***
На самом деле тринадцать часов езды — это не слишком много для путешествия по штатам. Но приехала я предсказуемо взмыленная, уставшая и немного злая. — Так что такого фееричного произошло? — усмехаюсь я, улыбаясь Бобби, сидящему в своей коляске на улице почти у входа в свой дом. Когда из дома выходит миловидная женщина, ответ на мой вопрос перестаёт быть для меня актуальным. Карен Сингер смотрела на меня с интересом. — Оу. — Я знал, что тебя это не удивит. — в тон мне говорит старый охотник. — Но есть ещё кое-кто, кто хотел бы тебя увидеть. Я не успеваю спросить, кто это, только лишь подумать, что в каноне не воскресал никто, кому могло бы быть интересно увидеть девчонку, что шляется за Винчестерами, как детский голосок кричит: «сестрёнка» в меня буквально врезается маленьким ураганчиком какой-то ребёнок. Широко раскрытыми от удивления глазами я ищу в ребёнке знакомые черты и с шоком их нахожу. Трясущимися руками прижимаю к себе уже давно обнимающую меня девочку. — Бель, — даже голос у меня дрожащий. — Господи, Бель… — Не знал, что у тебя есть сестра. — Мистер Сингер тактично не говорит «была», потому что рядом с ним стоит та же «жертва» внезапного воскрешения. — Видела бы ты мои глаза, когда к нам забежала маленькая девочка и потребовала тебя. — Это долгая история. — дёргаю уголком губ. Глаза как-то подозрительно начинает щипать. — Разве это возможно? — спрашивает он негромко. — Ты ведь с другого мира. — Говорю же, долгая история. — закатываю глаза я, натягивая на губы добродушную улыбку. Я знаю, что они скоро станут зомби. Не знаю только, как сообщить об этом Бобби и им самим. Но быть может, стоит оставить всё как есть? Это почти чудо. — Представишь меня своей жене? Буду безумно рада с ней познакомиться.***
Малышка Бель, изрядно испуганная, прижимается к моему боку, и это так переплетается с моими старыми воспоминаниями, что этого достаточно для того, чтобы я пришла в ярость. Я чувствовала себя тошно, потому что сестра ничем не показывала помнит она прошлое или нет, и я не знала, притворство ли это. Быть может лишь Карен и помнила, потому что ей было велено передать Бобби послание? Так ещё и Винчестеры, пришли, разорались, ребёнка испугали, Мистера Сингера выбесили, меня разозлили. Можно же мягче действовать, раз уж вы боитесь за своих близких. — Они могут быть опасны! — в который раз утверждает Дин, срываясь на крик. Да, вначале они и пытались говорить нормальным тоном, но наткнулись на полную отрицания ответную стену. Потому что Бобби не хотел верить, что Карен могла бы ему навредить. — Ничто не бывает просто так! — Вот именно, Винчестер, — говорит Бобби раздраженно. — Мир катится к чертям, демоны, ангелы, Люцифер в конце концов! Почему в мире не может случится какое-то чудо для разнообразия? Многие легенды твердят, что перед Судным Днём мёртвые могут стать вновь живыми. — А там случайно не сказано, что эти мёртвые сожрут твои мозги? — Дин настроен скептически. — Вам лучше уйти, ребята. — устало и почти грубо заявляет Сингер. — Элис, ну хоть ты ему скажи! — хватается за меня, как за соломинку Дин. Вспомнил, блин, что я что-то да знаю. Я фыркаю. — Элис? — уточняет Сэм. — Вам правда лучше уйти, — всего лишь говорю я, с небольшой усмешкой. Благо, Бобби на меня не сердится и меня не выгонял. И Винчестеры действительно уходят, злые и беспокойные. Моё выражение лица скисает, стоит только им выйти за дверь. Я смотрю на Бобби понимающим взглядом, и он, зная, что я действительно понимаю всю эту ситуацию, смотрит на меня в ответ, ожидая от меня какой-либо фразы. Только вот комментарий у меня отнюдь не радужный. — Мы в полной жопе, Бобби. — говорю я, не придерживаясь норм морали. Хотя, возможно не стоило бы, рядом ребёнок. Только вот я знаю, что ей не суждено — из-за меня — вырасти, так что ничью психику я не сломаю. — А разве бывает иначе? — он смотрит устало, и я только сейчас ощущаю груз его лет, потому что, какая бы хрень не случалась, Бобби был боек и полон жизни. Даже потеря подвижности не сломила его, хотя тот и утверждал в сериале, что не застрелился только из-за братьев кроликов. — Увы, — я с горечью улыбаюсь едва заметно. — Но время у нас есть. Не так много, как хотелось, но всё-таки. И Бобби отвечает мне той же едва ощутимой улыбкой.***
