Причина жить

      Впервые после свадьбы мне приснился кошмар. Неясные тени, бесконечный звериный иррациональный страх. Я рывком сел на кровать, судорожно дыша. Сон исчез, растворился как дым. Пару минут я неподвижно сидел, пытаясь успокоить бешеный стук сердца, и не сразу заметил, что в комнате не один.       Снейп сидел в углу в кресле и внимательно смотрел на меня.       — Кошмары? — в голосе нет сарказма, только вопрос.       Но я все равно ощетинился и зашипел, как дикий кот.       — Какого черта вы тут делаете?       — Жду, когда ты проснешься, — Снейп опять начал злиться.       — Я проснулся.       — Я вижу, — он поднялся с кресла и подошел ко мне. — Я ждал лишь затем, чтобы проследить, что ты не сделаешь ничего сумасшедшего, как, например, штурм Гринготтса.       — Думаете, как только я открою глаза, то тут же побегу спасать мир и уничтожать зло? — я напрягся.       — Это, к сожалению, в твоем репертуаре, Поттер.       — Тогда хотя бы верни мне мою одежду и вещи.       Тут Снейп чуть ли не победно растянул губы и сложил руки на груди.       — Одежду верну, но насчет остального я подумаю.       — Я вчера предупреждал вас, — я уже терял терпение.       — А я тебе сказал, что еще не дорос, чтобы со мной тягаться, — тут он взмахнул палочкой, и моя мантия снова стала одеялом.        От неожиданности я потерялся.       — Мне нужно осмотреть твои раны, — сказал он и присел на кровать рядом со мной.       — Как же я вас ненавижу, — я зло посмотрел на него.       Он не обратил никакого внимания на мои слова и начал сканировать тело. Я передернул плечами, когда Снейп попытался рукой повернуть меня.       — Развернись ко мне спиной, — процедил он сквозь стиснутые зубы.       Я нехотя послушался. Он что-то прошептал, и бинты, что опоясывали спину, сами ослабели. Я поежился от холодного воздуха и пристального взгляда. Неожиданно холодные пальцы коснулись кожи, я вздрогнул, но Снейп не остановился и теперь не пальцами, а рукой скользил по моей спине.       — Что вы делаете?       — Ты чувствуешь тепло?       — Нет, — резко ответил я.       — Почувствуй.       Я честно пытался сосредоточиться на руке, но это только больше сбивало с мыслей. Я выгнул спину, чтобы уйти от прикосновения, но Снейп только сильнее прижал ладонь. И я почувствовал, что там, где касается его рука, не то, что тепло — жар. Кожа просто пылала, словно ее намазали перцовой мазью.       — Отпустите, — тихо прошептал я.       И рука исчезла. Я попытался закутаться в одеяло и не сидеть перед ним обнаженным. Потянул на себя край, но он не дал это сделать, взял за больную руку, опять произнес заклинание, и бинты послушно опали. Я посмотрел на Снейпа, зло и растеряно.       — Что это было? — спросил я, пытаясь отвлечься от ненужных мыслей.       — Лечебная магия, смотри, — ответил он, не поднимая головы. Волосы закрывали половину лица.       Он провел ладонью по обожженному плечу, медленно скользя вниз по руке. Я хотел вырваться, но Снейп крепко держал за запястье. Опустив взгляд на руку, я увидел, как сморщенная огнем кожа разглаживалась, волдыри исчезли на глазах. Теперь он вел рукой снизу вверх, к плечу, и покрасневшая кожа становилась нормальной. Я чувствовал тепло, чувствовал, как расслаблялись мышцы, рука на глазах полностью зажила.       — Что это? — спросил я с ужасом.       — Очень сильная магия, — тихо ответил Снейп и отпустил мою руку. Я в шоке осмотрел ее. — Сегодня тебе понадобятся силы, вечером мы планируем уничтожить крестраж. А пока отдыхай. Одежду тебе принесет домовик.       Снейп встал с кровати, и я, увидев, как он неестественно бледен, и понял, что он потратил много сил, чтобы исцелить меня. Но я молчал. Снейп развернулся и ушел.       Это ничего не значит.       