Большая четвёрка в Хогвартсе. Ломаем шаблоны! Курс 2.

– Заклинание Изменения Памяти на самом деле то же самое, что и заклинание Забвения. Произносится как «обливиэйт». И, несмотря на то, что формула произношения одна, смысл может быть совершенно разным. Чаще всего используется стирателями памяти по отношению к магглам, которые случайно увидели колдовство. Итак, как же понять – стираете вы память или наполняете её ложными воспоминаниями? Очень легко – только достаточно сильный волшебник может заменять воспоминания. Чтобы сделать ложные воспоминания, надо очень чётко представить их, а потом уже произносить заклинание, направляя палочку на испытуемого. Если вы не до конца сосредоточены, воспоминание получится слабым, «мутным» и держаться будет недолго. Это не просто, создать ясное, чёткое воспоминание, придётся долго тренироваться. Когда вы стираете память, вам достаточно просто сконцентрироваться и произнести магическую формулу. И, разумеется, стираются только последние моменты. Самый большой промежуток времени, который можно удалить из памяти человека – день. Поэтому легче «подправить» их, исправив несколько деталей, чем стирать полностью. Также, такое действие может на некоторое время выбить человека из колеи. Например, какое-то время у него будет обалделый вид, и он может абсолютно серьёзно пожелать вам «Счастливого Рождества» в середине июля. Но это быстро проходит. – Удивительно, как министерство вообще разрешает изучать его в школе, – тихо сказал Иккинг Рапунцель. – Очень просто, мистер Хэддок. Магам приходится соседствовать с магглами, и в случае бытового происшествия легче применить «обливиэйт» самому, чем вызывать стирателя памяти и отрывать его от более серьёзных случаев. – Иккинг смутился. Всё-таки когда сидишь на первой парте, то шанс, что тебя может услышать учитель, велик. А профессор Троллин тем временем сказал: – Ну что ж, пора потренироваться. Сейчас вы будете работать в парах – так, как сидите. Ваша задача – по очереди стереть последние секунды воспоминаний вашего напарника. Ученики оживились. Они взволнованно зашептались, поворачиваясь друг к другу. Вопрос, который волновал всех, задала Анна: – Профессор, а можно ли вернуть память человеку, подвергшемуся заклинанию забвения? – Не волнуйтесь, мисс Разенграффе. Это же будет первый раз, не факт, что вы вообще сможете применить это заклинание. Но даже если и так, то сотрутся последние секунды. – Вы не ответили на вопрос, – заметила Анна. – Участок памяти может стереться навсегда, если это был очень сильный волшебник. Ну, или же палочка неисправна. Точного способа вернуть память нет, но есть ряд зелий, которые постепенно возвращают пострадавшему память. Но повторяю, вам это не грозит, мисс Разенграффе. – А бывает, что человеку стёрли все воспоминания, абсолютно все? – полюбопытствовал Хиро. – Был один такой случай, – задумчиво потёр подбородок профессор Троллин. – Но это один на миллион. Приступайте к заданию! Иккинг повернулся к Рапунцель. – Рад, что копаться в моей памяти будешь именно ты, – признался он. Она рассмеялась. – Я тоже. Так кто начинает первый? – Давай я, – пожал он плечами. Иккинг направил на неё свою каштановую палочку с волосом единорога и старательно вырисовал в воздухе узор, похожий по форме на человеческий мозг. Они отрабатывали это движение на прошлом уроке – надо было двигать только кончик волшебной палочки, работая запястьем, а не размахивать всей палочкой. Рапунцель невольно прикрыла глаза. – Обливиэйт! – прошептал он, и вдруг перед его глазами замелькали образы, заслонив реальность, хотя он держал глаза открытыми. Блокнот с какими-то рисунками, зелёный хамелеон, его лицо, друзья в Большом зале… Иккинг выронил палочку, и та полетела на пол. От этого звука он вздрогнул, и картинки закончились. Мальчик несколько раз поморгал. – Иккинг? – на него недоумённо смотрела Рапунцель. – Ты чего палочку бросил? – Я не специально, – пробормотал он, поднимая её. – Я не чувствую, будто потеряла память. Значит, у тебя не получилось, – вынесла вердикт пуффендуйка. – Я бы так не сказал… – пробормотал он. – Ты держишь блокнот с рисунками в маленьком тайнике в стене возле своей кровати. Ты единственная, кто обнаружил его – ты проверяла стены возле кроватей твоих соседок, но никто ничего туда не клал, следовательно, они не нашли их. Также там лежит мешочек с деньгами, которые тебе дают родители на карманные расходы… – Как ты узнал? – поражённо захлопала глазами Рапунцель. – Я не знаю. Я просто произнёс заклинание, но вместо того, чтобы стереть тебе память, я увидел её. Не твои последние воспоминания или что-то в этом роде, а просто отрывки, случайные