***
POV Бейкер План предполагал, что захват образцов произойдет быстро, с минимумом столкновений. Три винтокрыла, под завязку забитые техникой и специалистами. Больше учеными, нежели солдатами. — И возглавит вас… Генерал Монро. Тут мне следует сделать отступление и рассказать, почему командование выделило нам на подмогу генерала — живую легенду. Человека, что лично руководил, а затем организовал отступление при провале операции “Проект Чистота”. Сами по себе вооруженные силы Анклава не состояли только из закованных в силовую броню ветеранов. Были, конечно, и простые солдаты, но в тех миссиях, что выпадали на нашу долю, количественный перевес был невозможен. Нам приходилось действовать глубоко во враждебной территории, зачастую без поддержки со стороны основных сил. Винтокрылы могли доставить туда некоторое количество людей, но почти всегда оно было ограничено. А потому там, где силы НКР могли выставить несколько сотен, нам удавалось выслать не более пары десятков. Но этого всегда хватало с лихвой. Мы олицетворяли собой истинную Америку: гордых, непреклонных сыновей страны, что однажды возродится вновь. Генералы НКР могли проводить свои будни, попивая кофе и нежась в тени своих палаток, в то время как наши генералы вместе с парнями сражались прямо на передовой. Конечно, отчасти это можно было объяснить нашим малым числом; под командованием Бригадного Генерала Америки редко находилось более пятидесяти, закованных в броню и готовых пойти прямо в пекло ада, бойцов. В то время как под командованием генералов квази-государств разрушенной Америки нередко собирались толпы в несколько тысяч голов. — Капитан Бейкер, вашему отряду поручено проникнуть на нижний главный уровень лаборатории и провести захват ценных образцов. Генерал Монро будет ответственным за охрану периметра. — Есть, сэр. — И еще. Прямо рядом с лабораторией было замечено небольшое логово когтей смерти. Парни из научного отдела попросили вас, при возможности, добыть яйца из их кладки, — Джефферсон смерил Бейкера тяжёлым взглядом. — Ваша задача будет просто принять яйца на борт вашего винтокрыла. Не стоит тратить своё время на сафари. — Так точно, сэр. —На всю операцию вам будет выделено три винтокрыла. Бейкер вдруг почувствовал, как засосало под ложечкой, а по спине пробежал неприятный холодок: —“Сколько человек будет задействовано в операции?”. — Пятьдесят, — он помолчал, скользя своим хищным взглядом из-под толстых линз своих очков. — Теперь вы можете оценить всю важность задания? —Да, сэр. —Генерал Монро уже находится на месте. Вы выдвигаетесь сразу по окончанию брифинга. — Так точно, сэр! Несмотря на все громкие слова и атмосферу таинственности, только сейчас стала понятна вся серьезность ситуации. Пятьдесят парней. Три винтокрыла, плюс наш. Поражение недопустимо. За прошедшие несколько лет они потеряли много хороших людей в бою с различными группировками, ордами дикарей и Братством Стали. Но еще больше людей было потеряно, когда миссия выходила из-под контроля. В винтокрыл помещалось максимум восемь человек. В случае экстренной эвакуации, приоритет отводился ученым и высшему командованию. Что оставалось тогда тем, кому в винтокрыле не находилось места? Как правило они погибали. Все, до единого. Парни отчаянно сражались до последнего патрона, а потом на них наваливались толпой, и тогда даже силовая броня не спасала. Сам факт того, что командование было готово рискнуть столь большим числом людей, уже был красноречивее всех громких слов вместе взятых. — На этом я объявляю брифинг законченным. Конец POV***
Ангар гудел, словно растревоженный рой. Отовсюду раздавались выкрики, слышалась суматоха, лязг деталей, в воздухе стоял стойкий запах топлива и машинного масла, но, несмотря на все это, ощущения беспорядка не было. Анклав был подобен единому организму и сейчас он, подобно растревоженному хищнику, нервно озирался по сторонам, выискивая невидимого врага. В холодном свете электрического освещения винтокрылы напоминали каких-то диковинных зверей, облепленные обслуживающим персоналом, словно упавшая конфета западными (маленькими) муравьями. — Эй, заблудился? — стоило Бейкеру войти, как его окликнул звучный, немного механический голос. Шерман уже надел свою силовую броню и теперь возвышался над остальными людьми словно какой-нибудь супермутант с пустошей. На наплечнике черной брони располагались шесть маленьких звезд — число миссий, в которых ему довелось принимать участие, причём совсем не из числа простых заданий, а в масштабных операциях по типу “Проект Чистота”; плазмолив в руках держится словно любимая девушка. Специалист по энергетическому оружию, в