Жизнь на Ручиже

Я медленно шла в деревню через поле. Было утро. Тёплое летнее утро. Даже очень тёплое. Но, несмотря на жару, самозабвенно пели птицы, играл на свирели старый пастух дядя Василий… Воздух пахнет навозом и сухим сеном, дует ветерок... …Вот уже я прошла и ручей, и Малый лесок, в котором водилось много всяких птиц самых разных видов; и Большой лес, в котором, говорят, водятся кабаны и лоси, и даже, кажется, волки; вот и вторая деревня осталась позади… Я шла на Зелёное, прямой дорогой на село Зелёное. И так хорошо мне было идти! Так я хотела подольше наслаждаться этой красосотой… Но вот в дали уже виднеются отдельные домики с красными, жёлтыми, серыми крышами и покосившимися заборами… Но вообще, это было прекрасное село. Всегда чистые, аккуратные домишки, всегда прибранные просторные избы, гостеприимные жители… Маленькая белоснежная церковка, с обвалившейся колокольней… Потрясающая зелень садов, толпящихся между домиками… Всё это манило к себе, манило… Так манило, что мне вдруг захотелось пойти быстрее, побежать… навстречу спокойной и милой деревушке, такой родной и знакомой… Через два часа я наконец добралась до речки Ручиж. От неё до деревни рукой подать. Я припала грудью к земле и напилась прохладной речной воды. Пила жадно, даже нос намочила. Такая вкусная была вода! Особенно после четырёхчасового пути по полю под полящим солнцем. Я присела отдохнуть. Уже было около полудня, когда я остановилась у крайнего домика невольшой деревеньки, находящейся в шестнадцати километрах от дома. Из окна высунулась голова бабушки Авдотьи Семёновны. - Заходи, милая, - крикнула она мне. Я любила бывать у этой гостеприимной бабушки. На рынке у нас с ней места были рядом. Иногда, когда Авдотья Семёновна была занята, или просто хотела посидеть дома, она просила меня продать и её продукты. Я охотно соглашалась, потому что часть этих продуктов доставалась мне. - Устала небось, - сказала бабушка, когда я уже вошла в светлую просторную избу. - Нет, Авдотья Семёновна, не устала… Хорошо дошла. Спокойно. - Ну садись чай пить. Только что вскипел. Я подсела к столу. Стол большой, а на нём самовар только стоит. Хотя самовар тоже большой, на полстола. Весь начищенный до блеска, пахнет шишками и кипятком. «Как хорошо всё-таки здесь, - подумала я. – И чай из самовара, и огурцы домашние…» Мои размышления прервала Авдотья Семёновна: - Бери варенье... Или ты с сахаром? Ну и на сколько тебя мамка отпустила? Может погостишь у меня?.. А? Хочешь клубнички? Свеженькая, только с грядки… На, держи… - Можно и у вас, Авдотья Семёновна, погостить. Мама, меня отпустила. Да, спасибо, я буду. Бабушка встала и поставила на стол большую миску с клубникой. Клубнику я любила. Поэтому принялась уплетать её за обе щеки. - Слушай, продашь моё тоже? А? – с какой-то виноватой надеждой спросила Авдотья Семёновна. - Конешно, даже не шомневайтесь, конешно профам… - тут же затароторила я, как будто боясь, что она могла передумать и не разрешить мне. Бабушка рассмеялась. - Ты прожуй сначала, а потом говори! Поговорить всегда успеешь. Чего торопиться-то? Вот… Огурцы, капуста и клубника. Неско огурцов можешь взять себе, а клубники, я смотрю, ты и тут наелась! – Она снова засмеялась. – И ещё. Варь, вот, возьми, это Маньке передашь. Помнишь её? Такая черноволосая, высокая… Помнишь? Вот и хорошо. – Авдотья Семёновна протянула мне корзинку и банку варенья. - Помню, - ответила я, подождав, пока бабушка договорит. Через полчаса я уже шла по улице, держала в руках большую суму и жевала огурец. Огурец был свежий, сочный и такой вкусный! Мне в лицо дул прохладный ветерок. Светило солнце. Кругом была природа, огромная, манящая своей красотой, своей зеленью, своей живостью, всем своим величием… Природа… Да. Как же я люблю свою родину, родину, ту, на которой так приятно расти, жить, познавать тайны, великие и неповторимые тайны родины. И так хорошо было просто шагать босиком по пыльной дороге, грызть огурец и любоваться зеленью, травой, цветами, своей Родиной..