Песчинка

Глава 24 Арка США ч. 3 В Лас-Вегас мы попали за полчаса до назначенного времени встречи, поэтому спешили, не оглядываясь по сторонам. Не буду врать — мне всегда хотелось здесь побывать, хоть и говорил, что не интересно. Просто так было проще, чем признать, что шансов на поездку в город казино у простого парня прискорбно мало. Ну, да ладно. Лиззи довела меня до какого-то бара, оказавшегося со стриптизом, но даже окинуть взглядом новые виды, мне не дали, потащив за дверь с надписью «ВИП». Широкий коридор, с десяток дверей справа и слева, а в самом конце широкие раздвижные двери, за которыми оказался местный волшебный город, вернее, его окраина. Череда узких переулков, переходов, кривых улочек, и вот мы стоим перед высокими деревянными воротами, обитыми металлическими полосами. Лиз подергала шнурок колокольчика и спустя несколько секунд в воротах обнаружилось окошко, в которое девушка просунула сложеный лист бумаги, а еще через несколько секунд нас пропустили на территорию. Что можно сказать? Идеальная плитка дороги, много зелени, газоны, маленькие и большие фонтаны, множество различных птиц. Впереди, то есть в центре, разместилось трехэтажное здание типовой постройки — простой прямоугольник из металла и стекла. С первого, да и не только, взгляда можно подумать, что это место — самое обычное. Но вот я сразу ощутил здешнюю магию. Первым в глаза бросается магический источник. Не слишком мощный, даже скорее мелкий, но достаточный для поддержания повышеного фона насыщенности магии. Что, в свою очередь, поддерживает множество чар и заклинаний, густо усеявших территорию этого заведения. Да, именно «заведение», так как это место представляет из себя смесь лаборатории, мастерской и училища артефакторики. Здесь присутствует общежитие, пусть и не большое, так как учеников сюда набирают не более пятидесяти человек в год, обычно — двадцать-тридцать. Больше всего места занимают рядовые сотрудники и обслуживающий персонал. К хозяину-директору этого места мы и прибыли. Встретил нас парень, лет двадцати, худой, в больших очках, не аккуратной прической и кистями пианиста. Он провел нас в довольно просторный зал-мастерскую с большими открытыми окнами и входами. Много различной мебели, ящики и щиты с инструментами, рукомойники, информационные карты на стенах, везде осветительное оборудование, стационарное и переносное. Внутри оказалось с дюжину человек, включая пожилого мужчину, которые разместились по одному-двое, и все что-то мастерили, иногда взмахивая волшебными палочками. Видел по телевизору работу ювелирного цеха — слегка напоминает, только шума от станков нет. Мы подошли к пожилому мужчине, в простых черных одеждах, и очках. На натруженных, узловатых пальцах я увидел три перстня мастерства, но так как ранее с ними не сталкивался, отличить их смысл не смог. — Здравствуйте, молодые люди. — мужчина поднял на нас взгляд слегка прищуреных карих глаз. — Это с вами вчера договаривалась моя секретарь, мисс..? — Стюарт, Элизабет Стюарт, мистер Баркер. — Да, да, конечно. — покивал мужчина, играя роль эдакого забывчивого старичка. — А вы, мистер? — мужчина перевел взгляд на меня. — Хошино Сора. Приятно познакомиться, мистер Баркер. — небольшой поклон уважения с моей стороны, и мы пожали руки, хотя перчатки не снимал ни он, ни я — в волшебном мире «нельзя» больше, чем «можно». — Итак, — потирая руки, как перед интересным делом, заговорил мастер. — вы просили встречи для консультации, хорошо, вот он я. — хитро улыбнулся. — Верно. Вопросов у меня несколько. Начну, пожалуй с самого «нейтрального», если так можно выразиться. — в это время мы все расселись вокруг рабочего стола, за которым магистр артефакторики разбирал какие-то бумаги, я достал папку и положил её перед собой. — К сожалению, никакого специального образования в артефакторике я не получал, я — самоучка. — мужчина слегка, едва уловимо нахмурился. — Но это не меняет того факта, что это дело мне интересно, и я даже разработал несколько личных проектов. — Да, — магистр кивнул, посмотрев на мои пальцы. — я вижу. — Нет, кольца я сделал по готовым