***
— Чёрт, теперь болит всё, что может болеть. Ай, шея! — кряхтела я, стоя на кухне с чашкой в руках и ожидая, как в очереди, когда вскипит чайник. — Надо взять на заметку: «Никогда не спать не в своей кровати!». А то от такой позы я больше на старуху похожа, чем на выспавшуюся девушку. — Зевнула я. Люблю разговаривать сама с собой вслух, почему бы не поговорить с умным человеком? Хотя, по правде, не с кем мне разговаривать, кроме самой себя. Можно позвонить друзьям, но моих друзей можно пересчитать по пальцам одной руки, да и те не друзья вовсе, а так, временное явление. Вот и привыкла произносить все мысли вслух. Нехорошая привычка, я и сама это понимаю, ведь, когда привыкаешь не держать в себе слова, то можно проронить их не в самый подходящий момент. И всегда после звучит фраза: «Ты сначала думай, а потом говори!». А я, ну не умею я врать и фильтровать свои мысли! Они льются нескончаемым потоком, которым невозможно остановить ни на секунду. Да и зачем? Я не люблю выкручиваться, не вру сама и не терплю этого со стороны. Лучше уж горькая правда, как говорится. Тут уже чайник вскипел, и я заварила крепкий ароматный кофе, привезенный мамой из Турции. Там умудряются делать даже растворимый кофе таким, что самый заядлый гурман не отличит растворимый от налитого из турки. Сахар не люблю кидать, потому что тогда теряется вкус самого напитка. Да и вредно. Пусть я никогда не страдала лишним весом, но следить за собой надо и лишнего не позволять тоже. Вот и не покупаю шоколад, газировки, лучше уж фиников полкило возьму с кешью и буду наслаждаться витаминами. В школе порой из-за необычной еды, что я ношу с собой на обед, люди косятся на меня, а некоторые считают повёрнутой на здоровом питании. Но меня не интересует, что они придумали себе в головах. Моя жизнь, мои правила, мои финики! Опершись на угол кухонного гарнитура, я стояла и тупо смотрела в щелочку между тюлем на окне. Что теперь мне делать? Ночное происшествие выбило меня из колеи напрочь! Теперь надо принять такое решение, от которого будет зависеть моё будущее. Ну, или его отсутствие. Это не выбор ответа на ЕГЭ, вариантов всего два и за них не поставят 0 баллов! — Если я откажусь, то, в случае если я останусь жива, буду жить дальше в своём привычном ритме: работаю по дому, готовлюсь к поступлению, учусь — ничего необычного. Скучная, заурядная жизнь. Потом найду на работе какого-то офисного клерка, которому понравится, как я готовлю шоколадный пирог, и выйду за него замуж. Рожу ему ребенка, уйду с работы, буду следить за домом с удвоенной силой, а он тем временем будет ездить в командировки со своей секретаршей. Я узнаю об этом и подам на развод. А дальше ещё хуже: я одна, на мне дом, две работы, ребенок и мама. — Проговорив эту цепочку, я схватила чашку и отхлебнула кофе. Обжегшись кипятком, я отпрянула от нее, поставила обратно и буркнула. — Да ну такую жизнь! На свете и без меня миллион девок, надеющихся, что с ними всё будет иначе, что прискачет принц к ним на работу, спрыгнет со своего коня, сядет на колено и будет умолять уехать с ним в его царство. Ой! — Тут я задумалась всерьез. — А ведь вчера у меня в гостиной был именно этот принц. Пусть и не на коне, и не весь в белом, но ситуация близка. Может, мне повезло? Может, мне судьбой предначертано пойти по такому пути, и, если я упущу этот шанс, другого не будет дано? Но как же я оставлю маму? Она ведь не всю жизнь будет мотаться по городам, когда-то она остепенится и ей будет необходима моя помощь. Да и я не смогу без ее теплоты. Пусть я и не вижу ее сутками, но я знаю, что рано или поздно она приедет, и я обниму её со слезами радости. И если я стану такой, как Граф, я не смогу даже подойти к ней, не подвергая опасности. Опасностью буду я! -Чёрт! Сложно! — Я со злостью ударила кулаком по кухонной столешнице, да так, что на руке остался красный след, и ушла в комнату. Там, быстро одев летние узкие джинсы (которые я терпеть не могу, но другие в стирке) и голубую майку с надписью на английском языке, я стала ползать под кроватью в поисках носков. — Ну почему у меня носки по одному гуляют?! Я их снимаю в одном месте, а нахожу там, где рука не пролезет, апчхи! — Под кроватью уже успела собраться пыль и, надышавшись ею, я смачно чихнула. — Есть! Достав в коридоре кроссовки и легкую ветровку, я оделась полностью и выскочила на улицу. Уже через полчаса передо мной сменялись пейзажи домов и парков: уехала на автобусе в парк, там лучше думается. А думать было над чем. На часах было приблизительно полдевятого вечера. Так как я встала около часа, а вышла в два, то ясно, что гуляю я тут уже довольно долго. Я шла по Лианозовскому парку мимо небольшого прудика, по которому плавали маленькие лодочки с влюбленными