365 сказок

Льёт дождь, на тропе собрались блестящие лужи, целые ручейки бегут вдоль неё, пропитывая лесную подстилку, пахнет сырой землёй, застоявшейся влагой, чем-то неуловимо свежим и в то же время слишком отсыревшим. Деревья покачивают обнажёнными ветвями. Когда за очередным поворотом тропы начинается резкий спуск, приходится ухватиться за колючие ветви разросшегося кустарника, всё ещё украшенные уже потемневшими ягодами. Но ничего, пусть и исцарапавшийся, я вполне благополучно спускаюсь и замираю на миг среди молчаливых елей. Под их пушистыми лапами намного суше, только одинокие капли срываются то здесь, то там. Пробираясь сквозь ельник, я почти забываю, что могу в любой момент променять здешний неуютный мир на какой-нибудь солнечный и яркий. В конце концов, в дожде тоже есть своя прелесть. Вот ели расступаются, и передо мной возникает новая крепкая тропа. Она ведёт к ручью, через который перекинут добротный мостик, а дальше убегает за округлый холм, из-за которого пробивается белый дымок. Пахнет жаркими дубовыми поленьями. Ускоряя шаг, я раздумываю, кого могу встретить в домике, потерявшемся в лесной глуши. Кто там скрылся ото всех, слушает, как дождь стучит по крыше, готовит себе чай, топит печь. Тропа снова виляет, и я оказываюсь перед частоколом, на котором развешены разбитые глиняные горшки. Они сиротливо мокнут, и на секунду становится их по-настоящему жаль, точно они не заслужили вот такого завершения жизни. Тут дверь домика, стоящего в глубине огороженной делянки, распахивается. На пороге стоит настоящий шаман, приглядывается ко мне и усмехается. Я смело прохожу дальше. Мой хозяин опрятен, но в одежде из звериных шкур, его лицо не имеет возраста, а седые и длинные волосы сплетены в косы. Руки тёмные, изрезаны морщинами и мелкими шрамами, и мне не нужно спрашивать, почему так. Пока я устраиваюсь за деревянным, грубо сколоченным столом, шаман молчит. Мне тоже нечего сказать, в каком-то смысле мы с ним настолько же едины, насколько сейчас неразделимы лес и дождь. Когда же передо мной оказывается чай на травах с брусничными ягодами, я всматриваюсь в тёмные глаза шамана и говорю: — Спасибо за гостеприимство. — Когда пройду твоим миром, примешь меня в ответ, — отвечает он. И мы киваем друг другу. Дальнейший разговор пока что не имеет смысла. Наше общение не должно звучать в словах. Но вот шаман вытаскивает пан-флейту, а я — варган. Теперь самое время для беседы. Глубоко за полночь я выхожу из домика. Шаман смотрит мне вслед. Дождь прошёл, лес вглядывается в очистившиеся небеса, и я знаю, что наступил момент, когда следует оставить один мир и отправиться в другой. Но я всё же не тороплюсь, поворачиваю за холм, иду к мостику и на мгновение замираю, вглядываясь в быстрые воды ручья. Тот несёт лесной мусор, крутит опавшую хвою, лопочет почти сердито. Ельник же молчаливо взирает на меня, словно раздумывая, приглашать ли под сень своих ветвей. Я решаю, что в этот раз обойдусь без приглашения, и с мостика шагаю в новый мир. Пахнет мёдом и солнцем. Заросший клевером луг тянется как будто бы до самого горизонта. Самое время сбросить промокшую и так и не высохшую до конца в домике шамана куртку. Прищурив глаза, смотрю вдаль, и улыбка сама собой возникает на губах. Хороший подарок дал мне шаман, пропуск в красивый мир, где я прежде не был. Чтобы отблагодарить, я снова вытаскиваю варган и играю так долго, так самозабвенно, как только получается в этом чудном краю. Мелодия обязательно достигнет ушей шамана, так уж устроены наши пути. Позже я иду на восток, солнце светит в спину, окончательно согревая, высушивая излишнюю лесную сырость. Впереди меня ждёт поселение, где, я уже знаю, снова придётся пройти по грани миров. Но пока что я могу оставаться здесь, и это большое счастье. Путешествовать — это всегда великое счастье. Но вот клевер сменяется плотной дорожкой, посыпанной округлыми сизыми камнями, и я прикрываю глаза, чтобы оказаться где-то ещё. И снова стою над морем. Так получается, что именно здесь я оказываюсь чаще всего. Быть может, именно этот мир и стоит считать своим? И эти скалы, и пологие зелёные холмы, и странно щебечущие реки… Эти места почти что были мной. Нигде больше я не чувствовал подобного. Но, конечно, моё обиталище совсем не здесь. Я вспоминаю уютную комнату, мягкий свет, знакомые предметы. Как бы ни любил я седое море, как бы ни обожал эти скалы, а всё равно, нагулявшись по мирам, приду туда — пить чай, смотреть на опускающуюся на город ночь. Так причудливы наши пути. Вот только каким же миром хочет пройти давешний знакомец-шаман, чтобы я приютил его? Этим? Или же взойдёт на крыльцо моего дома, прежде чем отправляться в город, шумящий и дымящий в небеса?.. Удивительный вопрос. Но когда-нибудь я и с ним разберусь. Не торопясь, я иду по тропе мимо гряды холмов, с другой стороны, очень и очень близко обрыв, внизу беснуются волны — сегодня у здешнего моря настроение не слишком хорошее, да и с севера ползут тяжёлые и сумрачные тучи. Похоже, и тут хочет догнать меня дождь. Я почти готов ему уступить. Открыться стихии, остаться среди остовов скал, даже выйти на захлёстываемый волнами пляж, чтобы влага наверняка промочила меня целиком. Но мне кажется, что всё же не время. И очень скоро ветер вдруг тянет меня в следующий мирок. На этот раз я оказываюсь почти дома, в одном перекрёстке от своего вечернего чаепития. На ветру шелестит ковыль, уже разливается закат, а дождевыми облаками и не пахнет. Значит, я всё-таки опередил этот ливень, оторвался от него. Решаю сначала подняться на холм, окинуть здешнюю степь взглядом, и когда уже выхожу на самую вершину — оголённую ветрами, отполированную, почти блестящую — вижу, что далеко на севере всё же клубятся тучи. Как это странно — убегать от дождя по мирам! Но я продолжаю эту игру, шагаю прямо с вершины вперёд и… стою на крыльце дома, настойчиво сражаясь с ключами, запутавшимися в кармане. На порожек падают несколько хвоинок, шишка и даже уже немного увядший клевер. Когда я открываю дверь, по козырьку над крыльцом начинают барабанить первые капли. Всё же в этой гонке я выиграл, наверное, в этом мне тоже помог знакомый шаман. И, улыбнувшись, я прохожу на кухню, ставлю пузатый чайник на огонь. Скоро ко мне будут гости, и в такой дождь они наверняка захотят выпить горячего брусничного чая. Даже не одну и не две чашки. Так оно всегда и случается у путешественников по мирам.