Никто кроме тебя

Зайдя на кухню Мэри Маргарет увидела белый конверт на столе. Ингрид попросила Джеймса достать кружки. Она налила в них чай и передала их ему. Она кивнула в сторону стола. За столом задумавшись и глядя на конверт сидела Мэри. Пока Ингрид наливала себе чашку и доставала их с Мэри любимое печенье, Джеймс подошел и поставил перед Мэри чашку и нежно погладил по плечу и тоже сел за стол. Ингрид поставила печенье на стол и села. Сделала небольшой глоток, наблюдая за племянницей, а потом проговорила: — Милая и долго ты будешь на него пялиться? — спросила Ингрид, — Это просто бумажка, которая подтвердит тебе то, что мы уже знаем. Мэри взяла конверт и дрожащими руками открыла его. Внутри был документ, который гласил, что Мэри является матерью с вероятностью 99,9%. Слезы радости и счастья бежали по щекам женщины. Глаза блестели от того, что наконец то все, что она так долго ждала и искала сбылось. — Боже, спасибо! — прикрывая ладонью рот и вытирая нос, проглатывая слова сказала Мэри. — Все как мы и думали! — улыбаясь сказала Ингрид, накрывая своей рукой руку племянницы, которая пыталась стереть слезы бежавшие по щекам. — Джеймс! — Мэри посмотрела на мужчину, — Ты должен ее увидеть и познакомиться! Она такая красавица и у нее твои глаза, — тараторила Мэри. Мужчина взял Мэри за руку. Ее глаза светились счастьем. Улыбнувшись он произнес: — Я обязательно с ней познакомлюсь! — но став серьезным он посмотрел сначала на одну женщину потом на другую проговорил, — Но сначала я должен кое-что вам рассказать. — Что! Ты о чем? Я не понимаю! — произнесла Мэри. — Это то, о чем мы с тобой начали говорить на верху, — ответил мужчина. Мэри нахмурилась. — Давай послушаем, — сказал Ингрид увидев, что Джеймс действительно хочет сказать что-то важное. Тяжело вздохнув мужчина начал свой рассказ. — — По условию моей матери оглашение ее завещания должно было состояться, когда мне исполниться 25 лет. Когда его зачитывали, должен признаться, я практически его не слушал и не вникал. Я был расстроен. Очень переживал из-за нашего с тобой расставания, — мужчина посмотрел на Мэри, — Все что оставила мне мать я отдал отцу не задумываясь. Мне это было тогда не важно, — продолжал Нолан, — Но сейчас все изменилось. Ты и кое-что еще заставило меня задуматься, — говорил Джеймс. Женщины переглянулись. — Что заставила вас задуматься? — спросила Ингрид. Джеймс посмотрел на женщину. — Многое Ингрид. Боязнь людей. Его окружение. Мэри, — он посмотрел на Бланш и улыбнулся, — Я не должен вам это говорить, но даже шериф его подозревает во многих вещах. — КХ! Я не удивлена, — сказала Ингрид. — Но думаю, больше всего меня заставила задуматься моя мать, — произнес Джеймс. Обе женщины непонимающе смотрели на Нолана. Мужчина поспешил объяснить, — Я решился связаться с нотариусом, который зачитывал тогда завещание и попросил мне прислать копию. Когда я прочел документ по внимательней, то понял, что мама не просто так сделала, что оглашать завещание будут в мои 25 лет. Если только бы у нее не было каких-то подозрений относительно моего отца. По завещанию я получил лишь дом, ресторан и виллу, а отец не получал ничего, — сказал Нолан, — Думаю мама понимала, что у меня отец сможет отнять все. — Джеймс! Вы меня конечно извините за нескромный вопрос! — обратилась Ингрид к мужчине, — Но ваша мать была очень богата и кто тогда унаследовал ее состояние? — И здесь моя мать снова отличилась, — сказал Нолан. — Почему? — спросила Мэри. — Потому что она оставила все состояние моему первенцу, — ответил Джеймс. — Но……. Это……. — Мэри пыталась что-то сказать, но не находила слова. — Да, дорогая! Джеймс хочет сказать, что если Эмма ваша дочь, то она и есть наследница всего состояния, — произнесла Ингрид. У Мэри округлились глаза. — Джеймс! — воскликнула Мэри, — Ты поэтому не хочешь, чтобы кто-то знал, что она наша дочь? — Не совсем, — ответил Нолан — И я считаю, что Джеймс прав, — вдруг выпалила Ингрид, ее лицо тоже стала серьезным. — Вы оба издеваетесь! Я нашла дочь и должна молчать! Ну уж нет! — сказала Бланш. Да не нужны нам ваши деньги! Можете подавиться ими! — резко вставая сказала Мэри. — Тут дело не в деньгах, — произнес Нолан, — Точнее может и в них. Я не знаю. Но у меня было время подумать. Конечно у меня нет многих кусочков этого пазла, но вдруг объявив Эмму нашей дочерью мы не только подставим под удар девушку, но и сыграем моему отцу на руку. — Нет, нет. Больше я не позволю твоему отцу рушить мне жизнь. Я не та маленькая забитая сиротка, — сказала Мэри. — Пожалуйста, Мэри! Присядь! И давай все хорошенько взвесим, — предложил мужчина. Женщина села. Значит ты с ним согласна? — спросила Мэри Ингрид, смотря в упор на тетю, — Послушай, меня милая! Девушке и так сейчас несладко. Развод. Ее ребенок в больнице и если Джеймс прав, то эта новость будет не радостью, а проблемой, — сказала старая женщина. Ну почему такая несправедливость?! — злясь произнесла Мэри. До Джеймса дошли слова Ингрид о ребенке девушки, и он ударив руками по коленям крикнул: — Я что дедушка, черт побери! Во дела! — Да! — грустно произнесла Мэри. — Ты не рада, что стала бабушкой? — улыбаясь спросил Нолан. — Не в этом дело, Джеймс, — сказала Мэри, — Просто сын Эмм лежит в коме в нашей городской больнице. — Но… — Джеймс хотел спросить, но Ингрид его перебила. Мы не знаем, что произошло. Да и нам как-то неудобно было у нее спрашивать. Нолан тяжело вздохнул: — Ясненько. Старая женщина взглянула на часы. — О! Мои дорогие. Пожалуй я вас оставлю, — вставая из-за стола, произнесла она, — Через 10 минут начнется мой сериал. А вам еще многое, что стоит обсудить. Когда Ингрид вышла, Мэри тяжело вздохнула и положила голову на плечо мужчине. — Ингрид права, Джеймс. Нам есть о чем поговорить.