Песчинка

Глава 38 Прибытие гостей В воскресенье я доставил обещанный артефакт вместе с письмом Малфою, а также на словах объяснил свою новую задумку Гринграссам. Мне эта мысль пришла уже когда ложился спать. Задумка не сказать, что совсем банальна, но где-то рядом. Суть такова. В Хогвартсе, по факту, используется для учебной практики примерно треть имеющихся теплиц, то есть в них выращиваются довольно разнообразные растения, идущие как на внутренние нужды, то есть штатный зельевар перерабатывает ингредиенты в готовые зелья. Часть зелий, большая часть, идёт на внутренние нужды, другая часть уходит в госпиталь, как и часть ингредиентов. Далее. Одна треть теплиц находится в рабочем состоянии, но нет трудовых резервов для работы в них, поэтому теплицы находятся на консервации, и последняя треть, практически, разрушена. Вообще, в штате школы должен быть не только преподаватель зельеварения, но и отдельный специалист с помощником для переработки сырья. Также и в теплицах не должна работать одна женщина, при поддержке студентов, должны быть ещё работники, но мы видим совсем иную картину. Ещё перед Армандо Диппетом начался упадок школы, поэтому всё валить на них с Дамблдором просто не честно, однако стоит добавить, что эти двое даже палец о палец не ударили для изменения ситуации. Говорить о лордах и более мелких «товарищах» не буду, ибо англичане весьма скупы по своей природе, к тому же живут и работают «по шаблону», то есть в пределах семейного дела. В Хогвартс нужно вкладывать большие деньги — это да, но все, почему-то, смотрят на сей вопрос комплексно, а ведь Дьявол кроется известно где, верно? Так вот, наконец-то подхожу к конкретике. Моя задумка состоит в том, чтобы мне предоставили карт-бланш с теплицами, пусть даже сломанными, отремонтировать их не такая большая проблема. Мне важен сам факт. Далее я нанимаю ещё волшебников. Двоих зельеваров, успевших набить руку, перевожу для работы в школьной лаборатории на приходящую должность, то есть без необходимости постоянного присутствия. Насчёт же лаборатории — такая имеется не одна, причём весьма достойная, но законсервирована. Ещё волшебники приводят в порядок теплицы, и принимаются за выращивание растений «среднего» уровня, то есть для моих дальнейших планов конкуренции не будет, да и какая конкуренция, если всё это дело будет принадлежать мне, но под чутким руководством попечительского совета. Таким образом, часть прибыли пойдет мне, а часть пойдёт как отдельная статья прибыли школы. Я надеялся и налоги не платить с этого дела, как подобное прокручивают в мире простецов, где за меценатство и спонсорство скашивают налоги, но меня обломали. Генри сказал, что Министерству плевать вообще кто и чем, и где занимается: если деньги зарабатываются, должны платиться налоги. Хотя, есть неплохой шанс, что сделают скидку, да и мой авторитет всё это может поднять. Мы с Генри проговорили несколько часов, обсасывая нюансы, додумывая детали, он даже поддержал моё предложение именно снимать помещения школы для работы специалистов, иначе добрый директор может потребовать компенсацию в куда большем объеме, чем задумывается. Лорд Гринграсс пообещал, что это дело сулит большие дивиденды не только в денежном вопросе, но и политическом, поэтому за него возьмутся вот прямо сейчас. Пока идёт волна, пока в Министерстве сильные движения и куча проверяющих комиссий, можно и нужно пользоваться ситуацией, и продвигать новые проекты, тем более такие перспективные. Тем более, если за них платит кто-то другой. По первым прикидкам, мои вложения не превысят тридцати тысяч золотом, которые можно будет вернуть уже через полный год. И это при условии, если будут выращиваться растения лишь стандартного «среднего» уровня, если же устроить помещения со специфическим микроклиматом, то прибыль возрастёт. К примеру, на территории Британии немало болот, в том числе и в магических её уголках, а на болотах жизнь своя, немного отличающаяся. Если же говорить о магических болотах, то отличий куда больше. Поэтому, лорд Гринграсс подарил мне книгу как раз по этой теме, намеками объяснив, что артефактору обустроить необходимые помещения не сильно трудно. Но так же добавил, весьма завуалировано, что если я за это возьмусь, то у него есть знакомые из Восточной Европы, которые такой товар оторвут с руками, но только если продавать будет именно он, Гринграсс. Мы поняли друг друга, пожали руки, и мне, как будущему зятю, предложили обращаться друг к другу по именам. Вечер воскресенья прошёл в теплой атмосфере. К себе домой на ужин пригласил Лиззи, познакомил её с Кирико и горничной, представив своей девушкой. Но мои слова прошли как-то фоном, да и сама Элизабет смотрела только на девочку. Такой реакции, как Люпин, девушка не проявила, а вот интерес её захватил, так что бедная Кирико попала в цепкие коготки