отряде он считался самым старым и самым важным человеком. Единственная причина, почему он до сих пор ходил в рядовых, было происхождение — его отец в свое время предал Анклав, переметнувшись к Братству Стали. Помимо него почетным званием ветеранов и звездами на своей броне могли похвастаться еще два человека: несколько долговязый Олдман — специалист по тяжелому вооружению, и Жан-Батист — смуглый американец, снайпер и диверсант, чьи предки были откуда-то из Нью-Мексико. Оба из них были ветеранами, чей боевой опыт должен, как казалось, компенсировать нехватку огневой мощи остальной части экипажа. Группа Дельта являлась не совсем стандартной силой. В то время, как основной задачей остальных групп была зачистка, удержание и захват территории, им зачастую отводилась роль “главной скрипки” всей операции. Анклав редко воевал за землю и ресурсы. В большинстве случаев миссии были так или иначе связаны с крохами знаний, уцелевших после войны, или с секретными разработками. И именно на их плечи ложилась тяжесть за выполнение операции, купленной жизнью простых солдат. Когда его в чине офицера приписали к отряду Дельта, тот оказался необстрелянным юнцом среди ветеранов. Конечно, это было несколько лет назад, и с тех пор многое изменилось. Сейчас на счету Бейкера было уже десяток успешных кампаний и ни одного провала, результат более чем хороший для любой группы. И он был твердо намерен продолжать эту традицию безо всяких послаблений. — Добрый день, сэр, — Шнайдер ловко протиснулся сквозь толпу техников, протянув ему свою тщедушную руку. Приписанный совсем недавно к группе, полевой врач напоминал скорее лабораторную крысу, чем человека, от которого будет зависеть жизнь бойца на поле боя. Тем не менее, успешно проведенное задание, где он смог спасти руку их пилота, дало ему некий кредит доверия. Во всяком случае, на взгляд Бейкера, этот, одетый в костюм ученого, биолог смог выдержать вступительный экзамен по неофициальному вступлению в отряд “Дельта”. Два оставшихся члена отряда были в чем-то похожи на него: пилот Саммерсон выглядел нескладным, тощим, обладал бледным лицом с россыпью веснушек и имел дурную привычку пытаться ухаживать за девушками, что иногда появлялись в поле его зрения (с неизменно провальным результатом). Но по счастью, как пилот винтокрыла он слыл истинным гением. Бейкер не любил это признавать, но девять из десяти операций были обязаны своим успехом именно его мастерству и умению вовремя появиться в небе, обрушив на врагов концентрированный поток лазерного огня. Салливан же, инженер отвечающий за ремонт оружия и работу с древними компьютерными системами, наоборот, обладал крепкой фигурой, которая скорее подошла бы матёрому десантнику, чем человеку, чья основная работа шевелить мозгами. От такого человека можно было бы ожидать желания отсидеться за спинами нормальных солдат, но даже сейчас он неторопливо проверял прицел своей плазменной винтовки. Нарушением инструкции сие не являлось, но для Бейкера всё-таки лучше, если единственный хакер в команде был бы стереотипным нердом и не рисковал собой без необходимости. Отдельного упоминания, пожалуй, стоит приписанный к их отряду винтокрыл: это чудо техники представляло собой экспериментальную модель под названием “Черный Ястреб”, обнаруженная Анклавом при разведке авиабазы Шоу, что впоследствии стала их базой в штате. Сама данная модель внешне похожа на стандартный боевой винтокрыл МК.1, но всё же с определёнными ключевыми отличиями: увеличенный десантный отсек на двенадцать человек, увеличенная грузоподъемность и возможность установки пулеметов рядом с аппарелью для выгрузки десанта, прямо как у патрульного винтокрыла МК.2. С учетом таких модификаций, серьезным минусом стало большее потребление топлива нежели у обычных винтокрылов — похоже, из-за таких издержек данная модель и не была пущена в производство, оставшись всего-навсего опытным образцом. Правда, их боевой лошадке не повезло во время одной операций: у местных наемников нашелся РПГ, который изрядно повредил десантный отсек, но к счастью машина уцелела и дотянула до базы. Во время ремонта Саммерсон и Салливан решили пожертвовать двумя местами в десантном отсеке и переделать в скрытый шкафчик для их личного “пустошного” арсенала. Поначалу Бейкер был против, начальству явно не понравилась бы такая самодеятельность, но дело было сделано, и позже капитан перестал об этом думать. При всём при этом Бейкеру приятно иметь в распоряжении такую боевую лошадку, и уж тем более — становиться её счастливым пассажиром. — Ну что, кончились наши каникулы? — Салливан словно заметил его взгляд своим затылком. Он оторвался от “Мистера Храбреца”, спрыгнул с ящика, полного запчастями к винтокрылу, и направился к командиру такой деловитой походкой, словно ему скоро предстоит идти в повторную увольнительную, а не на опасное задание. В силовом костюме это выглядело несколько комично. — Соскучился по ремонту брони?