Кризис среднего возраста и как его преодолеть

Персиваль аккуратно свернул газету, отложил. Его утра расписаны были по секундам: кофе, тост, пресса, работа. Все четко и по порядку, и сегодняшний день не стал исключением. В конце концов, Персиваль не позволил себе бросить газеты ни когда новости о его освобождении сменились первыми статьями о его некомпетентности, ни когда грязь полилась сплошным потоком. Не позволил и сегодня, хотя темой дня было назначение нового директора в отдел магической безопасности МАКУСА. Последний рабочий день Персиваля официально был вчера, но традиции диктовали, что как бы ни был зол, обижен и подавлен, изволь публично передать дела преемнику, пожать руку и пожелать удачи. Поэтому сегодняшним утром Персиваль как обычно встал, принял душ, позавтракал и прочитал газету, запивая горечь слов горечью кофе, почти родной, почти приятной. Он твердо решил, что завтра проваляется до полудня, как неоднократно мечтал в худшие дни, но не мог себе позволить; и никогда больше не возьмет в руки газету раньше обеда. Жаль, от утреннего кофе и душа отказаться не получится - а хотелось. Ломать - так ломать. Но это завтра, а сегодня Персиваль бросил в зеркало мимолетный взгляд и аппарировал в холл МАКУСА. В последний раз - сегодня он передаст эту привилегию своему преемнику вместе с обязанностями и всем, что некогда составляло всю его жизнь. Он шел по коридорам с высоко поднятой головой. Кто-то приветствовал его как обычно, кто-то отворачивался, якобы случайно или откровенно демонстративно, а некоторые запинались, но все же говорили дежурное "мистер Грейвз", словно сомневались - то ли в том, что он все еще Грейвз, то ли в том, что все еще мистер. "Сэр" уже никто не прибавлял. Церемония передачи должна была пройти в закрытом конференц-холле, приглашены были лишь авроры и начальники других департаментов. Серафина чувствовала себя виноватой и предложила обойтись без традиций, но Персиваль не собирался давать недоброжелателям такой лакомый повод поглумиться. Им и так хватало. Конференц-холл сегодня был непривычно темным: ни торжественного освещения, ни прессы с яркими вспышками фотокамер. Буднично, обыденно и скучно, как любая рядовая церемония в МАКУСА. Персиваль не знал, был ли благодарен Серафине за отсутствие мишуры или предпочел бы покончить со своей старой жизнью как можно помпезнее, поставив жирную точку. Начальники отделов были не лучше своих подчиненных: все те же самые реакции, только от людей, знавших его чуть лучше, чем обычные работники, видеть было куда противнее. Хотя... о чем он. Никто не заметил подмену. Какое "знавших". Авроры стояли молча. Персиваль поздоровался со всеми разом и порадовался, что Серафине хватило такта прийти раньше него. Без президента церемонию бы не начали, и пришлось бы с кем-нибудь говорить, а Персиваля и обязательная-то речь тяготила. - Сегодня мы присутствуем при передаче полномочий начальника отдела магической безопасности от всеми уважаемого Персиваля Грейвза достойному преемнику Патрику Бирну, - не затягивая с церемониями, провозгласила затянутая в строгий костюм Серафина с возвышения в центре зала. Перед тем, как подписать приказ об увольнении, она вызвала Персиваля к себе в кабинет, обвесилась чарами так, что стены засветились золотом, и долго объясняла, что лучше Персиваля никого в МАКУСА на эту должность нет, что лично ей все равно, проиграл ли он Гриндевальду, что сами авроры не хотят себе другого начальника. Про последнее врала, конечно. Многие из них до сих пор не могли смотреть Персивалю в глаза, другие откровенно радовались уходу. Но если бы дело было в них. На МАКУСА давила общественность. Страну с директором безопасности, чье поражение прогремело на весь мир, не будут уважать в международной конфедерации. У Америки и так не лучшая репутация после всей этой истории. Пусть новый директор будет хуже или слабее. Зато он будет непобежденным. - Прошу, - Серафина изящно повела рукой, и Персиваль под десятками взглядов пошел к возвышению. Рядом с Серафиной стоял Патрик, третий заместитель Персиваля и единственный, кто в каждом интервью старательно избегал вопросов о личности начальника. Персиваль выбрал его преемником не за это, конечно, но приятно было, что так совпало. Второй раз в жизни Персиваль волновался, как бы не споткнуться. На возвышение он поднялся благополучно и, не поворачиваясь к зрителям, сказал строго для Патрика: - Ты знаешь этот департамент и все другие. Я в тебя верю. Неподобающе короткая речь, но все, что хотел сказать своему преемнику, Персиваль сказал, а остальным сказать ему было нечего. - Я не подведу вас, сэр, - бесстрастно, будто речь шла об обычном поручении, откликнулся Патрик. - Мы не подведем. - И дождался, пока Персиваль протянет руку, словно все еще был младшим по званию. Крепкое, уверенное рукопожатие завершило самую большую главу в жизни Персиваля. Ритуальная магия, передавшая Патрику все привилегии начальника отдела магической безопасности, кольнула и исчезла, оставив после себя чувство легкого онемения. Начальники отделов неуверенно захлопали, когда авроры вдруг, без всякой команды, дружно щелкнули каблуками и подняли палочки в уважительном салюте. И Патрик в их числе. Персиваль медленно вытащил свою палочку - он еще не сменил