Штольман и медиум

ПРОЛОГ Девушка была самим очарованием. Если поначалу Штольман поглядывал на нее украдкой, то вот уже пару остановок он любовался ею почти открыто. Одета она была своеобразно до эксцентричности. По наблюдениям Штольмана, подобный стиль предпочитают художницы и представительницы других свободно-творческих профессий. Многослойность, смешение, казалось бы, не сочетаемых вещей, чтобы в итоге создать образ свободолюбивой и независящей от мнения окружающих представительницы богемы. На незнакомке была надета легкая цветастая юбка в пол из количества ткани, которой хватило бы на пару парашютов. А еще на ней была тонкая вязаная кофточка с короткими рукавами и грубовато-громоздкие сандалии. Образ довершали кружевные печатки с обрезанными пальцами и соломенная шляпа, украшенная шарфом такой длины, что его концы свисали почти до пола. Шляпа лежала у девушки на коленях, видимо, она ее сняла, когда вошла в метро. Ее кудрявые русые волосы были заколоты в обманчиво небрежный узел, из которого выбилось несколько длинных прядей. Казалось, еще чуть-чуть и волосы буйным водопадом обрушатся ей на спину и плечи. Но нет, узел продолжал надежно удерживать их. Хозяйка волос очевидно умела с ними обращаться и создавать желаемый эффект для окружающих. Даже в московском метро, которое каких только оригиналов не видело на своем веку, девушка сильно выделялась на общем фоне. Но дело было не только и не столько во внешности. От девушки исходила такая теплота, жизнерадостность и искренняя непосредственность, что даже циничный – по жизни и из-за профессии – Штольман поддался ее очарованию. Она читала в своем планшете что-то явно забавное, при этом незнакомка совершенно не контролировала свои реакции, и на ее лице попеременно отражалось бесконечное разнообразие радостных эмоций. На очередной остановке вошла женщина с маленьким мальчиком. Девушка их заметила и моментально подскочила со своего места, уступив его им, поскольку свободных в вагоне уже не было. Причем сделала она это так легко и жизнерадостно, что ребенок просто засиял, глядя на нее. «Не девушка, а солнечный свет», - неожиданно сам для себя подумал старый циник и брюзга Штольман. Девушка же встала рядом со Штольманом напротив дверей. Только тут она заметила его внимание к ней. Она бросила на него осторожный взгляд и, обнаружив открытый мужской интерес к себе, мгновенно закрылась от мира. Источаемое ей во все стороны жизнерадостное сияние не совсем погасло, но резко убавило в своей интенсивности. Незнакомка вновь посмотрела на Штольмана. На этот раз в ее взгляде были холодность и подчеркнутая дистанция. «Ну, вот что ты наделал, дубина стоеросовая, - обругал себя Яков. – Напугал девушку». - Следующая станция «Парк культуры», - объявил приятный женский голос. Это была остановка Штольмана. Он подошел к дверям, подготовившись к выходу. Перед этим он адресовал девушке извиняющуюся улыбку. Во всяком случае, он надеялся, что она поняла, что его улыбка извиняющаяся. Однако незнакомка ответила ему тем же холодным сдерживающим взглядом. Поезд привычно покачивался на перегоне. Внезапно свет в вагоне погас, а потом начал тускло моргать. «Бывает», - равнодушно подумал Штольман, глядя на стекло перед собой. При подъезде к станции освещение в вагоне восстановилось. Дверь открылась. Штольман вышел из вагона, но все-таки не удержался и обернулся, чтобы еще раз взглянуть на девушку. Он обнаружил, что, вместо прежнего демонстративного игнорирования, она неотрывно смотрит на него каким-то странным взглядом. Как будто видит перед собой привидение. Штольман замер в непонимании. Так они и стояли, глядя друг на друга, всю короткую стоянку поезда. Наконец, Яков сделал движение, желая вернуться в вагон, но в этот момент раздвижные двери захлопнулись, разделив их с девушкой. Поезд тронулся. Штольман остался на перроне и видел, что, пока была возможность, незнакомка смотрела на его все тем же пораженным взглядом.