— плоский армейский юмор. Во время выезда на вражескую территорию отпуск полагался, но заключался он в том, что ты просто освобождаешься от боевых заданий, а в свой имеющийся досуг время чинишь и следишь за состоянием доспехов. — Ага, нет ничего лучше, чем хорошо выругаться на нерабочий костюм! — он с хитрым прищуром посмотрел на наш винтокрыл, в который сейчас загружали двойной комплект амуниции. — Есть что рассказать нам про задание? Что на этот раз? Расскажешь? — Все как обычно: высаживаемся, делаем дело и уходим. Если всё пройдет хорошо, вернемся к обеду. —И только? —Ты к чему клонишь? — Тут генерал Монро проходил, знаешь ли… —И? Он подошел ближе, словно следующие слова давались ему с трудом, после чего выдавил: —Прошелся утром, в сопровождении своей охраны. Хмурый, как радиоактивная гроза… Знаешь, по базе ползут слухи, что миссия просто не может увенчаться успехом… Вернее обойтись без потерь. — Кто знает, ни в чем нельзя быть до конца уверенным, — едва слышно ответил Бейкер. К этому времени команда уже практически собралась, и он решил обратиться к бойцам. — Командование дало нам пару часов перед вылетом. Я подал запрос на дополнительное вооружение. Штабные одобрили, к тому же позаботились о том, чтобы нам выдали парочку “особых пушек”, плюс ко всему каждому дадут плазменное оружие. — Черт! — Шерман недовольно нахмурился, словно раздраженный этой новостью. Его можно было понять. Плазменное оружие и специальное вооружение в последнее время было дефицитом, и простым солдатам его редко когда выдавали. А когда выдавали, то это могло означать только одно — впереди нас ждут суровые времена. — Сколько нас будет? — Пятьдесят. Командование выделило нам группу поддержки. — Неужто?! Бэйкер согласно кивнул, пальцами тронув свои офицерские погоны. Эта операция будет совсем не такой, к каким он привык. В груди возникло неприятное чувство. — Я попрошу командование также выделить нам дополнительные припасы, чувствую, лишним оно не будет. — Это верно! —подметил Шнайдер. Прокашлявшись Бейкер продолжил. — Парни, не стану скрывать, вся эта срочность из-за того что нам предстоит увести из-под носа у Братства Стали мега важную вундервафлю, что может сильно поменять расклад сил. О том что это такое, говорить не стану, сами понимаете секретная информация. Нам необходимо опередить Братство и забрать эту "штуку" раньше. Провал недопустим. И да я говорил это раз сто, но помните, может быть "паладины" и ярые фанатики, но драться умеют. На задании никому не расслабляться. Все понятно? — Так точно! - хором ответили бойцы. — Так! Всем заняться подготовкой! На всё про всё у нас час! Выполнять! — Есть сэр! — хором ответили бойцы. Салливан посмотрел, как начали крутиться лопасти винтокрыла при проверке двигателя: “Похоже, наш черед.”***
Наше задание в документах командования было отображено как секретная операция. Иными словами, о том, что будет происходить там, не должен знать никто ни в Анклаве, ни за его пределами. Конечно, очень трудно было всерьез относится к предстоящему, как к секретной миссии, особенно когда силы, выделенные для ее свершения, могли бы захватить город по типу Нью-Рино. Однако, упрекнуть командование в гонке за “реликтами”, мы тоже не могли. После череды поражений наше единственная сила, что обеспечивала превосходство на поле боя, постепенно сходила на нет. Качество и количество навороченных пушек перестало быть решающим фактором. “Братство стали”, НКР, ряд поселений на Восточном побережье стремительно набирали силу, превращаясь в самодостаточные государства. Даже дикари из Легиона стали проявлять признаки цивилизованности, возрождая подобие промышленности. И это могло стать концом Америки. Вместо единой страны, чье рождение было омыто кровью врагов и патриотов, на территории США могли возникнуть несколько государств, обреченных на жалкое существование в тени великого предка, и вечную грызню между собой. Нынешняя доктрина предусматривала захват и удержание складов и уцелевших образцов оружия массового поражения. Нашего единственного варианта войны в изменившемся мире. Но это - жест отчаяния. Простой зачисткой войну не выиграть. Командование это понимало и все отчаяннее бралось за проекты, способные в корне переломить ход сражений. И что бы не скрывалось в недрах этой лаборатории, оно представляло ценность достаточную, чтобы выложить козыри.***
