Одна в пустоте

      Тот, за кем охотятся, всегда должен быть начеку. Если десять охотников идут на одну жертву – ни у одного из них ничего не получится, если жертва готова к встрече. А когда она сама становится охотником – её целей уже десять. А чтоб все десять были готовы к бою каждый день – событие почти невозможное. Для амазонок, решивших недавно отомстить Ким за обиженную Терри, изо дня в день становилось страшным сюрпризом, кого новенькая вызовет следующей. Ким не нападала – просто подходила, к кому хотела, и, не особо выбирая выражения, предлагала подраться как будто бы ради тренировки. Каждая амазонка понимала: отказаться нельзя, ведь это означает признать себя слабее.       Ким выбирала когда наобум, когда специально подлавливала соперниц в неудобных ситуациях, а когда и по второму разу подряд истязала тех, кто думал, что отделается только одним поражением. Изначально амазонки снисходительно соглашались на, казалось бы, безумное предложение новенькой – ведь ещё совсем недавно каждая из них побеждала её без особого труда даже в одиночку. Наверняка надеялись, что битва по правилам, в отличие от грубой драки, как они привыкли, – свяжет по рукам и ногам именно Ким, но в итоге сами попадали впросак.       Двор и дом отца время от времени посещали разные мастера боя, да и мать переняла множество навыков от товарищей в походах. Подумаешь, нельзя бить кулаками и до крови. Ким и без этого отлично знала, как причинить боль. Окружающие амазонки в ужасе наблюдали, как Ким стискивает соперниц руками и ногами в немыслимых захватах – словно огромный паук лапами, – и как те корчатся от боли, стараясь вырваться. Никто не спешил несчастным на помощь – правилами запрещено вмешиваться, да и командный дух всей шайки Терри как-то подорвался после того случая. Наверное, новая знакомая амазонка-следопыт Серра не смогла молчать и пустила слух, что Терри поступила неподобающе и пожаловалась учителям. Молва сделала остальное. Терри с тех пор если и появлялась, вокруг неё не было столько внимания, как раньше. Ким всё ждала, что та обвинит её во всех своих же грехах и станет преследовать как одержимая, но Терри с тех пор вела себя на удивление спокойно. Неужели осознала свою ошибку и смирилась с последствиями? А без Терри и вся её свора оказалась попросту неспособна держаться вместе. Самая большая – и самая нечастая – компания, в какой теперь можно было увидеть Терри, это одна из девушек, с которой Ким их раньше не видела. Задира больше не вела себя хамовато, не распускала руки и даже особо не приставала к своей новой подруге, лишь иногда тихо к ней прижималась и обнимала. Ким даже иногда ловила себя на интересе к этой паре. Представляла, как Терри, потеряв всё, раскаялась и от чистого сердца исповедалась случайной прохожей, одной из бывших жертв своих издевательств или ученице лекарей, что вправляли амазонке лицо. Порывалась тайком проследить за ними, когда казалось, что получится подловить парочку на чём-то большем, чем объятия, – чтоб увидеть действия, а не томные намёки на них. Но интерес этот очень быстро угасал, стоило задуматься чуть дольше: даже если Терри теперь на пути превращения из безбашенного зверя в совестливого человека, сочувствия Ким она всё равно не удостоится.       Амазонки слишком поздно поняли, что в новенькой что-то изменилось: Ким не только одолевала их одну за другой, опуская их с головой в море боли там, где должны были быть веселье и азарт любительской схватки, но и вывернула их правила в свою пользу. Местные лучшие воительницы сами рассказали ей в первые дни, как повысить свою репутацию и сколько человек для этого надо одолеть – издевались ещё, ведь не знали всей истории и верили, что Ким всегда будет слабой, ломающейся с одного удара. А когда стало слишком поздно – на счету Ким было уже четыре победы. Для стороннего наблюдателя всё выглядело так, будто новенькая амазонка влилась, наконец, в общество и уверенно продвигается вперёд, но побитые ею знали: то, что они все были в том самом коридоре в тот самый вечер – не совпадение. Остальные, до кого Ким ещё не добралась, – опасались. Ведь уклоняться от боя нельзя, а без Терри управы на пришедшую в боевую форму Ким было уже не найти. Пытались, конечно, и переходить на драку, размахивая кулаками как бешеные, и заступаться за подруг, влезая в битву вопреки правилам, и просто нападать первыми исподтишка или провоцировать Ким на драку при всех. Но им мешала Эми.       Рыжая девчонка, похоже, прекрасно умела вести себя как настоящая змея. Ким часто казалось, что амазонки застали её врасплох, зажали в угол, и что очередной жестокой драки без правил не избежать. Но тут откуда ни возьмись появлялась Эми и издевательским тоном интересовалась, а что это девочки тут устроили и не нужно ли ей исполнить поручение главного учителя – доложить о нападении на Ким. Иногда попросту молча подходила очень близко и начинала деловито что-то записывать, смеривая амазонок прищуренным взглядом – как будто чтоб получше разглядеть, что они делают или собираются делать. Она словно наслаждалась исполнением своих новых обязанностей и толикой власти, что выпала ей вместе с ними. Ким же подчас наслаждалась, как Эми толковала правила поведения и организации тренировок таким образом, что даже обычные обзывательства со стороны амазонок можно было представить Хиллману как провокацию. До дикости извращала школьные законы в свою пользу, конечно, но как ловко. Ким по-тихому подозревала, что это в напарнице играет затаённая годами жажда расплаты. Ведь наверняка когда-то в детстве девочку с необычной внешностью донимали задиры вроде Терри. Сейчас же никто не пытался её трогать – наверное, так же, как и Лоди. Ким не хотела обсуждать с Эми её детские обиды прямо в школе – думала, та не захочет говорить, опасаясь, что виновники случайно пройдут мимо и услышат. А в совместных поездках в Тарбос хотелось все школьные дела и особо примечательных дурным поведением школьниц – оставить в школе.       По всё тому же настоянию главного учителя с Эми они теперь почти не расставались. Та не ходила за Ким тенью и уж тем более не лезла болтать каждый свободный миг – но всё время держалась где-то поодаль. В перерывах между уроками на улице, конечно, они собирались вместе пообщаться: Ким, Эми, почему-то Клер и кто-то четвёртый. Ким не поняла до конца, когда и как Клер умудрилась подружиться с рыжей, но видеть её в приподнятом настроении стоило того, чтоб не задавать лишних вопросов.       Когда четвёртой присоединялась Серра, то почти без остановки расспрашивала, а как там в Тарбосе, как дела у следователей и не нужны ли им лишние руки, чтобы помогать обустраивать фестиваль. Напарницам быстро стало очевидно, что амазонка неприкрыто напрашивается с ними в город, но способов обратить на себя внимание следователей не знает.       – Да, мне уже всё тут надоело, хочу с вами, – честно ответила Серра, когда её спросили прямо. – Не знаю, чем буду заниматься, когда доучусь.       – Следопыты – на вес золота, – утешала её Эми. – Как закончишь, тебя со всех концов света будут предложениями заваливать.       – Не хочу я ни в какие другие концы света. Дома всегда лучше.       – С другой стороны, – рассуждала Эми уже сама с собой, – если бы не случайность, то это тебя, а не меня, следователи взяли бы разбираться со следами хищников. Ты заслуживаешь шанса.       Ким поначалу ничего не поняла из этих слов, а потом ей рассказали про тот случай в Тарбосе. Она, конечно, слышала, что хищников у стен города стало опасно больше – во всяком случае до того дня, когда умер тиран. Но саму историю, как приходилось прятаться от голодных зверей по крышам и подземным переходам, как из школьников собрали отряд для зачистки улиц и как с тех пор солдаты караулили входы в город каждую ночь, – ей поведали только теперь.       – Да и ничего интересного там нет, – продолжила следопыт свою мысль как ни в чем не бывало, когда Эми закончила рассказывать.       – Ну а тут, в Тарбосе, много интересного, что ли? – хитро спросила Ким, чуя подвох. Та явно не умела увиливать в разговоре, да и не хотела, поэтому быстро сдалась.       – Раз теперь ты знаешь всю историю, я, так и быть, расскажу, – сидя за столом, она подтянулась вперёд, ближе, и заговорила тише. – Когда из нас, следопытов и охотниц, сделали отряд, чтобы мы вместе с городскими дружинниками охраняли город ночью, мне выпало стоять в паре с одним молодым солдатом...       