Причина жить

      Я упал на землю и замер неподвижно. Было тихо: ни криков, ни смеха, ни шелеста леса. Ничего. Осторожно открыл глаза. Я лежал на мягкой траве в лесу посреди деревьев. На той же самой поляне, где меня убил Волан-де-Морт. Но я был совершенно один — все, кто был на поляне, исчезли. Я вдруг испугался, что, если все закончилось. Что, если Авада не убила меня, а только вырубила. И все убиты…       Я осторожно поднялся на ноги. Трудно было понять, день сейчас или ночь. На небе не было ни звезд, ни луны, все было окутано серебряным туманом. Стояла оглушающая тишина, я не слышал даже шороха под своими ногами.       — Солнышко мое, — тихо и нежно позвал голос.       Мое сердце забилось чаще. Я медленно обернулся. Она стояла такая молодая и красивая всего в паре шагов от меня. Ее рыжие волосы даже в сумраке сияли как лучи солнца, у нее была мягкая улыбка и ласковый взгляд.       — Мама, — прошептал я, а потом бросился к ней — она обняла меня. Я не сдержался и заплакал. Как давно я этого хотел, увидеть ее.       — Ты молодец.       Я поднял голову. Мой отец, Джеймс, стоял рядом. Такие же очки, такое же воронье гнездо, такое же лицо. Такой похожий на меня самого и в тоже время нет.       — Гарри! — крикнул кто-то.       Я повернулся и увидел, как к нам приближался Сириус. Молодой, красивый, с длинными волосами, он шел своей легкой походкой и улыбался так, словно весь мир принадлежал ему.       — Сириус…       Я кинулся ему на шею, обнял его. Как я по нему скучал.       — Сириус, прости меня.       — Гарри, — грустно сказал он, взлохмачивая мои волосы, — не надо. Я умер так, как хотел. Я не жалею.       — Я жалею…       — Гарри! — Они словно появились из тумана. Гермиона радостно улыбалась и махала мне, Рон держал ее за руку и тоже улыбался.       — Рон, Гермиона… — Я замер, не решаясь подойти к ним навстречу. Но тут Сириус подтолкнул меня в плечо.       — Не бойся, — улыбнулся он, — иди.       Я медленно подошел. Безумно хотелось обнять их, но я не знал, можно это сделать или нет. Я боялся, что они растают как дым, стоит только к ним прикоснуться.       — Все в порядке, — сказала Гермиона, — ты молодец, Гарри.       — Простите. Простите меня, что не успел вас спасти, — начал я. Казалось, слова рвались из груди, — простите, что так все получилось.       — Эй! — громко сказал Рон. — Забей, я ни о чем не жалею, Гарри. Это было неплохо. Наша жизнь. Ведь мы пережили столько приключений вместе.       — Мне так жаль, — тихо сказал я.       — Да брось ты, — отмахнулся Сириус, — смерть это не конец.       — Мы всегда с тобой, — улыбнулась Лили.       — Мы всегда рядом, — сказал Джеймс.       Они окружили меня, такие родные и такие близкие люди.       — Но тебе еще рано с нами, Гарри, — вдруг сказал Сириус.       — Почему? — глупо спросил я. — Он меня убил, так было необходимо.       — Верно, — кивнул Джеймс, — так было необходимо. Но…       — Он убил себя в тебе, — продолжила Лили, — не тебя.       — Ты можешь вернуться, — закончил Сириус.       — Назад? — Я не мог поверить своим ушам — я мог вернуться…       — Да, солнышко, вернуться и жить.       — Угу, дождаться, когда Пушки Педдл выйдут в финал, — весело сказал Рон.       — Или окончить школу и поступить в институт. Ты знаешь, что есть магические факультеты в Оксфорде, Гарри? Ты только представь! — восхищенно сказала Гермиона.       — Или просто жить, получая от жизни удовольствие, — подмигнул мне Сириус.       Я смотрел на них. Сейчас, когда они стояли рядом, мне никуда не хотелось уходить. Но… ведь он точно сделает глупость… а я не хотел, что бы он умер…       Лили наклонилась ко мне.       — Позаботься о нем.       — Отцу точно не понравится, — улыбнулся я.       Она покачала головой, улыбаясь.       И тогда я увидел ее, она стояла возле дерева. Рыжие волосы развевались, словно на ветру, на ней были джинсы и кофта. Она выглядела так, как я ее запомнил. Я несмело подошел к ней.       — Джинни, — я протянул руку и коснулся ее лица.       — Привет, — она закрыла глаза и потерлась о ладонь.       Я осторожно обнял ее, словно она была хрустальной. В моих руках она была такой теплой.       — Я убил тебя.       — Гарри, — она тяжело вздохнула. — Так вышло. Я не виню тебя. И перестань, пожалуйста, так говорить. Убил меня не ты, а тот, кто убил, уже мертв.       — Если бы не я…       — Нет, — перебила она, — мне не за что тебя прощать. Отпусти меня. Я не хочу, чтобы ты тащил меня через всю свою жизнь. Не надо.       — Ты всегда будешь в моем сердце, Джинни, — я поцеловал ее в щеку.       Они обняли меня, заключая в круг. Я чувствовал их, чувствовал их тепло. Они берегли меня, они поддерживали меня, они были моей семьей. Впервые за долгое время, та глыба льда, что выросла в душе, после всех потерь и несчастий, растаяла, и груз, что давил с самого рождения, исчез.       Я почувствовал себя как никогда свободным.       — Будь счастлив, мое золотко.