энергичной блондинки, из которых её вырвал я, отправив уставшую от такого внимания девочку спать. Но во время тисканья Лиззи Кирико, я подумал о детях. Не в том смысле, что вот прямо сейчас потянуло на размножение, нет... хотя... посмотрим, в общем. Так вот, я набрел на неожиданную и банальную мысль: детям нужны игрушки. Сам от себя не ожидал такой оригинальности, чес-слово! Ладно, к сути. Покрутив эту мысль и так и эдак, вспомнилось мне, что ещё в том детстве у нас в семье был советский проигрыватель пластинок, среди которых имелись сказки. Мне очень нравилось слушать постановки о лисе и глупом петухе, которого лиса всё время похищала, а кот спасал, а также сказка о Гулливере. Я эти пластинки заслушивал. И моя логика с кривой линейкой вывела меня к мысли: раз уж я взялся за музыку, то от неё и оттолкнусь. Взял пару листов бумаги, ручку и пока на меня не обращали внимание, расписал всю эту незатейливую мысль «от» и «до». Не знаю, есть ли в Британии уже подобные записи, но даже если их нет, теперь мои люди озаботятся этим вопросом, а к Рождеству как раз уже будут готовы первые записи (на этой дате я сделал особое ударение, чтобы торопились и не жалели денег), а ещё добавил, чтобы сделали партию «Шкатулок» «бюджетного» варианта, то есть дешевле и проще, лишь главную функцию. Таким образом больше людей смогут их купить. Кстати, стоит также упомянуть, что клиенты весьма активно участвуют во введении новой музыки, то есть шлют письма с пожеланиями, заполняют в магазине особые карточки. Таким образом ассортимент значительно расширился, к сожалению, были и случаи, когда пожелания клиентов удовлетворить не смогли. Национальные песнопения масаев взять банально не откуда. А вот беглые русские «беляки» сами принесли целую стопку виниловых пластинок со старыми романсами, попросив их «оцифровать». Просьба, естественно, была удовлетворена, причём бесплатно и с бонусами для клиентов. Эти песни даже без понимания текста «берут за душу», так что и коренные англичане неплохо приобретали русские романсы. Услугу прослушки товара перед покупкой записей мы ввели буквально на днях, сделав комнату с расширенным пространством. Уже укладываясь, предложил Лиззи перебираться сюда из отеля на совсем, в смысле, пока особняк не достроят, ведь когда это случится, я и сам туда переберусь. Лиззи на это только широко зевнула (сама себя утомила), толкнула меня на кровать, сама устроилась, положив голову мне на плечо и обняв, быстро уснула. Что ж, буду считать это согласием. Утро понедельника прошло уже несколько привычно: выпутаться из длинных ножек блондинки, не разбудив, принять душ, набор бытовых чар, аппарация к вратам Хогвартса. Правда в этот раз я прибыл немного раньше обычного, поэтому за столами в Большом Зале обнаружил совсем немногих ранних пташек. Когда уже позавтракал, неспешно попивая зеленый чай из большой чашки, листая свежий французский журнал о зельеварении, в Зал вошла группа слизеринцев. Некоторые из них обратили своё внимание на меня, кивнув, на что я ответил тем же. В общем, всё чинно и прилично, но дальше мне сильно подняли настроение. В самом хвосте группы топала явно невыспавшаяся Астория. Вот она идёт, потирает сонные глаза, случайно (или нет?) поворачивает голову в мою сторону и сбивается с шага, замирает, не отрывая взгляда. Кивнул, улыбнушись. Девушка же вздрагивает, резко заливается краской, отворачивает голову и механической походкой уходит к столу факультета, усевшись ко мне спиной. Ясно, девушка уже в курсе. Её же сестра на меня не посмотрела ни разу, а вот её подруга-любовница так и сверкала глазищами, все время ехидно ухмылялась и частенько что-то нашептывала Дафне. Интересно, сколько эта «натуральная блондинка» разболтала любовнице? Нужно с ней поговорить на эту тему, а если не прикусит язык, поставлю печать... на язык. День прошёл ровно, в смысле, насколько это возможно в школе, где подавляющее большинство преподавателей — фрики, даже среди магического сообщества. Вечером кроме Гермионы и Луны никто ко мне не пришёл, но это и к лучшему, ведь снова навалились дела. Обрадовало, что Грейнджер никому книгу не показала, то есть версия с подкупленным шпионом/агентом не подтвердилась. Узнал я это по тому, что одна из страниц в книге — это мой шикигами, запрограммированый на уничтожение книги при определенных условиях. Я и так заметил, что девушка выглядит усталой и сильно ушедшей в себя, так что совсем не удивился её словам о «проглоченной» книге. Однако, у девочки случились осложнения по поводу сопоставления имеющейся и полученной информации. Поэтому вечер понедельника сильно затянулся. Пока я наносил столбики иероглифов на каменные пластины для теплицы, Луна взялась за уточнение и объяснение того, что не поняла из первой книги Гермиона, иногда что-то добавлял я, как обладающий куда большей базой. Собственно, Луне