Песчинка

      Глава 59 Суд        - …итак, мистер Поттер, с этим мы разобрались. – кивнул невысокий сухой мужчина, перебирая бумаги и на ходу делая пометки, в зале же поднялся ропот. – Прошу секретаря отдельно зафиксировать факт отправки наследника магического рода к родственникам-маглам, а также игнорирование завещания родителей на этот счёт.        - Какое завещание? – голос подростка вызвал совершенно разную реакцию среди присутствующих, но если зрители на трибунах просто обсуждали вскрывшиеся новости, то участники процесса были больше недовольны нарушением протокола. Хотя, почему-то, когда устраивались все те склоки в прошлом, для всех это было нормой.        - Мистер Поттер, вам не было известно о существовании завещания ваших родителей? – обвинитель посмотрел на парня поверх очков без дужек наигранно-удивлённым взглядом. – Вы о нём не знали, или просто не были с ним ознакомлены?        - Протестую! – со своего места поднялась высокая худая женщина с вытянутым лицом, в крайне строгом одеянии и очках в роговой оправе. Она смотрела на всё вокруг тяжелым взглядом, выдержать который мало кто мог. – Этого вопроса не было в списке утвержденных вопросов свидетелю. – для подтверждения своих слов она ещё и потрясла свитком пергамента.        - Вопрос важен для раскрытия полной картины событий, касающихся не только наследника Поттер, но и других противоправных действий ответственных лиц. – мужчина замер с пером в одной руке, и пергаментом в другой, ожидая решения судий.        - Возражение отклонено. – немного подумав, ответил главный судья, Джеремия Роджерссон, бросив взгляд на коллег, на молчаливых членов специальной комиссии МКМ, а после вернул взгляд на обвинителя. – Суд заинтересован установить все факты нарушений протоколов и превышения должностных полномочий, или даже жульничества. Обвинение, можете продолжать.        - Благодарю, Ваша Честь. – мужчина кивнул, сделал пометку, повернулся к Гарри Поттеру, сидевшему на массивном кресле на небольшом возвышении, рядом с ним молча стоял наш адвокат. – Мистер Поттер, сколько вы потратили в последний раз на приобретение необходимых вещей из списка для учёбы в школе «Хогвартс»?        - Я не знаю, сэр. – подросток поник, опустил взгляд к полу.        - Прошу вас объяснить подробнее, мистер Поттер. – сухим, канцелярским тоном прозвучал голос обвинителя.        - Дело в том, что, как сказал Хагрид, а ему сказал директор Дамблдор, полный доступ к сейфу неопытного ребёнка может повлечь за собой ненужные траты, поэтому ключ не у меня. Таким образом директор защищает моё наследство. – поразительнее всего, что Гарри до сих пор продолжает во всё это верить.        - Любопытно. – сухо ответил обвинитель, снова делая пометку, зал же в это время поражённо замер. – Если Его Честь позволит, я бы хотел озвучить настоящую идею создания подобных сейфов. – главный судья согласно кивнул. Всем своим видом выражая ярый интерес, а ещё многие начали поглядывать на Дамблдора, с самого начала заседания сохранявшего облик неприступной уверенности, словно скалистый остров посреди океана, раз за разом одерживающий победу против бурь и штормов. – Да будет вам известно, мистер Поттер, что подобные сейфы принято закладывать во всех обеспеченных чистокровных родах, и целью является обучение ребёнка распоряжаться средствами. В этом процессе участвуют родственники и наставники, но решать, на что и как тратить средства из подобного вашему сейфа, мистер Поттер, всегда остаётся правом того, на чьё имя он открыт.        - Но ведь… - начал было Поттер, но его тут же оборвали.        - Мистер Поттер, - заговорила строгая женщина-адвокат обвиняемой стороны, в которую входят и Дамблдор, и Макгонагалл, Фадж, и многие другие люди. – сколько денег было вами потрачено за время прошлого учебного года?        - Протестую! Личные траты не касаются сути нынешнего процесса! – подал голос обвинитель.        - Протест отклонён. Свидетель, отвечайте на вопрос.        - Ну-у-у… где-то около двадцати галеонов…        - Вы не уверены в своих тратах, мистер Поттер? Вы же умеете считать, так почему вам так сложно вспомнить, сколько денег было вами потрачено за прошлый год? – судя по интонации женщины, она чуть ли в прямую спрашивала: не идиот ли мистер Поттер? Подросток, видимо, почуял эту насмешку, нахмурился, но не стал устраивать скандал – на этот счёт его специально проинструктировали.        - Или двадцать один, или двадцать два галеона – именно столько оставалось от сотни, взятой в сейфе на покупки для школы.        - Прошу отметить, что свидетель не уверен в своих показаниях, путается в простых числах. – женщина игнорировала злобные взгляды парня, да и многих других.        - Мистер Поттер…       Вопросы продолжались уже больше часа, я же пусть и старался слушать внимательно, но всё больше утверждался во мнении, что суды терпеть не могу, и будь моя воля, поил бы всех подряд зельем правды, помещал в ритуальные круги, и выпытывал правду только так. Без этих хитрых и изворотливых адвокатов, продажных судей, и «Великих Светлых», которые так любят переворачивать факты с ног на голову. Оказывается, жизнь наследника магического рода, последнего, у маглов – это норма для героев, чтобы они ощутили на себе тяготы, поняли как не проста жизнь, не зазнавались, не травили маглов, и ещё много всяких «не», сколько – я не считал. В какой-то момент Дамблдор тупо влез в допрос, проигнорировал обвинителя и нашего адвоката, судья же благополучно промолчал, а представители МКМ, находящиеся в зале, на данном заседании выступали исключительно наблюдателями, так как разбирательства касаются исключительно Британии. Так вот, директор начал задавать какие-то странные вопросы, суть которых я даже не сразу уловил, мелочи обычные, но оказался шикарный манёвр, которым Дамблдор подвёл уже беседу к тому, что люди в зале начали соглашаться с правильностью решений белобородого чародея. Те, кто ещё минут десять назад возмущались, гневались, теперь с важным и понимающим видом кивали словам старика, соглашаясь. Это просто поразительно, правда, это даже не опыт, это – талант! Как-то незаметно директор завладел всеобщим вниманием, потом плавно и вообще незаметно оборвал тему разбирательств, а дальше вообще началась массированная пропаганда на тему: «Мы все братья и сёстры, но среди нас бывают и оступившиеся, которым просто нужно дать время одуматься… да и вообще, зачем держать зло за минувшее? Давайте прекратим эти глупости, и займёмся действительно важными делами!». Я заметил, как судьи начали украдкой зевать, и поглядывать на часы, а потом ещё и тихонько переговариваться, кося глазами в сторону выхода. Если бы не годы тренировок, уверен, у меня мозги тоже отключились от этой проповеди.        - Ваша Честь, я хочу задать вопрос своему клиенту! – громко прозвучал голос нашего адвоката, Густава Кляйна.        Судья посмотрел на мужчину усталым, скучным взглядом, с выражением «ну и чего тебе не молчалось, ирод?», тяжело вздохнул.        - Я не думаю… - снова встрял директор, при этом тон у него был крайне доброжелательный и участливый, но судья всё же произнёс заветные слова.        - Задавайте. – и ещё один усталый, обречённый вздох.        - Мистер Поттер, не расскажете ли нам, откуда у вас на руке шрам, размером с галеон?        - О каком шраме идёт речь, и каким образом он связан с сегодняшним заседанием? – пусть и вяло, но поинтересовался судья, большинству же в зале после речей чародея было откровенно наплевать на всё, кроме желания вздремнуть, или пропустить стаканчик-другой.        - Ваша Честь, после Рождества мистер Поттер прошёл полный медицинский осмотр в госпитале Св. Мунго, полный отчёт прикреплен к материалам дела. Интересующий же нас шрам идентифицирован медиками как ранение, полученное от очень сильного волшебного существа, поэтому полностью убрать шрам невозможно. К сожалению некоторых личностей, в пригороде Лондона существа подобного уровня опасности никогда не водились, и даже не мигрировали через места, где проживают маглы – родственники мистера Поттера. Шраму около двух лет, и подобную рану должно было лечить в госпитале Св. Мунго, однако, этого не было. Поэтому, повторяю вопрос: мистер Поттер, где, когда, и при каких обстоятельствах вами была получена эта рана? - на некоторое время повисла тишина, но тут же люди зашептались, сбрасывая дрёму и лень, в них снова вспыхнул интерес.        - Гарри, ты не обязан отвечать на эти вопросы, если тебе тяжело их вспоминать. – заботливо влез Дамблдор, когда подросток уже набрал в грудь воздуха, и сбил того с мысли. Парень закрыл рот, нахмурился, явно задумавшись.        - Свидетель, отвечайте на вопрос. – подал голос судья, тоже начавший стремительно «оживать». – А вы, мистер Дамблдор, несмотря на все свои должности и регалии, также обязаны подчиняться судебному протоколу. – я ожидал, что старика припугнут, но нет, больше ничего не было сказано.        - Сэр, я обязан отвечать на этот вопрос? – прозвучал голос Поттера, вызвав во мне горячее желание прописать ему увесистую оплеуху, а лучше подвесить «фонарь», чтобы мысли, значит, не терялись, и голова оставалась ясной.        - Если вы не давали магических клятв или обетов о молчании, либо же если эти события затрагивают кодекс вашего рода, то вы, мистер Поттер, можете не отвечать. В ином случае да, вы обязаны ответить. – а я уж подумать успел, что этот судья тоже куплен директором со всеми потрохами.        - Ничего такого не было, сэр. – качнул головой подросток, а мне удалось уловить, как у Дамблдора едва заметно дёрнулась щека.        - Тогда отвечайте, мистер Поттер. – в голосе судьи появилось лёгкое раздражение.        - Хорошо, сэр. – подросток кивнул, несколько раз вдохнул-выдохнул, его взгляд стал твёрже, увереннее. – Это было в конце второго курса, в Хогвартсе… - начал свой рассказ парень, а директор школы моргнул, удержав глаза закрытыми чуть дольше необходимого.       Стоит ли говорить о том, с каким интересом люди слушали рассказ Поттера о тех событиях? Для широкой публики в деле фигурировал неустановленный подражатель, а правду знало, как оказалось, совсем немного людей. Мне даже интересно каким способом директору удалось заткнуть осведомлённых, что общественность узнала о василиске только сегодня? Ну, как бы там ни было, а это стало новостью такой, каких не было уже несколько лет, и никто даже не помышлял, чтобы остаться в стороне. Рассказ же тем временем продолжался, а чары заглушали все посторонние шумы, так что в центре, где и творилось самое главное действие, был слышен голос одного лишь Поттера. Когда дело дошло до упоминания способа излечения потерпевших детей, был упомянут Снейп, а на меня этак осуждающе посмотрело немало людей, мол какого МАСТЕРА загубил, ирод. Ещё несколько минут рассказа, и вот мы подбираемся к моменту о паука-а-а-ах… В какой-то момент мне показалось, что все одновременно умерли – настолько тихо стало в зале, а вот потом случился самый настоящий взрыв. Нет, ВЗРЫВ! Кто-то пытался бледнеть, кто-то – терять сознание, кто-то наливался различными оттенками красного в приступах… ну, не знаю, наверное всё же злости, многие хотели тут же броситься в Аврорат, чтобы те выжгли скверну «Адским пламенем», не меньше людей рвались тут же отнести свежие новости туда, где за них больше заплатят перед печатью. Упоминание о том, что Хагрид был невиновен, а исключили его из-за «Володи-не-мёртвого», тогда ещё, вроде как, живого, услышали немногие, да и те сделали вид, что они тоже большинство. Нет, при желании не сложно вернуть Хагриду официальные права на владение палочкой, но тут следует учесть во-первых то, что многим и так известно о возможностях зонтика лесника, и во-вторых, что полувеликану она особо и не нужна. Я бы мог сейчас ещё много чего сказать о Хагриде, но главная тема на данный момент совсем не он, а логово акромантулов рядом со школой магии. Это ведь совсем не те паучки, что живут у вас в углу под потолком, и вы спокойно снимаете паутину веником. Что самое главное стоит знать путешественникам, которых дурная голова понесла в места обитания этих «милашек», это их полуразумность и разумность. И это не ошибка, ведь полноценно разумными в гнёздах акромантулов являются только король и королева, хотя чаще бывает, что управляет одна только королева. Остальные же пауки уровнем развития редко превосходят собаку, реже – лошадь. Охотятся группами, отлично скрываются, далеко прыгают, что вкупе с солидным весом и силой практически не оставляет шансов цели, особенно, если дело происходит не на открытой местности. В общем, крайне опасные твари, видеть которых лучше либо на картинках в книжке, либо за крепкой решеткой.       Озвученное Поттером не оставило равнодушными никого из присутствующих, и в конце концов судьи объявили о перерыве до послезавтрашнего дня, после чего быстренько удалились. Нам же сбежать не удалось бы при всём желании, потому мы и не старались, так что ещё около получаса отвечали на самые-самые вопросы. В тот день, как мне позже доложили, Министерство гудело рассерженным ульем, все носились из отдела в отдел, а Фадж снова издал резолюцию «не пущать!», так что под дверями его приёмной собралась немалая толпа разношерстного народу. Говорят, лишь одна Боунс вместе со Скримджером смогли прорвать блокаду, пробились к цели, а после, судя по результатам, качественно провели лоботомию бедному министру. На следующий день газеты расцвели самыми разнообразными заголовками, и только «Пророк» в лучших традициях купленной с потрохами прессы, с «огромной радостью» доносил до своих читателей, что минувшим вечером министр Магической Британии Корнелиус Освальд Фадж поставил главой Аврората и всего ДМП Амелию Боунс, а бывшего И.О этой же должности, Руфуса Скримджера поставили начальником отдела мракоборцев, из которого он когда-то вышел. Кроме того, была профинансирована покупка защитного обмундирования для всех «силовиков». По поводу же акромантулов было сказано, что правительство осознаёт угрозу, и ни в коем случае не будет её игнорировать, однако, спешить с операциями по зачистке всё же не стоит потому, что в этом вопросе существует множество тёмных пятен, а недостаток информации очень часто оказывался решающим фактом.       В назначенный день большинство присутствующих выглядели уставшими, оно и понятно, ведь движение было чуть ли не броуновским, и каждый пытался урвать за эти столь немногие часы как можно больше. Это как на бирже валют или ценных бумаг: самые «сливки» можно снять в ближайшие часы, после оглашения новости, пока рынок «штормит», пока специалисты не приняли однозначное решение по изменившейся ситуации, а дальше приходит стабильность, и резких скачков, на которых можно сильно разбогатеть, более не случается. Но и пропускать следующее заседание было нельзя просто потому, что могло вскрыться ещё что-то громкое и неоднозначное, а потому народ основательно заправился зельями для сохранения относительного здравомыслия. Ну, насколько это применимо к магам.       