Он не любит его с января... наверное

Приоткрыв веки и сладко зевнув, Эчизен закрыл глаза и перевернулся на другой бок, покрепче обхватив подушку. Постель была такая мягкая, одеяло — теплым и воздушным, будильник до сих пор не прозвенел, что само по себе являлось чудом — теннисист редко просыпался раньше заведенного времени, — да и поблизости не наблюдался идиот-отец, вечно норовящий разбудить его ни свет ни заря самым нелояльным способом. В это утро словно сам бог велел Реме спать и спать себе дальше. Сонно, почти машинально проведя рукой по постели и не наткнувшись по обыкновению на мурчащее создание, юноша приоткрыл один глаз и, не поднимая головы с подушки, негромко позвал: — Карупин… Карупин?.. Обычно стоило ему чуть пошевелиться и показать, что проснулся, как кот тут же запрыгивал на него или же вылезал из-под одеяла, показывая темную мордочку и поглядывая на юношу умными синими глазами. Но сегодня никакого шевеления ни на кровати, ни в пределах комнаты не наблюдалось. Широко зевнув, Эчизен приподнялся на локтях и, моргнув пару раз, недоумевающе огляделся. Он не помнил, чтобы в его комнате справа от двуспальной кровати были панорамные окна во всю стену, да и… с каких пор у него двуспальная кровать? Юноша с медленно просыпающимся интересом осмотрелся, неспешно и не акцентируя внимания на чем-либо конкретном пройдясь взглядом по периметру спальни. — А, точно, я же у Обезьяньего короля… — осознание ситуации долго доходило до него: с утра Эчизен не отличался особой сообразительностью. Не сдержав зевка, теннисист потянулся и нехотя выполз из постели. Может, в следующем матче с Атобе при заключении пари на кон поставить эту шикарную кровать? Впрочем, ему все равно дома некуда ее определить. Или же… Эчизен всерьез задумался, может, ему переехать из своей комнаты в какую побольше? Правда, старик потом долго будет над ним потешаться: «С каких это пор призами в матчах стали кровати?» Покачав головой и выкидывая из нее всякие дурацкие мысли, юноша прошел к замеченной ранее небольшой двери и не прогадал, оказавшись в ванной. Быстрый контрастный душ, наверняка должный помочь ему взбодриться, приведение себя в порядок — и, одевшись, Эчизен готов был как можно скорее покинуть пределы особняка. Поплутав немного по коридорам, юный теннисист, наконец, вышел к парадной лестнице. Быстро сбежал вниз, но не успел сделать и пары шагов, как внезапно очутившийся рядом знакомый со вчерашнего дня пожилой слуга остановил его и вежливо произнес: — Молодой господин приказал проводить вас в малую столовую на завтрак. — Да я не голоден, — попытался было возразить тот, но мужчина его уже не слушал, развернувшись и направившись в сторону. Эчизен лишь вздохнул и покорно последовал за ним. Видеться с Обезьяньим королем с утра пораньше не хотелось, но вот договориться о том, чтобы его отвезли обратно в город, надо было. В столовую Рема вошел с удивительно кислым выражением лица, так что даже не вовремя проснувшийся Джиро, в этот момент посмотревший в сторону входа, поперхнулся. — Утро, — нехотя пробурчал Эчизен в ответ на удивленно вытянувшиеся лица теннисистов, повернувшихся на звук открываемых дверей. Окинув быстрым взглядом собравшихся — а собралось шестнадцать человек, — сейгаковец на секунду притормозил, испытывая острое желание развернуться и уйти отсюда куда подальше, но в итоге только вздохнул обреченно и поплелся к свободному месту по левую руку от Оотори. Недостатка в сидячих местах не наблюдалось — вон, даже по обе стороны от Обезьяньего короля было свободно, — но рядом с этим огромным и невероятно добрым парнем Рема чувствовал себя на удивление спокойно, хотя и казался на его фоне совсем уж мелким. — Долго спишь, Эчизен, — хмыкнул сидящий во главе стола Атобе. — Десятый час уже. — Тебе-то какая разница? — проворчал тот, игнорируя пристальный взгляд капитана Хетея, да и остальных теннисистов, и изучая, что еще осталось от накрытого завтрака. При виде такого разнообразия аппетит у кого хочешь проснется, даже если минутой раньше на него и намека не было. — Какой приятный сюрприз, Эчизен, — откашлявшись и скосив взгляд в сторону невозмутимого хозяина особняка, пробормотал Ошитари. — Не ожидал увидеть тебя здесь сегодня. — Я с тобой полностью согласен, — кивнул сейгаковец и, наконец, заметил не так далеко от себя блюдо с сэндвичами. Недалеко-то недалеко, но вот тянуться через весь стол юноша не рискнул. Заметив изучающий взгляд юного гения, направленный