Кризис среднего возраста и как его преодолеть

*** Домой к Тесею Персиваль попал к полудню и только для того, чтобы немного перекусить. Можно было, конечно, захватить с собой часть домашней библиотеки и продолжить поиски здесь, но Персивалю не хотелось приносить в новую жизнь вещи из старой. Быстро соорудив себе несколько сэндвичей и прихватив удачно найденный на полке термос для кофе, Персиваль вернулся в нью-йоркскую квартиру и еще плотнее засел за труды магистров международного права. Он искал прецедент - любой, хотя бы один, что-нибудь, что могло бы помочь, если дойдет до суда. Заодно Персиваль заказал из любимого книжного всю литературу о змеях, какую нашел в каталоге, и ее должны были вот-вот доставить. Исполненный достоинства стук в окно подтвердил, что магазин, как и всегда, работал без осечек. Персиваль распахнул створки, впуская трех важных сов, между которыми болтался увесистый сверток. Расплатившись, Персиваль углубился в учебники зелий и жизнеописания знаменитых темных магов. Выбивалась из общего ряда лишь одна книга - "Магические животные и где их искать", Н. А. Скамандер. Ее Персиваль изучил с особым тщанием. Писал Ньют легко и увлекательно, простыми словами рассказывая сложные истории каждого вида: от первого обнаружения или выведения к привычкам и полезным свойствам. Раздел о василисках Персиваль на всякий случай запомнил наизусть, и труда это не составило. Один из самых скудных абзацев, он посвящен был в основном истории выведения. О внешнем виде и привычках было ровно два предложения, и те показались Персивалю подозрительно знакомыми. Порывшись в памяти, а затем в окружающих книгах, он торжествующе выудил том "Темнейшие волшебники раннего Средневековья". Так и есть - описание василиска было, хоть и другими словами, скопировано из жизнеописания Херпо Глупого. Кое-что начинало оформляться - разрозненные мысли и идеи в линию потенциальной защиты. Не факт, конечно, что дойдет до суда, но лучше быть готовым. Даже если в суде понадобится не все из найденного. К вечеру Персиваль чувствовал приятную усталость, такую знакомую - словно весь день работал, как привык, на совесть и с полной самоотдачей, делая важное дело. Чувство окрыляло - даже если результаты труда так и не пригодятся, - и к Тесею Персиваль вернулся довольный и спокойный, каким не был уже долго. А вот друг, наоборот, выглядел потрепанным и нервным. Ньюта, как и в обед, нигде не было видно, и Персиваль бы забеспокоился, если бы не заметил краем глаза знакомый чемодан. - Убийства или?.. - полувопросительно уточнил Персиваль, уже зная ответ. Рабочая рутина, какой бы неприятной она ни была, на Тесея уже давно не влияла. - Все вместе, но в основном "или", - Тесей нервно вертел между пальцами непослушную прядь и барабанил по столу какой-то военный марш. Очень плохой признак. - Я только из Марокко. Персиваль приподнял бровь и заглянул в шкворчащую сковородку. Кажется, содержимое еще можно было спасти, чем он и занялся, ожидая ответа. - От них пришел запрос на мое имя. Мне Отто проболтался, еще недоумевал, что надо от нас марокканцам. Сегодня суббота. Официально у меня на столе запрос будет в понедельник, но я, как ты понимаешь, сразу отправился в их аврорат. Меня не пожелали даже слушать. Они настроены очень агрессивно: Ньют не просто гражданин Британии, он формально все еще работает в министерстве. И он вмешался в их дела. Они готовят еще два запроса - на имя министра и в международную конфедерацию магов. - Он не уволился после издания книги? - В том-то и дело, что нет! Все собирался и все никак не мог дойти оформить бумаги! А вот это все сильно усложняло. Одно дело, когда иностранный гражданин от своего лица переходит дорогу властным структурам другой страны. И совсем иначе история выглядит, если гражданин заодно еще и сотрудник государственного аппарата. - Что сделает министр? - Персиваль добавил перца и немного базилика к мясу, перемешал. Если повезет, получится приличное рагу, а не подгоревшие с одной стороны и сырые с другой куски свинины. И зачем Тесей брался готовить в расстроенных чувствах, он же и в лучшие дни не особо умел? Проще было ужинать в "Дырявом котле", честное слово. - Министр придет ко мне, скорее всего, но не обязательно. Он не любит Ньюта, Перси. Может распорядиться выдать его для суда в конфедерации - через мою голову. Надо искать адвоката. Хорошего. Только из хороших те, что мне нравятся, за