Заседание началось с того, что Гарри Поттера снова вызвали свидетелем и принялись заново опрашивать, акцентируя внимание на множестве мелочей. Вопросы порой были такими, что я буквально поражался их очевидности, но сам о многом просто не подумал, или не обратил внимание. Пусть и не лучшее сравнение, но что-то вроде того, как заходишь в тёмную комнату, и сразу же начинаешь искать на стене выключатель, а потом оказывается, что у владельцев мышление отличается, и они повесили на лампочку шнурок, или вообще установили управление пультом. И пока ты обшариваешь стены, проклятый шнурок несколько раз лезет в лицо, а бесполезный пульт, непонятно зачем принесённый в комнату без телевизора, лежал на самом видном месте. Ну, или что-то вроде того.       Например, я, зная историю по фильму и книгам, тут же задумался о способе решения этого квеста путём разбирательства с василиском, и все мои размышления крутились исключительно вокруг этого дела. Мною по умолчанию было взято несколько «констант», вроде того, что с делом должен разбираться кто-то посторонний, или же студент, но никак не дирекция школы, попечители, или вообще мракоборцы – специалисты по борьбе с тёмной магией, магами, и опасными тварями. В общем, я раздумывал над проблемой в том же разрезе, что и герои этой истории. Когда же обвинитель задал Поттеру вопрос: «Мистер Поттер, а почему вы не обратились в дирекцию школы с собранной вашей инициативной группой информацией?», я только хмыкнул: обращались ведь, и не раз говорили, но все учителя отделывались стандартными фразочками и ничего не делали, потому детвора и взялась за дело своими силами. Но вот следующий вопрос сделал мне стыдно: «Раз дирекция школы Хогвартс решила ничего не предпринимать, и лишь ожидала, когда проблема решится сама, почему вы не написали письмо в Министерство Магии Британии, в один из отделов, прямо или косвенно ответственный за решение экстренных и опасных проблем?». В момент, когда были произнесены последние слова, и в зале повисла общая тишина, я понял, что именоваться взрослым мне ещё рановато, несмотря на все свои амбиции и дела. Но ведь он прав! Если есть хотя бы малейшее подозрение на ТАКУЮ опасность детям, то почему НИКТО, кроме тройки детишек даже не почесался, только заново сыграли в любимую игру «Бабайки нет, если я под одеялком»? Не буду перечислять всевозможные «если», но ведь существует далеко не нулевая вероятность того, что хоркрусу (частице души) взбредёт в эктоплазму выпустить змеюку в Большой Зал во время, когда там соберутся почти все обитатели Хогвартса. И что тогда? Скольких бы детей не стало просто потому, что василиск бы лишний разочек взмахнул своим крошечным хвостиком, хм? Как долго бы его убивали Дамблдор сопрофессоры, и скольких бы детей списали в «сопутствующие потери»? Если судить по выражениям лиц присутствующих сегодня здесь, то у многих и многих проскочили те же мысли, а ещё многие очень внимательно посмотрели на Дамбдора, который делал вид, что он гордый маяк среди бурного шторма, и выстоит несмотря ни на что. Ответ Поттера о том, что мне и так было известно, вызвал не то, чтобы прям бурю, но шум поднялся знатный, к тому же тут же в ходе всё набирающего громкость гула послышалось несколько возгласов-упоминаний о том, что как раз в то время семейные совы не могли добраться до адресатов. То есть, была установлена информационная блокада. Я не знаю, где отыскали этого пожилого въедливого волшебника, по которому грустит и тоскует МИ-6, и все прочие «МИ» вместе взятые потому, что такой профи нужен всем, который к тому же не просто британец, но ещё и не входит ни в один из политических лагерей, то есть работает действительно честно. Этот человек всё время выглядел строгим, безэмоциональным, неприступным, но даже он после озвученных ответов улыбнулся, этак, добро и ласково. Впечатление, знаете ли, произвёл страшно сильное… или сильно страшное?       Далее, вопрос, как говорится, был разобран по косточкам, обсосан, и только после этого перешли на личности. То есть начали опрашивать на тему того, какие преподаватели как себя вели, и что делали. Адвокат Дамблдора возразила, мол дирекция не обязана доносить всю имеющуюся информацию до учеников, ведь чаще всего это может вызвать излишнюю панику, по этой же причине было принято решение о поднятии щитов школы. Чтоб, значиц-ца, не разжигать в стране панику, а также отработать версию о дистанционном внушении, мол это мог быть не мифический змей, убивающий взглядом, а какой-нибудь тёмный ритуал из разряда «родовых», который каким-то образом делал… ну, то, что было. Тут вступил директор школы, и снова разразился длинной речью на тему: «бывают ситуации, в которых главное – решительность, но часто излишняя поспешность не приводит к Добру (почему-то это слово мне послышалось именно так). А то, что некоторые дети пострадали – так из нескольких сотен всего четыре жертвы, да и те – спасённые, - это отличный показатель работы и профессионализма сотрудников школы». Касательно же Поттера Гарри он выразился в ключе, мол дети – это дети, - они склонны материализовать свои страхи и кошмары, а после накладывать их на живых людей. И всё бы хорошо, и всё понятно, но как быть с крестражем – книжечкой в чёрном переплёте, с инициалами одного шибко деятельного паренька? Мне было крайне интересно, что заготовил на этот случай директор, но я очень скоро понял, что обвинитель всё же не так честен, как я думал, ибо вопроса о тёмном артефакте-книжечке, то есть об источнике всех бед того года, так и не прозвучало. В конечном итоге получалось так, что куриной кровью на стенах писал сам василиск, и Джинни утянул в подземелье тоже он, хотя остальных, почему-то, только облучал взглядом. И, что удивительнее всего, всех всё устроило.       В первые минуты у меня было сильнейшее желание наподдать директору, и разгласить информацию о тёмном артефакте, но потом я вспомнил, что в этом деле замазан, вроде как, и один элфъ. Если я публично раскрою эту информацию, то на месте Дамблдора любой бы попытался спихнуть вину на кого-нибудь другого, и наиболее вероятным вариантом является как раз Малфой, как тот, кто хранил, вроде как, эту тёмную вещицу, вместо того, чтобы передать её для уничтожения. Директор-то что, всевидящий? Нет, в школе полно народу, и за каждым не уследишь, а потому всегда есть шанс, что чьё-нибудь гениальное чадо умыкнёт из дома какую-нибудь «жутко крутую штуку», и притащит в гостиную факультета, а она возьми, да жахни. И кто тогда виноват? Верно, кто угодно, кроме директора, ибо он один, а их, всех остальных, много. Политика во всей своей смердящей красе.       Судя по взглядам Поттера младшего и единственного, его это всё тоже немало удивило, в смысле сокрытие от общественности информации о затаившейся опасности. И не проведи с ним несколько бесед герр Кляйн, то я уверен, что подросток бы уже в голос возмущался, а также подробнейшим образом описывал всё, о чём его намеренно не спросили. Однако, ему поставили крепкую и безусловную установку: не болтать лишнего, отвечать только на заданные вопросы, и обязательно исключить всякие «я думаю», «мне кажется» и так далее, ибо к подобным оговоркам мастерски цепляется любой опытный бюрократ, или адвокат – это зависит от того, с кем имеешь дело. Короче говоря, я всё продолжал набираться опыта для подобных дел, коли они случатся в будущем, а сейчас готовился к тому, ради чего, собственно, и ввязался во всю эту муть-мутную и жуть-жуткую.       