Бобби смотрит на меня странным взглядом, раздумывая над тем, не сошла ли я с ума окончательно и бесповоротно. По присутствию в этом доме Бель понятно, что нет, но ощущения обмана или шутки у Сингера явно присутствуют. Да, я бы тоже так же отреагировала. Жаль, что это не так. — Так значит ты родилась в этом мире, попала в приют с той девочкой, вы сбежали, наткнулись на сверхъестественное зверьё из-за того, что ты бывает его видишь. Когда малышка была одна, её ранил зверь, но она каким-то образом добралась до тебя и умерла на твоих руках. — перечислял Мистер Сингер немного растерянно. — От потери ты помутилась рассудком, отчего попала в психушку, откуда сбежала примерно где-то год назад. — он сделал небольшую паузу, обдумывая. — Однако, то что ты рассказывала о себе до этого — правда, за исключением того, что твои родители из того мира сбили тебя на машине и, как оказалось, приютили. А возможным это стало потому, что часть твоей личности, часть твоей Души откололась или типо того, перемещаясь туда. И технически ты проживала две жизни практически до тех пор, пока не осознала себя, Алису, в этом мире и не встретилась с Винчестерами. А произошло это, вероятно, потому что ты Аномалия, якобы умеющая пользоваться силой своей Души. Я всё правильно понял? — Вроде как. — осторожно пожимаю плечами. — Бредово звучит, правда? — Это всё наркоманией попахивает, мелочь. — честно комментирует мой рассказ и свои выводы Бобби. — Сама в шоке. — губы дёргаются в лёгкой усмешке. — И сказал это тебе всё… — Михаил в Раю, когда меня грохнули те охотники, перед тем, как попытался уговорить сманить Дина стать его сосудом. — И в чём его логика? — задал закономерный вопрос Бобби. — Типа Аномалии так долго не живут, — говорю я. — нам не дольше тринадцати срока жизни отмеряно. А раз уж я такая живучая, как таракан, то значит на всё пойду, чтобы опять в подлунном мире очутиться. Только он проигрался, ошибившись. — Но тем не менее тебя кто-то воскресил. — заметил Бобби. — Кто бы это ни был, — говорю я, увиливая. Я-то уже знаю, кто это. Но охотнику говорить об этом опасно. — я ему благодарна. — Ладно, пока никто с тебя цену не взял за это, всё нормально. — качает он головой. — А мы… что сейчас вообще происходит, Элис? — Насколько я знаю из сериала, это дело рук Смерти. Он по приказу Люцифера создал зомби. — Зачем? — удивляется Бобби. — Они же ничего не делают, никому не вредят. — Мне жаль, Бобби, но это только пока. — устало сжимаю переносицу. — Я же говорила, что у нас есть немного времени. Чтобы… проститься с ними. — я замолчала. — А причина… вероятно, надеятся, что тебя убьют. — И с чего я такой чести удостоился? — брови Бобби выгибаются в удивлении. — Винчестеры. — просто отвечаю я. — У них мало тех, за кого они действительно цепляются. Видимо, если лишить их опоры, то легче будет ими манипулировать и заставить стать сосудами. Глупо, правда, так думать. — А ведь ты теперь тоже их «опора» — замечает Бобби, и я застываю, как восковая статуя. Я? По моему я только помеха. А ведь… Бель-то здесь. И меня ею тоже заманили. Значит ли это, что Люцифер хочет моей смерти? Неприятно как-то. А ещё не логично, сначала спасать, потом убивать. Я никак не комментирую реплику старого охотника. — Иди к жене, Бобби. Поговорите друг с другом. — с тяжким вздохом говорю я. — У нас не так много времени, чтобы болтать друг с другом. И да, кстати, она всё помнит.***
Стоит мне только выйти из комнаты, как в меня снова врезается Бель. Она бегала по всему дому и, казалось, присутствовала везде, с любопытством кошки заходя в каждую комнату, в каждый закуток. Зная о кратковременности её пребывания здесь, ограничивать её никто не стал. — Сестрёнка, — весёлый, немного писклявый голос. И улыбка такая, что самой улыбаться хочется несмотря ни на что. Вот только от моей улыбки на языке горчит. — Привет, малышка. — взлохмачиваю ей волосы осторожным движением, и она ластится, как кошка. Против воли вырывается. — Я скучала. На самом деле это правда, пусть большую часть жизни я, как Алиса, и не помнила её, но Элис — та самая Элис, что, не сумев отпустить её образ, застряла в психиатрической клинике — безумно скучала за ней. — Я тоже. — улыбается она, и мои глаза начинают слезиться. Пытаюсь смотреть в сторону, чтобы не выдать секундную слабость. Не стоит из кратковременного радостного момента совместного пребывания превращать всё это в глупую драму. Никогда не замечала, что когда грустно, то даже воздух солёным кажется, будто на запах и на вкус, как слёзы. — Я так рада тебя видеть, так рада быть твоим