ее, хоть она больше не слушалась как прежде. Но избавляться от старого можно будет позже, а сейчас - сейчас Персиваль, глядя в серьезные глаза Патрика, поднял свою палочку в таком же салюте. И, красиво, как на построении, опустив ее обратно, стремительным шагом покинул конференц-зал. Больше в МАКУСА его ничего не держало, да и в Америке тоже. Вещи Персиваль собрал за прошлую ночь - все равно сон не шел. Да и было тех вещей... все по-настоящему дорогое и личное он сразу после выписки проверил на проклятия и отвез в родительский особняк: избавиться не мог, смотреть на любимые когда-то мелочи, зная, что Гриндевальд каждый день приходил в его квартиру, тоже. Из одежды Персиваль не оставил ничего, так что и собирать было почти нечего - два новых костюма заняли лишь четверть чемодана. Что еще взять с собой, Персиваль не имел понятия. Ключ от Гринготтса лежал в одном кармане, в другом - многоразовый порт-ключ Нью-Йорк-Лондон. Тащить с собой книги не было ни малейшего желания: читать не тянуло все равно, да и домашняя библиотека подбиралась в основном по американскому и международному праву. Вряд ли она теперь понадобится. Персиваль осмотрел свою квартиру, после уборки растерявшую сдержанный шик достойного жилища. В такой квартире мог обитать клерк средней руки - а Персиваль сейчас даже им не был. Он достал из кармана последнее - палочку, с которой прошел от первого курса в школе до жестокой дуэли. Палочку, которая теперь принадлежала Гриндевальду. Двенадцать дюймов, венге и волос вампуса. Средней гибкости. Так привычно ложащаяся в руку. Чужая. Персиваль смотрел и смотрел, а палочка неохотно горела. Сначала - самый кончик, словно неправильный люмос, но постепенно сильнее, как фитиль без свечи, и пепел бесшумно сыпался на полированный паркет. Он не выдержал, стиснул руку, когда неровный ободок пламени дошел до самой рукоятки, но заклинание не отменил. И, в последний раз ужалив ладонь, палочка исчезла. Персиваль вытер покрасневшую руку платком, не глядя бросил его на лакированную столешницу и коснулся фениксового пера в своем кармане. Мир второй раз за минуту ушел из-под ног, но в куда более привычном, безопасном смысле. *** То, что чемодан остался в Америке, Персиваль осознал не сразу. Сначала из кухни на звук перемещения вышел Тесей и радостно стиснул Персиваля в объятиях, потом спросил, где все его вещи - и тогда-то Персиваль сообразил, что ничего не взял, но совершенно не жалеет. - Понятно, - ухмыльнулся Тесей и заправил за ухо длинную прядь. На людях он собирал волосы в пристойный хвостик, но дома его рыжая шевелюра обретала полную свободу, хоть и частенько мешала хозяину. Персиваль один раз сдуру поинтересовался, отчего Тесей не носит хвост постоянно, если так любит волосы до плеч, на что тот с самым серьезным видом объяснил: "С хвостом я начальник, а без - просто Тесей". Тогда Персиваль не понял. - Значит, так, - тут же принялся деловито загибать пальцы Тесей. - Сегодня я весь день свободен, и для начала мы идем покупать тебе новый гардероб. В моем доме костюмов не будет! Мантии, друг мой, только мантии! Потом обед, потом - "Кабанья голова", отвратительное местечко, тебе не понравится. - А после? - чувствуя, как отпускает закаменевшие плечи, впервые за последние полгода улыбнулся Персиваль. - Если ты будешь способен на что-нибудь после "Кабаньей головы", я подарю тебе своего первенца. - Лучше брата. Он у тебя хотя бы есть. И они расхохотались, как будто снова были курсантами. Только Тесей смеялся искренне и заливисто, признавая поражение в пикировке, а Персиваль думал лишь о том, как из смеха не удариться в крик. Он в последнее время часто думал, что и правда хотел бы брата. Или сестру. Кого-нибудь, кто не был бы родителями, для которых второе лицо страны все еще ребенок, и кому можно безоговорочно доверять. Был, конечно, Тесей, но... но. - Кстати, где твой брат? - отсмеявшись и восстановив дыхание, спросил Персиваль. Ему и вправду было интересно, куда занесло Ньюта в этот раз. Вот уж недоразумение - они прекрасно знали друг друга по письмам Тесея, но оба раза, когда Персиваль приезжал в Лондон, Ньют охотился за очередной редкой тварью, а единственный визит Ньюта в Нью-Йорк закончился его знакомством с Гриндевальдом вместо Персиваля. - В Марокко. И я даже не хочу знать, что он там забыл, - Тесей закатил глаза, бросил взгляд на безвкусные часы в белой рамке и вдруг заторопился: - Так, давай-ка двигаться, Бетти не будет ждать дольше трех минут. Бетти оказалась портнихой, и из ее лавки Персиваль вышел в мантии. Свою угрозу Тесей выполнил - на костюмы был наложен строжайший запрет, и серую тройку, в которой Персиваль приехал из дома, торжественно выкинули, едва была готова первая мантия. Сопротивляться Персиваль и не думал, тем более, Тесей явно заранее все спланировал, раз даже назначил точное время визита к портнихе. Он твердо решил избавляться от старых привычек, почему бы и стиль не сменить. Хотя мантия с непривычки слегка путалась в ногах, а Тесей украдкой фыркал, все же в ней Персиваль чувствовал себя... по-новому. Ради этого стоило потерпеть. Обедали у Фортескью. Мороженым. В начале весны. - Еще один подобный взгляд, и меня сюда больше не пустят ни с друзьями, ни без! - возмутился Тесей. Вот кто уплетал мороженое