Принцип Милосердия.

Атсу надеялся, что на его веку не случится ничего, чтобы перевернуло его жизнь с ног на голову. Однако, когда ему только исполнилось 28, началась война. По меркам его расы, подобный возраст — совсем юный, но уже к 25 он занял пост командующего снайперским отрядом. Поговаривали, что редко во вселенной рождается стрелок с такой меткостью, поэтому, как только Атсу открыл в себе подобный дар, его жизнь превратилась в череду бесконечных тренировок, учений и испытаний. В прочем, он прошел весь тот курс, который проходит любой рядовой воин, разве что с некоторыми изменениями в программе. Его научили подчинять, держать подчиненных в ежовых рукавицах, командовать и мыслить наперед. Наставники не сомневались, что Атсу, как и большая часть его семьи, в будущем займет хорошую должность. И Атсу занял. Просто потому, что на него всегда возлагали слишком много надежд. По своей природе он всегда старался оправдать их, ибо был благодарным. Поначалу ему было сложно — приходилось завоевывать доверие подчиненных, которые были намного старше его: мало кто был доволен, что теперь взвод находится под командованием еще неоперившегося птенца. Помогла сестра, намекнув на то, что пора бы поменять тактику «завоевать силой» на «завести союзников». Тогда Атсу забыл все то, чему его учили и постарался стать другом для каждого из своих. «Свои», как-то и пророчила Хетрадия*, очень быстро прониклись подобным отношением и вскоре стали прекрасной опорой для молодого командира. Поначалу Атсу беспрекословно служил Галре, будучи уверенным, что все делает правильно. Он не задумывался над политикой Заркона — просто исполнял команды. Единственное, что отличало его от других командиров было то, что за каждого из своего отряда он был голов положить голову на отсечение. Пускай времени на планирование уходило больше, а исполнение требовало много сил, убытки в отряде Атсу были минимальными. Он просто не мог позволить себе кинуть «своего» на произвол судьбы. О каждом он пытался заботиться, каждому он доверял и не мог себе представить, что один из отряда вдруг пропадет без вести или умрет. Политика Атсу осуждалась, называлась слишком сентиментальной, но к тому времени юноша успел обрести самобытность и осознать, что слова других по большей степени — бесполезный шум. Атсу думал, что до конца дней своих прослужит Галре. Гордился своей преданностью. Однако, все изменилось, когда он встретил этого странного генерала из подчинения Заркона. Началось все с конфликта: генерал передал свой приказ, а Атсу завалился к нему в каюту и прямо в лицо заявил, что не собирается его исполнять, так как существовал риск уничтожения не только его команды, но и большей части батальона их союзников. После такой дерзости, Тейс задал хорошую трепку молодому командиру и выкинул его за порог собственной каюты. Вот только мог ли он знать, что Атсу окажется гордым и начнет сопротивляться. Хотя Тейс и был намного сильнее, этот маленький прохвост сумел оставить на его теле несколько неплохих синяков и порезов, а также вывихнуть руку. Последующие несколько недель, когда они случайно встречались в коридорах, хромой и закованный в гипс Атсу смотрел на него с таким вызовом и бесстрашием, что у генерала невольно вздымался загривок. Когда капитан вернулся с того самоубийственного задания, он еще раз чуть не набросился на того, кто его отдал — благо несколько подчиненных успели Атсу оттащить. Тейс отчетливо видел в этих глазах: если бы юношу не остановили, он бы дрался до смерти. Хотя, стоило отдать тому должное — потерь было минимум: капитан взял весь удар на свою персону и полез в самую горячую точку, поэтому потом месяца с два пролежал в лазарете. С тех пор Тейс поумерил свой гнев и в какой-то степени даже начал уважать своенравного бойца. Задание было и правда самоубийственным, но без него бы его план и план Клинков попросту бы провалился. Тейсу повезло, что Атсу таки смог его провести, да еще и так умело. Хотя теперь, возможно, прекрасный потенциальный союзник его ненавидел всем своим сердцем. Тейс удосужился и косых взглядов Хетрадии — его странной сестры из лазарета, которая, как только генерал интересовался здоровьем Атсу, делала очень странное недоверчивое лицо, но все-же отвечала. Затем она быстро разворачивалась и добавляла, что в палату к нему не пустит просто потому, что не пустит. Хотя генерал догадывался, чем обусловлено ее поведение. Их семья всегда крайне крепко держалась друг за друга, а уж милостивым к Хетрадии за исключением ее братьев, был мало кто. Хотя она