защиту василиска не возьмутся, а иначе Ньют не захочет. А тем, что мне не нравятся, я не доверяю. Мерлинова борода. Персиваль редко видел Тесея таким расстроенным. Действительно, в их работе враги среди коллег, особенно адвокатов, приобретались в два счета, зато друзья - трудно и терялись легко. Из знакомых американских адвокатов Персиваль знал лишь двоих сравнительно честных, достойных доверия в такой щекотливой ситуации, и только один теоретически мог бы взяться за защиту василиска - в чем Персиваль тоже не был стопроцентно уверен. Про другие страны нечего и говорить. К тому же, если начнется с британского суда - иностранец не сможет представлять интересы Ньюта. Только в международном. Хм... - Знаешь, - медленно, обдумывая пришедшую в голову неожиданную и все же соблазнительную идею, сказал Персиваль. - Знаешь... возможно, сразу судить Ньюта в конфедерации - не самая плохая идея. Убери палочку. Если Британия откажется от внутреннего расследования, но потребует стандартного международного, Ньюта могу представлять я. Тесей помолчал, рассматривая Персиваля с пристальным, нехорошим прищуром - будто впервые видел. Под таким взглядом даже бывалого аврора тянуло одернуть мантию или почесать нос. - Рискованно, - решил, наконец, Тесей, но военный марш затих. - У тебя нет адвокатского опыта. Наоборот. - Законы и процедуру я знаю не хуже любого адвоката. - И лицензии нет тоже, тем более международной. - Будет. - Ньют не согласится, - озвучил, наконец, последний и самый веский аргумент Тесей. - На что я не соглашусь? - Ньют возник в кухне так бесшумно, что два опытных аврора вздрогнули от неожиданности. - Запрос из Марокко пришел. Я к ним съездил, и... новости плохие. Говорил я тебе, дойди до своего отдела, уволься и путешествуй куда хочешь! - Тесей провел рукой по лицу, прокашлялся, снова переходя на спокойный тон: - В любом случае будет разбирательство, и очень вероятно - суд. Ты работник министерства, и ты влез в дела другой страны. Может быть, министр согласится на внутреннее расследование, тогда в суде конфедерации разбираться будут наши дипломаты без твоего участия, но василиска придется убить. Здесь без вариантов. Никто из достойных доверия британских адвокатов не возьмется за его защиту. Перси мог бы, но для этого дело должен слушать сразу суд конфедерации, а тебе придется участвовать лично. - Нет, - мгновенно ответил Ньют, и Тесей горько улыбнулся. - Ну что я говорил. - Можно найти другой выход. Нет, и вопрос закрыт, - Ньют обошел Персиваля и сунул нос в сковородку. До готовности было еще минут двадцать, как раз сменить уличную мантию на домашнюю одежду и написать письмо, чем Персиваль и занялся, демонстративно накрыв рагу крышкой перед уходом. Он чувствовал, что расспросы, по крайней мере сейчас, результата не дадут. Возможно, потом, когда Ньют немного свыкнется с мыслью и все обдумает. Однозначно убить василиска и попробовать обойтись домашним разбирательством или рискнуть и попытаться его спасти - но на глазах у всего мира. Персиваль догадывался, почему Ньют не хотел доводить до международного суда. В ходе слушания неизбежно всплывет вся возможная грязь, начиная со старой хогвартской истории. Ворошить прошлое на потеху тысяч жадных глаз? Но для василиска, которого так истово хотел спасти Ньют, это было единственным шансом. Не говоря о том, что выбора у Ньюта может и не оказаться. Если министр решит, что дешевле сдать не слишком любимого подчиненного в международную конфедерацию и умыть руки, Ньюту в любом случае придется это пережить. Он не по приказу сверху лез под руку марокканских властей, и британское министерство защищать его не обязано. Когда переодевшийся в свободные брюки и рубашку Персиваль вернулся в кухню, все это как раз объяснял Тесей. Ньют крутил в руках палочку. Он был белый от напряжения, и веснушки яркими пятнами светились на его лице. Персиваль сам не понял, как это случилось, просто он, проходя к сковородке, опустил ладонь на мягкие рыжие волосы и взъерошил их, совсем как Тесей при встрече. Только Тесей был Ньюту братом, а Персиваля даже приятелем сложно было назвать. Просто показалось правильным - сделать именно это именно тогда. Ньют вздрогнул и едва не выронил палочку, а вот Тесей особого внимания не обратил. - Готово? - жадно поведя носом в направлении рагу, спросил он. Персиваль разложил мясо по тарелкам и сел на полюбившееся место спиной к окну. Гарнир