так, словно за огромным, во всю стену окном во всю мощь жарило солнце - и он был такой не один. Свободных столиков в кафе оставалось три, Тесею с Персивалем достался один из неудобных угловых. Солнце, кстати, и вправду ярко светило, но до тепла Англии оставалось еще два месяца. - Ешь, кому говорю, - прошипел Тесей с набитым ртом. - Здесь лучшее мороженое в мире! - это было сказано театральным шепотом - видимо, Тесей пытался задобрить хмурого хозяина. Персиваль оценил мрачную физиономию с крючковатым носом и со вздохом ковырнул мороженое ложкой. Нежный пломбир с россыпью орехов и шоколадной крошки оказался божественным, и Персиваль пожалел, что не послушался сразу. Конечно, мороженым не наешься, но раз Тесей планировал попойку, неудивительно. Устойчивые к большинству ядов и алкоголю после аврорского обучения, и Персиваль, и Тесей еще в первые годы службы забыли, что такое настоящее опьянение. На голодный желудок они хоть немного захмелеют, и можно было бы не обедать вообще, но мороженое того стоило. Персиваль и не помнил, когда ел его последний раз. Он заказал добавку, чем несколько примирил грозного хозяина со своим существованием, а потом еще одну, просто потому что мог. Когда они уходили, мистер Фортескью даже соизволил с ним попрощаться. - Обслуживание в Англии на высшем уровне, - не мог не поддеть Персиваль. Как бы там ни вышло с работой, а он был патриотом своей страны. - Это ты его еще злым не видел, - беззаботно отмахнулся Тесей. Сраженный таким подходом, Персиваль беспрекословно шагнул ближе для аппарации и позволил утянуть себя в поток. Обычно он аппарировал сам, предпочитая выслушать описание адреса и, может, слегка промахнуться, зато не зависеть от чужого мастерства и не лечить вероятные расщепления. Но Тесею Персиваль доверял. То есть в аппарации доверял. А в выборе питейных заведений - уже не очень. Окровавленная кабанья голова Персиваля не смутила, а вот липкий слой грязи, покрывавший внутри все, от стен и потолка до стаканов, ничуть не обрадовал. Зато выпивка была отменная, забористая и противная ровно настолько, чтобы ее не хотелось тут же выплюнуть. - За дружбу! - провозгласил Тесей. Для сегодняшнего похода он оставил волосы распущенными, и теперь они торчали во все стороны. Не привык приглаживать после аппарации, да и вообще видно было, что не слишком уютно Тесей себя чувствовал без хвоста. Но если Персиваль прекрасно помнил разговор про "Тесея" и "начальника", то Тесей его тем более не забыл - и отказался от любимой атласной ленты ради друга. - За дружбу, - согласился Персиваль и одним махом опрокинул стакан. Может, у него и не было брата или сестры, зато был замечательный, лучший во всех смыслах друг. Хотя через полчаса Персиваль готов был взять свои слова обратно. - Они - идиоты! - громогласно возмущался Тесей, от избытка чувств стуча кружкой по столу. Опьянел он, к сожалению, несколько быстрее Персиваля, и смотреть на это становилось все более неловко, а уж слушать и знать, что слышат остальные - тем более. - Все они там, в вашей Америке! Да тебя любая страна с руками оторвет, а они такими аврорами разбрасываются! - Тесей, здесь не место и не время, - попытался образумить разошедшегося друга Персиваль, но тот не внял гласу трезвости. - Да, тебе здесь не место! - с пьяной убежденностью расслышав в словах собеседника то, что хотел, согласился Тесей. - Ты должен сидеть в своем кабинете и слушать какой-нибудь скучный отчет, а не пить здесь со мной! - Пить тебе уж точно хватит, - проворчал Персиваль себе под нос и поднялся из-за стола, чтобы прекратить безобразие, а если понадобится, силой вернуть друга домой. Не учел Персиваль одного - вместо привычного костюма на нем была мантия, а выпитое, не успев затуманить разум, все-таки сказалось на его координации. Нелепо взмахнув руками, Персиваль чуть не свалился между столами, но все-таки выпрямился. Через секунду они с Тесеем снова хохотали, и Персиваль на этот раз тоже искренне смеялся над собственной неуклюжестью. Попойка продолжилась. Опасных тем Тесей больше не затрагивал, рассказывал про брата, родителей, друзей - про что угодно, кроме работы, политики и войны. Персиваль благодарно слушал. И жалел, что ему не о чем рассказать в ответ. *** Выходной Тесея пролетел мгновенно, и следующим утром Персиваль в гордом одиночестве обходил квартиру друга. Он бывал здесь не раз, и ничего с последнего визита не изменилось, но теперь Персиваль не заскочил на денек между важными встречами, а приехал надолго. Тесей сам в письме сказал "пока не надоест", а он не любил бросаться словами. Раз пригласил хоть до конца жизни - значит, рассчитывал, что этим приглашением воспользуются. Утро Персиваль провел как и планировал - в постели. И даже с книгой - после стольких лет привычка к утреннему чтению была неистребима. Пришлось признать - ему не понравилось. И что люди находят в валянии под одеялом до обеда? Уже через час зачесались руки сделать хоть что-нибудь, и это несмотря на то, что найденный у Тесея не-маговский роман увлек Персиваля с первых страниц. С трудом дотерпев до обеда - из чистого упрямства, обещал же себе, - Персиваль выбрался в душ, где с наслаждением смыл с себя остатки сна и похмелья, не поддавшиеся заботливо оставленному на тумбочке зелью. Правда, с