***
Яркое, ослепляющее солнце не давало открыть веки, стоило это сделать, и оно выжигало глаза. Откуда столько света? И почему так тепло? Ведь я точно помню, как засыпала, глядя на решетку. Голова раскалывалась, пульсировал правый висок. Я открыла глаза и тут же защурилась. Я лежала в своей комнате на кровати. Последнее, что я помню — как Джаред подстелил мне свою куртку вместо подушки, пока его брат отвечал на вопросы шерифа. Неужели все это сон? «Почему так болит голова?» — спросила я саму себя, пытаясь сесть на кровать, но что-то помешало одеялу сдвинуться с места. Повернувшись, я поняла что именно… А точнее кто. На меня смотрели полные непонимания глаза отца. Моего семнадцатилетнего отца! — Ты кто такая? Как ты сюда попала?! Воздух в легких резко закончился, я соскочила с постели и чуть не врезалась в открытую дверцу шкафа, задев ее локтем. Что-то с треском упало на пол. — Если не скажешь, как попала в мой дом, вызову копов! Голова загудела, словно над ней раздался огромный колокол. Всё вокруг закружилось, я осела на пол. Передо мной лежала разбитая фоторамка — совместный снимок моих молодых родителей. — Безумие… — Что?! — Это снова случилось, — посмотрела я на отца. — Райэн! Звонкий женский голос раздался эхом откуда-то с первого этажа. Все у меня внутри перевернулось. — Мама… — Ох, черт! — воскликнул молодой человек, бегая глазами по комнате, словно думая, куда деться. — Райэн, ты что, еще спишь? — голос был совсем близко. — Это моя девушка, — осведомил он меня, а после подхватил под руку. — Вставай. Она не должна видеть тебя здесь. Через считанные секунды я была в шкафу и наблюдала за уже знакомой мне картиной через небольшую щелочку. — …Ты клево выглядишь, детка! — Ты думаешь, что одного комплимента хватит, чтобы я забыла, что ты чуть не проспал такой день? Что за день?.. Я попыталась вспомнить все значимые (для нашей семьи) даты, но ничего подходящего не приходило в голову. — Дженни… — промурлыкал парень, — дай мне пару минут. Я оденусь, а ты подожди меня в гостиной, окей? — Слушаюсь, мистер Голд… Поцелуй в щеку. В детстве я часто наблюдала, как мама провожает и встречает отца именно таким вот поцелуем. Я часто вспоминала то время. Время, когда наш дом был полон любви, уюта и тепла. Счастливая супружеская пара и двое детей. Слёзы текли по моему лицу, воздуха в шкафу стало не хватать. Взъерошив его волосы, девушка улыбнулась и вышла из комнаты. Я быстро вытерла лицо, открыла дверцу и спросила: — Какое сегодня число? — Двадцать третье апреля, — тихо ответил он, собирая по комнате одежду. — 1988? — Слушай… Не знаю, что ты куришь, но завязывай с этим, — сказал он, натягивая на себя джинсы и толстовку. — Мне не нужны проблемы, и тебе, думаю, тоже… Так что пошли. Я проведу тебя через задний двор. Только тихо. Ноги сами вели меня к выходу, когда как голова моя пухла от происходящего вокруг. Все как вчера! Вернее… как в 1988. Я помню, как мы с Джеймсом спускались по этой лестнице на перегонки каждое утро к завтраку. Помню я любила прятаться за лестницей, когда мы играли, там же хранились ёлочные игрушки. Однажды я уронила коробку и всё разбила — Джеймс взял вину на себя. Слезы продолжали тихо капать с моих глаз, а я лишь могла думать о том, как это произошло с нашей семьёй, она просто разрушалась. «Не было бы той аварии…» И от одной только мысли, что я могу что-то изменить или хотя бы попытаться это сделать, я зацепилась рукавом за гвоздь и чуть не упала на последней ступеньке. — Райэн? С тобой все в порядке? — послышался с гостиной мамин голос. — Да, просто споткнулся, — перегнувшись через дверной косяк, отозвался отец. — Я сейчас! — Ты что, смерти хочешь? — прошипел отец, выталкивая меня за дверь. — И чтобы я тебя здесь больше не видел. Я снова была выставлена на улицу из своего дома, как нашкодивший котёнок. Пройдясь взглядом по заднему дворику, я отметила про себя тот факт, что там всё также нет детских качелей, а дерево, на ветвях которого они висели всю мою сознательную жизнь, с меня ростом. Я быстрым шагом пересекла двор и подняла, лежащую на дорожке, газету. 