он делать не стал, но и с неровно нарезанными ломтями хлеба мясо пошло неплохо. - Ньют, - доев и отодвинув тарелку, позвал Персиваль. - Я понимаю, что я не профессиональный адвокат. Но я гарантирую, что сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить тебя и василиска. Я не буду врать, у василиска очень мало шансов. Но тебя я вытащу. В худшем случае отделаешься запретом на въезд в Марокко. Однако если ты откажешься, я не обижусь. Мы в любом случае найдем тебе хорошего адвоката. Подумай, пожалуйста. - И вообще учись думать ДО того, как сделать, а не после, - проворчал Тесей. - Это же надо было - идти на такое ответственное дело в дырявой мантии-невидимке! Персиваль был глубоко согласен, что Ньют совершил непростительную глупость, правда, насчет ее природы мнения с Тесеем у него сильно расходились. По убеждению Персиваля, если и проворачивать что-то в стране с недавним государственным переворотом, то хотя бы василиска вообще не следовало трогать. Но если бы Ньют забрал болтрушаек и гиппокампов, а его оставил там, на верную и мучительную смерть, это был бы не Ньют. - Она не была дырявая! И она раньше меня никогда не подводила, вообще-то, - Ньют тоже доел и задумчиво крутанул в пальцах вилку. - Спасибо за предложение, Персиваль. Но мне действительно нужно подумать. - Хорошо, - не ожидавший ничего другого Персиваль поднялся из-за стола. - Тебе еще нужна помощь с животными? - Вот от нее точно не откажусь, - улыбка осветила лицо Ньюта, и Персиваль ощутил радостный азарт, как перед хорошей охотой. - Тогда пойдем. Тесей, иди спать. - Раскомандовался, - фыркнул Тесей, но тут же заразительно зевнул, смазав весь эффект. - Ох. В общем, вы развлекайтесь, а я правда спать. Завтра тот еще денек. И вечер, если не повезет. Про послезавтра я не говорю. - Иди уже, - рассердился Ньют. - Я все понял. Я решу завтра к вечеру. Добившись однозначного ответа, Тесей тут же покладисто исчез, а Персиваль с Ньютом спустились в чемодан. На этот раз, помимо кормления лунтелят, дромарогов и злобной белой скотины, которую Персивалю совершенно не хотелось звать благородным именем "единорог", Ньют доверил ему чистку сносорожихи и загона с огнекрабами, где заодно лежали драконьи яйца. - Их нужно хранить в огне, но магическое пламя не подойдет - если заведется огневица, здесь все сгорит. А обычному нужно слишком много дров. Но мне повезло наткнуться на парочку огнекрабов, - гордо объяснил Ньют, привычно увернувшись от мощной огненной струи. Комментировать Персиваль не стал, к тому же, Ньют заторопился к пещерам - он не оставлял василиска надолго. Тварь была на последнем издыхании, однако упорно цеплялась за жизнь, а Ньют всячески помогал - брал на колени, согревая теплом, кормил из бутылочки молоком лунтелят с какими-то травами, очищал и смазывал раны. Пожалуй, опоздай он на один-два дня со своей наводкой, и василиск бы благополучно издох. Половины проблем удалось бы избежать. С этими мыслями Персиваль покормил всех, кого сказали, пообщался с камуфлори, поскреб сносорожиху, спас от ниффлера свой гринготтский ключ и вычистил загон огнекрабов. Как ни странно, примитивный физический труд после целого дня труда умственного отлично разгрузил мозги, и спать Персиваль отправился в прекрасном настроении. Ньют же остался в пещере вместе с василиском. Даже кровать, ставшая почти родной за прошедшую неделю, пахла немного иначе - сеном и солнцем, - и лежать в ней было гораздо приятнее. А может, Персивалю просто так казалось после работы с животными. Как бы то ни было, а сон его был крепок и безмятежен. *** - Твоя жизнь всегда такая интересная? - отдышавшись, Персиваль поправил волосы, чтобы не падали на лицо. - Я теперь понимаю, почему Тесей вечно жаловался на скуку. Он просто знает, чем занят ты. Ньют рассмеялся. - Ну что ты. Обычно это я граблю контрабандистов, а не они меня. - Действительно, скука смертная, - съязвил Персиваль. Контрабандисты, пытавшиеся в самом деле их ограбить, рядочком лежали тут же. Хорошо, что встречу с работником драконария Ньют назначил на опушке какого-то безымянного лесочка, и магическая битва не привлекла внимания не-магов, а рикошетящие от щитов заклинания никого не задели. - Человек, с которым мы должны были встретиться... насколько он надежен? - Персиваль цепко оглядывал ближайшие деревья, но, кажется, больше никто не сидел в засаде. - Мы были вместе на войне, - бледный до синевы Ньют