таким же успехом Персиваль мог бы остаться в постели - делать ему все равно было нечего. С самой школы он всегда был чем-то занят. Дни блаженного безделья остались в далеком детстве, а с начала учебы Персиваль твердо знал свою цель и упорно к ней шел. На праздность времени не было, и что делать теперь с целой освободившейся жизнью, он не знал. Поневоле вспомнились пьяные выкрики Тесея - любая страна с руками оторвет... В этом была доля правды, Персиваль знал и немного гордился. Если бы он не был патриотом, потянул бы за старые связи и быстро нашел себе теплое местечко где-нибудь в Европе или даже Африке. Но он был. Сама мысль о том, чтобы работать на чужое государство так, как работал на Америку - раскрытие внутренних преступлений и контроль службы внешней разведки, - Персивалю претила. Он не будет действовать против интересов Родины. Ограничиться внутренней безопасностью тоже не выйдет - поимка шпионов в это понятие тоже входила. Ловить на новой работе всех, кроме соотечественников? Что еще умел Персиваль? Драться - но последняя дуэль наглядно показала цену этому его умению. Разбираться в законах - но умение не значило любви, Персиваль лишь по долгу службы постиг эту науку. Другой цели, кроме как возглавить отдел магической безопасности, у Персиваля не было, и теперь ничто не могло вернуть его к скучным бумажкам по его воле. Плохо было еще и то, что у Персиваля были деньги и голод ему не грозил до конца жизни, даже если не лезть в семейные сейфы. Окажись он без монетки в кармане, пришлось бы срочно искать хоть какую-нибудь работу, и это заняло бы его по крайней мере в первое время. Но без необходимости хвататься за первое попавшееся дело Персиваль не хотел, а чем заняться - придумать сходу не сумел. Что ж, у него была возможность решить. Он дочитал книгу про лодку, способную плыть под водой, и подивился воображению не-магов. Приготовил обед и ужин из скудных продуктов в кладовой Тесея. Сходил погулять по не-магическому Лондону, но с наступлением темноты быстро заблудился и аппарировал обратно в квартиру. Тесей еще не появился, и Персиваль совершил повторный набег на его библиотеку. Книги там были в основном не-маговские, с неподвижными, будто мертвыми рисунками, но интересные. Персиваль неторопливо открывал одну за одной, откладывая самые многообещающие в стопку, и с тоской думал, что их хватит в лучшем случае на неделю, да и нельзя только и делать, что бесконечно читать. Но эта неделя у него еще была, и он пока гнал от себя мрачные мысли. *** Семь дней Персиваль добросовестно изучал не-маговскую культуру по книгам и прогулкам. В Косой или Лютный переулок его не тянуло совершенно - в самом деле, ну что он там не видел? Да и британский "Пророк", хоть и не изгалялся так, как родные газеты, не мог обойти вниманием такие крупные международные новости. Маги Персиваля узнавали, а он еще дома устал от нацеленных в спину взглядов. Не-маги ему тоже не нравились, но они Персиваля не замечали, что его полностью устраивало. И пусть неделя эта тянулась медленно, он, может, провел бы так же еще не одну, если бы вечером пятницы не приехал Ньют. Тесей застрял на скучном совещании, о чем успел пожаловаться с совой, так что звук аппарации мгновенно насторожил Персиваля. Тут же вспомнилось, что палочку он себе так и не купил, и горло сдавило жестоким ужасом, но Персиваль взял себя в руки. Он не был беззащитен и без палочки. К счастью, демонстрировать умения не понадобилось. В кухню, широко улыбаясь, зашел Ньют. Когда Тина спросила его в больнице, что она может для него сделать, Персиваль не колебался. Он попросил показать воспоминания за период его плена - через омут памяти или легилименцию, на выбор. Омут памяти Тина отвергла сама, зато про легилименцию заявила, что ей не привыкать, и послушно вызвала в памяти все, что знала о делах МАКУСА за тот период. Подробнее всего Персиваль рассматривал последние дни, желая хоть так познакомиться с младшим Скамандером. Все же до тех пор он видел только два фото, показанных Тесеем: одно с маленькими братьями, одно - со взрослым Ньютом и гиппогрифом, где лица было почти не рассмотреть, только уверенные жесты профессионала, умеющего обуздать животное. В жизни, как оказалось, Ньют был ярче, чем на фотографиях. Ярче даже, чем в воспоминаниях Тины. Впрочем, Персиваль и без них не спутал бы Ньюта ни с кем: братья Скамандеры были похожи во всем, кроме причесок и манер. Веселый открытый Тесей держался так, словно все вокруг были его приятелями - пока не доходило до настоящего дела. Ньют словно старался занимать как можно меньше места и упорно отводил взгляд. - Мистер Грейвз, - тепло поздоровался он, немного смущенный, но решительный. - Мистер Скамандер, - чуть усмехнулся Персиваль, опуская поднятые в боевую стойку руки и возвращая внимание супу. - Вам не кажется, что в сложившихся обстоятельствах уместнее называть меня по имени? - Не кажется, - Ньют покачал головой и, аккуратно поставив чемодан на пол, ушел в прихожую - вешать запыленное пальто. Вернувшись, налил тарелку супа и присоединился к Персивалю за столом. Он явно не имел в виду последние события, и все же Персиваля слегка покоробило. Впрочем, одернул он себя, хорошо уже, что Ньют не шарахается, вспоминая, как пытал его под личиной