Дорога из листьев

Совет Семи собрался в полном составе в Зале совещаний. Это помещение было оборудовано едва ли не в первую очередь после того, как была построена Цитадель, и служило символом меритократической иерархии сартанов. Зифнеб не входил в совет, и вряд ли имел шансы войти туда в скором времени. Увы, сартаны по-прежнему сторонились его и не чувствовали своим, хотя и пытались делать вид, что все обстоит иначе. Потому-то на этом собрании Зифнеб присутствовал в качестве гостя — ему предстояло кое о чем рассказать собравшимся, но в основном он намеревался слушать. Происходящее по-прежнему тревожило старого бога, несмотря на устранение главной угрозы. Сидеть ему выпало во втором ряду кресел, установленных специально для возможных посетителей. Первый ряд предназначался для членов Совета: семь высоких сидений с безукоризненной белой обивкой располагались ровным полукругом, в фокусе которого была установлена высокая кафедра. На ее гладкой поверхности белого дерева рельефно выделялась семилучевая звезда в обрамлении готического орнамента. Кэл Самах, глава Совета и самый молодой архимаг сартанов за всю известную историю, поднялся на кафедру и обратился к присутствующим: — Как вы знаете, неделю назад произошло знаменательное событие в истории нашей организации. Создатель миров, Рейстлин Маджере, и наш дорогой гость, могущественный маг Зифнеб проникли в логово нашего древнего врага, которого мы знали под именем Агасфер Проклятый, и вступили с ним в схватку. Агасфер, получивший доступ к Печати Мира, переместился во вселенную Приан, где его, судя по всему, настиг и уничтожил Рейстлин. Я возглавил спасательную экспедицию, но мы так и не нашли ни единой живой души в этом мире, хотя обнаружили место, где, предположительно, состоялась финальная схватка магов. После того, как все было кончено, Рейстлин Маджере, к сожалению, не стал дожидаться нашего появления, а покинул Приан, удалившись в неизвестном направлении. Да, я знаю, что многие из вас высказывали опасения о том, что есть риск возвращения Агасфера, но Зифнеб заверил нас, что Рейстлин достаточно мудр и не должен был допустить такой возможности — он прекрасно знает структуру мироздания и функциональность Волны, чтобы исключить для Врага любую возможность нового воплощения. Тем не менее, я призываю вас сохранять бдительность. Пусть Агасфер мертв, но в этом мире у нас достаточно врагов: как действительных, так и потенциальных. Это не только остатки Длани, которая, лишившись руководства, скоро будет окончательно уничтожена. Есть еще патрины, с которыми у нас всегда были трения, и которые, по некоторым данным, обретают прежнюю силу, внедряются во властные структуры и… Вы хотите что-то сказать, маг? — Вы напрасно заняты поиском врагов, молодой человек, — поднялся со своего места Зифнеб. — Я здесь, может, не такая важная персона, как вы, но я прожил долгую жизнь, и точно знаю: кто ищет, тот найдет обязательно. Не лучше ли сосредоточиться на истинных проблемах организации, чем изобретать мнимые? Я хочу сказать… А что я, кстати, хочу сказать? Сам не знаю. Ну тогда скажу вот что: как вы намерены решать проблему асабии? Кэл Самах, встретивший первые слова мага хмурым взглядом, расплылся в торжествующей ухмылке. — Я как раз веду к этому, почтенный Зифнеб. Да, как нам удалось выяснить, вся наша защита от действия асабии до сих пор была в руках злейшего врага. И он позаботился о том, чтобы устранить всех, способных найти подходы к этой задаче, включая нашу несчастную коллегу Викторию Клейн, тело которой мы обнаружили три дня назад во время штурма лагеря Длани на Челестре. Все мы знаем трагическую историю Авида Розенфельда, который был убит наемником Длани при попытке создать средство противодействия нейродегенеративному воздействию асабии. Но только пару дней назад мы, наконец, получили зримое подтверждение тому, что он достиг цели… Поисковая группа, занятая обследованием Эдема, обнаружила вот это. Кэл Самах вернулся к своему месту, раскрыл стоявший там саквояж, откуда извлек пластиковый контейнер с полустертой бумажной этикеткой, на которой виднелась бледная надпись «Штамм AMI-83.14». Он поднял контейнер над головой, демонстрируя его присутствующим, которые тотчас же прекратили перешептывание и подняли глаза на Самаха. — Я отдал образцы в лабораторию магического метаболизма. Увы, миссис Клейн никому не заменить, но и оставшиеся сотрудники в первый же день смогли немало выяснить. В этом контейнере располагались ампулы, хранившие генетически измененный вариант асабии. Особенность ее в том, что в число продуктов ее метаболического цикла входит белок, селективно ингибирующий транскрипцию ДНК исходного варианта асабии. Проще говоря, эта «неоасабия», как мы условно ее назвали, эффективно подавляет размножение оригинала, и при этом не обладает нейродегенеративным