Господин

Госпожа Катрин сидела на офисном столе в роскошном вечернем золотистом платье, переливающимся бликами блёсток, упираясь руками в крышку стола. Платье плотно облегало тело выше талии, а ниже расходилось свободным веером. От кончиков пальцев и выше локтя тянулись длинные и такие же блестящие золотистые перчатки. Косой подол платья обнажал коленку правой ноги и полностью скрывал левую. Губы накрашены алой глянцевой помадой, волосы уложены в причудливую причёску, блестя от геля для волос. Она наслаждалась первым своим королевским днём, и всё заведение принадлежало ей и только ей одной. Все выходы задраены, никому не разрешено покидать королевский замок. За тем же столом, на котором полулежала-полусидела Госпожа Катрин, сидел парень, на вид лет пятнадцать, в резюме – восемнадцать. Он был весь пунцовый от смущения, отчаянно пытаясь затерять мысли в кодах на мониторе, но вновь и вновь обращая взгляд на девушку. Он боялся её не столько, как Госпожу, сколько как женщину. Миловидное юное лицо, короткая стрижка, любимая футболка тёмно-серого цвета и свободные штаны. Чёрные носки под тапочки. Помимо стола в помещении стоял кулер с полупустой бутылью, несколько кактусов в горшках, ряд тумбочек с важными и не очень документами, окно было завешано жалюзи, на полу ламинат, подвесной потолок с вкраплёнными в него люминесцентными лампами. Почти типичный офис, если бы не дама на столе. - Милый, ты сделаешь это для меня? – ласково пропела Госпожа, но он растерялся и не ответил. Не потому, что не мог подобное вытворить или был не уверен, ему это – раз плюнуть… Но как ей об этом сказать? Девушка лежит вся такая эротичная на его рабочем столе!!! От такого у него захватывало дух, от такого останавливалось дыхание и сердце рвалось прочь из груди. – Почему молчишь? Ответь своей Госпоже… - она не кричала, не ругалась, даже не гневалась. Она просто пела, будоража своим голосом его сознание, его фантазию и с упоением наслаждаясь зрелищем, отсчитывая, сколько он сможет терпеть, сколько продлится этот беспечный неискушённый ступор. Катрин протянула ногу вперёд и опустила каблук на клавиатуру, щёлкнув несколько кнопок. Сквозь парня будто прошёл разряд, он тут же приподнялся, вглядываясь в экран, изучая, что нажала Госпожа, чтобы потом это исправить. - Милый? - А! Да-да! – закивал он, оживившись, и уже потянул руки, но остановился, не решившись убрать ногу Госпожи с клавиш. - Не стесняйся, - сладко прошептала она ровно то, что с ним сейчас происходило, справиться с чем он был не в силах. Затем специально повела каблуком хрустальной туфельки по клавиатуре в одну сторону и в другую, щёлкая клавишами. Компьютер несколько раз презрительно пискнул, а парень начал белеть, теряясь в ступоре, по-прежнему не решаясь убрать эту обольстительную ножку, хоть ему и дали разрешение, а беспорядочный набор клавиш всё больше портил недописанную программу. - Ты такой сладкий, когда смущаешься, - пропела она, улыбаясь и почти смеясь, а он едва не позабыл, как надо дышать. – Ты что-то хочешь мне сказать? – девушка склонила голову вбок, и единственный свободный локон упал на лицо. - Вы… вы… - Ну же, смелее, - девушка потянулась вперёд, всю подошву туфли опустив на клавиатуру, и компьютер обиженно запищал, что есть мочи. – Что такое? – выдохнула она ему в лицо. - …мешаете… - собрав последние остатки смелости, с трудом выдохнул паренёк и замер. Только бешено стучащее сердце выдавало в нём жизнь. - Ах, какая я неуклюжая! – она дёрнула ножкой, переместив туфлю по клавиатуре в другое место. Компьютер не замолкал ни на секунду, а парень пребывал в полной растерянности от всё больше потерянной программы и всё более захватывающей в свои сети властной красавицы рядом с собой. Если бы она ушла, стало бы намного проще, но Госпожа всё ещё здесь… Она сдвинула туфлю снова. – Куда мне поставить ножку, чтобы я не мешала? Она