картинки. – Это… странно. Я бы даже сказала невозможно! – А я бы сказал. Заклинание «обливейт» относится к ментальной магии, и с ней можно ожидать чего угодно. – Попробуй ещё раз, – потребовала Рапунцель. Иккинг с сомнением на неё посмотрел, но палочку поднял. Девочка снова закрыла глаза. – Обливиэйт, – повторил Иккинг, но картинок, как в прошлый раз, не было. Рапунцель открыла глаза и оглянулась. – О, нам уже дали задание. Я, похоже, прослушала. Что надо делать? Иккинг моргнул. Это было как-то странно, он бы даже сказал, нереально. – Ты меня разыгрываешь? – с подозрением спросил он. – Нет, а почему ты спрашиваешь? – Отличная работа, мистер Хэддок! Вы первый, кому удалось выполнить задание. Десять очков Когтеврану! – подошёл профессор. – Какое задание? – нахмурилась Рапунцель. Иккингу даже стало жутко. – Но, сэр, вы сказали, что сотрутся только последние секунды! А она забыла… – он быстро подсчитал в уме, – минуту с половиной. – В таком случае, вы весьма одарённый волшебник, мистер Хэддок. Который потом может нас удивить, – улыбнулся профессор Троллин и пошёл к следующей паре. Иккинг перевёл взгляд на Рапунцель. Она смотрела на него с любопытством и удивлением. – А тот разговор… про твой блокнот… ты тоже не помнишь? – она помотала головой. Иккинг сглотнул, а потом стал объяснять, какое задание им надо сейчас делать. Их разговор про то, что он узнал о тайнике, он почему-то опустил. Раз забыла – то и не надо. – И знаешь что? Я больше не буду делать это задание. – Но… – Стирать память – это явно не моё, – усмехнулся он. Реакция Рапунцель произвела сильное впечатление на Иккинга. Это выглядело жутко. Какое право он имеет стирать человеку воспоминания? И про себя он поклялся, что никогда не будет применять «обливиэйт». * * * – Профессор Тусмари опять задала огромную письменную работу по новой теме, а я даже не поняла, что от меня требуется, – жаловалась Астрид за обедом. – Все эти заумные формулы, строгие определения, метод трансформации материи Фаберже… – Баредже, – машинально поправил Иккинг. – Он написал научный труд о трансформации материй, основанной на том, что в основе всех материй и веществ лежат четыре стихии. Типа трансфигурация работает на чётких законах природы – земля плюс огонь равно камень, вода плюс воздух равно облака и тому подобное. В этом же направлении работали и алхимики его века. Правда, это суждение было ошибочным, как было доказано два века спустя, но почитать интересно… – Ты это читал?! – выпучила глаза Астрид. – Ну да. Та информация, что была дана в учебнике, показалась мне слишком поверхностной. – Слишком поверхностной, – повторила Астрид. – Пятнадцать страниц мозгодробительного текста показались тебе слишком поверхностным… – Их там тринадцать с половиной, – поправил Иккинг. – Остановите Землю, я сойду, – закатила глаза Астрид и вернулась к макаронам. – Завидую я тем людям, которым нравится учиться, – вздохнула Мерида. Она опустила голову на левую руку и завалилась влево, что создавало впечатление, будто она спит прямо за столом. – Которым интересно читать дополнительную литературу и разбираться во всём этом, несмотря на трудности. – Похоже, ты этим похвастаться не можешь, – усмехнулся Иккинг. Зашелестели пушистые крылья – в окна влетели совы. Рядом с Меридой опустился Ирвинг. Она апатично отвязала от его лапки свёрнутую газету, погладила по перьям, и он, радостно ухнув, улетел прочь. – Эх, ну что тут у нас? В министерстве до сих пор идут яростные обсуждения проекта, предложенного Питером Пэном. – А что за проект? – спросила Рапи. – Какая-то его идея, что если объединить механику магглов и магические умения магов, то можно получить нечто новое и полезное. По-моему бред, магия исключает эту возможность по определению. – Согласен с Меридой, в «Истории Хогвартса» написано, что маггловские штучки, типа телефонов или компьютеров, не работают в Хогвартсе – их возможности блокирует магия… – Просто молчи, Хэддок, просто молчи, – вздохнула Астрид. Он улыбнулся. – Так вот, чистокровные маги были возмущены таким предложением – они всегда были против каких-либо связей с маггловским миром. – Точно так же было, когда предложили ввести маггловский транспорт – поезд «Хогвартс-экспресс» и автобус «Ночной рыцарь», – опять влез Иккинг. Астрид просто шумно выдохнула. – Ну да. Но самое интересное, что министр «за» эти новшества. Короче, там сейчас идут дебаты… А так ничего интересного, письма от читателей, раздел о погоде, интервью с очередным победителем Конкурса зельеваров, рекламные объявления… стоп. – Мерида перелистнула пару страниц и замерла. – Есть заметка о том, что в Румынском заповеднике для