комплект книг я подарил сразу же, как получил первую партию. Девушка читала законы очень неспешно, но очень вдумчиво, мы с ней многое обсуждали. Вышло так, что некоторые вещи, как оказалось, я сам понял немного не так, хоть это и не критично, но неприятно. Без четверти полночь, а Гермиона только успокоилась, узнав о существовании особых ритуалов, с помощью которых можно установить очень многое о себе, в том числе и вопрос своей свободы. Без этого девушка никак не могла успокоиться и отказывалась идти спать. Когда же она ушла, я, использовав новый скрывающий артефакт, отвел Луну к её гостиной, благополучно миновав патрулирующего преподавателя. Вся дальнейшая неделя прошла необычно тихо, так как те, кто ранее у меня засиживался, теперь оказались заняты в обучении танцам и дуэльному искусству. Дети не привыкли к этим нагрузкам, да и свободное время несколько сократилось, так что публика еще только привыкает. Для меня же это вылилось в освобождении части времени, и я подналег на изготовление панелей — элементов артефактной системы для первого помещения со сложным микроклиматом. Попутно я постился и каждый вечер на берегу Черного озера, подальше от любопытных глаз, проводил очищающие ритуалы. Один из ритуалов, самый мощный из требуемых на данном уровне, я проводил в четверг, все на том же берегу. Для этого с помощью магии и камня я сделал специальную площадку. Каменные ступени к берегу, по которому к воде идёт каменная дорожка, приподнятая над уровнем воды на двадцать сантиметров, и заходящая в воду еще на пятнадцать метров. Крепкие каменные блоки уходят в грунт на пару метров, так что этим местом, возможно будет пользоваться ещё кто-то уже после моего ухода из школы. В пятнадцати метрах от берега расположилась идеально круглая каменная площадка с большой каменной чашей-углублением в центре и двумя десятками держателей для факелов/фонарей по периметру. С одной стороны площадки имеются ступени, уходящие до самого дна — на глубину больше трёх метров. На эту площадку я убил целых три ночи, совсем не спал, исключительно медитировал и принимал снадобья. Пришлось серьёзно поработать и не только с камнем, но и накладкой чар для предотвращения нарастания на камне водорослей и ракушек, обледенения, сохранения камня от естественного разрушения. Так вот, вечером в четверг провёл очищающий ритуал, посмотреть на который собралось немало водных жителей, а под конец его я на берегу видел толпу профессоров с кучкой старост со всех факультетов. В таких делах нельзя останавливаться, поэтому заканчивал я на глазах публики, несколько раз погрузившись с головой в темную воду. Ещё с самого начала за мной наблюдало несколько русалоидов — их головы торчали над водой, но они мне не мешали, даже несколько наоборот, ведь существа-то, по своей природе, не злые, живут в «очищающей» воде, поэтому я их не гнал. Босиком, в тонком белом халате на голое тело, я неспешно прошёл по холодному камню. Заранее расставленные факелы вспыхнули голубым огнем, а вот центральная чаша лишь курилась сизым дымом — сушеными травами. Медленно обходя по кругу, поклонился Хранителям Врат сторон света, краем сознания отметив значительное прибавление водоплавающей публики. А далее пошли долгие часы ритуальных песнопений и изматывающего танца с тяжелым веером, украшенным золотом и серебром. От каждого притопа или взмаха левой руки, на которой надет широкий браслет с бубенцами, факелы вспыхивали и по воде от площадки расходились волны голубого, зеленого, красного или желтого света, не причиняющих никакого дискомфорта водоплавающим. Где-то через два часа, когда магия сама будто подпевала в такт моим движениям, а на берегу расцвели травы и повеяло весеним теплым ветром, вспыхнуло золотое пламя в центральной чаше. К этому моменту профессора и старосты уже были здесь. Я же продолжал стирать ступни о камень и срывать голос. Ещё через несколько минут, когда я ощутил вокруг движение духов куда более высокого порядка, чем раньше, золотое пламя поднялось вверх на целый метр, а водоплавающие начали петь, поддерживая общий ритм. Несколько минут я кружил вокруг чаши, выжимая остатки выносливости, погружаясь в транс, от чего увидел местных старших духов. Хотя, честно говоря, я не совсем понимаю, зачем и почему они явились, ведь это ритуал очищения, обращения к миру мага с просьбой засвидетельствовать принадлежность к этому миру, а также отсутствие несмываемых грехов, малые же грехи смоет в ходе ритуала. Но почему явились духи, я так и не понял. Немного смешно было видеть волшебников, над которыми возвышаются огромные черный волк с серебристым огнем глаз, и большая птица с голубым огнём, а люди этого даже не чувствуют. Над чёрной водой замер огромный зелёный змей с золотыми глазами и костяной короной на голове. Я слегка изменил танец, на ходу его дополнив тремя изящными