отступил подальше от оглушенных тел. - Ты думаешь... - Я учитываю все варианты. Ты раньше отдавал ему другие яйца? - Нет, это первый раз. - А писал ты ему лично или управителю драконария? - Лично Петро. Мерлин... - Да, похоже, что так, - Персиваль на всякий случай сковал всех четверых наручниками. Палочки бандитов уже лежали в его кармане, но так все равно надежнее. - Что будем делать? Если вызвать авроров Тесея, эти господа, - Персиваль легонько ткнул носком ботинка ближайшего бандита, - вполне могут признаться, с какой целью на нас напали. Ты регистрировал яйца? - Нет. Регистрация долгая, а я не собирался оставаться. - Ньют, - с чувством сказал Персиваль, на секунду прикрыв глаза рукой. - Хорошо. Тогда просто стой за моей спиной и молчи. Он провел ладонью над телами, и бандиты зашевелились. Убедившись, что все четверо пришли в себя и осознают свое бедственное положение, Персиваль хищно улыбнулся и поздоровался: - Господа. Позвольте представиться, Персиваль Грейвз. И если я еще раз замечу вас рядом с мистером Скамандером, так легко вы не отделаетесь. Я доступно выразился? - Это тебя вышвырнули из Макусы, а? - мерзко ухмыльнулся самый храбрый из них. Он был молодой, почти мальчишка, с лихо торчащими соломенными вихрами и наглыми синими глазами. Персиваль с ностальгией вспомнил себя в этом возрасте. Лучше так, чем злиться и показывать, насколько ранят чужие слова. - Потому что тебе надрал зад Гриндевальд? - Я действительно больше не работаю на правительство Америки, - с обманчивой доброжелательностью согласился Персиваль. - И нахожу свое новое положение весьма... необремененным правилами и ограничениями. Все то, что я не мог сделать с таким отребьем как официальное лицо, теперь я сделать могу. И знаю, как замести следы. А вы... никто из вас - не Гриндевальд. Персиваль достал из кармана палочку, которая показалась ему самой слабой, и отшвырнул подальше в грязь. Скованные бандиты нескоро до нее доползут, но ведь не убивать их в самом деле и не оставлять связанными и без магии. Если бы у него была собственная палочка, Персиваль просто стер бы им память, но без палочки работать с такими тонкими манипуляциями не рискнул. - Развлекайтесь, господа, - бросил Персиваль и, подхватив Ньюта под руку, аппарировал их обратно в квартиру Тесея. Отпустив Ньюта, Персиваль прямиком направился к бару и налил себе старого Огденского. Не поможет, но жгучий вкус на языке позволит хоть немного успокоиться. Запоздало затряслись руки. Они с Ньютом чудом избежали верной смерти - спасли их скорее рефлексы и удача, а не магическая сила. Без палочки Персиваль не мог эффективно нападать, только защищаться, а Ньют без своего злыдня в дуэлях был откровенно плох. И Персиваль, конечно, составил Ньюту компанию только на случай, если марокканские авроры решат сделать ответную любезность и явятся арестовать Ньюта сами, не дожидаясь ответа из министерства. Но делать это без палочки было опрометчиво и самонадеянно. Персиваль давно не был таким неподготовленным. - Персиваль? - Ньют осторожно тронул его за плечо, и Персиваль напрягся. Почувствовал ли Ньют его дрожь? И если да, то что подумал? - Ньют? - как можно ровнее откликнулся Персиваль, поворачиваясь. Ньют был самую малость выше, особенно так казалось со стороны, когда он стоял в неизменном пальто рядом с Персивалем в мантии. Но вблизи этого совсем не чувствовалось, и запрокидывать голову, чтобы смотреть Ньюту в лицо, Персивалю не приходилось. - Спасибо, что пошел со мной. Если бы не ты... - Не благодари меня. Я поступил необдуманно и подверг риску тебя, пойдя без палочки. Ты рассчитывал на меня и ослабил бдительность, а я не мог эффективно тебя защищать. Ньют мягко улыбнулся и наклонил голову. Доверял, было видно, и что-то теплое будто свернулось в клубок под солнечным сплетением. Словно и правда маленькое солнце загорелось внутри, согревая. - Я, Персиваль, привык судить по результату. И он меня вполне устраивает. Спорить с этой улыбкой совершенно не хотелось. Персиваль вздохнул. - Пиши письмо напрямую управителю. Если он согласится взять яйца, сделаю нам портал. И не забудь предупредить его об этом Петро. Без официальных доказательств повода увольнять его нет, но пусть присматривают. - А ты?.. - А мне нужно кое-что сделать. Я вернусь через час, - сказал Персиваль и аппарировал в Косой переулок. Свою первую и до сих пор единственную палочку Персиваль получил в