драконов было странное происшествие. Одного из драконов охватила вспышка гнева, тот взбесился и нанёс тяжёлые ожоги двум драконологам. Был вызван отряд драконоборцев, те усмирили дракона, и сейчас он заперт в клетке. Но не перестает беситься и плеваться огнём во все стороны… предполагается, что это драконье бешенство. Вот и все интересные новости. – Мерида отложила газету, а Иккинг потянулся к ней и раскрыл на последней новости. Горбатый норвежский дракон… Интересно, какие ещё породы есть в Румынском заповеднике? Надо будет покопаться в библиотеке, вдруг там есть эта информация… Изначально заповедник сделали для защиты румынских длиннорогов, но со временем там появились и другие виды. Иккинг знал, что в Соединённом Королевстве тоже есть два заповедника. В горах Уэльса жили зелёные валлийские драконы, а на Гербидах – гебридские чёрные драконы. В общем-то, единственные драконы, которые живут в Англии. – Хорошо, что завтра последний день, а потом каникулы, – донёсся до него голос Мериды. – Кстати, а как мы будем «выкрадывать» нашего обмороженного? – Я всё продумала, – Рапунцель так и засветилась от радости. – За ним следит только Беймакс, периодически заглядывая к нему в комнату. Его отвлечёт Иккинг. Не знаю, заведёт какой-нибудь разговор, например… Я тем временем проберусь к нему и дам одну из моих мантий. На ней пуффендуйский герб, так что никто не заподозрит. Натянет на голову капюшон пониже и проберётся в толпе школьников из Хогвартса к каретам. Его на месте будет ждать Мерида, а Астрид принесёт его чемодан из гостиной Гриффиндора. Вы уедете сразу же, я и Иккинг за вами. Встречаемся в поезде. Так что если его пропажу и заметят, то будет поздно – мы все вместе уже будем ехать в Лондон. – Ничего себе, – присвистнула Мерида. – А стоит ли ради него так стараться? – Если директор сказал ему не выходить из комнаты и уж тем более из Хогвартса, то на это есть веская причина, – поморщилась Астрид. – Мне не нравится эта идея. Всё равно они узнают и вернут его в Хогвартс. Если нас поймают… – Не поймают, – решительно сказала Рапунцель. – И вообще, оставлять друга в беде нехорошо. – Да ладно, посидеть в одиночестве в Рождество ему не помешает. Пусть подумает над своим поведением, – сказала Мерида, но уже сама поняла, что это было жестоко. Она нахмурилась и отвернулась. – Значит, решено, – спустя несколько секунд сказала Рапунцель. * * * – Я чувствую себя принцессой, которую выкрадывают из башни, – хихикал Джек, пока Мерида заталкивала его в купе «Хогвартса-экспресса». Астрид быстро опустила занавески, а Джек веселился вовсю. – А золотой выкуп тоже будет? – Тоже мне, арабская принцесска, – фыркнула Мерида, плюхаясь на своё место. – Осталось дождаться Иккинга и Рапунцель. Астрид осторожно выглянула из-за занавесок. В узком коридоре толпились ученики с чемоданами. – Ну, ждать придётся долго. Мы сели одни из первых. А Джек вдруг помрачнел. Он вспомнил, что Эльза осталась на каникулы в замке совсем одна. Эх, об этом он как-то не подумал… – Чего приуныла, принцесска? – он невольно улыбнулся. – Понял, что придётся жить с тобой на гораздо меньшей территории, чем Хогвартс. – О, бедняжка! Ну, ничего, мы это исправим. Я всегда могу запереть тебя в шкафу. – Или я тебя, – заметил он. – Или ты меня, – легко согласилась Мерида. – Интересно, как долго будет продолжаться ваше ребячество? – задала вопрос Астрид, ни к кому собственно не обращаясь. – Всю жизнь! – хором ответила парочка. И в этот момент двери разъехались, пропуская Рапунцель с Иккингом. – Всё получилось! – радостно завопила Рапунцель. – Почти, нам ещё от станции надо отъехать. – Ну, это понятно, – легкомысленно махнула рукой Рапи, усаживаясь рядом с Меридой. Вдруг дверь снова отъехала, и показалась голова Эммы. – Привет, вы не ви... Джек?! А ты что здесь делаешь? – счастливая сестрёнка кинулась обнимать брата, а четвёрка переглянулась. – Конспирации конец, – высказал общую мысль Иккинг. – Да не волнуйтесь, Эмма никому не скажет. Верно? – А в чём дело-то? – спросила она, оглядывая всех по очереди. – Мы выкрали Джека, – сделала большие глаза Рапунцель. – И сейчас везём его ко мне в гости, где будем насильно кормить печеньем и заставлять петь рождественские гимны. – О, ну тогда я за брата спокойна, – рассмеялась Эмма. Джек наигранно оскорбился. – Ты оставишь меня в лапах этих людей? Сестра называется! – Ага. Всем счастливого Рождества, а я побежала к Джонни. Он сказал, что уже занял для нас купе. Пока! – и она убежала также стремительно, как появилась. – Этот Джонни… – задумчиво пробормотал Джек. – Вечно она с ним носится… – Не включай режим ревнивого брата, рано ещё, – весело хмыкнула