парочками. Мило, но мне на них было скучно смотреть, ведь, смысл наблюдать за чужим счастьем, когда своего не имеешь? Пройдя в сторону от пруда, я присела на лавочку под яблонями. На улице не самая приятная погода, солнце недавно скрылось за горизонт, и небо заволокло тучами (не зря вчера ночью душно было), видимо, ночью пойдёт грибной дождь. Грибы — это, конечно, хорошо, но не в Московском парке же их собирать. — Да и одежда совсем не подходящая. — Закончила я мысль вслух. — А ведь я ни зонта не взяла, ни капюшона нет, надо бы домой собираться. -Простите, позволите присесть? — От мыслей меня отвлёк молодой человек неприличного высокого роста. Он был одет в рокерскую кожанку и черные зауженные штаны. «И не жарко ему летом в таком ходить?» Но больше меня поразили не его одежда и странный акцент, а белокурые волосы, забранные сзади в хвост и, видимо, доходящие ему до локтей. — А, да, конечно, я уже ухожу. — Я только хотела встать, как мужчина вновь заговорил. — Ну, куда же вы, я думал, вы составите мне компанию. Здесь так красиво, не правда ли? — Незнакомец широко улыбнулся. От его оскала мне стало немного не по себе. — Поверьте, я не маньяк и не педофил, просто мне скучно одному сидеть здесь, а вы, видимо тоже никого не ждёте. — С чего вы взяли? — Неожиданный напор наглеца меня возмутил. — Дорогуша, вы уже около часа сидите на этой скамье и ни разу не улыбнулись. Скорее всего, вы пришли сюда, чтобы отвлечься от дурных мыслей, и, как видно, не удается. — Вы правы, не удается. — Я вновь погрузилась в свои мысли. Сколько я тут ни гуляла, а к хоть какому-то выводу так и не пришла. — А вы. вы следили за мной? — Больно нужно! — Незнакомец откинулся на спинку скамейки. — Просто это моя любимая скамейка, а вы ее заняли. Сначала я хотел вас прогнать, но потом понял, что вы не влюбленная девчушка, ждущая своего кавалера, и решил не трогать. Чем же вы так обеспокоены? «Всё тебе расскажи! Вот наглец! Хотя, какая разница, чтобы я ему не сказала, он не поверит и примет меня за полную дуру или сумасшедшую.» — Просто мне предстоит сделать выбор всей моей жизни. — Я слышал, что сейчас ученики по окончанию школы сдают какой-то тест, причем сами выбирают предметы. Не знаете, что сдавать? «О, молодец, сам помог мне выбраться из ситуации!» -Да, ведь от этого будет зависеть дальше моя судьба. Выбери одно — лишишься другого. А выбери другое, уже никогда не вернешься в первому. — А вы, дорогуша, выбирайте сердцем, оно не подведет, уж поверьте. Если оно тянется к чему-то, то, отказавшись, вы не будете иметь покоя всю жизнь. И главное, не слушайте никого, в таком важном выборе важно только ваше мнение, зов ВАШЕГО сердца. «Он говорит, будто знает, какой выбор предстоит сделать мне завтра вечером. Странный молодой человек, но он чертовски прав. По зову сердца.» — Знаете, а вы правы! Ведь сердце не обманешь. Спасибо вам. — Я повернула голову в сторону места, где сидел белокурый бугай, но там никого уже не было. Оглядевшись, я увидела его фигуру где-то в конце дорожки, ведущей на выход из парка. — Во дает! «Да уж, как с неба свалился и так же испарился. Наверно, стоит прислушаться к его совету». С этой мыслью я встала с насиженного места и тоже направилась к воротам парка. Словно давая знак, что мне уже давно пора домой, с неба стали капать мелкие капли дождя. Сначала на асфальте появлялись хаотичные темные пятна, но потом их количество стало увеличиваться, и вскоре об асфальт стали ударять тяжелые капли, рассыпающиеся в тысячу брызг. Среди темного неба стали вспыхивать белые полосы, а за ними следовал громкий, сотрясающий землю, грохот грома. Начиналась гроза.Глава 3. "По зову сердца."
20 марта 2017 г. в 22:40
Липкое, противное чувство страха окончательно взяло надо мной верх. Я затряслась от одной только мысли, что пути отступления нет. Этот, по всему видимому, нечеловек стоял прямо передо мной, телом прижимая меня к подоконнику, на который я, увы, забраться уже не успею, да и прыгать с такой высоты нет смысла.
— Вы, вы, вы же не будете меня сейчас. — Заикаясь, пыталась я выдавить из себя хоть что-то путное.
— Не стоит бояться раньше времени, Дитя моё. Теперь ты понимаешь, что мир вокруг тебя скрывает множество тайн. Они не видны при свете дня и показывают свою сущность только с наступлением темноты, да и то не многим. Кто-то боится даже подумать о том, что скрывает в себе ночь, но стоит сделать шаг в эту темноту, — Проведя своими тонкими пальцами по моему лбу, он стал перебирать пойманную прядь волос. — И все сомнения вмиг улетучатся, ты погрузишься в мир запретного блаженства, которое не способны дать сами небеса. Я же предлагаю тебе сделать этот шаг вместе со мной. Через два дня я вернусь за ответом, и советую хорошо обдумать принятое тобой решение.
