Большая четвёрка в Хогвартсе. Ломаем шаблоны! Курс 2.

Четвёртое января, утро в Большом зале, понедельник. Кто-то завтракал, кто-то только подтягивалася, а кто-то листал «Ежедневный пророк». Четвёрка сидела за столом Пуффендуя, рядом с Эммой и Джонни. Джек и Эмма иногда дружески перешучивались, Джонни объяснял Джеку, кто такие Мстители, остальные молча ели овсянку. Иккинг лениво листал страницы, как вдруг присвистнул, привлекая внимание остальных. – Смотрите, написали о том происшествии! «Двадцать восьмого числа прошлого месяца было совершено нападение на трёх магглов возле Лютного переулка. Дагур Нейменгар вместе с двумя сообщниками в нетрезвом состоянии напали на простецов, используя Непростительные заклятья. Выживший в данный момент находится в больнице Св. Мунго, где ему удаляют и подправляют нежелательные воспоминания. Нарушителям удалось скрыться, но уже тридцатого они засветились в другой части Лондона, где ими была предпринята попытка напасть на маггла. К счастью, им помешал мистер Холмс, по стечению обстоятельств находившийся неподалёку…» – Хомс? Додо Холмс? – воскликнул Джек. – Ну, то есть Джордж. Мы его видели на Дуэльном конкурсе, он был тренером у Малефисенты. Неужели он тоже из этих?.. – Из каких «этих»? – спросила Эмма. – Эм… из министерских! – нашёлся Джек, поймав взгляды Астрид, Рапи и Иккинга. Он чуть было не проболтался про ОХ! «…но злоумышленникам снова удалось скрыться. Их главарь гордо называет себя Дагуром Остервенелым…» – На «Остервенелого» не тянет. Скорее «Шизанутый», – заметил Джек под хихиканье Эммы и Джонни. – Так ты мне дашь дочитать? – уточнил Иккинг. – Прости. «…и заявляет, что считает своим долгом приструнить «этих наглых червяков» (цитата). Министерство Магии объявило Нейменгара и его сообщников в розыск и назначило пятьдесят галлеонов в награду за каждого. Будьте бдительны, если вы или ваша семья из маглорождённых, дебоширы могут напасть и на вас…» – А вы знаете, что ещё недавно за убийство маггла брали только штраф? И о Азкабане и речи не шло. – Как? – ахнула Рапунцель. – Но это же убийство живого человека! – Да даже в двадцатом веке магглы у волшебников не считались за людей! Ну, у чистокровных, во всяком случае. К началу двадцать первого ситуация немного поменялось… А недавно Питер Пэн предложил такую реформу. И её поддержали, потому что сейчас всё больше полукровок и маглорождённых. Чистокровки вымирают. – Но мы же чистокровные? – приподняла одну бровь Астрид. – Да не совсем. У твоих родителей были в роду волшебники? – У папы родители были магглами, только бабушка волшебницей, но она уже умерла. А у мамы оба родителя были магами. – Значит, папа был маглорождённым или полукровкой, мама волшебницей, а ты тоже волшебница. Но чистокровными чаще называют тех, у кого род магов уходит глубоко в века. Те, у кого в жилах течёт только кровь, пропитанная магией, и ни капли маггловской. Они жутко гордятся этим. – А твой род? Насколько он древний? – полюбопытствовала Рапунцель. – Род Фростов относительно молодой. Мы с Эммой – всего лишь седьмое поколение магов. И обычно Фросты попадали на Слизерин. Это мы сломали систему, – он весело взъерошил сестре волосы и чуть тише добавил: – Вот Данброхи действительно чистокровные. Их род тянется с пятнадцатого века. Рапунцель обернулась на «зелёный» стол и вдруг подскочила – она увидела, как в зал входит Мерида с надвинутым капюшоном мантии. Рапунцель с радостным визгом бросилась к ней. Мерида даже не поняла, что происходит, когда на неё налетел этот ураган. – Мерида! Почему ты не отвечала на мои письма? – А, привет, Рапунцель, – чуть улыбнулась слизеринка. – Ты не представляешь, как мы все по тебе соскучились! Пошли к нам. – Э, нет! – Мерида вырвала свою руку из цепкой хватки Рапи, которая уже было её потащила. – Я знаю того, кто по мне точно не скучает. – Да брось! Идём! – Мерида поколебалась, а потом, поджав губы, кивнула. Рапунцель радостно потащила её к пуффендуйскому столу. – А, вот и наша эгоистка, – протянул Джек, прищурившись. – А, вот и наш отважный глупец, – в тон ему протянула Мерида, с гордым видом усаживаясь возле Иккинга. – Всё ещё дуешься? – Это я хотел спросить у тебя. – О, не волнуйся, я привыкла, когда меня называют трусихой и Тёмным магом, – голос слизеринки так и сочился сарказмом. – На правду не обижаются, – хмыкнул Джек. – Знаешь, что? – вспылила Мерида. – Вступать в бой с противником, превосходящим тебя по силе и знаниям, да ещё и без