23 апреля… Мало того, что я каким-то образом попала в прошлое, так это ещё день сурка! — Замечательно! — вздохнув простонала я, не заметив, как из газеты выпал конверт. Почему это случилось? Почему именно со мной? И зачем? А главное за что? Рой вопросов и ни одного ответа. Я просто шла, закрыв глаза и прислушиваясь к утренней тишине, пыталась собраться с мыслями. Казалось, если побудешь в таком состоянии ещё немного — провалишься куда-то под землю или растворишься среди утренней росы. — Да лучше исчезнуть, чем сходить с ума! — Подожди-подожди, — послышался мужской голос, после чего моего плеча коснулась чья-то рука. — Ты уронила. Повернувшись и увидев голубые глаза парня, протянувшего мне белый конверт, я буквально задохнулась, назвав на выдохе его имя. — Джаред… — Мы знакомы? — спросил парень, нахмурившись. Значит и он меня не вспомнил. Чёрт. — Мы… Нет. Просто… — я запнулась, совершенно не зная, что ответить. А он продолжал буравить меня своими огромными глазами, заставляя нервничать ещё больше. — Да у тебя кровь! — воскликнул Джаред, ещё сильнее нахмурившись, обратив внимание на мой разбитый висок. — Тебя… кто-то обидел? «Да, помощник шерифа, когда нас задержали. Правда ты этого не помнишь» Зато я помнила, буквально ощущала, как он заправляет мешающие осмотру раны волосы за ухо и шепчет, что я скоро выйду на свободу. Это его участие к моей персоне поражало. Он первый, кто за последние три года по-настоящему интересовался моим состоянием. Вчера (или сегодня?) он не прошёл мимо увидев меня в слезах, сейчас спросил о разбитом виске. Да мой родной отец не проявлял ко мне столько внимания (здесь вообще выставляет за дверь), сколько оказал совершенно посторонний человек. — Я могу чем-то помочь? — Не уверена… — тихо ответила я, скорее всего самой себе, чем ему, и опустив взгляд на его протянутую руку, шепнула: — Спасибо. Я хотела забрать конверт, но молодой человек крепко держал его, не отпуская. — Рану нужно обработать, иначе может быть заражение крови. Возможно ли иметь такие глаза? У меня у самой они были голубыми, но не такими яркими, как у него. — Ты прав. Но я не могу сейчас вернуться домой и… — Это дело рук твоих… — Нет, — опровергла я его теорию, не дав довести её до конца. — Я просто неудачно прокатилась на отцовской тачке и не хочу попадаться на его глаза. Я могла бы гордиться своей ложью, но мне Джаред не был человеком, которому бы я хотела врать. — Ты можешь зайти ко мне, — сходу предложил он, не подумав, что это предложение может звучать как-то иначе, нежели предложение помощи. — Пошли, подлечим тебя, — кивнул головой в сторону дома. — У меня даже мама дома… Чтобы ты знала… «А ещё там есть твой брат» — подумала я, но всё же согласилась, ведь идти мне было некуда. На его лице появилась улыбка и, сдавшись уговорам, я направилась за Джаредом. — Не обращай внимания на беспорядок. Мы только поселились и не успели тут все разобрать, — предупредил Джаред, открыв перед мной дверь и пропуская в тот же небольшой домик, со скромным интерьером и не распакованными коробками по всему периметру. — Аптечка на кухне. Налево, — направил он меня. Кухня тоже была заставлена