Мерида. – Это само включается, – буркнул он. Они весело проверили время, болтая о том, о сём. Перчатки Джек пока не снимал – они всё-таки в поезде. Зато они купили жвачку Дубблс. Из неё можно было надувать огромные фиолетовые шары, которые летали по купе и не лопались. От нечего делать они стали играть ими в волейбол, если это можно назвать волейболом… Вечером «Хогвартс-экспресс» замедлил бег на станции 9 ¾. Их радостно встречали мистер и миссис Корона. Пока они по дороге к особняку расспрашивали пятёрку об успехах в школе, за ними незаметно скользила фигура в тёмной мантии. * * * Проснулась Мерида от того, что в неё кинули подушку. Спросонья она решила, что это Рапи или Астрид – девчонки поселились у Рапунцель в комнате, а мальчики в комнате для гостей. Но когда она оторвала сонную голову от кровати, то увидела усмехающегося Джека. – Пшёл вон! – буркнула она и завалилась обратно. И только потом до неё дошло. – Что ты забыл в нашей комнате?! Вон отсюда! – Медленно до тебя доходит, действительно надо было облить водой… – успел сказать он, а Мерида уже кинула в него обе подушки. От шума проснулись остальные. – Джек, это наша комната! Иди к себе, если не спится! – ворчала Астрид, пока Джек наматывал круги по комнате, убегая от Мериды. – Уберите от меня эту ненормальную! – Да, уберите, пока я его не убила! – Композиция «С добрым утром», – только и сказала Рапунцель, залезая с головой под одеяло. А тем временем в ход пошли снежки. Рапунцель показалось, что она на какое-то время уснула, а когда она снова осмелилась высунуть голову, Мерида заворачивала Фроста в ковёр. – Как? – только и вымолвила Рапунцель. – Умение ставить подножки – это искусство, – ответила девочка, не отрываясь от своего занятия. – Да сдаюсь я, сдаюсь! – донёсся приглушённый голос Джека. – Я уже жалею, что пригласила вас к себе домой, – зевнула Рапунцель, глядя на часы – шесть часов утра. – Рановато, это только цветочки, – кровожадно оскалилась Мерида, утаскивая свою жертву в коридор. Астрид покатывалась со смеху, и даже Иккинг уже был тут – он прислонился к стене, скрестив на груди руки, и с улыбкой смотрел на происходящее. – Ковёр только верни! Персидский! – крикнула вдогонку пуффендуйка. – Бессердечная! – крикнул Джек. – Ладно, пора прекращать этот фарс, – вмешался Иккинг. – Миссис и мистер Корона уже ждут нас на завтрак. Они решили, что раз уж мы все так рано вскочили, то и завтрак будет сейчас. – Тогда будь добр, освободи помещение, нам надо одеться, – сказала Астрид, вдруг вспомнив, что на ней одна ночнушка. Послышался глухой звук, как будто что-то упало. – Лестница, – догадалась Рапунцель. – Похоже, они оба свалились, – добавила она, услышав ругательства Мериды. Но на завтрак они спустились тихо и мирно. Дом семейства Короны был двухэтажным и довольно богатым. Лестница из тёмного резного дерева, пушистые ковры, в которых утопают ноги, и весь дом был сделан в золотистых и тёмно-коричневых тонах. Столовая находилась на первом этаже. Длинный стол уже заставлен тарелками с яичницей и тостами. – Садитесь, – приветливо улыбнулась миссис Корона. – Хорошо спалось? – Спасибо, просто замечательно, – мило улыбнулась Мерида, не забыв послать уничтожающий взгляд Джеку. Тот сделал невинный вид. Во время завтрака родители Рапи весело о чём-то говорили, шутили и вообще производили впечатление людей приятных и интересных в общении. Мистер Корона вскоре отбыл на работу, а миссис Корона повела пятёрку в Косой переулок – им надо было выбрать друг другу и родителям подарки. Косой переулок и так был наполнен волшебством чуть ли не больше Хогвартса, но сейчас выглядел особенно сказочно. Те же самые домики, наезжающие и напирающие друг на друга так, словно земля во время строительства ходила ходуном, те же волшебники в разноцветных мантиях, но всё покрыто мягким, пушистым и чисто-белым снегом. Джек пришёл в восторг от больших снежных хлопьев, падающих с неба. Он скакал туда-сюда, размахивая руками, и только четвёрка видела, что это не снегопад, а его собственная снежная магия срывается с кончиков пальцев и кружится вокруг него вальсом снежинок. Также магазинчики украшали гирлянды, похожие на маггловские, только это были не лампочки, а самые настоящие волшебные огоньки, сияющие не хуже электрических гирлянд. Миссис Корона объяснила, что это те же самые искры, которые они учили на первом курсе по ЗОТИ, но усовершенствованные с помощью Люмоса. Договорившись встретиться в «Чайной Розы Ли», они все разделились с таинственным видом, и каждый прошмыгнул в свой магазин, предвкушая поиск подарков. Мерида зашла в «Флориш и Блоттс», отряхнула снег и задумчиво оглядела ряды