Песчаная буря

Кира с трудом приходила в себя. Всё тело болело, затёкшие от неестественного положения конечности протестующе ныли. От деревянного скрежета колёс и постоянной тряски хотелось взвыть. Всё ещё связанные запястья отзывались болезненной ломотой в суставах. «Девятеро шлют скромному каджиту ещё один день.» – устало подумала Кира, размыкая веки. Магнус, пусть и укрытый за пасмурным небом Скайрима, незамедлительно впился в её глаза. Свет отражался от покрытых снегом склонов горы, по которым спускалась имперская процессия. – Эй ты, не спишь? За ночь у Киры появились соседи. Прямо напротив неё сидел норд, наверное самый нордичный из всех, кого она видела. Меховая кираса с синим подбоем не оставляла вопросов о причинах его задержания. Рядом, в таких же лохмотьях как и она сама, сидел мужчина, будто бы недавно вывалившийся в грязи. Судя по стойкому землянистому запаху так оно и было. Ну а с боку сгорбился средних лет мужчина, в богатых, пусть и смявшихся одеждах, с кляпом во рту. – Ты нарушитель границы, так? Надо ж тебе было налететь прямо на имперскую засаду – они и нас поймали, и ворюгу этого. Нарушитель границы. Хмпф, в единой Империи, какой её знала Кира, была одна граница – Эльтерический и Падомайский океан. Имперцам, впрочем, такое объяснение не понравилось. – Проклятые Братья Бури. – проворчал немытый. – В Скайриме было тихо, пока вас сюда не принесло. Империи ни до чего дела не было. Если бы имперцы вас не искали, я бы сейчас украл вон ту лошадь и рванул в Хамерфелл. Эй ты, нам с тобой здесь не место, это за Братьями Бури Империя охотится. Справедливое, хоть и несколько малодушное заявление. Впрочем, это не меняло сути – не важно, как они здесь оказались. Дальше-то дорога одна на всех. – Мы сейчас все братья и сёстры по судьбе, ворюга. – вздохнул нордичный. И Кира не питала иллюзий по поводу этой судьбы. Каджиту, даже самому честному, нечего ждать доверия от окружающих. И здесь не Имперская столица, о правах не порассуждаешь. Да и без денег, без вещей, без единого знакомого лица вокруг, кто есть каджит? Мелкий воришка, без права голоса. Хорошо, если дело обойдётся тюрьмой, но в военное время кто согласится кормить и охранять лишний рот? – А ну, все заткнулись! – рявкнул возница. – А с ним-то что не то, а? – ворчливо поинтересовался немытый, кивая на богатого. – Попридержи язык. Перед тобой Ульфрик Буревестник, истинный король Скайрима. – с гордостью произнёс нордичный. – Ульфрик? Ярл Виндхельма? – опешил немытый. – Но ты же вожак восстания! Если тебя схватили... О боги, куда нас везут?! Ярл, да ещё и главарь мятежников. Не просто богатый, а ещё и важный. – Я не знаю, куда нас везут, но Совнгард ждёт. – мрачно отозвался нордичный. Не то чтобы до этого у Киры были какие-то шансы, но теперь она уже точно знала, что впереди. Говорят, чтобы норд попал в Совнгард, он должен жить доблестно и пасть в бою. А куда же попадают каджиты, которых казнят ни за что, ни про что? – Нет, не может быть. Я сплю, я сплю... – зашёлся немытый. Тем временем, конвой спустился с горы и стал заходить в каменные ворота небольшого форта. За крепкой каменной стеной возвышались довольно высокие башни. – Эй, конокрад, а ты из какой деревни? – внезапно спросил его нордичный. – Тебе-то что? – Последние мысли норда всегда должны быть о доме. «Какое счастье, что Кира не норд.» – вздохнула про себя каджитка, однако мысли о потерянной родине всё же вынырнули из памяти, пригибая затёкшую шею. – Рорикстед! Я из Рорикстеда. – всё больше трясясь ответил немытый. – Здравия желаю, генерал! Палач уже ждёт. – раздалось над воротами, в которые как раз входила повозка с Кирой. – Хорошо. Покончим с этим. – отозвался суровый, звучный голос. – Шор, Мара, Дибелла, Кинарет, Акатош... Боги, пожалуйста, помогите мне! – взмолился немытый. Кира тоже верила в Девятерых. Но уже давно не верила, что те хоть изредка отвечают на подобные молитвы. – Смотри-ка, генерал Туллий, военный наместник. – злобно прошипел нордичный. Кира бросила взгляд на всадника по внутреннюю сторону ворот. Генерал Туллий. Потянув воздух и дёрнув усами, она определилась и с ним. Плешивый. – А с ним, похоже, талморцы! Проклятые эльфы, наверняка это они всё подстроили. О, Кира не любила Талмор. Но винить его в собственной глупости? Что за нужда заставила ярла Виндхельма оказаться так далеко от своего города и верных людей? Впрочем, это не важно. Скоро для неё всё перестанет быть важным. – Это Хелген. Был я как-то влюблён в девчонку из этих краёв. Интересно, Вилод ещё варит мёд с можжевеловыми ягодами? В голосе нордичного звучала тоска, невольно передавшаяся и Кире. Ей тоже хотелось бы спросить о чём-то таком. О доме, о старых друзьях. Но она не спрашивала, потому что она знала наверняка. Последний житель её деревни сейчас едет на казнь. – Когда я был мальцом, мне казалось, что нет ничего безопасней имперских крепостей. Смешно. А Кира когда-то думала, что нет ничего справедливей имперского суда. Грустно. – Папа, а кто это такие, куда они идут? – раздалось с крыльца соседнего домика. – Иди скорее в дом, малыш. – Почему? Я хочу поглядеть на солдат. – А ну домой, живо. – Да, папа. Тем временем первая повозка уже остановилась во дворе перед башней, где был организован импровизированный эшафот. Палач и чёрно-красный имперский стяг. В душе Киры последние сомнения, если они и были, отпали сразу. – Выводите их из повозки. – звонко приказал кто-то в стороне. – Живее! – Почему мы остановились? – наивно спросил немытый. – А ты как