Персиваля Гриндевальд. - И все же я настаиваю. Я друг вашего брата, и обращение по фамилии может создать определенную неловкость. Персиваль не знал, что побудило его перейти на пафосную официальщину. Может, как раз излишняя вежливость Ньюта? - Если вы настаиваете... - Ньют еще сильнее смутился и поспешно взялся за суп. - О, это вкусно! - удивился он, распробовав. - Тесей наконец-то завел девушку? А мне не сказал. - Он, как вы изволили выразиться, завел меня, - пошутил Персиваль и лишь по вытянувшемуся лицу Ньюта понял, что шутку могли воспринять не так, поэтому спешно добавил: - У меня все равно пока нет других дел, и я решил, что помощь по хозяйству - неплохая благодарность за гостеприимство. - Так вы скучаете? - не отрываясь от супа, поинтересовался Ньют. Привычка говорить с набитым ртом, похоже, была семейной чертой Скамандеров. - Немного, - признался Персиваль, доев и отправив тарелку мыться. Невежливо было признаваться в своих проблемах, не успев толком познакомиться, но Ньют производил впечатление человека, готового выслушать и не жалеть. А еще не давать советов. Персиваль знал, что подобная беседа с Тесеем закончилась бы четким планом на дальнейшую жизнь Персиваля за авторством лучшего друга. Просто выслушать у Тесея не получалось - он сразу начинал решать проблемы, и обычно такой подход был Персивалю очень близок. Когда кто-то набирался смелости пожаловаться ему, сам Персиваль вел себя как Тесей. Но сейчас - он нуждался просто во внимательном слушателе. И Ньют мог бы им стать. - Но чем-то вы ведь занимались в последние дни? Тесей писал, что вы приехали... хм... - Ньют принялся загибать пальцы, подсчитывая, тоже совсем как брат. - Это было неделю назад, я прав? - Правы, - подтвердил Персиваль и с удовольствием воспользовался вопросом, чтобы описать все однообразие своего текущего существования. - Вы могли бы отправиться на курорт. Отдохнуть, - выслушав, осторожно предположил Ньют и облизал ложку. Надо же, действительно понравилось. Впрочем, если он ждал стряпни Тесея, неудивительно, что сравнение вышло в пользу Персиваля. - Мог бы, - согласился Персиваль. - Но там было бы все то же самое, только без Тесея. Ньют почему-то слегка порозовел и закашлялся. - Выпейте, - призвав стакан воды, Персиваль мягким магическим толчком отправил его к Ньюту и добавил: - Налить вам еще супа? - Если вас не затруднит... - Это что еще за церемонии?! - возмутились из гостиной, и к ним ворвался источающий радость Тесей. Кухня, рассчитанная на одного хозяина, сразу стала непривычно тесной. - Ньют! Наконец-то, я ждал тебя еще позавчера! - Тесей стиснул Ньюта в объятиях, не дав даже встать из-за стола, а потом взъерошил и без того растрепанные волосы. - И почему вы разговариваете так, словно встретились у министра?! Быстро перешли на "ты"! Ну? - Твой суп, Ньют, - смеясь, послушно сказал Персиваль и пролевитировал снова наполненную тарелку к Ньюту. Вторую поставил на свободное место для Тесея. - С-спасибо, Персиваль. - Перси! - строго поправил его Тесей и плюхнулся на табурет. Почему он так и не сменил свою первую квартиру на что-то более приличное и подобающее статусу, Персиваль понятия не имел, но сейчас, когда их с Тесеем колени больно столкнулись под маленьким столом, ничуть не жалел. Все было как в старые добрые времена, и можно сделать вид, что это очередная встреча молодых авроров, отмечающих чье-то повышение. В груди защемило. - Тесей, я не думаю, что это правильно, - твердо возразил Ньют тем временем. - Мы с Персивалем не настолько хорошо знакомы, чтобы я мог называть его "Перси". - Ну ладно, - неожиданно легко пошел на попятный Тесей. Обычно он был более настойчив - но упрямство, похоже, тоже было фамильной чертой Скамандеров, и Тесей знал, когда брату надо уступить. - Хоть на "ты" перешел, и то хлеб. Перси, он еще не успел заболтать тебя до смерти? - Скорее - я его, - сказал Персиваль и с удовольствием полюбовался на изумление, сделавшее лицо Тесея намного моложе и почти превратившее его в близнеца Ньюта. - Ничего подобного! - Ньют взъерошился и снова смутился, а Персиваль опять не понял, отчего. - Мы даже не успели толком поговорить... Что ты делаешь, негодник?! Пришел черед изумляться Персивалю - Ньют смотрел на него так, словно на его глазах происходило преступление, и Персиваль был виновником. - А ну иди сюда! Ньют молниеносно перегнулся через стол и схватил Персиваля за рукав. Точнее, так показалось поначалу, а потом Персиваль увидел в руке Ньюта покрытое черной шерстью существо. - Прошу прощения, Персиваль, мне так жаль, - тараторил Ньют, яростно вытряхивая ниффлера. Маленький золотой ключик тонко звякнул о стол, но больше из кармана воришки ничего не высыпалось. - Отдавай же! - Не трудись, при мне больше не было ценностей, - Персиваль забрал свой ключ от хранилища в Гринготтсе и добавил с понятной лишь ему иронией: - Хотя потерять эту вещь действительно было бы жаль. Ньют очень остро взглянул из-под челки и перехватил ниффлера под передние лапки. - Сколько раз я говорил, что чужое брать нельзя? - Ты бы лучше посмотрел, не вылез ли кто-нибудь еще, - посоветовал Тесей, которому переполох ничуть не помешал закончить с супом. Теперь Тесей просто сидел, наслаждаясь зрелищем. - Если бы сбежал кто-то вроде сносорожихи, мы