книг. Она даже не представляла, что собирается искать, и потому просто побрела сквозь толпу покупателей, читая названия. «Список самых магических мест Британии», «Зельеварение. Курс исцеляющих зелий», «Чары иллюзий: на грани реальности», «Самая полная энциклопедия драконов»… Мерида заинтересованно раскрыла книгу. Зашуршали страницы, на которых шипели перуанские змеезубы, сверкали чешуёй опаловые антиподы и грозно скалились китайские огненные шары. Мерида улыбнулась – она знала, кому это может понравиться. Рапунцель почувствовала, что замёрзла, и заскочила в ближайшую лавку. Её тут же окутал тёплый воздух и запах свежей выпечки. Она прочитала надпись наоборот, написанную на стекле витрины. «Кондитерская Шугарплама». Девочка стала рассматривать выставленные сладости. И какими волшебными они были! Свежевыпеченные сдобные котелки с разными начинками. Шоколадные фигурки волшебников, которые размахивали крошечными волшебными палочками. Пряники, на которых глазурью были нарисованы ёлки, снежинки и даже Хогвартс. Очень долго она рассматривала сани с Санта-Клаусом и оленями. Всё было сделано из марципана, Санта-Клаус махал рукой, а олени качали рогами и переступали с ноги на ногу. – Что-то уже выбрали? – поинтересовался продавец, у которого на остроконечной шляпе устроился венок из остролиста. – А сдобные котелки с чем? – поинтересовалась Рапунцель, и вдруг ей на глаза попалась марципановая фигурка Министра Магии, Муфасы Лайона. Министр важно кивал и выглядел донельзя забавным. – Песочное тесто, внутри начинка из клубничного варенья, сверху слой апельсинового джема. – О, чудесно. Тогда одну упаковку котелков, пожалуйста. Джек решил заглянуть в «Лавку доктора Фейерверкуса». Повсюду стояли коробки с магическими петардами, хлопушками с сюрпризами и шутихами. Мальчик взял одну в руки. Петарда носила экстравагантное название «Пылающий маскарад», и Джек даже представить не мог, что это могло бы быть. Но тут по яркой упаковке поползли узоры инея, и он поспешно поставил её обратно. Джек украдкой оглянулся. Все посетители были заняты своими делами, и вряд ли кто-нибудь из них увидел, что произошло. Так что он надел перчатки и пошёл с петардой к продавцу, уточнять, как работает эта штука. Незнакомца в тёмной мантии, который стоял на улице и смотрел в окно магазина, Джек даже не заметил. Иккинг вышел из аптеки «Слизень и Джиггер» с пополненным запасом ингредиентов для зелий и отличным настроением. Он почти десять минут отчаянно торговался с продавцом, ибо «Четыре сикля за растолчённый корень мандрагоры это грабёж!» В конце концов, Иккинг пригрозил, что уйдёт в соседнюю аптеку Малпеппера, которая находилась по соседству и была конкурентом этой аптеки, и продавец сдался. Сошлись на двух сиклях шести кнатах. Но на самом деле в аптеке Малпеппера Иккинг уже побывал. Где провернул ту же тактику с продавцом. Ибо «Волосы единорога за пять галеонов это грабёж!» Спрашивается, зачем ему эти ингредиенты, если по зельеварению они варят совсем другие зелья? Просто Иккинг решил поэкспериментировать. А сейчас мальчик зашёл в лавку «Волшебное оборудование для умников». Он считал, что подарки должны быть полезными и практичными, так что ушёл в обсуждения с продавцом о плюсах и минусах самопомещивающихся котлов и точности весов разных фирм. А Астрид залипла в магазине «Всё для квиддича». Форма, наборы для ухаживания за метлой, справочники всех моделей, книги, посвящённые теме Чемпионата Мира по квиддичу и, разумеется, сами мётлы. Сейчас по продажам лидировали «Быстрокрылая», «Молния», и абсолютно новая, только что вышедшая модель – «Чёрный мустанг». И если рукоятка «Быстрокрылой» была сделана из белого дерева, на которой было написано серебряными буквами название, то «Чёрный мустанг» был из тёмного, почти чёрного дерева, с тёмными прутьями и кроваво-красным названием. И, надо признать, это выглядело эффектно. Такие же восторженные поклонники квиддича, как Астрид, сейчас стояли возле витрины и вздыхали. И девочка их понимала. Цена была просто заоблачной – 5500 галлеонов! Также на витрину было прикреплено описание: «Чёрный мустанг» – это не просто очередная модель, а совершенно новое слово в квиддиче. Обтекаемая форма, точный тормоз, удобная рукоятка – это вы можете найти в любой метле. Но «Мустанг» также имеет своё собственное антигравитационное поле, так что теперь делать мёртвые петли и фигуры высшего пилотажа будет проще простого. Из-за этого эффекта максимальная скорость увеличивается в три с половиной раза! Французская команда, которой через два года предстоит сразиться на Чемпионате Мира по квиддичу, заказала семь экземпляров модели «Чёрный