думаешь? Приехали. – мрачно ответил нордичный. Повозка наконец встала и заключённые, один за другим, стали покидать повозку. – Пошли, не будем заставлять богов дожидаться. – Нет, постойте, мы не повстанцы! – тут же заголосил немытый. – Прими смерть с достоинством, вор. – Скажи им правду! Мы не с тобой! Это ошибка! – чуть ли не плакал немытый. «Он начинает действовать Кире на нервы. Кира смерилась со смертью уже давно. Но выслушивать жалобный скулёж прямо перед своей смертью?» – Когда вызовем, делайте шаг вперёд. По одному. – оповестила их звонкая женщина в броне. Рядом с женщиной стоял ещё один имперец, с честным лицом и рыжеватыми волосами. И списком. – Ох и любят же имперцы всё делать по списку. – проворчал нордичный, спускаясь вслед за Кирой. – Ульфрик Буревестник, ярл Виндхельма. – тем временем начал честный. Важный двинулся к эшафоту, гордо держа осанку. – Я горжусь, тем что служил тебе, ярл Ульфрик! – сказал нордичный в след важному. – Ралоф из Ривервуда. – продолжал честный. Нордичный молча последовал за своим ярлом. – Локир из Рорикстеда. – Нет, я не мятежник! Вы не имеете права! – заголосил немытый. В его голове что-то перемкнуло и он рванул прочь, видимо надеясь сбежать через охраняемые ворота, раскидав имперских солдат связанными руками. – Стой! – Я вам не дамся! – полубезумно прокричал немытый. – Лучники! – крикнула звонкая, хотя те и без того уже натягивали тетивы. Стрела клюнула немытого в спину и он, будто споткнувшись, рухнул лицом на камень дороги. – Кто ещё хочет поспорить? – надменно осведомилась звонкая. «Кира не понимает. Зачем вести в такую даль уже мёртвых людей?» Других это, впрочем, мало волновало. – Постойте-ка. – сказал честный, будто впервые заметив каджитку. – Эй ты! Шаг вперёд. Он бросил на Киру долгий, изучающий взгляд. Шерсть у Киры была контрастной, чёрно белой, а кроме того под правым глазом, ближе к носу, были заметены три параллельных алых полосы – след от старых драк, однако ничего особенного она из себя не представляла. – Ты из каравана, каджит? Вечно вы находите неприятности себе на хвост. Кира не думала, что её всё ещё можно поколебать чем-то подобным, однако где-то в глубине что-то встрепенулось и каджитка с трудом подавила рык. – Капитан, а с этой что делать? Её в списке нет. – В бездну список, давай её на плаху. – Как прикажете, капитан. «Даже имени не спросили. Ну что же, бедному каджиту не нужно имя чтобы умереть.» – Мне очень жаль. Мы вернём твои останки в Эльсвейр. – сочувственно отозвался честный. Не такой уж и честный. – Иди за капитаном. «Нет, не вернёте. Вы сбросите труп Киры, как и все остальные, в одну братскую могилу, где-нибудь в овраге, чтобы копать меньше.» Пока Кира шагала за маленькой звонкой имперкой, она примерялась к её худой шее, не скрытой доспехом. Возможно, имперцам стоило заткнуть рот не только Ульфрику. – Ульфрик Буревестник. – у эшафота, тем временем, уже собрались все остальные. Плешивый как раз вышел вперёд, начав несколько одностороннюю беседу с важным нордом. – Здесь, в Хелгене, тебя кто-то зовёт героем. Но герой не станет использовать дар Голоса чтобы убить короля и узурпировать трон. Приглушённое ворчание было ему ответом. – Вы начали эту войну и погрузили Скайрим в хаос. А теперь Империя воздаст вам по заслугам и восстановит мир. Из-за возвышающийся над фортом горы внезапно раздался странный грохот. – Что это было? – обеспокоенно вопросил честный. – Ничего. – отрезал плешивый. – Продолжайте казнь. – Да, генерал Туллий. – отозвалась звонкая капитанша. – Подготовь их в последний путь. Обращалась она к неизвестно откуда взявшейся жрице, которая сразу же завела погребальную молитву Девятерых, причём сразу с середины. – Ныне же, вверяем мы души ваши Этериусу, и да прибудет с вами благословение Восьмерых. «Ах да, Кира всегда забывает. Теперь богов снова восемь. И пары эпох не прошло.» Брат Бури, стоявший рядом с Кирой, покинул строй и сам пошёл к палачу. – Во имя Талоса могучего, заткнись и давай к делу. – буркнул он, становясь напротив плахи. – Как скажите. – сразу же ретировалась жрица. – Я что, всё утро ждать буду? – поинтересовался смелый, всё больше раздражаясь. Звонкая капитанша подошла к нему сзади и, кивнув палачу, уложила норда на плаху. Не забыв при этом приложиться ногой к спине смелого. – Мои предки улыбаются, глядя на меня, имперцы. А ваши улыбаются вам? – сплюнул смелый, укладывая голову поудобней. Палач, не долго думая, занёс над головой топор и единым ударом снёс смелому голову. – Имперские ублюдки! – Поделом! – Смерть Братьям Бури! – Жил без страха, и умер без страха. – тихо шепнул нордичный. – Кошара, теперь ты. До Киры даже не сразу дошло, что обращаются к ней. Терять ей было уже нечего, так что она думала хоть сейчас высказать собравшимся всё, что думает о них, однако её прервал вновь раздавшийся в горах далёкий крик. – Опять тоже самое! Слышите? – тут же спросил честный. – Следующий, говорю! – Иди к плахе, твоя очередь. Кира не знала, смотрят ли на неё её предки, но ей хотелось верить, что они улыбались. Поэтому она отбросила витиеватые цепочки ругательств и спокойно подошла к плахе, у которой до сих пор лежал ещё тёплый труп смелого. Палач скользнул по ней взглядом единственного глаза и, не дожидаясь указаний, каджитка сама устроилась на плахе. В конце концов, не так уж и важно это. Прикрыв глаза, Кира приготовилась покинуть Нирн. Но в третий раз раздался крик, на этот раз уже вовсе не такой далёкий. И с замирающим сердцем Кира видела, как из-за горы вылетает