Эми с Клер заулыбались и наперебой осыпали собеседницу словами ободрения, та даже растрогалась от неожиданного сопереживания.       – Так вот она где истина, – лукаво улыбнулась и Ким.       – Так да, – без всякого смущения признала Серра. – Поэтому что делать в чужих землях, если у тебя там никого нет? А тут... В общем, девчонки, мне очень нужно попасть в Тарбос, чтобы работать там. Скажите следователям, что я могу стоять всю ночь – солдаты подтвердят.       – Особенно вот тот... – Клер набралась смелости и тоже включилась в разговор. – Как, кстати его зовут?       – Не знаю, – снова без всякого стыда призналась амазонка. – Вообще ничего о нём не знаю. Но он так мне понравился...       Ким тоже хотела порадоваться за новую знакомую – подругами они стать ещё не успели, да и с Эми она их видела нечасто, – но не получалось. Происходящее по-прежнему воспринималось как театральная постановка, где актёры просто очень хорошо играют свои роли, а под конец снимут костюмы, смоют грим, сложат декорации и одинаково пойдут по домам. Если для актёров всё закончится одинаково в любом случае – как переживать за персонажей?       Когда четвёртой становилась Айлин, то уже без всяких сюрпризов речь неизменно заходила о парнях. О том, что из свиданий с тем самым парнем так и не вышло приглашения в гарем, бывшие соседки по поезду – и Эми за компанию – узнали первыми. Начали было утешать, сочувствовать – но Айлин-то не унывала. После очередного неудачного опыта она явно была полна решимости повторить всё с начала с кем-то новым. Казалось, для неё это как начать игру с новым оппонентом.       – Как же так получилось, что вы не сошлись? А ведь такой красивой парой были, – негодовала Ким, пока остальные молча слушали – они ведь не видели их вместе. Конечно, Ким и сама поймала лишь один момент их уединения и красивой в этой паре уверенно могла бы назвать только то, как Айлин показала себя. Но поддержать хоть как-то хотелось – на случай, если в Тёмной Поляне принципы наподобие тех, что у амазонок. Только вместо "нельзя плакать" – какое-нибудь "нужно всегда выглядеть весело и задорно", например.       – Да всё просто, – отвечала Айлин. – Он не собирается жениться ещё очень долго. Я пробовала уговорить его сократить холостой срок, но он, кажется, видит будущее другим. Без меня. Не удивлюсь, если сразу после школы женится на той, кто согласится быть живым дополнением к нему.       – А кем ты хочешь быть? – спросила Клер. – Неужели и правда первой в гареме?       – А почему нет? У меня всё для этого есть, я считаю – и даже больше. Я бы вполне смогла мужу рожать каждый год, если надо, форму не потеряю ещё месяца четыре, остальное время – учила бы уже рождённых всякому из знаний Тёмной Поляны. А уж до свадьбы он обязательно убедится, что я точно знаю, как сделать, чтоб моменты зачатия он никогда не забыл. Да и без зачатия тоже...       – И тебе что, всё равно, от кого рожать?       – Почему же, нет, не всё равно. Вот сейчас, например: встречаемся с одним, но за такого замуж точно не пойду.       – Ты уже нового нашла? – удивилась Клер.       – Да уж скорее он сам меня нашёл. Поймал вечером по пути домой как хищник мелкую зверушку, к стенке зажал – и давай признаваться, что нравлюсь, предлагать сходу всякое. Даже соблазнять не надо, сам знает, чего хочет. Большой такой, сильный, напористый, а мне надо было развеяться с прошлого раза – как тут откажешь?       – О, даже так... – показалось, Клер даже на миг мечтательно прикусила губу. – И что, тебя в таком может что-то не устраивать?       – Разумеется, – усмехнулась Айлин, – не я же выбирала. Тут особо и присматриваться не надо – такой планы на жизнь вообще не строит, берёт, что хочет, или вернее даже – что положено природой. Хорошо, конечно, иногда перестать усложнять – и отдаться простым животным чувствам. Но жить с таким – нет уж, не выйдет, я бы точно не смогла.       – Разве то, что он не строит планы, – попыталась возразить Клер, – не значит, что можно построить их за него?       – Я тебя умоляю, – хохотнула Айлин. – Меньше, чем придумывать что-то самим, такие хотят только следовать чужой указке. Гордый и непокорный повелитель жизни, ему нужна тихая домашняя девочка, а не я. Такая, как ты, кстати.       – А что сразу я-то? – Клер смутилась и спряталась бы за Эми, если бы они не сидели на одной скамейке.       – А я смотрю он тебе прямо понравился по описанию, – Айлин хитро подмигнула. – Ты даже как-то ожила, глаза аж загорелись. Что – сильный, властный, жёсткий – твой типаж?       – Вот ещё, – блондинка надменно задрала нос – так, что на лице Айлин заплясали солнечные блики-отражения от её очков. – Типаж как типаж. Просто какой-то... древний. Как в старых книгах. Я вот и представила вас... – замечая, что говорит лишнее, Клер поправила и стёкла на глазах, и свою речь: – Уушодоны же тоже были вот такие. Просто приходили и брали, что хотели, без спросу. И то после того, как их главный покинул наш мир. А до того, когда они ещё разделялись на подвиды, так вообще...       – Не знаю, что там в книгах, я в этом ничего не понимаю, – запротестовала Айлин, не желая посреди столь любимых ею откровенных разговоров слушать лекцию. – У нас всё по согласию, хотя на первый взгляд и не скажешь. Он хочет, я молча позволяю.       Но Клер было уже не остановить.       – А ты знаешь, что по легенде им как виду столько же, сколько людям? Они вместе с нами появились и боролись за женщин против первых мужчин. Есть версия, что поэтому женщин и больше – чтобы и тем. и другим досталось поровну. А ещё есть версия, что их потомки ходят среди нас, их не отличить от людей. Вполне вероятно, что твоего нынешнего парня можно записать в их число, если...       – Хочешь, приходи на нас посмотреть? Раз тебе так интересно, – Айлин перешла в наступление, перебивая ее поток сознания.       – Да я как-то... Ну... Не знаю даже.       – Лучше один раз увидеть, чем сто раз прочитать, да? – Айлин это спросила как будто бы у всех, но ни Эми, ни Ким не спешили поддакивать. Не получив их поддержки, она зашла с другой стороны: – А хочешь, я и вовсе вас познакомлю, когда расстанусь с ним? Ждать не долго.       – Да куда уж мне? – Клер всё-таки смутилась. – И у тебя-то с ним ничего не получится, а я что?       – Говорю же, ему нужна как раз такая как ты! Чистая, нежная, невинная... – Айлин оценивающе оглядела подругу, но на последних словах спохватилась: – Впрочем, в качестве первого я бы его тебе не посоветовала. Ему же без разницы, что ты не взрослая еще, нежно он не умеет – всё тебе там разворотит, больно сделает.       Клер даже вздрогнула:       – Нет уж, я лучше, как ты сначала предложила, в сторонке...       Айлин бы сейчас поймать собеседницу на слове и назначить ту самую встречу, но то ли она решила не смущать Клер ещё больше, то ли шутка зашла слишком далеко. Внимание переключилось на остальных:       – А вы, девчонки, каких парней бы себе хотели?       Ким не спешила отвечать. Сначала вообще не собиралась, а потом решила: послушает, что Эми скажет, а потом тоже как-нибудь отбрехается. В Тарбосе в перерывах между работой они о таком не говорили – могли чужие отношения обсудить, но не свои. Было бы интересно узнать хотя бы, какие напарнице нравятся – вдруг Эми откроется с новой стороны, как Клер сейчас. Ким твёрдо убедилась, что всё-таки по-доброму завидует Айлин и её способности разговорить и расположить к себе любого. Как выяснилось, даже с теми, кто её всего лишь хотел в самом низменном смысле этого слова, Айлин тоже не испытывала никаких трудностей, просто пользовалась их желанием. Вот бы Ким быть хоть немного похожей, но увы – некоторые свои границы она слишком ценит, чтобы их ради такого нарушать. В конце концов, каждый должен знать своё место.       Эми, похоже, тоже хотела отмолчаться – правильно, с чего ей отвечать, если по большей части с ней и не разговаривали? Но тишина затягивалась, Клер не скрывая толкала её в бок – после своих случайных откровений тоже, небось, рассчитывала на ответ от души, – и Эми всё-таки заговорила.       – Я не знаю, какого. Мне всегда казалось, я не в том положении, чтобы выбирать и как-то присматриваться. Всё равно же придётся учитывать только тех, кто первым на меня внимание обратит.       – А что, таких нет, что ли? – Айлин заинтересованно рассматривала рыжую и слушала, подперев голову руками – с таким любопытством, будто Эми ей тоже не чужая и ехала в том поезде вместе со всеми. – Если скажешь, что не было, я ни за что не поверю. Ты же вон какая!       – Почему же, были, – Эми задумчиво уставилась в стол между ними – наверняка вспоминала всех тех, о ком сейчас спросили. – Но как-то всё не то. Я скорее знаю, чего точно не хочу.       – О, да ты у нас разборчивая? – Айлин снова заулыбалась. – Смотри, а то так можно никогда себе даже парня не найти – не то что замуж выйти.       – Может, и лучше без парня вовсе, чем с каким попало. Замуж за того, кто не нравится – и подавно.       – Так не обязательно же быть первой женой. Если пойдёшь в гарем не первой, с мужем можно даже особо не видеться, если не нравится. Спать с ним тем более никто не заставит. Найдёшь себе дело в гареме – и ищи дальше для души, кого хочешь. Или не ищи, если не охота. Главное – чтоб в гарем взяли за что-то.       – За умелые руки, – Клер поддержала, шутливо толкнув соседку локтем. – А что – будешь шить на всех: на мужа, на детей, на других жён.       – Только если будут красивые, – Эми легонько пихнула её в ответ.       – Я не могу, вы две такие милашки! – просияла Айлин. – А давайте ко мне в семью, в гарем, когда замуж выйду? Ты будешь сказки детям читать, как и хотела, а ты – шить.       – Спасибо, – улыбнулась Эми, – но я вроде как уже обещала одной... подруге. На случай, если она вообще хоть когда-то окажется замужем.       – Вот как? Ну, не ждать же её до воскрешения Властелина, в самом деле, да? А мы посмотрим, кто быстрее – я или эта твоя подруга. Ты правда подумай, я не шучу. Люблю рыжих вообще.       – Хорошо, подумаю, – Эми кивнула, и Айлин перевела всё своё внимание на Ким.       – Ну, а твой идеальный мужчина – каков он?       – Мой? – она не стала сдерживать горький смешок. Лоди всё равно общается с этой девчушкой так часто, что сам того не желая разболтает всё на свете. Можно и самой поработать над своей легендой. – Ну, не идеальный, конечно, но я надеюсь, что хотя бы живой. Не знаю, где он сейчас и что делает.       – Ой, – Айлин ожидаемо одёрнулась и притихла. – У тебя кто-то с твоего... потерянного города остался, да?       – Очень хочется верить, что остался. Пусть, может, уже и не у меня.       – Так вот ты, оказывается, какая, – медленно проговорила Айлин с восхищением. – Я бы ни за что не подумала, что у тебя кто-то был. Умеешь ты удивить – и хранить в себе загадку. Что же, давай будем верить, что у него всё хорошо и вы ещё обязательно встретитесь.       – Я как-то уже и не знаю, во что тут можно верить, – мрачно ответила Ким, и все замолчали. Разговор о парнях на этом и закончился.       Когда же четвёртым приходил Лоди, молчание из их маленькой компании напрочь исчезало – словно сама тишина убегала прочь от шумного мальчишки. На Эми он внимания почти совсем не обращал, словно её и не было, – лишь изредка окидывал её плечи и ключицы каким-то удручённым взглядом. Ким показалось, это взгляд разочарования, но не могла догадаться, что такого можно разглядеть – или, наоборот, не увидеть – в рыжей, чтобы так расстроиться и показательно от неё воротить нос. Эми, конечно, и сама не лезла знакомиться с мальчишкой, но пару раз всё-таки привлекла его внимание – словно в отместку за то, как он пропустил мимо ушей все её попытки быть с ним милой и весёлой.       – Вот это да, – воскликнул Лоди как-то в начале их совместных посиделок, когда не с первого раза разглядел, что Клер теперь одевается по-другому и выглядит не такой, какою он видел её в поезде и после. И конечно же, он совершенно упустил, что Эми одета едва ли не точно так же – всё его внимание приковалось к Клер и тому, что раньше скрывали её типичные для северян одежды. – Вот это ты красивая стала, Клер!       – ...эль, – в сотый раз поправила его смутившаяся было девушка.       – Да, да, эль, – тот словно и не слушал. – Одежда у тебя теперь такая... Такая...       Лоди терялся в словах. То старался руками повторить в воздухе форму выреза на её чуть прозрачной тунике – такая же была и на Эми, только распоротая надвое спереди, – то пальцами пытался изобразить, насколько тонкая ткань теперь на Клер. И постоянно облизывался.       – Ну, в общем, ты теперь такая...       – Летняя? – подсказала Эми шутя.       – Нет, нет. А раньше же была другая! Почему переоделась? – не дожидаясь ответа, Лоди кинулся рассуждать: – Вот у нас дома, как отец говорит, женщины переодеваются во что-то эдакое, когда хотят... большой любви. Клер, ты хочешь любви, да? А с кем, если если не секрет?       Та даже начала краснеть – от ушей этот цвет перекинулся на шею и, наверное, мог бы спуститься и ниже, но тут Эми снова вмешалась:       – Ну, а вот у нас женщины переодеваются во что-то эдакое, когда... когда очень жарко.       Последние слова она произнесла нарочито громче, чем остальные, за что Лоди наградил её взглядом, полным детской обиды за сорванную шалость, но от Клер всё же отстал.       Уже потом, подолгу наблюдая за ними двумя – а что делать, если они всегда сидели рядом и единственное свободное место оставалось напротив них рядом с Ким – Лоди словно решил какую-то сложную загадку у себя в голове и неожиданно для всех спросил:       – А что между вами вообще, а?       Клер не нашла, что ответить, и Эми снова перехватила внимание мальчишки на себя.       – А на что похоже? – она хитро прищурилась и медленно потянула руку соседки к своим губам. – Что там про нас говорят?       Клер – на удивление – не зарделась, а даже повеселела. Лоди ничего не понял и так и оставил эту тему, недоумённо хлопая глазами.       Остальное же время он никак не отставал от Ким со своими разговорами. Не забыл же обещанное: каждый раз приносил с собой в магическом кармане какую-нибудь статуэтку или фрагмент скульптуры побольше. Ким в этом совершенно не разбиралась, но даже с её уровнем знаний об искусстве можно было бы утверждать, что работы, которые приносил Лоди, уникальны и отдают единым стилем. Большая их часть изображала некую деву, будто застрявшую в дереве, но скорее – созданную из дерева. Её талия, руки, пальцы и даже волосы – словно были сотканы из веток разной толщины, а камень повторял поверхность дерева вплоть до мест, поросших мхом. Одни работы были целиком белыми, другие потемнее, и Ким думала лишь об одном: если их покрасить, то от настоящих растений будет не отличить. Лоди раз за разом говорил: скульптор по имени Кай может скрываться под другими именами, но так часто повторяет образ этой девы, что узнать его по работам будет совсем не сложно.       Ким поразилась красоте каменной-деревянной девы лишь в первые несколько раз, а после Лоди её утомил. Она уже начала было придумывать способ привезти его в Тарбос на фестиваль, чтоб сам проверял все палатки и искал этого скульптора для своих братьев. Но потом заметила, как на эту красоту засматривается Эми, и сменила курс мыслей. Чтоб увидеть рыжую напарницу в таком восторге – стоит, пожалуй, обойти всех конкурсантов с ней на пару. И, может, даже после того, как нужный найдется. Ведь если один способен на такие чудеса – даже и не представить, чем удивят другие. Увиденные как-то вечером наставленные друг на друга камни – всего лишь разминка для кого-то из них – всё никак не выходили из головы. Хоть собственным интересом Ким и не горела, но страсть как захотелось прикоснуться к прекрасному вместе с Эми и разделить её восторг. То, как Лоди на все вздохи и восклицания рыжей раздражённо шикал и закатывал глаза, – лишь сильнее подстёгивало. Кто-то же должен поддержать её интерес.       Когда же оставались только втроём, без четвёртого – обсуждать могли всё, что угодно. От книг, которыми Ким и Клер теперь обменивались, до статуэток, что приносил Лоди, и Айлин с её парнями. Да и Эми в таких разговорах на троих не молчала и не зажималась – говорила вещи, которые при Айлин и Лоди не осмелилась бы произнести.       – Эх, а ведь было бы чудесно, если бы избравший меня парень был хотя бы скульптором. Люблю творческих людей, ничего не могу с собой поделать.       