чертежам. — Интересно. — артефактор снова взглянул на кольца, и поднял глаза на меня. — Я могу взглянуть на вашу работу? — Только если вы сохраните увиденное в секрете, я их еще не запатентировал. — мужчина понятливо кивнул, произнеся «Слово», мне этого хватило, ибо ощутил отклик магии. — Прошу. На папку перед собой я выложил четыре кристалла разного цвета и формы: лиловый вытянутый многогранник, розовый куб, прозрачно-белый ромб и прозрачно-фиолетовая плоская пластина. Лиззи смотрела с интересом, но чисто эстетичным. Магистр же резко обратился в сосредоточеного ученого, его лицо окаменело, и весь посторонний налёт рассеялся. Выудив из ящика стола большой пинцет с мягкими кончиками, мужчина подцепил куб, и принялся его рассматривать, правда, без специального оборудования или магии. — Кристалл. Идеальный. Догадываюсь, вы его создали для какой-то конкретной цели? — мужчина взглянул на меня проницательно. — Верно. Каждый кристалл был создан под конкретный проект, но рассказать могу только об этом. — указываю на белый прозрачный. — Хорошо удерживает структуры чар, удобно использовать как носитель задачи, или регулятор во время ритуала — серьезно экономит психические силы. Также, если его размолоть в пыль, можно использовать для контроля активности нестабильных и излишне «тонких» составов. В какой-то момент я понял, что увлекся, но было поздно. В зале стояла гробовая тишина. Все уставились на меня так, что размер своей глупости я осознавал всё быстрее. К сожалению, уже поздно что-то делать. — Молодой человек, думаю, вы понимаете, что подобная разработка имеет высокую важность в научном мире. Поэтому, смею надеяться в скором времени услышать о присвоении вам мастерства, а также получить возможность поработать хотя бы с одной из ваших разработок. — взгляд магистра был очень серьёзным. Не нужно думать, что я присвоил достояние Мори. Признаю, все началось с банальной кражи, но к этому моменту технология улучшена уже настолько, что вышла на значительно более качественный уровень. Я много сил вложил в осуществление своих задумок, а кристаллы передо мной считаю целиком плодом своего труда. — Ситуация с образованием в США не так проста, как бы мне того хотелось, поэтому я не уверен, что ваше ожидание завершится скоро. Но мы отвлеклись. — убираю кристаллы со стола, раскрывая папку. — На данный момент я работаю над искусственными органами чувств. — протягиваю магистру чертеж глаза, обычного человеческого глаза, в мельчайших деталях и разрезах. — Не всегда удаётся восстановить жизнь человека на том же уровне, что и до увечья с помощью одних лишь зелий и заклинаний. Науки, вроде магии крови и «тёмные» ветви целительства, повсеместно запрещены. Спасением для многих становится артефакторика. К сожалению, такие органы, как глаза, язык, органы слуха, да даже конечности, существуют в мире в единственных экземплярах. Это если не говорить о примитивных «хваталках»-«ступалках» — самых доступных протезах, как для изготовителей, так и для покупателей. Я же разработал полноценный протез глазного яблока, к которому возможно приживить или прорастить живой нерв. Это вернёт любому магу способность полноценно видеть. — А не магу? — раздался голос из «зала», который уже только слушал меня, позабыв о своих делах. — Принципиальная конструкция использует сплав науки «оптика» и магии, для активации функций. Не магу придётся регулярно заряжать артефакт, а это где-то раз в двое-трое суток. Стоило мне только замолчать, как от одного из столов сорвалась невысокая девушка с мышиного цвета волосами, и подскочила ко мне. В серо-голубых глазах горела надежда и мольба. — Как их можно получить? — прошептала охрипшим голосом девушка. — Я что угодно... как? Сколько? Мне стало жутко не по себе. Понятно, что она просит не себе, но местные законы — это бюрократическая яма, и без серьезной внешней помощи, в этом государстве мне этот проект не воплотить в жизнь. Всё больше минусов я вижу здесь. Всё больше разочаровываюсь. Пока я чуть подзавис и не отвечал, заговорил магистр. — Сьюзен, — голос старого мужчины был мягок и участлив. — понимаешь, чтобы заниматься торговлей