бы уже знали, - хмыкнул Персиваль. - Чемодан ведь здесь. - Да? - Тесей заглянул под стол, затем строго посмотрел на брата. Недовольство его было показным - Тесей, как и Ньют, вырос с гиппогрифами и ничего не имел против живности в своей квартире. - Кстати. Прости, Перси, я помню про наши планы, но не получится. У нас два ритуальных убийства. Персиваль старательно подавил разочарование. Он ждал грядущие выходные. - То есть Персиваль совершенно свободен? - ловко запихнув возмущенного ниффлера в чемодан, Ньют задумчиво прикусил губу и посмотрел из-под челки. - Абсолютно, - втайне надеясь, что Ньюту нужна какая-нибудь услуга, даже пустяковая, подтвердил Персиваль. Он чувствовал, что время на размышления истекает, но если заняться хоть чем-нибудь, решение о своей дальнейшей судьбе можно будет еще немного отложить. - У меня шесть новых животных, и если тебя не затруднит... я был бы очень рад помощи. - Шесть?! - Тесей театрально схватился за сердце. - Ты что, опять ограбил контрабандистов?! Мне ждать толпу злых бандитов в гости?! - Он регулярно такое делает? - не удержался Персиваль. Таких подробностей Тесей в письмах не рассказывал, что было вполне закономерно: кто же доверит пергаменту не слишком законные приключения родственника. - Ты даже не представляешь, - простонал Тесей, патетично тыкая в брата пальцем. - Я раньше тебе не жаловался, но теперь я обязательно выберу время и все-все расскажу! - Не драматизируй, - Ньют нахмурился и одернул рукава рубашки. - Никого я не грабил. Марокканские авроры провели захват, я лишь забрал животных, пока их не занесли в список улик и не отправили в хранилище. - То есть мне ждать толпу злых марокканских авроров?! Еще лучше! - Если бы во всех странах были нормальные законы о статусе магических животных, мне не пришлось бы их нарушать, - Ньют сердито вылез из-за стола и прихватил чемодан. - Персиваль, если ты захочешь помочь, спускайся. И вышел, оставив их с Тесеем одних. - Что это с ним? - растерялся Тесей. - Я часто так шучу, но Ньют никогда не обижался. Он же знает, что я отвечу на любой официальный запрос. Вопрос был явно риторическим. Если Тесей не понимал, что творилось с братом, то Персиваль после часа знакомства сказать тем более не мог. Однако и ему было интересно, поэтому, взглядом извинившись перед Тесеем, Персиваль пошел в гостиную, где в углу скромно стоял потрепанный чемоданчик. А внутри чемоданчика - совершенно другой мир. По воспоминаниям Тины Персиваль примерно знал, как все выглядит, но то, что Тина воспринимала просто как красивую природу, Персиваль ощущал как могущественную магию - кожей, сердцем, душой. Годами он оттачивал чувствительность к чужим чарам, и не раз она спасала ему жизнь, предупреждая о ловушках и проклятиях. А сейчас... сейчас Персиваль стоял, ухватившись за заваленную какими-то мелочами столешницу, и полной грудью дышал вкусными запахами сена и дождя, купаясь в окружающей магии - теплой, ласковой, пронизанной самым светлым, что только есть в мире. Точно так Персиваль чувствовал себя в родительском доме. Но оттуда он сбежал, а здесь - хотелось остаться. Что-то не больно, однако чувствительно ткнулось в ногу, вернув Персиваля на землю. Возмущенный навозник перебрал лапками и обогнул непонятливого чужака, а Персиваль осмотрелся с куда большим вниманием. Ньюта не было видно, зато из загона с любопытством выглядывала та самая сносорожиха, разгромившая не-маговский зоопарк в Нью-Йорке, вокруг порхали какие-то разноцветные существа, половину из которых Персиваль не знал, а вторую конфисковал бы, оставайся аврором, и воздух полнился незнакомыми звуками. Вот, например, гортанный рык - с небольшого скалистого выступа огромный нунду в упор смотрел на Персиваля, и в покрытом шипами горле клокотало недовольство. - Прекрати, - донеслось издалека, и из пещеры за загоном нунду вынырнул Ньют. - Не бойтесь, загоны хорошо зачарованы. - Мы перешли на "ты", если я правильно помню, - Персиваль не боялся, но счел излишним оправдываться. Вместо этого спокойно пошел мимо хищника туда, где Ньют энергично растирал что-то в ступке. Из кармана его брюк наполовину торчала палочка, и тут же захотелось прочитать лекцию о безопасности, но до сих пор Ньют прекрасно заботился о себе сам, и Персиваль сдержался. - Простите, то есть прости, я иногда сбиваюсь. Это пройдет, - Ньют неуверенно улыбнулся и махнул рукой к своему столу: - Если не возражаешь, там синее ведро под крышкой, покорми лунтелят, пока я закончу здесь, хорошо? Потом большая корзина с двумя ручками, это для дромарогов, и мешок овса для единорога. Только с ним очень осторожно, пожалуйста. - Хорошо, - Персивалю хотелось спросить, что же так расстроило Ньюта и чем именно он занят сейчас, но сначала дело. Лунтелята окружили его плотной стайкой, и Персиваль бросал им корм, пока они не наелись и не разбрелись снова; дромароги близко не подошли, но еду из знакомой корзины взяли без проблем; а вот с единорогом Персиваль намучился. Эти создания и так-то мужчин не жаловали, а Персиваль вдобавок был настолько далек от понятия "невинность", насколько вообще возможно. Если бы получилось пролевитировать мешок с кормом прямо в загон, Персиваль закончил бы в считанные минуты. Но магические барьеры, позволявшие единорогу и нунду жить