Омерта Советника

Время шло, неумолимо приближая весну. Под конец февраля уже стала местами трава зеленеть, давая мне понять, что скоро наступит то время, которое я терпеть не могу — лето. От одной мысли, что мне его вновь придётся провести тут, в Японии, просто с ума меня сводит. Жара, вечная духота и запах пота. Бр-р-р! Ненавижу! Необходимо начинать откладывать деньги на нескончаемый запас мороженого. В принципе, об этом можно и позже поволноваться. Сейчас основная проблема, которая передо мной возникла — это конец учебного года. После двадцать пятого марта следует последний звонок, начинаются каникулы, небольшое мероприятие по поводу цветения Сакуры и, наконец, конкурс танца с веером. Все, кто был замешан в данном событии, словно сошли с ума. Кимоно мерили чуть ли не каждый вечер, чтобы убедиться, что я практически не изменилась в пропорциях, а если что-то и изменилось, немедленно подправить. С танцами всё обстояло ещё хуже. Фраза — «Семь шкур спущу», приобрела новый смысл. Тимо просто зверь. Порой казалось, что он сломает меня, как тростинку, и я всю жизнь перекошенная буду. А всё почему? По его словам во мне не хватало природной женственности. Вот он и гнул меня во все стороны. Например, встанет коленями мне на спину, в то время как я лежу животом на полу, и, взяв мои руки за запястья, попытался их соединить за спиной, выгибая неестественным способом. Ох, сколько же я в такие моменты ругалась. Правда, в основном на русском, но Тимо это только забавляло. И, кажется, он стал улавливать смысл моих слов. Особенно я его проклинала в тот момент, когда он учил меня садиться на шпагат. Зачем? Не знаю, но теперь уверена, что Ад всё-таки существует. Обиднее всего было тогда, когда Тсуна, видя мою ковбойскую походку, спрашивал, всё ли у меня в порядке? Ага, в порядке, блин… Я по частям разваливаюсь, а он хлопает своими невинными карими глазами и ничего не понимает. Это так бесит! Реборн-то, конечно, всё знал. Он всегда всё знает. Но, зараза, молчит. Я бы пожаловалась, да толку? Каждый раз, когда я пытаюсь через него облегчить свою жизнь, всё выходит в точности наоборот. Вывод: Никогда ничего не проси! Особенно у Реборна! Стала удивительной жизнь тем, что единственным местом в школе, где мне удавалось спрятаться от этого ужасного мира, стал кабинет Дисциплинарного Комитета. Когда никого не было, я сворачивалась калачиком на своём старом, потрёпанном диванчике и предавалась жалости к себе и своей жизни. То время, когда я просто приходила в школу и ничего толком не делала, теперь кажется сном. А может это сон? Вернее кошмар, который не отпускает меня. Хочу проснуться. Хочу чтобы это прекратилось. Всё болит. Особенно спина. На прошлой тренировке что-то хрустнуло в спине и теперь не перестаёт болеть. — Ы-ы-ы… хочу домой… — выла я, обхватив ноги руками и спрятав лицо в коленях. Я, конечно, могу пойти со своими проблемами к Шамалу, но этого извращенца боюсь ещё сильнее. Не жизнь, а сплошной треш. — Ну, почему всё дерьмо происходит именно со мной? Ы-ы-ы… — Травоядное, прекрати скулить! — услышала я ледяной голос с другого конца кабинета. — Ты мне мешаешь. Оглянувшись, я увидела, что Хибари тем временем тоже отдыхал, но на своём диване. Он вальяжно раскинулся в полный рост, закинув руки за голову и закрыл глаза. Весь его вид говорил о полной отстраненности от происходящего. Мы с ним вновь в режиме холодной войны. Только работали, но на этом всё. Шаг влево, шаг вправо — расстрел. Его никогда не интересовало, что происходит в жизни его же людей. Ему вообще наплевать на них. Главное результат. «Ты либо победил, либо проиграл», — говорил он. — «Третьего не дано». То, какой ценой досталась эта победа, — неважно. Поэтому я могла хоть умыться кровью и слезами — ему все равно. Хотя нет, вероятнее всего, что мои страдания ещё больше разозлят его. И он только всё осложнит, продемонстрировав, что до этого моя жизнь была сказкой, а настоящий Ад начнётся после его «помощи». Правильнее было собрать