Само начало операции было достаточно комфортным. Летевшие впереди нас винтокрылы и армия генерала Монро успели подготовить для нас тёпленький прием, вычистив всё, что могло представлять угрозу нашим “дражайшим” особам. Такая забота о нашем благополучии даже немного раздражала. Словно мы были новобранцами, впервые участвующие в боевом вылете. С другой стороны, в определённой степени так легче преодолевать вражеские позиции без особого риска словить шальной выстрел. — Не волнуйся, они здесь просто раньше объявились. Вот и успели набрать себе фрагов! — Саммерсон за штурвалом винтокрыла покосился вниз, любуясь разрушениями, что он лично нанес во время своего утреннего вылета. — Но не бойся, если нам выделили в командование генерала Монро, то жарко еще будет. Он постучал пальцем по панели радара: "К югу отсюда сюда идет что-то крупное и железное". — Либерти Прайм? — Эм… Не-е-ет, его же уничтожили еще в Вашингтоне. Больше похоже на крупный отряд паладинов. Но трудно сказать что-то наверняка. Ты же знаешь эти радары. В любом случае, перед нами не стояло задачи в виде удержания всей этой орды. Само собой, так и есть. У нас хоть и были большие пушки, но никто не отменял возможности "задавить интеллектом". Нет, основные задачи отряда Дельта заключались в следующих действиях: Во-первых, соединить свои силы с людьми генерала Монро и начать проникновение во внутренние помещения. Во-вторых, добыть информацию об исследованиях в третьем отделе, а затем, под конец, заминировать комплекс и покинуть место операции, покуда всё не взлетело в воздух. По сути, всё это дело представляло собой легкую прогулку. На первый взгляд, по крайней мере. Однако, едва мы подлетели к месту высадки, начались первые проблемы. Миникарта, которую мы должны получить от передового отряда о состоянии дел внутри здания, так и не поступала в наши Пип-Бои. А именно она и должна была стать основой всей операции. Чётко отлаженный план, к нашей досаде, уже угрожал разойтись по швам. — Мне это совсем не нравится, — Шнайдер повторил запрос со своего Пип-Боя, в очередной раз получив в ответ тишину. При приближении, комплекс лабораторий все явственнее показывал свои немалые размеры: средняя высота — под сто метров, площадь с пристройками растягивалась почти на целый километр. Что бы ни скрывалось за его стенами, оно жрало так много энергии, что сама лаборатория пряталась в огромном здании похожей на солнечную электростанцию, как иголка в стоге сена. И, судя по нескольким неподвижным телам, лежащим на песке, первоначальный план по захвату всего комплекса целиком силами одной армии оказался слишком оптимистичным. Мягко говоря. Но наши опасения окончательно подтвердились только когда мы все покинули винтокрыл. Встречать нас вышел сам генерал Монро в сопровождении своей свиты. Признаюсь, вид его фигуры внушал некоторые опасения, а по характерному запаху отработанных батарей его плазмолива, ему уже пришлось стрелять, и причем совсем недавно. — Генерал Монро! — Приложив ладонь к шлему, капитан отдал честь старшему по званию. — Сэр, разрешите обратиться? — генерал в ответ утвердительно кивнул. — К моменту нашего прибытия, у нас уже должны были быть карты внутренностей этой лаборатории. — Карт нет, — его голос был напряжен, а голосовые искажения шлема не могли скрыть чувство злости. — Я послал внутрь уже два отряда — десять человек, но наружу пришло только четверо. Трое — едва живы. Может быть, выжил кто-то еще, но вся эта конструкция экранирована не хуже атомных станций. Сигнал не может пробиться сквозь стены. — А те, что вернулись? — Ничего ценного. Ублюдки из Братства смогли активировать внутренние системы защиты. Сами скорее всего погибли, но и моим парням досталось, — Монро чуть отвернулся, выругавшись. — Чёрт! Это были мои лучшие люди! Так что можешь забыть о первоначальном плане. Я постараюсь собрать вам в поддержку надежных парней с опытом, но на многое не надейтесь. — Не стоит, сэр. Мои люди способны справится с задачей. —Черт возьми разведка докладывает, что сюда идёт крупный отряд паладинов. У нас хватит людей чтобы удержать периметр. Вас мало! Стоит им прорваться во внутрь и они поймают вас, как в мышеловке! — Мы справимся, господин генерал. Ваши люди должны быть с вами. В эти минуты я с тревогой подумал, что нам придется прочёсывать всю лабораторию шаг за шагом, имея лишь смутное представление о том, что находится внутри. Досадно, ничего не скажешь, но что нам ещё остаётся? — Есть что-то, что поможет нам сэкономить время? —Да, те, что вернулись, смогли засечь сильное излучение на нижнем ярусе. Тепло как в печке. — Я думал, наша основная задача