Сердце под прицелом

Калифа сидела на высоком стуле, наблюдая за Айсбергом. Сначала миссия наблюдать за ним и быть его немой тенью, данная ей Робом Луччи, показалась ей отвратительной и низкой, но потом она мудро решила, что это может даже быть интересной идеей. По крайней мере, Айсберг был полон достоинств, и такой тип мужчин нравился ей — тяжело даже представить, что именно она бы делала, если бы рядом с ней был такой как Френки, например. С Айсбергом было намного легче — он был умен, привлекателен, аккуратен и умело ухаживал за женщинами. Рядом с ним она могла раскрыться полностью — он ее забавлял, умилял, подавал ей пальто и в постели был не так уж плох. Одно теперь причиняло ей беспокойство — она прекрасно знала, что рано или поздно ей придется открыть ему, кто она такая, и, возможно, даже лишить его жизни. Представить себе такой расклад было сложно — но Калифа за годы службы прекрасно понимала, что ни Луччи, ни Аокидзи не позволят единственной девушке их организации тратить так много времени на какого-то местного главаря банды. — Скучаешь? — спросил Каку, когда в очередной раз брал у нее позывной рано утром. — По мне? — Сдался ты мне, — спокойно сказала она. — Дела идут нормально, ничего аномального не заметила. Прием. — Прием… — передразнил ее Каку. — Хозяин интересовался, почему ты так долго не приносишь никаких сведений. Что — говорил — тебе заняться тут нечем? Может тебе просто скучно? — Пока Катти Флам у мугивары я посчитала разумным находиться рядом с Айсбергом. Я имею на него влияние. Он сейчас действительный босс этой банды. Я слежу за ним. Чего еще? — резонно поинтересовалась девушка. — Мне передать так хозяину? — спросил Каку вкрадчиво. — Нет, — хмыкнула Калифа. — Я просто выполняю свою работу. Если есть замечания ко мне, я их приму. Больше ничего. — Ты просто прелесть, — пропел Каку. — Я тебя обожаю, ты единственная мой луч света в нашей компании. Среди придурков должна быть одна принцесса — и это ты. — Спасибо, — Калифу передернуло. — Но я буду рада, если ты ускоришься. Он скоро может проснуться и тогда задаст вопрос, почему меня нет нигде рядом. — Но ты сумеешь успокоить его, не так ли? — ехидно спросил он. — Мы слышали, что ты самовольно перешла с ним на другой уровень. Я решил, что тебе просто скучно было, а вот хозяину такое не понравилось. Впрочем, он верит тебе, Калифа. Да и мы все верим. — Я никогда не предам хозяина… — выдавила она из себя. — В свое время мой отец тоже служил ему. Думаю, что наша любовь к хозяину — дело семейное. Он растил меня так, Каку, с верой, что Аокидзи-сан самый лучший и замечательный. И я планирую жить так и дальше. — Разве? — улыбнулся тот. — Что же, тогда у меня для тебя хорошая новость. До конца недели мы возьмем Нико Робин. Как только это случится, Роб Луччи собирается убить Нами из банды Мугивары и обвинить в ее смерти Нико Робин и людей Катти Флама. В выходные тут будет довольно жарко, резня развернется даже на улицах. — И?.. — тихо спросила она. — И что же? — А то, что ты должна будешь вернуться, — сказал он. — И вернуться сюда с головой Айсберга. Я предполагаю, что его убийство выбьет Катти Флама из колеи, и он сумеет сбежать от мугивары. И тогда начнется настоящая война. Если нам повезет — они просто перережут друг друга сами без нашей помощи. Если же нет — мы поможем. — Я должна буду убить его? — уточнила она, чувствуя, как холодеют у нее руки. — Именно я? Почему я? Он мужчина, он физически силен. К тому же он еще может быть полезен. Если я правильно буду вести себя с ним, он станет одним из нас. — Нам это не нужно, — легко сказал Каку. — И хозяину тоже. Айсберг… В его смерти будет больше пользы, нежели от его жизни. К тому же мы пытались убить его еще тогда в тюрьме. И если бы тогда все получилось, наша миссия давно бы уже увенчалась успехом. — И все же… — Калифа дрожала. — Я не хочу убивать его. Пусть это сделает кто-то другой, почему я? — А почему не ты? — Каку удивился. — Ты же и раньше убивала влюбленных в тебя мужчин. Запросто меняла пароли и явки. И предаешь ты получше Нико Робин. Тебе это удобнее всего — ты рядом с ним. Просто прерви его мучения и все. Она молчала, слушая его, голова начинала болеть от лихорадочно снующих мыслей. — Ты против? — уточнил Каку. — Я могу передать хозяину, что тебе претит такая мысль, что ты отказываешься или… — Нет, — перебила она его. — Я просто искала лучший вариант. Но ничего такого в этом нет. Надо — значит, надо. Я сделаю это. Как только скажите — я сделаю. — Вот