действием, сохраняя все прочие свойства. Нам еще предстоит всесторонне изучить этот штамм, но все указывает на то, что мы одержали победу, и этот микроорганизм отныне перестал быть нашим дамокловым мечом. — Это странно, — снова подал голос Зифнеб в наступившей благоговейной тишине. — Я еще раньше все там осмотрел, но не нашел никаких продуктов микробиологии, зачарованных мечей, бижутерии с плюс десять к защите от асабии и прочих квестовых предметов. Да и зачем Агасферу хранить такое? Вы уверены, юноша, что нашли эту коробочку именно там, а не у себя дома, например? Ну, мало ли… Завалилась за диван лет семь назад, да так и пролежала… — Мистер Зифнеб! — Голос и выражение лица Самаха выдавали крайнюю степень раздражения. — Я понимаю, что ваша помощь была неоценимой, но подозрения, которые вы здесь публично высказываете, просто возмутительны! Мне не было смысла скрывать средство нашего общего спасения. Как вы можете видеть, я сам из числа сартанов. — Конечно-конечно, милый юноша. Прошу меня простить. Продолжайте свой увлекательный рассказ, будьте добры. Самах вспыхнул, одарил Зифнеба еще одним возмущенным взглядом, но потом, поджав губы, демонстративно отвернулся. Сделав короткую паузу, он продолжил. — Второй вопрос, который я хотел бы поднять на этом совещании, связан с новостями из России. Наши коллеги в Санкт-Петербурге совершили рейд на компанию «Ноогрим», оказавшуюся по сути замаскированным биотехнологическим центром Длани с обширными связями в правительстве Российской Федерации. Удалось ликвидировать трех и взять в плен пятерых агентов. К сожалению, глава компании Тао Ксингджуан вместе с начальником охраны отбыла в КНР незадолго до рейда и в данный момент принимает участие в некоем правительственном проекте под руководством Йонхэна Люинцзы, о котором нам рассказал маг Зифнеб. Там она для нас, боюсь, практически недосягаема, но возможно, нам удастся внедрить в проект собственного агента — Мэй Шаокинг, которая до сих пор работала под прикрытием в «Ноогриме». Она сможет получить рекомендацию Тао. За этим сообщением Самаха последовало вялое обсуждение в Совете. Зифнеб его почти не слушал: он сидел с отрешенным видом и в задумчивости писал что-то в мятом блокноте у себя на коленях. Оторвался он от своего занятия, лишь услышав из уст Самаха очередное упоминание своего имени. — Прошу прощения, мистер Самах? — Я спрашиваю, не желаете ли вы что-нибудь добавить, почтенный маг? У нас с вами могут быть расхождения во взглядах, но все мы ценим тот вклад в дело нашей организации и рады тому, что вы на нашей стороне. — Ах, ну да… — Зифнеб положил блокнот на пустующее соседнее сиденье и поднялся. — Нет, в общем, ничего важного. Я просто хотел бы уведомить членов Совета, что недавно обнаружил мальчика арабского происхождения с необычайно сильно развитым даром, несмотря на его юные годы. Его имя — Малик, и он даже безо всякой предварительной тренировки способен чувствовать колебания Волны. Любопытно то, что, судя по отсутствию специфической реакции на асабию, он не является сартаном. В нем также нет ни капли патринской крови, он — нечто новое. Если никто не возражает, я возьму его к себе на обучение. Его мать, Алхена из Эль-Карьятайна, нисколько не возражает, напротив. — Тогда и мы, конечно же, не станем возражать, — склонил голову в согласии Кэл Самах. — Будьте его учителем, почтенный Зифнеб. Не исключено, что этот мальчик сыграет важную роль в нашей истории. Когда зал заседаний опустел, Самах тяжело вздохнул и вытер рукавом проступивший на лбу пот. Собрав саквояж, он в мрачной задумчивости двинулся к входной двери. По пути его внимание привлек лежавший на одном из сидений какой-то предмет. Подойдя ближе, Самах узнал его — это был забытый рассеянным магом блокнот, на раскрытом развороте которого виднелись строки. Архимаг взял его в руки. Строки оказались стихотворением, которое Зифнеб, должно быть, сочинил прямо в процессе заседания. Самах пробежал его глазами и только хмыкнул, как видно, не будучи особенно впечатлен. Он бросил блокнот на прежнее место и направился к выходу. Хлопнула дверь, затем лязгнул замок. Налетевший сквозняк перелистнул пару страниц, вновь открыв разворот со строками, написанными сбивчивым почерком старого мага. До которых, конечно же, никому не было дела. Вот новый век. Вот новые законы. Давно минувший мир — всего лишь сон. Но знаю я: не вымерли драконы — Они теперь в обличии ином. Нам больше не увидеть черных крыльев, Нам больше не услышать злобный рев, Но смерть с небес осталась страшной былью Для тех, кто ждет в руинах городов. Не веет замогильным липким страхом От магии чешуйчатых убийц: Отныне ужас сеется с размахом — С экранов, мониторов и страниц. И пусть вас убеждают миллионы — Невежды и светлейшие умы: Не верьте им — не вымерли драконы. Драконы здесь. Драконы — это мы.