была очень красивой. Даже не смотря на ее обезображенные ноги. Их всей семьи полукровок только у нее проявилась такая мутация: они были похожи больше на звериные, чем на обычные человеческие. Она ходила на мысочках, на мягких подушечках пальцев, от чего казалась высокой и очень худой. У нее было на редкость нежное «человеческое» лицо овальной формы, скуластое, но при этом мягкое, а маленькие прижатые к голове ушки придавали ее образу хрупкости и нежности. По ее пушистой шерстке цвета лавандового молока были разбросаны белые пятна: белые «перчатки» на руках, белое левое ушко, пятно на половину лица и шеи, а также очаровательный белый хвостик-помпон — Тейс часто заглядывался на девушку, когда была возможность. Хетрадия казалась воплощением тех остатков чистоты, которые только остались в их расе. Но мужчина знал, что за этой хрупкой оболочкой скрывается железный характер кибер-медика, умелые руки прославленного на станции хирурга, который был способен заменить любую часть тела на протез и буквально по кускам собрать погибающее существо. У Хетрадии был серьезный взгляд, она почти не улыбалась, разве что мельком. А еще Тейс знал, что никогда в жизни не завоюет ее расположения, потому что девушка была много месяцев влюблена в другого генерала, вот только эти чувства скрывала за маской неприступности. Один раз он видел, как нежно она смотрела на Сендака, когда тот пришел к ней на замену «гнезда» для его руки и плановый осмотр. Тогда-то он все понял и навсегда забросил попытки хоть как-то пробить эту оболочку деловой серьезности. Однако, только встречи с Атсу, Тейс заметил, как поразительно он отличается от своей сестры. Нормальные (в прочем, как и у младшего брата, который был как две капли воды похож на Хетрадию) ноги, более вытянутое и приятное юношеское лицо, длинные мягкие уши, заведенные назад в состоянии покоя и стоячие, когда Атсу к чему то прислушивался, большое белое пятно на левом глазу, два на ушах, полностью чистое тело еще более светлого оттенка. Атсу один немногих мужчин носил длинные белые волосы, которые забирал в косу или хвост. Даже его утонченная сестра могла позволить себе не больше, чем короткую мальчишескую стрижку. Атсу был тонким, но не худым, с крепкими руками, крайне выносливый и высокий, хотя до Тейса не дотягивал на пол головы. Их всех капитанов он отличался непоседливостью: юноша постоянно чем –то занимался, где-то ходил, а когда седел без дела, начинал откровенно нервничать. Тогда он раздраженно дергал правым ухом, щурил светлые оранжевые глаза и озирался по сторонам. Тейс мог наблюдать сквозь прозрачную стену в палату Атсу, как тот разговаривает со своей сестрой, активно размахивая руками. Хетрадия постоянно пыталась уложить его обратно, но тот беспорядочно вскакивал на месте, увлекался болтовней, из-за чего девушка периодически щелкала его по носу и лбу и говорила, если Тейс не ошибался, о том, что у глупца разойдутся все швы, если он не перестанет ерзать. А потом добавляла, что сегодня вечером вколет ему такую дозу успокоительного, что Атсу проспит до окончания войны, если тот не угомонится. В ответ юноша лишь смущенно улыбался, Хетрадия же улыбалась ему в ответ. С тех пор Тейс стал понимать, что заглядывается на стрелка. Эта его энергия, его непоседливость, взрывной характер притягивают мужчину. Генерал понимал, почему: его учили быть сдержанным, не показывать эмоций, всегда держаться обособленно и делать то, что приказано. В то-же время его учили заботиться о своих союзниках — в Клинках это базовое явление — думать о всеобщем благе первым делом, не задумываясь о себе, считать смерть за праведное дело чем-то великим и желанным. Атсу тоже был готов умереть за своих подчиненных, иначе бы он не полез на линию огня, где шанс погибнуть был самым высоким. Тем более снайпер — сложная работа — ты становишься именно тем, кого хотят убить первым. Враги тебя ненавидят и расправляются с тобой первым делом самыми жестокими способами. Тейс представлял, что каждый раз чувствовал Атсу на поле боя: схожие ощущения он испытывал, когда только внедрялся в систему Империи. Единственное, что останавливало генерала перед стрелком — эмоция чистого презрения на лице последнего. Не за то, что это по вине мужчины ему суждено было пролежать в реанимации несколько месяцев, а за то, что команда, во-первых, осталась без капитана и была обречена временно мериться с новым, во-вторых из-за того, что Атсу понес такие убытки, которые не нес раньше. Хотя со временем его взгляд изменился с абсолютно ненавистного на просто