Такой разный канон...

      Джирайя стоял напротив Орочимару. Чакры у обоих было ещё предостаточно, но лезть в бой никому не хотелось. Пока они были слишком слабы, вот только Джирайя постепенно восстанавливал силы, а Орочимару про свои руки такого сказать не мог.       Змеиный саннин уже подумывал о побеге: ему было ясно, что тут ловить нечего. Но упускать Тсунаде уж очень не хотелось, вдруг у Кабуто что-то получится? Ведь пока Сенджу выведена из строя…       Он тянул время и молчал, ожидая действий противника. ***       Бои вдруг заглохли. Кабуто ждал момента, когда количество чакры начнёт лавинообразно увеличиваться, и насмешливо поблёскивал очками. Шиничи размышлял, не торопясь нападать, а Узумаки уже скорее следил за боем, чем в нём участвовал. Он никогда не уклонялся от драки, но в данной ситуации от него было больше вреда, чем пользы. Своего противника он задеть не мог и в итоге просто терял чакру понапрасну. Спустя полчаса драки он это понял со всей ясностью. Но Наруто ещё не успел показать, на что он способен!       Тсунаде пока ещё трясло, но Шизуне понемногу вытирала кровь с её тела так, чтобы Сенджу могла хотя бы пошевелиться. Эффект был, взгляд у внучки Первого стал почти осмысленным, хотя особо здравомыслящей её сейчас назвать было сложно.       Наконец, Якуши снова начал действовать. В этот раз он напал сам — ему нужно было нейтрализовать своих противников. И плевать ему теперь на количество затраченной на это чакры. Сердито поблёскивая очками, он с одним лишь кунаем в руке бросился на своих противников. ***       Когда Кабуто отступил, мне оставалось лишь осклабиться под своей маской. Замена — это не та техника, частое применение которой даст тебе возможность победить.       Через десяток секунд после этого боя адреналин в моей крови немного затих. Я чуть более здраво оценил обстановку. По идее всё было замечательно — Джирайя в бою не проигрывал и не побеждал, но силы каждую секунду понемногу к нему возвращались. Против Кабуто мне пока удавалось удачно стоять — он так и не смог нейтрализовать нас, поскольку Наруто в какой-то момент подставляться перестал, а его клонов можно было уничтожать почти бесконечно. Проблем доставил и я. Этим стоит гордиться, всё-таки Якуши какое-то время мог стоять даже против саннинов. Это говорило о том, что мои навыки имеют место быть.       Но спустя какое-то время Кабуто высунулся из укрытия. Он шёл, не скрываясь, хотя на том пустыре, где мы находились, достаточно сложно делать что-то незаметно. Но мне не нравилось его состояние. По идее чакры у него должно быть немного, но почему он так уверенно идёт в бой?       Первым делом Якуши бросился к утратившему бдительность Узумаки, а затем всего несколькими касаниями его обездвижил и лишил возможности к сопротивлению. Кабуто проигнорировал кунай, который Наруто умудрился воткнуть Якуши в руку. Он спокойно вытащил его, усмехнулся и вновь бросился в атаку. Он что, таблеток наглотался? Не завидую я откату, который его ждёт. Для сравнения, мой очаг чакры постоянно вырабатывает на пять процентов энергии больше, чем должен. Это не заставляет его работать на износ, но развивает объём резерва. В бою мой очаг восполняет на процентов десять больше, чем должен. Выше процент — и дискомфорт становится жутким, начинает мешать в бою.       А вот случай с таблетками… это сразу приблизительно около сотни процентов, в зависимости от качества и количества пилюль. Если часто заниматься таким мазохизмом, то можно просто повредить себе источник энергии. Учитывая ещё и всю прелесть ощущений от этих процентов… неудивительно, что особой популярностью такие таблетки не пользуются. Мне даже представить страшно, что сейчас будет ощущать Кабуто.       Против него я тоже не смог продержаться длительное время. Минута, две, три — я мог обманывать его при помощи правдоподобных своих копий, но даже так... клоны быстро развеивались его точными ударами. А на ущерб Якуши было наплевать. Боль для шиноби вообще незначительна — они руками ловят мечи и выполняют прочие выкрутасы вовсе не как герои. Им от этого ни жарко, ни холодно. Самые неприятные для них раны — это порезы. Шиноби не получит очень серьёзных травм, будь у него некоторая бдительность и запас энергии. Тот же Наруто, возможно, боли вообще не чувствует с такими-то возможностями.       