или оказывать медицинские услуги, требуется иметь пакет документов, лицензий, разрешений. Если нет сертификата о среднем образовании, диплома, документов о подтверждении мастерства, лицензии мастера, то любая профессиональная деятельность считается преступлением, и карается. Мистер Хошино, как я понимаю, не обладает необходимыми документами. На девушку было жалко смотреть. Она опустила голову, сгорбилась, развернулась и побрела прочь. Неожиданно, но окружающие проявили тактичность — не стали её сверлить взглядами. Это дало мне шанс и у девочки в кармане оказалась бумажная птичка. — Кхм, что ж... — вновь заговорил магистр, разрывая тяжелую тишину. — вернемся к нашим делам. Но перед этим я прошу всех студентов покинуть аудиторию. Урок окончен. — когда студенты ушли, артефактор заговорил. — Насколько я понял, протез глаза завершён. Что вы хотите от меня? — Протез не завершён. Для передачи нервных импульсов требуется либо точная сложная электроника, либо живая ткань. По моей задумке, информация с глаза будет передаваться на живой модуль, к которому приживляется нерв и кровоносные сосуды. — Которые будут питать живую ткань — это ясно. — мужчина задумчиво покивал. — Думаю, животная ткань не подходит — отходы жизнедеятельности животных клеток могут вызвать раздражение и отторжение. — уже только это стоило моего приезда сюда, ведь до столь простой мысли я не дошел. — Водоросли и грибы в этом случае лучше, ведь зачастую у них замкнутый цикл жизнедеятельности. Дааа... водоросли... воздух и свет... «Красный Китайский Кровосос» — водоросли, известные схожим с насекомыми, поведением, а также тем, что хоть и могут питаться и обычным образом, предпочитают ловить различную живность, и высасывать кровь. Предположительно, обладают способностью чувствовать. — А как эти водоросли выглядят? — у меня появились странные предчувствия, и я боялся вспугнуть возможную удачу. — Темно-зеленые «волосы», с серыми и красными прожилками, диаметром 1.5-2мм, достигает длины до пары десятков метров, в центре — зелёный клубок «волос» с красными прожилками. — Спасибо. — едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться, ведь для этой дряни, «Паутины Морского Дьявола», мне пришлось изготавливать более крупный контейнер; эти водоросли медленно растут, и размножаются только взрослые «Паутины». — Пожалуйста. — мужчина беззаботно махнул рукой. — Что-то ещё? — Ещё два вопроса. Первый. — и на стол передо мной ложатся осколки моего цуруги. — Клинок был укреплен магией: в металле были закреплены рунные якоря укрепления и самовосстановления, а духовные свойства самого металла должны были защищать клинок от влияния магии. Как видите, это не помогло. Несколько долгих минут артефактор молча осматривал осколки, рукоять, даже использовал для диагностики палочку. Затем поднял на меня странный взгляд. — Я не буду спрашивать, откуда вы, молодой человек, взяли духовный металл. Клинок — явный новодел любителя. Ещё скажу, что сама структура металла ущербна, то есть и само сырьё, и способ обработки был выбран примитивный. Из такого металла можно изготавливать только защитные артефакты, с оружием будет происходить то же самое. — мужчина кивнул на осколки. — Я понимаю, что рецепт металла — слишком дорогой секрет, поэтому предлагаю сделку: в обмен на этот металл — мужчина кивнул на осколки цуруги. — я дам копию трактата индийского оружейника третьего века нашей эры, где описываются методы изготовления оружия. Рецепт духовного металла на данный момент известен только паре закрытых гильдий, Ватикану и «Иллюминати». Никто из них, как известно, не особо желает делиться секретами, а покупка металла — безумно дорогое удовольствие, доступное мало кому, да и то, в небольших объёмах. — Составим магический договор? — спрашиваю. — Естественно! — даже слегка обиделся магистр. Следующий час ушел на оговорение деталей, в чём участвовали мы все трое. В итоге, осколки моего бывшего меча буквально сдуло со стола, а я получил книгу, толщиной с моё бедро, с медными листами в пол миллиметра, написанную на санскрите. С картинками. В оригинале, книга была выполнена из