дракон. Громадный, чёрный, настоящий дракон. Люди вокруг кричали что-то, но их слова сдувало ветром от мощных взмахов чёрных крыльев. Когда дракон тяжко приземлился на каменную башню, ударная волна воздуха сбила с ног уже замахнувшегося топором палача. Всё ещё не зная, жива ли она или уже нет, Кира наблюдала, как повинуясь рёву дракона небо вспыхивает алым и извергает на форт огненный дождь. Как будто бы Чума Страха, третье предзнаменование в пророчестве К'Шарры. Совладав с эмоциями, Кира, о которой уже все забыли, поднялась с плахи, стараясь не рухнуть от громовых раскатов. – Эй ты, каджит! Пошли, второго шанса нам боги не дадут. – окликнул её тот норд. Нордичный норд. – Каджит считает, что огнедышащий дракон не даёт нам и первого. – хмыкнула каджитка, забегая в башню. Там уже успели собраться уцелевшие Братья Бури, а вместе с ними и тот важный норд. Кира не стала задерживаться в их обществе. Она не бывала в Скайриме раньше, но знала, что главный лозунг, под которым идут Братья Бури – Скайрим для нордов. А она нордом не была. Поднимаясь по витой башенной лестнице она еле успела затормозить, прямо перед тем как стену пробила морда дракона. Секунда, и отброшенные обломками люди оказались объяты пламенем. Вторая, и чудище взмывает обратно в небеса. Наверно, не будь она заранее готова умереть, её бы пригвоздило к полу минут на десять, но сейчас Кире удалось сбросить с себя оцепенение и не обращать внимание на весь тот хаос, что творился вокруг. Пусть связанные руки и стесняли движение, Кира отдала дань стереотипам о ловкости каджитов, легко перемахнув сквозь пролом в башне и дыру в полыхающей соломенной крыше. Резво вскочив, она пробежалась по дощатому чердаку и, выпрыгнув наружу, замерла. На широкой, свободной от всё расползающегося по Хелгену пожара, площадке стоял невесть откуда выбежавший мальчик. Честный имперец что-то говорил ему, звал к себе, в относительно безопасное место, однако малец замер, уставившись в небо. А с неба к ним уж нёсся, заходя на очередной круг, огнедышащий монстр. Сторонние мысли быстро покинули Киру, рванувшую вперёд со скоростью брошенного копья. До боли выворачивая связанные руки, она умудрилась схватить парнишку за шиворот и уже вместе с ним улететь прочь от снижающегося дракона. Тот рухнул прямо туда, где только что стоял мальчик, и, выгнув шею, изрыгнул пламя в сторону разбегающихся солдат. – Идти можешь? – прошипела Кира, спиной налетевшая на деревянные ошмётки строения. Малец, дрожа, поднялся с неё и судорожно кивнул. Волна воздуха, разошедшаяся от взлетающего дракона, вновь бросила его на каджитку. – Так иди! – рыкнула Кира, подталкивая мальчика в сторону приближающегося имперца. Сама она мигом подорвалась и, игнорируя боль в спине, помчалась дальше, сквозь лабиринт разрушенных зданий. Продираясь между горящих обломков стен, Кира скорее ощутила шерстью, нежели услышала приближающегося монстра, моментально бросаясь наземь. Пронёсшаяся над ней волна пламени обдала таким жаром, что шерсть на её спине стала сворачиваться. Когда опасность ненадолго отступила, каджитка с трудом поднялась на ноги, обнаружив рядом с собой и того честного имперца. С мечом наголо. Имперец, впрочем, лишь бросил на неё взгляд и, коротко кивнув, двинул дальше. С трудом переводя дыхания, Кира последовала за ним. Они вышли на открытое пространство, на котором рассредоточились последние защитники Хелгена. Кира узнала среди них жрицу, теперь метавшую в небо разряды молний, заметила плешивого генерала, звонкую девчонку. Задерживаться там она, впрочем, не собиралась. – Скромный каджит считает, что скопление людей на открытой местности не лучшая тактика при нападении дракона. – заметила она, ни к кому конкретному не обращаясь. Впрочем, на голос никто почти и не среагировал, за исключением, как ни странного, плешивого. Тот окинул её странным взглядом, сочетавшим себе и удивление, и презрение одновременно. – Даже если это первый дракон, которого видит Каджит. – Хадвар, давай в крепость. – бросил он. – Рассредоточиться! Честный имперец, а за ним и Кира, стали отходить к крепости, но на пути пересеклись с тем самым нордом. – Ралоф, проклятый предатель. Прочь с дороги. – Мы бежим и сбежим Хадвар, тебе нас не остановить. Каджитка тем временем уже достигла одной из двух дверей крепости, более далёкой от площади и бушевавшего над ней дракона. Пытаясь подцепить ручку связанными руками, она вновь скорее интуитивно поняла, чем действительно ощутила приближение смерти. Подлетевший имперец вышиб плечом дверь и, втащив за собой каджитку, резко захлопнул проём. Последовавший после этого мощный удар откуда-то с улицы отбросил чудом спасшихся вглубь строения. Судя по каменным осколкам, кое-где пробившим деревянную дверь, вход в крепость, как и выход из неё, был теперь заблокирован. – Скромный каджит благодарен тебе. – поднимаясь на ноги мурлыкнула Кира. – Пустое... – отмахнулся имперец, пытаясь отдышаться. Наконец, шумно выдохнув, он выпрямился и, смахнув с лица сажу и пот, продолжил. – Похоже кроме нас никто не спасся. – он кивнул на заваленную дверь. – Это и правду был дракон? Провозвестник конца времён? – Каджит видел вторую дверь. – заметила Кира, но даже её саму это не сильно обнадёживало. На лице у имперца проскочили сложные эмоции, однако вскоре он просто устало повёл плечами. – Надо уходить. Иди сюда. Посмотрим, не смогу ли я разрезать путы. Ловкими взмахами ножа имперец освободил руки Киры и та, поморщившись, прошипела нехитрые слова благодарности – в онемевшие конечности