Ким только улыбалась напарнице и кивала – ведь не поспоришь. Тион хоть и не был кем-то, кого бы приглашали на конкурсы и фестивали, но искусством горел не меньше, чем идеями абсолютной справедливости и правды. Закатное, вечернее и полуденное небо у него, конечно, получалось как какая-то мазня, а лучше всего получались чайки – те самые две изогнутые линии на каждую, – но рисовал он от души. Его словно волновал не результат, а то, как увиденное проходит сквозь душу, пропитывается ею и ложится на бумагу – сам процесс. Как-то раз за лето Тион чуть ли не весь двор заставил своими картинами – неизменными небом, морем и берегом. На некоторых не было солнца – вместо него грозовые тучи, ночная чернота или белая пелена тумана. На других можно было разглядеть то корабль около горизонта, то тёмные силуэты людей – Ким всё стеснялась спросить Тиона, не её ли он изобразил вместе с собой. Но чайки оставались всегда – единственные чёткие фигуры, которые не надо было додумывать. Вот Ким и смотрела на Эми – теперь уже не украдкой, а пристально и без всякого стеснения – и всё вспоминала эти линии.       – Что, прямо и замуж бы пошла за такого без раздумий? – Клер снова толкала соседку в бок, изображая коварный взгляд.       – Ну нет, без раздумий бы разве что отдалась, – отшучивалась Эми, смеясь. – А замуж – это дело серьёзное, это надо подумать.       Попробовала бы она так шутить при Лоди – тот бы от неё тогда точно не отстал, выпрашивая подробности. Да и Айлин – тотчас бы устроила лекцию о том, как это лучше сделать. Причем неизвестно, какая часть лекции была бы длиннее – про "отдаться" или про "замуж".       В день, когда встреча с Эми и Клер произошла не как всегда в перерыве, а прямо с утра, ещё до занятий, Ким как раз готовилась бросать вызов седьмой по счёту амазонке из своего списка. К этому времени никто уже не гадал, чего от новенькой ждать. Гадали только, когда и на кого она нацелится снова. Хотелось верить, что боялись. Ким на пару с Эми старались обходить стороной – никто не хотел, чтобы случайный злобный взгляд новенькая восприняла как приглашение на честный поединок. Нечестные больше не пытались устраивать – Эми как всегда мешала.       Но в этот раз она пришла раньше обычного, да ещё и Клер с собой привела – буквально притащила за руку.       – Разве ты сегодня не читаешь детям? – спросила Ким сразу за плечо Эми. Клер кивнула, уточнив, что к малышне ей надо будет чуть позже. – Разве у тебя сейчас не занятие по животному миру? – спросила она тогда у Эми.       – А ты ведь сегодня собираешься бить ещё одну, так? – парировала та вместо ответа.       – Не бойся, я помню уговор – без тебя не начну, можешь спокойно идти на урок.       – Я... Мы здесь не из-за уговоров. Возможно, тебе сегодня придётся повременить со своей местью. Не хочешь внести ещё одно имя в список?       – Кого? И зачем мне это делать?       – Клер, расскажи ей то, что рассказала мне.       Клер было трудно даже начать, но при поддержке Эми она рассказала всё, что, оказывается, с ней приключилось. И после этого рассказа Ким уже попросту не смогла не согласиться на то, что все трое в шутку назвали их тайным заданием.       Из дневника Рэя:       "А с Ио я ведь даже полюбил просыпаться по утрам. Если она проснется раньше – а из-за ящериц это случается почти всегда – и застанет меня спящим в удобной для заигрываний позе, то из хватки её губ уже не освободиться, пока полностью не пробудишься. И как ни в чём не бывало потом говорит: "Твой организм дал команду вставать, но некоторые органы подчинились чуть раньше, я лишь помогла донести её до мозга". До этого я ненавидел, когда меня будили. Даже с Ио, бывает, просыпаешься от забравшейся на голову ящерицы. Но вот такие, лучшие дни, – стоят того, чтобы терпеть её зверей. Ведь у всякой медали есть обратная сторона.       Сегодня, однако, не случилось ни одного, ни другого. Ио просто растолкала и сказала, что меня кто-то спрашивает – как она выразилась, какая-то подружка. Не перестаю ей восхищаться: другая бы на её месте устроила из этого ссору, ведь какая-то другая девушка смеет что-то хотеть от её суженого! Ио же ничего не надо объяснять – она к такому относится легко и просто, знает, что никогда её не брошу. Ну кто в здравом уме уйдёт от богини? Впрочем, кто в здравом уме будет ломиться в такую рань в двери богини, – вопрос, который волновал меня больше, пока я кое-как одевался, продирал глаза и добирался до двери. Что бы это ни была за "подружка" – ей может дорогого стоить то, чего она меня лишила этим утром.       Оказалось, Клер это. Та новенькая глупышка, что исполнит всё, что скажут, если убедить, что так положено по местным правилам. Да, судя по тому, как часто мы с ней пересекаемся в последние дни, – её можно перепутать с подружкой. Увидев Клер этим утром, я даже думал заставить её сделать что-нибудь эдакое, но спросонья всё не мог выбрать. Или пусть отрабатывает положенное мне с утра вместо Ио прямо в дверях – всё равно никто не увидит в такую рань. Или, раз такая смелая и набралась наглости прийти к комнате самой Ио – пусть заходит, знакомится, извиняется, а мы уж решим, как с ней быть. Давно уже думаю, не затащить ли Клер к нам третьей. Она такая аппетитная и становится ещё желаннее, когда стесняется. Так бы и сорвал все её одежды, чтобы убедиться, что краснеет у неё не только лицо. Что же до Ио – она вроде никогда не была против таких приключений. Я, конечно, рассчитывал, что третьей станет Эми, но раз выдаётся такая возможность – гарем можно начинать собирать уже сейчас. Я мало видел Эми с Клер вместе, но, если верить последней, мой план удался, и самое жаркое происходит между ними, когда не увижу ни я, ни кто-то другой. Пусть так и будет, пока Клер не удастся уговорить и Эми за собой втянуть. Это будет очень просто сделать, Клер ведь верит вообще всему, а уж Эми против приглашения от нас троих устоять никак не сможет.       Но Клер сказала, что нам надо выйти поговорить за уголок, да ещё так громко и таким тоном, будто это она как раз собирается устроить мне ссору. Боги, кажется, эта красотка в ярости. Ума не приложу, что у неё за проблемы и причём тут я, но такой она меня даже больше соблазняет.       Как и сказала, отвела меня за ближайший угол и начала причитать почти криком:       – Рэйкель, что происходит, ты можешь мне объяснить?       – О чём ты вообще? – спрашиваю – откуда мне знать, что там у неё происходит?       – Напомни-ка мне наши первые договорённости. Что ты мне обещал? Что ты и твоя элита меня не тронет больше, если я...       Тут я более-менее прихожу в себя и помогаю дурочке вспомнить:       – Тише-тише. Всё правильно: если ты придёшь к нашей местной рыжей ведьме и победишь её в постели, так сказать, – смеюсь, чтоб её успокоить. – И не волнуйся, ты же всё сделала правильно, так? Меня это убедило, так что ты нам подходишь, ты теперь одна из нас – можешь не переживать.       – Да? Одна из вас? – она как-то злорадно ухмыляется, и в этот раз её лицо мне не нравится. Впрочем, на лицо можно и поменьше смотреть. – Тебя убедило, говоришь? Тогда с какого ж хребта горного мне не только не вернули то, что украли, так и снова продолжили? Я теперь ещё что-то должна? Это вообще когда-то закончится?       – Может, ты чем-то провинилась перед своими соседками? – произношу загадочно так, потирая подбородок и глядя вдаль, чтоб казалось задумчиво – такой тон всегда работает на убеждение. – У тебя же в соседках амазонки, поди их разбери. А может, и вовсе ты им нравишься, они просто вот так проявляют свою симпатию. Вызывают тебя на откровенный разговор, а то и не только. Ты подумай, присмотрись. Можно же решить этот вопрос весьма и весьма любовно, зачем же сразу идти на конфликт, тем более ко мне?       – Потому что ты мне обещал! А теперь тебе мало? Хочешь меня теперь и под амазонок каких-то подложить?       Как-то меня её бешенство утомило, перехожу к делу:       – Знаешь, то, как ты вот сейчас себя ведёшь, доказывает, что ты заслужила. Приходишь в такую рань, будишь людей, ещё требуешь чего-то.       – Так и знала, – опять истерически смеется, ненормальная. – Мне в прошлой школе говорили о таких, как ты. Что нельзя идти на переговоры с такими – в жизни не отцепятся.       – Ну, вот ещё. Ничего я не из "таких". Прямо сейчас я из тех, кто бывает очень зол, когда их сон прерывают так грубо. И знаешь, нас с моей девушкой обычно по утрам ждёт кое-что очень интересное и увлекательное. Представляешь, чего ты меня лишила, Клер?       -...эль, – ещё и поправлять меня вздумала.       – Да без разницы. Ты, смотрю, совсем обнаглела. Это Эми на тебя так влияет? Вот уж не думал, что спесь через слюни передается. Или до чего вы там уже дошли – может, какими ещё местами тёрлись.       