золота, ранние копии — из серебра, мистер Баркер использовал для копирования зачарованную на неразрушимость медь. Что ж, осталось последнее. Нет, ещё за редкие книги нужно поинтересоваться, авось продаст чё. — А теперь главный вопрос, ради которого и было всё это затеяно... — начал было я, но меня тут же перебили. — Я не могу вас принять как личного ученика. Дослушайте! — не дал себя перебить старый мастер. — Дело не в вас и не во мне. Вы не знаете всего, а реалии таковы, что в США нет ни одного свободного мастера. Мы все приносили клятвы ещё в период обучения, поэтому правом выбора не обладаем. За нас всё решают комиссии и специальные институты правительства. Всё просто: слушаешься — работаешь, хорошо живёшь, имеешь доступ к материалам и информации. Не слушаешься — твой потолок уборщик в какой-нибудь лаборатории или мастерской. Как фанат своего дела, я не могу отказаться от искусства даже в пользу перспективных учеников. Мне жаль. На последние слова сработал артефакт: ложь. Да и эмоции я ощущал, пусть и приглушенно. Не было там ни жалости, ни скорби, ничего схожего, лишь слабое разочарование со странной примесью, а также интерес. Что ж, это понятно и легко объяснимо: с чего бы ему портить давно устоявшуюся жизнь ради чужих людей? — Что ж, — вздыхаю. — я ожидал отказа, хотя надежда и была. В таком случае, спрошу последнее: на местном рынке ощущается сильное ограничение по специальной литературе, вы можете с этим помочь? — Что конкретно вас интересует? — лицо мага демонстрирует полное отсутствие участливой скорби, показанной буквально только что. — Справочники по материалам и ингредиентам, возможно, бестиарии, толковые словари рун, стоящие труды по гербологии. — Какие у вас, однако, широкие интересы, молодой человек. — мужчина принялся крутить на пальце один из перстней. — Думаю, я смогу вам с этим помочь... да... могу, но не ожидайте от меня Высших трактатов, только образовательная литература, энциклопедии и справочники, общедоступные схемы и решения. Не больше. — Меня это устраивает. — киваю согласно, ведь как раз с основами и проблемы, ведь обладание тайными текстами высшего профессионального уровня не означает, что я понимаю, как и что работает, готовые инструкции нельзя назвать учебным материалом. — В таком случае, что вы можете предложить в оплату? Стоит ли говорить, что магистр накрутил цену до небес? На деньги показательно кривился, хотя в эмоциях и не сильно был против. Представленные книги, конечно, меня заинтересовали, но я только за один трёхтомник по рунам отдал весь закупленный в Питере жемчуг. А дальше меня начала душить жадность, что подстегнуло соображалку. В итоге, уходя из этого места я «держал» лицо, типа скрывая грусть, на что «повёлся» магистр артефакторики, мастер зельеварения и подмастерье ритуалистики в одном лице. На самом деле я злорадствовал: на каждого «еврея» найдётся более ушлый «еврей»! Откровенный брак — треснувшие кристаллы, либо неправильной формы, то есть с искаженной кристаллической решёткой, которые нельзя использовать в работе никак иначе, кроме в виде порошка. Из чувства бережливости, весь подобный брак я собирал и хранил, а сегодня его часть пошла в оплату профессиональных книг, учебников, справочников и так далее. Выгодная сделка, ведь создать подобные кристаллы для меня уже давно не проблема, а вот литература уровня «новейшая-специальная», для внутреннего потребления — это круто. Что ж, теперь свободное время, а через день (или сколько там?) отправимся к индейцам. *** В это же время, в одном известном профильном учебном заведении сразу четыре «сознательных» гражданина шустро излагали на бумаге новую информацию, способную заинтересовать своих хозяев. Меньше, чем через час, почта достигла адресатов, и возгорелся «лесной пожар». В другом же месте, конкретно — в женском туалете, за закрытой дверью кабинки, тихо плакала молодая магесса. Она понимала, разумом, ситуацию, но сердце разрывалось от тоски: увидеть решение семейного горя, и не иметь возможность излечить увечья сестры-близнеца ранило глубоко и сильно. Девушка потянулась в карман, чтобы извлечь другой