Третий курс был не интересен никому, ну, подумаешь, последний мужчина чистокровного рода попал без суда и следствия в тюрьму, и двенадцать лет там мариновался? Попал – значит, виноват, как же иначе? Искали его, ловили с дементорами, попутно детишек потравливая? Дык, у нас же каждый день такое! И вообще, хватит тратить время на бесполезную, неинтересную мелочь, давайте возьмёмся за одну белую бороду, да оттаскаем её всласть! Внимание переключили на этот год, и среди первых же слов было упомянуто, что Альбус (задолбал своей кучей имён) Дамблдор является ответственным лицом, которое обязалось организовать не только место для стоянки французской кареты, да укрепить причал для корабля дурмстрангцев, но ещё и обеспечить безопасность, а также соблюдения порядка на подконтрольной территории. На этом моменте Верховный Чародей что-то попытался возмутиться, вставить слово (речь), но его осадил старший судья, а остальные важно кивали и хмурили брови. Даже сам факт попадания в Кубок Огня незаконной заявки – уже достаточная угроза авторитету всего государства, ибо дело-то международное, и подобная «шутка» резко уронила и так не шибко высокую оценку британцев в глазах мировой общественности. Ну, насчёт «мировой» я бы даже поспорил, ведь большинству стран до Оловянных островов и дела нет, пока они не лезут с новыми колониальными планами туда, где их не ждали вообще никогда. Однако, этот спор будет совершенно бесполезным, так что пусть воображают себе всё, что хотят. По Дамблдору тем временем продолжали топтаться. Если всё началось с иностранного вмешательства, так как старик «засиделся» на ответственной должности, то сейчас и до местных наконец-то дошло, что шанс сковырнуть Альбуса слишком хорош, чтобы его игнорировать. Вот и взялись за дело всерьёз, вешая на бедного директора всех собак. Тут и урон авторитету британцев не только политический приписали, но и моральный (шо же о нас люди добрые скажут, га?), и манкирование должностными обязанностями, так как не устроил гостей с должным комфортом в замке, раз они живут в своих карете/корабле, и неэффективность профессиональная, ведь круг чертил он, и на этом успокоился. В общем, даже этого уже хватало для основательного расшатывания старого «колосса». Когда с этим закончили, люди решили, что обвинитель сказал всё, что хотел, но не тут-то было! Мужчина просто переводил дух, продолжив говорить уже на другую тему – о Гарри Поттере. Как оказалось, то интервью во Франции добралось и до весьма закрытой Британии, и людям многое не понравилось в словах мальчика, наивно выложившего посторонней тётеньке много интересных фактов. До этого момента все как-то так удобно отводили глазки в сторону, мол дитятка наговаривает, и жилось ему хорошо, ибо Сам всех заверял в этом. И всё бы хорошо, не окажись журналистка профессионалкой, которая не поленилась отправиться в Британию, найти там описанное мальчиком место, а потом ещё и поговорить с Дурслями. Опять же, это семейство не является культом Подземного Рогача, вступление в который требует тиранить малолетних сирот, но люди они, как бы выразиться попонятнее… ну, они являются британцами. Да, именно так, они – британцы, даже больше – англичане. Они не терпят инакомыслие, им чуждо всё «ненормальное» и «непонятное», для них крайне важно, что скажет какой-нибудь посторонний дяденька, проезжающий по их улице на своём авто. В общем, не самые лучшие, но и не худшие люди, простецы, без капли магии, так что вполне естественно, что встреча с женщиной, расспрашивающей о «негодном мальчишке» их не обрадовала, и француженка услышала много «интересного» как о самом Гарри, так и о его родителях. И естественно, что не постеснялась всё это передать своим читателям. И ладно бы, если бы эти газетёнки были где-то там – далеко, так нет же, народ начал шуметь, поднял волну, которая смыла добровольные шоры у местных, вот и они тоже начали «возмущаться». Но как-то так, на публику, мол мы тоже волнуемся за Героя, и это совсем не мы писали горы писем два года назад, чтобы убрали это чудовище из школы, этого «наследника Слизерина».       В лучших традициях самого Великого, краткое изложение претензий и обвинений превратилось в зажигательную речь, щедро разбавленную отступлениями с изложениями «своего непонимания происходящему», и изложения личного мнения. Закончилось словоизлияние обвинителя выражением твёрдой решимости разобраться с каждым пунктом, не допустить утаивания или запутывания судебного следствия в этом сложном деле.       Свою очередь защита использовала с толком, предоставив огромное полотно отчётов, в котором перечислялась буквально каждая иголка и пуговица, которыми ремонтировали одежду Филча. Утрирую, конечно же, но было где-то очень близко к подобному. Все долгие речи произносил лично Сам, от чего ответное выступление защиты «невиновных просто по умолчанию» затянулось очень значительно, да так, что сразу после них сделали перерыв на обед. Тут стоит добавить, что если первая речь, речь обвинителя была ещё относительно удобоваримой, то уж защита Дамблдора лично, и его хозяйства в общем нагнала такую скуку и сонливость, что большинство боролись с зевотой, а некоторые даже открыто пытались не разорвать лицо и не вывихнуть челюсти. Да я и сам скоро понял, что реально «накатывает» что-то «такое-этакое», и мне пришлось пафосно превозмогать эту слабость. После перерыва вернулись явно не все – свободных мест с утра не было, а некоторые из вернувшихся выглядели так, что от одного их вида хотелось вернуться домой, завернуться в плед, и тихонько посапывать. Меня немало веселил вид вялого народа, особенно тоскливый взгляд судьи, который и сам возвращаться явно не хотел, да ещё и откровенно раздумывал: а не перенести ли слушание на другой день, а лучше на недельку? Но, кое-как, а дело потихоньку двинулось, и плавно подошло к тому, чего я уже откровенно задолбался ждать – к делу отбора участников Турнира.        - …кроме всего ранее озвученного, в стенах школы чародейства и волшебства «Хогвартс» случился прецедент, который, как я считаю, будет записан во многие учебники не только по истории, но и по юриспруденции. – стиль нашего адвоката резко отличался от обвинения и защиты: мужчина вёл себя энергично, активно, речь его была чистой, не нудной, да и всё его поведение было очень похоже на те, которые можно увидеть по телевизору у американских адвокатов, и всё это пробуждало в людях интерес, и прогоняло сонливость.       