Letters about Everything

Телефон Мары давно стоит на беззвучном. Никогда не было до неё никакого дела, а как только она пропала — всё, всем нужна и сразу. Родители внезапно вспомнили о её существовании, друзья — о времени, проведённом вместе. Но это ничего не меняет. Когда Марине действительно нужна была помощь — где они были? Где все ваши хвалёные друзья и всё понимающие родители? В последнее время девушку начали спасать только крепкий алкоголь и L&M Red label. Синяя марка ещё напоминает о той, что была когда-то рядом. Боль отдаётся в сердце с каждым разом. Красная крепче, красная горче. Похожий, но другой вкус совершенно. All you need is to hear The voice of your heart Марина наполняет широкий граненый стакан виски (а сегодня это Johnny Yolker Red Label), поджигает пятую сигарету за полчаса. Затягивается, выдыхает дым и запивает алкоголем. Хорошо, что жидкость только вытащена из холодильника — охлаждает разум и запихивает подальше боль утраты. Но не в этот раз. Сейчас почему-то такой фокус не срабатывает. Чувства обостряются, мозг уже не соображает, где реальность, а где вымысел. И… — Ма-ар, ты опять пьешь? — Что? Нет, нет, уходи! — девушка машет рукой, в то время как морок кладет ладонь на лоб — так же, как это делала она. To catch the spirit of hope To save one hopeless heart — Разболеешься — не смогу к тебе приходить. Марина расслабляется, делая глубокий затяг, принимая этот поворот судьбы и «белочек» в глазах. — Ко всем приходят белочки в стадии опьянения, а ко мне — ты. За что я так провинилась? — Это моё желание появиться рядом с тобой. Ты ещё страдаешь, Мар. Пойми, нельзя так. Ты не должна гробить жизнь. Ты не… — Я до сих пор люблю тебя, понимаешь, — девушка откидывает голову на спинку дивана, перед этим осушив стакан двумя глотками. You look up to the sky With all those questions in mind — Я знаю. И ради тебя самой меня нет рядом. Ты должна научиться жить для себя. — Но как?.. — делает последний затяг и тушит сигарету о бок стоявшей рядом пепельницы. Леда устраивается на груди у Мар, обнимая её за талию. Невесомы объятия призрака. — Должна, должна… Я никому ничего не должна. — А мне? Ты меня должна отпустить. Нам будет легче, играя соло. — Ты прижимаешься ко мне и просишь невозможного. Ты противоречишь самой себе. — На тебе удобнее, — парировал морок, ещё крепче обнимая девушку. — И вообще-то… Могла бы мне и позвонить. Может, я жду лишь твоего звонка, чтобы всё возвратилось на места. In a world full of pain Someone's calling your name Why don't we make it true Maybe I, maybe you Марина опускает веки и падает со спинки дивана на подушку справа, принимая горизонтальное положение и вытягивая ноги. Кто бы ещё пледом накрыл, холодно немного. Пить и курить в одиночестве — не самый хороший поступок. Maybe I, maybe you Are just dreaming sometimes But the world would be cold Without dreamers like you Резко открывает глаза, вдруг нашаривая под подушкой телефон с двадцатью пропущенных от мамы, восемнадцать от близкого друга, ещё по десятке от бабушки и отца. И один пропущенный, который она замечает не сразу — от Леды. Минут семь назад. Как раз тогда, сообразила Мара, когда призрак говорил о звонках, лежа на ней. Может, стоит?