Я люблю пустоту

Нога адски болела. На том месте останется шрам. — Надеюсь, она меня не разлюбит из-за этих ран по всему телу. Лежать на кровати и ждать возлюбленную — это всё, что я могла делать. Доктор часто заходил в палату, расспрашивал о самочувствии, иногда осматривал. Родители в тот день не смогли приехать, они давно отправились в командировку и бросить дела не могли, но мамины звонки не прекращались, пока не разрядился телефон. Казалось, что это мучительное ожидание длится вечность. Уже заканчивался рабочий день, а я, как верный пёс, ждала свою хозяйку. Вдруг мне вспомнилось, что Оля называет меня «Щенок», похоже, я стала понимать почему. Дверь в очередной раз открылась и вновь зашёл доктор. Только лицо его было не слишком радостное, гримаса неприязни была на нём. Вскоре я поняла почему. — К тебе… посетитель, — за спиной врача стояла девушка. Да, это была она. Прекрасная, роковая, но милосердная Ольга Эдуардовна в тот раз больше всего казалась учительницей. Она выпрямила спину, грудь вперёд, руки скрестила, а нос задрала, всё время по-хозяйски отстукивала ногой в ритм часов, до тех пор, пока дверь за врачом не закрылась. — Как же он меня… бесит! — учительница взмахнула руками и посмотрела в сторону входа. — Оля! — девушка, услышав мой радостный голос, бросилась к кровати. Она нежно взяла меня за плечи, приподняла и крепко погрузила в свои объятья. Я ответила ей взаимностью и тоже положила руки на её талию. Учительница немного смутилась, ведь она не любит, если у неё отбирают роль ведущей, я это знала и потому немного отступила. — С каких пор ученицы стали называть учителей по имени? — она подняла брови и надменно взглянула. Её ехидная улыбка, уступать такой язве я не собиралась. — С тех, когда учительницы начали целовать учащихся! — Кто тут ещё кого целует! Вот нахалка! Прямо, как в нашу первую встречу. — девушка сменила выражение лица на более спокойное и в чём-то печальное. Она отвернула голову от меня и посмотрела в окно. — Ну не дуйся, пожалуйста. Я не переживу, если ты обидишься! — обняв учительницу сзади моё положение стало очень даже выигрышным, ведь в случае её отказа можно было повалить девушку на кровать, а там… кто знает, кто знает. — Да я не обиделась, просто как-то непривычно слышать от тебя «Оля». — Знаешь, тебе не кажется, если в любовном экстазе я буду кричать «Ольга Эдуардовна», то рано или поздно у меня сломается язык. — Я залижу все раны своего щенка, — она повернулась ко мне, схватилась за подбородок и грубо поцеловала меня. Её язык был таким горячим, вновь она вернула свои полномочия и властвовала надо мной. Она исследовала весь мой маленький ротик, но признаюсь честно, тогда я не сопротивлялась. Когда она всё же остановилась и ненадолго отпустила моё лицо, я легонько толкнула её. — Неужели тебе не понравилось? — она немного испуганно и досадно смотрела на моё смущённое лицо. — Ну… Понравилось, только не надо так жадно… — девушка коварно улыбнулась и из-за этой улыбки она была очень похожа на злодейку из какого-то мультфильма, ей ещё не хватало чёрного злодейского кота под руку и повязки на глаз, тогда бы стереотипный злодей вышел на ура. — Щеночек, ты ведь знаешь меня. Я всегда ненасытная. Особенно, когда вижу таких миленьких пёсиков, как ты, — она толкнула меня на подушку и сжала руки по обе стороны от моей головы. — Я смотрю, собак ты перестала бояться, — свои слова я сопроводила самодовольной улыбкой. — А ты — насильников, — она укусила меня за мочку уха, продолжая держать мои руки. — Дорогая, укусом меня теперь не удивишь. — Так ты уже привыкла? Но ты ведь не откажешь любительнице ушек? — м-да, у каждого свои фетиши. — Не откажу, — услышав её похотливый голос я засмущалась и на щеках появился румянец. — Ты такая миленькая, когда стесняешься, — она отпустила меня и нажала указательным пальцем на кончик моего носика. — Ну ты… — Кто же? — ох этот голосок, пропитанный высокомерием, как же я его люблю. — Дура! — Как оригинально, — она усмехнулась. — Язва! — в голове начали пробегать самые культурные оскорбления, чтобы не поранить её чувства, но учительница была неумолима. — Милая, сколько не старайся, но сейчас тебе меня не превзойти, хотя я тебя не виню, мой троглодит. — Кто?! К твоему сведению, я не слишком уж много и ем! — Невежда моя, троглодит — это человек, живущий в пещере. — Ну и ладно! — Не дуйся, недоучка, я ведь не плохой учитель? — Характер у тебя… не самый лучший, но как учитель ты превосходна! — Льстишь, но мне нравится. Эх… когда тебя выпишут, обязательно пойдём на свидание, отказа я не приму. — А я и не хотела отказывать, — наши взгляды вновь были прикованы друг к другу, она взяла меня за руку. Её холодные тонкие пальцы были в ссадинах, а одежда была немного помята, только сейчас я это заметила, ведь выражение её лица тоже изменилось. В глазах была печаль и прошедший гнев, душевные терзания, она вновь вспоминала своё прошлое, только про себя, но я будто слышала её мысли. — Что произошло в «Карусели»? — этот вопрос интересовал меня с тех пор, когда учительница покинула комнату. Она взволнованно взглянула на меня. В комнате становилось душно, не от нехватки воздуха, а от напряжённого разговора. Девушка встала и пошла ко входу в комнату. Она не ушла, только закрыла дверь, чтобы никто нам не помешал. На кровать учительница больше не садилась, в углу комнаты стоял раскладной стул. Она повернула его так, что спинка стула касалась её груди. Начался долгий разговор.