Госпел

Занавес поднят, Публика в зале, Хочешь сыграем в игру? Где ты — детектив, а я — кукловод. Где маленький мир полон лжи, На сцене, утопленной в смехе, Ведь я одержим. Там сказка — кошмар, и любовь лишь за ширмой, А похоть — одно из лучших творений. Там пешки — все люди, а ферзь — это я. На шахматной доске без короля. Пожалуй, мальчишка, начнём мы игру, Где конец не счастливый, а мрачный. Посмотрим, чья участь узреть сатану, А чья, увидеть конец многозначный?

      Под оглушающие аплодисменты мёртвая марионетка полетела к куполу тёмного цирка, делая несколько незамысловатых движений. Она была одета в чудесную мантию алого цвета, и управлялась лишь тонкими нитями скрытого марионеточника, находящегося сзади неё. Тихая усмешка, лицо куклы украшает всепоглощающая скорбь. Пронзительные, стеклянные глаза смотрят вниз, прямо на кукловода. Хозяин всегда находится в тени и показывается лишь на поклоне в конце циркового номера. Он был не просто хозяином, а властелином её судьбы. Ведь дёргать за ниточки так просто и забавно.       Марионетка всё же имеет чувства. Она ещё не мертва по понятиям этого кукловода. В ней ещё остались живые чувства, как и частички живого тела. Только за этой натянутой улыбкой было сложно понять счастлива кукла или нет. В общем-то, имеют ли марионетки вообще право на счастье?       Кукловод улыбается, он чрезмерно счастлив. Публика в восторге от его владения этой странной техникой, а значит представление удалось на славу. Поистине восхитительно чувствовать этот антураж, любовь этой публики. Всё благодаря его вечному искусству. Сегодня у него хорошее настроение, поэтому на время он решает выйти из тени, дабы полюбоваться этой лживой и мимолётной любовью. Люди аплодируют, видя такую знакомую фигуру, выходящую со сцены. А марионетка лишь безвольно наблюдает сверху. За этой хитрой ухмылкой, за этими холодными карими глазами, за этой худощавой фигурой в белоснежном смокинге — любимый наряд для сцены.       Болезненная и усыпляющая музыка уносит в пучину страха и дрожи. Сегодня кукловод не просто так вышел в свет. Он всё-таки решился на этот отчаянный шаг. Смотреть на бесконечные смерти людей было хуже всего. Ещё хуже было понимать, что убивает он только ради своего удовольствия. Никак не на благо их общей цели. Хочется высказаться ему о своём презрении прямо в лицо, но почувствовал бы этот человек хоть что-то?       Был ли он вообще человеком? Когда он превратился в этого бездушного монстра? Когда потерял чувство обычного человеческого страха?       Его презрительный взгляд оглядывал всех и каждого. Абсолютно любой зритель под этим куполом был его личной марионеткой. Он считал себя вершителем судеб. Убивать для него было легко и просто, ведь человеческая смерть совсем не стоила, по его мнению, сожаления. И действительно, он сам сталкивался с ней лицом к лицу. Сам обрёк себя на вечные страдания, доверившись человеку в маске, наблюдавшему с балкона за тем, что произойдет дальше.       Лёгкое движение пальцами, и кукла против своей воли двигается к публике. Всеобщий восторг и восхищение. Нечасто увидишь настолько интересное представление в такой глуши, как Бристоль, где марионетка может самостоятельно и так просто передвигаться в воздухе. Миловидное лицо дарило улыбку этой толпе, а душа мысленно хоронила этих людей. Совсем скоро этот зал опустеет, утонет в океане крови, оглохнет в оглушительном визге женщин и детей. А пока можно было наслаждаться этим сказочным представлением, где кукловод и таинственная незнакомка играли роли влюбленных.       Марионетка тихо плачет. Она не хочет стать изношенным и бракованным материалом. Только ценитель кукольного искусства совсем не жалел свои творения, самостоятельно обрекая их на смерть.       Человек в маске облокотился о перила, внимательно наблюдая за выступлением своего напарника. Сзади, кажется, показалось ещё несколько фигур. Судя по всему, остальных работников цирка. За круглой маской не видно эмоций и чувств. Виден лишь один глаз красного цвета, разглядывающий безжизненную марионетку и её хозяина. Кукловода, что ловил каждую лживую эмоцию этой сцены.       