поклонами духам, на которые Волк, Птица и Змей ответили чинным поклоном. Люди удивленно переглядывались, не понимая смысл поклонов. Я же широко улыбнулся, в последний раз взмахнув веером и низко кланяясь золотому огню. В следующее мгновенье пламя вздымается еще на метр, после чего кольцом расходится вокруг. Волшебники закричали, запаниковали, я чувствовал их магию, даже увидел, что директор поднял какой-то мощный серебристый щит. Я снова улыбнулся. Золотое пламя накрыло всех, кроме Дамблдора, Снейпа и Макгонагалл. Естественно, никому никакого вреда оно не нанесло, русалоиды вообще заголосили, снова начав что-то петь, испуская в мир эмоции радости и счастья, удовольствия, благодарности. Я же прикрыл глаза, особенно ярко ощущая свою мать, словно она стоит рядом. Даже почувствовал её желание меня обнять, женщина даже потянулась руками, но, естественно, у неё ничего не вышло. А вот странный отклик, будто отголосок родственной силы меня сильно удивил. Кто это? Что это значит? Окунувшись в холодную воду, прошёл по каменной дорожке на берег, ощущая сильную усталость, но чувство сопричастности к великому Колесу Жизни было куда сильнее. Это просто удивительные ощущения, совершенно нечеловеческие, жаль, что они быстро пройдут. Лёгкая улыбка не сходила с моего лица, да и у других людей, кроме озвученной тройки, также сильно разгладились лица, некоторые даже улыбались, закрыв глаза и медленно и глубоко вдыхая ночной воздух. — Потрудитесь объясниться, мистер Хошино, что вы здесь устроили? Вы что, не знаете законов? Министерство запрещает проведение ритуалов, тем более таких масштабных и тёмных. — противное выражение лица, тон, взгляд — всё это как-то резко начало смывать всё теплое и доброе, оставшееся от ритуала. Мне резко захотелось пристукнуть эту мерзкую тварь прямо здесь. Я уже хотел высказаться, как заговорила Септима Вектор — профессор нумерологии. — Северус, не говорите глупостей, какой ещё «тёмный ритуал»? Ты что, не почувствовал это тепло, чувство весеннего солнца? — Ничего он не почувствовал. — отвечаю весьма достойной женщине. — Это «Высокий» ритуал очищения, обращения к миру, запятнанных тяжелыми и тяжкими грехами, а также тех, кто игнорирует магические законы, ритуал не коснется даже краем, как это случилось с вами. Прошу прощения. Пока в рядах нежданных гостей поднялся шум, я прошел к сумке под кустом у дорожки. Коснулся бумажной печати, и защитные и маскирующие чары спали. Магичить мне сейчас нельзя, если не хочу похерить результат работы нескольких дней, и я относительно уязвим, поэтому под шокированными взглядами сбросил мокрый халат, надев другой, а сверху тёплое длинное кимоно. Полотенцем начинаю просушивать волосы. — Мистер Хошино, постыдились бы обнажаться на глазах стольких людей! — возмутилась моя декан. — Я же заранее извинился. — удивленно поднимаю брови вверх, кстати, сегодня полнолуние, от чего ночь необычно яркая. — После этого ритуала нельзя некоторое время колдовать, поэтому только так, а ходить в мокром осенью — не лучшее решение. — пожимаю плечами, не забывая о волосах. Краем глаза отслеживая буквально шипящего от злости зельевара. — И всё-таки, объясните, что это был за ритуал. — серьёзно спросил директор. — Особого названия у него нет, просто ритуал очищения, ранга «Высокий», в основном используется монахами оммёдзи при подготовке к проведению важных праздников, реже — ритуалов «Высшего» ранга, совсем редко для обращения к богам. — всего, конечно, не говорю, а эту же информация можно найти и у простецов, если хорошенько порыться в исторических хрониках. — Оммёдзи обращается к миру с просьбой подтверждения своего статуса «достойного». Если всё сделано правильно, а сам монах не совершил непоправимого, то происходит то, чему вы все стали свидетелями. — Зачем это вам? — директор прищурился. — Близится Самхейн, Самайн, или, как ныне модно называть этот праздник, Хэллоуин. К такому празднику следует правильно подготовиться, тем более, если родился не на этой земле. — пожимаю плечами, отмечая, что большинство слушает с жадным интересом, а Снейп всё так же излучает... вернее даже откровенно «воняет» или «смердит» в эмофоне. — Ещё вопросы? — А этим ритуалом можно снять родовые проклятия? — спросил староста Рэйвенкло, что неудивительно. — Нет. Для таких дел существуют другие методики. Работа там трудная, муторная, но вполне посильная любому одаренному магией... — Ладно, достаточно. — перебил меня, естественно, директор. — Время уже позднее, мы все и так нарушили режим здорового сна. Давайте возвращаться в замок... Естественно, по дороге обратно меня профессионально оттёрли в сторону и не давали другим студентам задавать вопросы. Уж не знаю, какой в этом смысл, но директор с зельеваром поступили именно так. Может, расчитывали на то, что детишки большую часть забудут, или ещё что? Но дело