вещи и свалить из кабинета, как это делали остальные члены Дисциплинарного Комитета, но нет. Я не хотела уходить. Вообще не хотела шевелиться. Просто замолчала и постаралась сделать вид, будто меня не существует, плотнее сжавшись. Так бы и лежала, но в какой-то момент почувствовала чьё-то присутствие совсем рядом с собой. Кёя бесшумно подошёл к моему диванчику и с любопытством рассматривал меня. — Хибари-сан?! — удивилась я такому повороту, рефлекторно приподнявшись, отскочив от парня к краю дивана. — Ч… что-то не так? — Интересно… — произнёс он, хищно улыбаясь и делая ещё один шаг в мою сторону. — И… интересно? Что? — я уже буквально вдавилась в угол, чувствуя тупую боль в спине, которая при каждом движении только усиливалась. — Повернись, — приказал он. — Повернуться? Зачем? — столько вопросов. На меня не похоже, но Кёя и в самом деле ведёт себя странно. До этого всегда избегал и даже не смотрел в глаза, а теперь сам подошёл и выглядит так, будто у него в голове вертится далеко не «Хакуна Матата». Рефлекс сработал раньше, прежде чем Хибари успел прикоснуться ко мне. Бежать — вот, что надо было сделать с самого начала. Резко сорвавшись с места, я помчалась в сторону выхода, но Кёя всё же успел и схватил меня за ногу. Рывок, и вот я, подобно Пизанской башне, падаю на ледяной пол, мимоходом целуя его. — Хибари-сан! — воскликнула я в ужасе от того, что этот парень намерен сделать. — Прошу, не надо! — фантазия работала хорошо, и всё сводилось к одному — мне это не понравится. Пыталась повернуться на спину и оттолкнуть парня ногами, но Кёя не позволил мне этого сделать, надавив на шею и плечи, прижав к полу. — Ай-яй-яй! — завыла я, чувствуя пульсирующую боль в позвоночнике. — Помолчи, — услышала приказ прямо над головой. — И не шевелись. — Вы… вы… вы хоть понимаете как это выглядит? Хи… хи… хи… Хибари-сан! — Я сказал, помолчи, — всё тот же ровный и ледяной голос. Да что, чёрт возьми, происходит? У меня сейчас сердце на первый этаж убежит, причём через бетонный пол. Мысли сменяют друг друга подобно слайдам на ленте. Так быстро, что я даже не успеваю толком осознать происходящее. Однако почему-то послушалась и, подобрав под голову руки, словно подушку, постаралась не шевелиться, хотя лёгкую дрожь унять не удалось. Сердце отплясывало румбу, учащая дыхание и усиливая боль в спине. Когда что-то болит, это естественное желание стремиться избежать ещё большей боли. А её, как всем известно, причиняет сам Глава Дисциплинарного Комитета. Почувствовала, как были убраны со спины волосы, после чего два пальца прикоснулись к шее и медленно спускались вниз по позвоночнику, прощупывая каждый дюйм. Когда пальцы наконец-то дошли до болевой точки, я невольно охнула, чувствуя дискомфорт. — Хм, как и ожидалось, — усмехнулся парень. — О чём вы? — всё ещё не понимала я, готовясь в любую секунду сбежать. Только бы появился шанс. Но Хибари не ответил, а лишь спокойно взял мои руки и сложил их вдоль туловища. Вновь пальцы прошлись вдоль всего позвоночника, причём уверенное движение чувствовалось даже через одежду. Прозвучал громкий неожиданный щелчок, отдавшийся острой болью во всём теле. Вскрик, сопровождающийся бранными русскими словами, просто невозможно было удержать. Однако это было всего секунду, после чего тупая боль ушла. — А? — удивилась я. — Спина… она больше не болит. Это… это вы? Как? — Я столько раз ломал кому-то позвоночник, что успел выучить кое-какие вещи, — с довольной улыбкой произнёс Хибари, поднимаясь в полный рост и присаживаясь на мой диванчик. — Если не хочешь, чтобы всё вернулось, советую пару минут не шевелиться, — после этих слов, парень сложил свои ноги мне на спину, словно я его пуфик. Более того, достал из моей сумки упаковку шоколадных палочек и принялся спокойно их есть. — Э? Хибари-сан! Это моё! — воскликнула я, стараясь подобно червю выползти из-под ног парня. — Помолчи, — раздражёно бросил он, запрокидывая ногу на ногу и усиливая давление на спину. Я словно под