Обвиняй меня в лирике

      Все те минуты после переломной ночи с председателем Исмаил прожил как будто в бреду. Он не ел и не спал три дня, даже наплевал на пары. Его телефон был отключен. Он только заливал свои мысли разнообразным дешёвым пойлом. Среда, четверг и пятница слились в одну протяжную боль. Эта боль смотрела раскосыми чёрными глазами Искандера. И ни соседи, ни друзья не могли никак помочь.       По ночам Исмаил бродил по коридорам общежития без страха встретить коменданта и подолгу сидел на ступеньках, недоумевая, почему так темно. На лестнице горели лампы дневного света, а темнота поселилась глубоко в сердце молодого человека. Он совсем запутался. Что же делать дальше? Как же поступать с нахлынувшей внезапно влюблённостью? В ту самую третью ночь он забылся тяжёлым сном прямо на подоконнике, где обычно курят.       Исмаилу приснился актовый зал в одном из корпусов университета. Там собралась огромная толпа людей. Над их головами был растянут плакат со словами: "Только сидящие здесь понимают вас". Это была цитата Искандера. Почему-то все оживленно переговаривались, смеялись и что-то обсуждали, как будто ждали начала какого-то мероприятия. - О, братан, вовремя подвалил. Ты будешь рыбу или мясо? - к Исмаилу обратился один из членов совета, Тима. - Что? - Я спрашиваю: рыба или мясо? Что ты будешь на поминках есть? - На чьих? Тут же подлетели какие-то девушки в разноцветных блестящих платьях и начали танцевать. Им явно было очень весело. - В смысле "на чьих"? Ты же всё организовал. Искандера хороним, - Тима поднял вверх большой палец и хлопнул по плечу ошалевшего Исмаила: - Поздравляю вас, господин председатель. Давно пора было это сделать. Ты умница, что не поддался этим идиотским чувствам. Ну, празднуем? Сверху раздался чей-то вопль.       Пробуждение было не самым приятным. Прямо над ухом верещала китаянка в грязно-розовом халате. - Что ты орешь? - огрызнулся Исмаил и внезапно до него дошло, что именно ему приснилось. Он с трудом сел, обхватывая голову руками. Было плохо. - Доктор? - с диким акцентом спросила незнакомая азиатка. - Не надо, - молодой человек резко встал, и его вырвало прямо на пол. Потом он повторил: - Не надо. Я живой.       Исмаила не отпускал сон. Жутко. Весь путь от лестницы до комнаты он прошёл с пугающей мыслью, что это может быть правда. А вдруг жажда стать председателем настолько завлечёт его, что он будет готов избавиться от Искандера? Избавиться от столь доверчивого Саши? Исмаил привалился к двери и утомлённо сполз на пол.       Было около девяти утра. Оба соседа ушли на пары, поэтому молодой человек смог спокойно добраться до душа и привести себя в порядок. Побрился, вымыл голову, совершил обычные утренние ритуалы. Внешне он не выдавал себя. Только внутри бушевал шторм посильнее, чем на всех полотнах Айвазовского. Исмаил до жути боялся потерять Искандера. Потерять, так и не признавшись.       Но это ведь было так глупо. В смысле сон был идиотским. Не сможет же он убить своего председателя за место, которое и так ему предназначено. Он не настолько жесток. Более того, он вообще не смог бы причинить боль Искандеру. Никак и никогда.       С мрачной решимостью Исмаил включил телефон. Одно за другим приходили оповещения о пропущенных звонках. Шесть было от ребят из совета и целых пятнадцать от Искандера. Исмаил только решился позвонить председателю, как вдруг его телефон завибрировал. Звонила Дарья, секретарь совета. - Привет, Исмаил. Как ты? - Привет. Всё нормально. - Нормально? - голос девушки звучал удивлённо. - Твой сосед сказал, что ты ушёл в запой. Не ожидала от тебя, если честно. Никто не ожидал. И Саша... Ладно, не важно. Исмаил вздрогнул. Неужели Искандер зол на него? Конечно, он имеет на это право. Отсутствовать три дня без уважительной причины - непозволительный поступок для главы социального комитета. - Что говорит Саша? - молодой человек с трудом решился на вопрос. - Ну, а что он может сказать? Психует, волнуется за тебя очень сильно. Я еле удержала его. Он ведь рвался к тебе. А я ему говорю... Дальше Исмаил не слушал. Его председатель волнуется за него. Даже психует. Такие проявления нервозности обычно были не про него. Даже на тех самых выборах Искандер не выдавал своего беспокойства. Но ведь если психует, то не так уж и злится. Значит, можно выпросить прощение. - Даш, а он же будет сегодня в универе? - Будет. Ты хочешь приехать? Может не надо? Но Исмаил как будто не услышал.       