Домовик появился бесшумно. Ушастое существо положило одежду на кровать, подошло к прикроватному столику, щелкнуло пальцами — появилась еда. Я лежал, не шевелясь, следил за каждым движением. Домовик, наконец, исчез. Я взял одежду и поморщился, она явно принадлежала Драко. Но все-таки надел, после Дадли, меня уже ничем не удивишь. Отдал бы Снейп сумку Гермионы…       Наскоро перекусив, я вышел из комнаты. В доме стояла тишина, солнечный свет из окон лился на отполированный паркет. Я спустился вниз на первый этаж, никого не встретив. Немного подумав, вышел на улицу. Перед домом располагался большой сад, небольшая дорожка из гравия терялась среди плодовых деревьев. Я повернул за дом и вышел на небольшую поляну, на которой стояли столик и стулья, видимо, чтобы пить чай на лоне природы. Обошел их и прошел дальше, поляна закончилась, дальше начинался сад роз. Тут росли красивые большие розы всех цветов: фиолетовые и зеленые, черные и золотые, но больше всего мне понравились синие розы. Глубокий бархатный синий цвет манил, я подошел поближе и наклонился, что бы понюхать розу. Она пахла черникой.       — Это сад моей мамы, осторожно, Поттер, не сломай тут ничего. — В этот раз Малфой меня не удивил, видимо, после Снейпа, мое восприятие обострилось.       — Не волнуйся, Малфой, я осторожно, — я выпрямился и посмотрел на него. Он стоял в нескольких шагах от меня, одетый в костюм для конной езды.       — Моя одежда на тебе неплохо сморится, выглядишь не так жалко, — Малфой оценивающе осмотрел меня с ног до головы.       — Там, на башне, я видел, как дрожали у тебя руки, когда ты пытался убить Дамблдора.       — Тебя там не было, ты лжешь!       — Был, я видел, как Дамблдор уговаривал тебя опустить палочку. Ты говорил, что не можешь, если ты не убьешь, то Он убьет тебя.       Лицо Малфоя побелело.       — Я глубоко тебя презираю. Ты просто жалкий червяк, который ничего не может сделать, чтобы защитить свою семью.       — Заткнись, Поттер, ты ничего не знаешь! Это я привел в Хогвартс Пожирателей, я починил исчезающий шкаф!       — Да что ты? По твоей вине было ранено несколько учеников, разрушен Большой зал, нашел, чем хвастаться. Я говорю о том, что ты жалкий маменькин змееныш, который, почувствовав безопасность, опять начинает скалить беззубый рот, — я тяжело смотрел на него.       — Не тебе меня обвинять, — он вдруг криво усмехнулся. — Всем известно, что ты не смог никого спасти на свадьбе…       Малфой резко замолчал, потому что в мгновение ока я сократил между нами расстояние, и теперь моя палочка смотрела прямо ему в лоб.       — Знаешь, Малфой, — тихо сказал я, — только когда ты потеряешь все: отца, мать, ты, наконец, поймешь, что твое состояние и положение ничто… Что всегда найдется тот, кому на это наплевать, и тебя ничего не спасет, ни твои деньги, ни кровь лордов. И ты будешь стоять на коленях, жевать землю и пить свои слезы, может тогда у тебя прибавится мозгов. Ты просто слабак. Меня от тебя тошнит. В школе вечно ныл и завидовал мне, тому, у кого ничего не было и того, кого каждый год пытались убить. Вырасти, наконец.       Я смотрел в бледное лицо, смотрел и понимал, что завидую Драко. Я все бы отдал, чтоб вот так, как он, иметь семью, живую семью. Судорожно выдохнув, я опустил палочку и пошел обратно в дом. Хватит с меня.       Где этот чертов Снейп, пусть немедленно вернет мне вещи.       — Ооуу, доброе утро, — Каин вышел мне навстречу, предположительно из кухни. — Ты чего такой злой с утра пораньше?       — Доброе, вы знаете, где Снейп?       — Ммм… знаю, а что за это мне будет? — он склонил хитро голову набок.       Еще один клоун, поморщился я.       — Аваду не получите в лоб.       — Я даже в этом не сомневаюсь, после того что я увидел в Министерстве — тебе палец в рот не клади. Я бы очень хотел теснее с тобой пообщаться, — сказал Каин.       Я сжал палочку, но пока не поднял ее. Было что-то в этом мужчине опасное, и в тоже время привлекательное, он мне не зря напоминал Сириуса.       — Ладно, сегодня я добрый, — он сверкнул на меня зелеными глазами. — Его комната на втором этаже, первая дверь налево.       Я влетел на второй этаж и замер напротив двери. Мне было немного не по себе. Идея найти Снейпа и потребовать у него свои вещи была неплохая, но как-то было боязно встречаться с ним после того, что он сегодня утром сделал для меня. Ладно.       