Ты, я и он

      С трудом вернувшись на грешную землю, Пхичит с неохотой разлепил глаза, и, увидев донельзя довольные лица своих любимых, улыбнулся им в ответ. Он сел, нормально поправив плавки на узких бёдрах, и встал с бортика, наклонившись и помогая Минами выбраться из воды, чтобы парень не терял время, подплывая к лестнице на противоположном бортике. Кристоф же сам выбрался на сушу, потянувшись всем телом, как большой холёный и безумно вальяжный кот. Причём кот, прекрасно осознающий свою красоту и желанность. Будь воля швейцарца, он бы и голым искупался, но, раз уж его мальчики решили на сегодня закончить водные процедуры, то и ему отставать от них не стоило. Подойдя к шезлонгу, на котором лежали полотенца, игриво улыбающийся блондин взял самое большое полотенце и, переглянувшись заговорщицки с Чуланонтом, вместе с ним в четыре руки запеленал смешно брыкающегося Кенжиро в мягкую махровую ткань.       - Ну, тише, тише ты! - Крис смеялся так заразительно, что даже недовольный сопящий кулёк-Минами, который не мог и шевельнуться на руках у зеленоглазого, и то начал улыбаться. Пусть и стараясь выглядеть обиженным. От курьёзности этого выражения лица Пхичит не удержался и сделал ещё несколько снимков для своего блога. Он уже прикидывал, на какое время им заказать билеты, чтобы после выступления всем вместе поехать отдохнуть к его родителям. Пока что таец не предлагал этого напрямую, но был почему-то уверен, что такой сюрприз обязательно понравится его соулмейтам. Им столько нужно было друг о друге узнать: вкусы, вредные и не очень привычки, милые слабости и сильные стороны характера помимо выходов на лёд. Но Чуланонт был готов терпеливо раскрывать для себя обе свои родственные души, ведь, в конце концов, у них вся жизнь впереди, верно?       Вернувшись в номер Криса, неразлучная троица решила, что пора бы и поесть. Да, конечно, диета фигуристов была весьма жёсткой, однако в ресторане отеля можно было заказать практически любое блюдо на самый взыскательный вкус. Так что, после переодеваний (и довольно долгого зависания Джакометти перед шкафом, так как франтоватый швейцарский фигурист не желал выходить "в люди" абы в чём, хотя и признавал, что с такими прекрасными спутниками, даже если все трое оденутся в мешки с прорезями для рук и ног - и то останутся ослепительными) они спустились в холл и, после приёма пищи, забрав снова из номера коньки, направились снова на каток. Теперь уже просто для того, чтобы почувствовать друг друга, побыть наедине в том месте, где сердца всех троих были счастливы. Ведь все они до безумия имели ещё одну страсть, помимо друг друга: фигурное катание. К счастью, на катке никого не было и парни могли спокойно репетировать, подшучивая и смеясь, словно помимо них вообще никого в мире больше не существовало.       - Эй, Крис, слабо повторить?! - Минами, полный юношеского задора, выполнил достаточно чистый в исполнении каскад прыжков: аксель и тулуп, а затем попробовал исполнить бильман, но, увы, вот этот элемент у него получился не самым лучшим.       - Такую ерунду? Ха! Смотри и учись, мальчик мой! - ответил Кристоф, выполняя изящный сальхов и тройной риттерберг, а затем, под лёгкий шелест коньков по льду, притормозил возле снимающего их на камеру телефона Пхичита, обдав его лёгким фонтанчиком ледяной крошки из-под лезвий коньков. - А ты что филонишь, милый? М? - не обращая внимания на то, что камера до сих пор включена, швейцарец привлёк рассмеявшегося парня к себе, мазнув тёплыми губами по его загорелой шее, где, пусть и не так заметно, как на бледной коже японца, были видны отметины их бурной ночи. - Знаешь... Ты очень тёплый... Солнышко. - уже по-французски прошептал в уголок губ тайца он, лукаво подмигнув наблюдающему за ними Кенжиро и вовлекая любимого в сладкий, томный поцелуй.       Решив, что его оставили в одиночестве, парень с алой чёлкой фыркнул и погрузился в тренировку, нарочито проезжая слишком близко к страстно целующимся любовникам. При этом он видел, что Пхичит нарочно не отключает камеру, сохраняя запись только тогда, когда Крис оторвался от припухших от поцелуев губ тайского фигуриста. Он не ревновал, но желал и сам получить свою порцию обнимашек и поцелуев, чтобы ощущать себя ближе к любимым. В итоге, решив, что пора бы поступать решительно, юноша буквально влетел в стоящих у бортика парней, повисая у них на шеях и крепко прижимаясь к ним.       - Без меня целуетесь, значит, да?! Я тоже хочу! - чуть капризно воскликнул блондин и тут же был зацелован в обе щеки его любовниками, а затем громкой ойкнул от того, что его ушки, мгновенно покрасневшие, были атакованы губами его страстных и явно обиженных таким отношением возлюбленных.