Outside Camera

      Бельфегор заходит в офис в понедельник утром и тяжело вздыхает перед кабинетом, больше всего не желая видеть сейчас лица коллег, но приходится. Он игнорирует приветствия тех, кто предпочитал приходить за пятнадцать минут до начала рабочего дня, и проходит к своему столу, пряча голову на сложенных на столе руках.       — Серьёзно, Бел? — Луссурия удивлённо приподнимает бровь, отвлекаясь от спешных поисков зарядки для камеры, которую забросил на все выходные и забыл зарядить, — мы же пили в субботу, тебе уже херово или всё ещё?       — Уже, — приглушённо стонет Бел в стол, — ты думаешь, я приехал из дома? Нет, я приехал из чьей-то квартиры, понятия не имею, чьей.       — Надо же, пить всю ночь и всё равно прийти даже раньше начала рабочего дня, — удивляется Лус, а Бел скептично цокает на это заявление.       — Всю ночь? Умоляю, я пью с самого корпоратива и ещё не останавливался.       Луссурия очень жалеет, что такой ценный диалог не был записан на камеру, которая соизволила включиться только сейчас. А мог бы вставить этот фрагмент в конечное видео, как демонстрацию навыков сотрудников компании.       — Бел, что это за хуйня? — ровно к началу рабочего дня, ни секундой раньше, ни секундой позже, в кабинет заходит Скуало, который выглядит вполне свежо, по сравнению с Бельфегором, который впервые даже не оторвал головы от стола, когда вошёл начальник.       — Это Луссурия, — бормочет блондин, а Лус оскорблённо вздыхает. Почему-то такие моменты он снимает, конечно.       — Я про твои пошлые и не очень СМС в четыре часа утра, — камера заинтересованно мечется между двумя столами.       — СМС? Я писал СМС? Прямо СМС на телефон?       — Да.       — Кошмар, твоё влияние заставляет меня стареть! СМС! Даже не в инстаграме, — он поднимает голову и вновь стонет, опуская её обратно.       — А что он писал? — любопытно интересуется Луссурия, переводя на него камеру.       — Просил забрать его, потому что странный парень в баре крайне настойчиво зовёт его к себе, и ему его слишком жалко, так что, скорее всего он согласится, но пока сдерживается.       — И ты забрал?       — Нет, конечно. Пункт «забрать Бела из клуба» в моём списке дел на выходные стоял бы сразу после «помочь утятам перейти через дорогу» и «подняться в отдел продаж, чтобы обсудить план работы».       — У нас не водятся утята. И ты терпеть не можешь отдел продаж.       — Вот именно.       Бельфегор так и не оторвал голову от стола до самого обеда.       — Бел, не хочешь заняться ничем более продуктивным? — наигранно спокойно говорит начальник.       — Например? — бормочет парень в стол.       — Например, отчётом, который ты должен был сдать до обеда, — гроза медленно надвигалась на их кабинет, и Луссурия практически собирался выскользнуть до того, как ливанёт поток мата, но Бел на ощупь вытягивает третью папку из высокой стопки на своём столе и протягивает Суперби, который принимает её крайне настороженно.       — Когда ты успеваешь? — побеждённо бормочет Скуало, просматривая документ.       — Я много чего успеваю одновременно. Ты пробовал когда-нибудь одновременно отсасывать и печатать отчёт? — даже Леви заинтересованно высунулся из-за своей перегородки, а Луссурия даже со своей богатой фантазией крайне смутно это представлял, — вот и я не пробовал, — заканчивает Бел, вновь утыкаясь в сложенные ладони.       — Эй, извращенец, пойдём на обед, если ты закончил распространяться о своих хобби, — Хаято вальяжно опирается на стену возле двери в кабинет и терпеливо ждёт, пока Бел решится открыть глаза.       — Ты что, мне не веришь? — Бельфегор, кажется, даже немного оживляется и всё же встаёт с места.       — Верю, конечно, лично проверял же, — слышится уже из коридора, и Луссурия подвисает на пару секунд.       — Подождите, что, — удивлённо открывает он рот, но ему никто не отвечает.       — Может, это был сарказм? — подключается Леви.       — А звучало, как сарказм?       — Не знаю, я вообще в сарказме не разбираюсь.       Луссурия закатывает глаза и краем глаза смотрит на Скуало, чьё выражение лица излучало исключительно искренний интерес к экрану монитора. Эм, по неловкости ситуации, пожалуй, пять из десяти.