платок, но пальцы обнаружили какую-то бумагу. Через несколько минут девушка с силой зажимала рот, а из её глаз новым потоком лились слёзы счастья. Теперь главное — сохранить это оригами! *** Четыре дня пришлось провести в Лас-Вегасе, так как посланник индейцев сообщил об отстрочке встречи. Лиззи как-то подуспокоилась, и стала вести себя как и прежде, то есть её жизненная позиция сверхподвижной, гиперактивной, перепившей кофе белки, вернулась в нормальный режим. И, как самый близкий объект, подвергся террору, который я решил воспринимать как тренировку на будущее, а также новый опыт, которого ранее не имел. Шоппинг. Настоящий шоппинг с активной женщиной, понимающей смысл слова «мода». Мужчины, обращаюсь к вам. Шоппинг — не есть зло, но эпичное испытание, за которым следует не менее эпичная награда! Говорите, невозможно понять женщину? Согласен. Но можно начать хотя бы догадываться. Почему ваша девушка выбирает не синие, а черные джинсы в одном магазине, а светло-голубые в другом? Почему в одном магазине она выбирает сумочку час, а в другом скривилась, и быстренько удалилась прочь? Платья, обувь, куртки и плащи, очки и украшения, купальники и нижнее бельё. Неужели вам неинтересно, как она будет выглядеть в разной «хрустящей» обёртке? Или вам все равно, будут на вашей женщине бабушкины рейтузы, или полупрозрачное, эротичное бельё? Да, времени уходит много, много тратится нервов на непонятные капризы. Зато потом, когда она выходит к вам, а у вас замирает от её нового образа сердце, перехватывает дыхание, и открывается жажда тут же спрятать, чтобы другие не смотрели на МОЁ. Плохо? Не жалейте времени, ведь потом вы хотя бы догадаетесь, что ей, например, больше нравится розовое бельё, а фиолетовое — она терпеть не может. Или вот с «таким» каблуком туфли она давно хотела (то есть их уже пар пять), а вот «эти» (пары две) терпеть не может. Я совсем не хвалюсь, о нет, всего лишь советую, откуда можно «нарыть» инсайдерскую информацию, хе-хе. Так вот, с Лиззи мы «прогулялись» по магазинам, и я получил немало времени на открытие данной теории. А ещё меня порадовали показом мод купальников и нижнего белья. Достойная плата. Потом побывали в нормальных казино, хорошем ресторане, ночном-стриптиз-клубе, и на шоу какого-то американского певца. Волшебный город в Вегасе меня совсем не впечатлил, так как особенных чудес здесь не наблюдалось. Всё как-то уж слишком «организовано», прагматично, без задорного огонька импровизации, самобытной уникальной изюминки. Обнаруженный здесь Макдак меня не удивил. Мы ходили, девушка приценивалась, даже что-то покупала, а я — нет, пока не добрался до оптового магазина какой-то сети. Вот там я приобрёл пятьдесят килограммов мексиканского серебра, с десяток больших мешков зёрен бразильского кофе (аромат понравился), несколько кубов ливанского кедра с саженцами, и примерно столько же белого сандала — чрезвычайно ароматической древесины, если её правильно обработать, тоже с саженцами. Древесина куплена для моего будущего дома. Хоть я и не знаю ещё, где буду его строить. Но самое удивительное продавец предложил уже после расчёта — Эбеновое дерево, Цейлонский, действительно чёрный сорт, и Маболо, или Лунный эбен, голубоватых и зеленоватых оттенков дерево. Цейлонского удалось приобрести три с половиной куба, а вот Лунного — всего шестую часть куба, да и цена просто сумасшедшая, зато саженцы были и к тому, и к другому. Правда, меня честно предупредили, что эбеновое дерево растёт очень долго, но именно это и является причиной столь высокой плотности дерева. Мне эта древесина понравилась с первого взгляда, и я уже придумал её применение, а пока, до поры до времени, все дерево будет храниться в моём артефактном дипломате — места там нереально много. Но кроме этого, больше ничего интересного не попадалось, и я просто гулял. На третий день я стал ощущать слежку, однако, глазами определить не удавалось, а магией такое делать я ещё не умею. Лиззи — тоже не умеет, и известие её сильно напрягло, но девушка молчала. Когда пришел договоренный день, у меня появилось плохое предчувствие, поэтому я решил не брать