Последнюю фразу гость сказал прямо над моим ухом, от чего шея непроизвольно покрылась мурашками, а сердце стало пропускать удары. После чего окно резко распахнулось, и Граф черным дымом выпорхнул на улицу, медленно растворяясь в лунном свете. Я осталась стоять около окна, пытаясь осмыслить произошедшее.
«Чёрт, у меня в гостях только что был ВАМПИР!!! Неужели они не бесчинствуют только в фильмах ужасов, но и ходят среди людей по вечерам и…» — Не могла никак успокоиться я. «Неужели он мне действительно сейчас предложил стать его спутницей на этом проклятом Балу?! Ну, то, что он не шутил, это точно. Два дня. Два, чёрт подери, дня на обдумывание решения, которое перевернёт с ног на голову всю мою жизнь!»
Оставив окно открытым (ведь теперь ко мне уж точно ничто не залезет), я села по-турецки в своё кресло, попутно схватив уже остывший чай. Руки до сих пор не могли угомониться, и чашка скакала передо мной, не давая спокойно прикоснуться губами к краям. Кое-как приведя свои эмоции в порядок, я постаралась посмотреть на всю ситуацию с другой стороны, хотя это было ой как не просто.
— Если я скажу да, то он увезет меня туда, и я уже вряд ли вернусь в Россию человеком или же вовсе не вернусь. Но зато все мои мечты исполняться, как он и говорил: я смогу не думать о мирских заботах, смогу путешествовать по миру, не зная никаких преград. — Вслух проговаривала свои соображения. — Если же я скажу нет, то он наверняка не оставит меня в покое и либо убьёт на месте, либо… — Дальше мне даже думать не хотелось, что может произойти.
Посмотрев на часы, я поняла, что смысла идти ложиться уже просто нет, после такого сон не придёт. Поднявшись кресла, я поставила чашку в раковину на кухне и направилась доставать из стиральной машинки платье, которое пострадало сегодня, вернее, уже вчера от моего «полета к недрам земли».
— Да, в таком на балы не ходят, — Буркнула я, разворачивая перед собой мокрую ткань, на которой красовались два больших темных пятна от грязи. — А так жалко, новое ведь было. Эх!
Я со вздохом бросила платье в мусорное ведро, ведь от него теперь никакого толка. Не люблю, когда в шкафу висят вещи, над которыми ты томно вздыхаешь, но одеть либо не хочешь, либо не можешь в силу какой-то причины. Пока я развешивала оставшееся мокрое белье на веревке в ванной комнате, все думала о предложении, но путного ничего не приходило в голову.
— И не померещилось ведь! — Выйдя вновь в гостиную, я увидела на диване промятую тонкой полосой фигуру бесконечности на подлокотнике, которая доказывала реальность этой ночи как ничто. — Так! Об этом надо думать завтра, но не сейчас, сгоряча.
Сев на место, где недавно сидел ночной гость, я почувствовала себя как-то неуютно и отодвинулась в другую сторону диванчика. Пока я устраивалась на прохладной кремовой коже, мой взгляд наткнулся на пульт, что лежал под ножкой кресла.
— Нашёлся наконец-то! — Я с радостью соскочила из устроенного уголка и, подхватив находку, помчалась за своим любимым пледом, что лежал в моей спальне. Вернувшись, я плюхнулась со всего размаху в свой уголок дивана, укрылась приятной флисовой, малиновой в зеленую клетку, тканью и включила телевизор, который стоял между камином и входом на кухню. — Вот теперь меня ничто не отвлечет от ПОКОЯ И БЛАЖЕНСТВА!
Почти каждую четверть часа я переключала канал, так как ночью по нашему телевидению не передают ничего интересного, кроме изредка веселой, но уже поднадоевшей, рекламы. Остановившись на музыкальном концерте оркестровой музыки, я откинула пульт и стала наслаждаться утонченной музыкой скрипки. Но наслаждение длилось недолго, потому что буквально через полчаса прослушивания классики, мои глаза стали прикрываться, и вскоре я уснула.
Плед медленно сполз со спящей девушки, и она вжалась в подлокотник дивана, будто беззащитный ребенок, не знающий, куда деться от ненавистного ветра. Черная тень, которая всё время наблюдала за девушкой, проскользнула вновь через открытое окно и, пройдя в сторону оленьих рогов, аккуратно накрыла спящую сползшим одеялом. Вернувшийся гость уже хотел вновь провести своими длинными пальцами по мягким русым волосам девушки, как та заерзала и перевернулась лицом к спинке дивана.
Даже если бы вы прислушались к этой мирной, заставляющей слышать биение сердце, тишине, то всё равно бы не услышали, как гость подошёл к окну и, повернувшись, шепотом произнёс: «Спи спокойно, Дитя моё. Пока ты в моей власти, никто не посмеет потревожить твой сон».