&
Сегодня был замечательный день. Суббота... Согласитесь, что было бы не плохо, если между субботой и воскресеньем сделать ещё один денёк. Нет действительно! Чтобы можно было успеть сделать больше полезных дел. Но к сожалению, этот день никогда не будет провозглашен. Поэтому семейство Хеддоков именно в час дня отправились в торговой центр. Дело в том, что у бабушки Астрид скоро день рождения. Ей исполняется девяносто лет! Прекрасный праздник! Сколько радости, солнца и улыбок можно подарить в день рождения любимого человека! Но у блондинки совершенно нечего было надеть! Кстати, у каждой женщины бывают такие проблемы. Это словно заложено природой и не хочет отпускать женский пол от этой напасти. Да и присмотреть подарок было бы не плохо. Вазы - самая главная страсть бабули. Но все покупки платья, туфелек и бус остались у миссис Хеддок в голове. Еще ни один мужчина в их доме не знал об этом. В торговый центр они ехали за спортивной формой для Джека. А Иккинг хотел посмотреть себе новый галстук. Все это было обговорено еще утром. Как только семейство очутилось в помещении, то все разбрелись в разные стороны. Джек и Томас, что были старше отправились с отцом в отдел обуви. А маленький Диз, который отлично знал, что мама обязательно купит ему мороженое, потопал с ней в отдел украшений. Конечно же, он услышал в свой адрес от старших братьев, мол, «Мелкий, вот везде и с мамой таскаешься!». Но он не обратил на это свое внимание...Спустя десять минут...
Иккинг рассматривал заманчивые кроссовки. Может стоит купить их не только Джеку, но и себе? Ведь можно заняться спортом, в конце концов! Он же обещал Астрид ещё пять лет назад, когда Дизу был годик, что будет бегать по утрам. Ну, вот и хороший повод! Осталось только как - то это обсудить с супругой какие ему больше подходят, так как сыновья, вообще, не помогут, а скажут «Бери какие хочешь! Купи еще мне кое - что...», так что жена подходила, как никогда, но только вопрос... Где она? Хеддок решает купить обувь без Астрид, как в отдел влетает шестилетний малыш. Шатен узнает в нём Диза. Мужчина раскрывает руки для объятий. Мальчик с радостью бежит к отцу. Но скоро Диз освобождается от рук папы и встает спинкой прямо, как солдатик. Шмыгнув носиком, мальчик громко кричит на весь отдел. — Папа, а мама тебя сильно любит! Весь отдел засиял улыбкой. Малыш привлек внимание и Томаса, но Джек потянул того на себя, прося сфотографировать себя в новом костюме. Иккинг сначала нахмурился, но потом глянул на кроссовок, который всё ещё держал в руке и, усмехнувшись, отдавая сыну вторую кредитную карту, сказал: — Я знаю!.. Пусть покупает. — малыш засобирался пойти к матери, но Хеддок его остановил и велел передать, показывая на спортивную обувь. — Скажи ей, что она самая красивая! — Хорошо! С этими словами мальчик шести лет покинул отдел, а Иккинг отправился к кассе, думая над тем, что же подобрала себе его жена? Если он её видел последний раз в отделе «Все для питомца»?&
Астрид в милом красном фартуке готовила обед. Сегодня она хотела порадовать своих ребят. Для начала у них будет подан вкусный борщ, затем курица, а на десерт шарлотка. Должно быть аппетитно! Всё - таки, к своим годам блондинка научилась готовить. Сейчас миссис Хеддок резала морковку. И Наконец - то, покончив с ней, она собралась отправить её в кастрюлю. Через пару секунд в кухню въехал на роликах Томас. Астрид пришлось отложить свою отправку моркови. Женщина взяла полотенце и устрашающе посмотрела на среднего сына, который уже пожалел, что попал именно в эту часть дома. — Томас Хеддок, ты понимаешь, что творишь? — глаза бывшей Хофферсон засветились искрами. В любом случае в книжках обычно так описывают злых блондинок. — М-мама, я не сам! Меня этот... Ну, этот... — стал быстро соображать на кого можно свалить, чтобы потом от него не огрести. — Меня Диз заставил! Мол, покажи, да покажи! — зачесал затылок, как его отец, Томас. — Диз? — приподняла бровь Астрид Хеддок. Но не суждено было сбыться мечте Томаса о том, что все пройдет мимо него. На кухню зашёл Диз. Он как ни в чём не бывало достал из холодильника сок и сделал глоток. Астрид хотела сделать замечание, что нужно пить из кружки, а не из коробки, но тут за Дизом заходит Джек и делает точно также. Мальчик утер капли сока, которые остались на губах рукавом. — Мама, я и Джек полили все цветы на балконе. А еще мы полили цветы на клумбе, которая находится над нами. Нам повезло, что мы живём на первом этаже. — А зачем вы клумбу поливали? Вам чё делать нечего? —удивился Томас. Джек почесал затылок. Привычка... — Да не хотели мы её поливать. У Диза поливок упал на клумбу, ну и я когда пришёл туда, то долил остатки в клумбу. Легче было нести. Астрид сделала хлопок в ладоши, чтобы её сыновья обратили на неё внимание. Томас понял, что пора сматываться, но Джек его не выпустил. Единственное, что он хорошо услышал, так это разгневанный голос матери. — Томас Хеддок, ты наказан! Без телевизора и телефона весь сегодняшний день!.. И сними пожалуйста ролики. — вынесла вердикт блондинка, зная, что для сына - это любовь всей жизни. — Мам, ты чё? Сейчас же только без десяти двенадцать! — негодовал мальчик. Братья посмеялись над братом и