Х Х Х
— Бел, блять, ты нормальный? — Суперби разглядывает своё рабочее место, и его глаз едва заметно дёргается, в то время как Гокудера Хаято (парень из отдела продаж этажом выше) подозрительно кашляет, пытаясь скрыть очевидный смех. Столешница, компьютер, кресло и парочка важных папок обклеены чайными пакетиками так, что невозможно разглядеть хоть что-то кроме них. — Я вполне адекватен, но я становлюсь ненормальным рядом с тобой, детка, — с придыханием сообщает Бел, проскальзывая за свой стол, надеясь избежать страшной кары, — я сто раз просил тебя не раскидывать сраные чайные пакетики по всему офису, милый. Суперби на правах начальника отдела будет громогласно материться ближайшие пару часов так, что Луссурии даже пришлось выключить камеру, чтобы не дай бог никто не узнал, что их начальник исчерпал набор матерных слов на первом часу и пошёл по второму кругу. Не солидно это. Приторный запах клубники ещё долго не хотел выветриваться из офиса. Даже когда весь чай отправился в мусорку. — Что ты думаешь о нашем отделе? — камера фокусируется на Хаято, и тот недовольно хмурится, удобнее усаживаясь на краю стола Бельфегора. — Я думаю, вы очень заботитесь друг о друге. Когда мы ночью обклеивали стол чаем, Бел был очень любезен, когда решил, что использовать для этих целей общую пачку, будет несправедливо. — Ох, это действительно мило! — Луссурия умиленно поднимает глаза в потолок, — он специально для этого купил новый? — Нет, он взломал твой ящик и взял тот, который лежал на нижней полке, — невинно пожимает плечами парень и перемещается в кресло Бела — судя по истеричным крикам, от нервного оператора тот отделается ещё не скоро. — Бел! Ты в курсе вообще, сколько он стоит?! Камера трясётся и успокаивается, когда её спешно кидают на стол.Х Х Х
— Бел? Ты весь день сегодня засыпаешь, — Гокудера пошло усмехается, выцепляя из общей массы лицо блондина, обращаясь с камерой явно лучше Луссурии, — бурная ночь? — О господи, теперь и ты этой хернёй занялся, — парень закатывает глаза, что наполовину скрыты чёлкой, — и нет, увы, всего лишь убил всю ночь на просмотр сериала, который, как и ты, мудила, — он указывает пальцем на Скуало, — буквально разбивает моё сердце. Суперби скептично хмыкает, не отрываясь от бумаг, и бормочет что-то вроде «Ну я же не сериал», но Бельфегор слышит. — Да, но я бы тебя тоже всего посмотрел, — томно улыбается он и демонстративно облизывает губы, а Скуало мысленно ставить шесть баллов из десяти по его мысленной шкале подкатов Бела.Х Х Х
— У Скуало сегодня день рождения! — радостно вещает Луссурия, хаотично мотая камерой, пытаясь заснять всё сразу, — ребятки, что вы ему подарите? Где-то сбоку слышится обречённый стон и возмущённый возглас «Это-то зачем снимать?!» — Напоминаю, что это видео на юбилей компании. Компании! Это отличный повод показать, как мы дружны и что мы и есть компания! — Почему вас так много? — объектив молниеносно перемещается на вход, где стоит далеко не самый довольный таким скоплением народа у своего стола, Скуало. — А почему тебя так мало в моей жизни? — подмигивает Бельфегор, удобно устроившийся в его кресле, — о, не хмурься, это же праздник! Камера согласно кивает вместе с забывшимся Луссурией, который, надо отдать должное, довольно быстро вспоминает о цели данного собрания. — Так-так, время подарков, м? — он максимально приближает лицо виновника торжества, который недовольно цокает, закатывая глаза, и направляется обратно в сторону выхода. — Скуу, ты куда? — скулит Луссурия вслед удаляющейся фигуре. Словно это не повторяется из года в год. — В туалет, в курилку, куда угодно, лишь бы подальше от этого сборища, — он даже не оборачивается, так что Бел стремительно соскакивает со своего места. — Ты хочешь получить мой подарок прямо там? — доносится до окружающих самый игривый тон из всего арсенала блондина. — Это как-то связано с заявлением Бела, что лучший подарок — это он сам? — тупо интересуется Леви, и Лусс предпочитает даже не отвечать, выключая камеру, которая успела разрядиться за продолжительный срок её использования.Х Х Х