Пусть это будет несколько несвоевременно, но я хочу уточнить, что в магическом мире суд не обязательно крутится вокруг обвинения и защиты. Часто адвоката нет вообще, а в роли обвинения выступает кто-нибудь из влиятельных чиновников, у кого есть интерес в текущем деле. Наём адвоката – дело личное, никто не собирается поддерживать демократию, или что-то похожее. Не менее часто случается так, что дело затрагивает интересы сразу нескольких людей, и процесс в таком случае происходит не двухсторонний, а участвуют все, только требуется заранее утвердить списки причастных. Установить истину, как я уже говорил ранее, не составляет большого труда, а вот разобраться «кто-куда-зачем» - это сложнее, в силу множества причин, и странности магов здесь играют далеко не последнюю роль. Ну, как бы там ни было, а в нашем случае имеется одно большое дело, состоящее из нескольких частей. Наша часть, в смысле та, которая затрагивает наши интересы, будет разбираться подробнее именно с нашим участием, то есть герр Кляйн будет добиваться того, чтобы возможность была использована максимально выгодно для нас. - Не знаю, к чему стремились злоумышленники, когда подбрасывали заявку на участие от имени другого человека, а также не могу с уверенностью утверждать о их методах, но в результате мы получили парадоксальный результат. Министерство Магии Британии, когда устанавливало правила отбора участников, руководствовалось идеей предотвращения участия несовершеннолетних, которым не хватает ни знаний, ни умений для не просто победы, но даже простого выживания в сложнейших испытаниях Турнира Трёх Волшебников. Хочу специально подчеркнуть: Министерство Магии Британии взяло на себя обязанности по устройству Турнира, но спокойно передало в не подконтрольные руки воплощение одной из важнейших частей. Вместо того, чтобы отобрать специалистов, организовать специальную наблюдательную комиссию, Министерство и сам министр переложили всю ответственность на директора школы, у которого и так было достаточно забот, к тому же в школе уже некоторое время наблюдается недостаток в персонале. Таким образом контрольно-ограничительные меры были созданы директором школы Хогварст, Альбусом Дамблдором, и всех это устроило. – адвокат сделал небольшую паузу осматривая публику, затем перевёл взгляд на бумаги, вроде как что-то перечитывая, и снова заговорил. – Считаю, нельзя взваливать на одного человека такое количество обязанностей. Управление школой – это уже огромный труд, но люди посчитали, что раз Альбус Дамблдор является столь могущественным волшебником, то он может работать за троих, совмещать три должности, и, соответственно, быть в трёх местах сразу. Специально для тех, кому интересно, я озвучу информацию, которую изучал по этому вопросу, и получил вот такой вывод: на данный момент во всём мире не существует магических, или любых других методик для того, чтобы волшебник мог разделиться на три части, и во всех трёх воплощениях одинаково хорошо работать. Существуют методики выхода души из тела, но даже в таком случае невозможно одновременно летать в виде духа, и ходить в физическом теле. – короткая пауза, осмотр публики, и возвращение к судьям. – Произошла не ошибка, произошло преступление по вине разгильдяйства и лени чиновников. Сейчас, здесь и при всех свидетелях я прошу правительство Магической Британии провести служебное расследование и наказать виновных в случившемся, а также пересмотреть вопрос о необходимости подобных нагрузок на одного человека. Я не сомневаюсь, что в Британии найдётся ещё хотя бы пара-тройка волшебников, способных взвалить на себя часть обязанностей, которыми общество буквально перегрузило Альбуса Дамблдора. Имейте совесть, мужчина уже не так молод, чтобы гонять как раньше! – в голосе герра Кляйна прозвучали искренняя забота и возмущение, и я бы даже поверил его игре, если бы не знал, какие цели преследует адвокат. – Но, возвращаясь к главной теме, я хочу рассказать, что же привело сегодня в этот зал этих двух молодых людей. – лёгкий жест в нашу сторону. – Итак, прецедент. Правительство постановило: принимать участие имеют право лишь совершеннолетние волшебники и волшебницы, достигшие семнадцати лет. Руководствуясь этим условием, Альбус Дамблдор установил ограничивающие чары, которые не пропускают тех, кто не достиг семнадцати лет. И снова, выбор директора можно оспорить, так как любой взрослый маг может с ходу обнаружить множество слабостей в этих чарах, но к этому можно вернуться и позже. Далее, идёт черёд Кубка огня – старинного артефакта, созданного специально для определения участников Турнира Трёх Волшебников, и который по умолчанию заключает магический контракт с теми, кто вбросил заявку в его пламя. Кубку не важно, кто, каким образом или при каких обстоятельствах вбрасывает заявку, его дело – решать, достоин ли претендент на участие в, не побоюсь этого слова, Великом действе, или же нет. Далее, злоумышленник наложил какие-то мощные чары, повлияв на Кубок методом, схожим с методиками настройки артефакта, и вот мы получаем четвертого участника. По мнению артефакта, на которого переложили право выбора волшебники, всё законно и правильно. А теперь переходим к итогу: в Турнире участвуют двое несовершеннолетних волшебников, связанные магическим контрактом, и не участвовать не могут. Есть нюансы, да. – мужчина важно кивнул, снова мельком осматривая публику. – Например, магический опекун может разорвать подобный договор, пока опекаемый не принял участие в первом испытании. И если мистер Хошино бросал заявку лично сам, принимая на себя всю ответственность за данное решение, то мистер Поттер этого не делал… - в зале начал нарастать шум, посыпались выкрики, осуждающие возгласы, но буквально через несколько секунд на трибуны были наложено масштабное «силенцио», и адвокат продолжил. – Несмотря на общественное мнение, четырнадцатилетний подросток тоже умеет думать, и мистер Гарри Джеймс Поттер дал своё честное слово, которое было позже подкреплено зельем правды, и я могу с уверенностью заявлять, что его подставили. – ещё одна пауза, чтобы до людей дошло, продолжил. – Итак, мистер Поттер не мог отказаться, хоть и не принимал решения участвовать, просто потому, что его магический опекун был осуждён, кстати, вопреки всем процедурам и нормам, практически незаконно брошен в Азкабан, и из-за этого не мог разорвать контракт своего подопечного. – люди возмущались, роптали, но не так громко, как раньше. – Прецедент: Министерство Магии Британии не имеет возможности запретить участие этих несовершеннолетних, ведь так они осознанно ставят мистера Хошино и мистера Поттера под удар невыполнения магического контракта, то есть ставят под различные угрозы вплоть до потери магии. По закону, подобное карается незамедлительным «поцелуем» дементора. – публика замерла, жадно вслушиваясь в речь мужчины, слова которого вдруг стали ещё более интересными, чем раньше. – С другой же стороны, своим же постановлением Министерство Магии Британии запретило участие тем, кто не достиг семнадцати лет. – в глазах людей засветилось понимание. – Таким образом, правительства трёх магических стран сами создали условия, а после были вынуждены признать двух несовершеннолетних студентов Хогвартса теми, кто имеет право принимать участие в Турнире Трёх Волшебников. Исходя из этого, я требую на высшем уровне официально признать этих двух молодых людей, Сору Хошино, и Гарри Джеймса Поттера досрочно совершеннолетними, дееспособными, и свободными от любых ограничений, накладываемых на несовершеннолетних. И в будущем более не поднимать вопросов по поводу этого решения, утвердив его единоразово и безапелляционно. Дальнейшее заседание превратилось в самый настоящий базар, который мы уже видели в первый день. Особенно шумели Фадж и Дамблдор: оба ни в коем случае не желали терять влияние и рычаги давления на нас с Гарри, однако, заседание сие является открытым, присутствует множество свидетелей, в том числе иностранных журналистов, так что просто надавить авторитетом не получалось. А против фактов пусть и пытались переть, но главные противники оказались не готовы к этому противостоянию. И когда, казалось бы ни одному, ни другому не оставалось иного