упивалась бесценным зрелищем. Таких картин ей видеть не доводилось, а потому она смаковала каждое мгновение, отыскивая пути, как добавить ещё сахара в этот мёд. Приподняла подбородок и чуть наклонилась вперёд, обнажая шею и весьма откровенное декольте вечернего платья. Смущённый компьютерщик тут же отвёл глаза в сторону, а затем, пользуясь моментом, пока ещё способен двигаться, вытянул руку и часто захлопал по свободному месту на столе, не в силах произнести ни слова. Повернул голову, отчаянно пытаясь смотреть ей в лицо, но всё более нагло и неприкрыто опуская глаза чуть ниже шеи на две почти открытые, сладкие, столь близкие и доступные… Госпожа Катрин рассмеялась, наблюдая, как хлопанье по столу замедляется, а парень теряет связь с реальностью, до сих пор не привыкнув к играм хозяйки заведения. Рука полностью остановилась, опустившись на стол, и Катрин откинулась назад, скуксив озадаченную мордочку. - Ой, мне туда надо ножку переместить? А ты можешь мне помочь? А то я такая неловкая… Постоянно что-нибудь задеваю, - она приподняла ножку и легонько пнула край тонкого жидкокристаллического монитора, тот накренился и опёрся верхним краем о стену, а парень уже подскочил, пытаясь словить сокровище. То, что сейчас перезаписано в программе, его жутко пугало, а Катрин опустила туфельку на клавиатуру снова, мучая код всё больше, мучая компьютер, который снова сердито запищал, и обиженно произнесла: - Вот видишь? Мне нужна твоя помощь… Паренёк неуверенно посмотрел на ногу Госпожи, взгляд невольно поднимался выше, под платье, но огромным усилием опустошённой и измученной воли снова спускался к туфле. На большее воля не была способна, и компьютерщик всё ещё не мог прикоснуться к этой нежной и гладкой коже, обрамлённой прозрачным хрусталём туфли. Катрин издала лёгкий смешок и, вновь откинувшись назад, на руки, подняла вторую ножку над головой, подол платья мягко заскользил по гладкой коже до бедра, а затем обвила ею первую ногу. - Так ты передвинешь ножку? – переспросила она, и юнец часто замотал головой, не спуская завороженного взгляда с её прелестных ног. Так близко и так мучительно. Госпожа снисходительно рассмеялась и свесила ноги со стола, усевшись на самом краю. – Тогда в другой раз попробуем, милый, - прошептала она и потянулась вперёд, поцеловав компьютерщика в лоб. Едва её нежные губы оторвались от его юной кожи, парень упал на свой стул, и тот по инерции покатился назад. Катрин снова засмеялась и медленно, высокомерно ступила на мягкий ковёр, после чего направилась к выходу, покачивая бёдрами. Перед самым уходом повернулась к своему хакеру и послала воздушный поцелуй, просто наблюдая за реакцией, которая не заставила себя долго ждать. Челюсть медленно отвисала, глаза часто моргали, лицо заливалось краской в очередной слой. Ах, такой замкнутый, юный, непорочный, неискушённый, ничего не знающий о женщинах… Так его и хочется… испортить! Чего же Хозяин заведения так тщательно хранил это сокровище у себя? Едва ли ему самому подобные игры со стесняшками интересны… Ещё эти его чёртовы правила, что рабы и рабыни только для клиентов и доминантов. Ни охране, ни любому другому персоналу нельзя было притрагиваться к нижним. И уж тем более к верхним. Ах, столько мускулистых охранников, скрепя сердце, наотрез отказывались пройти с Госпожой Катрин в комнату и поразвлечься… Скучно. Хорошо, что власть перешла в женские умелые руки, тот Хозяин совершенно не знал толка в развлечениях, его интересовала только прибыль. И, может, самолюбие ещё. Хозяйка шла по коридорам собственного заведения, напевая под нос причудливую песенку, изредка пританцовывая от хорошего настроения. Охранники стояли на своих постах. Девушка не боялась удара в спину, не боялась бунта. Бунт не собирается за один день. Люди, привыкшие жить под пятой власти, не любят из-под пятки вылезать. Полнейшая свобода пугает, за