прессом. — Если судить по тому, что я видел, то с танцами у тебя всё хуже некуда, — усмешка. — Всё, как и предполагал. У тебя нет и малейшего шанса на то, чтобы выступить достойно японской девушке. — Естественно! — злилась я. — Начнём хотя бы с того, что я не японка! — Тогда откажись от выступления, — с безразличием бросил он, доставая очередное печенье и с лёгкостью съедая его. — Тц! Как у вас всё просто… Сами меня в это втянули, а теперь, когда насмотрелись на мои мучения, «откажись»? Ха! — с усмешкой повернула голову в сторону Кёи, благодаря чему наши взгляды встретились, хотя выглядело это… по меньшей мере странно. — Не могу, Хибари-сан. Всё уже слишком далеко зашло. Времени на поиск другой танцовщицы — нет, да и победы от меня никто не ждёт. — Значит, ты идёшь участвовать в конкурсе, заблаговременно понимая, что проиграешь? Как жалко. — Хибари съел всю открытую пачку шоколадных палочек и потянулся за следующей. — Мне такое травоядное не нужно. — Что? — не поняла я. — Дорабатываешь до конца учебного года, после чего официально покидаешь Дисциплинарный Комитет, — холодно пояснил Хибари, открывая упаковку со сладостями. — Причину выбирай сама, мне всё равно, но чтобы твоей ноги я тут больше не видел. Неудачники, вроде тебя, меня не интересуют. — Хех… — негромко вырвалось у меня. — Победа или ничего, — вспомнила слова парня. — Именно, — произнёс он. — И если мы друг друга поняли, думаю, это последний наш разговор. — Как скажете, Хибари-сан, — спокойно произнесла я, чувствуя некую обиду. Использовали, перетрясли все нервы, а как только возникла угроза бросить пятно сомнения на Дисциплинарный Комитет — до свиданья. Хотя, возможно, так даже лучше. Я ведь хотела от всего этого избавиться, верно? Я должна улыбаться и радоваться, что всему придёт конец. Вот только… почему так паршиво на душе? Чувствую себя половой тряпкой. Хотя подождите… я она и есть. Официально заявляю: Хибари Кёя — мудак. — Так-с, объясните мне ещё раз, зачем вы меня вызвали среди выходных, в полдень, хотя знали, что в это время я сплю мёртвым сном? — Дар, прошу! Это важно! — Вот как? А по мне, так это веет неким безумием, Тсуна! — Но ты последняя надежда! Он рыдает непрерывно уже третий день! Всё верно. Я стала своего рода запасным ходом к работе с детьми. И всё бы ничего, если бы не тот факт, что я их до сих пор терпеть не могу. А ведь я даже бы не приходила, если бы Реборн, как обычно не намекнул, что устроит мне ещё то «турне», а Тсуна с воплем не орал в трубку, что это вопрос жизни и смерти. Забавно, что обо мне вспоминают только тогда, когда нужна помощь. Когда у всех всё хорошо, хрен я дождусь звонка. М-да… Жизнь несправедлива. Но вернёмся к сути. Сейчас основной головной болью был Ламбо. Вернее, он всегда является головной болью, но на этот раз всё серьёзно. Не знаю как, но мальчик сломал базуку десятилетия, выстрелив ей в себя. В итоге, тело взрослого Ламбо поменялись с телом маленького Ламбо, но сознание осталось тем же. Не знаю, что тут учудил взрослый парень с мозгами пятилетнего ребёнка, но к тому моменту, когда я пришла к Саваде домой, мне показали тело ребёнка с сознанием взрослого Ламбо. И да, от того что произошло, парень не выдержал, сжался в комок и непрерывно плакал. — Он такой уже третий день! — пояснял Тсуна, когда мы сидели у него в комнате. — Не ест, не спит, только плачет. — А разве десятилетняя базука не действует всего пять минут? — удивилась я, смотря на хныкающий комочек в углу. — Так и есть, — согласился Реборн, что находился также в комнате Тсуны. — Но похоже при её поломке что-то замкнуло. Теперь не ясно сколько Ламбо пробудет таким. — Хнык! Хлюп! Ы-ы-ы! — послышалось со стороны депрессивного угла комнаты. Видно, эти новости ещё сильнее расстроили Ламбо. — Ясно, — вздохнула я. — От меня что хотите? — Ну… — Тсуна помедлил, вопросительно посмотрев на Реборна. — Прошу! — резко сложил ладони перед собой, встав на колени, словно молился. — Возьми его к себе на какое-то время! Я