Снова движение пальцами и под мантией марионетки показывается толстое лезвие. Первая горькая слеза куклы прокатилась по щеке. Она всё ещё живая. Она ещё хочет жить. Вот только деревянные руки и ноги больше не слушаются её, подчиняясь тонким нитям, управляющими ей. Сердце готово вырваться из груди, а душа чувствует холодное присутствие смерти рядом. Это выступление окончено и публика осталась довольна номером кукловода.       Человек в маске стоя аплодирует, тихо посмеиваясь над этой марионеткой. Сзади него слышится довольно громкое фырканье акробата. Судя по всему, ему уже надоело наблюдать ежедневно за этой чертовщиной, но его мнение было никому не интересно. Главное, что эта забавная сцена нравилась кукловоду и таинственному человеку в маске.       — Какое всё-таки душещипательное представление. — гадкая усмешка и мужчина удаляется с балкона вместе с остальными работниками цирка, оставляя на стуле белоснежный платок.       Краем глаза кукловод заметил удалившуюся компанию и понял, что пора заканчивать. Марионетка плачет навзрыд, мотая головой из стороны в сторону. Но за громкой музыкой было не слышно о чём беспрерывно, словно в бреду, шепчет кукла.       — Нет… — тяжёлые капли медленно спускаются по её мраморной коже, — Прошу Вас, не надо…       Острое лезвие, торчащее прямо из её ладони всё ближе к её грудной клетке. Куклу колотит мелкая истерика, она пытается сопротивляться, но деревянные конечности упорно игнорируют её попытки. Смерть уже нежно заключила её в свои объятия под ехидную усмешку этого сумасшедшего кукловода. Сумасшедшего ли?       — Пожалуйста…       Его всегда раздражали люди. Те, кто не может прямо посмотреть в глаза собственной смерти. Жалкие трусы, постоянно просящие пощады. Ещё ни один человек в его жизни не посмотрел храбро и гордо на свою погибель, не посмел упасть в её смертоносные объятия. Он ненавидел ждать и заставлять ждать других. Сегодняшний случай не был исключением из правил. Ведь публика ждёт кульминации представления, думая, что марионетка просто решила свести счёты с жизнью из-за отказа возлюбленного. Идеальный сценарий.       Взмах рукой и лезвие насквозь пронзает грудную клетку ещё живой марионетки. Не кукла, но и не человек. Таким он считал не только свои творения. Отвратительное зрелище, когда на столь миловидном лице присутствует целая буря ужасных эмоций. Ей невыносимо больно, она громко кричит. Но, к сожалению, не может заглушить своим хрипом, смешанным с кровью, оркестр. Белоснежный платок, оставленный человеком в маске, оказался в руке кукловода.       Самодовольная ухмылка, означающая конец этого выступления. А вместе с ним и конец очередной ни в чём неповинной жизни.       Кукла плевалась кровью, пачкая его белоснежный костюм. Она кричала всевозможные страшные проклятья, глядя в холодные карие глаза, что опасно блестели в темноте этой сцены. Она сжимала зубы, понимая, что с минуты на минуту потеряет сознание. И заснет вечным сном прямо на этой сцене. Множество взглядов, громкие вздохи и оглушительные аплодисменты сотрясают цирковую арену. Эта марионетка всё ещё живая и может чувствовать физическую боль. Только собственное тело ей уже давно неподвластно.       В её глазах медленно гаснет свет. А в конце тоннеля эта замученная девушка так и не увидела спасительный божественный огонёк. Лишь взгляд этих демонических глаз и лживую улыбку для публики. Большинство невероятно красивых женщин немного тщеславны. Как и он сам. Но не самое ли прекрасное зрелище умереть именно таким способом?       Она чувствует, как невыносимо трудно дышать. Удар этим лезвием он произвёл прямо в лёгкое, а кровь буквально полностью заполонила органы, не давая вздохнуть. Хотелось откашляться, но красной жидкости с металлическим привкусом было настолько много, что она шла даже через нос. Кукловод никогда не убивал своих марионеток изощренными способами. Ему казалось, что они сами дадут хлеба и зрелищ публике, когда будут умирать при всех.       — Мама, жалко, что они не остались вместе. — он слышит тоненький голосок маленькой девочки из толпы. И нахально ухмыляется, проведя по кроваво-красным волосам. Белый платок летит на голову бывшей марионетке, скрывая лужу крови, в которой она лежала. Аплодировать смерти было для этой девушки лучшим наказанием.       Завтра в заголовках газет появится новость о трупе пропавшей девушки из семьи известного графа, выброшенного на лесополосу. И только сам кукловод знал под какое душещипательное представление она уходила в мир иной.