Радужное искушение

      В последующие дни истерия усилилась и казалось, что город пухнет как пороховая бочка чтобы в один не прекрасный момент взорваться и погрести под своими руинами всех развратников. Близкие люди ссорились, семьи рушились, незыблемые ценности рассыпались на глазах и, потерявшиеся в этом хаосе люди, жаждали хоть какой-нибудь стабильности и бежали за помощью и утешением в монастырь, но там их ждало глубочайшее разочарование. Магия не делила людей на обывателей и святош и волна разврата прокатилась и по обители святости. Одни монашки сутками напролёт замаливали свой сладострастный грех, другие открыли для себя мир удовольствия и покинули стены монастыря, кинувшись в объятия своих идеальных любовников, а одну особо впечатлительную осквернённую натуру вытянули в последний момент из несимпатичной грубой верёвочной петли.       Город разделился на два противоборствующих лагеря. Один ратовал за силу и незыблемость семейных ценностей и призывал простить изменников и вернуться к прошлой жизни, другие жить прошлым не желали и благодарили неожиданный случай, раскрывший им глаза на истинную физическую близость. В Сторибруке начались беспорядки с драками, битьём витрин и несанкционированными митингами.       Эмма сутками носилась по городу, посадив голос и рыча от злобы и бессилия. Реджина поражалась себе, что напичкала свой город сотнями бешеных сексофобов и сладострастных нимфоманов, которые теперь шли друг на друга с битами и мэр чувствовала себя и Эмму судьями на матче между двумя командами заклятых врагов. И ощущения были не самыми приятными: словно они карлики между злобными великанами на игре в американский футбол. И Реджина была в общем-то не против, если особо рьяные поубивают друг друга, но тут вскрылся другой нравственный аспект: между двумя огнями оказались дети. И если бедняжке Люси мэр Миллс стёрла травмирующие воспоминания, то на детей всего города её магической мощи банально не хватало. Сердобольная Мэри Маргарет десятками отправляла детишек, пострадавших от сексуальных баталий родителей, к доктору Хопперу. Но что он мог сделать один? У него мозг кипел от психозов и неврозов жителей и он мечтал вновь стать неприметным сверчком и забиться в дальний угол чердака.       После того как всклокоченный психолог с подрагивающим глазом пришёл к Реджине и сказал, что перегорел как специалист и пользы от него сейчас как от редиски, мэр поняла, что городу нужна помощь тёмного. Миллс выпроводила, дёргивающегося от каждого звука Хоппера из кабинета и посоветовала тому попить успокоительные, а сама решительно отправилась к Румпельштицхену, от которого в эти сумасшедшие дни не было ни слуху ни духу. Мэр как всегда резко открыла дверь в тёмную лавку и столкнулась нос к носу с Киллианом Джонсом. Тот гаденько улыбнулся. — Добрый вечер, мисс Миллс. Не хватает своих силенок справиться с последствиями ваших магических экспериментов? Реджина с ног до головы окинула пирата холодным взглядом и не осталась в долгу, процедив сквозь зубы, — А Вы, мистер Джонс, можно подумать тут безделушку покупали. У крокодила-то? — женщина хотя и уступала в росте пирату даже на каблуках, казалось, что смотрела она на него сверху вниз. — Реджина, — за прилавком показался мистер Голд и Киллиан хитро усмехнулся в лицо Миллс и просочился мимо женщины на улицу, цепляя ту плечом. — Румпель! Ты надеюсь в курсе того, что происходит в городе? — деловито начала мэр, не тратя время на лишние социальные обряды, — Так мне нужна твоя помощь. — И что, мисс Миллс, ты готова отдать мне за восстановление спокойствия в твоём городке? — золотой огонёк, предугадывающий выгодную сделку, загорелся в глазах мага. Женщина неторопливо прошлась по лавке и остановилась напротив тёмного. Их разделял лишь прилавок. — Это проделки твоего внука. — Но плохо от них только тебе и мисс Свон. Мне нет никакого резона тратить свои силы. Реджина посмотрела на тёмного своим долгим тяжёлым взглядом, но у того был против него иммунитет. Они с минуту недружелюбно разглядывали друг друга. — Ну значит тебе не будет плохо от того, что весь город узнает что заклятые враги Румпельштицхен и Капитан Джонс любовники? В глазах тёмного на секунду мелькнул испуг, но потом тот снова невозмутимо посмотрел на Реджину.  — Какие детские методы, мисс Миллс, — процедил он, качая головой, — Записывать каждого зашедшего ко мне в мои любовники. Совсем отчаялись? — Румпельштицхен гадливо оскалился.  — Не каждый зашедший в лавку выходит от тебя с расстегнутой ширинкой, — женщина понюхала воздух, — И здесь так пахнет сексом, Румпель. Я поняла, что не вовремя. Вы, надеюсь, успели? — мэр с напускным сочувствием посмотрела на застывшего тёмного. — Что ты хочешь? — деловито спросил Голд, подтверждая этим вопросом смелую догадку Реджины.

***

— Мисс Свон, — довольная Миллс появилась в клубах фиолетового дыма в офисе шерифа, но через секунду охнула и попятилась к двери, не отнимая взгляда от интересной картины перед собой, — Прости.       Эмма с расстегнутой рубашкой была прижата плотным мужским телом к решётке камеры и лицо мужчины зарылось аккурат между грудей сексапильной блондинки. Женщина прижимала голову коротышки к себе одной рукой, а второй вцепилась в его широкое плечо. Она, мазнула возбуждённым взглядом по удаляющемуся мэру и её глаза стали медленно расширяться. Её полный отчаяния вопль, — Реджина! — совпал с грохотом, закрытой за Миллс двери.