Kill me, heal me

       - Обними меня, пожалуйста, мне страшно, - пищит Пасифика Дипперу в шею. Ему становится ужасно, до одури смешно; этот голос отдавал приказы, этого тона все боялись ослушаться, а тут слёзы, сопли и сдавленный писк.       Хотя, Диппер и сам готов наложить в штаны, ведь ему страшно до чёртиков, а вспышки яркого ужаса и льющаяся потоком расплавленная реальность доводят его до дрожи в коленях.       Билл постарался на славу: вокруг живые трупы, вспышки оранжевого цвета и искалеченные люди, превращенные в чудовищ. Это цирк, а Сайфер – прирождённый руководитель, искусно дергающий за нити тех, кто ещё жив.       «Встречайте, только у нас и только сегодня – цирк уродов, зомби и фрики всех мастей, а в главных ролях – Сосенка и Лама. Посмотрите, они хватаются друг за друга, забыв о ненависти. Правда, смешно? Почему вы не смеётесь? Ох, простите, я забыл. Стежки на губах мешают смеяться».       Билл – прирождённый режиссёр.       Иначе, почему у Диппера на шее висит вечно холодно-отчуждённая Пасифика, которая горько плачет, а Пайнс, всё плотнее сжимает кольцо рук?       Наверно, раскалённая реальность меняет людей, потому что невозможно так бояться за жизнь человека, которому ещё вчера готов был перерезать горло.       Невозможно быть такой красивой, когда вокруг царит хаос, смерть дышит в спину, а над головами раздаётся истерический смех демона разума, который кричит о том, что веселье только начинается.       Слёзы Пасифики блестят в оранжевых сполохах огня, отражают лицо Диппера, перекошенное в гримасе боли и страха. Не за себя. За неё.       Они в разгромленном баре Сьюзен, и, обнимаясь, прячутся за барной стойкой, сидя прямо на осколках. Руки Пасифики истекают кровью, в них вонзаются тысячи кусков битого стекла. И Дипперу бы впору закричать и отползти подальше, когда Пасифика гладит его щеки исколотыми ладонями с торчащим из них стеклом, но он только и может, что прижаться к ним и целовать бледные окровавленные запястья.       Почему, почему это происходит с ними? Диппер задается этим вопросом каждое утро. Эти мысли лежат у него на одной полке с благодарностью богу, или кому-то там, кто их явно охраняет. Он благодарит этого неизвестного каждое утро, когда просыпается и обнаруживает Пасифику рядом.       Проткнув полотно реальности, Билл Сайфер получил определённое удовольствие.       Каждый день Диппер Пайнс благодарит именно его. Ведь они живы потому, что Биллу нравится за ними наблюдать. Стоит ли повторять, что демону просто нужны марионетки?