The Chronicles of Katsuki Yuuri, Unconventional Heartbreaker

Общеизвестно, что хоккей круче, чем фигурное катание. Ну, во-первых, у хоккея гораздо больше фанатов. Во-вторых, хоккеисты мужественней, чем фигуристы в их блестящих трико. Натаниэль, или, как он сам предпочитал, Нейт, зависал с приятелями после тренировки. Через два дня у них будет турнир с командой, которой они уже проигрывали, и атмосфера была напряженной. — Смотрите на меня! — один из них, Клаус, пропищал высоким голосом, явно пытаясь подзадорить других. — Я Виктор Никифоров! Клаус делает халфспин, гораздо более неказистый, чем полноценный спин, и пародирует движение, будто бы откидывая назад свои волосы, после чего подмигивает. Это смотрелось особенно забавно, учитывая, что у него был короткий ежик волос и сколотый зуб. Все смеются, потому что рады выпустить пар, даже за счет унижения другого спортсмена. Нейт не хочет тыкать Клауса в то, откуда он вообще знал о Викторе Никифорове, если, по его словам, не интересовался фигурным катанием. Кто-то скользит по льду, и Нейт бросает быстрый взгляд на новоприбывшего, но тут же отворачивается, решая, что он не стоит внимания. Доносится специфический звук скольжения лезвий коньков по льду, и Нейт отворачивается от Клауса, который до сих пор пародирует Виктора Никифорова, как раз вовремя, чтобы увидеть, как парень делает прыжок. — Вау, — слова сами срываются с губ. Этот прыжок был действительно крут, он насчитал три оборота. Это ведь было хорошо, верно? Но парень, кажется, не был удовлетворен результатом. Он снова прыгает, и Нейт насчитывает четыре оборота. Приземление было не таким чистым, как в прошлый раз, и загадочный парень касается льда, но Нейт все равно сражен. И не он один. Его сокомандники прекратили болтовню и завороженно наблюдали за последовательностью шагов парня. Его скорость и грациозная сила, с которой он танцевал на льду, были чем-то таким, что Нейт еще никогда не видел прежде. Парень делает круг по катку, аккуратно обходя хоккеистов. Он весь словно соткан из чувств, это видно даже неискушенным взглядом Найта. Он мог видеть слезы в его глазах, грусть в каждом жесте и движении, и Нейту отчаянно хотелось позвать кого-нибудь, чтобы помочь ему. Азиатский парень был одет в мешковатую толстовку и свободные штаны, но откатал за раз больше чувств, чем Нейт испытал за прошлый год. — Пошли, — тихо говорит Клаус. ***** — Кто он? — спрашивает Миша. Как только они оказались вне льда, атмосфера резко стала серьезной. — Кто он? — вторит Алан, глядя, как парень делает либелу. Натаниэль только вздыхает и продолжает смотреть, ощущая себя так, будто подглядывает за чем-то личным. Парень как раз делает полувращение, и Нейт не в силах отвести взгляд. Ему хотелось рассмеяться — суровые хоккеисты оказались заворожены фигуристом, даже Клаус, пусть он и любил покривляться, был околдован не меньше Нейта. Парень, со своими острыми чертами лица и выразительными движениями рук, был прекрасен так, как бывает прекрасно что-то хрупкое и изящное. Кто-то пищит, когда парень скользит по льду, делая ласточку, прежде чем войти в аккуратный прыжок. Нейт тыкает в свой телефон ослабевшими пальцами, он хочет заснять это на видео. Он и сам не знает зачем, это было импульсивным желанием. Бывают моменты в жизни, которые хочется сохранить, чтобы помнить. Команда постепенно разошлась, но Нейт остался. Он смотрел на свои обутые в коньки ноги с каким-то отчаяньем. Нейту очень хотелось подойти к парню и заговорить с ним, может, они могли бы стать друзьями. Но он не подошел. Даже в морозном воздухе катка от него разило потом, и это не то впечатление, которое он хотел произвести на фигуриста. Нейт попробует в другой день. ***** Он никогда не забудет парня, который ни слова не сказал, чтобы прогнать Нейта и его сокомандников, но они сами уступили ему лед. Нейт предположил, что дело было в этой общности хоккеистов и фигуристов — и те и другие понимали, что лед жестокий возлюбленный. Но они все равно тянулись к нему, а, уходя, всегда возвращались. Нейт почти не видел тонкую фигурку фигуриста, который с такой легкостью безраздельно царствовал на льду, но он решил, что проследит за ним после тренировки. — Привет, — говорит голос с легким акцентом, незадолго после начала тренировки. — Не возражаете, если я немного задержусь на льду? У меня соревнования на следующей неделе. — Конечно, — да кто такой Нейт, чтобы мешать этому парню кататься? И, черт возьми, он что, красится? Невозможно иметь такие длинные ресницы! — Это свободная страна. Парень кивает и дарит ему слабую улыбку, прежде чем уйти. — Это Юри Кацуки, — услужливо поясняет Клаус с ноткой благоговения в голосе. — Он профессиональный фигурист, сертифицированный JSF. — Ты что, искал информацию о нем? — спросил Нейт, удивленный. — Ну, я поспрашивал у людей. Этот тайский паренек, Пхичит Чуланонт, из кампуса. Они лучшие друзья, — отвечает Клаус и добавляет. — Юри выиграл национальный чемпионат Японии дважды. Это больше, чем я сделал за всю свою жизнь. Нейт чувствует себя не в своей тарелке. Он даже не гей, вообще-то. Но этот парень что-то зацепил в нем. — Все норм? — спрашивает Миша с беспокойством. — Я в порядке, — отвечает Нейт, шаркая ногой по льду. Он решает перейти непосредственно к своему предложению. — Итак, вы, парни, хотите пойти посмотреть на Тур де Франс в пятницу вечером? Миша на секунду выглядит удивленным. — Это соревнование по фигурному катанию? Нейт молча кивает. — Конечно, — Алан пожимает плечами. Нейт поражен тем, как легко это вышло, он ожидал сопротивления. — Мы все могли бы собраться в баре в пятницу. И никаких упоминаний о Кацуки Юри, как причине внезапного всплеска интереса команды хоккеистов к фигурному катанию. Постепенно это становится традицией для Детройт Рэд Вингс — собираться в баре в определенные вечера, и просить переключить на нужный канал с трансляцией фигуристов (и их было так много, сокрушался Нейт), и проводить остаток вечера, смотря, как мужики в блестящих трико прыгают и скользят по льду. И радуясь каждый раз упоминанию Кацуки Юри.