мустанг». Астрид рассматривала длинные прямые прутья, как вдруг боковое зрение засекло знакомые рыжие кудряшки. – Шикарна, – пробормотала Мерида, прижимаясь носом к стеклу. – Пусть восхищаться метлой конкурирующей кампании нехорошо, но она шикарна. – Я даже не успела выбрать подарок, – недовольно буркнула Астрид, не отрываясь от «Мустанга». – Иди, погуляй куда-нибудь. – Неа, – рассмеялась Мерида. – Я только пришла. Интересно, как именно они сделали эти антигравитационные чары… – О! Девчонки! И вы уже здесь! – сквозь толпу протиснулся Джек с большим пакетом. – А, тоже пришли посмотреть на «Чёрного мустанга»? – Да что вы все сюда пришли! – всплеснула руками Астрид. Джек рассмеялся, а Мерида переключилась на его пакеты. – Так, посмотрим, что у нас тут… – Грабят! Помогите! – завопил Джек и бросился прочь из магазина. Мерида, громко смеясь, побежала за ним, а Астрид спокойно пошла выбирать этим ненормальным подарки. Чайная Розы Ли была даже не настоящей чайной, а очень уютным кафе, в котором можно спокойно посидеть, поговорить с друзьями и заказать самый разный чай с вкусняшками. Через окна, расположенные низко над землёй, можно было смотреть на сугробы, снег, который падал на землю, и магов, снующих в предрождественской суматохе. Ребята лукаво переглядывались и пытались понять, что лежит у кого в пакетах. Когда они вышли на улицу и собирались уже уходить из Косого переулка, Джек вдруг достал из пакета петарду и с радостным гиком взорвал её. Из петарды вырвался дождь из серебряных, красных и зелёных искр, которые закружились вокруг прохожих не хуже снежинок. Некоторое остановились и с улыбкой смотрели на это чудо. – Всем весёлого Рождества! – помахал им Джек и с весёлой ухмылкой скрылся в проходе, соединяющем два мира – магов и магглов. * * * – Иккинг, повесь гирлянды под потолком вдоль стен! Нет, не так! Правее! Джек, прекрати попытки натянуть рождественский колпак Мериде, пока вы его не порвали! Лучше помогите Астрид повесить шарики на ёлку! Рапунцель стояла посреди комнаты и всем указывала, что делать. Подготовка к Рождеству шла полным ходом. Её мама пошла делать рождественские сладости, а всех детей, которые так и норовили лизнуть крем для торта, выгнала из кухни наряжать дом. И сейчас они все вместе украшали гостиную, в которой стояла большая, пышная ёлка до самого потолка. Рапунцель всегда обожала наряжать ёлку, каждый раз как первый рассматривать игрушки, которые уже забыла за год. Сейчас она трепетно перебирала в коробках золотые и серебряные шишки, стеклянные шарики всех цветов, игрушечных феечек и ангелочков… Иккинг под её чутким руководством развешивал гирлянды из остролиста и омелы, Астрид укрепляла на ветках вытянутые свечи (да-да, настоящие свечи!), а Джек и Мерида дурачились, мешая остальным. Сейчас они принялись бегать по дому, размахивая мишурой и громко споря. Причина спора была «кто кого быстрее затолкнёт в шкаф». Рапунцель закатила глаза и пошла устранять проблему самолично. У них как раз была отличная кладовка на первом этаже возле лестницы, где и притаилась в темноте Рапунцель. На лестнице послышался топот, и вот она хватает Джека за руку, запихивает в кладовку, на которую уже были наложены чары заглушения, и закрывает на засов. Похоже, тот даже не понял, что произошло. – Я заперла… его в шкафу… – произнесла Рапи, глядя на своё творение. А потом радостно воскликнула, словно всё ещё не веря: – Я взяла и заперла… его… в шкафу?! Ха! Ну вот, теперь можно будет спокойно украсить дом, не переживая, что половину шариков передавят, а мишуру разорвут! – Вот тебе и скромная пуффендуйка! Выпусти меня, так нечестно! – крикнул Джек, но из шкафа не донеслось и звука. Тот даже стукнул в дверцу, но безуспешно. А тем временем Иккинг вспомнил то, о чём Джек и Мерида спорили в поезде – кто кого запрёт в шкафу, если сильно надоест. И, представьте себе, у него появилась та же идея, что и у Рапунцель! Мерида всё ещё носилась по дому, выискивая «врага», Рапунцель спокойно вернулась к шарикам, а Иккинг притаился в засаде. И спустя несколько минут Мериду быстренько затолкнули в тот же самый шкаф-кладовку. Чтобы уж наверняка, Иккинг стал притаскивать вещи и баррикадировать дверь. В ход пошли комод, горшок с цветком, швабра… – Иккинг? Что ты делаешь? – он подскочил и обернулся – на него с подозрением смотрела Астрид. – Астрид! Привет, Астрид! Привет, Астрид! При… – Обычно я не лезу в чужие дела, но ты ведёшь себя странно. Даже для себя, – заметила она. – Эм… просто мне… надо было… э… меня Рапунцель попросила… Короче, я пойду! *тем временем в шкафу* – … – Кто здесь? – Мерида? – Джек? – Какого чёрта ты здесь делаешь? – Это я хотела