подарком, — с детской непосредственностью заявляют мне. — Подарком? — уточняю я. — Благодарностью, — снова ответ с улыбкой. — Мне сказали, что ты делаешь себе больно тем, что винишь себя в моей смерти. Вот так просто, фактически без подготовки. — Бель, я… — все слова отчаянно застревали в глотке. — Не вини себя, сестрёнка. — меня снова обняли детские руки. — Мы обе знаем, что я сама виновата, что ушла гулять одна. Надо же, руки снова трясутся. — Я должна была защитить тебя, — категорично заявляю я. — спасти. — Ты не могла. — качает она своей маленькой головой, и только сейчас я осознаю, что говорит она куда лучше и бойче, чем при жизни. И кажется едва ощутимо старше. В общем, не как пятилетний ребёнок. Но я всеми фибрами души ощущаю, что это она. Настоящая. — Не могла. Это Судьба, понимаешь? «В прошлый раз ради тебя умерла твоя сестра, чья очередь на этот раз? » Кажется, это фраза будет преследовать меня вечность. — Прости меня, сестрёнка. — едва слышно говорю я. — Мне не за что тебя прощать, Элис. — улыбается ребёнок. — Я не злюсь на тебя. — Прости, — бесконтрольно повторяю я, прижимая её к себе. Кажется, даже если бы она в сею секунду стала бы агрессивным зомби, желающим моей смерти, крови или ещё чего, я бы всё равно не смогла бы её отпустить. — прости… — Ты мне очень дорога, сестрёнка. — едва слышно говорит она мне куда-то в живот. — Поэтому живи дальше. Просто… живи. Пожалуйста. И отпусти вину. Пообещай мне. Просто живи, открой глаза, не умирай, прошу тебя. — Я… обещаю.***
В комнату влетают Винчестеры, осматривая всё вокруг внимательным взглядом. — Мы были правы, — быстро говорит он. — ожившие опасны. Сын шерифа превратился в зомби и пытался её съесть. — Уже… — грустно вырывается у меня. Так быстро? Это до обидного больно. Ты ведь знала, что этот момент наступит, Элис. — Ты знала? Какого чёрта тогда ты меня остановила?! — возмущается Дин. — Ты бы всё испортил, не дав нам попрощаться, — выходит почему-то с рыком. Слышится выстрел. Или мне показалось? От дальнейших переругиваний нас спас заехавший на своей коляске Бобби, вид он имел потерянно-грустный и немного злой, а в руках сжимал ружьё с такой силой, что оно вполне могло бы помяться, будь старый охотник немного сильнее. — Вы припозднились со своей вестью, — правильно понимает приход братьев Бобби, криво усмехаясь. Выглядит почти жутко. — Выстрел был.? — уточняю я. — Сама. — слабо выдыхает он. — Сказала, что не хочет никому навредить, тем более мне. Её перекосило когда мы разговаривали. Ты была права, нам стоило это сделать. — он едва ощутимо, хоть и грустно, улыбается. — Она не винит меня в своей смерти к слову. — Ну, я же говорила. — пожимаю плечами я, и тут прибегает та, о чьём присутствии я почти позабыла. На Бель направляют своё огнестрельное оружие братья кролики, и я закрываю её собой. — Даже не думайте, — предупреждаю я, но, похоже, единственный, кто не думает в этой комнате — это я. Охотники не успевают даже ничего сказать, как малышка выбегает из-за моей спины и смеётся. — Не бойтесь, — со смехом выдыхает она. — Я не такая, как остальные. Я попросту исчезну, когда придёт время. Ну, минуты через две, — хихикает ребёнок, обнимая меня. — Ты же не злишься, сестрёнка? — Нет, ребёнок, — через силу улыбаюсь я, присаживаясь на пол и обнимая её. Плевать, что на улице явно много зомби, плевать на Винчестеров, что особо не доверяют фразе малышки и всё ещё держат нас на мушке. Плевать. Потому что в Душе скребётся что-то тёмное, что мешает дышать. Я знала, что она уйдёт, в этом даже сомнений не было, но это всё равно больно. Благо, мне не пришлось убивать её, становясь причиной смерти Бель… снова. — Помни, что ты мне обещала, — спустя время говорит малышка, улыбаясь своей солнечной улыбкой. Она начинает мигать, как мигает простой исчезающий призрак– Прощай, сестрёнка. — Прощай, малышка Бель, — нервный смешок сквозь слёзы. Я ещё пару секунд обнимаю пустой теперь воздух на месте, где была моя сестра, затем встаю с пола и говорю привычным тоном. — Ну что, пойдём мочить зомби? Мне выдают оружие, и мы действительно идём убивать зомби. Этот городок никогда не станет прежним, люди, которым пришлось убивать своих взбесившихся близких — тоже. Это место ещё какое-то время будет сковывать боль. Но придётся взять себя в руки и жить дальше. Лично мне — потому как я обещала сестре. Хоть одно обещание, данное ей, я уж должна потрудиться выполнить.