на парочку оставшихся сэндвичей, Оотори с улыбкой спросил: — Тебе помочь, Эчизен-кун? — и, не дожидаясь ответа, без проблем дотянулся до блюда и поставил его перед слегка удивившимся теннисистом. — Эм… спасибо, — еле слышно выдавил из себя Рема, на что хетеец только улыбнулся. В малой столовой — хотя если это была малая, занимавшая половину этажа его дома, то Эчизен посмотрел бы на так называемую большую столовую, — на некоторое время воцарилась тишина. Члены команды средней школы Хетей, у которой буквально на днях в полуфинале выиграла Сейгаку, с каким-то неверием смотрели на спокойно завтракающего капитана как бы соперничающей школы. В отличие от своих старших семпаев, которые почти не выказали удивления по поводу присутствия Эчизена и продолжали себе завтракать, разве что Ошитари то и дело переводил взгляд со своего капитана на сейгаковца и обратно. — Эчизен-сан, — теннисист чуть не подавился. Осторожно проглотив-таки кусочек любимого сэндвича с яйцом, он вопросительно посмотрел на второкурсника средней школы Ооно Минору, сыгравшего второй Одиночный и одержавшего победу над Качиро со счетом 6:4. — А вы остались из-за тренировочных матчей? — Тренировочных матчей? — переспросил Рема и, вскинув бровь, перевел взгляд на Атобе. — Между командами старшей и средней школы, — пояснил тот и ухмыльнулся. — А и в самом деле. Не желаешь ли посмотреть? — Желаю. — А сыграть? — Только если с тобой, Обезьяний король, — усмехнулся теннисист. — Неужели хочешь отомстить за вчерашнее? «Вчерашнее?» — нахмурился Ошитари и вопросительно посмотрел на своего капитана, но тот сцепился взглядом с Эчизеном, игнорируя все прочее. — А разве не ты желал вернуть долг? Так вперед, я предоставлю тебе такую возможность. — Ах, предоставишь, — протянул Атобе. — Видишь, какой я щедрый, — торжественно кивнул Рема и ухмыльнулся. — Наглый новичок. — Я уже давно не новичок, если ты до сих пор не заметил, — сейгаковец ухмыльнулся еще шире. — Долго же до тебя доходит. — Эчизен, на корт, — мрачно приказал капитан Хетея. — Всегда готов. И они одновременно встали из-за стола, не сводя друг с друга сверлящих взглядов. — Ой, ой… — Ошитари встал следом, благоразумно подняв руки ладонями вверх, и попытался успокоить извечных соперников: — Давайте, вы сыграете друг с другом хоть три сета подряд, но только после того, как мы проведем тренировочные матчи. Идет? — и уже тише пробормотал себе под нос: — А то с вас станется затянуть матч до следующей зари. Эчизен только пожал на это плечами: — Не возражаю. — Пусть будет так, — кивнул Атобе, после чего оба сели обратно на свои места, напоследок обменявшись многообещающими взглядами. Взяв второй сэндвич и, периодически откусывая, пройдясь оценивающим взглядом по столу, Эчизен подумал немного и потянулся за тарелкой с нетронутой жареной рыбой, выглядевшей довольно аппетитно. Раз ему вскоре предстоял матч с Обезьяньим королем, то перед этим стоило хорошенько подкрепиться. — Эй, — Эчизен обвел взглядом три отличных корта, за состоянием которых постоянно следили явно профессионалы своего дела, посмотрел на слегка разминающихся перед настоящей тренировкой теннисистов школы Хетей и повернулся к Атобе. — Мне нужна форма. — Хо-о? — приподнял тот бровь. — А как насчет переформулировать свою просьбу, наглый мальчишка? — Обезьяний король, мне нужна форма. — А-а-а? — И побыстрее? — как можно вежливее произнес Рема. Атобе только хмыкнул. Ничего не ответив, будто проигнорировав, он развернулся и, окинув взглядом разминающихся ребят, распорядился: — Тридцать кругов вокруг кортов для обеих школ. Этого вам должно хватить для начала. Ошитари, следишь за порядком, пока я не вернусь. Кадзуки, — кареглазый блондин весь подобрался и, вскинув голову, смело встретил взгляд непревзойденного капитана Хетей, — тренируй свою команду так, как считаешь нужным, но только после разминки, — юноша просветлел и молча кивнул, улыбнувшись уголками губ. — А ты… — Атобе мельком глянул на Эчизена и, небрежно махнув рукой, направился в сторону дома, — идешь со мной. Пожав плечами, словно ему и дела ни до чего не было, сейгаковец молча последовал за ним. Пока они поднимались сначала по одной лестнице, по другой, заходили в дом и пересекали коридор за коридором, углубляясь в неведомые дали, Эчизен несколько раз успел пожалеть, что в одну из немногих на его памяти ситуаций он не взял с собой спортивную сумку, где находились и форма, и ракетки. Он как-то не