порицающий, да и сам юноша перестал отворачивать голову, когда Тейс приходил в лазарет проведать его и смотрел сквозь стекло внутрь палаты. В какой-то момент, когда сестры не было рядом, Атсу подошел к стене и прислонился к ней, оказавшись за последние несколько недель так близко, как никогда раньше. Генерал был готов выслушать все претензии в свою сторону: ему казалось, что стрелок и в третий раз набросится на него, но вместо этот тот только тихо вздохнул и… попросил прощения? Тейс явно не ожидал такой реакции: чувство смущения нахлынуло очень быстро. Он только с мог, что кинуть «не переживай», да сбежать под предлогом неотложного вызова. Он видел, как Атсу ухмыльнулся ему в спину, когда тот миновал проем лазарета. С тех пор они виделись разве что мельком, когда стрелок носился по всей базе с бумагами и поручениями, составляя отчетности и пытаясь успеть все, что свалилось на его плечи за время отсутствия. Он часть пробегал мимо генерала, даже не замечая того, а если и заходил к нему за некоторыми делами, то вел себя, как обычно ведет себя человек перед более высокой в должности личностью. Однако, он больше не злился — оставался спокойным, общался нормально и не делал лишних выпадов в сторону, как любил раньше. Тейс не думал, что они когда-нибудь сойдутся на короткую ногу, хотя до безумия хотел. Атсу представлял собой ценный экземпляр, который можно было переманить на сторону Клинков. Тем более, как пару раз признавался сам юноша, в последнее время политика Заркона его стала как минимум напрягать, а как максимум — возмущать. «Мне кажется, ему пора на пенсию, » — как-то раз невзначай ляпнул он, хотя за подобную фразу мог поплатиться жизнью. Хорошо, что это так и не вышло за рамки их приватного разговора. Тейс хотел стать ближе, но никогда не ожидал, что однажды Атсу станет непозволительно близко, причем их сближение произойдет именно по инициативе стрелка. Был какой-то местный праздник, в честь которого отличившимся дали однодневный отгул, а также устроили небольшое мероприятие, на котором Тейс встретил изрядно подвыпившего юнца в компании некоторых личностей из его отряда. Не смотря на то, что глаза Атсу изрядно подернула алкогольная дымка, держался он молодцом и даже не шатался. Вот только каково было удивление генерала, когда капитан сам увязался за ним и предложил разделить пару-тройку других стаканов. Тейс, несколько растерявшись, согласился. Первый разговор по душам медленно сменился темой семьи Атсу. Он болтал без умолку о своем происхождении: что его мать, якобы, полукровка из пленников, а отец — один из военных. Поэтому ему было разрешено забрать детей. Поэтому они родились такими непохожими на других — гены людей сделали свое, дав им тонкие красивые лица, а вот Хетрадии — странные ноги и комплекс на всю жизнь. Рассказал о том, что сестре 38 и что ей так не хватает внимания, а также то, что он скучает по младшему брату, который проходит обучение на иной станции, что Амори — копия его сестры — подает большие надежды в инженерном деле, а сам он не хочет брать повышение, потому что привык к своим ребятам. Тейс, как завороженный, не мог отвести взгляда от лица Атсу, от его богатой мимики, от того, как каждый раз, говоря о чем-то возмутительном, от раздраженно дергал ухом и приподнимал оба, а потом резко прижимал почти к самой голове. Смотрел, как Атсу смахивает с лица прилипшие волосы, как щурит глаза, и находил в этом что-то совершенно очаровательное. Тейс хотел прикоснуться к его голове, потрогать уши, но из последних сил сдерживал себя перед этим недозволительным интимным жестом. Однако, Атсу каким-то удивительным образом прочитал его. Разведчик даже не успел среагировать, когда стрелок оказался почти вплотную к нему и опалил губы горячим дыханием. Их первый поцелуй был сбитым и рваным, но когда Атсу затащил разведчика в опустевшие коридоры, то с непривычной силой впечатал его в стену. Тогда впервые Тейс понял, насколько сильные у Атсу руки и настолько дрянной характер. Он пытался сопротивляться, но вскоре сдал позиции, не понимая, что на него нашло: может быть напряжение, может быть усталость, а может месяца воздержания и безумная жажда найти управу на этого неправильного глупого мальчишку, который рушил всю субординацию и портил ему планы. А еще необузданное желание узнать его лучше во всех смыслах и направлениях, привязать к себе, стать ближе. И к черту, что сейчас выходит совсем не так, как предполагал Тейс. У стрелка мягкие гладкие щеки, пушистый загривок, в которой разведчик с удовольствием зарыл пальцы, когда