с собой блонди. Печать сна на ближайшие четырнадцать часов, и оплата номера еще на двое суток. Сам же, сев на автобус, отправился в путь, буквально ощущая чужой, острый взгляд. А в самом транспорте я ярко ощутил «чёрную дыру» — то есть вместо одного человека, высокого крепкого блондина, ощущалась пустота, в которую потихоньку втягивалась окружающая магия. Этот индивид работал очень профессионально, и не обладай я своими способностями, никогда на него не подумал — он был естественным, спокойным, слегка задумчивым. На середине пути автобус остановился на заправке — стандартная схема, только в более жарких штатах отличается частота зон отдыха на трассах. Обещанные десять минут автобус не стоял, да я даже шума двигателя или его сигналов не слышал: зашел в магазин, автобус был, купил себе мелочи пожевать с водой, выхожу — автобуса нет. Минут пять. А на парковке стоит четыре автомобиля и десять магов в очках и с серьезными рожами. Что ж, это всё объясняет. Демонстративно спокойно открываю воду, и начинаю пить — мне сейчас, да на такой жаре, вода пригодится, ведь не привыкший у меня организм к работе в этом климате. Выеживаться не вижу смысла, поэтому делать вид, что не в курсе происходящего, не понимаю, что происходит, не стану. Впереди стоял пожилой мужчина в бежевом пиджаке, джинсах, белой ковбойской шляпе и сапогах со шпорами. Седые волосы до плеч и шикарные седые-же усы, зеркальные очки. Эдакий техасский рейнджер заговорил. — Серьёзные люди приглашают тебя на разговор и в твоих же интересах, парень, вести себя примерно — шутить они не любят. Поэтому, ты сейчас спокойно садишься в авто и усердно изображаешь паиньку. Мы поняли друг друга? — Разве воспитанные люди отправляют пригласить человека на разговор толпу громил? Можно было отправить письмо, или просто человека в костюме... — скептически осматриваю людей в «деловых костюмах», больше смахивающих какую-то банду. — Вот у наших боссов это и спросишь. — как-то совсем «киношно» кивнул-пожал плечами «рейнджер». — А теперь забирайся в машину и поедем уже, я уже достаточно загорел, так что лишнее солнце мне без надобности. Я ещё раз их медленно осмотрел, делая несколько глотков воды. В этот раз я заметил одиннадцатого мага, оставшегося в салоне одного из седанов. Худощавый негр, с дредами, в которые вплетены какие-то фенечки и бусы. Ямаец? Гаитянец? Карибец? Общий фон замусорен столпотворением магов, поэтому ощутить привкус магии негра не удаётся, но от одного взгляда на него появляется неприятный привкус на языке. Мдааа... с такой толпой будет сложно... да без подготовки... ещё и этот непонятный негр... мдааа... напряжно — с тоской размышляю, допивая воду, и отправляя бутылку в урну. — Мне жаль, но у меня назначена встреча. Договориться было непросто, так что пропускать я её не намерен. Вот после неё я не против подумать о встрече с вашими хозяевами... если они представятся, и все сделают как того требуют приличия. Да. — сдвигаю рукав светлой матерчатой ветровки, смотря на часы, время еще есть. Кстати, предчувствуя неприятности, этот куртец был основательно укреплен доступными мне чарами и печатями. Бледно-розовая рубашка также максимально доступно укреплена, как и джинсы, ремень, кроссовки, даже тонкие лайковые перчатки, коих у меня десяток пар. — Ты, кажется, не понял, парень. У тебя есть выбор только в том, как и где ты поедешь на встречу, и только от тебя зависит степень комфорта. — будто беседуя о погоде, мужчина снял и протер очки, вернув их на место. — Но должен предупредить: приказ свой, мы выполним в любом случае, нам даже разрешили тебя слегка «помять». Так что решай. — Я тоже считаю должным предупредить: я буду сопротивляться вашему насилию и использовать любые доступные средства, вплоть до летальных. — Будь по-твоему. — спокойно проговорил мужчина, доставая из кобуры боевой жезл, пусть и не столь усиленный и укрепленный как виданные мною раньше жезлы. Прочие громилы также вооружились, и начали растягиваться полукольцом. Негр остался в машине. Плохо. Пока он не идентифицирует себя, чего-то серьезного показывать никак нельзя. Первым действием