ошибки отвечать приходится сугубо самому, немногие готовы к такому. Особенно, верхние. Они тешат самолюбие тем, что всё ещё имеют власть... но имеют лишь ту власть, которую передаёт им Хозяин заведения. Или Хозяйка, в нынешнем случае. И потому совершенно не желают перемен, а Катрин что? Она ещё ничего особо не изменила, всё будто по старому, просто бремя управления на плечах другого человека. Яснее ясного, верхние ничего предпринимать не будут, а нижние - не смогут. Персоналу тоже особо по барабану, остаётся лишь охрана… Да, охрана – единственная проблема на душе Катрин, им подобное обращение может не понравится… Может, стоит их угостить пряником после такого кнута? Или побить пряником… Избросать пряниками корчащееся от боли привязанное к столбам тело. М-м! Катрин ощутила тепло внизу живота и прикрыла глаза, наслаждаясь ощущениями нарастающего возбуждения. Бунт не собирается за один день, пока можно быть спокойной. Девушка пошла уже снова твёрдым шагом по коридору дальше. Она была полностью уверена в своей правоте, с её самоуверенностью даже предположить было невозможно, что что-то может пойти неправильно, не так. Кивнув охраннику на одну из запертых дверей, она приказала открыть её. Щёлкнул замок, и охранник впустил Хозяйку заведения внутрь небольшого и скромного помещения: дощатый пол, стены поклеены бумажными обоями светлого цвета, под сравнительно низким потолком светит лампа в стеклянном плафоне матового белого цвета. Голая девушка с чёрными, как уголь, волосами сидела у дальней стены лицом к двери на коленях, разведя их в стороны, опустив на них руки, удерживая идеальную осанку и опустив взгляд в пол. По всему телу шрамы от плетей, от ожогов, от различных предметов пытки человеческого тела. И эта измученная, надрессированная девушка легко удержалась от соблазна посмотреть, кто же посетил её. - Здравствуйте, - произнесла она смиренно. - Хм, - хищно улыбнулась Катрин и пошла вперёд по ровной линии, щёлкая каблуками, изучая девушку. Приятная на вид грудь, уложенные волосы, выглядит здоровой, выспавшейся и вполне довольной жизнью… Выглядит так, превосходно делает вид, а что у неё на самом деле… Должен быть страх. Госпожа сделала несколько шагов в сторону и наклонилась, пытаясь выявить столь необходимые её душе нотки. Скрывает… Или не боится? Хозяйка присела на корточки рядом с рабыней и приподняла её лицо за подбородок. - Так ты и есть та самая рабыня? – произнесла она, пристально вглядываясь в удивлённые глаза. Не страх – удивление. Не то, что нужно, но это можно исправить. - Я? – переспросила девушка, ещё не понимая, о чём идёт разговор. - И чему тебя тот Господин научил? – всё тем же лисьим голосом задала ещё один вопрос Катрин. - Меня? – нижняя выглядела совершенно растерянной. Но осанку не нарушила. И затем самовольно позволила себе задать дерзкий вопрос, то ли случайно, то ли нарочно забыв о верности тона: - А вы кто? - Ты меня не знаешь? – засмеялась Катрин, взяв на заметку рабскую дерзость. Чуть позже, милая, ответишь, чуть позже. – А ты угадай, кто я! Давай сыграем с тобой в одну игру! – Госпожа поднялась, уже было направившись к шкафу с игрушками, но рабыня вдруг спросила: - Мне принести плетку или хлыст? Катрин оторопела на секунду. А затем вновь присела рядом с нижней и взяла двумя пальцами её за подбородок. - И зачем ты собираешься принести мне хлыст или плётку? - Я играла уже в эту игру. За неправильные ответы наказание. Очень интересная игра, заставляет ценить каждое своё слово. Один – Нуль в пользу обученной сучки. Лёгкий удар по гордости Госпожи. Неужели она становится предсказуемой? Но на попятную поздно идти. Нельзя дать девчонке понять, что она оказалась права. - Правила-то ты знаешь, но плётка – слишком скучное и малоболезненное наказание. - Вы хотите, чтобы я принесла вам анальную грушу? – спросила рабыня. Четыре металлических лепестка, раздвигающие