в том, что рэйвенкловец, я видел, много писал в своей записной книжке, а на следующий день завалил меня вопросами о ритуалах, прийдя в компании десятка товарищей. Жадничать не стал, и всё щедро и доступно объяснил. Эти знания, по сути, широко доступны в Японии, во Франции их достать труднее, но тоже можно. А ещё дополнительно объяснил, что директорские щиты тут совершенно не причём, а волна обошла эту троицу по одной, или сразу нескольким из озвученных причин. А под вечер прибыли гости из Дурмстранга и Шармбатона. *** Честно говоря, я уже не помню как было в фильме или книге, но вживую корабль дурмстрангцев вынырнул из довольно жуткой водяной воронки. Выглядит это очень пафосно и брутально, вроде «даже стихии подчиняются и служат нам в угоду». Да и сам корабль, чего уж там, очень красив, да ещё веет от него чем-то таким... решительным, грубым, сильным... не знаю как передать точнее. Настоящий парусник я увидел впервые, но поймал себя на мысли, что как-то так его себе и представлял — упрямым и гордым, пробивая себе путь сквозь стихию. А капитаном обязательно должен быть бородатый крепкий дядька, с сединой, в сапогах и с трубкой в зубах. Наличие попугая/обезьянки на плече не принципиально. И не надо мне тут «...вот я в «Пиратах» видел...» и подобного кала. Я тоже эти фильмы когда-то смотрел, но вживую всё иначе, и этот корабль произвёл на меня впечатление. Сами же ребята и девчонки с этого корабля сходили с уверенными решительными физиономиями, да ещё эти их шубы... короче стиль жанра отыграли на «отлично». Пообщаться с гостями никому не дали, лишь прибывшие сошли с корабля, их тут же отвели в замок, студенты же Хогвартса стояли в сторонке — вроде как и встретили, но и пощупать не дали. Что сама карета, что «поняшки» оказались реально здоровыми, в смысле пропорционально гораздо больше нормальных. Стайку французов очень шустро отправили в замок, да так сноровисто, что даже я никого не смог рассмотреть, хотя учуял тот странный отклик, что почувствовал под конец ритуала ночью. Когда уже все начали расходиться, готовиться к праздничному ужину, который будет ещё через час, я пошел к пегасам. С лошадьми меня худо-бедно, но обращаться научили, к тому же эти крылатие зверюги сильно магические, а уж с такими существами я общий язык найду всегда. Хагрид, чудной, малообразованый, немного смешной, но очень добрый мужик. В нём очень много от ребёнка, в том смысле, что он не хитрит, не ищет большую выгоду, что на сердце и душе — то и на языке. Он не глупый или тупой, просто он не чувствуется человеком, он ближе к волшебным народам, от того и думает иначе, да воспринимает окружающий мир отлично от людей. Я думал, что он послушный «пёсик» директора. Частично, так и есть, но лишь потому, что в глазах Хагрида Дамблдор выглядит образцом доброго и светлого существа, чем директор и пользуется. С Хагридом легко дружить, если закрыть глаза на некоторые особенности поведения и логики. Вот, например, Братья после нашей встречи мне показались чудными и с вывернутой логикой. Но я немного подумал в медитации и пришёл к выводу, что когда эти два духа появились в моей жизни я был по факту одинок. У меня не было тех, с кем можно даже просто поговорить, это если не касаться куда более важных и деликатных тем, а простые разговоры о погоде или вкусах. Друзья? Родители? Смешно! Постоянное напряжение, моральное истощение, развивающаяся мизантропия и фобии. Психике была необходима точка опоры, хоть какая-то, вот Кадзэ с Хино и стали этой моральной опорой. Да я даже к Баа-сан относился весьма тепло до недавних пор. Но самое яркое пятно, вспышка тепла в этом мире — это драконы. Мать подпортила свой образ, сейчас я понимаю, что вспылил, но привычка быть на «взводе» меня не отпускала ещё очень долго. Да я до сих пор не снимаю тонкие браслеты с мечами и универсальными печатями, не говоря уже о других «украшениях». Сейчас же, отпустив напряжение и сблизившись с разными людьми, общаться с Братьями как раньше стало сложно — я просто отвык от логики духов, а она сильно отличается от людской. Ну, так вот, Хагрид как раз занялся пегасами, но их целая дюжина, поэтому пообщаться с одной из лошадок возможность у меня была. Не вникал, что за сорт яблок — крупные зеленые, чуть приплюснутые, но пегасу они пришлись по вкусу. Зверь оказался очень силен магически, буквально пропитан магией воздуха и ветра, да и характером под стать своей стихии: порывист, своенравен, но не злой, любопытен. А общению мыслеобразами, как общаются духи, пегас совсем не удивился — обрадовался, тут же излив на меня эмоциональный поток из образов, вкусов, запахов, звуков и ощущений ветра на шкуре и крыльях. Я едва на ногах устоял, да в глазах ненадолго потемнело. Стою, глаза собираю в кучу, а этот голубоглазый конь с жемчужной короткой шерстью смотрит на меня и излучает в эмофон