возвращалась кровь, доставляя не самые приятные ощущения. – Ну вот. Пошарь вокруг, тут полно снаряжения. Выбирай. А я поищу что-нибудь от ожогов. Пока честный имперец исследовал комнату, оказавшуюся казармами легиона, Кира нашла себе имперскую кожаную броню, но та была ей не по росту. Тупому как пробка мечу она предпочла собственные когти, и по итогам разжилась только горсткой монет, которые и положить-то было некуда. Не долго думая, она скинула с себя рваные лохмотья и с наслаждением потянулась, разминая всё ещё ноющие после трясучки в телеге суставы. Честный имперец сначала честно отвернулся, но вскоре понял, что Кира не собирается одеваться и, несколько смущённо, подошёл к решётке, ведущей вглубь крепости. На немой вопрос, стоящий в упорно опускающихся куда не следует глазах имперца, каджитка спокойно ответила: – Шерсть каджита была подарена ему богами. Она защищает лучше разношенной кожи. А своим кулакам каджит доверяет больше, чем ржавой полосе железа. Имперец лишь покачал головой и дёрнул за свисающую со стены цепь. – Давай не будем задерживаться. Эта тварь ещё рядом. Кира кивнула и с абсолютной серьёзностью вложила в свою повязку на груди четыре золотые монеты. Имперец от такого зрелища закашлялся и поспешил пройти дальше по коридору. К мечу и щиту в его руках успели прибавиться простенький лук и колчан, закинутые через спину. В следующем помещении оказались ещё выжившие, но как назло – Братья Бури. Честный имперец хотел было вступить в диалог, но повстанцы были куда как упрямы. Впрочем, когда вслед за имперцем вышла Кира, мягко ступая босыми ногами по холодному камню, те на мгновенье замерли. Но мгновенье тишины прошло и девушка норд с мечом и щитом бросилась на имперца, а Кира сама собой оказалась против норда с железным двуручником наперевес. Тот несколько неуверенно взял размах и провёл мечом перед каджиткой, скорее чтоб отпугнуть, чем чтобы поранить. Та, с грацией кошки, поднырнула под меч и с силой врезала в нордскую скулу. От неожиданности тот отпрянул, но быстро восстановил равновесие и с истинно северной яростью приготовился нанести уже серьёзный удар. Кира перехватила его на середине замаха, ударив локтём и всем телом в грудь норда. Тот выронил из ослабевших рук меч и, судорожно кашляя, осел наземь. Каджитка же, недолго сожалея, быстрым движением свернула воителю шею. К этому времени имперец, так же не получив и царапины, срубил свою противницу и теперь та, затихая, истекала кровью. Вытерев меч о броню павшей нордки, он снова окинул Киру удивлённым взглядом, но теперь место невольного смущения заняло осознанное восхищение. – Погоди, я попробую открыть вон ту дверь. – сообщил он, избегая лишних комментариев. Пока честный имперец честно возился с проржавевшим дверным замком, Кира привычными движениями стала обшаривать трупы. Таковы реалии любой войны. Ничего полезного её обнаружить не удалось, кроме, разве что, меховых перчаток на руках нордки. Натянув их, она легонько стукнула кулаком о кулак и довольно мурлыкнула. Мех мешал когтям, зато спасал костяшки от собственных ударов. Броня, подошедшая бы ей по размеру, была, к сожалению, безнадёжно испорчена, а вдобавок пропитана кровью. Кира надеялась выбраться отсюда, а потому считала, что ей стоило бы найти одежду до наступления морозной Скайримской ночи, от которой вряд ли спасёт короткая каджитская шерсть, но в это она бы точно лезть не стала. Надрывный скрип дверных петель возвестил об успехе имперца и они продолжили путь, на этот раз спускаясь по скруглённому коридору. Подхватив завалявшийся на телеге кочан капусты, Кира с оглушающим хрустом впилась в него, от чего идущий впереди имперец аж подскочил, хватаясь за меч. Обернувшись, он смерил Киру ошалевшим взглядом, на этот раз полным возмущения. – Что? Каджит не ел уже несколько дней. – невозмутимо заметила Кира, продолжая вгрызаться в кочан. Немного подумав, она разломила того надвое и, проходя мимо оцепеневшего имперца, сунула ему половину. – Каджит может поделиться с честным имперцем. Когда ещё доведётся поесть? Тот, всё ещё заторможено, принял половинку капусты и даже откусил небольшой кусок, прежде чем наконец пришёл в себя. – Хадвар. – сказал он, дожевав. – Моё имя Хадвар. Кира молча воззрилась на него. Она и без этого уже знала имя имперца, однако и дальше про себя держать его за безымянный манекен было невежливо. Они вместе спасались и вместе дрались, так что... – Этого каджита другие зовут Кира. – медленно кивнув отозвалась каджитка. А после, с хитрым прищуром, продолжила: – В следующий раз Хадвару стоит спросить это до отправки бедного каджита на казнь. Хадвар несколько смутился и попытался подобрать нужные слова, однако Кира лишь махнула рукой и, похрустывая капустой, продолжила спуск по коридору. Окончив спуск и выйдя в очередной каменный холл, Кира замерла на месте, пронзённая нехорошим предчувствием. И, мгновением спустя, оно оправдалось – приглушённый рёв дракона донёсся до них, а вместе с тем потолок холла, не выдержав нагрузки, проломился, заваливая проход. С трудом устояв на ногах и закрыв лицо руками от осколков, Кира судорожно сглотнула недожёванный лист капусты, чуть не вставший поперёк горла. Возможно и вправду стоило отложить перекус на потом, решила она, отбрасывая недоеденный кочан. – Проклятый дракон никак не уймётся. – с досадой сплюнул имперец, подходя к чудом уцелевшей боковой двери. Имперец по имени Хадвар. Кира уже подготавливала едкий ответ, однако её прервали голоса, донёсшиеся из соседнего