— Ску, выглядишь не очень, что-то случилось? — сочувствующе интересуется Луссурия, разумеется, держа в руках камеру, которая в последние несколько дней словно приклеилась к нему. — Лусс, когда эта херня закончится? — кидает он презрительный взгляд на технику, но быстро забивает на это и устало падает головой на кипу документов, — есть ощущение, что я горю. — Температура? — понимающе кивает Луссурия, переводя объектив на вошедшего. — Или это потому что я здесь, — вставляет Бел, кидая сумку на кресло. — На троечку, — констатирует Скуало куда-то в стол, и Бельфегор расстроенно поджимает губы, когда не следует продолжения. Спустя пару минут стандартной работы Луссурия собирается уже выключить камеру, так и не дождавшись чего-нибудь интересного, когда слышит негромкое «Ебануться». — Бел, что это? — Скуало брезгливо держит двумя пальцами лист А4, мелко исписанный небрежным почерком. — Это? — Бельфегор заинтересованно поднимается с места, — моя объяснительная, помнишь, я вовремя не сдал протокол, потому что пролил на него кофе, и пришлось бегать заново всё согласовывать? — Лус заинтересованно выгибает шею, параллельно приближая на камере самое довольное выражение лица Бела. — Меня не волнуют подробности, меня волнует содержание, — говорит он, комкая лист и кидая в сторону мусорки, но их офисный оператор удачно перехватывает его. — Что тут такого страшного? Объяснительные обычно никто не читает, — хмыкает он, ставя камеру так, чтобы он сам попал в кадр и вчитывается в текст, и улыбка с каждым словом становится всё шире, — это гениально, Бел! Правда не думаю, что босс оценит вот это: «…пришёл в негодность в результате пролитого на него напитка, потому что изгиб шеи моего коллеги слишком притягателен, и сложно держать в руках не то что кофе, но и себя в целом». Но в общем — гениально. Суперби закатывает глаза и ставит девять баллов из десяти.Х Х Х
— Я знаю-знаю-знаю, что я опоздал, не надо лекций, Луссурия! — с порога выдыхает Скуало, сразу же попадая под прицел камеры, которая всегда наготове. — Я молчу, а вот Бел будет зол, ты же его знаешь, — пожимает плечами мужчина, приближая практически несчастное выражение лица Суперби — Бельфегор не терпел опозданий и способен был прочесть лекцию о пунктуальности, занимающую весь день, не то что начальнику отдела, но и боссу. Объектив камеры мечется, а потом устремляется на дверь, куда вполне в хорошем расположении духа зашёл вышеупомянутый парень. Скуало готовится выслушивать претензии о том, что блондин здесь впахивает один, пока все прохлаждаются, но, к всеобщему удивлению, блондин лишь мягко проводит пальцами по открытой шее и нежно сообщает: — Я вчера такое порево нашёл, — он широко улыбается растерянному виду коллег и продолжает, — ну, знаете, каждый же смотрит порно с одной единственной конечной целью. А это было что-то настолько крутое, что я даже заинтересовался. Но в итоге всё равно пришлось всё закончить. Так закончить, что, соседи, кажется, думают, что у меня была оргия. Луссурия мысленно ставит пометку у себя в голове узнать у Бела ссылку на сайт, а Скуало думает, что лучше бы парень читал лекции о пунктуальности. — Меня зовут Фран, и я работаю в этой фирме, потому что больше негде, — слышится разочарованный вздох Луссурии, и парень на видео приподнимает зелёную бровь, — что? Я недавний студент и сложно найти место, где не придётся перекрашиваться, да ещё и возьмут без опыта. Зарплата не очень, но, в основном, меня всё устраивает. — Как ты относишься к своим коллегам? — Они все отсталые дегенераты, — Луссурия возмущённо что-то бормочет, — кроме тебя, разумеется. Ты слишком наивный гей. Камера трясётся, и объектив опускается в пол, словно передавая всю скорбь оператора. — Какой ты видишь свою будущую жизнь? — камера возвращается в нормальное положение. — Всё ещё работающим в этой шаражке, живущим либо один, либо с какой-нибудь нелюбимой девушкой на окраине города, чтобы каждое утро добираться сюда часа по два, а к тридцати пустить себе пулю в лоб, — безэмоционально сообщает парень, косясь на вошедшего Бельфегора. — А потом появляюсь я — единороги замироточат, женщины многократно оргазмируют, а ты всё равно пускаешь себе пулю в лоб, потому что ты меня раздражаешь, — самым вдохновляющим тоном вещает он, — и может тогда Ску мне всё-таки даст, — заканчивает он, а Суперби предпочитает делать вид, что он ничего не слышит. Восемь.Х Х Х
