в о л ш е б с т в о

Игорь никогда не был толстым - комплекция не позволяла. Жрать, если честно, хотелось постоянно, а вот возможностей пожрать досыта и не было. Мамка ругалась, что вырос такой здоровенный, что еды не напасешься. Говорила, что объедает их, несчастных. И вроде шутила, по затылку рукой вела успокаивающе, по плечу хлопала, да подкладывала в тарелку еды, а, блядь-ебать, смотри-ка, комплекс на всю жизнь. Над Игорем подшучивали, беззлобно. В школе, в универе, на первой, еще несерьезной, подработке. Друзья, одногруппники, первая, еще несерьезная, девушка. Пока не появился в его жизни Стас. Самым охуенным оказался. Особенно когда после драки и феерического примирения всей толпой завалились в мак, и этот худющий глист набрал полный поднос еды (чуть ли не больше, чем сам Игорь!) и смел все подчистую, даже не запыхался. А уж потом, после концертов, отскакав положенные часы и сфотографировавшись со всеми желающими, они могли и целое меню небольшого ресторана умять и добавки попросить еще. И, заметьте, за то время, что они были знакомы, Стас нисколько не поправился. Игорь обрадовался и расслабился. Было от чего. Ведь одним из самых важных качеств Стаса было его умение охуенно готовить (сразу после умения не доебывать тем, что Игорь просаживает на жратву больше денег, чем на собственные кроссовки, спасибо, мам). В самом деле, просто восхитительные блюда выходили из-под его изящных тонких рук. Можно было залипать на то, как осторожно Стас держит нож и режет зелень. Как ловко чистит картошку, разделывает курицу, пересыпает ее солью и приправами, кладет на противень и еще немного колдует, прежде чем поставить в разогретую духовку и прислониться бедром, перебирая волосы на затылке Игоря. В эти моменты он был такой, сука, домашний котик, что хотелось обнимать и тискать. Что Игорь и делал, безбоязненно и с огромным удовольствием. Стас ласково улыбался, выключал плиту и вел пальцами по шее, будто в первый раз. Раскрывался весь под губами, без остатка. Теперь кухня стала любимым местом в доме. Едва проснувшись, Игорь брел туда, чтобы снова посмотреть на волшебство готовки Стаса. Даже если это был обычный омлет. Или чай, который Стас пихал ему вместо положенной и обязательной чашки кофе, уверяя, что это намного полезнее. Игорь улыбался и верил. Его вело. От запахов, от домашнего Стаса в растянутой у горла футболке (во время готовки ее не возбранялось тягать в разные стороны и кусать все, что было не скрыто тканью) и низко сидящих боксерах, от спокойствия и тишины на крохотной кухоньке, наполненной запахами. Пироги у Стаса получались восхитительные, просто волшебные - Игорь сметал подчистую под внимательным, счастливым взглядом. За всем этим волшебством он и не заметил как потолстел. Ха, смешно, право. Просто однажды футболка стала чуть узковата, куртка застегнулась с трудом, а Стас оказался свидетелем масштабной истерики со швырянием вещей по всей квартире. (На деле же подписчики заметили первыми, кидая комменты вроде "Босс-то потолстел!", но Игорю было похуй). - Ну ты чего, Игорь, блин. Стас выглядел ни капли не раскаивающимся, от чего крышу тут же сорвало. Игорь разорался, что это Стаса вина, что слишком сильно он его кормит. Что очень вкусно, но слишком много. Обозвал даже извращенцем в порыве гнева, в общем, как дурак. Было бы из-за чего, ну. Стас заорал в ответ, что-то про эксплуатацию и домохозяек (хотя Игорь знал, что ему это нравится), по-женски влепил пощечину, засверкал глазами. Зрачки затопили радужку, темнота выплеснулась наружу жадными прикосновениями, тонкими пальцами, прохладными, нежными. Стас хаотично трогал плечи и бицепсы, широкими движениями оглаживал скрытый под футболкой живот, лез под ткань ладонями, вжимался в Игоря, дышал шумно в шею, ласковый, славный. Игорь выебал его прямо на столе - разложил поперек, согнул пополам и трахнул по растительному маслу, стоящему рядом с плитой - Стас утром жарил яичницу, а теперь жарили его. Игорь аж взмок весь - с носа капало, по спине текло, а Стас стонал как сумасшедший, все руками тянулся погладить, ущипнуть. Игорь со странным удовлетворением позволял, даже сам подставлялся под руки. Стас разметался по столу, а потом выгнулся весь, обвил шею руками, ткнулся губами куда-то под ухо и кончил. Ни разу еще без рук не кончал. Целовал в шею как дурной, пока ошалевший Лавров не выплеснулся в его кулак. Стас демонстративно облизал ладонь, медленно опустился на колени и вылизал чужой живот от своей спермы, ни сантиметра не пропустил. И довольно, сыто облизнулся. После, уже натянув штаны, все косился на Игоря. Глаза у него были чудесные, как и он сам, но взгляд цепкий, внимательный, как всегда после секса. Искал что-то в его лице каждый раз, будто боялся. Игорю уже и стыдно за срыв стало, он потянул за тонкое запястье к себе, усадил на коленки, пузо тут же ткнулось в довольно заурчавшего Стаса, сразу же кинувшегося гладить и трогать. - Фетишист, - беззлобно протянул Игорь, кусая подставленное ухо. - Иди нахуй, - довольно просипел Стас и ткнулся в губы неловко. - Мне нравится. Он целовать Игоря почему-то боялся. Всегда чмокал легонько и сразу же отстранялся. Будто стеснялся себя. Игорь тут же кинулся отвечать, накрыл ртом тонкие влажные губы, скользнул языком по кромке зубов, дурея от того, что она ничерта не ровная. Зацеловал Стаса до невнятного мычания, пока тот не начал медленно подаваться бедрами на каждое движение в своем рту. Тогда Игорь довольно отстранился и принялся расцвечивать пятнами тонкую шею, радуясь, что та будет скрыта под балаклавой. Вдруг подумалось, что ничего ведь страшного не случилось. Особенно, если Стас так восхитительно реагировал. К тому же, согнать вес совсем несложно - Игорь взвалил на плечо ошалевшего Стаса и направился в комнату. Скинул свою тощую (стройную) ношу на диван и навалился сверху. Если уж и худеть, так делать это с пользой для всех. Стас заржал, уцепился за шею острым локтем, притягивая к себе ближе. И были они сейчас такие растрепанные, мокрые и счастливые, и солнце высвечивало танцующие в его лучах пылинки.