Гениально, я считаю. Теперь я могу видеть её и злой, и смущённой одновременно. Зрелище поистине прекрасное, и, что более важно, Клер тут же замолчала. Похоже, она снова в моей власти, так что продолжаю наступление:       – Ты была плохой девочкой, Клер, и я считаю, тебя надо наказать. – Осматриваюсь, нет ли кого. Но раз она так орёт, а никто ещё не сбежался на голос, значит – вокруг ни души. – Но я могу пойти навстречу и договориться, чтоб тебе вернули всё. Если ты вернёшь мне то, что забрала этим утром. Ты же понимаешь, о чём я, да? Можно прямо здесь и совсем быстро – нас никто не увидит.       И тут слышу из-за другого, дальнего угла голос:       – Рэй, ты что, последний страх потерял?       А это Эми, чертовка. Где-то так хорошо пряталась, что я её не заметил, когда оглядывался по сторонам. Ну правильно, у самой-то Клер духу не хватит что-то против меня вякнуть. Вот только эта её Эми мне тоже не угроза.       – Что, – говорю, – пришла помочь своей любовнице? Ну давай, отработаете вместе, вдвоём быстрее справитесь.       Она, конечно, на такое не пойдёт – слишком гордая. Но с ней Клер выглядит посмелее – значит, тем легче ей будет начать. А Эми придется стоять и смотреть.       – Эй парень, тебе задали вопрос.       А вот эту уже я не знаю. Кажется, из новеньких, как и Клер, но похожа на амазонку. Одежда как у парня, тело – тоже, не разобрать, но грудь вроде бы есть. Волосы светлые, а причёска домиком – тоже почти пацанская, но длинноватая, чтоб спутать с парнем. А ещё, когда говорит – сверкает клыком сверху, как хищник какой-то. Вышла эта девка оттуда, где мы с Клер зашли, и перегородила проход. Они все втроем сговорились.       – А ты ещё кто? – стараюсь не терять духа, ведь никакая амазонка не посмеет мне указывать.       – А ты кем себя возомнил? – она подошла очень быстро и сразу вцепилась мне в одежду. – Говоришь, ты какая-то элита? Я из этой вашей элиты уже неделю выбиваю дурь как раз перед завтраком. Хочешь быть следующим вне очереди, а, элита?       – Да нет, с тобой я бы не хотел вообще никаких дел иметь, – не очень остроумный ответ, но это всё, на что меня тогда хватило. Кажется, она меня даже приподняла.       – Ну конечно, – шипит мне в лицо, – с Клерэль-то ты горазд вести себя, как хозяин жизни. Даже не знаешь, что ей пришлось пережить, прежде чем попасть сюда. Да тебе и плевать. Она скромный беззащитный цветок, а ты хочешь её свою мерзость подсунуть?       – Давай мы с ней как-то сами разберемся в наших отношениях, хорошо?       – С тобой теперь я буду разбираться, элита. А отношения у тебя будут с моим кулаком – очень, очень близкие.       – Может, ты отстанешь уже от меня, а?       – А может, ты отстанешь от Клер?       – А кто спрашивает-то? – Опрометчивый вопрос, но мне повезло, и он оказался очень полезным.       – Я Киммэль, и можешь считать, что я её ангел-хранитель.       – Ангел из тебя, конечно...       И тут эта Киммэль не даёт мне договорить и начинает меня попросту избивать. Сначала кулаком в лицо – прямо так, не отпуская на землю, – потом швырнула вниз и стала бить в живот, пока я не согнулся и не упал совсем, а после – по спине ногами. Я даже напрячь ничего не успел, так она была быстра. Сперва мне даже показалось, от первого удара глаза перестали видеть – так потемнело. А уже позже всё тело заболело, как один большой синяк, и лёжа на полу я думал, что вслед за вчерашним ужином меня вот-вот вырвет останками собственных органов. Ни ногой пошевелить, ни рукой, я мог только сплёвывать кровь и пытаться сдерживать озноб. Всё тело горело и дрожало, как от лютой простуды. Не может же такого быть от пары ударов? Или я пропустил ещё пару десятков и просто не заметил – сознание провалилось. Или это Эми прокляла меня – что ей ещё тут делать? Впрочем, о чём это я, ничего подобного она и не умеет, просто хотела позлорадствовать, не иначе.       Когда Ио меня нашла, я уже худо-бедно мог шевелиться. Она всё-таки не из сильных и смогла дотащить меня только к себе – не до лекарей. Найди меня кто другой – точно раструбили бы всем, что на меня напали амазонки. А мне такой славы не нужно. Теперь ненавижу их ещё больше. Какая же всё-таки эта Киммэль дура – даже глупее Эми и Клер вместе взятых. Если б смолчала, я бы, наверное, долго ещё не мог вычислить, кто же она такая. А вот так запросто назвать своё имя и подставиться – глупо, очень глупо. Теперь я ей устрою.       Какое-то время Ио отпаивала меня чаем и кутала в одеяла – как будто я и правда простудился. А потом привела какую-то из девчонок-лекарей, чтоб вылечила меня. Точно знаю, что это против правил – им это разрешено делать только в лазарете, да и о таких серьёзных случаях они обязаны немедленно докладывать главному лекарю и учителям. Девчонка же вела себя весело и беспечно, разглядеть я её толком не сумел из-за слабости и действия лекарств, помню только её огромные глаза прямо перед моим лицом, пока она колдовала надо мной. Но по обрывкам фраз понял, что они чуть ли не давние подруги и за это одолжение Ио пообещала девице нечто такое, от чего та была в восторге и предвкушении. По разговорам показалось – чуть ли ночь с ней провести. А меня в таком случае позовут? Если плата вот такая, я не против тоже побыть должником.       Когда ко мне вернулись силы, боль утихла, а руки и ноги перестали быть чёрными от синяков, солнце уже шло к закату. Эта подруга убежала счастливая, и мы с моей Ио остались одни.       – Кто же тебя так? – спросила любимая, и я рассказал, как всё было. Что пришла Клер – подробностей о наших с ней договорённостях Ио знать не обязательно, – что её привели Эми с Киммэль, потому что им показалось, будто я её чем-то обидел. Пересказал всё, что та мне говорила, и на одной фразе Ио прямо-таки заинтересовалась:       – Ангел-хранитель, говоришь?       – Да она уж больше на демона похожа, – говорю, – или на голема – руки у неё словно из камня. Никогда бы не подумал, что эти две новенькие такие уж близкие подруги. Они же из разных школ сюда приехали, когда успеть такой дружбе вырасти-то?       – Может, там что-то поинтереснее, чем дружба? – Ио хитренько прищурилась, и я понял, что она имеет в виду. Если она подумает, что Киммэль защищала свою любовь – в такое точно не полезет. А мне же, напротив, надо подбить её отомстить за меня, чтобы Киммэль устроить настоящий ад.       Но напрямую просить, конечно, нельзя, поэтому добавляю:       – Я слышал, она и правда каждый день вызывает на бой одну из сильнейших амазонок. Как будто наверх пробирается.       – Ну, пусть пробирается... – безразлично ответила Ио. Так не пойдёт.       – А ещё я слышал, у Эми чуть ли не роман с какой-то новенькой. И, кажется, я видел её с кем-то, как они целуются. Тогда мне было все рано, но теперь вспоминаю – это была именно Киммэль.       – А ты прав, Эми всё время теперь с какой-то новенькой ходит. Не может быть, ты думаешь, у них...       – Думаю, это всё связано. Она и твою лучшую подругу хочет прибрать к рукам, и на меня вот теперь напала – неспроста всё это. Она точно что-то против тебя замышляет, как будто что-то личное.       – И как я не замечала...       Похоже, сработало. Ио велела мне отдыхать, а сама куда-то поспешно ушла. Может, расплачиваться с девицей-лекарем, а может, мстить за меня. Не люблю, когда она уходит куда-то одна, но в этот раз всё идет по плану – пусть делает с Киммэль, что хочет. А мне всё ещё надо восстанавливаться."       Алая пелена ярости, что затуманила мысли, рассеялась, когда подруги вдвоем оттащили Ким подальше от Рэя и помогли затеряться в коридорах. Скоро стук в висках перестал заглушать гулкие звуки шагов троицы по пустому коридору, и Ким остановилась, часто дыша и упершись руками в колени. Столько лет училась правильно дышать, и вот теперь всё напрасно – запыхалась, как будто впервые в жизни вокруг дома оббежала. Посмотрела на руки и сама себе не поверила: впервые в жизни все костяшки в крови. Позорище, просто позорище. Что сказали бы мастера, если бы узнали? Что сказал бы отец? Мысли об этом всё тверже убеждали Ким, зачем она перестала бежать. Как бы ни прогневался отец, как бы ни ругались учителя – она должна это услышать, а после понести заслуженное наказание. Девочки рассмотрели во взгляде Ким отказ продолжать бегство, который сначала перепутали с усталостью – и отпустили её руки. Клер, как всегда, не знала меру и впивалась ногтями, а Эми, казалось, нарочно тащила слишком энергично, безжалостно. Ким посмотрела на них и подумала: вот и нет у неё больше подруг. Кто будет дружить с такой опасной тварью? Может, учитель Эрл был прав, и ничего из Ким путного не выйдет? О, его бы она тоже сейчас охотно выслушала. Хорошо было обучаться одной, встречая мастеров и скоро прощаясь с ними. А в обществе Ким, оказывается, уживаться не способна.       