Штольман и медиум

Яков лежал на спине с закрытыми глазами и тяжело дышал. Анна заворочалась рядом с ним, потом приподнялась и начала нежно водить пальчиком по его лицу – бровям, скулам, подбородку, губам. - Яков Платонович, вы себя хорошо чувствуете? С вами все в порядке? – не выдержав, спросила, наконец, она. Яков открыл глаза и мрачно уставился на нависающую над ним Анну. На ее лице было смешано странное сочетание искреннего беспокойства, самодовольства и желания рассмеяться. - Довольны собой, Анна Викторовна? – несколько ядовито поинтересовался Штольман. Анна затрясла головой. Было очевидно, что она с трудом удерживается от улыбки. - Анна Викторовна, неужели вы никогда не слышали от подруг или не читали в книгах, что для мужского самолюбия крайне болезненна неудача в постели, тем более в первый раз с новой партнершей. - А это была неудача? - Вообще-то если взрослый опытный мужчина почти сорока лет теряет контроль и ведет себя как шестнадцатилетний подросток, впервые оказавшийся в постели с женщиной, то это просто позор. - Не такой уж и позор. Просто это было… быстро. Тут Анна не выдержала, громко расхохоталась и рухнула обратно на подушку. - Ах вы, маленькая ведьмочка, - вслед за ней рассмеялся Штольман. Он рывком перевернулся и подмял Анну под себя. - Я же попросил вас дать мне секунду, чтобы взять себя в руки. А вы что сделали? – продолжая смеяться, обвиняющим тоном спросил он. – И вообще, Анна Викторовна, откуда у вас замашки завзятой соблазнительницы, которая может мужчину свести с ума в постели? - Ну, у меня богатое воображение, и последние месяцы оно почему-то очень часто работало именно в этом направлении, - улыбаясь, ответила Анна и, прикрыв глаза от удовольствия, чувственно провела кистями рук по обнаженной спине Якова. Как и в прошлый раз это заставило его выгнуться и издать выдох, больше похожий на стон. - Аня, а если серьезно, как ты? С тобой все в порядке? – ласково спросил Штольман. - Со мной все замечательно, - обхватив его лицо руками, счастливо ответила Анна. – И я хочу еще. - Я дам тебе все, что ты захочешь, - пообещал Яков. Буря бушевала уже полчаса. Штольман отпустил Катю, которая пребывала в шоке, поскольку никогда не видела хозяйку в таком состоянии. - Да как тебе это только в голову пришло?! – в ярости вопила Анна. - Как ты только мог подумать об этом? Уволиться из полиции – что за бред? - Аня, успокойся и давай поговорим серьезно. Выслушай меня. Анна выдохнула, села на диванчик и дала всем видом понять, что внимательно слушает. - Аня, я люблю тебя. Я хочу быть с тобой до конца жизни. Но Разумовский, черт бы его побрал, был прав. Забота о тебе означает заботу и о твоей семье. И это теперь моя обязанность. Мы теперь вместе. Ты не утратила дар, как боялась, но это не имеет значения. Потому что я, как мужчина, должен решать эту проблему. Меня давно звали в это частное детективное агентство, а там принципиально иной уровень заработков. Тебе не нужно будет больше беспокоиться о деньгах, как все последние годы. Ты сможешь заняться тем, что хочешь, тем, к чему у тебя лежит душа. Анна внезапно стала очень спокойной. Она встала с диванчика, подошла к Якову, поцеловала в губы и, глядя ему в глаза, сказала: - А теперь послушай меня, Яша. Я никогда в жизни не была счастлива так, как в эту последнюю неделю. Не только потому, что мы, наконец, вместе и ты даришь мне такую радость, что у меня слов не хватает ее описать. Я счастлива еще и потому, что я вдруг поняла, что я люблю свою работу. Когда-то давно я этим занялась, потому что у меня просто не было другого выбора. Я привыкла думать о своей работе как о чем-то роковом, обязательном и требующем самоотречения. Но за эту неделю я обнаружила, что я занимаюсь этим, потому что мне нравится, и я хочу продолжать. Я люблю свою работу и не позволю тебе бросить работу, которую ты любишь, из-за ложно понятого чувства долга. - Но деньги… - Тебе волнует, что я зарабатываю больше тебя? – спросила Анна. - Нет. Меня волнует, что я в нынешней ситуации не могу тебе помочь. А вдруг с твоим даром все-таки что-то случится, и ты не сможешь больше