Ильверморни. Он мог бы обратиться к тому же мастеру, что сделал ее, - Йоханнесу Йонкеру. Но в этот раз - пришел к Джервейсу Олливандеру. Темный, пыльный магазин с хаотично распиханными по полкам коробками разительно отличался от светлого холла Ильверморни, где проходило распределение, и Персиваль чувствовал себя здесь неуютно. Словно он вернулся на долгие десятилетия в прошлое и был первогодкой в ожидании маленького чуда. - Какая птица, - саркастично хмыкнули из самого темного угла. - Мастер Олливандер, - нейтрально и все же с уважением поздоровался Персиваль, силясь рассмотреть хозяина. - Мне нужна палочка. - Выкинул дрянь от Йонкера? Не прошло и сколько? Пятидесяти лет? Джервейс Олливандер славился отменно скверным характером, и, как оказалось, слухи не врали. - Двадцати шести, мастер Олливандер, - прохладно поправил Персиваль. - Мне нужна новая палочка, и я пришел именно к вам. Европейские мастера всегда славились особым умением изготавливать волшебные палочки - это Персиваль признавал даже как патриот своей Родины. И, выбирая между Йонкером и Олливандером, однозначно выбрал последнего. Оставалось теперь не сказать ему что-нибудь такое, после чего останется лишь искать нового мастера. - Ну-ну, - худой и прямой, как швабра, еще и с такой же прической, Олливандер вышел в скудный свет от затемненного окна, скептически осмотрел Персиваля и призвал свои линеечки. - Левую руку вперед. Персиваль послушно вытянул руку для измерений, гадая, знал ли Олливандер заранее или определил наметанным взглядом, что Персиваль левша? Он, конечно, развил обе руки и почти одинаково хорошо колдовал обеими, но доминантной всегда была левая, и ей получалось чуть лучше. Гриндевальд был правшой, но никто в МАКУСА не заметил несоответствия. - Хм, хм, - приговаривал Олливандер, неспешно кружа поодаль. Персиваль смотрел строго перед собой, дожидаясь, когда линеечки вернутся в футляр, хотя сверлящий спину взгляд вызывал подспудное беспокойство. - Любопытно, очень любопытно... Ну-ка. Линеечки порхнули на место, зато из недр магазина примчалась узкая черная коробка. - И кто будет пробовать, я, что ли? Дождавшись разрешения, Персиваль снял крышку и взял палочку в руку. Черная, как и его старая, она все равно ничем ее не напоминала. Никаких инкрустаций или подписей мастера, только сдержанные линии и гладкость безупречной полировки. Взрывов и фейерверков не случилось, но Персиваль все равно сразу почувствовал - это она. Та самая. И как он мог неделю обходиться без нее, когда она все это время ждала, уму непостижимо. - Ага, - довольно протянул Олливандер. - Ну что, мистер Грейвз. Двести галлеонов за отменное британское качество и точность в подборе. Ни одна палочка не стоила столько, но за эту Персиваль отдал бы и больше. Он приложил ключ от сейфа к магическому пергаменту, подтверждая передачу денег, и вопросительно посмотрел на Олливандера. - Поздравляю с покупкой, не приходите к нам больше, - ернически попрощался Олливандер. - Ах да. Тринадцать с половиной дюймов, эбен и клык василиска. Единственная в мире с такой сердцевиной. Можете гордиться, - он довольно осклабился. А Персиваля как в холодную воду макнули. С головой. *** Магия чемодана знакомо окутала Персиваля, стоило спуститься по скрипучей деревянной лестнице. Интересно, кто зачаровывал для Ньюта чемодан? Или это он сам сделал? Надо бы спросить - сейчас, потому что после предстоящего разговора шансов уже не будет. Персиваль шел к пещерам медленнее обычного. Ему не хотелось встречаться с Ньютом, зная, что это будет последний раз, когда тот посмотрит со смущенным теплом. И что больше сюда, в святая святых, Персиваля не пустят. Но и скрывать такое Персиваль не мог. Сам не знал, почему, а лгать Ньюту, даже ради собственного блага, казалось чем-то противным самой природе. Совсем как лгать Тесею. И не потому, что это - брат лучшего друга. Какая, впрочем, разница. Сейчас все слова будут сказаны, и... и все. Персиваль расправил плечи и решительно шагнул в пещеры. Ньют свернулся уютным калачиком на шуршащей подстилке из сена. Спал. У него выдалась тяжелая ночь, василиску было совсем плохо, но, кажется, кризис миновал. Сейчас василиск лежал рядом, бока его тяжело ходили при каждом вдохе, но раз еще не умер - скорее всего, выживет. Персиваль осторожно присел рядом с Ньютом, прямо в сено, и коротко прикоснулся к плечу под тонкой рубашкой. Ньют вздрогнул, с трудом разлепил