Ход раздумий нарушила Эми, сильно, но беззлобно толкнув Ким в плечо:       – Ну, ты что встала? Дойдём до моей комнаты и спрячемся там. Давай, это недалеко.       – Я не пойду, – замотала головой Ким. – Так нельзя. Не тяни меня, не надо. Лучше делай, что должна.       – Что это я должна?       – Веди меня к своему отцу и расскажи ему, как я напала и избила человека. Такой ведь уговор ваш с ним, да?       – Ты, конечно, перестаралась самую малость – план ведь был Рэя лишь припугнуть, – Эми упёрла руку в бок и укоризненно изогнула бровь. – Но это же была моя затея.       – Ничего не перестаралась, – вмешалась Клер, сердито хмурясь. – Если бы мы задержались ещё, я бы и сама его...       – О нет, Клер, пожалуйста, только не ты, – Ким опустила голову. – Это мы с Эми – крыса со змеёй, а ты не становись такой же злой. Я себе не прощу, если из-за меня ты...       Клер не дала договорить и порывисто обняла, прижимаясь всем телом. Вдруг стало так тепло, что даже подумалось: если не сама Ким, то ледяные колья совести, вспарывающие душу, точно растаяли. Руки сами собой потянулись приобнять северянку в ответ за шею. Эми тоже времени зря не теряла – едва руки Ким поднялись, взяла их и принялась обматывать запястья парой лоскутов, которые вытащила из волшебного кармана. Пара мгновений – и мягкая ткань пропиталась красным, но Эми не растерялась и завязала поверх пятен по бантику. Самое милое, что Ким видела за последние пару месяцев.       Собравшись с мыслями, она выдохнула и всё-таки позволила подругам отвести себя к Эми домой. Там девушки обсудили, что же делать дальше.       – Ты же понимаешь, что перед главным всё равно придется отчитываться? – спросила Ким у Эми.       – Да не придется, будь спокойна, – уверенно отвечала та. – Амазонки ведь не ябедничают, так? А Рэй ненавидит амазонок и хочет быть лучше них. Поэтому точно не посмеет жаловаться.       – Ничто не помешает ему взять и рассказать всё, если захочется. Мы не можем надеяться, что ему не захочется, пойми. В крайнем случае его найдут избитым – и лекарям он уж точно расскажет.       – Не знаю, что он там расскажет, но если до этого дойдёт – я буду говорить отцу, что ничего не видела и ты не при делах. Даже если ты попробуешь во всём сознаться, извини.       – Ты что же, будешь врать отцу из-за меня?       – Ну, как тебе сказать... – Эми печально вздохнула и покачала головой. – Мне не в первый раз. Это ещё ничего – не самое страшное, что мне приходилось скрывать от отца.       В её отстранённом взгляде читалось, что лучше не расспрашивать об этом. Одно прояснилось точно – Эми не такая уж прилежная, а её вера в чужеродного учителя и отца не такая уж чистая, как казалось в день знакомства. Эту сторону своей напарницы Ким и не думала узнать.       – И зачем тебе так подставляться из-за моей оплошности? – она продолжила гнуть свою линию.       – Я уже сказала: это была моя затея, – повторила Эми. – Ты там оказалась и во всё это влезла из-за меня. Просто всё пошло немного не по плану – так бывает. Но без тебя мы бы в любом случае не справились.       – Да этот Рэй на самом деле тот ещё слабак, – усмехнулась Ким. – Я думаю, вы бы с Клер с ним точно справились и без меня – настолько он немощный.       – Если бы я за это взялась одна, было бы только хуже, – Эми потупила взгляд. – Мне ну никак нельзя ругаться с людьми.       – Это почему? – спросила Ким. – Из-за отца?       От дочери главного учителя наверняка и ожиданий не меньше, чем от детей асов. Эми в ответ помотала головой:       – Не только. Не столько. Просто стало бы плохо. Поэтому нельзя, – увидев непонимающий взгляд Ким, она попыталась продолжить веселее: – Да и я, как и ты, не хотела бы, чтоб Клер участвовала в избиении. Она же у нас цветочек – да, Клер?       – ...эль, – улыбнулась северянка и потрепала по плечам обеих.       Ким, конечно, собиралась с этого дня перестать нападать на амазонок, но девушки договорились, что всё должно выглядеть так, будто ничего не изменилось. Эми всё-таки встретилась с отцом, но не чтобы рассказать о Ким, а ради Клер: как помощница учителей младших классов, Клер, по мнению Эми, достойна отдельной комнаты по соседству со взрослыми. Хиллман прислушался, и уже в ближайшие дни северянке предстояло сменить место ночлега и избавиться, наконец, от подворовывающих соседок. Так что Ким можно было быть за неё спокойной и без волнений заново готовиться вызывать очередную амазонку на бой. Вот только теперь все эти бои начали казаться каким-то фарсом, ведь после избиения Рэя Ким поняла, что в моменты ярости не сильно-то и отличается от своих оппонентов. Лишь решимость довести дело до конца и уговор с подругами не давали бросить эту затею на полпути.       Когда обычная для такого дня ранняя тренировка была закончена, Ким скорым шагом дошла до площадки амазонок, вытянула из толпы сидящих нужную и ткнула пальцем ей чуть ли не в лицо:       – По правилам рангового боя я вызываю тебя на честный поединок прямо сейчас. Ты принимаешь вызов или признаёшь себя ничтожеством?       Амазонка опешила. Их, не битых новенькой, осталось всего трое, и каждая могла бы ожидать своей очереди вчера. Но из-за дела с Рэем никто так и не стал жертвой. Эта, похоже, уверовала в своё везение и полагала, что и сегодня не придёт её черед. Нежелание и неготовность к поединку так и сквозило в каждом её движении и взгляде.       – Ой, шла бы ты отсюда, а? Не до тебя как-то вот совсем, у меня дела.       – Ну конечно, – ехидно прошипела Ким, – как подкарауливать меня одну вдесятером ночью – это всегда пожалуйста. А как выйти по-честному один на один – сразу такая деловая.       Та еле стерпела – уже даже замахнулась, чтоб ударить Ким без всякого боя, но увидела Эми в толпе у неё за спиной. О том, что дочь Хиллмана следит, чтобы все битвы Ким проходили по правилам, амазонки догадались раза с третьего после неудачных попыток перевести всё в банальную драку. А отказаться – подобно изгнанию, такая амазонка будет навсегда заклеймена трусостью. Ни одна из них ещё не потребовала согласно правил перенести битву на другой день – что бы Ким сделала в первую очередь, если бы кто-то вызвал её в неподходящий момент. Видимо, и в правила-то вдаются лишь мельком. Амазонку даже слегка затрясло – не иначе, как от осознания, что выхода нет и придётся идти на поводу у новенькой. Но голос с другой стороны спас незадачливую воительницу:       – Эй, Киммэль! Это ведь ты, да? Как насчёт противника посолиднее? Я вызываю тебя, а эту потом побьёшь.       Ким за всё время в школе так ни разу и не разговаривала с Ио, но видела не раз, голос её слышала – и истории о ней. Ио вроде не из амазонок – что же ей может быть надо от Ким? Истории, которыми делилась Эми, и подслушанный в день знакомства их разговор с Ио подсказывали очевидный ответ, но Ким не хотела верить. Не может же быть всё так просто и глупо – неужели Рэй настолько никчёмный, что попросил свою девушку – даже не воина – заступиться?       – Мы, кажется, раньше не встречались – так с чего бы тебе желать поединка со мной? – спросила Ким с задором.       В голосе Ио она не услышала ни враждебности, ни праведного гнева, и грубые варианты приветствия сразу пришлось отмести. Никуда не годится и вопрос в лоб: "Уж не парня ли своего ты пришла выгораживать?" – ведь о том, что случилось с Рэем, никто не должен знать. Поэтому ответ в дружелюбной манере показался лучшим способом начать знакомство.       – Ты же новенькая, а про тебя уже так много говорят. А я люблю всё новое. Уже столько раз всех здешних амазонок побеждала – скукота.       – Как ты, наверное, уже заметила, у меня на сегодня другие планы.       – Да брось, ведь куда веселее размяться на пару с тем, кто тоже подготовился, не так ли? Я Ио, кстати.       – Ага, наслышана.       