выхода, кроме признания очевидного вывода, вполне себе логичного, Дамблдор разыграл свою излюбленную карту, или же навык, а именно взял слово, и двинул речь. Долгую, трогательную, в лучших традициях демократических ораторов, то есть все мы братья, равны, должны помогать друг другу, должны заботиться о ближнем, и правильно растить детей, но как же это делать, если дети не под контролем? В этот момент зал снова затих, буквально заглядывая в рот старику, вид которого был… ну, не знаю, не ниже уровня «святого на земле», хотя, этот загадочный блеск глаз, доброе, располагающее выражение лица… тут можно невольно задуматься. Уже который раз присутствую при подобных сеансах «прочистки чакр», и в который раз поражаюсь способностям этого человека, тут, несомненно самый настоящий дар (не путать с Даром магическим). Хотя, есть вариант, что Альбус просто приложил много усилий и времени на изучение болтологии, вот и выносит мозг любому в зоне досягаемости. Тут можно было бы только горестно вздохнуть, ибо уже было ясно, к чему всё идёт, но тут вмешался в дело наш адвокат. Кстати, Гарри тоже уже уверовал, что полное подчинение директору – это для его же блага. - Всё это, несомненно, весьма интересно, герр Дамблдор, и, конечно же, для «Высшего Блага», - с нескрываемым сарказмом заговорил герр Кляйн, пару раз кивнув, хмуря брови. – но давайте оставим предвыборную агитацию на адекватный этому действу период, и вернёмся к обсуждаемому делу. К тому же всем хорошо известно, как Верховный Чародей с подобными речами агитировал сократить «чрезмерные» расходы на британский Аврорат, вследствие чего уровень преступности на островах значительно возрос. Другое решение запретило старым и древним родам чистокровных магов брать на воспитание несовершеннолетних волшебников, как маглорожденных, так и полукровок, лишившихся родителей, из-за чего многие молодые маги растут в магловских приютах. Уважаемый суд, я опасаюсь: раз вновь зазвучала подобная речь, мы можем получить очередное ограничение, либо закон, запрещающий ветвь магии, потому прошу лишить Альбуса Дамблдора слова, либо вообще вывести из зала заседания. - Что вы себе позволяете! Я протестую! – это возмутилась адвокат Дамблдора, но герр Кляйн полностью её проигнорировал. А сам директор школы только делал оскорблённое лицо, с поправкой на его «святость», поэтому смотрел на нашего адвоката старик этак снисходительно, мол что взять с молодёжи? - Кроме того, прошу суд обратить внимание на то, что герр Дамблдора, обладая официальными бумагами на опеку над Гарри Джеймсом Поттером имеет право распоряжаться голосом рода Поттер в Визенгамоте, а также голосом рода Блэк, так как Сириус Блэк, последний член рода Блэк, является магическим крёстным этого молодого человека. Считаю, герр Дамблдор просто не желает терять политическое влияние, которым очень удобно располагает вот уже тринадцать лет, с тех самых пор, как погиб Джеймс Поттер, а Сириус Блэк отправился в Азкабан без особых разбирательств. Вот мне кажется, что после подобных слов, герру Кляйну лучше больше не возвращаться в Британию, то есть сразу же по завершению заседания тут же отправляться порт-ключом домой. Просто есть вещи, которые не принято говорить вслух, и данная тема в Британии, можно сказать, «табу». Очень многим известно о текущем положении вещей, а тем, кто не знает, это и не нужно. Не говорят об этом потому, что работает принцип «я молчу о твоих делишках, а ты – о моих», но когда кто-то посторонний вмешивается в чужую песочницу, всем «детишкам» это становится не по нутру, и нарушителя «карают» всей кодлой сообща. Нет, я совсем не против того, что сказал герр Кляйн, в смысле и сам бы высказался в подобном ключе, но чуть позже, когда набрался бы силы и власти, вот тогда уже можно было бы и пободаться с этими зубрами. А вот сейчас меня бы задавили всем светом, а если бы не хватило местных сил, что сомнительно, то не пожалели золота и на материковых наёмников. Судя по выражениям лиц, поняли это если не все, то очень многие в зале, поэтому выглядело большинство заинтересовано… ну, те, кто не «играет в песочнице», а вот сами «игроки» хмурились, поджимали губы, прожигали злыми взглядами немца, но молчали. Да, адвокату нужно бежать, даже авторитет рода и гильдия не помогут. - Что ж, суд принимает во внимание заинтересованность мистер Дамблдора и лишает его слова до завершения данного заседания. Если запрет будет нарушен, он будет удалён из зала. – старик только устало-порицающе покачал головой, но нарываться не стал. – Что же касается промежуточной темы, вопроса об участии в смертельно опасном состязании, в котором имеют право участвовать лишь совершеннолетние волшебники, двух несовершеннолетних людей, мы считаем, что требование адвоката мистера Поттера, и мистера Хошино справедливо. Министерства Магии сами установили эти правила, утвердили их общим решением, тем самым создав неожиданный прецедент: участвовать могут только совершеннолетние, но если участвует несовершеннолетние, то общество и правительства должны признать их совершеннолетними. Палка о двух концах. Посему решение суда таково: несовершеннолетние мистер Гарри Джеймс Поттер и мистер Сора Хошино с момента оглашения сего решения признаются полностью дееспособными, с них должны быть сняты все возрастные ограничения, в том числе Чары Надзора. Также, Альбус Дамблдор должен передать мистеру Поттеру все, чем распоряжался до сего момента от имени мистера Гарри Джеймса Поттера. Решение принято, и не подлежит пересмотру. Прошу секретаря зафиксировать это особым примечанием, с отметкой занесения прецедента и решения по данному делу в архив.– судья сделал паузу, получая ответ от секретаря, совершившего какую-то специфическую магию, а затем продолжил. – Теперь, следует вернуться к другим делам… Дальше снова заговорили о более «важных» вещах. Вызывали каких-то странных людей в качестве свидетелей, которые «ответственно» заявляли что-то, но как бы странно это ни было, но ни один из них не клялся даже просто по-магловски, не говоря уже о магических клятвах. Даже тупому было видно, что происходящее – фарс, но всех это устраивало, ну, может быть кроме того, против кого ополчились буквально все, то есть одного седобородого старца. Продолжалось это всё, слава Духам, не слишком долго, и в конце концов всё завершилось пространной речью обвинителя, в которой говорилось о том, что Дамблдора продолжают уважать, он почётный гражданин своей родины, и так далее и тому подобное, но он уже стар, и пора бы уступить место молодым перспективным волшебникам, которые вдохнут новую струю в общество. Следом заговорил старший судья, почти полностью повторив слова обвинителя, и закончилось всё тем, что Альбус Дамблдор был подвинут из кресла главы Визенгамота, но директором школы остался, насчёт же МКМ будет решать уже сама МКМ. О всём остальном, о чём ранее расспрашивали Поттера, о различных промашках и провинностях Альбуса, благополучно забыли, отделавшись выполнением прямых требований нашего адвоката. Также было решено провести дорасследование нескольких старых дел, в том числе и дела Сириуса Блэка. Нам же с Гарри на выходе вручили по официально-красивому свитку пергамента с кучей печатей, в которых мы были признаны дееспособными, и на нас более не действуют различные ограничения, в том числе и Чары Надзора. Меня улыбнула эта добавка, так как я никогда ими и не был ограничен, даже аппарировал когда и куда