Х Х Х

      Утро Луссурии всегда начиналось с кофе и парочки видео на ютубе. Потому что рабочий день надо начинать хоть с чего-то приятного, потому что весь день этого «приятного» больше не предвидится. С приобретением новой камеры и всей этой вознёй с программами монтажа и просто тонной бесполезно отснятого материала он уже и забыл, когда последний раз просто пил кофе за просмотром очередного видео. Так что он придумал себе новое развлечение — оставлять камеру включённой на ночь, надеясь, что сможет заснять если не казусы своих коллег, то хотя бы призрака. Идея, надо сказать, провальная, потому что мало кто мечтал засидеться в офисе до позднего вечера, а уж чтобы вытворять что-то компрометирующее — это лишь влажные мечты.       Он заходит в кабинет достаточно рано даже для самого себя и тяжело вздыхает, осознавая, что мог спать ещё как минимум полчаса. Но нет, надо же подскочить раньше от мимолётного оповещения на телефон и мучиться бессонницей всё оставшееся время. По крайней мере, Скуало вчера оставался ещё после того, как даже припозднившийся Луссурия ушёл, так что мужчина заваривает себе кофе и любовно берёт в руки камеру, усердно работающую всю ночь.       — Рабочий день закончился три часа назад, — констатирует Бел, опираясь на косяк двери, ведущей в их офис. — Спасибо, я в курсе, — раздражённо поднимает на него взгляд Суперби, — так что я не понимаю, что ты до сих пор здесь делаешь.       «Ну просто начало ролевого порно,» — умиляется Луссурия, впрочем, абсолютно не рассчитывающий ни на что интересное. Пара ночей, что он оставлял здесь камеру, не дали ничего, так что он планирует вернуться к просмотру ютуба, потому что с этой утомительной работой он точно пропустил парочку видео с показов и бьюти-блогов.       Бельфегор трясёт головой, чтобы чёлка полностью закрыла глаза и кидает рюкзак, который давно пора бы было заменить, потому что кожа лямок давно стёрлась, а Бел вполне мог позволить себе что-то получше с одной зарплаты, но он этого не делает.       «Мне лень» — самый частый ответ на какие бы ни было вопросы в его сторону. Луссурию это убивает, потому что в его корзине любимого интернет-магазина давно пылятся несколько вариантов, которые и удалить грустно, потому что мужчина уже продумал образ каждого, кто с ним работает, и под зауженные джинсы Бела с кучей странных цепочек и потёртостей данный атрибут подходит просто идеально. Лус чувствует себя действительно грустно, когда вспоминает об этом. Плюс, парень часто носит с собой весьма важные документы, с которыми стоило бы обращаться гораздо более аккуратно, чем закидывать в свободное пространство в сумке между пачкой сигарет и планшетом, после чего бумаги непременно порвутся и… Кажется, он увлёкся.       — А находиться ты здесь можешь, потому что…? — Бел закидывает ногу на ногу, усаживаясь на свой стол, отодвигая бесконечный канцелярский мусор, ровно напротив Скуало, на столе которого был идеальный порядок и даже папки с минимальной степенью важности были плотно закрыты, как велели правила. Педант.       — Потому что как у начальника отдела у меня есть ключ, а охрана боится сюда заходить.       — Конечно, ты орал на них как последняя истеричка, когда воду в офис завезли не по расписанию, я бы вообще поменял работу после такого.       — На тебя я ору не меньше, но ты, к сожалению, все ещё работаешь здесь.       Луссурия умилённо щурится, наблюдая за этим проникновенным общением.       «Такими темпами свадьба отложится ещё лет на пять,» — качает он головой, подумывая, что оформление их свадебного зала, которое он продумал вплоть до вида цветов у алтаря, к тому времени уже устареет.       — Хотя столько возможностей, — вздыхает Бел, вытягивая из стопки документов несколько скреплённых листов, — это же сводка за этот месяц. У тебя ещё три дня.       — Да, и я предпочту сделать её заранее, а не как ты, в последний день.       — Не правда, — возвращает он бумаги на место, — я делаю это не в последний день, а в последнюю ночь, — гордо поднимает он подбородок, и Скуало едва заметно, особенно на записи, усмехается. Бел скучающие падает на стол спиной, едва не сталкивая монитор, и его голова полностью пропадает из зоны видимости камеры.       — Ты так и будешь здесь ошиваться? — не выдерживает спустя двадцать минут тишины Скуало, выражение лица которого и без Бела высказывало максимальную раздражённость. Даже при перемотке, когда Луссурия уже не выдержал ожидания.       — И правда, охрана даже при обходе сюда не суётся, — кидает Бел взгляд на открытую дверь, мимо которой охранник проскользнул тенью, не желая даже пытаться заглядывать, дабы сохранить свои нервы в целости.       Луссурия скучающе опирается подбородком на ладонь, подумывая заварить ещё чашку кофе, потому что в офисе за пятнадцать минут до рабочего дня он по-прежнему один.       — Отлично подмечено, ты свалишь отсюда, узнав эту информацию? — закатывает мужчина глаза, не отрывая сосредоточенного взгляда от монитора.       — Напротив, — встаёт с насиженного места парень, — я думаю, ты заработался. Луссурия поправляет наушник, даже не глядя в экран, заваривая новую чашку кофе. Скоро начнут приходить сотрудники, так что ему явно стоит закругляться, чтобы не получить пиздюлей от, не дай бог, случайно заметивших его маленькое развлечение, коллег. Он садится на своё место так, чтобы краем глаза видеть вход и возвращается к происходящему на записи. Именно в тот момент, когда Бел резким движением разворачивает офисное кресло и приземляется пятой точкой ровно на колени Скуало, который устало вздыхает, но оставляет документы и устраивает ладони на бёдрах парня.       От неожиданности Лус еле успевает кинуть камеру экраном вниз, прежде чем кофе пошёл носом, и он предсмертно закашлялся, пачкая одну из бесконечной коллекции своих белых рубашек.       — Лус, все нормально? — как вовремя. Бельфегор наклоняется над ним, участливо опираясь на его плечо, и мужчина еле-еле кивает.       — Нормально, — сдавленно бормочет он, — третья кружка просто явно была лишней, — кое-как оправдывается он, но парню хватает, так что он отправляется к своему столу, тут же включая компьютер, что было удивительно, потому что время до начала рабочего дня блондин предпочитал провести в телефоне.       — Ты рано даже для себя, — кидает взгляд на время Лус.       — Да, нужно кое-что доделать, я и так с этим затянул.       Луссурия предпочитает больше ничего не спрашивать и аккуратно поднимает камеру, проверяя, крепко ли вставлены наушники. Белу, кажется, нет до него никакого дела, так что он все же решается продолжить смотреть запись. В конце концов, он просто не выживет весь день, если не узнает, что будет дальше.       — Бел, следующий обход через двадцать минут, и я сомневаюсь, что он хотя бы не бросит взгляд сюда. Так что съебись, будь добр, — в противовес этого Луссурия замечает, что ладони на бёдрах сомкнулись крепче.       — Двадцать минут? Значит, мне придётся постараться, — пожимает парень плечами. Луссурия практически давится вновь, когда наблюдает, как просто Скуало позволяет себя целовать так. Он безумно горд, что расположил камеру немного под углом и качество съёмки позволяет это разглядеть, хоть он и чувствует себя максимальным извращенцем.       — Бел, — твёрдо говорит Суперби, когда парень переходит губами на шею, — точно не здесь, так что съебись.       — Ой, это синяки у меня на бёдрах прямо сейчас от твоих пальцев, или это ты меня так сильно не хочешь? — приторно интересуется Бельфегор, скользя рукой куда-то вниз между их телами.       — Это ты слишком навязчивый, — перехватывает его руку на полпути мужчина, — мы можем договориться, что пока ты оставишь меня в покое и поедешь домой, а я подъеду позже?       — Ебать меня в рот, — будучи в полном шоке восклицает Луссурия, абсолютно забывшись.       — Мне не интересно, как ты собираешься проводить свои выходные, Лус, — ехидно раздаётся из-за стола Бела.       — Что ты там делаешь? — незаинтересованно уточняет мужчина, выключая камеру — он не уверен, что именно будет дальше происходить, но на данный момент ему достаточно поводов краснеть каждый раз при виде коллег.       — Сводку за месяц, немного затянул с этим, — Луссурия стремительно краснеет, примерно представляя, что произошло недавно на этом столе, чтобы Бел сейчас сидел утром и делал свою работу вовремя. Ненормальная херня, ни разу.       — С каких пор ты делаешь это вовремя, а не с дикими задержками?       — Скуало опять будет орать, — если бы Луссурия не знал Бела, он бы решил, что тот смутился.       — И разве не ради этого всё всегда и делалось?       — Лус, что ты доебался? — раздражается парень, нервно перебирая клавиши клавиатуры, — вот в этот раз решил без криков.       — Ну конечно, — бормочет Лус, возвращаясь к своему столу, пряча камеру в верхний ящик. Настроение портила не столько эмоциональность Бельфегора сейчас, сколько тот факт, что-то, что в конечном итоге произошло в этом кабинете, он сможет узнать только вечером.       Когда на работу приходит Скуало, Луссурия возвращает себе своё обычное состояние и даже почти не всматривается в мусорную корзину рядом со столом начальника, стараясь разглядеть там последствия весёлой ночи. И если интересно, в конечном итоге, всё равно ничего не разглядел.       — Как спалось? — направляет на него камеру мужчина.       — Я тебя оштрафую за неисполнение своих обязанностей, — бормочет Суперби, раздражённо закрывая лицо не собранными сегодня в хвост волосами, — Бел, десять утра, а отчётность всё ещё не на моём столе, — в голосе слышится торжество, а звук клавиатуры Бела становится ещё быстрее.       — Ты думаешь, я не успею?       — Я уверен, что ты не успеешь.       Боже мой. Луссурия всегда воспринимал это общение исключительно как рабочий флирт, а если предположить, что внезапное рвение Бельфегора к хорошей работе связанно никак не с улучшением его отношения к своим обязанностям, то у Луса буквально взрывается голова. Это слишком нереально, но вот оно, происходит наяву, прямо на его глазах.       Они сидят в молчании под молниеносный стук компьютерных клавиш ещё пятнадцать минут, когда на телефоне Скуало пищит таймер, и он поднимает победный взгляд на парня перед ним.       — Наши условия в силе?       — Вы что, поспорили, что он не сдаст тебе отчёты до этого времени? — доходит до Луссурии, и он суетливо переводит камеру с одного на другого.       — Я рад, что ты признаёшь, что наши условия в силе, — хитро щурится Бельфегор сквозь частично заколотую чёлку, — давно ли ты проверял почту?       — Блять, Бел! Это нечестно! — Скуало обновляет браузер и поражённо стонет, — три часа ночи, Бел? Серьёзно?       — И чем ты занимался всё это время утром, если не сводкой? — в конце концов, Бел не был бы Белом, если бы даже в его победе не было дополнительного бонуса.       — А, оставлял жалобу на сайте секс-шопа, — пожимает он плечами, заставляя всех в офисе закатить глаза.       — Тогда у меня другой вопрос, ты возвращался в офис ночью или забирал рабочие документы домой, что запрещено? — подозрительно смотрит на него Леви, который обычно дольше всех задерживался на рабочем месте, доделывая всё, что не успевал в течение дня.       — А вот этого тебе знать не обязательно, — довольно закидывает ноги на стол парень, сосредотачиваясь на редактировании гневного отзыва, — в конце концов, откуда у меня ключи от офиса, верно?       Луссурия рад, что на сегодня с кофе он завязал, иначе определённо подавился бы вновь, ясно видя то, чего раньше не замечал — Бел хитро щурится на растерянный быстрый взгляд Скуало на лежащие на столе ключи, уже сомневаясь в том, что это он с утра открыл дверь.       — Да расслабься, я просто давно флиртую с охранником. Воровство, даже у тебя, немного не мой стиль, — Бел победно хмыкает и удаляется из комнаты, явно направляясь в отдел продаж, хвастаться Хаято.       — И что ты ему должен теперь? — объектив камеры направляется на Скуало, который усиленно искал ошибки в бумагах, но, судя по недовольному выражению лица, пока всё было верно.       — Поверь, ты не хочешь этого знать, — бормочет он, и Луссурия понимает, что теперь любые фразы, касающиеся этих двоих он будет воспринимать крайне неправильно. Или напротив, слишком правильно, но чёрт возьми, это нечестно, что он не может этим ни с кем поделиться! Он уже ненавидит себя и свою инициативность за то, что узнал те подробности, которые давно хотел узнать, но, как оказалось, иногда мечте лучше оставаться просто мечтой. Ему определённо стоит с кем-то это обсудить, и он даже знает, с кем.