главного был какой-то замысловатый жест жезлом, от которого в какой-то момент воздух сгустился и задрожал. После этого в меня начали лениво отправлять разноцветные лучевые проклятья, красные, темно-голубые и серебристо-белые. Уклоняться от них оказалось не сложно, почти, ведь количество стрелков и их размещение позволило им вести довольно плотный обстрел. Первым выпал из боя худой брюнет с волшебной палочкой. Когда он кастовал очередной залп, в него полетел мой бумажный пакет с покупками, маг решил отпрыгнуть в сторону. Я же, выполняя боковое сальто, выловил момент прыжка первой цели, и сделал пасс ладонью. Мага будто кто-то подбуцнул, того крутануло в воздухе, и он приземлился на асфальт мордой, тут же отрубившись. Второго, коренастого шатена в гавайке, я толкнул порывом ветра, закружившем мусор и бросая тот в физиономию цели. Маг сделал пару шагов назад. Во время первого шага подошву на долю секунды придержала земля, он потерял равновесие, глупо взмахнул руками, подскальзываясь на подброшеной кожуре банана, и приложился затылком об асфальт. Потери заставили остальных стать серьезнее, и проклятия полетели чаще, и плотнее. Что ж, выходим на новый уровень. Ещё один жест кистью, и оброненная палочка влетает в ладонь. Пребывая в боевом трансе, легче концентрироваться на задачах, поэтому для магии не обязательно кричать вербальную формулу. В магии важна воля, намерение, воображение. Пасс палочкой. Из мусорной урны вылетает смятая пачка из-под сигарет, и летит в лицо рослого негра. Маг отскакивает в сторону, бросая какое-то проклятье в картонку, мгновенно превращая ее в облачко пепла. Низкий кувырок в сторону, обратное сальто, ещё, пасс палочкой, и пепел влетает негру в лицо, тут же проникая в дыхательные пути. Ещё взмах палочкой, и сиреневый луч в метре от меня превращает пачку вкусняшек в «конфетти», которое тут же разлетелось широким фронтом. Каждый маг использовал свой методы защиты, вроде щитового заклятья, или всполоха огня, или порыва ветра. «Kiniro no hikari» — выдыхаю, отправляя в лицо одному из наиболее шустрых магов. Светляк дневного света взрывается золотой вспышкой, вызывая истошный вой ослепленного мага. «Рейнджер» как-то уж слишком сложно закрутил жезлом, что-то бормоча под нос. Я это видел всего мгновенье-другое, так как отпрыгнуть от площадного замораживающего заклятья оказалось непросто. К тому же, в ходе моих пируэтов в меня уже трижды попали чем-то парализующим, и раз дезориентирующим. Половина защитных печатей на ветровке своё отработали, а на бедре появилась небольшая зона онемения, которая чуть-чуть, но мешала. ГУФ! ГУУУФ! От пролетевшей цепи едва успел уйти — распластался на земле, потом перекат. ДЗЕНЬК! От жезла усатого отходила тяжелая железная цепь, которой он размахивал как кнутом. Это уже серьезно. Когда он делал очередной широкий взмах, я сильно дергаю его за штанину. На нем какая-то защита, и энергии пришлось вложить больше. Его сильно дернуло вперед и вверх, заваливая на спину. В процессе падения, цепь развеялась, а маг тяжело гупнулся. Шар дрожащего воздуха я отбил наотмашь ладонью в перчатке, рассеивая заклинание и отправляя сильный толчок в хрипящего негра. Того отбросило на несколько метров, и он, прокатившись по земле, затих. Ещё двоих удалось вырубить как-то совсем легко, но вот оставшиеся четверо сбились в плотную группу. Двое держали щиты, двое нападали. Стало очень тяжело, спасала меня больше моя акробатика. Попытки атаковать магией проваливались, максимум, что удавалось — кого-то дернуть в сторону, покачнуть, но это приносило мало пользы. Хотя, у меня появились первые схемы планов, и если все так и продолжится дальше, то я использую печати, и мигом их спеленаю. Но тут выбрался из машины негр с дредами. Пряжка ремня выполнена из серебристого металла в виде черепа и костей, на самом ремне куча висюлек тематики смерти, в правой руке белая трость со змеиной головой в навершии. На шее целый узел ремешков и цепочек. Ямаец, мать его за ногу! — на майке под пиджаком принт ямайского флага. Взмах тростью, и в меня отправилось облако пепла. Магия откликнулась мгновенно и я