спросить у тебя! – Меня затолкнула Рапунцель. – Меня Иккинг. – … – Это заговор. – Точно. – Мы отомстим. – Конечно. – А выбраться как? – Ты слышала что-нибудь об игре «Города»? – Это значит, ты не знаешь? – Нет. – … – Так вот, это очень интересная игра… Выпустила их на свободу миссис Корона, у которой закончилась мука. За это время Джек с Меридой успели поиграть во все словесные игры, которые они знали, три раза поругаться, столько же помириться и продумать свой план по мщению. Так что из кладовки они вырвались с боевыми криками индейцев. Мерида размахивала щётками, Джек кидался снежками, и оба они были перемазаны в малиновом варенье, которого было там огромное количество (ну, теперь уже не такое огромное…). Так что у Рапи, Иккинга и Астрид не было шансов. Но оказалось, что они сидели там всего полчаса. За это время миссис Корона закончила на кухне, а дом был украшен на славу. Настало время печь столь любимые Рапунцель имбирные печенья. Это было очень весело – сначала замешивать тесто, а потом с помощью разных формочек делать ёлочки, звёздочки, цветы и оленей. Джек то и дело бросал задумчивые взгляды на пачку с мукой, словно размышляя, а не сделать ли ещё теста. – Даже не думай, – тихо сказала ему на ухо Рапи. – Мерида тебе этого не простит. – Как ты?.. – простонал Джек. – У тебя на лбу написано, что ты хочешь вывалить эту пачку ей на голову. – Ничего не написано… – буркнул он. – Просто ты меня слишком хорошо знаешь. – Рапунцель легко с ним согласилась. Вечером, когда с работы вернулся мистер Корона, печенья уже были готовы. И все единодушно признали, что они получились очень вкусными. Так прошёл канун Рождества. * * * С самого утра дети побежали к ёлке, под которой были аккуратно сложены подарки, завёрнутые в разноцветную бумагу. Усевшись прямо на пушистый белый ковёр, они принялись разворачивать их, тихо переговариваясь, чтобы не разбудить родителей Рапунцель – они ещё спали. – Я даже боюсь открывать твой подарок, – признался Джек. – Не волнуйся, бомбы там нет. – Уже хорошо, – пробормотал он. – Там яд, – закончила предложение Мерида. – Очень смешно, – Джек достал какой-то блокнот. – Что это? – Блокнот-напоминалка. Если ты запишешь туда что-нибудь и укажешь дату или время, то он тебе об этом напомнит. Правда, не знаю как. Ещё если ты там что-нибудь нарисуешь, это рисунок оживёт и сможет двигаться. – Ух ты, спасибо. – «Самая полная энциклопедия драконов»? – Иккинг с улыбкой пролистал. – Здорово! – Знала, что тебе понравится, – довольно сказала Мерида, разворачивая книгу под названием «Победы «Стоунхейвенских Сорок»: команда, прославившая Шотландию» от Астрид. – Красивый ободок, – Астрид рассматривала ободок из кожи, на котором были вышиты скандинавские узоры. – Что тебе подарить, было самой трудной задачей, – призналась Мерида. – А я не заморачивался, – весело сказал Джек, отправляя в рот сдобный котелок. – Петарды от доктора Фейерверкуса – сегодня вечером взорвём, вот веселуха будет! – А я всем подарила те пирожные, – сказала Рапунцель, расчёсывая волосы золотым гребнем, подаренным Меридой. – Как ты узнал, что у меня закончились краски? – Иккинг только усмехнулся, припоминая те её воспоминания. Джек вовсю развлекался: Астрид подарила ему мантию, как у его любимой команды «Нетопыри Ньюкасла», и теперь он спрыгивал с дивана, радуясь, как она развевается за его спиной. Мерида примеривала перчатки для квиддича от Иккинга, Астрид рассказывала Рапи о свойствах бальзама для волос, который она ей подарила. Это не все подарки: ещё Иккинг подарил Джеку набор хрустальных колб для зельеварения (Джек развлекался на уроках как мог, и часто разбивал их), для Астрид Иккинг приготовил книгу о боевой магии, а она подарила ему набор чернил, которые меняли цвета. И, разумеется, для каждого был новый вязаный шедевр от миссис Короны – в этом году она подарила им всем носки по цветам факультетов, на которых училась пятёрка. Выглядело забавно. У Мериды вырвался удивлённый возглас, и все к ней повернулись – она держала в руках круглый металлический медальон со странными узорами. – Что такое? – поинтересовался Иккинг. – Это медальон моей мамы, – поражённо сказала Мерида. – А на нём наш узор, узор клана Данброх. Она всегда его носила, не снимая, сколько я себя помню… Он передавался из поколения в поколение чуть ли не с пятнадцатого века... Это великая честь. Все стали с любопытством рассматривать непонятные узоры (также на медальоне было несколько зелёных камешков). Мерида бережно надела медальон и с благоговением провела по поверхности. Весь оставшийся день прошёл очень весело. Они играли в снежки (Джек постоянно выигрывал), ели рождественский