стенки ануса, каждое неправильное слово – ещё один оборот, а вопросов можно задать очень и очень много, а как они все извиваются от этой нестерпимой боли, какими сладкими, нежными и беззащитными они выглядят!!! Но эта девчонка снова угадала ход мыслей Хозяйки заведения, ту просто распирало от желания спросить, как нижняя об этом догадалась, но эта мелкая сошка не должна знать, что права. - Разве я просила у тебя совета, что мне нужно? – возмутилась Госпожа, но рабыня с ответом не медлила. - Господин меня учил, что я должна предугадывать его желания и предлагать их исполнить наперёд. - Но права слова я тебе не давала. К тому же, ты не угадала, что мне нужно, - соврала Катрин, теряя хорошее настроение. Одного у этой девицы не отнять, Господин её хорошо натренировал. Тяжело выбрать, за что наказывать. Хоть она и посмела дерзко предложить что-то раньше, чем у неё спросили, но попала в десятку… Дважды. Это будило во властной Госпоже злобу. Рабыня смиренно опустила голову и произнесла: - Я заслужила наказания… скажите, что мне принести, чтобы вы остались довольны? Просит наказания? Почти указывает, что делать… Кто здесь вообще главный? Нижняя или верхняя? Хозяйка заведения вдруг впервые за долгое время почувствовала себя открытой книгой… просто открытой настежь книгой, и все страницы на виду, все картинки. За такое нужно наказывать, но не выполнять же указание этой жалкой рабыни, что нужно делать! Неужели, на троне столь быстро теряется былая хватка? - Я тебе давно задала вопрос. Угадай, кто я. Ничего лишнего не предлагай, сука! – грозным голосом выдохнула Катрин и всмотрелась в эти рабские глаза. Даже удивления нет. Смиренная улыбка, маска счастья и несколько секунд раздумий перед ответом. Только вот кто мог к ней прийти? Простая Госпожа? Зачем? Учить чему-то? Ей ни разу не меняли Господина на кого-либо другого. Он научил всему или почти всему, что нужно. Если бы к ней в комнату зашла девушка, желающая развлечений, она бы не позволила себя рассердить. Просто получала бы удовольствие. Много игр с Господином не прошли даром, и у рабыни остался лишь один единственный ответ: - Это ваше заведение… Всё вокруг принадлежит вам, и охрана, и камеры, и я. Катрин нахмурилась ещё сильнее. Три ответа, три прямых попадания. И она была готова поклясться, что у нижней промелькнула в уголке рта гордость, которая тут же спряталась за совершенной маской. Она слишком большого о себе мнения. Она считает, что может диктовать Господам условия, управлять ими и манипулировать… У неё это успешно получается. Но девчонку нужно срочно осадить. Она – угроза. Случайно, а скорее специально, но Господин воспитал бунтарку, покорность – её основное оружие. Она опасна! Возможно, даже опаснее охранников, потому что пряники она берёт сама. Сама делает всё необходимое, что бы пряник появился у неё в руках. Может, стоит пустить ей пулю в лоб? Невероятно простое и тихое решение проблемы. И скучное… Катрин ещё не приходилось управлять бунтарками. Сама противоположность тому рабу, которого сломать не удалось, но если подумать, между ними не найти различий. Она – это альтернативная версия его самого. Столь же непокорна, но в обратном смысле. Столь же упорна и терпелива. И точно знает, чего хочет прямо сейчас, в ближайший час и завтра. Между ними не найти различий. Она опасна, как и тот, кто убил Хозяина заведения… Но пуля в лоб – это так скучно. Госпожу всегда заводила игра с огнём. Сколько выговоров пришлось выслушать от Хозяина заведения, когда она пыталась его соблазнить и подговорить вкусить запретный плод с её рук, стоя на коленях. Пристрелить – слишком скучно. Но осадить суку нужно обязательно. Хозяйка поднялась во весь рост и направилась к шкафу. Рабыня не произнесла ни слова… Чёрт возьми, знает, когда молчать, а когда говорить! Слишком много знает. Катрин достала из шкафа вагинальный расширитель. Нечто