сиганул метра на четыре в сторону. Глянув туда, куда ударило проклятье, увидел растрескавшийся асфальт светло-серого цвета. Взгляд на негра. Щерится, скотина чёрная. Четверка покамест не атакует. Колдун крутнул тростью, и «уколол» ею в мою сторону. Чёрно-фиолетовое облако бросилось в мою сторону. Я снова сиганул на несколько метров, но чувство опасности заскулило, и я прыгнул еще раз, с переворотом в воздухе, успев выцепить довольный оскал негра, и широкие насмешливые улыбки белых. Я прыгал ещё несколько раз — облако меня преследовало, бросал в эту дрянь различный мусор, но ничего не помогало. Особенно меня потряс эффект облака: на некоторых предметах появлялась какая-то слизь, следы кислоты, разложения. Видя безрезультатность своих действий, и серьезную угрозу здоровью и жизни, решаю браться за дело всерьёз. Инсендио. Поток рыжего огня заставляет облако остановится, зависнуть на одном месте, пока моя стихия сжигала эту дрянь. Два красных луча прошли стороной, а я покончил с этой пакостью. Оборачиваюсь, чтобы увидеть, как гаваец вычертил тростью перед лицом спираль и, широко раскрыв рот, с хрипом-шипением, выдыхает бледно-зеленый туман. Инстинкты завопили дурным голосом и зашевелились волосы. Нахер палочку! Круговой взмах правой ладонью, «толчок» в самый центр круга печатей, отмечая ядро щита. В момент соприкосновения зеленого тумана и висящих в воздухе бумажных печатей, засветился круглый, немного выгнутый наружу золотой щит. Раз за разом по щиту пробегали золотые молнии, но атаку он держал стойко. На врагов я посматривал, контролируя комплекс печатей, потому успел заметить и перекошеную злобой гримасу ямайца, и сосредоточенность четверки волшебников — до магов не доросли. Пока работал щит, в него успело прилететь с десяток разноцветных лучей, в том числе пара ярко-оранжевых, от которых несло чем-то совсем нехорошим, злым. Черную сферу, пущенную колдуном, щит принял без меня и взорвался, я успел отпрыгнуть в сторону. Это уже не шутки. В следующее мгновенье, пока не опустилась пыль, я делаю несколько больших прыжков, опускаясь на корточки возле «рейнджера». Семь печатей кругом на животе врага, мудра решимости и сосредоточения, мудра воли, и удар раскрытой ладонью в солнечное сплетение. Мага выгнуло дугой, он захрипел, затрясся, и опал. Всё, антипортальный купол снят, так как маг теперь не скоро сможет магичить, если вообще сможет — такое искажение духовных оболочек перенести даже молодому здоровому организму тяжело. Что будет с этим человеком мне безразлично. Касаюсь левого запястья, распечатывая из одноразовой печати уже обнаженный тати — японскую саблю под две руки. Шаг. Я появляюсь за спинами четверки магов уже замахиваясь. Сверху вниз. Снизу вверх. Подшаг вперед, вбок и ещё один косой удар. Разворот на пятках, смещаясь от лилового луча, подшаг и горизонтальный взмах. Маг оседает на асфальт с рассеченным горлом. Колдун поднимает трость в мою сторону. Шаг. Косой удар от плеча к поясу. Вспышка красного пузыря защиты, очень похожего на жидкую кровь. Поверх тати образовывается синяя аура, тяжелая и холодная. Колдун, отступивший на несколько шагов, снова начал выполнять какие-то пассы, но вброшенные печати «очищения зла» обнулили его задумку, а еще с его ремня разом осыпалась большая часть висюлек. Шаг. Горизонтальный удар под поднятую для атаки руку. Красная сфера защиты разлетается клочьями, как и аура искореженного клинка. Шаг вперед и рукоять впечатывается в живот колдуна, сбивая дыхание. Дальше — дело техники и конкретной обиды на конкретного чёрного колдуна. Осмотрев поле боя, позволяю себе короткий отдых и осмысление предстоящих действий. Жаль тати — теперь этот хороший клинок нужно перековывать, и то вряд ли, скорее — на переплавку. Пять комплексов печатей «духовного сотрясения» и комплекс связывающих с подавляющими на колдуна — он тоже трофей, кроме прочего. Проверив машины и загребая все полезное, пробиваю колеса машин, кроме одного седана «Форд», покидаю это место. Уже в дороге до меня доходит, что можно было провести допрос, выпотрошить воспоминания, но я затупил. А возвращаться нельзя. Худо.