Сердце под прицелом

— Отвратительно… — пронеслось у Робин в голове. — То, что он делает — отвратительно… Ее тело горело, губы, уставшие от поцелуев, ныли, задний проход распирала невыносимая боль. Дождавшись, когда сеанс закончится, Робин торопливо встала, одеваясь — лишь бы поскорее покинуть это место. Ее партнер лежал на спине и курил, выпуская колечки дыма изо рта. — От тебя пахнет инвалидом, — сказал он брезгливо. — Меня чуть не стошнило. Никогда, слышишь, никогда не смей приходить ко мне такой… — Прости, любовь моя… — Робин поднялась с постели, не стесняясь своей наготы. — Я всего лишь перекинулась с ним парой слов утром, не больше… Но теперь я буду принимать душ, прежде чем приду к тебе… — Чистота важнее всего, — сказал мужчина. Он тоже поднялся с постели и подошел к окну. — Как там — снаружи? Люди? Якудза? — Все то же самое… — Робин подняла рубашку с ковра — она была безбожно помята. — Но я принесла тебе кое-какую информацию, Спандам. Она поможет тебе. — Выкладывай… — мужчина сел на кресло, ежась от ощущения прохлады. — И отсоси мне напоследок. Соси и рассказывай… Он широко раздвинул ноги — и Робин едва сдержала отвращение и неприязнь. Он брал ее четыре раза за эту встречу, а теперь она еще должна унижаться, чтобы он был доволен. С тоской она посмотрела на дверь — быть может, кто-то из его людей прервет их свидание, но вышколенные Каку, Бруно и Калифа никогда бы не посмели так поступить. Робин убрала волосы в косу и села на колени у его ног. Член Спандама был длинный и тонкий, вялый, придется повозиться, прежде чем он испытает оргазм. Робин осторожно взяла его в руки и заговорила. — Я решила поработать на одну девочку, — сказала она. — Она информатор. Работает под номером. Ты, наверное, слышал о ней. Рыжая, смазливая, спит с тем подпольным врачом, которого пестует Дофламинго-сан… — Слышал, — грубо отозвался Спандам. — И что дальше? Ах… — он застонал, потому что Робин уже успела взять его член в рот, насаживаясь на него, до тошноты, до рези в глазах. — Эта девочка глуповата, но свою работу делает хорошо, — сказала Робин, подавив кашель. — Сейчас она работает на Луффи-оябуна из Мугивара-доосинкай. Он хорошо платит ей, а она роет для него одно дело… — И какое же это дело? — не обращая внимания ни на что, Спандам обеими руками схватил голову Робин, заставляя ее заглатывать особенно глубоко. Он с наслаждением смотрел на ее выражение лица — беспомощность и отчаянье, это лучше всего. — Говорят, кто-то из правительства хочет упразднить якудзу… — сказала Робин. Она смогла вырваться — потому что Спандам, наконец, кончил — и его вязкая мутная сперма стекала на ее ладонь. — Люди полицаев хотят столкнуть якудзу с императором во время его визита… Чтобы тогда уж за них взялась настоящая сила. Понимаешь? — Интересно… — Спандам откинулся назад. — И что же теперь? — А то… — Робин отодвинулась. — Если ты поможешь им сделать это, наверняка, тебя повысят, любовь моя. И ты сможешь покинуть этот город и… — Так сильно хочешь от меня избавиться? — усмехнулся тот, вцепившись в нее взглядом. Робин невольно сжалась, но Спандам легко схватил ее за горло и заставил придвинуться к себе. — Я… Вовсе не… — пролепетала девушка. Она хорошо знала его характер — если он разозлится, жизнь Саула будет висеть на волоске. — Восемь лет назад, — сказал Спандам. — Ты обещала мне свою верность в обмен на то, что я замолвлю словечко за твоего инвалида. Ты знаешь, что я привязан к тебе. И даже если я получу повышение, я заберу тебя с собой, Нико Робин. Только я могу контролировать тебя, девочка моя. Ты принадлежишь мне… — Я помню это, — Робин торопливо помахала руками. — Более того, я сама устала от своего брака… Я делаю все это ради нас с тобой. Как только ты поднимешься… Тебя заметят… И я… — Ты не глупая, — сказал Спандам. — Не так глупа, по крайней мере, как твоя мать… Поэтому я и выбрал тебя. Как только меня поднимут, я разведу тебя с твоим инвалидом, и сам женюсь на тебе. И посажу тебя в четырех стенах. Закрою от света. И ты познаешь мой гнев и мою милость, Нико Робин. И родишь мне детей… Он расхохотался — и Робин с ненавистью посмотрела на него. Все, что было пережито ею в прошлом, грозилось снова стать настоящим для нее — и этот человек не шутил, это она точно знала. Он просто не умел шутить. Восемь лет длилось ее рабство — и все во имя спасения Саула. Но она слишком далеко зашла, пронеслось у нее в голове. Она не может проиграть сейчас. — И я хочу этого безумно, — пропела она. — И потому буду работать с этой девочкой и дальше. Чтобы наша мечта стала явью. Если бы я могла просто остаться тут, любовь моя… С тобой… Наедине… — Ладно, — скривился Спандам. — Тебе пора. Встретимся через две недели. Сейчас я устал и хочу спать. Робин послушно встала, чтобы собрать свою одежду. Спандам с интересом разглядывал ее обнаженное тело. — Кстати, — сказал он. — Аокидзи-сан передавал тебе привет, милая. Он просил напомнить тебе, что через три месяца вернется в город. — Аокидзи? — переспросила Робин, чувствуя, какими холодными стали ее пальцы. — Он возвращается?.. — Да, — счастливо сказал Спандам, наслаждаясь ее страхом. — Так что веди себя хорошо, милая. Ты ведь не хочешь, чтобы он рассердился… *** — Ты плохо выглядишь? — Нами посмотрела на Робин. — Злишься что ли? — Прости, я не выспалась, — Робин выдавила из себя улыбку. — Куда тебя везти? — За город, в район старого университета, — Нами выглядела уверенно. — Говорят, там вчера полицаи шерстили… Надо проверить одного типчика… — Имя скажешь? — Робин деловито прищурилась. — Катти Флам, — сказала Нами. — Но я, правда, не знаю, как он выглядит. — Ты уверена? — Робин завернула в узкий проход от шоссе. — Я знаю этого человека. Он глава уличной мафии, они вне якудзы и гордятся этим. К тому же он очень агрессивный. И злой, я бы даже так сказала. — Какая разница? — пожала плечами Нами. — Мне нужно его встретить и точка. Не захочет говорить — найду другой способ. — Ладно уж… — Робин вздохнула. — Кстати, вчера звонил Ророноа — вакагасира Луффи-оябуна… — Что он хотел? — Нами задумалась. — У меня еще не все сроки вышли. — Он хочет пригласить тебя на церемонию в честь выхода из тюрьмы их людей, — пояснила Робин. — Это просто официальная церемония. Стало быть, считают тебя частью своей истории. — Я вне якудза… — отрезала Нами. — Но если там будут бухло и еда, я пойду. — Там будет, — заверила ее Робин. — Мы приехали, Нами. И кстати нас уже явно ждут… Впереди стояли припаркованные машины и несколько десятков мужчин в ожидании кучковались у причала.