вроде той же груши, но более мягкий механизм, всего два лепестка, более ограниченный угол их разведения, но зато этот прибор более открытый и более практичный в использовании. Груша не годится на большее, чем для пыток. - Нагнись вперёд и подними свой зад повыше, - грубо произнесла Катрин и почувствовала, что не узнала себя… Её вывели из себя? Слишком много чести этой сучке. - Да, Госпожа, - ответила рабыня и выполнила то, что от неё требовали. Катрин вынула из шкафа ещё пару свечей и зажигалку, после чего направилась к своей подопытной. Провела средним пальцем между её нежными ягодицами от самого копчика и до клитора, а затем ввела в лоно два пальца. Влажная, возбуждённая… Привыкшая течь в любой момент. Столь беззащитная и оттого ещё более опасная. Хозяйка вынула пальцы и облизала их, наслаждаясь солоноватым вкусом женских соков. - Ты такая горячая и возбуждённая, такая мокрая внутри… - со смаком прошептала Катрин, расслабляя жертву перед пыткой. - Потому что моя госпожа столь божественно прекрасна. Я не могу оставаться спокойной при виде вас. Лесть? Не слишком наглая, даже приятная и успокаивающая. И ни капли вранья: Госпожа сама знает, что её вид заводит кого угодно, особенно мужчин. Но лесть… На лице Хозяйки проскользнула гордая улыбка, поддавшаяся чарам сладких слов. Однако за лесть этой сучке придётся ответить. Мягкими, нежными, ласкающими движениями Катрин ввела расширитель в вагину нижней, та издала сладкий стон, выгибая спину, поднимая попу ещё выше, едва заметно двигая ей, выражая нетерпение и самовольное желание. Расширитель защёлкал, раздвигая лепестки, раздвигая стенки влагалища, открывая взору Катрин всю внутреннюю подноготную рабыни. Горячий скользкий сок потёк по лепесткам прибора. Девушка страстно замычала, отдаваясь во власть ощущениям, ныряя в них с головой и с привычкой. Катрин провела ладонью по спине девчонки, и её тело отозвалось лёгкой дрожью. Хозяйка наклонилась вперёд, вдыхая этот сучий аромат с примесью чего-то до боли знакомого… Неужели это оно самое? Она наклонилась к самым волосам и вдохнула всей грудью. Это его запах, он ещё здесь, почти забытый, почти улетучившийся, но ещё остался на ней, на этой рабыне. Госпожа провела рукой по рубцам и синякам, ещё не сошедшим с женского тела. Это он сделал. Каждая отметина принадлежит тому опасному рабу, который смог стать Господином, которого нельзя сломать. Это всё – его, а не Хозяина заведения. Он не щадил девчонку. Он её очень хорошо выдрессировал. Схватив её волосы в кулак, Хозяйка вновь вдохнула этот запах… его запах, пусть и непростительно смешанный с этой низкой девичьей вонью, но ради такого стоит потерпеть. - Скажи, а Господин был добр с тобой? – голос дамы был нежным и добродушным. Рабыня замялась с ответом на несколько секунд, а затем, чуть опустив голову, выдохнула: - Да. - Ты врёшь, - тут же отрезала Катрин, предвкушая наказание за наглую ложь. - Он был добрым! – незамедлительно ответила девушка, устремив взгляд в пол. – Он учил меня, всё объяснял и был ласков… просто в нём есть кто-то ещё… Израненная часть души, измученная и сгнившая. И эти две части постоянно боролись друг с другом. Господин не был жестоким. Жестокими были его раны, его душевные муки, которые выплёскивались наружу. Он мог часами бить меня за просто так, а затем всегда просил прощения за неоправданную жестокость. Он был добрым. Злым и жестоким был другой он. - Красивая речь, - произнесла Госпожа и ласково провела пальцам по волосам девушки, словно расчёской. – Тяжело тебе пришлось… - Он не поддался своим ранам. Не целиком. И учил меня, я ему очень благодарна за всё, даже за эти раны. На его теле такие же. - Слабее, - поправила Катрин и провела подушечками пальцев по рубцам на боку. – У него тоже есть шрамы, Леди Меридит старалась быть жестокой с ним… Вдруг в дверь постучались. Госпожа грозно повернула взгляд на