помещения. – Что ты делаешь? Надо бежать из Хелгена, живо! – Имперцы держали тут зелья. Нам они пригодятся. Не рассчитывая на тёплую встречу, Кира повела плечами. Возможно ей следовало пойти с тем нордом. И да, возможно так думать было непочтительно. Хадвар, ни слова не говоря, ворвался в помещение, на ходу выхватывая меч и поднимая щит. Противниками оказались два норда, один из которых как раз осматривал бочки. Подлетев к ним, Хадвар успел принять на щит удар более расторопного повстанца, и Кира, проскользнув мимо имперца и норда, с силой лягнула последнего под колено. Не ожидая подобного, тот потерял равновесие и его череп раскололся под быстрым ударом Хадвара. Оставшийся в живых противник успел только замахнуться своим молотом, когда его сбило с ног мощной подсечкой. Добив растянувшегося на полу норда, Кира и Хадвар молча кивнули друг другу. – Старая кладовка. Посмотри, не найдётся ли каких зелий. Они точно лишними не будут. – вытирая клинок, сказал Хадвар. В ответ Кира подняла согнутые в локтях руки и молча, но очень выразительно, провернулась вокруг своей оси, намекая на отсутствие каких бы то ни было карманах у неё на шкуре. Заметив, что имперец при этом изрядно покраснел, она полушутливо вильнула хвостом и всё же отправилась исследовать комнату. После спешного осмотра трупов и всевозможных комодов удалось собрать пяток зелий лечения, парочку для маны и даже бесполезное по своей сути зелья восстановления сил. Пока Хадвар паковал хрупкие бутылки в старый пыльный рюкзак, подвернувшийся ему под руку, Кира наскоро нарезала пару ломтиков хлеба, и посыпала их солью – на этом богатства комнаты иссякли. Кроме того, она добавила завалявшуюся золотую монетку к четырём уже имеющимся и, протянув Хадвару кусок хлеба, устроила себе небольшой перерыв. Когда легионер закончил укладывать вещи и с удивлением обнаружил рядом с собой нехитрый перекус, Кира уже вовсю размышляла, стоит ли попытаться зажарить тушки кролика на так удобно пылающем в углу очаге. – Надо идти. – быстро уминая хлеб, заметил Хадвар. – Юному солдату не стоит торопится с едой. – покачала головой Кира, не обращая внимания на то, как поползли вверх брови имперца. Отказавшись от идеи с готовкой, она всё же сняла пару тушек и уложила в рюкзак. – Никогда не знаешь, какой кусок хлеба будет последним. – Не думаю, что меня ещё можно назвать юным. – Как знать. Кира знала старца двенадцати лет от роду. И знала юношу, прожившего уже полвека. – задумчиво протянула каджитка. А после, дёрнув ухом, сама же подорвалась к двери, на ходу подхватывая рюкзак. На немой вопрос Хадвара она коротко бросила. – Там схватка. Вместе они выбежали из кладовки по ту сторону завала, устроенного драконом. И, побежав дальше, на встречу усиливающимся звукам битвы, наткнулись на небольшой закуток, в котором сражались двое на двое имперцы и повстанцы. – Комната пыток. О боги, почему без этого никак не обойтись? – бросил Хадвар, перехватывая меч по удобней и врубаясь в схватку. Заплечных дел мастер, припёртый к стенке, потоком молний пытался отбиться от бугая с боевым молотом на перевес, но тот словно не обращал внимания на прошивающий его тело разряд. От удара молота череп палача лопнул как переспелый арбуз, забрызгав всё вокруг своим содержимым. Бугай, впрочем, победе порадоваться не успел, пронзённый со спины мечом Хадвара. Помощник палача, напротив, сам загнал молодую нордку в угол и подскочившая на помощь каджитка успела лишь подставиться под брызнувшую от удара кровь. На этом короткая схватка кончилась. Рослый имперец, утерев с лица кровь и пот, лишь обменялся с Хадваром кивками и, бросив недоверчивый взгляд на Киру, опёрся на стену. Каджитка рванулась было к нему, но он лишь безвольно сполз по стене, оказавшись рядом со сражённой им нордкой. Из распоротой шеи продолжала течь кровь. Хадвар, стараясь не смотреть на трупы, взглядом обежал комнату и окликнул Киру: – Погоди минуту. Похоже за решёткой что-то есть. Посмотри, не получится ли подцепить отмычкой. Нам всё пригодится. – сказал он, протягивая ей пару металлических полосок. Каджитке очень хотелось съязвить по поводу неприкрытого расизма, однако, очевидно, каджиты всё же более предрасположены к взлому, с из звериной чувствительностью. Да и опыт этого нехитрого дела у Киры, как не крути, всё же имелся. Подойдя к клетке, за которой валялся труп, по всей видимости, мага, Кира склонилась над замком. Пара движений и тот сдался, открывая путь. Подобрав неизвестным путём оказавшиеся на полу монеты и очевидно дорогой том с заклинанием, каджитка задумчиво оглядела труп. Одежда мага скорее всего была зачарована, хотя это вряд ли помогло бы Кире – она магией пользовалась весьма посредственно. Однако пленник был худ и не шибко высок, к кроме того его накидка прекрасно сохранилась. – Помоги. – Кира коротко окликнула имперца, вытаскивая труп из клетки. Тот с нескрываемым отвращением взглянул на неё, однако каджитка смерила Хадвара долгим злым взглядом и он, стушевавшись, помог ей снять с трупа одежду. Когда же Кира закончила одеваться, он лишь мрачно кивнул ей. Война есть война, а для них двоих это подземелье сейчас стало полем битвы. Похватав оставшиеся вещи и переложив уже имеющиеся в более крепкий наплечный мешок, Кира наскоро провела ревизию. Зелья, слава богам, пока оставались невостребованными, к тому же в камере нашлось ещё одно слабое зелье лечения. Снятый с палача стальной кинжал, которым Кира пропорола в одеянии отверстие для хвоста, теперь покоился в небольших ножнах, скорее не