оружия – откровенная тупость! – Или трусливость, – продолжал насмехаться тот. – Ты – будущий мужчина. Тебе положено уже по этой причине заступаться за слабых. Леди не обязаны этого делать. И вообще, у тебя был козырь, оружие – твоя ледяная магия. Что мне прикажешь делать?! Эмма и Джонни синхронно поворачивали головы то к одному, то к другому, словно смотрели теннисный матч. Тут Астрид не выдержала, встала и изо всех сил опустила кулак на деревянный стол. Дребезжание посуды привлекло внимание пуффендуйцев, мирно сидящих рядом, но ей было всё равно. – Хватит! Мне надоела эта полемика, и я уверена, что и остальным тоже! Вы раздули ссору из ничего, а всё ваше ослиное упрямство! И знаешь что, Джек? Я считаю, Мерида права. А теперь закончим на этом! Джеку стало слегка стыдно, и тот, буркнув, отвёл взгляд в сторону. А Мерида торжествовала. Не зря она подготавливала и репетировала речь. Мама была бы ею довольна. – И часто они так? – с любопытством спросил Джонни. – Чаще, чем хотелось бы, – пробормотала Астрид, усаживаясь на место. Джонни заулыбался. Этот мальчишка был просто в восторге от происходящего. Впрочем, это было его обычное состояние. Так как он был маглорождённым, Хогвартс, магия, да и всё, что было связано с волшебниками, вызывало у него жгучий интерес и восхищение. Через какое-то время завтрак продолжился. – У нас первым история. Иккинг, ты не помнишь, какой параграф надо было прочитать? – Всё тот же – про гоблинские восстания. – О боже, нам ведь надо было сварить то зелье! Блин, Беор меня убьёт. Она сказала, чтобы мы сварили его за каникулы и принесли образец в флаконе. – Успокойся, я дам тебе своё. Но это первый и последний раз! И вообще, Джек, отнесись к зельеварению более ответственно. Мы постоянно теряем на нём баллы! И всё ты со своими шуточками! – Эй! В прошлый раз это были близнецы Торстоны! Я не виноват, что они решили подбросить шутиху в мой котёл. – Так я тебе и поверила. – Эмма, почему тебя опять оставили после уроков на отработки? – Не уходи от темы, Джек! – Погоди, Астрид, дай мне исполнить свой долг брата! – Профессор Малефисента сказала, что я несерьёзна на её уроках. – Это правда? – А как можно быть серьёзной на её уроках?! Это отличный шанс отомстить Шарлотте ля Бафф! – Так, почему я обо всём узнаю последним?! Кто такая Шарлотта? Джонни? – Одна очень вредная девчонка. Она считает, что раз её папа работает в Министерстве, то можно вести себя как королева! – Очень надменная и высокомерная королева! И разговаривает так, что хочется ей ткнуть палочкой в нос! – Эмма! Что ты ей сделала? – Почему сразу я! – Эмма! Зная тебя, и зная, кто твой брат, я уже подозреваю, что первой начала ты! – Лягушачья икра не считается! – Джонни?! – Она подложила ей в портфель лягушачью икру. Визгу было, зашибись! – Эмма?! – А что? Мы с Джонни заняли первые эту парту, а она потом пришла раньше и уселась на неё со своей подругой! – Во-первых, не «на» парту, а «за». Во-вторых, так поступать нельзя. И в-третьих, даже твой брат не совершал такого! Погоди… ты сказала лягушачья икра не считается?! Что ещё ты натворила? – Это была моя идея с клеем! Она тут ни при чём! – Джонни, не покрывай её! Стоп, клей?! – Да! Пару учебников ей пришлось поменять… – Лол! Это было очень стрёмно! – Эмма, что за слова? «Лол», «стрёмно»… твоё влияние?! – Чувак, не нервничай, всё тип-топ! Радуйся, что мы решили не использовать кнопки! – Что?! – Не кричи на него! – А ты заступайся за него! Спелись! Четвёрка откровенно ржала с этой сцены. Шокированный Джек познавал новые способы, как приструнить врагов, Джонни и Эмма хором оправдывали друг друга, и выглядело всё это очень комично. Наконец Джек закрыл лицо рукой и вздохнул: – Наверное, это всё моё влияние… Надо было раньше понять, почему тебя вызывали к декану… и ещё раз вызывали… и ещё тот раз… – Не драматизируй, – похлопала его ладошкой по плечу Эмма. – Обещаю, что больше мы Шарлотту и пальцем не тронем. – В прошлые разы, что бы навредить ей, вам не надо было её касаться, – хмуро ответил Джек. – Значит так, если я ещё раз услышу о ваших проделках, то… – Что? – лукаво спросила Эмма, склонив голову набок. – То скажу всё маме, и тебя посадят под домашний арест на всё лето. – Ты не тронешь Чёрную Вдову! – влез Джонни. Джек хмыкнул. – Чёрная Вдова, значит? А ты у нас кто? Халк? – Нет! Я – Железный человек! – Тогда слушай сюда, Железный человек… никакое железо тебя не спасёт, если ты будешь плохо влиять на