это добыча информации и образцов? — Так и есть. Лаборатория номер три располагалась где-то сверху. Точнее сказать не могу. Как только Братство Стали поняли, что до подхода подкреплений им не продержаться, они подорвали её ко всем чертям. Наверно, с винтокрыла даже можно увидеть огромную дыру в крыше. Он помолчал, меря меня взглядом. И хоть глаза его были не видны за линзами шлема, я вдруг отчетливо понял, что сейчас он пытается понять, ради каких-таких херов он отправил на смерть своих людей. Но вслух он ничего не сказал, лишь жестом руки дал нам понять, что время истекает. — Задачу вы знаете. Ориентируйтесь на тепло. Возможно, там еще остались резервные базы данных. Бейкер повернулся к отряду. — Парни, у нас минута на подготовку. Времени мало.***
И теперь весь наш первоначальный план свелся к тому, чтобы с боями прорываться до цели операции, и потом таким же образом возвращаться назад. Довольно тривиально, если не пара "НО". Он означал, что нам придется бежать, пожертвовав безопасностью, в туннелях, где за каждым поворотом нас мог ждать выживший солдат Братства или радиоактивные мутанты, которые в таких местах были всегда. К тому же, мы до сих пор не получили точного представления о врагах внутри, кроме как об активированной системе обороны. — Мы начинаем немедленно, — я отсалютовал, внутренне надеясь, что парни из первой волны смогли умереть, забрав как можно больше врагов. Несмотря на то, что первую атаку выжившие смогли отбить, мы всё же находились в выигрышном положении. В том аде из огня, дыма, скрученной арматуры и разрушенных коридоров наша броня была настоящим благословением. Среди выживших Братства было замечено лишь пара паладинов, а также пара младших рыцарей и писцов. Их могло быть и больше, но мы надеялись проскочить до реакторов внизу быстрее, чем они опомнятся. Настоящую опасность сейчас представляли простые адепты. Из-за экранированных стен они, как и мы сейчас, наверняка были отрезаны от своих основных сил, а если им никто не успел сказать про подкрепление, то в своем отчаянии они вполне могли провернуть пару гадких фокусов. Например, выпрыгнуть из-за угла, начав палить в упор, или бросить гранату под ноги. — Я думаю, вам нужно на это взглянуть, — мы порядком продвинулись от входа, идя по бесконечным извилистым лабиринтам коридоров, когда Отто - наш медик и по совместительству биолог решил нарушить радиомолчание. Он остановился возле убитого бойца Анклава, внимательно рассматривая покойника. Бедняга попал под выстрел плазмы и буквально сварился в своем костюме. Зрелище малоприятное. — Не снимай маску. Вид там не из лучших. — Я не об этом. Взгляните, — он показал на разрушенную пушку системы обороны. — Святая Мария! Это же плазменная турель! — Салливан посмотрел на обгоревший остов автоматической пушки. — Я уж и не верил, что увижу их воочию. Он замер, словно обдумывая свои мысли, после чего еще раз проверил датчик заряда своего оружия: “Это не просто лаборатория. Плазменные турели ставили только на объекты по типу Пентагона, да и то не всегда”. — Хочешь сказать, на этот раз действительно крупная добыча? — Отто, впервые попавший на такое задание, кажется приободрился. —Всем хранить молчание, — я приказал им прервать балаган, не достойный даже новобранцев. — Сюда в любой момент может прийти подкрепление Братства, а наша цель даже не в зоне видимости. Отряд утих. Но успокоения это не принесло. Мы увидели сейчас первого, кто погиб в этом индустриальном дворце. Если верить Монро, то десять ветеранов не смогли пробиться сквозь систему обороны, а теперь из нас было разве что четыре сравнимых с ними стрелка. — Проверять каждую расщелину, тут все еще могут быть… Договорить мне не дали. Красная вспышка лазерного ружья прошла рядом с шлемом, к счастью, не задев чувствительных датчиков. И сразу вслед за ним, по нам открыли шквальный огонь из энергетического оружия. Но, к сожалению для нападавших, их время было упущено. Наверно, они намеревались выбить первым выстрелом командира, обезглавив отряд, а уж потом действовать по ситуации. Не знаю. В тот момент их выстрелы казались мне не перестрелкой с тренированным бойцом, а отчаянной борьбой за жизнь. — Черт, разберитесь с ним! — Салливан пригнулся к полу, пытаясь скрыть свою тушу за обломком стены. Первые секунды выстрелы были хаотичны, но сейчас они словно сконцентрировались на нашем хакере. — Хитрые черти, — Жан посмотрел на половину отряда, которые вдруг оказались парализованы, не в силах махать своими пушками в таком узком коридоре. Прекратилось все точно так же внезапно, как и началось. Треск лазерного ружья исчез в громовом раскате гранаты Шермана. Когда