как оружие, но как инструмент. Одна из восемнадцати найденных отмычек предусмотрительно легла во внутренний карман, а золото из белья перекочевало в предусмотрительно вшитый в одеяние кошель. Тридцать четыре золотых септима, неплохо для начала. «Для начала неплохо было бы выбраться отсюда живой» – одёрнула себя Кира. И, в несколько гнетущем молчании, они продолжили путь. Пробегая по подземным помещениям, каджитка привычно подцепляла оставленные кем-то в спешке ценности и рассыпанные монеты. – Быстрее, шевелись. – нетерпеливо поторопил её Хадвар. Пока она копалась в окружающем хламе, он уже достиг пролома в стене, ведущего уже в естественные пещеры. Вопрос о способе, которым были построены столь внушительные подземные апартаменты, мучивший любопытство Киры, отпал сам собой. Оставалось надеяться, что имперец знает путь к поверхности, а не слепо идёт напролом. Пройдясь чуть дальше по пещере, каджитка поняла, что подобный вопрос мучает не только её. – Обливион его подери, и куда же нам идти? Где же выход? – раздался голос откуда-то спереди. – Погоди минутку, дай подумать. Потеряться в имперской крепости могли только повстанцы, так что надеяться на тёплый приём не приходилось. Ни слова ни говоря, Хадвар обменялся с Кирой взглядами и поудобнее перехватил щит. Он уже собирался ринутся на врага за поворотом, но каджитка вовремя перехватила и осадила его. Призвав имперца к тишине, она жестами указала ему оставаться на месте, а сама, выпрямившись, спокойной походкой направилась дальше, поднимая безоружные руки вверх. Выйдя за поворот, Кира окинула взглядом обширный грот, освещаемый тлеющими жаровням. Из трещин в породе истекало два небольших потока, соединявшихся в подземную речку, высокий потолок удерживала каменная колонна, а на тот конец грота вел широкий каменный... парапет? Довольно бессмысленная трата сил архитекторов. Она насчитала четверых Братьев Бури – один рядом с ней, двое на площадке пониже, и один на противоположном конце парапета, с луком в руках. Заметив её, все четверо насторожились и взялись за оружие, лучник положил стрелу на лук, но тетиву натягивать не стал. Кира, выставив перед собой пустые руки, неспешно продолжала идти, пока её не остановил несколько угрожающий, но по большой части удивлённый возглас. – Ты кто? – Этот каджит не враг повстанцем. – справедливо ответила Кира на справедливый вопрос. – Я видел её, она ехала в соседней повозке. – заметил один из нордов. – Вместе с Ралофом и ярлом Ульфриком. – Чем докажешь, что не враг? – всё ещё недоверчиво спросила нордка прямо напротив Киры. – О, бедный каджит здесь совсем один, а вас четверо и один уже целится в каджита из лука. – жалобно, хоть и несколько лукаво, протянула Кира. – Разве может один быть врагом четверым? – Ты нам зубы не заговаривай. – уже более уверенно начала нордка. – И что за одёжка на тебе, ты магичка? – О, бедный каджит остался совсем без одёжки, ему пришлось одолжить её у мёртвого брата. – Мародёр. – презрительно сплюнул один из нордов. – Оставьте её, она выживает как может. – махнул рукой другой. – Мы, имперцы, так ещё и дракон чёртов. Уж лучше встать между молотом и наковальней. – Брось кинжал. – приказала Кире нордка, медленно приближаясь. – Я свяжу тебе руки, а когда выберемся, отпустим на все четыре стороны. И мешок свой тоже снимай, мало ли что. – О, вы так щедры. – с лёгким поклоном Кира вынула кинжал и не задумываясь бросила в сторону, позволяя нордке подобраться ещё ближе. Аккуратно положив на землю рюкзак, она встряхнула руки и свела кулаки вместе. – Но каджит и сам найдёт себе дорогу. Молодая нордка, уже вплотную подошедшая к Кире, не успела даже схватиться за оружие, как получила мощный удар в челюсть и, вдогонку, хук слева. Каджитка, не теряя времени, рванула вперёд, огибая нишу с двумя нордами. Она слышала, как с криком выбегает из укрытия Хадвар, но взглядом следила за лучником, уже до предела натянувшем тетиву. Когда тот выстрелил, Кира ушла в кувырок, пропуская стрелу над собой, и мигом подскакивая обратно на ноги. Однако, пробегая поворот, она заметила, что в закутке за парапетом всё это время был ещё один, пятый Брат Бури. И он уже натягивал тетиву. Она попыталась уйти от выстрела, но чёртов лучник всё же попал – наконечник стрелы насквозь прошил ничем не защищённое бедро Киры. От боли по ноге прошлась судорога и каджитка рухнула на каменный пол, не добежав до первого лучника двух метров. Тот, ухмыляясь, уже готовился выпустить вторую стрелу и каджитка, кувыркнувшись в сторону, чудом избежала её, зато врезалась в стену. Теперь отступать было уже не куда – вдалеке гремя железом норды теснили Хадвара, а прямо перед ней двое лучников, подойдя почти в упор, скалились и готовились нашпиговать её стрелами. Краем глаза Кира заметила масляные блики на полу и её сознание яростно уцепилось за эту идею. Магия никогда не давалась каджитке легко, но её старый учитель был упёрт и пару заклинаний ей в голову всё-таки вбил. Одно – чтобы залечивать ссадины на разбитых кулаках, второе – чтобы греть себя холодными ночами. И то ли действительно одежда была зачарована, то ли так сильно ей хотелось жить, но в этот момент она смогла опередить обоих лучников, издевательски медленно натягивающих стрелы. Во вспыхнувшем пламени сгорели и лучники, и их луки и стрелы. А жаль, Кира ведь неплохо стреляла. Когда же огонь погас, к Кире уже подбегал Хадвар, зажимая кровоточащее плечо. Ни слова не говоря, он положил рядом с ней рюкзак и вынул оттуда красный пузырёк. – Не стоит, стрела