хотел до получения лицензии, притом никто даже не пытался меня прижать этим. А ещё, как бы смешно это ни звучало, никто в Министерстве Магии Британии до сих пор не знает, где находится мой дом в Лондоне, или как пройти к моим землям в Шотландии. Всё же хорошо быть магом: найти юрэй в Лондоне – дело плёвое, а приспособить их для защиты своего жилища – ещё легче, вот и не могут ко мне пройти даже зная адрес, или проследить каким-либо образом до точки, куда можно аппарировать, а от масштабных чар слежения и наблюдения спасают прикормленные стайки мелких йокаев, вроде нэдзуми (крысы-оборотни, не всегда, даже редко когда разумны, таковыми являются лишь наиболее старые из них, обычно же нэдзуми мало отличаются от простых крыс, ведь и те довольно смышленые существа). Эти стайки просто создают постоянные магические возмущения определенного толка, что сбивает всяческие средства магического слежения. Что-то вроде «белого шума» или мощной статики. Наш адвокат, кстати, тоже сообразил, что ему здесь опасно оставаться, поэтому стоило нам покинуть зал заседаний, как он воспользовался порт-ключом. Поттер ничего не понял, поэтому лишь растерянно озирался, а после начал задавать вопросы, благо, мы уже успели прилично удалиться прочь от основной толпы и потока, тем самым лишая множество журналистов возможности ещё поиздеваться над нами. К слову, пока мы шли, и я, не особо вдаваясь в подробности, пытался объяснить парню в чём дело, попутно размышлял о технологии портала герр Кляйна, ведь в Министерстве нельзя пользоваться иными способами магического перемещения, кроме как транспортными каминами, всё остальное блокируется. Вот и вопрос: что же это за порт-ключ, который спокойно пробивает министерские щиты?

***

Со времени переломного для многих судебного заседания прошло уже несколько дней, которые превратились в подобие затишья перед бурей. В лицах волшебного населения ясно было видно ожидание чего-то, ну, не обязательно плохого, но события, которое перевернёт их жизни с головы на ноги. И я не ошибся, говоря именно так, просто местные уж слишком привыкли жить именно так. Статьи в газетах и журналах, «сарафанное радио», слухи и сплетни – всё это цвело и пахло, щедро рассыпая вокруг огромные количества «пыльцы», от которой даже дышать было тяжело – настолько бредово звучали некоторые выражения и «реальные» версии происходящего. И да, ни одно из печатных изданий Британии, или Европы в целом, по крайней мере те, которые мне удалось достать, не написали всей правды, максимум – процентов шестьдесят, плюс-минус процентов пять, остальные же не стеснялись искажать факты самым немыслимым образом. Не могу сказать, что мне это приятно, я вообще не люблю ложь, но и особо не цепляло. В этот день, в среду, я вырвался из Хогвартса для посещения одного «важного» чиновника в Лондоне, какой-то там лорд, но я даже не напрягался, чтобы запомнить его имя, ибо фамилия у него оказалась «Джонсон», то же самое, что наше «Иванов». Никогда не любил чиновников вообще, и русских из той жизни, и британских из этой – особенно не люблю, даже презираю, и почти ненавижу. Однако, к сожалению, ничего с ними поделать нельзя, в том смысле, даже если прикончишь одного, на его месте образуется новый, и как бы не хуже предыдущего. Для искоренения всей этой заразы нужно валить всю систему, но и это не выход, ибо простой народ невинно пострадает. С другой же стороны это не значит, что нельзя воспользоваться слабеньким «конфудусом» и правильно для себя направить мысли этого «важного» человека. Хотя, начал я совсем иначе, и без всякой магии, но человек оказался настолько упрям и непрошибаем, что у меня просто сдали нервы, и я приложил его невербальным «депульсо» (толчок), от которого человечка снесло вместе с дорогущим креслом в стену, и он потерял сознание. Хотел приложить «экспульсо» (взрыв и толчок), но оно у меня выходит с ошибками (мало тренировок), и чего доброго я бы прикончил это наглое существо. Пока этот Джонсон был без сознания, я не отказал себе в удовольствии, и пару раз прошёлся ботинком по почкам лорда. Знаете, так легко на душе стало, прям мечта всей жизни сбылась, и сразу и дышать стало легче, и мир стал ярче, захотелось улыбаться и смеяться. Думаю, многие и многие мои бывшие соотечественники с удовольствием бы повторили мой «подвиг» на каком-нибудь знакомом бюрократе из ближайшего ЖЭКа, или другой конторы по взрыванию мозга, и уничтожению нервов особо болезненным образом. Ну, хватит лирики. Так вот, когда этот «важный» человек пришёл в себя, тут же оказался под воздействием «конфудуса», и мы с ним очень обстоятельно побеседовали. Вообще, подобные ему человеки терпеть не могут, когда какой-то чужак приезжает в их страну, и начинает творить «добро», в смысле не обязательно благотворительность, но даже дела, которые общество будет воспринимать крайне положительно, дела, которые могли бы сделать и местные, но просто не захотели на них тратить своё время. Подобным людям такое не нравится не потому, что завидно, или ещё что, а потому, что это выставляет их в плохом, невыгодном свете. Отговорка же простая: от приезжих добра не жди, и раз он сейчас что-то такое делает, значит замыслил что-то крайне плохое, а сейчас просто маскируется. Ну, или что-то вроде того. Мне, в принципе, без разницы, кто и что подумает, для меня важен прогресс моей задумки, и терять время просто потому, что какой-то малохольный уродец с оплывшей рожицей что-то там решил или подумал, вернее, додумал, я не намерен, и пресекать буду любое вмешательство самыми решительными методами. А потому, Джонсон теперь разве что хвостом не машет, когда я захожу в его кабинет. К сожалению, не всё можно решить через одного пусть важного и уважаемого, но всё же человека. Система же, что та гидра – многоголова, так что даже если ты взял под контроль одну голову, остальные остаются целыми, и вполне себе способны выдохнуть пламенем в самый неожиданный момент. А посему приходится придерживаться некоторых правил игры, а также действовать согласно инструкциям, пусть и для «внутреннего пользования». Самому во всей это чудовищной и адской канцелярщине разобраться практически нереально, как в каком-нибудь военном шифре, хотя, есть мнение, что это именно и есть шифр, чтобы посторонний не мог влезть в отлаженный механизм, и устроить «демократию» в давно поделенном поле немногих «избранных». Радует, что Джонсон помогает, и делает это очень активно. Как я уже говорил Оливии и Гарри с Арлет, в моих планах стоит на важном месте создание приюта для сирот. Не будь я магом, и ничего бы мне не светило, а так дело шло, пусть и туго, но шло. Требований, даже претензий было очень много, но авторитет Джонсона позволял значительно сглаживать углы. С меня требовали многое, если уж я пожелал создать приют, и началось всё с дороги, хорошей, основательной. Ну, хоть не автобан, и то хлеб. На вопрос «С какого перепугу?», мне ответили мутным: «чтобы к детям можно было легко и быстро добраться…», я же не удержался, и спросил, а может им вообще железную дорогу построить, чего мелочиться? Чиновник тогда по-настоящему задумался, и даже начал прикидывать, хватит ли у меня на это средств. Честно говоря, в тот момент хотелось использовать именно «экспульсо», но Джонсон осадил зарвавшегося товарища, популярно объяснив, что в данном регионе уже имеются все наиболее важные ветки железнодорожного сообщения, а если начнётся новое строительство, общество