на соседних территориях, не давали как следует колдовать. В конце концов, исчерпав все прочие варианты, Персиваль твердо заявил единорогу: - Если я сейчас не насыплю тебе корма, будешь ждать Ньюта. Пару минут или до завтра - как получится. К его удивлению, именно это помогло, и единорог неохотно, подозрительно следя за каждым движением, позволил-таки Персивалю наполнить кормушку. С чувством выполненного долга Персиваль вернул остатки овса на место и снова отправился в пещеру. Ньют так и не вышел оттуда, и Персиваль подозревал, что основная причина его плохого настроения обнаружится именно там. Из жаркой саванны попасть в прохладную влажность низких карпатских пещер было странно. Персиваль остановился у входа и осторожно позвал: - Ньют? Ответом было трехголосое шипение, и из темноты поднялся на хвосте огромный рунеспур, по виду - размышляющий, какой из голов атаковать удобнее. Персиваль приготовился отступить в саванну, но из глубины пещер донеслось "Я здесь!", и змей, внимательно осмотрев гостя, успокоился и скрылся в темноте. Персиваль, на всякий случай держась спиной поближе к противоположной стене, осторожно пошел вперед. Ньют нашелся в одном из тупиковых ответвлений, и на коленях у него, свернувшись тугим клубком, дремал ярко-зеленый змей футов пяти. Ньют кормил его из бутылочки, и рука у него дрожала от напряжения, но позы он не менял. - Не подходите, - попросил Ньют устало. Персиваль поймал себя на том, что разрывается между желанием немедленно бежать, достать несуществующую палочку или все-таки подойти - исключительно чтобы выдернуть Ньюта из лап опасности и бежать уже вместе. Усилием воли оставшись на месте, Персиваль хрипло спросил: - Правильно ли я понимаю... - Да, - кольца на коленях Ньюта пришли в движение, и тот начал гладить их свободной рукой. Успокаивая. Кто бы Персиваля успокоил! - Василиск. Ты взял под опеку василиска! Ньют, ты в своем уме? Это еще Тесей не знает! Их разведение запрещено в тысяча четыреста пятом! - Не кричите, пожалуйста, вы его пугаете. - Я? Его?! - И я его не выводил, - продолжая наглаживать сверкающую чешую, спокойно продолжал Ньют. - К тому же, данный экземпляр совершенно безопасен. - Безопасный василиск? Ньют, за кого ты меня принимаешь? - Присмотритесь, - коротко бросил Ньют и демонстративно обратил на василиска все свое внимание. Трусом Персиваль не был, и все же ему меньше всего хотелось присматриваться к василиску. Однако если Ньют так спокойно держал его на коленях, может быть... Прежде, чем разум позволил Персивалю передумать, он все-таки посмотрел на украшенную красным гребешком голову. Вместо желтых глаз были старые шрамы. - Хорошо, глаз у него нет, - Персиваль успокоился, но не намного. - А что ты будешь делать, если он тебя укусит? - Он не сможет, - и в голосе Ньюта грусть причудливо мешалась с яростью. - Клыков у него тоже нет. Ни одного. Стало понятно, отчего Ньют кормил его из бутылочки, а липкий страх окончательно отпустил Персиваля. Жалости он, впрочем, тоже не испытывал. Этот василиск вообще не должен был появиться на свет. - Когда в Перу мне предложили купить кусок шкуры василиска, я согласился с радостью, - тем временем рассказывал Ньют - монотонно, то ли потому, что не хотел беспокоить змея, то ли потому, что иначе боялся сорваться. - Я думал, нашли старую сброшенную шкуру или кто-то распродает древнее темномагическое наследство. А мне продали совсем узкую полоску. Свежую. Я купил его шкуру, понимаете? Персиваль понимал. И догадывался, что должен был чувствовать любящий животных Ньют. Если бы Персивалю предложили кусок кожи Гриндевальда, он бы убил предложившего собственноручно. А василиск ведь даже не был ни в чем виноват - кроме того, что кому-то очень захотелось денег. - Я их отследил до Марокко. Навел на них местных авроров. Там был не только он, но ему из всех досталось хуже всего. Они не ждали, пока он перелиняет. Если находился покупатель, они просто срезали живую шкуру. Персиваль устало прислонился к неровной влажной стене и потер виски. Голова резко разболелась. Хотел себе занятие поинтереснее - получи и не жалуйся. - Марокко. Ньют, ты не мог выбрать времени и места хуже для своих авантюр. Там только что сменилась власть! То, на что в Европе посмотрели бы сквозь пальцы, для них сейчас вопрос престижа и уязвленной гордости. Ты обязан рассказать обо всем Тесею. В подробностях. Если тебя обвинят в содержании василиска или в сокрытии важных улик от марокканских властей... - Я знаю, - по лицу Ньюта пробежала мучительная судорога, как бывает, если человек героически сдерживает слезы. - Просто... немного позже. Как только я это сделаю, Тесей скажет его убить. - Не будет ли это... милосерднее? - осторожно подсказал Персиваль. Если присмотреться, шкура василиска была бугристой и неровной, вся в шрамах, старых и свежих, местами гноящихся. Выглядело это весьма болезненно, и странно, что василиск еще не пытался бросаться на все подряд от дикой боли. - Он перелиняет и выздоровеет! - горячо возразил Ньют, любовно и осторожно поглаживая змея - Персиваль только сейчас заметил, что пальцы Ньюта чутко пробегают между ранами, только по целым участкам шкуры. - А если ты про закон... У меня тем более не поднимется рука, Персиваль. За что? Он никому не причинил вреда