вышли в гостиную из кухни. Томас обиженный на весь мир, конечно же во - первых, на маму, выехал из кухни. Астрид отложила полотенце, на котором были изображены милые котята, что игрались с клубком. Бывшая Хофферсон взяла доску с морковкой. Подойдя к кастрюле, она наконец - то, собралась заложить туда оранжевую красоту, как в кухню забегает Иккинг. — Аккуратно! Не забудь посолить! Не урони! Осторожно! — еще громче закричал мужчина, от чего у блондинки чуть упала из рук доска с морковкой. — Еще поперчи! Нет не надо! Надо еще масла! Не сожги! От последнего доска с морковью скатилась из рук Астрид. Она с испугом, недоумением и с грустью посмотрела на мужа. Иккинг во всю хохотал. Видимо, его не смутило ничего в этой обстановке. — Что с тобой случилось, Иккинг? Хеддок перестал смеяться. Мужчина достал из холодильника сок и, даже не беря кружку, как и его сыновья, глотнул оттуда содержимое. — Вот теперь ты понимаешь, как я себя вчера чувствовал, когда ты рядом в машине сидела? У бывшей Хофферсон начался нервный тик. Женщина схватила со стола полотенце. Иккинг понял, что пришел со своими "глупыми шуточками" слишком не вовремя. Его сыновья видимо побывали здесь раньше него и успели довести его жену до белого коленя. Астрид намочила полотенце, а затем с характерным звуком выжала его. — Ну, чё стоишь?.. — спросила мужа с издевкой блондинка. — Беги! Это была последняя морковь! — Куда з-зая? — улыбался, как дурачок Иккинг. Астрид бросила полотенце на стол, показывая, что без оружия. — В магазин идиот! Скоро обед! Хеддок, словно у него за спиной радиоактивный двигатель, вылетел из кухни, но в его попу всё - таки, попала железная ложка от меткой Астрид Хеддок...&
В каждую пятницу недели на диване собирались взрослые семьи Хеддок. Астрид и Иккинг проверяли дневники детей. Томас и Джек всегда не любили пятницу, если получали не очень приятные отметки. Один только Диз, который будет получать оценки только через год балдел от этого дня недели. Астрид довязала пальчик на варежке, пока Иккинг искал в пенале Джека хоть одну ручку, которая может черкануть у того в дневнике. Наконец, когда такая была найдена, он позвал Джека, который с кем - то переписывался. — Так, так! — вздохнул Иккинг. — Две пятерки по биологии, одна по геометрии... Пятёрка по истории, три пятерки по физкультуре. О, молодца! Весь в меня! — улыбнулся Иккинг, давая пятюню сыну, который не отрываясь от телефона, принял похвалу от отца.— Четверка по литературе. Мм, хорошо! Иккинг залез в карман и достал оттуда двести рублей. Астрид подсмотрела за мужем и, откладывая спицы для вязания, поправила. — Дай ему триста и еще пятьдесят рублей на ручки. А то, чем он писать будет? Хеддок ответил коротким «Угу» и добавил сыну денег. Джек поблагодарил папу и подмигнул маме. Подойдя к своей комнате, он понял, что умнее всех своих братьев. Просто не нужно выкидывать свои старые пустые ручки. И у вас будет лишняя копейка! Следующим был Томас. Паренек никак не хотел идти, но очередь двигалась с огромной скоростью. Иккинг взял дневник из рук сына. — Папа, а ты умеешь расписываться, закрыв глаза? — Да, а что? — удивился шатен. Томас занервничал. — Тогда распишись так в моём дневнике... Пожалуйста! — Не мели чушь. Сейчас глянем на мою вторую гордость! Сказал бодро Хеддок. Но немного ошибся. Волосы его стали подниматься дыбом, так как этот дневник обычно проверяла Астрид, но сегодня она дала себе отдохнуть. — Как это получается? Даже я так не смогу! За два дня три двойки по литературе! А третья двойка за поведение на самом уроке литературы! — Астрид улыбнулась. Всё - таки, шатену стоит чаще заглядывать именно туда, а не только к Джеку. — Я не один был! Ещё Йоргенсон получил! Он со мной сидел! Астрид засмеялась. Йоргенсон не сидит с ним уже второй месяц! И все из-за одной маленькой драки, в результате которой сломалась старая парта, что смогла пережить ни одно поколение, но видимо не это поколение. — Хватит, Томас! Три пятерки по физкультуре, конечно, очень хорошо, но... Тут вмешалась бывшая Хофферсон. Она с радостью добавила слова мужа, которые прозвучали гордо для Джека. — Весь в тебя! О, Молодца! Не так разве, ты сказал Джеку? Мистер Хеддок, он не виноват, что пошёл в тебя. Так что листай далее! Томас с благодарностью посмотрел на мать, которая весело подмигнула ему. Петелька поехала и женщина продолжила вязать. Иккинг покачал головой, но понимал, что сам ляпнул. — А как ты ухитрился получить пятерку по информатике? — Па-ап, ты чё? Это же компьютер! Легко! Иккинг ещё раз покачал головой. Быстро расписался и, не глядя, вернул документ, который принадлежал каждому ученику, но в данный момент его сыну. Мальчик обошел диван, поцеловал мать в щеку за то, что та заступилась за него и убежал к себе в комнату. Астрид всегда ругала сына за плохие оценки, но в этот раз он получил еще и хорошую отметку. Физкультуру, как например, Иккинг, она никогда не считала за урок. Так что, ругаться сегодня была не намерена. Хеддок старший почесал затылок, вставая с дивана.— Действительно, что лучше бы я проверял дневник с закрытыми глазами...
Искренний смех Астрид было слышно на луне! «Любите детей! Однажды они вырастут и уже не будет этих приятных мелочей»