дым и гудение от близкого взрыва в головах немного рассеялось, мы наконец то смогли посмотреть на нашего врага вблизи. — Писец Братства Стали, — констатировал очевидное боец. — Похоже, эти крысы намерены покопаться раньше нашего! — И наша цель это не допустить! — выпалил Бейкер. — Надо двигаться! Я вышел на общую частоту, мысленно надеясь, что толстые стены здесь смогут пропустить хоть часть сигнала: “Замечены выжившие из Братства Стали. Оказывают отчаянное сопротивление”. — Вас поняли, Дельта! — люди генерала Монро шли этажом выше, пытаясь отрезать нашим врагам путь для захода в тыл. — Хорошо, я хочу получать от вас информацию о каждом человеке и о каждой непонятной фигне, что здесь происходит так долго, как это возможно. И будьте осторожны, наш техник полагает, что выжившие члены БС уже перепрограммировали часть турелей на ручное управление. Рекомендую стрелять в каждую пушку, даже если она не активна. — Будет исполнено. Что-то ещё? — Нет. Конец связи. Я переключился на общий канал, чувствуя как ситуация накаляется. По переговорам становилось ясно, что люди Монро взвалили на свои плечи наиболее сложную часть пути, вызвав на себя весь огонь. С момента прошлого разговора прошло не более десяти минут, а они уже были атакованы два раза. Лёгкая перестрелка. Пара залпов, и противник убегал в коридоры, но нервы это трепало изрядно. И самое главное, порядочно нас тормозило. — Это четвертый отряд. Приём. — Отряд Дельта, на связи. — последовал мой ответ. В этот раз отчетливый голос офицера Анклава едва можно было различить из-за помех. — Попали в засаду БС. Есть раненые. Продолжайте выполнение операции, дальше вы сами по себе. Я срочно переключился на командирский канал, пытаясь выйти на связь со второй группой, но при запросе подкрепления мне ясно дали понять, что они тоже были атакованы. Мы остались абсолютно одни. — Продолжать выполнение операции. То, что мы сейчас делали, было нарушением всех инструкций и приказов, которыми я привык пользоваться. Мы оказались отрезаны от подкрепления, и теперь продолжали движение на свой страх и риск. На счастье, больше неприятных сюрпризов не было. До того самого момента, когда мы наконец-то подошли ко входу на нижние уровни. — Вот черт! — Шнайдер опустился на четвереньки, заглядывая в огромную и темную, словно ночь, дыру, пробившую насквозь весь нижний этаж. — У меня счетчик Гейгера словно взбесился. — Сколько там? — 80 мР в час. — Черт! — Наши костюмы позволяли без особого для себя вреда испытывать подобное излучение, но время было ограничено. К тому же, никто не знал, что будет еще дальше. — Всем принять Рад-х. Как почувствуете, что подхватили дозу, быстро вливайте Антирадин, — Шнайдер наконец-то оказался в родной стихии, словно молитву повторив прописные истины. Мы находились где-то в нижних ярусах. И до сих пор мы не встретили серьезного сопротивления. Как высказался Салливан, это могло быть вызвано тем, что ЭМИ просто вырубило электронику в системе обороны, и на этом участке она попросту парализована. Хорошие новости. Если бы они не означали, что все ценные данные могли быть уничтожены вместе с ней. Во всяком случае, сейчас цель наших поисков была чертовски близко. Чем бы не была порождена эта дыра в полу, она вела прямиком к ядру станции, а оттуда и до аварийных терминалов было рукой подать. Я приказал Жану остаться на страже. Делить отряд не хотелось, но и оставлять тыл без прикрытия было нельзя. После чего мы двинулись вниз, спускаясь на тросах. В силовой броне была предусмотрена система, позволяющая компенсировать нагрузки при прыжках с высоты, но в этом жутком техногенном аду на месте прибытия нас вполне могла ждать замаскированная ловушка. Инфравизоры в шлеме обычно могли предупредить о таких неприятностях заранее, но в раскаленном мареве горячего воздуха картинка сливалась в одну огненно-красную кашу. Несмотря на осторожность, мы старались опускаться как можно быстрее, но все равно выходило медленно. Путь нам постоянно преграждали балки и куски арматуры, вывернутые под совершенно немыслимыми углами, что дополнительно отнимало у нас драгоценное время. — Командир, вы это тоже видите? — Шерман прервал свой спуск. Он зафиксировал трос у себя на лебёдке, попытался найти опору, упёршись в стену двумя ногами и, достав свой плазменный пистолет, что-то старательно выцеливал в темноте. Лучи наших фонарей как по команде развернулись в направлении его пистолета. — Срань Господня! Я повидал многое на своем веку, но то, что мы тогда там увидели, надолго вцепилось мне в память. Представьте, что вы спускаетесь в тёмном коридоре, чуть ли не на ощупь находя дорогу сквозь бурелом