торт со взбитыми сливками, а также пудинги, фаршированную индейку, сладкие булочки в виде корзиночек с сухофруктами, печенья… А вечером зажгли свечи на ёлке. Их огоньки загадочно светились в темноте, чуть подрагивая, а Джек поторопил всех взорвать петарды. Все они были разные: у Мериды «Пылающий маскарад», у Иккинга «Рождественское чудо», у Астрид «Летняя ночь», у Рапунцель «Звёздные пегасы», а себе любимому Джек взял «Аметистовый дождь». Эти петарды были волшебными, их можно было взрывать и дома, а разноцветные искры складывались в картинки и висели несколько минут. Первым свою петарду взорвал Иккинг. Вся комната наполнилась серебряными искрами, которые издавали мелодичный перезвон, а иногда по ним проходила рябь, показывая изображение ангела. Затем Мерида испробовала «Пылающий маскарад» – петарда взорвалась с оглушительным треском, и вся комната заполнилась пылающими фигурами танцующих пар (наверное, из окна казалось, что комната горит). Они так и сверкали алыми, оранжевыми и жёлтыми языками пламени. «Звёздные пегасы» были под стать своему названию – вихрь из призрачно-голубых искр кружился по гостиной, то складываясь в изображение крылатых коней, то снова распадаюсь на отдельные звёздочки. А когда они исчезли, Астрид взорвала «Летнюю ночь», и по комнате запорхали десятки жёлтых сияющих бабочек – они хаотично летали, легко помахивая крыльями. Свою петарду Джек приберёг напоследок – она разлетелась сотнями ярко-фиолетовых искр, которые просто замерли в воздухе на пару минут, и казалось, что ты посреди галактики. Интересно то, что у семейства Корона была одна традиция – петь рождественские гимны. Казалось бы, эта старомодная традиция давно угасла, но нет – миссис Корона садилась за пианино, а Рапунцель начинала петь. У неё был чистый, нежный голос, то выводивший грустную мелодию об ангеле, то начинавший весело и звонко петь о рождественских колокольчиках. Пошёл снег. Вскоре ей стали подпевать и родители, а четвёрка просто слушала, боясь разбить эту особенную хрупкую атмосферу, пропитанную Духом Рождества. А тем временем, внизу на улице стоял и смотрел в их окно, прислонившись к стене и закутавшись в тёплую мантию, Бенджамин Рэббен. До него долетали тихие звуки их песни, а из окна была видна ёлка с огоньками свечей. Вдруг рядом из воздуха появилась Феяни Тусмари с чашкой в руке. – Отличное Рождество выдалось, – буркнул он. – В самый раз, чтобы последить за несносным мальчишкой. – Не бурчи, – ласково сказала Феяни и протянула ему чашку. Тот взял и принюхался. – Надеюсь, это не пунш Ровены? – Нет, это глинтвейн, – рассмеялась она. – Чего-нибудь тёплого тебе сейчас не помешает. – Что в школе? Празднуют? – спросил Бенджамин, делая глоток. Корица, имбирь, мёд, гвоздика… Он даже зажмурился от удовольствия. – Ровена подлила Веселительного зелья. Там все сидят и хихикают. Видел бы ты Малефисенту… – Она же не пьёт пунш? – Я подлила ей в тыквенный сок, – хихикнула Феяни, поправляя короткую чёлку фиолетового и зелёного цветов. Рэббен тоже рассмеялся. – Даже представить себе не могу нашу Малефисенту хихикающей! Эх, как всегда пропустил всё веселье… – А как у тебя дела? – Поют, – пожал он плечами. – Фрост пытался поджечь ёлку. Ещё устроил снегопад прямо в гостиной, а так всё тихо. – Да нет, я о другом. Ник так и не сказал толком, на какое задание он тебя отправляет. – Рэббен немного помолчал, грея руки о чашку, а потом сказал. – Нашему параноику всё кажется, что Тёмный Легилемент взялся за старое. – И? – Ему не кажется. Они помолчали. Тихо падал снег, окрашиваясь в оранжевый свет под фонарём. Феяни положила голову на плечо Рэббену, и тот боялся пошевелиться, лишь бы она не отстранялась. Она всегда вела себя так непринуждённо, так раскрепощённо, что завоевала его сердце. Но сказать об этом он толком не мог. Наверху пели «Тихую ночь». Silent night, holy night All is calm, all is bright Round yon Virgin Mother and Child Holy Infant so tender and mild Sleep in heavenly peace Sleep in heavenly peace – Когда ты вернёшься в Хогвартс? – Ну, я как раз был в Лондоне, когда Ник прислал письмо с просьбой проследить за нашим неожиданно «одарённым» мальчишкой. Когда он вернётся в школу, я поеду во Францию. Оповестить о режиме повышенной готовности, так сказать. Так что, наверное, только в следующем году. В окне появилась голова Мериды. Девочка восторженно показывала на снег. К ней присоединились и другие, и Рэббену пришлось отступить в тень дома. – Счастливого Рождества, – шепнула Феяни, и, легко поцеловав Бенджамина в щёку, трансгрессировала. А тот остался стоять с чашкой глинтвейна, чувствуя, как становится тепло, несмотря на снег.