этим заниматься…. - Вот тогда и будем об этом беспокоиться. Будем решать проблемы по мере их поступления. Если я вдруг лишусь дара, например, при рождении ребенка… Штольман весь встрепенулся и начал напряженно оглядывать Анну. - Яша, я не беременна, - засмеялась девушка. - Во всяком случае, не знаю об этом. Я говорю гипотетически. Если что-то случится, тогда и будем обсуждать смену твоей работы или другие варианты решения проблемы. Но обещай мне, что пока все останется как есть. Был уже третий час дня субботы, а они все еще валялись в постели, твердо вознамерившись провести в ней весь день. - Так вы вычислили предателя, который сливал информацию Разумовскому? - пробормотала Анна в подушку. Она лежала на животе, а Яков сосредоточенно исследовал руками и губами ее обнаженную спину. - Угу, - не отрываясь от процесса, ответил он. - И кто? - Ты его не знаешь. Капитан Фролов из соседнего отдела. Он был на тех шашлыках, но думаю, ты его не запомнила. - А что с тремя миллионами? - А что с ними сделается? Приобщили к делу. Тут Яков нашел какое-то особое чувствительное местечко на теле Анны. Она застонала, перевернулась на спину и потянула Якова на себя. - Нам сейчас обед должны доставить, - тяжело дыша, предупредил Яков. - Подождут, - ответила Анна. И именно в этот момент раздался звонок в дверь. Анна снова застонала, но теперь от разочарования. - Я вернусь через минуту, - чмокнув ее в нос, Яков встал с постели, набросил на голое тело анин розовый халатик и пошел открывать курьеру. Анна услышала, как клацает открываемый замок, а потом раздались знакомые до боли голоса. - Аннушка, извини, что мы без предупре… - голос мамы сошел на нет от лицезрения открывшегося зрелища. - Мария Тимофеевна, Виктор Иванович, здравствуйте. Петр Иванович, и вам добрый день, - раздался осипший от неожиданности голос Штольмана. Спустя минут двадцать вся компания собралась в гостиной за чаем. Анна и Штольман были уже, разумеется, одеты, но всеобщая неловкость никак не проходила. - Аннетт, извини, что мы так к тебе вломились, - в который раз принес извинения дядюшка. - Да все в порядке, дядя, - успокоила его Анна. – Мама, так что у вас за новость и как вы вообще в Москве оказались? Мария Тимофеевна взбодрилась и обратилась к мужу: - Витя, рассказывай. - Папа, в чем дело? – встревожилась Анна. - Все хорошо, Анна. Даже очень хорошо. Меня сегодня пригласили на деловой завтрак или как-то так это называется, который был организован в Конституционном суде. Потому мы и приехали с утра пораньше в Москву. Меня пригласили выступить с небольшим докладом по мотивам моей последней статьи. А потом выяснилось, что дело не только в этом. В общем, мне предложили работу в Конституционном суде. На должности эксперта, консультанта или как-то так. Оказывается, мои тексты по конституционному праву высоко ценятся. - Папа, но тебе нельзя работать. Тебе нельзя нервничать и перенапрягаться, - испугалась Анна. - Анечка, ну, все-таки работа консультанта Конституционного суда и адвоката в суде – это две большие разницы, как говорят в Одессе, - засмеялся Виктор Иванович. - Я буду работать дистанционно, в Затонске, ковыряться в текстах и готовить письменные экспертные заключения. Никакой нервотрепки, прекрасная в своей скуке бумажная работа. - Там, конечно, не адвокатские заработки, - вмешалась Мария Тимофеевна, - но вполне достойная зарплата. Плюс прекрасные социальные гарантии, включая медобслуживание, санатории и прочее. Мы ужасно переживали, что на тебе столько лет такая огромная нагрузка, но теперь все будет намного легче. В этот момент вновь раздался звонок домофона. Курьер, наконец, доставил заказанный обед. - Я разберусь, - сказал Штольман Анне и вышел в коридор. В гостиной вновь повисла неловкая тишина. Когда через пару минут Яков вернулся в комнату, раздался голос аниной мамы. - Яков Платонович, вы не поспешили ретироваться, когда мы приехали, и остались на эти небольшие семейные посиделки. Можно ли это понимать так, что вы также являетесь частью семьи? - Мама, - зашипела Анна. - Вы абсолютно правы, Мария Тимофевна, - спокойно ответил Штольман.