Конечно, он не поехал на машине, хоть и съел целую пачку мятной жвачки, а потом облился одеколоном. Уже в метро молодой человек думал, что именно скажет Искандеру. Прости? Люблю? Не могу без тебя жить? Как бы там ни было он твёрдо решил хотя бы попытаться завоевать сердце своего председателя. Хотя бы признать свои чувства и сказать о них. Видимо, придётся побыть идеальным.       - Здравствуйте, дамы, - вдохновленно воскликнул Исмаил, входя в кабинет совета. В руках у него были белый картонный пакет и два стаканчика с кофе. - Не хотите печенья? Оно из пекарни, ещё совсем свежее. - Исмаил, зая, спасибо огромное, - защебетали девушки, пробуя внезапный подарок. Присутствующие представители сильного пола только фыркнули. - Так, а где Искандер? - спросил молодой человек, и, словно услышав его, председатель появился на пороге. Исмаил тут же подошёл к нему: - Привет, Саша, я тебе кофе купил. Вкуснейший латте с корицей, как ты любишь. - Спасибо. И это всё? Только одно слово? А как же то самое волнение, о котором говорила Дарья?       - Исмаил, - позвал Искандер, когда молодой человек уже хотел сесть за стол. - Пойдём выйдем. Многообещающе. Исмаилу оставалось только выйти из кабинета следом за Сашей.       Председатель молча покинул совет, поднялся по лестнице и остановился в полутемном коридоре. - Скажи мне, пожалуйста, что происходит? - Искандер прислонился к стене. - Я знаю, что ты почему-то запил. Три дня я даже не знал, что думать. Что это было? - Прости меня. - Простить? Я боялся за тебя, я звонил тебе каждый день по несколько раз. Я хотел приехать к тебе и хотя бы узнать, что с тобой ничего не случилось, - быстро заговорил председатель, глядя прямо на Исмаила. Опять снизу вверх. - Но я тебя, конечно, прощаю. Потому что это я. - Саш, я должен сказать тебе ещё кое-что. Не думаю, что тебя это обрадует. - Говори уже.       Исмаил медлил. Он чувствовал себя так, как будто идёт по подтаявшему льду. Неверное движение - и всё. - Саша, - молодой человек вдруг схватил руку председателя и положил её на своё сердце. - Я влюблён в тебя.       Искандер вырвался, резко развернулся и запрокинул голову. Он прижал руки к лицу. Хотелось закричать. То ли от безысходности, то ли от захлестывающего с головой чувства. Перед глазами проносились все моменты их общения с Исмаилом.       Короткая вражда. Причём не открытая, боевая, а словно шуточная. Как будто котёнок, распушив хвост, шипит на старого опытного кота. Потом примирение. Звонок среди ночи и скромное "Искандер, хочу быть в твоей команде". Затем шло товарищество, смешанное с уважением. Плечом к плечу стояли против Дмитрия и ведь победили. Продолжили уже вместе, с единомышленниками, развивать общее дело. А что было дальше? Доверие. Полное и безоговорочное доверие. Дружба такая крепкая, что ни одной силе не получилось бы помешать ей. Дружба? Искандер выдохнул.       - Исмаил, - он повернулся к своему соратнику. - Я сейчас буду просто говорить, что думаю, хорошо? Постарайся не перебивать меня. Это было признание? Я никогда раньше не был в такой ситуации. Даже с девушками у нас начиналось как-то не так. И... думаю, ты знаешь, как в нашей стране воспринимают отношения подобного рода. Ты сейчас рискуешь жизнью и здоровьем. А ещё репутацией. Ты рискуешь не только собой, но и мной тоже. Понимаешь? Я, например, не понимаю. Я не знаю, как себя вести. - То есть ты тоже... - Я же попросил. Исмаил, я сейчас занимаю должность председателя. Я должен быть взрослым, серьёзным, ответственным. Иногда даже думать и принимать решения за всех вас. Я ничего не боюсь. У меня не должно быть слабостей. Но... Но, видимо, мои нервы дают сбой. Человек он, знаешь ли, без слабостей жить не может. Это как без "любимых граблей", на которые наступаешь раз за разом. У меня появилось уязвимое место. Я впервые осознаю, что не могу жить без человека, что готов доверить ему свою жизнь. Дело в доверии. Отсюда и берётся сбой. Исмаил, ты моя слабость.       Искандер договорил, но ближе не подошёл. Его разрывало на две части. С одной стороны, до безумия хотелось подойти ближе и обнять Исмаила уже не как друга. С другой стороны, чёрным дымом висел запрет. Страшное табу. Мужчина с мужчиной - это недопустимо, даже если они друг друга любят. Это опасно. Это риск потерять всё. Это больно. Это муки выбора. Любое слово сейчас может изменить жизни навсегда. Искандер вдруг вспомнил, как тепло было лежать в объятиях Исмаила.