переживаю, а зная о твоей ауре… — ЧЕГО?! Ламбо у меня дома?! — вот этой подставы, пожалуй, не ожидала. — Отказываюсь! Нет! Никаких детей! — Хлюп! Хнык! Шморк! Ы-ы-ы… — Дар! Очень прошу! Умоляю! Это же Ламбо! — стонал Тсуна. — Тем более сознание взрослого. С ним будет намного проще. Просто… проследи за ним, чтобы питался и спал! — А задницу ему подтереть не надо?! Тсуна, я ужасная няня. Может ты и справляешься с ролью «Отец года», но на меня в этой теме лучше не рассчитывать. Да и с чего ты решил, что со мной он перестанет рыдать? На этот вопрос, ответил Реборн в своей манере. Вернее, просто пнул Ламбо с такой силой, что малыш прямиком полетел ко мне в руки. Я смотрю вопросительно на Ламбо, он на меня, секунда и теперь мальчик мёртвой хваткой обнимал меня за шею, не желая слезать. Более того, он наконец-то замолчал. От такой реакции Тсуна облегчённо вздохнул и улыбнулся. — Спасибо, Дар. — Я не давала согласия! — вскрикнула я, рефлекторно придерживая малыша одной рукой. — Мама приготовила сумку с его вещами и любимыми лакомствами, так что на счёт этого можешь не переживать, — продолжал парень, накидывая мне на свободное плечо спортивную сумку доверху набитую одеждой и едой. — Ты меня вообще слышишь?! — злилась я, но на мои эмоции вообще никто не реагировал. — Также посмотри базуку, — добавил Реборн, закидывая на плечо ещё одну сумку из-под которой торчала базука десятилетия. — Может, разобрав её, ты поймёшь в чем поломка и исправишь её. — Реборн, ты спятил?! Я эту штуку вообще за всю свою жизнь видела лишь несколько раз, и то в руках Ламбо! Как я с ней разберусь? — Большое спасибо, Дар! — Тсуна поклонился в поясе, после чего развернул меня к выходу и стал подталкивать в спину, давая понять, что «гостям» пора и честь знать. — Ты лучше всех! Я твой должник. Если что, звони. — Это сговор! — бросила я через плечо прямо парню в лицо, на что тот покраснел и нервно засмеялся, подталкивая меня ещё сильнее. Вот честно, если бы не сумки и ребёнок на шее, как дала бы ему леща с вертушкой, что сам Чак Норрис аплодировал бы мне стоя. Но нет. Входная дверь дома Савады звонко захлопнулась за спиной, давая понять, что выходные отменяются. — Дерьмо! Так, если мы это поставим сюда, а это сюда, и подкрутим здесь, то в итоге, получится… ПОЛНАЯ ХРЕНЬ! Как? Как я могу это починить, когда даже не знаю, как оно должно нормально выглядеть? Чёрт! Это бесполезно! — Что б вас всех… — устало выдохнула я, гневно отталкиваясь от стола и облокачиваясь на спинку стула. — Советник, может для начала стоит связаться с моей семьёй и попросить чертежи? — спросил Ламбо, который до сих пор находился в детском теле, и теперь просто сидел рядом со мной на краешке стола, попивая молоко через трубочку. — Я не знаю их телефона, а Реборн у нас такой «важный», что не запоминает номера тех, кто ниже его по статусу, — фыркнула я. Это задело Ламбо. На лбу возникла напряжённая жилка, но ненадолго, уже через секунду он вновь был спокоен и слегка ленив. — На обратной стороне базуки должен иметься штрих-код с номером телефона мастера, который изготавливал эту модель, — предложил мальчик, спрыгивая со стола и закидывая пустую упаковку из-под молока в мусорное ведро. — И ещё, — добавил Ламбо, немного изменив тон на более строгий. — Советник, уж ты-то должна понимать, что семья Бовино не так проста, как кажется на первый взгляд. — О чём ты? — нахмурилась я. — Я знаю, что сказали тебе Реборн и Гокудера Хаято, — начал Ламбо, по деловому скрестив на груди руки. Небольшая тень легла на лицо мальчика, придав ему некий мрачный и таинственный вид. — Они заверяют, что наша семья настолько слаба, что о ней даже никто не слышал. Но не кажется ли тебе это странным, учитывая, что именно моя семья изобрела оружие позволяющие путешествовать на десять лет в будущее? Что ж, тут есть доля истины. Я уже не раз об этом задумывалась. Ламбо всегда ведёт себя шумно и избалованно. Кричит и ругается со всеми, кто хоть как-то заденет его гордость. Но в то же