интерес с нетерпением. Когда же я понял о чем речь, не сдержался — громко рассмеялся, а «Пушок» мне вторил, переступал с ноги на ногу, да требовал поторопиться. Хагрид ко мне подскочил, взволновано осматривал, но когда я ему озвучил суть вопроса, он только махнул рукой, мол вперёд, но не долго, а то хозяев ведь не спросили. По уму, нужно было бы спросить, но Пушок меня даже за мантию подёргал, приглашая полетать, и то, что буквально с десяток минут назад он был уставший и вылакал ведро ядреного вискаря, не имело значения. Плевать, лучше потом попрошу прощения, чем сейчас — разрешения! Да и не угоняю же я его, чес-слово! Сидеть на пегасе — не легко, нужно ещё сообразить, как держать ноги, ведь ширина боков у них куда шире обычной лошадки, да еще крылья. Уж не знаю, как рекомендуется это делать «правильно», но я согнул ноги в коленях, и держался бедрами и голенями на могучих ребрах зверя, руками ухватившись за заплетенные косы. От голой мощи пегаса и от силы его магии зверь буквально нырнул в небо, в какие-то мгновения оставив землю где-то внизу. Могучие ноги Пушок не подбирал, а продолжал ими отталкиваться прямо от воздуха, но только прыжками, создавая области сильно сжатого воздуха. Мне Дзюнко показывала похожую технику «Воздушного шага». Летали мы, правда, совсем мало — минут пятнадцать, а потом мы оба заметили на поле у замка, над которым и кружили, несколько фигур, выпускающих цветные искры. Уже заходя на посадку, я широко улыбнулся, так как среди прочих узнал одного смазливого блондина... *** Габриэль продолжала высматривать Сору, но нигде его не находила. Девушка хотела сделать сюрприз, поэтому в том единственном письме не предупреждала, что тоже посетит Хогвартс. Перелёт в карете, короткая прогулка под серым дождевым небом в зачарованной мантии, прогулка по темному замку с факелами и чашами, небольшое представление в большом зале, распределение по столам. И вот, сидя за столом ребят с сине-бронзовой символикой на мантиях, Габриэль никак и нигде не находила объект своего интереса. Флёр старалась держать лицо, поэтому крутить головой не могла, однако Габби видела, что и сестра осторожно выискивает шатена. Девушки даже изучили преподавательский стол, ну, а вдруг? Но и там его не оказалось. Но тут в зал вбежал Жакуй — кучер, и начал что-то говорить мадам Максим. Директор нахмурилась, что-то сказала местному директору. С минуту директора говорили, а потом мадам Максим нашла взглядом Поля Дюнуа, и одним лишь взглядом отправила разбираться в этом странном деле. И интересном, чего уж там. С ним, кстати, отправились двое местных: один весь в черном, а другой на деревянной ноге и с лицом в шрамах. Габби не очень хорошо знала английский язык, но ее знания хватило чтобы понять новую тему догадок. А минут через пятнадцать в зал ввалились громко смеющиеся, обнявшие друг друга за плечи, Сора и Поль, за ними брели остальные, но на них мало кто обратил внимание. Оба парня высокие, красивые, разве что у японца волосы сильно всклокочены, да взгляд горит какой-то безумной радостью. Габриэль нахмурилась: она тут ему сюрприз сделать хотела, а этот неугомонный носится где-то, непонятно где, да ещё шум поднимает — людей тревожит, негодяй! Но тут же улыбнулась, как только Поль ему что-то сказал, Сора тут же точно нашёл сестер, снова улыбнувшись. Хлопнув Дюнуа по плечу, Хошино резко остановился, повернулся лицом к преподавателям, выправился (забыл о взлохмаченных волосах, от чего весь его серьезный образ приобрёл комичность), приложив к груди правую ладонь вежливо поклонился. В самую первую очередь именно мадам Олимпии Максим, это было сделано настолько правильно и точно адресовано женщине, что никто даже сомнений не допустил. — Моё почтение и восхищение! — мадам Максим ему кивнула. Парень чуть-чуть сменил позу, и ещё один поклон, но тут только уважение-приветствие — для остальных за столом. После чего два шага назад, разворот, взгляд на сестер, в котором снова вспыхнул огонь, и вот Сора уже почти подошёл к ним, как резко останавливается. Его взгляд устремлен в сторону от них. Таких глаз у Соры Габриэль ещё никогда не видела, она поворачивается за его взглядом, и натыкается на близняшек Минэ. Девушка резко нахмурилась. Этих двоих добавили в список возможных участников буквально неделю назад, и каким образом им удалось пролезть Габриэль узнать не успела. Они сейчас так же смотрели на Сору, не с такой открытой экспрессией, скорее, они его внимательно изучали. Долгожданная встреча оказалась непоправимо испорчена. *** Я видел, как изменилась в лице Габби от моей реакции, но ничего не мог с собой поделать. Мне говорили, что мы с матерью последние Хошино, я к этой мысли привык. Поэтому для меня полным шоком стал вид двух явных японочек со светло-фиолетовыми глазами и нашим «семейным» разрезом глаз. Что это значит? Как это