Empire and the Sun

Молли Хупер бесполезно боролась с собственным бессознательным, рисующим образ Джона Харрисона под стать образу её отца. Вспышки каких-то бессвязных ассоциаций накрыли её неожиданно, стоило ей вдохнуть полной грудью. Лацкан темно-синего тканевого пальто. Сны часто оставляли её недоуменно сидеть на кровати по утру, пытаясь понять, что же творится в голове. Образы людей, мест и событий, похожие на кадры из старых фильмов двадцать первого века, которые она иногда смотрела, когда была подростком. Запахи, звуки, очертания объектов. Её отец всегда предпочитал светлые приталенные пиджаки, что было странным выбором для археолога, постоянно копошащегося в грязи и пыли. И он всегда пах пылью - от и до, сколько Молли себя помнила. Темно-синее пальто пахло канифолью. Настоящей, как смолой хвойного дерева - странный мягкий запах, обрамляющий обонятельные рецепторы. Её бывший муж, Том, натирал канифолью скрипку, когда играл на ней в детстве. Белоснежные кудри, сосредоточенный взгляд серых глаз - свет солнца неровно ложится в комнате с деревянным столом и деревянными шкафами, спускается рубленными прямыми лучами, и Молли может видеть в них частицы пыли, оседающие на пол. Джон Харрисон пах чем-то горьким, парами спирта и... канифолью. Молли вышла из оцепенения, когда Харрисон снова подошёл к ней вплотную, и его взгляд казался обеспокоенным. Он повторил, тихо и мягко: - Коммуникатор. Вокруг них было множество разных запахов: стружка металла, запахи еды из кафе неподалеку, специфические нотки затхлости в циркулируемом воздухе. Но Хупер чувствовала лишь всеобъемлющий запах канифоли, который обволакивал её полностью. И совсем немного - спирта. Медицинского. -Да... да. - эхом отозвалась Хупер, и их зрительный контакт прервался, она подняла руку, чтобы взглянуть на оповещение, а Джон отступил назад, повернув голову. Сообщение от Миранды, голосовое. Вряд ли это было что-то срочное, и вряд ли это было что-то первой свежести, не смотря на квантовую передачу связи (сигналы доходили с задержкой достаточно часто), поэтому Молли быстро отключила коммуникатор и запахнулась в свою куртку, опустив взгляд. Её лицо, наконец, стало приобретать здоровый оттенок, щеки порозовели и перестали скрывать смущение, застигшее её слишком уж неожиданно. Джон все так же смотрел куда-то в сторону, никуда не отходя, словно ожидая, когда девушка сама заговорит с ним. Молчание казалось тяжелой ношей, опустившейся на её шею. Девушка медленно подняла взгляд на мужчину: - Все офицеры звездного флота могут сломать руку человеку с такой легкостью? Лишь после озвученного вслух вопроса Хупер неожиданно поняла, что скорее всего офицер совсем не оценит нездоровое веселье в её голосе. Аугмент медленно перевел на неё взгляд, выждав паузу, и вопреки всем ожиданиям Молли слегка улыбнулся - в уголках глаз образовались морщинки. - Ну, как правило. Это один из критериев, по которым берут на службу. Девушка смущенно улыбнулась в воротник своей куртки, но улыбка была видна и по её глазам, которыми она внимательно смотрела на Харрисона. Странное чувство. Болезненно-теплое. Она даже подумать не могла, что такой с виду скряга может улыбаться, и казалось, что ещё чуть-чуть больше приподнятых вверх уголков губ и морщинок в уголках глаз, как его улыбка станет похожа на нечто наигранное и не самое притягательное. Так, как сейчас - было в самый раз.