Ким осторожно пожала протянутую ей руку – не хилую, конечно, но всё ещё довольно тонкую для воина. Внешне эта девчонка никак не выглядела способной тягаться с Ким в честной борьбе. К счастью, о её главном козыре тоже немало слухов ходит – не услышит только глухой или затворник. Все эти слова вроде "размяться вместе" – пустая болтовня, на деле же Ио наверняка хочет избить Ким так же, как досталось её парню, делая вид, что просто разминается слишком усердно. Ким ждала подвоха даже от первого рукопожатия – но Ио была расслаблена, легка и даже улыбалась ей, что не могло не подкупить.       – Ну, давай разомнёмся, раз так этого хочешь, – Ким усмехнулась в кулак и хрустнула пальцами. – Не говори потом, что не напрашивалась.       – О, не суди по внешности, я тебя ещё удивлю, вот увидишь.       – Только давай без твоих фокусов с молниями, ладно? Чтоб уж честно, – Ким так до конца и не верила во всё, что об Ио рассказывали, но не станет же господин Суло лично вызывать простую девчонку в Тарбос и отчитывать за нападение на тирана, царя зверей? Ожидать от неё можно чего угодно. Ио расстроенно закатила глаза, и Ким добавила: – А чтоб было совсем честно, можешь взять что-то из оружия – вон, палку например. Я слышала, ты любишь палки?       Ио вновь повеселела и подобрала тренировочный шест, изображающий копьё. В её глазах загорелся азарт – с этим оружием она явно ощущала себя способной побить любого даже без магических сил.       Начали неспешно – благодаря палке Ио держала Ким на расстоянии. Пыталась то бить по ногам, то тыкала в лицо – и всё без толку. Ким быстро дала ей понять, что длинные взмахи не спасут: стоит ей только поймать момент и придавить палку ногой – деревяшка останется на земле. Так что Ио оставалось только осыпать Ким ударами, изо всех сил сжимая оружие обеими руками. Ногами тоже атаковала исправно – что ж ещё делать, когда руки заняты. Пару раз она использовала шест, чтобы показать замысловатые движения: взмывала в воздух выше своего роста, переворачивалась и всячески крутилась там вверху. Виртуозно и завораживающе, но в настоящем бою было бы рискованно и почти бесполезно. А в таком вот дружеском поединке можно и покрасоваться, и пошутить.       И ведь Ио умудрялась поддерживать всё это именно в дружеской форме – радовалась каждому выпаду, что своему, что Ким, как ребёнок, играющий в песке. Даже когда потеряла драгоценную палку и все преимущества вместе с ней – лишь рассмеялась.       Ким не хотела отбирать оружие у Ио простым и грубым способом. Наступив ногой, например, как показала ранее, ударив по пальцам или запястьям, а то и силой вырвав из рук, как игрушку у домашнего зверька. Это было бы слишком легко, а потому неинтересно. Ким ведь тоже довольно быстро ощутила себя на гребне волны азарта – схватка с вооружённым противником позволяла вспомнить всё, чему учили заезжие мастера, ощутить себя вновь способной и достойной ученицей, а не яростным зверем, как вчера. Ио ведь не знает, что Ким натаскали без всякого оружия справляться хоть против меча, хоть против копья. Ио, правда, тоже как будто бы училась у мастеров – уж больно многие движения с шестом показались Ким знакомыми. На одном из таких – когда палка крутилась в руке девушки как лопасти мельницы, только намного быстрее, – Ким её и подловила. Резко вытянула руку и схватила шест, когда тот вот-вот должен был вернуться в ладонь хозяйки.       Впрочем, Ио и без палки показывала многое из того, чего Ким от местных амазонок уже отчаялась ждать – например, дисциплину и точный расчёт своих сил. И веселье, конечно же, так никуда и не делось с ее лица.       К удивлению Ким, Ио больше полагалась на локти и колени, чем на кулаки, и даже старалась то и дело провести какой-нибудь бросок. Но увы, Ким в ближнем бою – и особенно в борьбе – была как рыба в воде, так что уже очень скоро после очередного неудавшегося захвата Ио оказалась прижатой к земле. Сидя вот так сверху, любую амазонку Ким приложила бы для верности ещё парой ударов по голове, но эту красоту и пальцем трогать не хотелось. Подсчитывающие каждый их удар для определения победы зрители – особенно Эми – уже сосчитали до семи, а Ио всё радовалась. Другая бы рычала и плевалась, пытаясь скинуть скорого победителя с себя. Вот уже и до десяти дошло – окончательное поражение для Ио. Ким, однако, не спешила отпускать, и тогда та вдруг схватилась за удерживающие её руки.       Всё внутри резко обожгло, будто горячую рыбу целиком проглотила, сознание окунулось в тьму всего на миг – успела только моргнуть. А после руки перестали слушаться. Словно неведомая сила влезла в них – прямо под кожу, в мышцы, в кости – и трясла, трясла, трясла. Пока Ким безуспешно силилась пошевелить хоть пальцем, Ио легко вылезла из-под неё, всё так же весело глядя. Этот шок – точно её рук дело. Если сейчас захочет ударить – даже закрыться не выйдет. И не докажешь ничего потом, ведь всё как и договорились – без молний.       Однако вместо этого Ио взяла Ким за запястье и подняла её руку, представляя всем как победителя. Она говорила громко, но из всего Ким разобрала только что-то о том, что теперь всем амазонкам лучше держаться от неё подальше. Ио сказала, что если кто-то ещё решит напасть на Ким исподтишка – будет иметь дело уже с ней самой. Откуда она знает о нападениях? Впрочем, панические мысли о происходящем прямо сейчас снова не дали ни задуматься, ни расслышать следующие слова. Ио вскоре заметила отрешённый взгляд Ким и обеспокоенно заглянула ей в лицо:       – Эй, ты что? Ты победила, поздравляю.       – Я... – голос хрипел и стал почти неслышимым, а губы не хотели шевелиться. – Я не чувствую руки.       – Чёрт, всё понятно, прости, пожалуйста, – Ио подозвала Эми и вместе с ней взяла Ким под руки. – Тащим к лекарям её.       И снова лазарет, снова запах лекарств и зеленоватая дымка снадобий. Правда, в этот раз без синяков – да и без особого лечения обошлось. Помощница лекаря дала понюхать какую-то едкую дрянь – от этого разум мигом прояснился, даже руки вернулись. Дрожь в локтях почти прошла еще по пути и окончательно отпустила, когда девушка обмотала руки Ким влажными повязками. От них тоже пахло чем-то похожим на уксус, наверняка не в обычной воде смочили. После помощница только посмотрела в каждый глаз Ким почти в упор и поводила перед ней пальцем – проверила, вернулась ли концентрация. На этом посещение и закончилось – девчонка очень строгим тоном велела сейчас же пойти и принять душ. Хоть Ким в местной душевой была чуть ли не каждое утро, пока лечась от последствий переломов, Эми всё же взялась проводить её и подождать под дверью.       Едва Ким успела привыкнуть к прохладной – как и велела девушка-лекарь – воде, от которой всё тело словно по волшебству вернулось к спокойствию, как за спиной послышался шум. Скрип двери, щелчок, какие-то шевеления. Неужели кто-то из амазонок решился подкрасться вот так, в самый неловкий момент? Ким напряглась и уже почти приготовилась драться снова прямо здесь и прямо так. Даже подумала: насколько идиотом должен быть тот, кто бы решил, что подкараулить её тут – хорошая идея. Ведь не получится полагаться ни на оружие, ни на посторонние предметы, зато Ким справится с кем угодно вообще безо всего. Но вот за низкой стенкой сбоку – ниже человеческого роста, что отделяли места в душе друг от друга – показался силуэт, и Ким выдохнула.       – Не бойся, это всего лишь я.       Это была Ио. Ким мельком успела выглянуть и рассмотреть её голую спину, пока девушка занимала место по соседству – вода сделала почти незаметный оттенок загара сочнее. Ким удивилась, когда не нашла на спине Ио ни одной татуировки – ведь, казалось бы, если любишь рисунки на себе, как можно столько свободного места оставить? Теперь же можно было разглядеть только краешек плеча, расчерченного чёрными дугами.       – Эми тебя пропустила? Несмотря на то, что мы только что дрались? – недоверчиво спросила Ким.       – Конечно, – Ио хохотнула, – мы же подруги – всегда договоримся.       – И что, ты пришла добить меня?       – Вовсе нет. Это вышло случайно. Просто я, – она опять усмехнулась, – не люблю быть снизу. Хотела тебя немного тряхнуть. Перестаралась. Прости.       Последние слова живо напомнили вчерашнее. Кому как не Ким знать, что значит не рассчитать свои силы.       – О, я знаю, каково это, когда перестаралась. Прямо как я с твоим парнем вчера.       – Не понимаю, о чём ты, – Ио наигранно похлопала глазами. – С моим парнем всё в порядке.       – Да брось, неужели это всё не из-за вчерашнего?       – Не могу знать, – Ио ответила как очень плохая лгунья, но по её взгляду Ким всё поняла – похоже, она теперь тоже участница их с Эми маленького заговора. – Вчера же ничего не произошло, верно?       – Верно. Но тогда зачем ты вызвала меня на бой?       – Хотела узнать тебя получше. Когда мне на тебя... – здесь наверняка должно было быть слово "пожаловались", но Ио скрыла его за лёгкой улыбкой, – указали как на интересного соперника, я решила узнать больше и съездила в Тарбос.       – Тебе это так легко – просто взять да съездить?       – Ну а что – хорошее отношение асов даёт очень полезные плоды. Сначала меня таскали по всему свету вместе с армией, а теперь вот я сама могу отправиться куда захочу.       – С армией? Тебя что, уже в таком возрасте брали на войну?       – Ага, – Ио пожала разрисованными плечами – словно для неё эта тема ничуть не ужасна. – И знаешь – я же была близ Амбеста где-то с год назад. Так что прекрасно знаю, что за твари виновны в разрушении города и гибели твоей семьи. Соболезную, кстати.       Ким промолчала. Она не могла сходу понять, готова ли к такому разговору с той, кто, как ей казалось, готова была испепелить её своей силой в отместку за Рэя. Не стоит удивляться: если способности Ио могут сокрушить даже тирана, – любая армия хотела бы видеть такую силу в своих первых рядах. Вот только никак не получалось думать об этой блондинке с татуировками напоказ и легкомысленным взглядом блудницы – как о бывалом воине. И Ким не знала, готова ли прямо сейчас менять своё первое впечатление от местной знаменитости на какое-то новое.       – Солдаты с этими тварями тоже еле справляются из года в год, – Ио поняла, что ответа от Ким не дождаться, поэтому продолжила грустным голосом. – В каждом походе одно и то же – с океана на нас движутся орды монстров, и для них такие города как ваш – лакомые кусочки. А мы едва успеваем развеять убитых, залечить раненых да набрать новых воительниц, как опять надо идти отбиваться от этой напасти.       – Ты многих потеряла там, наверное? – Ким не знала, что ещё можно спросить в таком разговоре, но замалчивать тему больше не могла.       – Да как сказать. Я их и не знала толком. Вот встретились, вот познакомились, вот пошли вместе в бой. Кто вернулся – с теми отметили, со всеми по всякому. Что нам терять, сегодня отмечаем, а завтра можем уже не встретиться. А кто не вернулся... тот не вернулся.       – Победы сближают, да? Тяжелее всего, наверное, терять тех, с кем через многое прошли...       – Нет, знаешь, – Ио повернулась к ней. – Тяжелее всего то, что говорить об этом нельзя. Простые люди и даже эльфы не должны ничего знать об этой войне. Где-то, мол, иногда появляются монстры, миру для чего-то нужны амазонки, а как это связано – никому и не понять.       – Вот и я ничего не знала, пока на нас не напали и не пришлось слушать разбирательства асов по этому поводу.       – Да, я знаю, кем ты была и кто теперь твой отец. Но ты не подумай – мне совершенно всё равно, дочь ты аса или кто, – Ио вернула себе улыбку и подмигнула, вновь отворачиваясь боком. – Родители нас не определяют. Мой вон жив, обычный бесполезный человек как все – и что? Я же не такая как он.       – Кажется, я для своей семьи тоже оказалась бесполезной в итоге, – Ким не спешила менять тему: нападение на Амбест снова всплыло перед глазами, тут уж не до размышлений о судьбе. К тому же, впервые с того рокового дня она могла вслух говорить о том, что её преследует.       – Не вздумай в это верить, – Ио перекинула руку через стенку и легонько толкнула Ким в плечо. – Выжить – это уже далеко не каждому удастся при встрече с теми тварями. А ты не только осталась жива и здорова, но и отлично держишься против амазонок – даже за подругу свою заступилась. Почему, кстати?       – Что "почему"?       – Я и про неё узнала немного – Клер же не из Амбеста. Значит, вы могли познакомиться или по пути, или уже здесь. Так мало знакомы, а уже лучшие подруги?       – Просто мне показалось, я лучше других смогу понять её. У неё хоть и не убили никого, но родной дом она потеряла, – Ким, наконец, разрешила себе немного открыться недавней сопернице.       – Ну, а кто же тогда поймёт тебя? Уж точно не амазонки – пока сами не окажутся в толпе монстров. Но это будет уже после школы.       – Да амазонки эти... – Ким горько усмехнулась. – У меня почти вся семья погибла – я ни слезинки не проронила. А они надеются своими глупыми нападками что-то из меня выдавить? Да не дождутся. Настоящая амазонка никогда не заплачет.       – А мне кажется, иногда всё-таки можно – только когда хочется выпустить всё. Вот, я же могу – хоть меня и богиней называют. Значит, можно и тебе.       Её голос странно дрогнул, и Ким впервые за разговор повернулась к ней сама. По щекам Ио ползли дорожки влаги, перемешанной с тушью с ресниц. Её светлые волосы оставались сухими – значит, вода ни разу не коснулась ни её головы, ни лица. Значит, это слёзы. Наверняка она так и стояла с того самого момента, как заговорила об умерших солдатах – а Ким так была увлечена своими воспоминаниями, что даже не заметила, даже не посмотрела.       – Ну, ты что, а? – обратилась она к Ио прямо как к маленькой девочке. Тоже перекинула руку через стенку, чтобы убрать серую мазню с её лица.       – В общем... – поняв, что не нужно больше сдерживать голос, Ио шумно всхлипнула – в последний раз перед тем, как снова засиять улыбкой. – Ты хотела знать, зачем я здесь?       Ким сочувственно вздохнула, убрала руку и всё-таки уткнулась обратно в стену напротив – видеть чужие слёзы и сдерживать свои оказалось не так уж легко. Собравшись с духом, она кивнула.       – Я подумала, у нас с тобой много общего. И тебе может быть нужен кто-то, чтобы поговорить на эти темы, запрещённые для других. Когда бы ещё мы могли обсудить это всё, если не здесь и не сейчас?       – Так значит, – выдохнула Ким в стену, – ты только ради этого разговора и пригласила меня подраться? Странные у тебя способы заводить друзей, однако.       – Ну, не только. Говорят, в битве можно очень хорошо узнать человека. А ты держалась очень достойно – даже фору мне дала в виде палки. Благодаря этому я вполне смогла насладиться нашим боем, кстати.       – Да, я тоже слышала, что так говорят, – Ким замешкалась, не находя лучших ответов. Да и что отвечать, когда тебе предлагают дружбу вот так? Ио словно ощутила её неловкость – мигом оказалась за спиной, и её ладони легли на плечи Ким.       – Я как никто могу понять, через что ты прошла в Амбесте и всё ещё проходишь сейчас. Разве нет? Если я права, и тебе нужен такой друг, с которым нет запретных тем – я могу им быть.       Судя по голосу, Ио и сама была взволнована – когда Ким в очередной раз отмолчалась, она продолжила очень тихо прямо ей в шею:       – Знаешь, я ведь могу – и умею – быть и очень, очень близким другом.       Ким не сразу поняла, что же вернуло ей решимость: то, что эти слова отдаленно напомнили собственную злую шутку, сказанную Рэю прямо перед избиением, или прилетевший вслед за дыханием Ио, словно бабочка, поцелуй чуть ниже затылка. Но Ким не отдёрнулась, а спокойно ответила:       – Хорошо, я над этим подумаю.       Это смутило блондинку, и она, отпрянув, заговорила быстро невпопад:       – А ты, кстати, знала, что у северян, откуда твоя Клер, есть обычай: тот, кто победит амазонку, может брать её в гарем? У меня была тут одна такая с севера. Вернее, это я была её девушкой – после того как она вызвала меня на бой и победила. Ты тоже победила, даже с форой, так что...       Чувствуя, как чужие пальцы крадутся по спине и вот-вот сомкнутся на животе, Ким повела плечами, освобождаясь:       – Ничего себе ты быстрая, – всё ещё витающая в воздухе свобода говорить то, что на уме, прельщала, и Ким усмехнулась своим мыслям, превращая их в слова: – С парнем со своим непутёвым расходись, и тогда я и над этим подумаю.       – Что ж, – ответила Ио томным шёпотом, – похоже, нам обеим будет, о чём подумать.       И упорхнула прочь, словно чайка, урвавшая самый большой кусок от общей добычи. Ким – в этот раз без малейшего зазрения совести – позволила себе последние пару мгновений откровенно любоваться силуэтом стройной блондинки, пока он не исчез из виду. Может, с поистине близким другом Ким могла бы себе позволить и не такое? Возможность говорить на гнетущие темы, заглушать голос совести и получать в ответ поддержку и тепло – сейчас, в одиночестве это манило как никогда. Таких друзей ведь в океане не выудишь. А уж кого ещё ближе – и подавно. В конце концов, что ей терять?