подумал, что на вечеринке у Атобе, где планировал пробыть от силы часа три, ему за это время сможет понадобиться снаряжение. «В следующий раз надо быть умнее», — мысленно укорил себя теннисист. Несколькими минутами позже они оказались в покоях хозяина особняка. Расположенные в глубине дома, словно специально как можно дальше от случайных глаз и назойливого внимания, они представляли целую цепочку из комнат: при желании можно было сутками находиться в пределах них, лишь время от времени вызывая слуг, приносивших еду, и отдыхать от суеты внешнего мира, находясь наедине со своими мыслями. Уютная гостиная, личный кабинет с отличной библиотекой, просторная ванна с джакузи, шикарная спальня и отдельная гардеробная, составлявшая, пожалуй, треть площади всех хозяйских покоев вместе взятых. И выход на террасу, с которой открывался прекрасный вид на раскинувшиеся владения семьи, по утрам в ясную погоду залитые холодными солнечными лучами. И все это великолепие, часть комнат, через которые они прошли, осталась без какого-либо внимания со стороны Эчизена, молча следовавшего за Атобе. Индифферентный к богатству и роскоши, проявляющий единственную настоящую заинтересованность лишь в теннисе и всем с ним связанном, юный теннисист спокойно шел за хетейцем, со скуки мысленно считая, сколько раз они повернули и сколько сделали шагов по очередному коридору. Искоса наблюдая за ним все это время, Атобе мысленно усмехнулся. Они зашли в гардеробную, и, велев юноше сесть и ждать на диване, капитан Хетея ушел куда-то вглубь комнаты. Решив особо не ерничать, Рема удобно устроился, обвел взглядом пол, потолок и невольно прислушался к раздававшемуся издалека шуршанию одежды да периодическому чертыханью Обезьяньего короля. Вернулся тот довольно быстро с каким-то нераспечатанным пакетом в руке. — Твоя форма на сегодня, — он кинул пакет Реме на колени, а губы его тем временем изогнулись в подозрительной усмешке. — Хм, — пристально посмотрев на Обезьяньего короля, затем на пакет и снова на короля, Эчизен поднялся с места и пошел к выходу в главный коридор. — И куда ты собрался, позволь спросить? — недовольно скрестил руки на груди Атобе, впившись в спину теннисиста хмурым взглядом. — К себе. Переодеваться. Разве непонятно? — обернувшись через плечо, недоуменно вопросил сейгаковец. — Эчизен, — хозяин особняка обреченно вздохнул, — ты полтора часа будешь искать свою комнату, потом потратишь еще столько же, пока не доберешься до кортов. И не спорь. — И что ты… — Что я? — вопросительно приподнял тот бровь. Понимающе усмехнулся. — О, какие мы, оказывается, скромницы, Эчизен, — издевательски протянул он. — Мне отвернуться и не смущать тебя, пока ты будешь переодеваться? — Больно надо, — фыркнул Рема и огляделся. Далеко они не ушли, из гардеробной оказавшись в спальне, и он подошел к стоявшей у окна, недалеко от кровати, кушетке. Распечатал пакет, достал шорты, развернул футболку… и завис. — Ат… Обезьяний король… — медленно, почти по слогам произнес он, обернулся и недобро прищурился, встретившись с насмешливым взглядом капитана Хетея. — Ты… предлагаешь мне одеться… в это? — Я же не говорю тебе принять эту форму навсегда, — невозмутимо пожал тот плечами. — Хотя, сделай ты такой выбор, я ничего не имел бы против. — Обойдешься. — Тогда в чем дело? Ты должен радоваться, что я предоставил тебе такой великолепный подарок, не требуя ничего взамен. — У тебя прямо-таки королевский размах, — съехидничал Эчизен, вновь возвращая свое внимание к форме. Пристально смотрел на нее с минуту. Вздохнул. И мысленно взмолился, чтобы никто из Сейгаку никогда, ни при каких обстоятельствах не узнал о сегодняшнем дне. Скинув куртку и бросив ее на кушетку, стянув с себя футболку, сняв джинсы и отправив все туда же, юноша быстро натянул на себя короткие белые шорты, неожиданно оказавшиеся почти по размеру — по крайней мере, не слишком велики точно, — а следом и футболку, тут же приятно прильнувшую к телу. Отметив про себя, что в форме с чужого плеча довольно удобно, хотя и непривычно немного, Рема начал было собирать свою одежду, но был остановлен властным тоном Атобе: — Оставь. Я прикажу слугам принести ее тебе в комнату, а сейчас идем на корт. — А кепки у тебя случайно не найдется? — уже выходя следом за соперником из комнаты, ухмыльнулся Эчизен. — Только за отдельную плату, — не оборачиваясь, хмыкнул тот. — Ммм, — протянул сейгаковец, искоса глянув на хозяина особняка. — Пожалуй, обойдусь.