понимать? И пусть бы им, совпадение, мутация, ещё что, но я же, ЧЁРТ ПОБЕРИ, ИХ ЧУВСТВУЮ!!! Они — наша кровь, родня, но связь какая-то дальняя, странно-отстраненная. Да я и чувствовал-то только Дзюнко, поэтому не могу нормально толковать свои нынешние ощущения. Эти переведенные китаянки, Лан, в них чувствуется какая-то знакомая сила, будто тепло далекого пожара, но это совсем не то. Эти двое — точно Хошино, и я просто обязан во всём разобраться! *** Зэнзэн и Джу переглянулись. Они с самого рождения вместе, так что сестры научились использовать магию для общения без слов — лишь взглядами. Сестры Лан всё поняли тут же, так как у них в распоряжении куда больше информации, а Наставница специально заставила выучить детали. Особая отличительная черта Семьи Хошино — глаза. Очень специфических оттенков, формы и разреза. Знающий — не ошибется. Это что же получается? Духи им благоволят? Вместо одного лепестка, целый костер? Правда, что-то в духовном плане с этими девушками не так, они отличаются на «вкус» от Соры. Может, дело в том, что парень из главной ветви клана, а они — нет? ТАКИХ тонкостей сестрам Лан было знать просто неоткуда, но очевидное родство и схожесть — неоспоримы. Раз уж эти близняшки прибыли с французами, значит, жили во Франции, то есть французское отделение Семьи сплоховало. Нужно сегодня же все рассказать Наставнице! *** Праздничный пир сам по себе мог впечатлить разве что объёмом и количеством съестного и разных соусов, а вот насчёт разнообразия в Хогвартсе, традиционно, туго. Французские блюда, оказались в сильном меньшинстве, да и не украшены так, как я видел. Но, это так, к слову. Как я уже говорил, аппетита у меня резко не стало, но тупо сидеть, когда все насыщаются — лишний раз привлекать внимание, поэтому жевал какой-то совершенно травяной салат, на который оказался спрос среди девушек. Стараясь держать ритм беседы, выпил разведенное в воде снадобье, но в глазах и Габби и Флёр стоял вопрос, и я уверен, мне его озвучат. Можно, конечно, не отвечать, мол не твое дело, но с друзьями так не поступают, тем более с проницательными девушками. Радует, что у них обеих головы явно не только для красоты и думать они умеют. Сдерживаться не получалось. Я помню свои первые реакции на мать, не сказать, что эффект такой же силы, но и не слабый. Девушек я чувствую, даже несмотря на какую-то странную помеху, сути которой не могу ни уловить, ни понять. Да, я нет-нет, но косил одним глазом на близняшек, что чётко замечала сидевшая рядом Габби, Флёр сидела за ней. Все присутствующие прослушали объявления местного директора, Крауча, с короткими приветствиями выступили директора других школ. Показали и «включили» Кубок Огня, рассказали об условиях и ограничениях участников, об опасностях также не забыли. Итак, бросить в голубой огонь заявку можно в течении недели, и в следующую пятницу определятся чемпионы, у которых останется две с хвостиком недели на подготовку к первому заданию. Когда завершились все речи, а студенты школ, кому хотелось, ещё раз попили чаю, вечер официально закончился. Гости начали подниматься, однако как-то не спешили расходиться, так как я загодя попросил старост факультетов донести до гостей информацию о пятничном киносеансе и просьбу не разбредаться. К этому моменту я уже успокоился, даже чуть больше нужного. Встал из-за стола, прошел к трибуне, к этому моменту даже официальные лица смотрели заинтересовано, не спеша уходить. Разрешение мне не требовалось с момента оглашения Дамблдором о завершении пира. — Уважаемые гости, хозяева, официальные лица. С недавних пор в Хогвартсе пятничный вечер — это показ нового кинофильма. За раз всем посмотреть фильм не получается — кинозал маловат, поэтому на неделе показ повторяется. Так вот. Приглашаю всех гостей и официальных лиц на сегодняшний показ, а для местных повтор будет завтра и послезавтра вечером. Всех желающих присоединиться прошу обращаться к старостам факультетов — они вас проводят в зал. Сеанс начнется через сорок минут. Всем спасибо за внимание. На поднявшийся шум я уже не обращал внимание, и вышел из Зала, правда отошел не далеко, поджидая сестер-блондинок. Я подумал так: минимум, у меня времени неделя до оглашения имен чемпионов школ, так что с близняшками я ещё успею поговорить, а этот вечер лучше уделить сестрам Делакур. Кстати, у выхода из Большого Зала обнаружилась пара незнакомых волшебниц в тёмных мантиях до самого пола, с наброшеными капюшонами, не скрывая лиц. Как позже выяснилось, это телохранители сестер Делакур. Родителям сестер не нравилась ситуация в Англии, тем более им не понравился суд надо мной — до этого даже у них не додумались, поэтому, на всякий случай приставили пару спецов. Да и у самих девушек, как я понял, при себе имелся набор различных артефактов и даже зелий. Да и пауканов своих у девочек я не забирал, и они