коробками, в одной из таких коробок парень нашёл вату и перекись водорода. — Садись вот сюда, на свет, — указал он мне на стул возле окна. — Повернись. Я развернула голову так, чтобы ему было сподручнее и нетерпеливо вздохнула. — Вот так. Сначала он намочил ватку перекисью и аккуратными движениями принялся обрабатывать висок. От первого осторожного прикосновения я вздрогнула. — Прости, — виновато сказал Джаред. Я прикусила губу, но промолчала, прислушиваясь к шипению над ухом. Лето только тихонько хмыкнул. — А ты боец, верно? — Не смешно, — буркнула я, — мне больно. — Я почти закончил, — дуя на рану, сказал парень, а я при этом слегка оцепенела. — Потерпи еще чуть-чуть. Он был так близко, что я чувствовала кожей его горячее дыхание, по спине пробежались мурашки, совсем также, как в баре, когда он учил меня правильно пить текилу. Я покраснела, уверена в этом — щеки горели, как бывало в детстве, когда их хорошенько растираешь руками перед тем, как зайти в тёплый дом с улицы зимой. Джаред к тому моменту уже мог бы закрыть бутылек с перекисью и выкинуть ненужную вату, но он по-прежнему не отходил от меня, разглядывая, не вымолвив при этом ни слова. Неловкий момент, который мог бы возникнуть ещё через секунду, прервал появившийся в дверном приёме Шеннон. — Ого, Джа, уже нашёл себе подружку?! — осмотрев меня с ног до головы, бархатным голосом произнес брюнет. Неожиданное появление это его конек, ровно как и эта улыбка Чеширского кота. Одно радовало — сейчас он в одежде, а не в одном полотенце на бедрах, в котором старший Лето меня встречал вчера. Хотя волосы были влажными и слегка взъерошенными. — Шеннон! — раздался женский голос. Это была миссис Констанс. — Жаль времени нет, познакомились бы! — подмигнул он мне. После, словив на себе испепеляющий взгляд Джареда, словно испарился. «Ну, точно кот…» — подумала я. — Если ты сейчас же не вернёшься… Хлопок двери. Тяжёлый вздох женщины. — Твой брат доведет меня до ручки… — зайдя на кухню, произнесла мать семейства и посмотрела на меня. — Я верну его. — Ну уж нет, — запротестовала женщина, остановив его поднятой вверх правой рукой. — Чтобы попасть в неприятности вместе с ним? Было видно, что парень чувствовал вину перед матерью, а ещё ему было жутко неудобно передо мной. — Лучше познакомь меня с гостьей. — Это моя мама, Констанс. А это… — Джаред слегка стушевался, не зная моего имени. — Кейт, — представилась я, встав со стула. — Ваш сын вызвался помочь мне. Констанс приподняла брови, взглянув на сына, а после заметила в его руках окровавленную вату и перекись. — Дайте-ка взглянуть… — женщина подошла ближе и свела брови на переносице, совсем как это делал Джаред. — Ох, боюсь просто перекись здесь не поможет. Джаред, — повернулась она к сыну, — принеси мне мою сумку, она в комнате. Парень кивнул и пошёл на второй этаж, оставив меня со своей матерью. И хоть вчера она была очень милой со мной, но все же это не избавляло меня от лёгкой нервозности (скорее только прибавляло). — Наверное вы наша соседка. — предположила Констанс, а я не могла не удивиться. — Я ещё никого здесь не знаю. Мы только переехали. — Да, я живу неподалёку, — подтвердила я, поправив волосы. — Не переживай, у меня есть замечательная мазь, она и не такое заживляет. У тебя и следа не останется. — Спасибо, миссис Констанс. — Зови меня просто, Констанс, — шепотом добавила она со смешком, я не стала сопротивляться и только заулыбалась, но едва смогла скрыть легкую досаду от того факта, что мы знакомимся уже второй раз. Джаред вернулся вместе с сумкой, из которой Констанс вытащила небольшой тюбик, с той самой