Я тихо постучался, но никто не ответил. Может, Каин соврал и это вообще дверь в туалет? Обозвав себя дураком, я повернул ручку и заглянул в комнату. В комнате царил полумрак, шторы были задернуты, возле стены стояла кровать. Что ж, это определенно не туалет.       Я протиснулся внутрь, осторожно прикрыл дверь и медленно подошел к кровати, на которой кто-то лежал или спал. Я замер в нерешительности. Этим кем-то оказался Снейп. Правая рука лежала поверх одеяла, бледное обнаженное плечо притягивало взгляд, волосы разметались по подушке, словно потеки разлитых чернил. Так было нереально видеть его обычным человеком. Живым. Словно что-то почувствовав, он резко открыл глаза и уставился на меня. Но, видимо, он еще не совсем проснулся, так как не последовало гневного оклика и ругани.       — Поттер? — хриплым ото сна голосом спросил Снейп.       Я молчал. Я просто застыл истуканом и не дышал.       Снейп сел на постель, одеяло съехало, обнажая бледную безволосую грудь, со следами белесых росчерков шрамов, кубики пресса и темную дорожку волос, исчезающую за одеялом. Он был заспанный, теплый, пара прядей выбилась и теперь смешно торчала в сторону.       — Поттер? — уже громче повторил Снейп, приходя в полное замешательство.       Я с трудом сглотнул и перевел взгляд от обнаженного тела на лицо, в котором читалось явное удивление, а в следующую секунду оно сменилось яростью. Черные глаза прищурились. Снейп уже было открыл рот, чтобы высказаться, как я со скоростью квиддичной метлы последней модели вылетел из комнаты и сам не заметил, как оказался на третьем этаже у себя.        Сердце бешено колотилось, щеки пылали, словно меня застали за чем-то противозаконным. Я выдохнул, ничего не произошло. Подумаешь, Снейп. Я вообще-то пришел за своими вещами. И вообще, Снейп видел меня голым, а мне значит нельзя? Да кому нужен этот Снейп. К черту Снейпа. Я понял, что судорожно прислушиваюсь к шагам на лестнице, но все тихо, даже дверь не хлопнула на втором этаже. Этот день только начался, а уже столько всего случилось. А еще ведь впереди собрание и уничтожение крестража.       Я прислушался и почувствовал его. Крестраж находился дома, на первом этаже. Крестраж бился, словно сердце в маленькой серебряной тюрьме. Меня пугала эта связь. Нужно уничтожить его поскорее.       Я сел в кресло, которое занимал Снейп — кровать как на ладони. Я поежился, неужели он всю ночь пялился на меня, пока я спал… И тут я вспомнил, как пялился на него, пока спал он. Один-один. Так что, ладно. Я повернулся к окну, которое выходило на задний двор. Вот и столик со стульями на полянке видно, сад роз переливался всеми цветами в лучах восходящего солнца. Очень красивое место и уютный дом.       Я понимал, что у меня такого никогда не будет, уже ничего не будет. Я не плакал после свадьбы, наверное, слезы закончились. Испарились в огне ненависти, как и моя душа. Я мало что сейчас чувствовал, мало что хотел. Я потер лоб, на дне сознания зудела как комариный писк связь с Волан-де-Мортом. Но я не позволял ему проникнуть в меня. Тому, чего месяцами пытался добиться от меня Снейп, я научился за один день. Опять Снейп. Везде он. Как какая-то иррациональная составляющая моей жизни.       Сегодня нужно любой ценой забрать свои вещи, даже если для этого придется ворваться к нему в ванную. Я понимал, что меня хотят здесь удержать таким образом, но зря стараются, чем больше они меня ограничивают, тем больше я буду сопротивляться.       В комнате с тихим хлопком появился домовик и, склонив голову в поклоне, прохрипел:       — Мистера Поттера просят спуститься в большую гостиную.       И так же исчез, не дождавшись моего ответа.       Я выдохнул и, перехватив палочку покрепче, спустился в гостиную. Уже на лестнице я услышал голоса и, осторожно заглянув в гостиную, застыл от удивления. В светлой комнате спорили Фред и Джордж, на кресле сидела Луна с Невиллом, Билл говорил с Каином, Люциус восседал на кресле, а над ним стоял Снейп, и они тихо ругались, Нарцисса разговаривала с Люпином.       — Так и будешь стоять в дверях, Гарри, — спросил позади серьезный голос.       — Виктор! — вот кого я не ожидал увидеть, так это Виктора Крама.       В гостиной тут же все замолчали и уставились на меня. Крам зашел в комнату, я последовал за ним, стараясь ни на кого не смотреть. Знал бы, кого пригласят на собрание, то в ту же минуту убрался бы из этого дома. Первыми подошли Фред и Джордж, я напрягся.       — Прости нас, — одновременно сказали они. Я сдулся, как воздушный шарик, и в шоке уставился на них.        — Мы не должны были тебя оставлять одного, — начал Фред,       — Не должны были уходить, — продолжил Джордж.       Я, как в испуге, покачал головой, не зная, что сказать. Это я должен извиняться перед ними за то, что по моей вине погибло столько людей.       — Мы еще потом с тобой поговорим, — сказал Фред, и они отошли.       Подошла Луна с Невиллом.       — Привет, Гарри, — поздоровалась Луна, в своей обычной отрешенной манере. Я был бесконечно рад ее видеть. Я очень надеялся, что она успела аппарировать с отцом.       — Привет, Луна, Невилл.        Я поразился тому, как Невилл изменился. Он больше не был похож на беспомощного неуклюжего подростка. Передо мной стоял высокий, на голову выше меня, парень спортивного телосложения и с сильной аурой.       — Привет, Гарри, — протянул руку он. — Я рад, что с тобой все в порядке, мне очень жаль, что так все получилось.       Я кивнул.       — Ты не один, — тихо сказал Невилл, — они ответят за все.       Я снова кивнул. В груди заворочался огромный булыжник, ледяной черный камень моего сердца.       — Что ж, все в сборе, начнем, — сказал Люциус.       Все взгляды устремились на него, я отошел к стене и постарался с нею слиться.       Люциус говорил о войне, о том, что задумал Темный Лорд, о крестражах и так далее и тому подобное. Я не слушал. Стоял и гипнотизировал взглядом свои старые кроссовки, единственное, что вернули из моих вещей. Было муторно на душе. Я не понимал, зачем нужен я? Пусть они уничтожают крестражи. Зачем Дамблдор сказал, никому не рассказывать, если все обо всем уже знали? Может, это Снейп все рассказал? Что ж, это даже облегчало задачу. Я устал. Они все сделают, найдут и уничтожат все крестражи. А мне нужно будет сделать только одно. И я никому не позволю сделать это вместо меня…       — Поттер, — прошипел Снейп на ухо, незаметно подкравшись ко мне, — вернись на землю.       — Угу, — я покосился краем глаза на Снейпа. Он стоял, нахохлившись, явно чем-то недовольный. Интересно, о чем они спорили с Люциусом?       — Прошу всех пройти в сад.       Все зашевелились, я поднял глаза и встретил обеспокоенный взгляд Люпина. Отвернулся. Нечего на меня пялиться. Все стали выходить, Крам любезно пропустил Нарциссу и Луну. Я же пропустил всех. Всех, кроме Снейпа, который, кажется, задался целью стать моею тенью. Я недовольно зыркнул на него, но он прищурил глаза в ответ. Я проигрывал ему всегда. Вот и сейчас я прошел вперед, а он — за мной.        Малфой повел нас дальше от дома, через сад роз, до большого серого камня. Жестом волшебника достал из-за пазухи небольшую шкатулку, за цепочку вытащил медальон и положил на камень. Столько сил было потрачено, чтобы найти один крестраж.       — Можно мне его уничтожить, — вдруг подал голос Невилл.       Все посмотрели на меня, я кивнул головой. Мне все равно.       — В таком случае, возьмите, мистер Лонгботтом, — Снейп протянул ему меч Гриффиндора.       Под мантией что ли он его прятал?       — Гарри, ты не мог бы его открыть, — обратился ко мне Люциус.       Я сдержался, чтобы не поморщиться от такого обращения. Мне очень хотелось спросить, как открыть… Когда я был у Демиэна, я попытался уничтожить медальон, но все заклинания отскакивали от него. И сейчас под прицелом двух десятков внимательных глаз, они чудо хотят от меня?        Но я все же подошел к камню, взял в руки медальон, холодный и определенно живой. Его душа. Я посмотрел на выгравированную змею и, кажется, понял, как открыть.       — Отойдите все подальше, — сказал я, не узнавая своего голоса. — Оно будет защищаться. Невилл, руби сразу, не дай ему себя одурачить.       Все послушно отошли, держа наготове палочки. Невилл покрепче перехватил меч. Я положил крестраж обратно на камень и, большим пальцем обведя змею, отошел на шаг.       — Шакшасссаааа, — сказал я, и медальон с тихим щелчком открылся.       И из него вырвалась тьма, окутывая меня. Черный туман ожил и зашептал мне в уши всю страшную правду, что я так хотел забыть:       — Бесполезный, никчемный, ты слабак, Гарри, позволил умереть друзьям. Ты никому не нужен, они сами все сделают, они сами справятся за твоей спиной. Они шепчутся о тебе… они ненавидят тебя…       — Заткнись! — закричал я, но голос безжалостно продолжал шептать.       — Ты во всем виноват, лучше бы ты не рождался, и никто бы не погиб. Ты ошибка. Ты всего лишь никчемная букашка, поверившая, что может победить самого сильного волшебника в мире…       Я зажал уши, упал на колени, а голос продолжал растаптывать мою душу. Я хотел закричать, что все это не правда, что все ложь. Но горло свело судорогой, а легкие сжались в комки.       — Лонгботтом!!! — грозный крик Снейпа, кажется, даже тьму заставил вздрогнуть.       И тут все исчезло. Раздался громкий вой, и тьма растворилась как утренний туман. Я протолкнул в легкие кислород и почувствовал влагу на щеках. Яростно вытер их рукавом рубашки. Кто-то сел рядом, попытался поднять меня, но я не дался — вырывал плечо. Мне слишком плохо. Но рука была настойчивая и сильная. Меня развернули, я увидел бледное лицо Снейпа, у него даже вена на виске вздулась. Ну надо же… Только однажды я видел, как она вздулась, это когда я полез в Омут памяти.       Широкие полы мантии закрыли меня от остальных. Снейп смотрел мне в лицо, а потом наклонился и тихо спросил:       — Как ты?       У меня не было сил удивиться, я просто ответил:       — Хреново.       Он кивнул и достал флакон с зельем, я послушно открыл рот.       — Гарри, как ты? — тут к нам подполз Невилл.        Его лицо было неестественно-зеленого оттенка, я бы усмехнулся, но мышцы лица задеревенели.       — Еще бы немного, Лонгботтом, и вы бы позавидовали Плаксе Миртл, — зашипел на него Снейп.       — Простите, оно… — сказал Невилл, — оно показывало мне… прости.       — Все нормально, — покачал я головой, — дайте мне встать.       Снейп помог, хотя я всеми силами отбивался от помощи. Но он был непреклонен. Я думал о том, как это смотрится со стороны, пока не заметил, что все вокруг тоже поднимались с земли, и вид у всех, мягко говоря, помятый. Неужели все что-то слышали?       — Оно говорило с вами? — обратился я к Снейпу.       Он, не глядя на меня, кивнул.       — Нам всем лучше вернуться в дом, — тихо сказала Нарцисса, голос ее немного дрожал, но держалась она очень прямо, только губы были сжаты.       Все медленно поплелись в дом. Я не замечал, как шел, ноги, как заколдованные, сами несли. Сбоку пыхтел Невилл, позади шел Снейп, я ощущал его присутствие всем телом.       Расположились в гостиной. Я был рад, что из-за случившегося с крестражем ни у кого нет сил подходить ко мне и что-либо спрашивать. Нарцисса приказала подать горячего чаю. Пили молча, Снейп заговорил первым.       — Итак, вы все видели, что из себя представляет крестраж. И поэтому я прошу вас быть острожными. — Мне захотелось усмехнуться. Снейп говорит быть острожными? — Как уже было сказано, ищите любую информацию по диадеме. Это единственный крестраж, о котором вообще ничего не известно, нет даже достоверной информации, является ли она крестражем или нет. На этом все.       Значит, остались диадема и змея. Всего ничего.       Крестраж словно высосал из меня душу. Глупая надежда, что вспыхнула совсем недавно, стерлась в пыль.       Кто-то подошел, я нехотя поднял голову. Что ж, затишье было недолгим.       — Ты можешь просить у меня любой помощи, я тебе не откажу, — Крам кивнул и уже отвернулся уходить, когда я спросил.       — Почему?       Вопрос заставил Виктора замереть в пол-оборота. Он ответил коротко и веско:       — Гермиона.       Крам ушел, сурово отбивая шаг. Его место заняли Невилл и Луна.       — Мы тоже пойдем, Гарри, нужно сообщить остальным, — он провел рукой по волосам, скрывая неловкость. — Знаешь, я… мне…       — Не надо, — я резко перебил его. Невилл замялся, посмотрел мне в глаза и совсем растерялся.       — Гарри — тихо сказала Луна и взяла меня за руку, я хотел вырвать руку, но сдержался. Она двумя руками сжала ее, отпустила и тихо ушла.       — Она потеряла отца, — сказал Невилл, — там, на свадьбе.       Пожалуйста, уйдите. Уйдите, я ничего не хочу знать. Я не хочу этого слышать.       Я на секунду закрыл глаза, а когда открыл, передо мной стояли Фред и Джордж.       — Выйдем, — сказал Джордж.       Я еле оторвал себя от стенки, к которой, кажется, прилип навсегда.       Мы втроем вышли во двор, но в этот раз не стали огибать дом, а прошли по дорожке между деревьями. Я слушал, как шуршит гравий под ногами. Фред и Джордж шли по бокам.       — Мы не должны были тебя оставлять, — начал Фред, — но в тот момент мы просто не могли ни о чем думать.       — Не надо, — тихо сказал я.       Мне было отвратительно, от того что передо мной извиняются. Предо мной, человеком, из-за которого все погибли.       — Я во всем виноват.       — Вот что ты думаешь, мама тебя ни в чем не винит. Она, конечно, убита горем, ей тяжело, как и отцу, — сказал Джордж, — но мы все знали, на что идем, и не ты пустил Аваду…       — Я почти это сделал! — вдруг закричал я. Эмоции требовали выхода.       Фред и Джордж замерли, я по инерции продолжил идти, но через несколько шагов тоже остановился.       — Я убил Джинни! Я убил Рона! Я убил Гермиону! Это я всех убил! Не надо передо мной извиняться! Если бы не я, то все они были бы живы. Лучше бы я сдох где-нибудь.       Близнецы пораженно молчали. Я закрыл лицо руками, только бы никого не видеть. Не надо быть милосердными и всепонимающими.       — Гарри… — начал Фред, но тут же замолк.       В тишине сада медленно раскачивались тяжелые от налившихся плодов ветки деревьев. В воздухе стоял сладкий запах. Я бы все отдал, чтобы именно в эту минуту просто умереть.       — Перестань винить себя во всем, — вдруг раздался голос. Из-за поворота вышел Билл, а с ним и Каин. — Иногда так случается. И это нужно принять и отпустить. — Он подошел прямо ко мне, встал напротив. — Я знаю, ты сделал все, что было в твоих силах. Не бери на себя слишком много. Ты должен просто идти вперед.       Я много чего хотел сказать, в первую очередь, что они не правы — я едва мог стоять от боли внутри. Я устал, что все на меня возлагают какие-то свои надежды. Надежды нет, есть только цель убить.       — Возможно ты прав, я сделал все, что мог. Но некоторые вещи невозможно простить.       Я развернулся и пошел в дом, оставляя позади Уизли и Каина.       Хватит с меня.       Я поднялся по лестнице на второй этаж и вошел в комнату Снейпа. Как и утром шторы были опущены, в комнате царил полумрак. Из открытого окна дул легкий ветерок, который приподнимал ткань, словно паруса. Постель стояла не застеленная, на трубочке в ряд расставлены флаконы с зельями. Снейпа не было.       Я подошел к тумбочке и открыл верхний ящик. Расшитая бисером сумочка и маленький мешочек, подарок Хагрида, лежали здесь. Я повесил мешочек на шею, а сумочку привычно затолкал в носок, и заметил на столе сложенный пожелтевший от времени лист. Сердце провалилось камнем вниз.       С любовью, Лили.       — Поттер.       И как ему удается появляться так «вовремя»?       Снейп стоял, прислонившись к двери. Так что выход был один, через окно. Да… с такой жизнью юмор приобретает оттенки черного.       — Ты опять рылся в моих вещах, — он на удивление говорил спокойно, без злости, как смирившийся с неизбежным человек.       — Я не буду извиняться, профессор Снейп. Мне пора.       Я покрепче сжал палочку и аппарировал.