и уже никогда не сможет! Спорить с этим было сложно, но закон есть закон. Любой василиск подлежал немедленному уничтожению. В любой стране. Впрочем, то же самое касалось нунду, а некоторые страны к той же категории относили драконов. - Ну, хотя бы драконов у тебя здесь нет? - натянуто пошутил Персиваль. Ньют отвел взгляд. - Драконов - нет. - Святая Моргана. Ты где-то раздобыл яйцо? - Три. Но я уже договорился с румынским драконарием, послезавтра приедет их работник. - Яйца из Марокко? - Нет, Аргентина и Китай. Почему ты спрашиваешь? - Пытаюсь придумать, как избежать твоего ареста и международного скандала, если Марокко действительно потребует тебя выдать. Ты же понимаешь, что такое может случиться? Мало того, что новая марокканская власть весьма зла и наверняка сочтет действия Ньюта удобным поводом заявить о себе на весь мир. Еще и василиск! Одно название этих змей приводило волшебный мир в такой ужас, что никто не будет разбираться: василиска убьют, и если даже Ньют сумеет избежать наказания, его репутация будет безнадежно испорчена. Василиски слишком прочно ассоциировались у людей с темной магией. - Я понимаю. И знаю, что Тесей будет связан по рукам и ногам. Поэтому я не останусь здесь надолго. Послезавтра отдам яйца и уеду. Я приехал просто... повидаться напоследок. - И что? Проведешь в бегах остаток жизни? Дождешься, когда история с василиском расползется по миру, твою книгу отзовут из всех школ, а тебя заклеймят темным магом? Нет, Ньют. Заканчивай кормить животных, я помогу, если еще нужно. Потом мы вместе поднимемся, и ты расскажешь нам с Тесеем все с самого начала. А потом решим, что делать. Ньют поднял голову, впервые за весь разговор прямо и открыто глядя Персивалю в глаза. Жаль, что в пещерах царил полумрак - так и не получилось толком рассмотреть, что же мелькнуло во взгляде Ньюта, когда он сказал: - Хорошо. Спасибо. Остаток вечера они втроем просидели в кухне. Тесей хватался за голову и воздевал руки к потолку, Персиваль внимательно слушал, а Ньют отвечал на их вопросы. Некрасивая получалась история, некрасивая и опасная. Наведя авроров на контрабандистов, Ньют ни словом не упомянул про василиска. К тому же, Ньют не нашел ничего лучше, чем пробраться в дом контрабандистов прямо во время операции, да еще под покровом самодельной мантии-невидимки, артефакта, требующего постановки на учет почти во всех странах как особо опасного. И все бы ничего - если бы мантия была хорошей. Но она дважды давала сбой прямо во время похищения животных, и Ньют подозревал, что даже в горячке боя его могли заметить и опознать. Испарившийся василиск и виденный на месте британский маг - это серьезно. - Персиваль, ты просил у меня брата? - простонал Тесей наконец. - Мне для тебя ничего не жалко! Забирай! Ньют кисло на него посмотрел поверх второй чашки кофе. - Я подумаю, - поддел Персиваль и посерьезнел. - Сколько прошло времени? Три дня? Если никто не стал слать запросы сразу, время еще есть. Ньют, никуда не уезжай. - Да, не вздумай, - тоже серьезно поддержал его Тесей, по старой привычке зажевав кончик пряди. - Здесь, если что, я смогу тебя защитить. - А василиска? - Ньют понурился и махом допил кофе. - Если у вас больше нет вопросов, я пойду немного посплю. Доброй ночи. Персиваль и Тесей обменялись беспомощными взглядами. Ни один из них со всем опытом за плечами понятия не имел, как в этой ситуации можно спасти василиска. Если дойдет до расследования, воровство безобидных болтрушаек или еще более безобидных яиц гиппокампов можно списать на великую миссию по спасению редких видов, о которой благодаря книге узнал весь мир. На волне успеха Ньют отделается штрафами, в худшем случае - запретом на въезд в Марокко. Если правильно подать историю для прессы, Ньюта даже можно сделать героем. Но василиска придется предъявить однозначно мертвым. Иначе ничего хорошего Ньюта не ждало. - Иди спать, - посоветовал Персиваль, задумчиво размешивая сахар в своем кофе. - Ты сам сказал, два ритуальных убийства. А я подумаю. - Ладно. Надеюсь, у тебя появится идея получше той, что пришла в голову мне. Он не уточнял: и так было понятно, что самый очевидный выход - уговорить Ньюта на убийство василиска. А чуть менее очевидный - подстроить его смерть потихоньку и потом сочувственно покивать. Тесей удалился, хмурый и озабоченный, а Персиваль остался наедине с тремя чашками. Пустая Ньюта и полная Тесея - он так и не притронулся к ней, хотя обычно под разговор быстро опустошал любой оказавшийся перед ним сосуд с любой жидкостью. У Персиваля кофе оставалось ровно половина. Забавно все же - такие разные братья, но он, кажется, нашел язык с обоими. И очень не хотел, чтобы у Ньюта были неприятности - хоть и дергалось где-то внутри чувство бывалого аврора, требуя частым гребнем пройтись по чемодану и убрать оттуда половину животных. Впрочем, его успешно подавляло знание, что магия внутри достаточно мощна, и ни нунду, ни василиск не покинут своих территорий. Персиваль хотел бы еще раз окунуться в эту магию, вернуть, хоть ненадолго, чувство полной безмятежности. И собирался сделать так, чтобы его снова и снова приглашали внутрь. Персиваль отодвинул остывший кофе и поднялся. Ему нужно было кое-что уточнить - а для этого придется вернуться домой. В Нью-Йорк.