никуда не денется. – одёрнула его каджитка, всё же позволяя расположить себя поудобней. Древко стрелы надломилось, когда она совершала кувырок и теперь с обоих сторон торчало расщепленное дерево. – А вот кровь остановить надо. Хадвар сначала упрямился, однако в итоге решил не спорить и протянул повреждённую руку каджитке. Та, оторвав рассечённый рукав до конца, полученной тканью промокнула вытекшую кровь и резко плеснула зельем на рану. Жидкость мгновенно впиталась в кожу, источая слабое сияние и запах рябины. Остатки зелья Кира, несмотря на протесты, влила в имперца, и только потом позволила заняться своей ногой. Подобрав оставшуюся от неудачного выстрела стрелу, Хадвар протянул её Кире, и та молча зажала её в зубах, приподнимаю раненную ногу. – Быстро или медленно? – аккуратно берясь за древко, спросил имперец. – Давай уже. – прошипела Кира, давясь деревяшкой. Резко дёрнув на себя, Хадвар разом вынул застрявшее древко и приготовил было ещё одно зелье, но Кира оттолкнула его и, выплюнув стрелу, тяжело просипела: – Сама. В доказательство своих слов, она прижала раскрытые ладони к краям раны и те испустили стойкое сияние, с лёгким звоном распространяя в воздухе рябиновый запах. Закончив с ранами, товарищи по несчастью развалились прямо там же, на камнях. Через пару минут молчаливого отдыха, имперец нарушил тишину: – Знаешь, умно ты поступила. Вдвоём на пятерых, надо же. Кому расскажу, не поверят. – Пустое. – устало мурлыкнула Кира. – А я, честно сказать, даже сначала испугался, что ты меня им сдашь. И присоединишься к Братьям Бури. – протянул Хадвар. – Хорошо, что ты на моей стороне. – Кира ни на чьей стороне. Хотя бы потому, что на стороне Киры нет никого. Никому нет дела до бедного каджита, забредшего так далеко от родных песков. – Если ты захочешь, в Легионе всегда найдётся место для такого бравого воина. – с некоторой надеждой заявил Хадвар. – Нет, этот каджит не любит Империю. – качнула головой Кира. – Империя казнила каджита час назад, не спросив даже имени. – Тогда тебе надо было всё-таки сдать меня этим предателям. – голос имперца звучат так же ровно, но во взгляде появилось некоторое напряжение. – Братья Бури всюду кричат «Скайрим для нордов» и Кира слышала об этом, да. Но Кира не норд, вовсе не норд. – Ну, пусть так оно и остаётся. – с большим облегчением, чем ему самому хотелось бы, согласился Хадвар. – Тогда что же привело тебя в Скайрим? – О, этому каджиту не повезло во время охоты в горах Джерол. Он спугнул дичь и та устремилась на север, а каджит устремился за ней. – И налетел на нашу засаду. – понимающе продолжил имперец, подражая её манере речи. – Небось и с оружием на перевес. – Да, но солдаты могли спросить каджита, могли поинтересоваться. – ворчливо заметила Кира. – Пожалуй что так. – согласился легионер, оставляя этот спор. – Скажи, где ты выучилась так драться? Я и сам, бывало, в таверне кулаками махал, но чтобы так. С голыми руками на вооружённых людей. – О, скромному каджиту повезло попасть в ученики великого мастера. Одного из последних мастеров рукопашного боя. Боюсь, теперь последний мастер лежит на камне и баюкает прострелянную ногу. – Кира говорила почтительно, но тон намекал на то, что продолжения эта тема не получит. – О, мы здесь уже довольно долго и живот бедного каджита урчит. – Кира думает, не пора ли идти? – спросил Хадвар, поднимаясь на ноги и протягивая руку каджитке. – Нет, Кира думает, не поджарить ли ей кролика на этой жаровне. – улыбнулась та. – О боги, Хадвар клянётся что зажарит для Киры целого оленя, если нам удастся выбраться отсюда. – рассмеялся имперец. Весёлый настрой, впрочем, пропал, стоило им миновать подъёмный мост. Из ущелья, поднимавшегося над мостом, вниз рухнул массивный кусок скалы, в щепки разбивая мост. А эхом отражающийся от стен пещеры вой не оставил сомнений в причинах камнепада. – Проклятье. Назад теперь не пройти. – сплюнул Хадвар. Киру же больше заботило то, что даже спустя немалое время, чёртов дракон никак не хотел улетать. Что за ад творился сейчас наверху ей знать не хотелось. Продолжая путь через пещеры, каджитка обратила внимание на боковой проход из которого вытекал подземный поток. Несмотря на явные указания продолжать путь прямо, забежала туда. Обнаруженный скелет, с которого уже сошла вся плоть, приятной находкой назвать был сложно. В отличии от красного пузырька и кошелька, каким-то чудом никем не подобранных. Возвращаясь к Хадвару, Кира озвучила свои мысли: – Странный день сегодня посылают нам боги. – Это такая шутка? – неуверенно поинтересовался имперец. – Ну да, драконы в наших краях редкость, если ты об этом. Не знаю, как там у вас в Эльсвейре. – Каджит говорит не о драконе. – задумчиво покачала головой Кира. – Здесь, внизу, Братья Бури. И наверху, у входа, Братья Бури. А посередине ещё живые палачи в имперской броне? – Ну, может спрятались. – не особо вникая предположил Хадвар. – А что ярл Виндхельма делал на границе с Сиродилом? Каджит не слишком хорош в географии, но видел карту. И Виндхельм на ней видел. – Кто знает? – уже более вдумчиво отозвался Хадвар. Они вдвоём как раз подошли к очередному повороту, за которым виднелась ещё одна пещера. Замотанная паутиной. Кира остановила продолжающего путь Хадвара. В пещере было не так много света, по меркам человеческого глаза, конечно. Но сама каджитка прекрасно видела пауков, размером с собаку, дремавших впереди. – Там тройка морозных пауков, они плюются ядом. Каджит подстрелит их, если ему дадут лук. Хадвар, несколько