из арматуры и молясь, чтобы трос ни за что не зацепился. Вверху виднеется крошечный отблеск лампочек аварийного освещения, но стоит повернуть взгляд чуть в сторону, чтобы увидеть владения тьмы. Даже наше ночное видение не спасало. В какой-то момент мы стали ловить себя на мысли, что здесь что-то нечисто. И дело было не в отсутствии врагов. Просто стоило кому-то задать вопрос: “А куда подевался весь мусор?”, как в канале связи повисла напряженная тишина. Складывалось ощущение, будто что-то просто вырезало кусок здания, словно оно было слоеным пирогом и осторожно унесло все это, чтобы втихомолку съесть. Но над этим не было тогда времени думать, пока мы не нашли одного члена отряда Монро. Парень буквально врос в стену. Его ноги, правая сторона тела и часть лица была погружена в бетон, а куски железных штырей прорастали из брони словно плесень на хлебе. Лишь правая рука оставалась свободной и слегка покачивалась, растревоженная восходящими потоками горячего воздуха. Теперь понятно, почему сверху не было так отчётливо видно что, было на самом дне дыры. Повреждения и туман скрывали четвертый подземный уровень, и только сейчас, приглядевшись к стенам, они поняли, что помещение было экранированным. За оторванной обшивкой стены отчетливо виднелся лист свинца толщиною в пять сантиметров, а за ним бетон, из которого торчали штыри арматуры. Казалось, словно какая-то неведомая сила попыталась вырвать помещение из нашей реальности, но затем передумала и впечатала часть объектов в пол, стены и потолок. Бейкер обратил внимание на химический стол, что был под наклоном погружен в пол, словно его затянул туда зыбучий песок. Та же участь постигла и солдата. — Мне кажется, я понял наконец, почему наш путь был таким спокойным, — Шнайдер дрожащим голосом нарушил напряженное молчание. — Что бы тут ни было, оно наверняка просто убило всех. — Нам стоит бояться? — Не знаю. Честно, не знаю. Я никогда даже не слышал о подобных явлениях. Он вырвался чуть вперед (вернее вниз), с облегчением сообщив нам, что пол под ногами твердый. — Правда горячий, зараза… Тут температура как в печке. Сто девяносто четыре градусов по Фаренгейту. Это было нам на руку. Наши костюмы должны были спасать от сгустков сверхгорячей плазмы и жара атомных костров. Но такая температура также означала, что здесь не осталось “мелких” проблем вроде гулей, радтараканов или выживших членов БС без их знаменитой брони. Теперь мы двигались даже медленнее, приближаясь к эпицентру нашей аномалии. Под ногами то и дело попадались следы недавней катастрофы: обломки стен, искрящиеся провода, но… Никого из живых. Это угнетало. Порой возникало чувство, что уж лучше бы здесь были хоть какие-то враги. В этом случае, мы хотя бы избавились от чувства грядущей западни. Целых полчаса мы шли в полной тишине. Пока нашу группу не остановил взмах руки Салливана. Его передатчик был чуть совершенней наших. Наверно, это тогда нас и спасло. — Прямо по курсу сигнал. — Что ты имеешь ввиду? — Пока не до конца понятно. Мне кажется, удалось поймать сигнальный маяк Анклава. Аварийная частота с экстренным требованием подмоги. — Наверно, это люди Монро! — Олдман вскидывает свой плазмолив, обрадованный тем, что гнетущее чувство неопределенности осталось в прошлом. Он нетерпеливо поглядывает по сторонам, готовый броситься на выручку своим друзьям. — Постой, сигнал едва прощупывается. — Направление определить можешь? —Да, — подтвердил Салливан, настраиваясь на нужную частоту. Группа словно сбрасывает сонное оцепенение. Непередаваемое словами возбуждение перед грядущим боем будоражит кровь, заставляя сердце стучать отбойным молотом. — Попробуй сказать им, что мы рядом. — Уже сказал, ответа нет. — Черт! Теперь ситуация становилась скверной. Салливан вполне допускал мысль, что они просто не могут дать нам обратную связь из-за неисправного передатчика. Но… Если все погибли до нас, кто тогда отправлял сигнал? — Так, выдвигаемся вперёд. Бдительность не теряем. Салливан, поддерживай с ними контакт. Попытайся определить их местоположение поточнее. Мы бросились вперёд. Теперь мы шли вперед максимально быстро, лишь бегло сканируя пространство на предмет явных ловушек. Иногда, на поворотах, я на бегу прикреплял на стены и пол мины, оборудованные датчиком свой-чужой. Они были весьма дорогими, но перед самым началом миссии нам их выдали “за глаза”. — Стой! — я остановился, всматриваясь в темноту. Фонари мы выключили, и теперь полностью полагались на приборы ночного видения в наших шлемах. Хотя и без них сейчас всё было ясно. Впереди мелькали красные вспышки лазеров и зеленоватое свечение плазмы. Выжившие солдаты Монро пытались продать свои жизни подороже. Мы шли, почти не издавая шума и храня радиомолчание. Однако же, каким-то неведомым лешим, нас обнаружили. Сначала я услышал крик Олдмана: “Засада!”