Я люблю пустоту

— Ты доверяешь мне? — учительница смотрела на дорогу. Машин не было, фонари вскоре кончились и дорогу освещали только фары. — Да, — я верила каждому слову, сказанному ей. Мы были знакомы всего два дня и одну ночь, но было чувство, что прошла целая вечность и я знаю о ней всё. Это было не так. *** Мы остановились, вокруг нас была зелёная поляна с различными цветами. А на пригорке стояла плакучая ива. Лёгкое дуновение ветра колыхало её ветви, как локоны длинных волос. Выйдя из машины, я почувствовала чистый воздух природы, не тронутый тяжёлой рукой человека. Трава была высокой, и поначалу казалось, что она колется, но немного постояв на одном месте, я почувствовала, что она нежна и гладит мои ноги. Девушка взяла меня за руку и повела к дереву. Она шла медленно, будто плывя по воздуху. На её лице была печальная улыбка. Рука её ослабилась и отпустила меня. Девушка повернулась ко мне лицом. — Я хочу показать тебе, где прошла моя грязная жизнь, — она отошла в сторону и я увидела чёрные здания. Над ними был чёрный дым, он исходил из труб заводов. В окнах домов горел приглушённый свет. Кто-то выбрасывал помои на улицу, на которой недавно зарезали продажную девку. Наркоманы спокойно кололись, никого не боясь. Бордели были в каждом квартале. Люди ходили в обносках, так можно было рассчитывать, что никому не приглянется новенькая куртка и за неё не зарежут в переулке. Я знала об этом городе, но не думала, что он так близко к нам. Этого места не было на картах, у него не было названия, а местные жители называли его просто «Дно». Город отбросов славился преступностью и беззаконием. Кто выбрался из него, обычно продолжал преступную карьеру или умирал через пару лет от передозировки наркотиками. — Теперь ты меня боишься? Если расскажешь полиции, я пойму, только меня ты больше не увидишь, не смогу показаться на глаза. — Моё мнение неизменно. Я хочу знать всё о тебе. — Тогда, достань скатерть из багажа, лучше не сидеть на голой земле, становится холодно. POV Ольга Эдуардовна Я дочь какой-то шлюхи и сутенёра. Свою мать я не знаю, после моего рождения она повесилась, просто устала от жизни и от отца. Он был чудовищем. Избивал своих шлюх, каждый раз, когда они приносили выручку. Ему просто нравилось смотреть на страдания униженных женщин. Сперва он хотел кинуть меня собакам, чтобы они сгрызли, пока я была младенцем, но его девочки ценой своих страданий украли и спрятали несчастного ребёнка, пока мне не исполнилось три года. Меня назвали Ольгой, так звали мать, говорили, я очень похожа на неё. Они укрывали и заботились обо мне, пока отец не нашёл наше пристанище. Он забил двух до смерти, а когда дошёл до меня, то самая молодая вытащила нож и вонзила ему под ребро. Он не умер и с ножом в теле смог задушить её, когда он увидел меня, то тоже хотел убить, спасло то, что эта сволочь почти истекла кровью и отрубилась. Остальные девочки вытащили из него нож, перевязали и взяв меня с собой вновь начали искать убежище. Мы наткнулись на одного наркобарона, он был главным в нашем районе. Мы попросили у него защиты, ценой жизни. Девочки ему приглянулись и он взял их к себе на постоянную «работу», но меня он взять не мог, была слишком мала. Мы очень долго умоляли его, на удивление он оказался не таким жестоким, как отец и предложил компромисс: Я буду работать на него, пока нахожусь под его опекой, а он будет покровительствовать мне, будучи маленьким ребёнком, я не понимала, что значит «работать на барона», но более хорошего расклада не было. Наркобарон прищучил отца, отнял у него самых лучших шлюх и сказал, что тот сможет жить лишь при условии моего содержания. Отцу ничего не оставалось и он согласился. До семи лет я жила в сгнившем борделе. Отец избивал меня каждый день, я исполняла свою часть договора с бароном и продавала наркотики, считать меня научили хорошо, к тринадцати годам я обсчитывала всех на раз два так, что они отдавали мне в два раза больше, чем должны. Когда я уже продала очередную тонну травы, ко мне подошёл парень из свиты моего покровителя и передал, что я должна явиться к боссу на следующее утро. Поводов для страха у меня не было, у меня всё было чётко