Вот и против Кабуто я ощущал что-то похожее — от моих ударов он, бывало, отлетал в сторону, но никаких видимых повреждений у него не было, потому что чакры он тратить может даже больше, чем она восстанавливается. Видимо, таблетки действительно были жуткие по своему эффекту… и об этом красноречиво свидетельствовало лицо Якуши, перекошенное от боли и ярости. В принципе, неплохие такие берсерки получаются из шиноби «под таблетками».       Но шутки шутками, а мне в конце концов пришлось спасать себя заменой. К счастью, к ней мне не требовались печати, я довёл эту технику до хорошего уровня. А то с перебитыми техникой Кабуто рукой и ногами особенно печатей не сложишь.       С рукой всё было понятно — я не смог совладать со скоростью своего противника в ближнем бою. А вот с ногами была немного другая история…       Якуши бросил между нами дымовую шашку. Я думал, это для того, чтобы я не мог попасть в него техниками, но, как оказалось, Кабуто просто нужно было немного времени, чтобы забраться под землю. Развитое чувство опасности помогло мне лишь отчасти. Он почти схватил меня за ноги, каким-то чудом не сломав их. Но помяты они были изрядно. Только замена смогла мне помочь в последний момент ускользнуть от Кабуто. Превозмогатели чёртовы! Нормально драться с самого начала не могут, только хвастаются и рассказывают о своих навыках. А потом, как прижмёт, сразу начинают всем раздавать…       Мне оставалось только наблюдать вдалеке, как Якуши расправился с Шизуне. Бой с ней не занял много времени — тоже две-три минуты. Она осталась лежать с какими-то проблемами в районе живота. Все ей в одно место бьют… там что, мёдом намазано?       Тсунаде за всё это время прийти в себя смогла не полностью. Её взгляд не выражал ужас, и она, кажется, почти могла связно мыслить, но фобия всё равно сильно давила на её рассудок. При приближении Кабуто она запаниковала. Психологические проблемы — это страшно.       Я мог только с великим неудовольствием наблюдать, как Якуши издевается над женщиной. Больно ей он вряд ли делал, всё-таки она саннин, но Кабуто наносил весьма болезненные удары именно по самолюбию Сенджу.       Вскоре в бой вмешался и Наруто. Сначала он принял удар, предназначенный женщине, на себя, а затем, как настоящий герой, сложил расенган, пока Кабуто был шокирован таким выступлением. Разумеется, Узумаки промазал.       Где-то я это уже видел… ***       Я впервые в жизни видел самый настоящий расенган, применённый по цели. Не какая-то вторая фаза, которая может обездвижить и отшвырнуть противника, а полноценное дзюцу. Впечатляющее зрелище.        Тройка созданных Наруто клонов, зря проигнорированная Кабуто, не стала пытаться помешать Якуши ударить оригинал. Нет, всё было намного хитрее и одновременно проще. Узумаки вложил большое количество чакры в защиту своей руки и поймал руку с кунаем, который Якуши использовал при нападении. Затем на Кабуто бросились клоны, а Наруто прилип ботинками к земле. Несложный приём, просто используют его далеко не всегда.       В итоге, Кабуто был полностью зафиксирован. Узумаки и его гхм… друзья держали свою цель крепко. Не успел Якуши поехидничать, что Наруто собирается делать дальше, как джинчурики при помощи клона создал самый настоящий расенган. Узумаки вложил в выполнение дзюцу очень много эмоций и сил. Я слышал какие-то слова, но не разобрал их.       А дальше всё пошло именно так, как я примерно помнил происходящее в анимационном сериале. Хотя эти события и зияли дырками в моей памяти, этот момент я запомнил хорошо.       Наруто отправил Кабуто в полёт, а сам свалился с разорванными сердечными мышцами. Медик успел оставить своему противнику подарочек, а затем улетел на три десятка метров.       Вот только Тсунаде почему-то не могла подняться и помочь умирающему. Мне только и удавалось, что слушать издалека её крики. Вела она себя неадекватно.       