глаза и уставился на Персиваля снизу вверх. - Персиваль! Простите, я уснул... Опять он на "вы", но Персиваль не стал поправлять. Сейчас он скажет про сердцевину своей палочки, и они вообще перестанут разговаривать, так смысл. - Персиваль? - на лице Ньюта промелькнуло беспокойство. Он бросил взгляд на василиска, убедился, что тот дышит, и медленно сел, почти касаясь плечом плеча. - Я купил себе новую палочку. Подошла идеально, - Персиваль замолчал, не зная, как сказать то, что должен. - О? - заинтересованно потянулся Ньют. - Я могу... взглянуть? Персиваль вытащил ее из холстера на руке и протянул рукоятью вперед. Волшебные палочки очень редко отдавали из рук в руки по доброй воле, но сейчас Персивалю было совершенно все равно. - Тринадцать с половиной дюймов. Эбен и клык василиска, - просто сказал он и, прикрыв глаза, устало откинулся на влажную шершавую стену пещеры, ожидая своей участи. Василиск, чей клык лег в основу, беспокойно дышал рядом. - Ну что ж, - Ньют осторожно положил палочку ему на колени, и Персиваль, не открывая глаз, вернул ее в холстер. Она ощущалась роднее той, старой, предавшей в проигранной дуэли, и Персиваль не променял бы ее ни на какую другую. - Мистер Олливандер всегда питал слабость к... экзотическим материалам для палочек. В моей рукоять из белемнита. Персиваль, я даже не удивлен. И, по крайней мере, хоть что-то хорошее вышло из этой истории, - сказал Ньют совершенно спокойным голосом. Персиваль неверяще открыл глаза. В полумраке пещеры Ньют казался кусочком летнего света, пробравшимся в осеннюю ночь. Может, из-за рыжих волос и веснушчатого лица, может, из-за улыбки, нежданно согревшей Персиваля изнутри. Ньют чуть качнулся в его сторону, мягко толкнул плечом в плечо в жесте дружеской поддержки. Персиваль еще по воспоминаниям Тины понял, что к тесному контакту с людьми Ньют не стремится, и эта маленькая демонстрация сказала куда больше любых слов. Персиваль и не заметил, что задерживал дыхание. - И еще я подумал, - как ни в чем не бывало продолжал Ньют, кажется, совсем не замечая, что у Персиваля сердце билось быстрее, чем у птицы, а в горле было сухо, как перед первым признанием в любви. - В общем... я хочу, чтобы ты представлял меня в суде. В конфедерации. Я знаю, что у тебя нет опыта, но... мне ведь придется рассказать своему адвокату все-все, да? Я не хочу доверять кому-то, кто может потом повредить Тесею. Я поэтому и не собирался просить помощи, если честно. Подумал, что лучше будет... ох, ладно. Я просто хочу сказать, что верю тебе, Перси. От имени, в исполнении Тесея такого привычного, стало совсем жарко. От имени, от искреннего доверчивого тона, каким оно было сказано, от осторожной, чуть-чуть кривоватой улыбки. Пришлось расстегнуть воротник плотной весенней мантии. - Я сделаю все, что смогу. Обещаю, - Персиваль протянул левую, спохватился и хотел поменять руки, но Ньют пожал ее своей левой быстрее, чем Персиваль успел это сделать. Рукопожатие у Ньюта оказалось крепким и твердым, решительным. Персиваль охотно его вернул. - А теперь я буду задавать вопросы. Сразу скажу, что спрашивать буду обо всем, начиная с исключения из Хогвартса. Я должен в точности знать, что случилось на самом деле. Улыбка Ньюта медленно погасла, и он понурился, машинально опустив ладонь на спину василиска и начав гладить. Похоже, монотонные движения его успокаивали. - Думаешь, про это вспомнят? - Обязательно, - Персиваль не стал щадить его чувств. Пусть сразу будет готов к тому, что злой обвинитель из Марокко приложит все усилия, чтобы выиграть дело. Тем более, такая лакомая история - исключение за то, что существо подвергло опасности жизнь другого студента. - Хорошо. Я расскажу. Сейчас? - Чем раньше - тем лучше, Ньют. Я еще должен буду все обдумать и выстроить линию защиты. Ньют запрокинул голову и закусил губу, но торопить его Персиваль больше не стал, предпочитая любоваться чистыми линиями его профиля. А потом Ньют заговорил. Лита Лестрейндж не знала своего счастья - ей встретился в жизни человек, готовый пожертвовать всем ради нее: репутацией, карьерой, мечтой. Тогда Ньют не знал еще, что устроится в министерство и в будущем все-таки напишет свою знаменитую книгу, и, беря на себя вину за чужое разгильдяйство, искренне считал, что ломает свою жизнь. Но - взял. Что думать о Ньюте, так легко швырнувшем в мусор все, что было ему дорого, ради другого человека, Персиваль не