Части, что падают на землю

22 января [Без названия] Я был готов к полнейшей катастрофе. Был готов к тому, что стану умолять Молли увести меня оттуда до того, как напьюсь до изумления. Я был готов удариться в панику, с воплями убежать, разозлиться и применить то, чему научился курсах по управлению гневом. Я не был готов к тому, что случилось. Бог мой, мне охренительно понравилось. Я нуждался в этом, отчаянно нуждался. Какие потрясающие ощущения – двигаться рядом с мужчинами, с их телами, танцевать; мужчины, которые любят друг друга и демонстрируют это, люди, которые смотрят на меня и предполагают, что я гей, и следующая за этим мысль "это же классно", что меня хотят из-за этого, и, видит Бог, как я хотел, чтобы он был там со мной. Думаю, я как -нибудь оденусь во все это и покажусь ему – просто посмотреть, что произойдет. Эта старая рубашка определенно то, что надо, а недавно купленные джинсы… ну, можно сказать, они создавали нужный эффект. Я выпил всего один бокал, просто чтобы раскрепоститься. Это было неправильно, но это помогло мне отпустить себя, и, когда я расслабился, то почувствовал себя настолько хорошо, что понял, что в будущем в подобных ситуациях выпивать мне не потребуется. Не могу поверить, что годами глушил все это алкоголем. Я чувствую себя полным дураком, будто так много всего пропустил…но еще не поздно получить то единственное, чего я действительно хочу. Я все рассказал Молли. Я шептал ей это в баре и орал, чтобы перекричать музыку, и рассказал о каждом моменте, о котором сожалею. Она была очень добра, сказала, что знала о моих чувствах еще до того, как он исчез, и что она никогда не видела меня таким свободным и открытым, и тоже поделилась кое-чем из своего прошлого. В конце концов, около полуночи Молли меня упросила отпустить ее домой, перед этим обняв меня и удостоверившись, что я в состоянии остаться там один, и я подтвердил ей, что я очень даже в состоянии. И даже больше. Она замечательный друг, и мне ужасно стыдно за то, как мы с Шерлоком относились к ней на протяжении многих лет, но теперь все будет по-другому. Она заслуживает лучшего. Так вот, она оставила меня одного, и я пробыл там еще полтора часа. Я нырнул прямо в центр танцпола и позволил им взять меня в окружение, прижиматься ко мне, гладить меня и хотеть меня, и я поддразнивал их, и прижимался к ним бедрами, и все это время представлял вместо них его. Боже, я хочу его, и мне так было это нужно, так нужно, так нужно. Один парень, Том, позвал меня к себе в гости, а когда я отказался, он предложил отсосать у меня в туалете. Я, естественно, отказался, сказав ему, что сегодня не ищу ничего такого. Ясное дело, это было бы предательством по отношению к Шерлоку. Но то, что он меня хотел, не ощущалось как нечто неправильное. Это было замечательное чувство. И каждый раз, когда голос отца возникал у меня в голове, я прижимался в танце к кому-нибудь, искал других руками, и давал всему этому утонуть в музыке. С моими чувствами к Шерлоку, я бы никогда там не пошел на большее, просто сегодня это было не о нем. Это было обо мне. О том, кто я на самом деле, и что мне нужно. Кем я хочу быть. По ощущениям, это было как в армии. Когда я был там, вся эта отцова херь была настолько далеко, настолько неважна, что я просто ее отключил. Она ничего не значила. И не должна была. Никогда. Я без проблем мог игнорировать его голос, когда делал минеты моим сослуживцам в Афганистане. Почему я должен позволять ему сейчас меня доставать? Почему в Лондоне должно быть по-другому? В особенности, если он мертв и не может больше меня преследовать за это. Не должно быть по-другому. Нет никакой разницы. Будто я выключил тумблер, когда ушел в армию, а потом включил, когда вернулся. Так вот, я выключаю этот тумблер снова, по своему собственному решению, и я ломаю этот чертов переключатель, и он навсегда остается в этом положении. Теперь, когда я вспомнил, каково это, хотеть мужчин и быть для них желанным, и знать это – я не собираюсь все возвращать назад. Это именно то, что мне было нужно. Это напоминание, этот псевдо-Афганистан в темном подвале, наполненном потом, сексом и музыкой. Не могу поверить, что годами ненавидел себя за это, еще с тех лет, как был тинейджером. Я ненавидел себя за то, что люблю Шерлока, потому, что он мужчина. Я все еще совсем немного ненавижу себя за то, что хочу его, ведь он мой лучший друг. Хотя, надеюсь, что это «немного» вскоре исчезнет. Потому что я должен ему сказать. Но даже если Шерлок скажет «нет», даже если мы не будем вместе, теперь я тот, кто я есть. Я готов сказать об этом всем. Я могу это сделать, и мне это нужно. Наконец-то, я готов. Сохранено в черновиках Джоном Х. Уотсоном 22/1/2017 в 02:38