8
1 апреля 2017 г. в 17:15
Семья Джонс жила в роскошной квартире, в самом дорогом районе бостона — Бикон-Хилл, где проживали самые богатые. Киллиан был из богатой семьи, его отец ни в чем не отказывал единственному сыну, поэтому он дал денег сначала, чтобы Киллиан открыл свой яхт-клуб, который приносил и приносит хороший доход, в основном за счет туристов. А потом и на квартиру в престижном районе. Здесь были красивые кирпичные дома, с теннистами мощеными улицами, сохранившими очарование девятнадцатого века, с подлинными газовыми фонарями. Было много магазинов, бутиков, кофейнь, изысканных ресторанов. Эмме нравилось здесь жить, потому что большим плюсом была тишина и безмятежное очарование. Рядом была набережная и общественный сад, идеально подходящий для прогулок. Они часто с Генри гуляли там. А самое любимое место Эмм был симфонический зал «Симфони-холл», она обожала музыку и сама умела играть на многих инструментах, она даже когда-то мечтала стать музыкантом.
Эмма и Август добрались достаточно быстро. Выбравшись из автомобиля, они направились к дому, поднявшись на третий этаж, Эмма открыла дверь в квартиру. В квартире был тот же бардак: осколки от разбитого стола, грязь от обуви, раскиданные подушки и след крови на ковре.
— Кошмар какой, — еле слышно сказал Август.
— И не говори, — поддержала Эмм.
— С чего начнем, — спросил Август.
— Давай быстро соберем вещи и свалим отсюда.
— Ок, командуй, — потирая руки, сказал Август.
— Ты мог бы собрать вещи Генри, все школьные тетради и учебники? — спросила Эмма.
— Что конкретно собирать? — спросил Август.
— Бери самое необходимое на твой взгляд, короче бери то, чтобы ты взял бы для Сэми, — пояснила Эм. — А я пока пойду, свои вещи соберу.
Август кивнул и пошел в комнату Генри. Постояв не много и окинув грустным взглядом гостиную, Эмм вспомнила счастливое время, когда они все трое были, как настоящая семья, играли в игры, дурачились, или просто смотрели кино. Но все рухнуло в одночасье, когда в их жизни появились проблемы с наркотиками. Точнее появились они у Киллиана. Он стал грубым, вспыльчивым, агрессивным, и в таком состоянии он больше нападал на Генри. Эмма всегда боялась, что может произойти нечто подобное. У нее давно появились мысли о разводе. Она независимая, ей не нужны деньги Киллина, Эмма может обеспечить и себя, и сына. Но ей всегда было жалко Киллиана. Не так давно она призналась сама себе, что не любит и не любила его, просто Эмм всегда хотела семью, ей нужна была семья, она хотела компенсировать, то, что у нее никогда не было настоящей семьи. Ее мысли прервал стук чего-то падающего, видно у Август там кипела работа. Окинув еще раз весь этот беспорядок, она пошла в спальню. Войдя, она сразу подошла и раскрыла шкаф, достав от туда чемодан-сумку, расстегнув его, начала кидать вещи, у нее не было особо много вещей, как у большинства женщин, на работу она ходила в деловых брючных костюмах, а в повседневной жизни предпочитала простые джинсы и футболки. Да, у нее были несколько платьев, но их она одевала крайне редко. Положив очередную вещь в чемодан, она услышала голос Киллиана.
— И куда это мы собираемся, а?
Наверное, он спал на кровати, и она его не заметила, подумала Эм, поворачиваясь к Килину лицом.
— Килин, — начала Эм. — Между нами все кончено, я ухожу и подаю на развод.
Его лицо изменилось, он быстро поднялся с кровати, подошел к Эмм положил руки на плечи и сжал их, произнося:
— Никакого развода ты не получишь, мать твою!
— Киллиан, пожалуйста, давай все решим цивилизовано. Мне не нужны ни твои деньги, ни яхты, ни машины, просто дай развод, я не могу больше так, пойми.
— Нет, — прорычал зло Килиан. — Ты моя, — он начал целовать ее. — Я не отдам тебя никому. Я люблю тебя, никто не посмеет прикоснуться к тебе кроме меня, я убью любого, кто хоть пальцем коснется тебя, — он провел рукой ей по щеке.
— Не трогай меня, я не твоя собственность, — ясно крикнула Эмм.
— Не смей меня отталкивать, — он схватил и толкнул ее на кровать. Киллион начал злится, Эмм попыталась встать.
— Ты — моя жена, — тыча пальцам в нее, сказал Киллиан. Эмм хотела возразить, Киллиан ударил ее, она снова упала на кровать, почувствовав привкус крови и боль в губе, стерев пальцем, кровь она крикнула:
— Ненавижу тебя, я совершила большую ошибку, выйдя за тебя.
— Любимая моя, — начал он, пытаясь подойти.
— Не подходи ко мне, не смей больше прикасаться ко мне, — жестом останавливая его. — Ты противен мне.
— А если нет? Что ты мне сделаешь? Сыночка позовешь? — он начал, театрально разводя руки по сторонам, крича: — Генри, ты где?! Генри, маме снова помощь нужна, иди сюда.
