Наследие Малакора V (сборник драбблов)

Пейринги и персонажи: Изгнанница, Бао-Дур/Изгнанница, Микал/Изгнанница, Аттон Рэнд/Изгнанница Категория: гет Жанр: херт-комфорт, PWP Рейтинг: R Предупреждения: лёгкая ксенофилия Краткое содержание: Она тишина, которая гасит все звуки. Она пустота, в которой чувства обращаются в безразличное ничто. __________________________________________________ Они все так любят её, жалеют её и желают, что она и вправду начинает себя чувствовать несчастной, беспомощной. Их трогательная забота ослабляет — даже не физически, просто всё сложнее принять мысль о дне, когда придётся покинуть их ради их же блага. Они так надеются на неё, так сочувствуют тяжести её ноши, что пытаются взять часть на себя, не понимая, что это их сломит, раздавит, уничтожит, как когда-то сломило и раздавило её. Митра позволяет любить себя потому, что не в силах дать им что-то большее, а ещё — потому, что втайне надеется, что, может быть, их нежность, любовь, страсть сможет растопить лёд, много лет назад заморозивший её изнутри. Аттон хватает её и притягивает к себе, прижимается телом к телу, короткими поцелуями покрывает её всю. Он поспешен, резок, иногда груб, входит внутрь и движется быстро, но не настолько, чтобы причинить ей боль. Он просто... Будто боится упустить её, отдать кому-то другому. Когда Митра расслабляется и обнимает его, засыпая, он нервно ёрзает, не зная, уйти ли ему, или можно остаться рядом с ней. Возможно, он больше других понимает, как сильно она надломлена, как опустошена. Возможно, он даже знает, что не сможет её спасти и пытается хотя бы не мешать лишний раз, но не в силах отказаться от того, чтобы побыть с ней ещё немного. Без Аттона их длинное путешествие могло не начаться, и Митра ценит его. Микал касается её, словно священной фрески — едва-едва дотрагиваясь губами, тысячу раз переспросив удобно ли ей, хорошо ли, и как именно она хочет. Это убивает весь настрой и всё желание, и хочется то ли смеяться, то ли расплакаться. У неё нет сил на него злиться, она согласна уже как угодно, а он всё не унимается. Он большой, горячий и тяжёлый, и под ним Митра чувствует себя Дантуинской равниной. Нет страсти, есть спокойствие. Когда он ласкает её языком и губами, она зарывается пальцами в его волосы. Митра благодарна ему за помощь, потому никогда не скажет, насколько сильно она опустошена, и что как бы он ни старался, его ласки не способны исцелить её. К Бао-Дуру она приходит сама. Митре нравится его голос, вот только с ней он в последнее время старается быть молчаливым. Она обнимает его и гладит между шипами на голове, а потом вдруг притягивает ближе. Он поддается. Бао-Дур осторожен и нежен, ему приходится немного сдерживать себя, чтобы не ранить Митру. Она же себя не жалеет, насаживается на его твёрдый и толстый член до самого основания, до боли, сжимая и отпуская его внутри себя. Без Бао-Дура она бы не справилась.

***

Каждый из них желает заполнить её — своими словами, своей любовью и заботой, своим семенем. Зачем, зачем, зачем? Почему они не понимают? Она же тишина, которая гасит все звуки. Она — пустота, в которой чувства обращаются в безразличное ничто. Она — рана, и никого из них не будет достаточно, чтобы залечить её, чтобы сделать её снова целой, но она не в силах остановить их в этом самоубийственном желании следовать за ней до конца. «Они же умрут. Все как один умрут, как умирали другие много лет назад на этом проклятом Малакоре. Умрут...» Митра чувствует эхо близких событий, чувствует, как падут Микал и Бао-Дур, пойдя сражаться с ней плечом к плечу против Креи. Ощущает вибрацию от того, как будет повержен Аттон, выйдя один на один против Дарта Сиона. Боль нарастает тем сильнее, чем ближе они подлетают к Малакору. Когда «Ястреб» прибывает к конечной цели, Митра предлагает дождаться утра. Она смотрит на их расслабленные во сне лица и понимает: пора! Ей приходится покинуть корабль ночью, пока никто не проснулся, и заблокировать дверь, чтобы дать себе чуть больше времени. Она слишком любит их, чтобы позволить кому-то погибнуть вместо неё.