зафиксировано, я хорошо делала бумажную работу, и к моим отсчётам было не придраться. Придя домой меня встретил отец, я приготовилась к новым побоям, но он не ударил. — Я смотрю, ты бабой стала. — он держал в руках грязную от месячной крови простыню с моего матраса. — Тебе пора обслуживать клиентов. Готовься к завтрашней партии, придут вечером. — я была не готова к потере девственности с каким-то наркоманом или маньяком, а потому хотела бежать, сразу после встречи с бароном. Всю ночь я продумывала, как буду жить остальное время и что буду делать. Отец встал и пошёл к холодильнику за очередным пивом, когда он увидел меня, то ударил по щеке, за то что я «страдаю хернёй, вместо того, чтобы к клиентам готовить пизду». Бил он сильно, а в этот раз я даже отлетела на два метра. Всю оставшуюся ночь я плакала и продолжала продумывать побег из этого ада. Наконец, когда наступил рассвет я сломя голову понеслась к барону. Меня пропустили к нему, я второй раз за жизнь увидела его. Он пригласил меня сесть, налил мне дорогого коньяка и предложил мне, в тот раз я впервые попробовала алкоголь, ведь отказывать такому человеку — верная смерть. Чутьё меня не подвело, он не угрожал мне, напротив, хвалил моё умение торговать. Вдруг он остановился и предложил мне учиться в школе. Я была безумно рада и согласилась не раздумывая, но у него было одно условие. У барона был единственный сын, мы были одного возраста, чтобы добиться уважения в преступном мире, ему нужно было не просто потерять девственность, а ещё и отнять её. Я была отличной кандидатурой, к тому же я нравилась барону. Мне было грустно, ведь с парнем я была не знакома, но это лучше чем отдать первый раз ожиревшему сутенёру, потому я согласилась. Парень был поначалу стеснительным, я ему понравилась. Он был нежен и относился ко мне не как к грязной шлюхе, а как к девушке. Не слишком сожалею, что это был он. Когда к нам зашёл его отец я стала собирать вещи, он дал мне поддельные документы и предложил остаться у него, на первое время. Так я жила примерно два года, его сын был моим парнем, мы понравились друг другу, но не любили, просто воспринимали как должное, у нас был секс без обязательств, у него было уже много девушек, а со мной он встречался только в качестве благодарности за первый раз. Вскоре мне пришлось самой искать себе жилище, к отцу я возвращаться не собиралась, а сидеть на шее у барона не хотелось. Обойдя множество улиц нашего района я наткнулась на девушку моего возраста, она лежала на картонке и предлагала свои услуги каждому встречному, ей было всё равно с кем. Мне стало жаль её, я протянула ей хорошую сумму денег и хотела уйти, но она схватила меня за руку и стала уговаривать на секс, она хотела отработать деньги. Я сказала ей, что это подарок, но она не отставала, тогда я предложила компромисс — она найдёт мне жильё. Она согласилась и к вечеру подыскала подходящую квартиру. Девочка мне очень понравилась, оставлять её на произвол судьбы я не хотела и пригласила жить со мной, она согласилась. Мы подружились. Девочку звали Астрид. Всё это время мы ни в чём не нуждались, я продолжала работать на барона и учиться в школе на окраине города. Астрид перестала торговать телом. Дела шли прекрасно, пока мне не исполнилось восемнадцать. Отец вновь появился в моей жизни. Он нашёл меня, хотел убить, но подруга вступилась за меня и вонзила в него нож. Отец хотел убить её, как ту девушку, что спасла меня. Я вытащила из него нож и перерезала его горло. Я впервые убила. Но это был не человек, это было чудовище, которое я ненавижу до сих пор. Вскоре барон умер и сын сменил его. Деньги перестали приходить, мне пришлось работать телом. Клиенты были ужасными. Раз за разом мне становилось противней, но я работала, чтобы выжить. Когда денег стало достаточно я решила начать жизнь заново. В школе я особенно хорошо изучала математику, даже обошла преподавателя, мои знания в этой области были поразительными, и я поступила в педагогический институт. Чудом я выучилась и нашла работу в школе, где встретила одну девочку. Моя подруга Астрид решила остаться в «Дыре» и открыть собственный бордель, наши пути разошлись. Вскоре я встретила одну девочку, её