с ними — я чувствую. Дамблдор, конечно, не пустил бы чужую охрану, ведь «Хогвартс — самое безопасное место в Британии», но для всех посторонних эти женщины являются помощниками мадам Максим. Сперва подумал прицепить к родственницам следящих шикигами, но знающий может их найти. Своих кукол не подготовил заранее, а в присутствии этих волшебниц не хочу светиться. Можно было бы отправить за ними Баа-сан, но отрывать её от дела не хочется, а других духов в услужении я не заимел. Откровенный просчет и упущение, но ничего, завтра у нас Самхейн, вот на нем и можно присмотреть пару-другую духов-слуг невысокого ранга. На сеанс я шёл в компании, можно сказать, друзей, и никто из этой троицы не задавал «лишних» вопросов — других тем оказалось в избытке. Вроде бы не виделись какую-то пару-тройку месяцев, а уже сильно соскучились. Сам показ фильма прошёл для меня как-то фоном: я занял свое любимое место на широком подоконнике, в стороне от всех остальных, поэтому имел возможность уйти в свои мысли. А после хорошего старого «Труффальдино из Бергамо» я уже думал уйти медитировать, как оказалось, что троица обзавелась разрешением своего директора немного задержаться у друга. Ну, не гнать же их, верно? Через двадцать минут, которые ушли на неспешную прогулку по замку, мы расселись в моей гостиной. Ну, расселись не все, Габриэль решила обследовать моё нынешнее пристанище, совершенно бесцеремонно осмотрев и обе спальни, и расширенную магией ванную, доработанную лично мной (переделал чашу ванны, сделал деревянные полы и панели, изменил освещение, и ещё кое-что по мелочи), вот только в рабочую лабораторию(кабинет) пройти не смогла, да и никто, кроме меня не сможет. Пусть поведение девушки и выходит за рамки приличия, от чего Флёр даже немного пошипела на младшенькую, но лично меня это не оскорбило. Секретное и тайное можно увидеть только в лаборатории-мастерской, запретные, редкие и уникальные труды у меня всегда в браслете, а на книжной полке находится лишь вполне доступная в Европе и Америке литература. А что ещё скрывать? Вот я и смотрел на энергичный «Электровеник» с улыбкой: девочка в этом амплуа похожа на маленького шебутного щеночка, осваивающего новую территорию. Телохранители остались снаружи комнаты. Хотел вообще их отправить, мол сам проведу гостей, но ни в какую. — Хе, а ты, я смотрю, времени не терял? — скалясь, Поль кивнул на полотно с сестрами. Я лишь пожал плечами, это он ещё не видел портреты Лиззи. А вот Флёр уставилась на картину так, будто впервые увидела, хотя её «клон» имеется у каждой из сестер. Вейла несколько секунд не отрывала взгляда, а её щечки зарумянились. Габриэль же широко улыбнулась мне, усаживаясь на диван рядом с сестрой, а я разместился в любимом кресле. Этот элемент интерьера был куплен ещё в США, так как неожиданно пришелся по душе как своим видом, так и удобством. Вот что-что, а в комфорте американцы знают толк. Около часа мы просто делились новостями под сладости с горячими напитками, пока в дверь не постучались охранницы, предупреждая об истечении срока разрешения. Решил проводить гостей до выхода из замка, и уже у дверей, где ошивался как всегда недовольный всем на свете Филч, озвучил приглашение на завтрашний праздник. Меня не сразу поняли: в магическом мире пусть и не так много развлечений, но, всё же, не каждый магловский праздник отмечают, а Хэллоуин им и является, ведь изначально Самайн или Самхейн — праздник кельтский и смысл у него куда глубже. Оммёдзи — это не только привилегии, но и обязанности, нельзя просто игнорировать мистическую, потустороннюю часть мира. Если я собираюсь жить в Британии, то должен понимать смысл древних праздников, поэтому мне пришлось провести половину одного из выходных за книгой с описанием этого праздника. Чего-то на самом деле удивительно-уникального в этом празднике нет, везде, в каждом уголке Земли, у каждого народа есть свой праздник поминовения умерших и конца года. Естественно, есть свои нюансы — отпечатки суровой жизни натурального хозяйства: выпекание хлеба в форме рогов, гадание по следам огня на костях, прыжки через огонь, и так далее. Но смысл везде один, и отмахиваться от него нельзя, церковь и так нанесла немало вреда, перекручивая национальные праздники на свой лад. Слишком далеко в объяснения я не уходил, но и так хватило, чтобы все трое резко поменялись в лице, твердо заявив, что участие примут. Немало меня удивили телохранительницы, попросившиеся присоединиться. Сумма в пять тысяч галеонов с носа не оттолкнула женщин, а одна даже спросила, может ли она привести своего ребёнка. Отказывать не стал, ведь на подобных праздниках дети до отрочества (десять-одиннадцать лет), считаются частью матери, они даже неподсудны для законов магии. Это, кстати, ещё одна причина, почему учеба в официальных заведениях начинается с одиннадцати лет.