опешив, всё же передал лук со стрелами Кире, а сам несколько посторонившись, принялся вглядываться в полумрак подземелья. Каджитка, проверив тетиву, лишь скривилась, но всё же встала в стойку и, недолго целясь, пустила одну за другой три стрелы. Выстрелы прошли не слишком гладко, но цели достигли – на месте трёх живых пауков теперь было трое мёртвых. Однако не успела она дойти и до середины пещеры, как из паутинных гнёзд на потолке спрыгнули ещё два морозных паука, на этот раз куда как больше. Кира среагировала мгновенно, но рука её в последний миг дрогнула и стрела отскочила от паучьего хитина, не нанеся чудищу повреждений. В ответ оба паука выплюнули в неё ядовитые сгустки и каджитка лишь чудом умудрилась увернуться от обоих. Подоспевший Хадвар ударом меча снёс одному из пауков пол головы, а второго всё же прошила вторая выпущенная Кирой стрела. – Что дальше, гигантские змеи? – переводя дыхание, протянул Хадвар. – Если мы встретим на пути гигантскую змею, Кира выцарапает Хадвару язык. – с мрачной ухмылкой заметила каджитка. В этот раз смерть была особенно близка, вряд ли бы она оправилась от двойного отравления. Смахнув с меча оставшуюся после паука жижу, имперец направился было на выход, но Кира уходить не торопилась. Она вынула из ножен стальной кинжал, а из рюкзака – пузырёк, оставшийся от использованного зелья. – Что ты делаешь? – спросил легионер. – Скромный каджит надеется продать яд пауков. Или использовать, если придёт необходимость. – ответила Кира, аккуратно набирая пузырёк. Когда тот наполнился до краёв, она, не долго думая, вылила зелье восстановления сил и освободившийся пузырёк тоже наполнила ядом. – Интересных людей нынче ловят имперские патрули. – покачал головой Хадвар. – Каджит совсем не интересный человек, вовсе нет. – хмыкнула Кира, переходя от самих пауков к паучьим кладкам. – Ну а это ещё зачем? – передёрнувшись от отвращения, спросил имперец, наблюдая, как руки каджитки выгребают из паутины небольшие твёрдые гроздья. – Империя оставила бедного каджита совсем без денег, а за это можно выгадать пару-тройку септимов. – ответила Кира, пробуя на зубок одно из паучьих яиц. – Во имя Девяти, брось это. – позеленев воскликнул Хадвар. – И тогда скромный солдат Империи клянётся возместить тебе убытки. – О, какая щедрость. – промурлыкала Кира, мигом бросив своё занятие. Но, тем не менее, ссыпав в рюкзак пяток гроздей покрупней. – Быть может добрый имперский солдат вернёт бедному каджиту и двести золотых септимов и золотые кольца, которые так нравились каджиту? – Откуда же такие богатства у бедного каджита? – с недоверием вопросил Хадвар, пока они вдвоём переходили в следующую пещеру. – Пустое. – улыбнулась ему каджитка, похлопывая имперца по плечу. А заодно размазывая по нему паутину. И, пока тот ещё не понял, что произошло, лёгким шагом скользнула вперёд, на ходу подбирая каким-то лишь даэдра ведомым путём оказавшееся здесь вино. – Эй! – осознав произошедшее, имперец кинулся было догонять каджитку, но та внезапно сама накинулась на него, призывая к тишине. – Тшш. Каджит не думает, что нам стоит будить медведя. – прошипела она. – Идём тихо, и смотри, куда ногу ставишь. Удовлетворившись кивком легионера, Кира отступила и уверенным шагом по длинной дуге обошла спящего медведя. Босые ноги не издали ни звука. Пара секунд и каджитка уже машет ему с той стороны. Последовав за ней, Хадвар с удивлением обнаружил что сам он каждым своим движением издаёт шума больше, чем каджитка за всю их дорогу. С тревогой он следил за спящим зверем, и потому не заметил на своём пути скользкого камня. И, как следствие, с грохотом навернулся наземь. Рёв просыпающегося медведя заставил Хадвара подскочить на ноги, однако прежде чем он даже успел схватиться за выпавший меч, перед ним рухнула огромная мохнатая туша зверя. Из шеи, глаза и пасти торчали, уйдя в плоть почти по оперение, три стрелы. Кира же, закинув лук за спину, вынула из-за пояса кинжал и, не обращая внимание на ошалевшего имперца, с надрывным рыком перевернула уже мёртвого медведя на бок. – Ч-что ты делаешь, дитя богов? – с трудом выговорил Хадвар. – Каджиту жаль терять такую хорошую шкуру и столько мяса. Добрый имперец поможет каджиту? – Во имя Девяти, я отдам тебе всё своё мясо и все свои шкуры, только давай выберемся отсюда. – Добрый имперец уже достаточно пообещал скромному каджиту. – вильнув хвостом, Кира резким движением пропорола шкуру, делая надрез вдоль медвежьего брюха. – Выход уже рядом, может за следующим поворотом. Каджит чует морозный ветер, пробивающийся с улицы. Но на улице каджита никто не ждёт, а здесь у него уже есть и укрытие, и еда, и вода. И даже немного вина. – И в правду, шерстистое чудо Девятерых. – вздыхая протянул Хадвар. Он приблизился к начавшей свежевать медведя каджитке и положил ей на плечо руку. – Пойдём, здесь поблизости поселение, там живёт мой дядя. Я уверен, он окажет нам гостеприимный приём. С явной неохотой отдаляясь от туши, Кира позволила увлечь себя дальше. По пути она подобрала брошенную было бутылку вина и с досадой ткнула имперца под рёбра, от чего тот болезненно скривился. – Из-за шумных шагов Хадвара вино Киры пропало. – она указала на треснувшее донышко, сквозь которое вытекла уже всё содержимое бутылки. – Чем обещать Кире мясо и шкуры, лучше бы имперцу добыть ей к вечеру вино и постель. – Хадвар обещает исправиться. – согласно кивнул имперец, потирая бок. Сквозь расщелину в скале уже был видел чистый солнечный свет. Вот и окончился долгий путь на свободу.