Атсу грубо навалился на него и заткнул попытку сказать «нас увидят» очередным мокрым поцелуем. Он целовал страстно, жал к себе за голову и поясницу, словно трофей или добычу. От такого ощущения Тейсу стало крайне неловко, и он потрудился, чтобы в следующий момент Атсу оказался прижатым к стене. Однако, стрелок явно не хотел отступать, поэтому тут же потянулся к кошачьим ушкам разведчика и начал поглаживать их как внутри, как и снаружи, от чего выбил из Тейса некоторое подобие гортанного рыка. Мужчина разорвал поцелуй, дернул головой, смахнув руки юноши, и уткнулся тому в плечо, рвано дыша. Это явно был перебор. Внутри боролись два совершенно противоречивых чувства: желание овладеть этим созданием как можно скорее и природная сдержанность, которая шептала, что, сделав это, мужчина минут точку невозврата. Сомнения развеял сам Атсу, который мягко обнял разведчика за голову и поцеловал того в макушку прямо между ушек. — А ты такой славный, когда не притворяешься суровым генералом его величества, — сладко замурлыкал юноша. Тейс в свою очередь закрыл глаза и глубоко вздохнул, обняв стрелка за талию и пристроившись на его плече. — Но ты — все еще такой же несносный мальчишка, которому нужно задать хорошую трепку. — Разве что это будет твоих рук дело и немного в более интимной обстановке, — тут же съязвил юноша, облизнувшись. Тейс, от чего-то смущенный, легко ткнул того в бок. Атсу ойкнул и громко засмеялся в ответ. С тех пор они стали значительно ближе. Стрелок часто оказывал знаки внимания генералу, порой делая это даже на публике. В людных местах Тейс их, разумеется, игнорировал, но когда они оставались наедине, позволял себе легкий флирт и несколько горячих поцелуев перед расставанием. Он был рад, что смог максимально сойтись с Атсу. И не только потому, что это давало ему возможность завербовать его, как нового агента Клинков, но и потому, что подобных эмоций и чувств он давно не испытывал. Ни с кем. У Тейса были попытки войти с кем-то в постоянные эротические отношения, но безуспешно — что-то не позволяло продвинуться дальше, открыться, довериться, а простого животного секса он не хотел. Теперь этот своевольный непослушный мальчишка буквально взрывал его мозг. С каждым днем все больше: было невыносимо интересно наблюдать за тем, что Атсу вытворял — он постоянно выкидывал очередной сюрприз, хотя казалось, что все сюрпризы уже кончились. Они не всегда оказывались приятными. Так один раз Атсу чуть не нарвался на отстранение, когда повздорил с одним из генералов. Ситуацию спасло лишь чудо, а именно своевременное вмешательство сестры и ее волшебное умение ставить всех на место. Тейс думал, что Атсу действительно понизят и переведут на более дальнюю станцию, но все обошлось. Несколько дней юноша ходил подавленным и шелковым. Именно в один из этих дней, когда ненависть к командующему составу достигла своей высшей точки, Тейс рассказал ему о Марморе. Атсу без колебаний согласился и пообещал, что вместе с собой представит перед лидером дюжину прекрасных стрелков.

***

* Мать семейства являлась полукровкой: в ней смешалась человеческая кровь и кровь Галры, но смешалась с определенными мутациями, от чего женская линия от ее союза с отцом семейства получила деформированные (звериные антропоморфные) ноги. У мужской линии данного изъяна не наблюдается. Так как Хетрадия была первым ребенком, право выбрать имя предоставлялось матери. Названа она в честь одного из любимых персонажей настольной игры женщины (большая часть детства проведена на земле). Атсу должен был носить имя второй головы Демогоргона, но, так как он являлся вторым ребенком, то имя для него выбирал уже отец. Атсу переводится как «близнец». Действительно, в детстве Атсу был крайне похож на Хетрадию внешне, но в будущем у него проявились явные черты отца, а не матери. Именно поэтому он так отличается от своих родственников. А вот его младший брат — 17летний Амори — чистая копия сестры. Хетрадия и Атсу обитают на главной базе, когда Амори в свое время проходит обучение на другом корабле. * В сериях не упоминается продолжительность жизни Галры. Однако, как я поняла, они могут искусственно продлевать жизнь, поглощая при помощи друидов энергию. Тем более слова Лидера Клинков натолкнули меня на мысль, что он и его подчиненные живут намного больше, чем прожил любой среднестатистический человек. Возможно, что в условиях космоса у этой расы выросла продолжительность жизни. Поэтому даже Хетрадия по меркам Галры остается где-то в границах между «подростком» и «молодым взрослым».