Моё сердце бешено заколотилось, когда я осознал, что сейчас может произойти: ведь Наруто остался без медицинской помощи. Я не помнил, как всё должно было пройти, но Тсунаде определённо должна была прийти в себя. Я совершил поступок, который тогда казался мне правильным. Парой прыжков подбежав к Сенджу и доковыляв ещё один метр на раненных ногах, я изобразил самый презрительный взгляд, на который был способен, и заглянул женщине прямо в глаза, а затем залепил ей смачную пощёчину. Правая рука меня не подвела.       Надо ли говорить, что после этого я мгновенно сделал замену, оставив на своём месте иллюзию? Удивительно, но у меня получилось это сделать практически во время удара. Надо будет потренировать так и другие важные техники...       Из леса я мог наблюдать за тем, как мою иллюзию разорвало на клочки. Надеюсь, теперь Узумаки выживет. После такого-то риска, по крайней мере, эмоции на лице Тсунаде отображали не её страх или ужас, а самую настоящую ярость.       А ещё, как я понял, сердце ускорило свой ритм не только из-за волнения. Ненавижу медиков! Хотя к Тсунаде это пока и не относится. ***       Тсунаде чётко осознавала всё происходящее вокруг, но в её сердце прочно засел страх. Её пугало всё: каждый звук, шорох. С того момента, как Сенджу увидела кровь, её эмоции были подавлены неестественным страхом. Перед ней то и дело мелькали картины погибших Дана и Наваки…       Но затем началось форменное издевательство над её телом. Якуши Кабуто избивал её, как только хотел. Его лицо было перекошено яростью и болью, но даже так, обычными ударами, он не мог нанести ей серьёзного урона. Вот только… ущерб всё равно был. Не имея возможности уязвить женщину побоями, Кабуто наносил удары по её гордости. Он пинал её, говорил какие-то уязвляющие её слова, а Тсунаде только и могла, что скрючиться, принимая его удары, дрожа от страха.       Но мало-помалу в ней медленно начала подниматься ярость от происходящего. Чтобы её, заслуженную куноичи, героя Второй Мировой, просто так избивал какой-то сопляк? Но вскоре удары прекратились: очередное движение Кабуто принял на себя неизвестно как поднявшийся Наруто.       Тсунаде не слишком осознавала, что она кричала в моменты, когда Узумаки защищался от нападения Кабуто. Её рассудок помутился от двух совершенно разных эмоций. Ярость на свою беспомощность и фобию, а также неестественный страх от происходящего рядом с ней. То, что она не могла даже пошевелиться, доводило её до неистовства.       Вскоре краткий бой закончился. Тсунаде чётко видела пусть и неидеальный, но всё-таки полностью законченный расенган в исполнении Узумаки. Но затем… Наруто упал на землю, а женщина могла только в бессильной ярости смотреть, как он умирает.       Ей даже казалось, что она смогла пошевелиться, но этого было мало. Тсунаде попробовала ползти к цели, но у неё не выходило. Слишком много крови вокруг неё.       Но тут послышался быстрый бег. Шаг, другой... и обзор женщине загородил Каоин. Он взглянул ей прямо в глаза — там отчётливо можно было заметить презрение. А затем Шиничи размахнулся. Ей казалось, что она явно видела в его лице разочарование. Её щеку украсила звонкая пощёчина.       Всё, хватит, это уже слишком! Такого она стерпеть уже не могла! И плевать она хотела на гемофобию!       Поглощённая яростью и обидой... Сенджу только в последнюю долю секунды перед своим ударом смогла его приостановить. Но даже так, она уже не верила, что Шиничи выживет. С каким облегчением Тсунаде разнесла деревяшку на месте чунина! Не успев прийти в себя, Сенджу в одно мгновение рванула к Узумаки. Хотя бы в этот раз её пациент обязан выжить!       Шиничи, слегка пошатываясь, вышел из своего временного укрытия. — Извини, что отвлекаю, Тсунаде... да и вообще за этот удар, — начал Каоин, подходя к женщине, — но, мне кажется, Кабуто меня тоже как-то задел, — чунин прошёл ещё пару шагов до женщины и тоже свалился на землю.       Тсунаде непечатно выругалась, а затем сложила несколько печатей. — Техника призыва! — не став дожидаться, когда рассеется дым от техники, Сенджу обратилась к средних размеров слизню. — Катсуя, мне нужна ваша помощь с тем шиноби. Не медли! — Хорошо, Тсунаде-сама! — согласно мотнул головой слизень, и пополз к раненому.