чудодейственной мазью, и пластырь. — Извините за эту семейную сцену, Кейт, — вздохнув, Констанс опустилась рядом и, оглянувшись на то, как Джаред заваривает чай, склонилась к моему разбитому виску. — Мне посоветовала одна знакомая акробатка, мы вместе выступали в цирке. Сначала будет жечь, но потом боль утихнет… — Вы гимнастка? — удивилась я. — Была ей. Наверное, поэтому мои дети не могут жить спокойно. Нужны приключения. — Мам… — протянул Джаред и я рассмеялась. Через минуту Констанс заклеила мою рану пластырем и усадила за стол, где нас поджидал ромашковый чай.5. Again
6 января 2019 г. в 23:33
Примечания:
Спустя полгода, с горем пополам, но всё же... Автор сделал это. Не без поддержки читателей, конечно))
Кабинет шерифа в полицейском участке освещал тусклый свет лампы. Сам мужчина сидел за рабочим столом, рассматривая материалы братьев Лето, что сидели напротив него в отгороженной решеткой части комнаты. Позади шерифа стена, увешанная зацепками к всевозможным преступлениям, которые полицейский посчитал уместным развесить. Это были фотографии, записи и имена. Шериф листал страницы, не обращая внимания на молодых людей, сидящих в ожидании за тонкими железными прутьями. Джаред окинул взглядом камеру, чувствуя дурацкое дежавю и вспоминая их с братом обещание завязать со всем этим дерьмом, данное в день совершеннолетия Шеннона.
В их деле неоднократно появлялась запись об угоне. С детства братья видели, как их мать вкалывает, чтобы поднять братьев на ноги, они часто переезжали с места на место. Джаред работал с двенадцати лет, мыл посуду в кафе, выполнял любые другие мелкие поручения, спустя четыре года подрабатывал швейцаром, лишь бы помочь матери. Шеннон же, был старше и зарабатывал другим путем, нелегальным, но эффективным, к которому вскоре присоединился и младший брат. Они угоняли машины, иногда их разбирали по частям и распродавали за сущие копейки, а иногда удавалось найти щедрого покупателя, что не поскупится ради нужной модели.
Конечно, не все шло гладко — их ловили, садили за решетку, и Констанс приходилось вносить последние деньги в залог, чтобы освободить сыновей. Но это не останавливало братьев Лето. С каждым задержанием было все сложнее, и каждый раз они обещали рыдающей матери, что этот раз был последним… Братья выполняли обязательные общественные работы, отчислялись со школы, переезжали и снова попадали в отделение. Снова и снова, пока им не сделали последнее предупреждение. Они переехали в новый город с надеждой на светлое будущее, а попали в еще большие неприятности, в которые еще умудрились втянуть ни в чем не повинную девушку.
— Болит? — спросил Джаред, глядя на опустившую голову Кейт, которая массировала пальцами виски. — Покажи, — мягко попросил он, и девушка повернула голову.
Он взял ее лицо в свои руки, хмурясь, и стал проклинать того недотепу, который так разошелся, скручивая хрупкую девушку, что со всей силы приложил ее головой об капот.
— Похоже на рассечение… — послышался голос Шеннона.
— Вижу, — Джаред бросил быстрый взгляд на брата, а после посмотрел на кровоподтек и испачканные волосы на виске девушки.
— Ты выйдешь отсюда, обещаю.
Лето не первый раз в полиции, как, впрочем, и его старший брат, Шеннон, но она… Она тут ни при чем! Посчастливилось же ввязаться во всю эту историю с угнанным автомобилем и, судя по обвинениям, с избиением его владельца.
— Я никого не избивал, — вдруг начал оправдываться перед братом и его новой знакомой Шеннон.
— Иди к чертям, Шеннон, — в сердцах выпалил младший Лето, а после снял с себя куртку, сложил ее себе на колени и прихлопнул ладонями.
— Тебе нужно поспать…