. Почувствовал, как он толкнул меня на землю, а потом прямо там, где я стоял, на уровне моей груди, прошлась очередь из гатлинг-лазера. И почти в тот же самый момент прекратилась. Наш спец по энергетическому вооружению был единственным, кто не потратил и мгновения, захваченный врасплох. В темноте вспыхнули и погасли мрачно-зеленые выстрелы из его плазменной винтовки. Не думаю, что они смогли убить того громилу из БС, но коса смерти гатлинг-лазера на время умолкла. — Быстро, не тормозить! — крикнул Бейкер, что есть сил бросаясь в укрытие. Зал, в который мы попали, напоминал собой сюрреалистическую картину. Представьте, что художник из довоенного времени никак не мог решится, что ему нарисовать: репродукцию картин Дали, советский соцреализм или просто накидать красок на полотно и назвать это перфомансом. И в итоге он нарисовал все одновременно. Наверное, в прошлом, этот зал был типичной лабораторией. Но сейчас, большинство компьютеров вместе со столами были скручены, словно сделаны из мягкой глины. Стекло в мониторах искривлено, но всё ещё мигает зеленоватым цветом. Так, словно они в таком виде и создавались. Потолок в комнате местами уходил ввысь метров на десять, а где-то проседал до полутора метров. Точнее я теперь сказать не могу — зал был погружен в темноту, а размытая картинка инфракрасного зрения не давала нормального понятия о размерах и степени повреждений. И не стоит забывать, температура тут была такой, что жарить еду можно было, прямо бросив ее на пол. И посреди всего этого безобразия была видна площадка, диаметром где-то метров в семьдесят, где и сражались анклавовцы. Примечательно то, что эта площадка была нетронутой. Она и оставалась единственным местом, где оставались работающие компьютеры и нормальные столы с нормальной мебелью. — Чертовы паладины! — Шнайдер на секунду высунулся из-за обломка стены, дав наугад пару залпов из своего плазмопистолета “Защитник”. В его голосе слышалась ярость, но даже он понимал, как нам повезло. Наша группа вышла прямо в тыл паладинам из Братства Стали. Мы не могли использовать тяжелое вооружение из страха повредить уцелевшие компьютеры, но перекрёстный огонь обеспечил им веселые последние мгновения. — Время! — Шерман закричал что есть сил, стараясь изо всех сил перекричать гудение энергетического оружия. — Они затягивают бой! — Так, Олдман, Шерман — прикрывайте нас! Салливан, бери свои манатки и бегом за мной! — я сильно рисковал и понимал это, но Шерман был прав, мы уже потратили почти час на прогулку в этом здании, а отряд паладинов снаружи мог добраться до здания лаборатории где-то в течении часа-полтора. Т.е. где-то сейчас на поверхности уже шёл бой, в котором Монро прикрывал наши задницы. И чем дольше мы тут сидели, тем меньше у нас оставалось шансов на успешное возвращение. — Судя по вспышкам, тут четыре паладина, — Салливан на секунду выглянул из-за укрытия, лишь чудом избежав попадания из гаусс-ружья. — Или больше, но остальные готовят нам сюрприз, — я сжал в руках винтовку. Прямо над нами красные лазеры с таким упорством искали свою цель, что было непонятно, стреляют из гатлинг-лазера или противник просто очень сильно нас ненавидит. — Три, два! — Олдман, взревев, разрядился очередью, стараясь достать ускользающую цель. В тот момент хватило бы одного выстрела, чтобы прервать его жизнь, но ему повезло. Один из выстрелов его плазмолива попал в слабозащищённую шею, оторвав голову местному рыцарю “в сверкающих доспехах”. — Осторожней, они стараются нас обойти! Теперь выстрелы пытались нас достичь откуда-то правее. Выжившие двигались, стараясь подставить нас под перекрестный огонь. Теперь их можно было разглядеть. Три закованных в броню паладина, с отметками ветеранов на наплечниках. Они бежали, отчаянно ища любое мало-мальски пригодное укрытие. Еще один падает, настигнутый шальным выстрелом выживших людей Монро. Но двое успевают скрыться, забежав в служебный коридор. — Олдман, держи проход под прицелом! Салливан, быстро качай информацию и уходим отсюда! Адреналин во мне бил ключом. Оглядевшись, я увидел отверстие от гаусс-ружья в сантиметрах пяти над моей головой и почувствовал, как дыхание стало дрожащим, а по телу прошел легкий озноб. В любом случае, миссия еще была далека от завершения. Я слышал, как Салливан ругался на фрагментированные данные, но внутри появлялось странное спокойствие. Это уже не наши проблемы. Часы показывали, что с начала операции прошло уже 2 часа 20 минут.