звали Анастасия Волкова. POV Ольга Эдуардовна *Конец* Учительница рассказала свою историю. Сказать, что я была поражена — ничего не сказать. Весь её рассказ я молчала. — Грустно, правда? Я не та, кого можно любить… — Ложь! Я! Я люблю! — Не обманывай себя. Ты говоришь это из жалости. Прости, что напрягла тебя, уже темно, пора домой… — Со мной… Можно домой со мной? — я взяла девушку за руку. — Ты… Неужели после всего, что я… — она не договорила. Когда её губы были заняты моим поцелуем она не могла говорить. Мы лежали под плакучей ивой, а через просветы в ветках виднелось ночное небо. Она была подо мной, я держала её за руку и прижимала всё больше к себе. Её губы были такими тёплыми, даже горячими. Она не сопротивлялась, я осыпала её поцелуями, но вдруг она перестала шевелиться и я слегка расслабилась. Девушка надула губы. — Что-то случилось? — её поведение было мне не понятно, обычно это приятно, когда тебя целуют. — Случилось, — девушка коварно улыбнулась, схватила меня за руки и перевернула меня так, что теперь я оказалась под ней. — Случилось. Щенок ведёт свою хозяйку. За это его нужно наказать, — она укусила меня за мочку уха и я застонала. — Вам не кажется, что вы меня слишком часто наказываете? — я говорила сквозь стоны и тяжкие вздохи. — Тсс… я не разрешала тебе говорить, щеночек, наслаждайся наказанием, — девушка продолжала кусать моё ушко, но вскоре она опустилась ниже и начала целовать мою шею. — Надо бы обозначить, что ты моя, — с этими словами она сделала мне засос на шее. Было немного больно, но приятно, от того, что это моя Ольга Эдуардовна. Она постепенно опускалась к моей груди. У меня был комплекс по её поводу, ведь она развивалась слишком медленно (но она была, я не доска к вашему сведению!). Учительница укусила меня за плечо и начала раздевать меня. — Запомни, я люблю чёрное, кружевное. На будущее, — девушка расстегнула мою рубашку и положила руки на грудь, мне стало стыдно, я отвернулась и покраснела. — Не волнуйся, мне нравится твоя, какой бы она не была, — стало спокойней, я расслабилась, но учительница опустила руки под мой невзрачный лифчик. Когда я себя трогала (ну бывало, чего уж скрывать) то ощущения были абсолютно другими, обыкновенными, ни сколько не приятными, как бы я не старалась, но когда это делала Ольга Эдуардовна… Это было райское наслаждение. Учительница начала снимать мой лифчик, попутно одаривая моё тело поцелуями. От её нежных касаний у меня наступал экстаз. Вдруг, зазвонил телефон. (Облом, не так ли?). — Тихо. Это мне звонят из школы, — Ольга Эдуардовна взяла трубку, мурашки бегали по всему телу. Я была наполовину голая, возбуждённая и не удовлетворённая. Жестоко по отношению к той, кто только что признавалась в чувствах. После напряжённого разговора по телефону учительница положила телефон. — Прости. Не в этот раз. Тебя ищут родители, я сказала, что ты со мной в кафе «Детская радость» (самое шикарное и дорогое детское кафе нашего города). Надо поспешить. Одевайся, — её слова ввели меня в шок. Я забыла про родителей и теперь нужно было лететь к ним, иначе нам бы обоим попало. Мы сели в машину, в ней я оделась и привела себя в человеческий вид. На самой высокой скорости мы, будто полетели в «Детскую радость». Учительница взяла меня за руку и начала её гладить. — Когда у тебя день рождения? — Зимой, тридцатого декабря будет шестнадцать. — Если будешь хорошо учиться, то может, я подарю тебе незабываемую ночь на день рождения, а до тех пор… я постараюсь сохранить тебе верность. — Погодите, так мы больше не будем? — Конечно, нет, тебе только пятнадцать! Войди в моё положение. Кроме того, что ты моя ученица, ты ещё не достигла возраста согласия. Потерпи для меня немного? — Ну ладно. Только чтобы на дне рождении точно. — Конечно, любимая, — её последнее слово растворило меня. Я растаяла и вновь влюбилась в неё. Учительница слегка сбавила скорость и ненадолго отпустила руль. Машин рядом не было, дорога была очень хорошей. — Но никто не запрещает нам целоваться — она взяла меня за подбородок и поцеловала в щеку, затем резко схватилась за руль двумя руками и нажала на газ, набрав самую большую скорость, которую мог дать автомобиль.