У Эммы навернулись слезы на глазах при упоминании имени сына.
— Не смей упоминать его имени, — вскочив, она залепила, что было силы, ему пощечину. На лице Килина начал проступать след от руки Эммы. Живлаки заходили на лице мужчины он снова занес руку, чтобы ударить ее.
— Только попробуй, — раздался голос Августа за спиной у Киллина. Киллиан развернулся.
— Август, дружище, ты, что здесь забыл?! — воскликнул он.
— Не твоего ума дела, — буркнул Август и обратился к Эмм. — Ты как? Собрала вещи? — заметив разбитую губу девушки. — Прости, что поздно подоспел, я сначала и не понял, что тут за шум.
— Ничего, все нормально, Август, — она дотронулась до его руки, Киллион переводил взгляд с одного на другую и обратно. Потом воскликнул:
— Стоп! Стоп! — как будто его осенила догадка. — Вы что спите, да? Отвечай мне, — он снова пошел на Эмму, Август перегородил ему путь.
— Ты вообще в своем уме? Или наркота разъела мозг? — обратился Август к Киллину.
— Тебя никто не спрашивает, — тявкнул Килин, — Руби, знает, что ты засовываешь свой член в мою жену?
Не выдержав, Август дал кулаком прямо в глаз Киллину, тот упал. Поднявшись на ноги, усмехнувшись, он набросился на Августа.
Завязалась драка. Эмма прибывала в полном шоке. Август был сильнее, поэтому нанеся несколько хороших ударов, он вырубил Килина с фразой: «Урод». Киллиану удалось разбить бровь Августу. Приводя дыхание в норму, Август обратился к Эмме:
— Я собрал все вещи Генри, заканчивай собирать свои вещи и поехали. Жду в гостиной, — Август вышел из комнаты.
Немного замешкав, Эмма встала, переступив через распластавшее тело мужа, она быстро собрала вещи, взяла все документы. Сняв обручальное кольцо, положила на комод и вышла из комнаты. Не говоря ни слова, взяв вещи, они вышли из квартиры, спустились, дойдя до машины, покидав вещи в багажник, они сели и только тогда одновременно сказали:
— Что будем говорить Руби?
— Может, нам сказать, что мы подрались с тобой из-за того кто поведет? — предложил Август.
— Вариант не плохой, — ответила Эмм. — Но боюсь, с Руби не прокатит.
— Тогда скажем правду, я же говорил, что дам Киллину в глаз, я дал, — сказал Август, заводя автомобиль и трогаясь с места.
Август и Руби и их восьмилетний сын Сэм жили в большом двухэтажном доме, в районе Чарльзтаун. С лужайкой и задним двором, где был бассейн, беседка и барбекю. Остановив машину возле дома, они вышли из нее.
— Пойдем, я открою тебе дверь. Рубс подготовила уже вам с Генри гостевые комнаты на втором этаже, — сказал Август. — Можешь сразу подниматься и принять душ, ты знаешь, как дойти, — подмигнул он. — А я пока вещи все занесу.
— Спасибо, — сказала Эмм и пошла по лестнице наверх.
Она знала этот дом, как свои пять пальцев. Они с Генри часто оставались здесь в гостях, когда у Киллина были двухдневные туристические туры с vip-клиентами. Или когда Сэм и Генри наносившись, засыпали и не хотелось их будить, чтобы ехать домой. Поднявшись, Эмма прошла по коридору, открыв последнею дверь по правой стороне, она вошла в нее. Как и сказал Август. Руби подготовилась в комнате пахло свежим, чистым постиранным бельем, на кровати лежали чистые полотенца. Взяв полотенце, она пошла в ванну, закрыв ее на замок, сбросив себя вещи, включив душ она встала под него. Чувства блаженства и наслаждения прошло по телу. Мышцы стали расслабляться, вода благотворно действовала на Эмм. Как будто она смывала все отрицательные эмоции, усталость и все скопившееся напряжение.
Уперев руки о стену, опустив голову и прикрыв глаза, она мысленно обратилась к богу. Прося у него сил и терпения. Пока Эмм была в душе, Август принес вещи. Спустившись вниз, он хотел пойти на кухню, как раздался звонок. Звонил Сэм, просил разрешения остаться у Вила с ночевкой. Поговорив с матерью, Вила и дав добро, он повесил трубку. В этот самый момент в гостиную вошла Эмм с мокрыми волосами и в новой одежде. На ней были джинсы и толстовка.
— Не Руби звонила? — спросила она.
— Нет, Сэм просил позволить остаться у друга, — ответил Август. — Хочешь чего-нибудь перекусить или попить? — спросил мужчина.
— Если есть вишневый сок, то я бы не отказалась, — сказала Эм.
— Есть, пошли на кухню.
Войдя на кухню, Август вытащил из холодильника пакет вишневого сока, а себе ветчину и сыр. Достав стакан, он протянул его Эмме, а сам начал делать себе сэндвич.
— Точно не будешь? — указав на сэндвичи, спросил Август.
— Нет, — ответила Эм.
— Ну и ладно, тогда я все съем и едим в больницу.
— Хорошо, — сказала Эмм.