знал. - Не смотри так на меня, - Ньют улыбался с грустной самоиронией. - Я был тогда влюблен. Неужели ты никогда не влюблялся? - Настолько? Никогда, - Персиваль сжал переносицу, обдумывая историю. Лучшим выходом было бы дать обвинителю рассказать ее публике и швырнуть ему в лицо правду, но за столько лет Ньют ни разу не пытался восстановить свою репутацию. Если у него еще остались чувства к Лите... А если фотография девушки, о которой Персиваль никогда не спрашивал из чувства такта, и есть фотография Литы... - О чем ты думаешь? - Ньют, эту историю все равно вытащат на свет. Она слишком широко известна, обвинитель постарается с ее помощью слепить из тебя монстра в глазах судей. Лучшим выходом для нас будет полностью ее опровергнуть. - Разве это возможно - после стольких лет? - Ньют с сомнением прикусил костяшку пальца. Очаровательный, подкупающий какой-то жест, и Персиваль ненадолго зацепился взглядом за то, как согнутый палец обнимают тонкие розовые губы. - Возможно. Тебе стоит только сказать "да". Остальное - моя забота. И Ньют, не колеблясь, сказал: - Да. А Персиваль почувствовал, как губы медленно растягиваются в предвкушающей улыбке. *** Ответ от Серафины пришел к полуночи, с усталой и раздраженной долгим перелетом совой. Госпожа президент выражала удивление резкой смене убеждений Персиваля, ранее не ладившего с адвокатами, и с сожалением констатировала, что без экзамена адвокатскую лицензию, тем более международную, получить не сможет даже такой заслуженный работник МАКУСА. Однако допуск до экзамена без обязательных трехгодичных курсов она могла бы организовать ввиду особых обстоятельств. Персивалю только это и нужно было, поэтому он написал вежливую благодарность, вручил ее сове под откровенно ненавидящий взгляд и с намеком распахнул окно. Можно подумать, эта бедняжка действительно прямо сейчас полетит обратно через Атлантику. Поймает себе мышь, отдохнет, а уже завтра отправится, или Персиваль ничего не понимал в почтовых совах. К тому времени Персиваль написал и еще несколько важных писем, но с отправкой пока медлил. Первое адресовано было старому знакомому в Уганде, у которого были кое-какие связи в Марокко. Персиваль напоминал про должок, но еще не знал, что ему может понадобиться, и отложил черновик. Второе было на имя Армандо Диппета. Казалось бы, в первую очередь разговаривать стоит с Альбусом Дамблдором - единственным, кто защищал Ньюта. Но для начала Персиваль хотел бы выслушать мнение противоположной стороны, и совсем не как представитель Ньюта. Персиваль хотел знать, что именно, слово в слово, услышит будущий обвинитель, придя с вопросами к директору Хогвартса, а потому спрашивать собирался под ложным предлогом. Оставалось надеяться, что предлог покажется Диппету, а впоследствии и Лите, убедительным. Пока Персиваль размышлял, вернулся Тесей и загрохотал посудой в кухне. Если бы не магическая звукоизоляция, все соседи дружно сбежались бы утихомиривать ночного буяна. - Чуть погромче, пожалуйста, еще не все животные в чемодане проснулись, - насмешливо посоветовал Персиваль вместо приветствия. Тесей виновато обернулся и развел руками. В быту он был хуже сносорога и уже даже не пытался ничего с собой поделать. Что ж, у всех свои недостатки. Персиваль вот с позорной для аврора легкостью терялся в незнакомых городах. - Поймали? - Поймали. Сторонники Гриндевальда. Руки сами собой сжались в кулаки, и Персиваль усилием воли расслабился. - На Поцелуй хватит? - С избытком. Мы их в процессе третьего свежевания застали. Персиваль молча призвал из бара Огденский виски. Сначала сам пил, теперь Тесею понадобилось - не самый легкий выдался денек. Тесей с благодарностью принял стакан и щедро отхлебнул. Рутина рутиной, но время от времени встречались дела, пробиравшие даже самых опытных авроров до глубины души. Раньше в такие моменты Персиваль лишь глубже уходил в работу, жалея, что ему не к кому возвращаться домой. Что думал Тесей - он не спрашивал. - По крайней мере, мы поймали всех ублюдков. Ни один не ушел, - Тесей перевел дух и со стуком поставил на стол опустевший стакан. - Ну а у вас как все прошло? - подмигнул он, глядя за плечо Персиваля. Уставший, всклокоченный Ньют с синяками под глазами сомнамбулически вылез из чемодана, дошел до чайника и принялся жадно пить прямо из узкого носика. Он еще утром рассказал брату про намеченную передачу драконьих яиц, но сейчас, кажется, был