Луссурия в восторге носился с камерой по ресторану, стараясь максимально запечатлеть пьяных коллег. В конце концов, корпоративы — это тоже важное событие, которое не должно быть упущено. Но мужчина уже сомневался, что будет хоть что-то интересное, потому что прошло два часа, а ничего так и не происходит. Возможно, проблема в том, что Бел на данном празднике жизни отсутствовал, а Скуало без него был до безобразия трезвым (Бельфегор обладал поразительным умением спаивать людей). Лус проверяет телефон, где час назад было СМС от блондина, который пообещал приехать в ближайшее время, как только разберётся со своими делами. Проходит ещё час, и офисный оператор находит на одном из диванов Скуало, который всеми силами пытался вырвать руку из цепкой хватки пьяного Франа, который нёс несусветную чушь. — Поразительно! — возмущался он, — я избегал клубов всю свою сознательную жизнь, и, побывав там недавно, я хочу спросить всего одну вещь: девушки и вправду настолько распущены сейчас? Почему всем вокруг нужен исключительно секс? — Я только что от него, — приземляется на диван недавно прибывший Бельфегор. — Самое странное, что ко мне клеились даже странноватого вида парни, — продолжает он, и Бел улыбается ещё шире. — Я только что от кого-то подобного, — Суперби закатывает глаза и, пользуясь моментом, направляется к столу с алкоголем. — У меня стойкое ощущение, что я уже где-то это слышал. — Я надеялся услышать, что ты ревнуешь, зачем я вообще это тогда рассказывал? — Бельфегор брезгливо смотрит на выставленный на стойку виски. — Я вообще не хотел этого знать, так что я собираюсь напиться до смерти, — сообщает он в пустоту. — И тогда приду я, — кивает Бел, — ну, здесь должна была быть шутка про смертельно хороший секс, — поясняет он на непонимающие взгляды. — Два, Бел, два из десяти, — печально сообщат Скуало, и блондин наигранно расстраивается, направляясь вместе с ним к столу — теперь-то определённо должно стать веселее. Режим ночной съёмки не сильно помогает при слабом освещении и в толпе пьяных людей, но Луссурия хотя бы пытается. Потому что он будет проклинать себя всю свою жизнь, если сейчас не заснимет это. — Шерлок? Шерлок как член, — втолковывает пьяный Бел не менее пьяному Хаято, — проникает вглубь дела, — поясняет он, но Гокудера всё равно непонятливо моргает, — хуле ты не смеёшься? Топовая шутка! — возмущается Бел, но взгляд парня из отдела продаж понятливее не становится, — принесите ему ещё выпить, он неадекватный! Скуало, наблюдая за этим с соседнего кресла, очень бы поспорил, кто из них неадекватен больше, но молчит, надеясь, что о нём вообще забыли — пьяные подкаты Бельфегора отличались помимо повышенного градуса пошлости, ещё и крайне активными действиями. — Где-то тут был виски, — зачем-то наклоняется под стол Гокудера. — Фу, ты ещё мне предложи эту дрянь, — демонстративно кривится Бел, — есть что-нибудь, не похожее на отраву? Я терпеть не могу виски. — Ты просто не умеешь его пить, — обиженно говорит Суперби, крайне ревностно относясь к данному напитку, — давай я тебя научу, и ты поймёшь, что это лучшее, что ты пробовал в своей жизни. — Займись моим обучением где-нибудь в параллельной вселенной! — отмахивается парень, — но если ты так сильно хочешь, чтобы я понял, что здесь лучшее, что я пробовал в своей жизни — можешь дать себе отсосать, я почти уверен, что не разочаруюсь. Луссурия задумчиво подпирает подбородок ладонью и думает, что, пожалуй, это десятка. — Всё ещё девять, Бел, — отрезает начальник, и Лус поражается его строгим оценкам. Весь офис ждёт десятки так, словно после этой оценки им всем выдадут премию за бесконечное терпение пошлых гейских намёков на протяжении полутора лет. Он подумывает сделать нарезку из лучших фразочек Бельфегора и подарить этим двоим на свадьбу лет этак через двадцать-тридцать. Именно в такой промежуток он оценивает эти отношения, беря во внимание умственные способности Скуало. Луссурия проверяет ещё раз, работает ли камера, и максимально аккуратно укладывает её на стол так, чтобы никто про неё и не вспомнил, и с чистой совестью удаляется в туалет. Он определённо был оптимистом, надеясь, что хотя бы в его отсутствие произойдёт что-то, чем можно будет дразнить коллег ближайший месяц на работе.