Эмму. – Есть, кэп! – козырнул Джонни. – Только ты – Капитан Америка! – О, Мерлин, – вздохнул Джек. – Ты неисправим. * * * Они даже не подозревали, что Дагур Нейменгар находится в этом же замке. А точнее, сидит в кабинете директора, привязанный к стулу. В кабинете были Нортхен, Тусмари, Сэндмен и Рэббен, который, собственно, и приволок его сюда. И сейчас троица обсуждала, что же делать, накинув антиподслушивающее заклинание. Сендмен как обычно молчал. – По идее, его надо сдать в Министерство. Мы его допросили, всех своих помощников он сдал с радостью. – Феяни, ты права, но меня не оставляет в покое одна мысль… но он не хочет признаваться. Только ухмыляется, как спятивший. – Николас обернулся на их «пленника», с лица которого не сходила безумная ухмылка. И решительно сказал: – Пора использовать Сыворотку правды. – Что? – воскликнула она. – Но ведь её можно использовать только на суде в Министерстве, и то при крайних случаях… – Когда нам это мешало? – усмехнулся директор в усы. – Бенджамин? Могу я попросить тебя сходить к Ровене Беор и одолжить немного сыворотки? – Рэеббен молча покинул кабинет. Сендмэн стал показывать что-то с помощью золотистых знаков. – Нет, мы не уверены, что он что-то знает. Но попытаться стоит. Когда вернулся Рэббен, Николас самолично скинул заглушающее заклинание и влил Дагуру сыворотку. Тот смотрел на них прожигающим взглядом и молчал. – Ну что, приступим? – весело спросил директор, будто перед ним сидел не убийца и опасный преступник, а очередной хулиган, которого вызвали к нему в кабинет. – Я бы предложил чаю, но со связанными руками пить его будет неудобно… Что ты знаешь о Тёмном легилименте? – Ничего. – То есть, тебе это прозвище не знакомо? – Нет. – Ты решил сам создать антимаггловскую группировку, или тебе намекнули? – Дали задание. – Ого! Это уже интересно, – Николас обернулся на остальных. – Кто и зачем? – Мы встретились в пабе «Белая виверна», – Дагур говорил равнодушным, ровным голосом. – Я только недавно вернулся в Англию из Дурмстранга. И в пабе ко мне подсел незнакомец в чёрном плаще. Я не разглядел ни лица, ни внешности. На нём был капюшон. Николас поморщился: банально и легко ожидаемо. Впрочем, действенно. – Он предложил мне нехилую работу – изображать из себя маглоненавидца и создать свою группировку. Это было легко. Я и мои друзья и так ненавидим магглов. Особенно грязнокровок, – он скривился. В голос наконец пробились эмоции. – И отдал немало галлеонов за эту работу. Мы славно повеселились, заколдовывая вещи и громя дома этих магглов. – И ты не спросил, зачем ему это надо? – Спросил. Он сказал, что маглорождённых стало слишком много. Они вытесняют настоящих волшебников. Искореняют саму суть магии. И он сказал, что пора это исправить. – Это обманный манёвр, – простонал Николас и откинулся на спинку своего кресла. – Что он задумал? – Я откуда знаю? Он отвалил мне кучу денег, и больше я его не видел. Но на следующий день, когда мы зависали с друзьями в пабе, я услышал его голос. Он сказал мне идти через тайный проход Лютного переулка. И напомнил про наш договор. – Где ты увидел трёх магглов и поспешил привести договор в действие… а потом обнаружил несколько ребятишек. – Я не знал, что они там будут. Один из них мог колдовать без палочки. Когда я услышал, что кто-то бежит, я трансгрессировал. – Это бред, – покачал головой директор. – Концы с концами не сходятся! Голос указывает на Легилимента, но если бы это был он, то он мог бы схватить его прямо там! Но вместо этого он наблюдал… не был уверен в его способностях? Но нет, в конце драки уже было ясно, на что способен этот мальчик… Знал ли Легилимент про то, что дети будут там? Или для него это тоже было неожиданностью? – Ему помешал я, – предположил Рэббен. – Не забывай, он знает всех нас. – Его не остановил бы один маг! – Тогда получается, что это был не Легилимент, – нахмурилась Феяни. Николас простонал. – Только не говори, что у нас есть ещё один враг, о котором мы и понятия не имеем! Профессор Сэндмэн вдруг стал показывать символы у себя над головой. Но, спустя минуту он понял, что его никто не понимает, и в воздухе стали стремительно появляться аккуратные строчки сияющего золотого текста. – «У него на Джека есть свои планы, потому он его и не трогает. Он – его козырь на будущее», – прочитал Николас. – Какие планы? Какой козырь? Сендмен только развёл руками. – Ладно. Нам ясно только одно – надо отвезти этого в Министерство Магии, – вздохнул директор.