она наша Калифа, — восхитился Каку. — Я всегда чувствовал, что только на тебя и можно положиться среди наших. Горжусь тобой. Все, беги к нему, пока он ни о чем не догадался. И веди себя как можно естественней. — Хорошо, — сказала она, выключая телефон. Потом устало плюхнулась на мокрое от ночной росы кресло, стоящее на балконе, и закурила. Она редко когда курила — научилась курить у Нико Робин, когда застала ту после очередного избиения Спандамом курящей в саду. — Мне так проще выживается, — сказала Нико Робин — и теперь Калифа отлично понимала смысл сказанных ею слов. — Что случилось? — спросил сонный Айсберг, когда она вернулась в постель. — Кто-то звонил? Тебя долго не было… — Все в порядке, — легко сказала девушка, прижимаясь к нему. — Просто… Ошиблись номером. *** Спандам сам привез ей парики — много, ярких и обычных, ворох дорогой одежды, кучу разных тряпок. — Ты скупил половину магазина? — спросила Робин. — Слишком много, я попросила только один комплект. — Ты должна выглядеть хорошо, — сказал он. — Я собираюсь сделать тебе новые документы и увезти тебя подальше. — Это маловероятно, — пробормотала она. — Думаешь я смогу? Аокидзи найдет меня, как только поймет, что я была тут, а потом и ты окажешься под ударом. — Мне все равно, — отрезал Спандам. — Плевать я хотел на него и его правила. — Но так нельзя… — сказала она было, но замолчала. Он уже подавал ей первый парик — длинные рыжие кудри. — Тебе так пойдет, — сказал он. — Смотри… Ты такая красивая… Прикинув парик на голову, Робин обернулась к зеркалу и с ужасом увидела знакомые рыжие волосы — она вспомнила Нами. Ей стало дурно и больно от мысли, что та пыталась подбодрить и спасти ее после всего того, что она сделала ей, а она взамен будет прятаться тут и смотреть, как Луччи пытает и убивает ее. — Нет… — умоляюще пробормотала она. — Только не это… Нет… — Нет? — удивился Спандам, пожав плечами. Он выудил из вороха еще один парик — белоснежные локоны и подал его Робин. — Не хочешь рыжика, не надо. Блондинки мне тоже нравятся. Он рассмеялся — а Робин устало прятала свои слезы в белоснежных локонах. Она теперь точно знала, что не будет просто стоять и смотреть, как Нами отдает свою жизнь за ее идеалы — не сможет просто. Поздним вечером она в ванной молча послушно отстригла волосы, превратив их в короткое карэ, отрезав длинную прямую челку, спадающую на глаза. — Так намного лучше, — радостно сказал Спандам. — И парика не надо. Если переоденешься, тебя будет не узнать. — Куда ты хочешь меня отвезти? — спросила она. — Саппоро? Хоккайдо? — Я подумаю… — мечтательно сказал Спандам. — Наверное, за границу на некоторое время, пока тут все не успокоятся. Через несколько лет я во всем признаюсь Аокидзи-сану, но думаю, он меня простит, потому что времена изменятся, и я не думаю, что он был готов потерять тебя на самом деле. — И когда мы улетим? — спрашивала она в отчаянье. — Скоро? — Как только будут готовы твои новые документы… — просто сказал он. — Я стараюсь, детка, чтобы этот день настал как можно скорее. Даю тебе слово, я очень стараюсь. Для меня важно поскорее спрятать тебя как можно дальше от этих людей. — Тогда… — Робин боялась сказать ему хотя бы что-то, но страх за Нами был сильнее. — Тогда могу я спросить кое-что? Меня это очень волнует, я хочу знать. — Конечно, — Спандам обнял ее. — Я сделаю все, что угодно ради тебя. Только скажи… — Узнай, прошу тебя, — осторожно начала она. — Правда ли рыжая навигатор там… У Луччи… Я понимаю, ты не хочешь, чтобы я об этом думала и говорила. Но я должна знать. Я, правда, должна знать. Клянусь тебе… — Но почему ты просто не можешь забыть обо всем? — рассердился Спандам. — Какая разница — там она или нет? Она прошлый этап для тебя, ты должна уже забыть о ней. Ничего с ней не случится, ты же сама хотела убить ее или ты уже забыла? — Я ей многим обязана, — искренне сказала Робин. — И это моя единственная просьба. Просто узнать ее судьбу. Больше ничего. Разве это так сложно? Она смотрела на Спандама умоляюще, лицо ее исказила гримаса боли — никогда она не была с ним более искренней, чем теперь, и он это прекрасно понимал. Его чувство к ней взяло вверх над раздражением. Он молча привлек ее к себе и прижался губами к ее плечу. — Хорошо, — пообещал он. — Я узнаю из своих источников точно ли она там. Но на этом все! Ты должна пообещать мне, что этим все кончится. Я просто узнаю, там она или нет — и все, все! — Я даю тебе слово, — искренне сказала она. — И потом мы уедем. Клянусь.