не в состоянии отвечать, потому что неуверенно переглянулся с Персивалем и сказал многообещающее: - Ну... - Святой Мерлин, - Тесей плюхнулся на ближайший табурет. - Во что вы влезли? Что пошло не так? - Вместо контакта нас ждала небольшая засада, - ответил за Ньюта Персиваль, начиная понимать, что Ньют, кажется, находил определенное удовольствие в том, чтобы поддразнивать Тесея своими выходками. И, что самое страшное, удовольствие это Персиваль, кажется, начинал разделять. - Не волнуйся, мы разобрались. Их было четверо. - Ты же без палочки! - Был, - Персиваль понимал возмущение друга - как аврор тот прекрасно осознавал, как велика на самом деле была опасность, поэтому для успокоения сам рассказал все в подробностях, пока Тесей не начал вытряхивать информацию силой. - Теперь без палочек они. Держи. Оформишь как случайно найденные. - Ньют, почему ты был без своего злыдня? - рассердился Тесей, выслушав пересказ их битвы. - Ну как можно быть таким беспечным! - Она сейчас в коконе с детенышами, Тесей, как я могу куда-то ее брать? - Ладно, а ты, - Тесей обвиняюще ткнул пальцем в Персиваля. - Про отсутствие палочки я вообще молчу, спасибо, хоть сегодня сподобился новую купить. Но почему ты не дал Ньюту стереть им память самому? У него-то палочка была, и он прекрасно умеет. Персиваль поискал достойный ответ, не нашел и ограничился просто правдивым: - Потому что я идиот. - Если ты считаешь, что я начну спорить, ты глубоко ошибаешься. Ньют, а ты-то почему сам не вызвался? - Я подумал, что Персивалю виднее, - пожал плечами Ньют. Сильно обеспокоенным или разочарованным он не выглядел, наоборот, от выволочки брата окончательно проснулся, даже повеселел и заговорщически подмигнул Персивалю. - Учту на будущее. - То есть вы собираетесь и дальше влипать в истории на пару?! - взвыл Тесей, и всех троих наконец-то прорвало немного истерическим, но все же искренним смехом. - Я не откажусь, - отсмеявшись, Ньют широко улыбнулся - уже лично Персивалю. - Если ты пообещаешь не забывать, что я могу ошибаться, не откажусь и я, - вернул улыбку Персиваль. - Я начинаю жалеть, что познакомил вас, - проворчал Тесей, но было видно, что он имел в виду совершенно противоположное. - Пойдемте-ка спать, а? Я еле на ногах держусь, да и вы оба не лучше. Предложение было здравое, и они разошлись - Тесей в свою комнату, Персиваль - в гостевую спальню. Правда, отправился он туда не один - Ньют недоуменно замер в дверях, когда Персиваль вошел внутрь. - Персиваль?.. - Уступить тебе кровать на сегодня? - дошло до Персиваля. И правда, постоянный сон то на диване, то в пещере не мог дать хорошего отдыха, и самому следовало об этом подумать. В конце концов, многоразовый портал в Нью-Йорк Персиваль еще не израсходовал, можно, как позавчера, ночь провести и в своей старой квартире. - Но... я вообще-то... - Ну вы даете! - в голос заржал за стеной Тесей. - Я-то думал, вы договорились! Так синхронно менялись, хахаха! Так вот почему вчера белье пахло сеном и солнцем. Потому что пока позавчера Персиваль штудировал международное право, Ньют спал здесь. Красный как помидор Ньют тем временем осознал то же самое и принялся спешно извиняться: - Мне так жаль, Персиваль, я просто всегда сплю в этой комнате, когда приезжаю, и не подумал... Я, конечно, сейчас уйду! - Глупости. Я неплохо могу выспаться и в Нью-Йорке. Отдыхай, Ньют. Увидимся завтра. И хватит греть уши, Тесей! - погромче добавил Персиваль. С этими словами он прощально улыбнулся Ньюту и, прихватив со стола черновики писем, коснулся лежащего в кармане фениксова пера. Одна из немногих вещей, способная служить многоразовым порталом, и раздобыл ее, кстати, Ньют. Надо будет поблагодарить. Вот только заявление про сон было в лучшем случае опрометчивым. Оказавшись в темноте знакомой квартиры, Персиваль почувствовал, что несмотря на всю усталость он здесь точно не уснет. Сколько бы чар он ни навесил, здесь все слишком напоминало одновременно о радости жизни, наполненной смыслом, и безнадежности, приходящей после ее разрушения. Персиваль включил ночник, зачем-то запер спальню и прошел в рабочий кабинет. Если бы в Нью-Йорке его не знали так хорошо, Персиваль мог бы снять комнату в одной из гостиниц, но пересудов не хотелось - как и идти куда-то к не-магам ради одной-единственной ночи. Что ж. По крайней мере, у него была конкретная задача, и эту ночь Персиваль собирался провести с пользой.