стук. Вошёл компьютерщик. Пальцы слегка дрожали, да и голос тоже. - Г… Госпожа… Ка… Катрин, - слова дались ему очень тяжело, румянец ещё не сошёл с его лица… а дальше свой доклад продолжить он не смог. - Ты нашёл его? – догадалась Катрин. - Д… да… то есть, нет. Мне н… нужна помощь, которая ускорит поиск, - он протараторил зазубренную и много раз повторенную фразу и кожу в очередной слой покрыл багрянец. - Хорошо, милый, - Госпожа ловко извлекла расширитель из лона рабыни и бросила все инструменты на пол. – Подними и верни всё в шкаф! А затем вернись в прежнюю позу! – скомандовала она и затем направилась к выходу. - Да, Госпожа, - произнесла девчонка и живо зашуршала, наводя порядок. Лишь у самого выхода Госпожа вдруг осознала, что рабыня избежала своего наказания. Она опасна… Очень опасна… Столь же опасна, как и тот мужчина. Таким нужно пускать пулю в лоб, но... Катрин облизала губы… но она представляет собой немалую часть Его! Очень весомую. Почти заменяет его. Соблазн столь велик, игра с огнём столь заводит, уже хочется вернуться и коснуться её снова. Но нужно помочь компьютерщику с поиском. Похоже, там что-то важное. Бросив уже скучающий взгляд на рабыню, Госпожа обернулась и увидела задумчивого охранника у двери. Пряники… Надо угостить охрану пряниками! Щёлкая каблуками, хозяйка подошла к нему. - Ты весь день стоишь на посту, любуешься на красивых девиц, ты не устал? – пропела Катрин. - Нет, - хмуро ответил он. - Ну, зачем ты врёшь своей хозяйке, когда у неё такое щедрое настроение, - двумя пальцами она прошагала по его груди вверх и провела подушечками пальцев по подбородку, а затем отошла в сторону. - Видишь ту девушку? В ближайший час я разрешаю тебе делать с ней ВСЁ, что ты только захочешь. Ты хочешь её? – она впилась соколиным взглядом в его глаза. А тот не ответил, растерялся. – Милый, не думай! Я не такая, как наш хмурый покойный Хозяин. Я не терплю, когда скучно. И другим не даю скучать. Развлекайся на здоровье. Это подарок! – она наклонилась вперёд и легко поцеловала охранника в щёчку, а затем довольная направилась по коридору. Суки должны трахаться либо служить. Иначе, какой с них толк, что они в своих камерах сидят, как сено под собакой? Но и раздавать их кому попало – гордость давит. Все они принадлежат ей одной! И кому-то там извне за деньги отдавать… Над этим надо будет подумать позже, а сейчас о главном… Хозяйка проследовала по коридору за программистом. Тот быстро сел за свой компьютер, а Катрин не стала лишний раз смущать мальчика, хоть тот и так уже еле способен был двигаться. Дрожащими пальцами застучал по клавиатуре и показал видео с камеры на вокзале. Это он! Это тот мужчина! Он сел в пятый вагон! - И куда он поехал? - З… за этим я вас… это… позвал… Госпожа. В… вокзалов много, я могу целую неделю изучать пути следования, а ц… цель могла покинуть поезд с любого вагона… и д… даже на станции, где нет камер, я… Я могу н… не найти. - И что ты будешь делать? Разочаруешь Госпожу? – прошептала она ему на самое ушко, почти касаясь губами края ушной раковины. - Мне… мне нужна помощь… Та проводница… что следила за вагоном… она может знать… Будет здесь сегодня вечером… если… если бы вы… - в нём понемногу просыпалась смелость, он уже мог разговаривать почти целыми предложениями. – или кто… кто-то другой спросил с неё… - Я лично с ней поговорю, - произнесла она, улыбнулась и направилась прочь из помещения. Тот охранник после пряника в кнуте не нуждается, сам пойдёт и исполнит всё, что у него попросят. На первое время ему можно полностью доверять, пока его друзья не соберут открытый бунт. И, пожалуй, не стоит знать всем и каждому, что Хозяйка заведения вышла наружу. Кто-то может тоже возжелать нарушить карантин. Без лишнего внимания выбраться наружу, сделать всё тихо и быстро. И с её-то гордостью нет никаких сомнений, что проводница устоит перед чарами её слов!