это не одобрит, ибо лишние траты, которые можно было пустить на другое направление. Однако, от ремонта и обновления существующей дороги, и строительства конкретно ко мне, это меня не спасло. И снова Джонсон подсуетился, и свёл меня с коммерческой компанией, работающей исключительно по государственным контрактам на ремонт и постройку дорог, и в этой компании у лорда имеется крупная доля акций, так что повлиять на образование цены он смог значительно. А встреча с другим акционером, и ещё один «конфудус» (от «империо» у простецов просто едет крыша, они превращаются в тупых кукол) сделали контракт куда более приятным в ценовом смысле. Кроме дороги, с меня требовали ещё и подвод газовой трубы, которой в небольшом городке, около которого и размещены мои земли, никогда не было. Таким образом хитрые чиновники хотели поиметь двойную выгоду: распихать по карманам выделенные под это дело средства, да ещё авторитет свой поднять. Но не срослось. У меня на холмах стоят ветряки, а в одном из холмов размещен подземный бункер-аккумуляторная-подстанция, и электричества на данный момент с избытком, по расчётам специалистов, нынешних мощностей хватит и на строящийся сидровый заводик, и на отопление электричеством. Да, с аккумуляторами пришлось повозиться, так как их ещё нет в природе, в смысле подобные системы только разрабатываются. Для решения этого вопроса пришлось притормозить производство музыкальных артефактов, и загрузить Сферу новой задачей на целый месяц, да и самому пришлось изрядно вывернуть мозги, но как итог: у меня имеется дюжина мощных ветряков, и для каждого свой комплект кристаллов-накопителей, общим числом тридцать шесть штук. Чиновникам явно не понравилось моё «новаторство» и «кулибинство», даже комиссию отправляли для изучения сего чуда, мол не соврал ли я. Что ж, комиссию я сопровождал лично, и даже пустил в заветный бункер, пропуск в который имеется только у меня, и у Момо, которая может войти вообще куда угодно на моих землях. Мне тогда ещё вспомнился фильм «Охотники за привидениями», когда один идиот потребовал отключить агрегат неясного назначения, из-за чего едва не случился глобальный «капут». Эти умники из комиссии тоже хотели, чтобы техники поковырялись отвёртками в гудящих шкафах, закованных в сплошные листы металла, хотели что-то там проверить на безопасность. Но как проверишь, если у аккумуляторов даже нет швов, не говоря уже о какой-нибудь дверце, или снимаемой панели? На все претензии я сначала просто отвечал «секретная технология». Пытались мурыжить, даже угрожали, но сперва их заткнул «конфудус», а потом все эти «важные» людишки дружно несколько раз споткнулись, разбили себе лица, один даже нос сломал, но я добрый, так что перелом был вылечен магией, и благодарные простецы шустро отправились в Лондон на доклад о таком хорошем мне. Позже Джонсон объяснил этот механизм: подобных мне «неудобных» и «излишне активных» используют, заставляют следовать всем требованиям даже жёстче, чем это принято, а после создают какую-нибудь ситуацию, и просто отжимают затею, которую после этого выставляют собственной инициативой. Ну, что тут можно сказать? Вот-вот, и я о том же: на костёр их! Но потом. А сейчас надо работать, и «конфудус» с этим отлично справляется. Сегодня же у меня была встреча с одной ответственной дамочкой из социального контроля. Старая дева, разочарованная вообще во всём, и, соответственно, всем же недовольна до невозможности. С ней пришлось обсуждать детали жилищных норм, а также будущий быт детей. В отличие от других чиновников, эта мадам не пыталась меня топить, или выставлять излишних требований, но настолько дотошно цеплялась к деталям, буквально нудела, что хотелось заткнуть ей рот, или выбросить её из окна. Закрытого. Решетками. Ну, как бы там ни было, и этот «барьер» мы берём. С ней, к сожалению, придётся встретиться ещё не раз, и даже не два, а куда больше, но она всё же лучше всех предыдущих «важников», и к концу встречи я даже начал к ней привыкать. Вот если бы она ещё и не надоедала на тему «нельзя доверять детей тем, кто ещё сам не просто молод, но и семьи не знает». Отвечать на эти слова я не видел смысла, помешать она мне всё равно не сможет, а понудеть… ну, пусть нудит на здоровье, раз сама неудачница. На данный момент я решил прогуляться пешком до «Дырявого котла», даже несмотря на не самую приятную погоду «Удивительно-Серого-Города», с извечной сыростью, слякотью и туманами. Но магия – это не один «экспелиармус» или «алохомора», магия – это стиль жизни. Нормальные маги буквально дышат магией, и множество действий выполняют не задумываясь. Люди кутались в пальто и прятали лица в шарфиках и высоких воротниках, спешили, чтобы меньше времени провести на сыром воздухе. Я же шёл не спеша, камзол был расстёгнут на две пуговицы, открывая шею. На меня не упала ни одна капля редкого дождя, ни одна капля грязи не осела на моей обуви, ни один простец даже не попытался меня толкнуть или зацепить. Ни о чём особенном я не думал, оставив дела позади закрытой двери чиновников. Подобные моменты следует использовать, иначе жизнь превратится в непрекращающийся забег от одной точки, к другой. Иногда нужно просто дать себе вздохнуть полной грудью, отбросить волнующие мысли, осмотреться, вдруг, буквально на расстоянии вытянутой руки проходит любовь всей твоей жизни, а ты её не заметил только из-за того, что не поднимал глаз от каких-нибудь бумаг? Если не делать передышки, можно превратиться в робота из мяса, которого заклинило на одной задаче. Магам тем более подобное противопоказано, ибо мы живём мечтами и фантазией, которые очень легко побеждаются рутиной. Нужно просто поднять глаза, глубоко вздохнуть полной грудью, осмотреться вокруг, увидеть мир, в котором живёшь, улицу по которой идёшь, заглянуть в переулок, вдруг там есть что-то не только противное, но и интересное? Вроде этого странного котейки с удивительными рубиновыми глазами… Молодой кот, а в том, что этот конкретный хвостатый является самцом, сомнений, почему-то, не было, сидел в небольшой тени на сухом пятне. Абсолютно черный, с двумя белыми круглыми пятнышками-бровками, над которыми стоят торчком острые ушки и пара золотистых рожек. Два хвоста обнимают стройные лапки. Кота будто окружала слабая дымка-тень, замечательно скрывающая этого не то йокая, не то бакемоно от простецов. Рубиновые глаза несколько лениво скользили по проходящим простецам, без интереса рассматривая их, но тут наши взгляды встретились, и у кота реально расширились глаза, и дрогнули хвосты. Очень умный взгляд всматривался в меня, буквально просвечивал вниманием, и в них просвечивало какое-то странное неверие. Странная реакция у котейки. Улыбнувшись, я всё той же неспешной походкой приблизился к коту, немного нагнулся, несколько секунд мы смотрели в глаза друг другу, а после я спокойно подхватил не сопротивлявшегося зверя на руки. - Идём домой, хвостатый, хватит уже гулять. – улыбаясь, произношу, смотря в рубиновые глаза. «Домой». – ответил юношеский голос в моей голове, со специфическим «мурлыкающим» акцентом. - Да, домой. – я важно кивнул внимательно смотрящему на меня коту. – Как тебя звать-то? «Стэнли…» - в голосе послышалась грусть. – «старая хозяйка звала меня именно так…». – негромко «прошептал» голос. - Что ж, Стэнли, а меня зовут Сора. Приятно познакомиться. На прохожих я не обращал внимания, пытаясь понять, кого же это я нашёл столь неожиданно…