время носит с собой нескончаемый запас оружия, приехал в Японию один в возрасте пяти лет, у которого имелась особая миссия — убить Реборна. Эту миссию возложили на него боссы семьи Бовино, а значит, доверяли малышу. К тому же наличие такого огромного арсенала оружия говорит о том, что семья Ламбо далеко не бедна, хотя и прячется в тени. Возможно, это сделано намеренно. А почему нет? Если подумать и представить, что я изобретатель десятилетней базуки, то хотела бы, чтобы о моём изобретении узнали? Сомневаюсь. Скорей захотела уйти в подполье, и жить как можно тише. Иначе за это оружие могла бы начаться война. Хоть она и отправляет в будущее всего на пять минут, видно, что время тут ограничено намеренно. И нынешняя ситуация с Ламбо тому прямое доказательство. — В моём времени семья Бовино находится под твоим началом, — продолжил мальчик, шагая в сторону одной из сумок, которую мне передал Тсуна. Немного порывшись, он достал оттуда пакет с виноградом, после чего вернулся к столу, за которым я сидела. — Ты, как Советник, быстро осознала всю выгоду и положение нашей семьи и не стала упускать такой шанс. Возможно, этому даже послужил сегодняшний вечер. — Ты хочешь сказать… — медленно произносила каждое слово. — Что я отдаю вам прямые приказы? — Ты — Советник семьи Вонгола, — пожал плечами. — Ты многим отдаёшь прямые приказы, даже не советуясь с Боссом. Однако большего я говорить не стану, — сев на край стола, Ламбо впихнул светло-зелёную виноградину мне в рот, стоило только раскрыть его, чтобы задать очередной вопрос. — Ты сама запрещаешь мне говорить что-то, что может повлиять на ход событий. — Ну… это логично, — согласилась я, надкусывая сладкую ягоду. Надо же, а через десять лет я, оказывается, настолько крута! Блин, мне это начинает нравиться. Так, стоп. Дар, приди в себя. На чём я там остановилась? Ах, да. Базука! Осмотрела её со всех сторон ещё раз. Тщательнее. Штрих-код был найден не сразу. Также имелась небольшая чёрная эмблема в виде двух бычьих рогов, говорившей о принадлежности семьи Бовино. В принципе, с итальянского «Bovino» и переводится как «Крупный рогатый скот», чем Ламбо несказанно гордится. — Интересно, сейчас нормально им звонить? — посмотрела на настенные часы, на которых было указано половина десятого вечера. — Не волнуйся, Советник, — улыбнулся Ламбо, прикрыв один глаз. — Уверен, сейчас в Италии день. Тем более, разве это не чрезвычайный случай? — он прав, и я всё это прекрасно знаю. Просто… никогда не могла подумать, что добровольно решусь на телефонный звонок в семейство мафии. Трясущимися пальцами набирала номер, чувствуя, что сейчас сердце выпрыгнет из груди. — Только ты это… — добавил Ламбо, когда стали слышны длинные ожидающие гудки. — Представься «как следует». — А? — не поняла я. Как следует? То есть? Как мне представиться? Я в мире мафии не так долго и обо всех этих секретных приветствиях, совершенно не знаю. — Да? — услышала мужской баритон с лёгкой хрипотцой. Говорили на итальянском. — Здравствуйте, — для начала поздоровалась. Может мне и не ведомы правила мафии, но обычные правила этикета знакомы. Вот только, на всякий случай, придала своему голосу строгости и официальности. Чёрт возьми! Пятнадцать лет в обед, а я тут в мафию играю! Верните мне мои куклы и машинки! Не хочу взрослеть! — Как я могу поговорить с Боссом семьи Бовино? — Это он и есть, — произнёс мужчина, выдавая своим голосом настороженность, недоверие и злость. — Кто спрашивает? — Представитель семьи Серра — Дарья, — на той стороне трубки послышался кашель. Кажется, мой собеседник подавился. Воздухом. Что мне делать? Подождать, когда он закончит кашлять? Или сразу перейти к делу? А может он не верит и сейчас просто смеётся надо мной? Ох, я волнуюсь. — Ко мне в руки попала одна любопытнейшая вещица. Думаю, вы сами догадываетесь, какая именно. Как бы то ни было, десятилетняя базука сломана, а у меня недостаточно информации, чтобы починить её. Необходимы чертежи, либо человек, что знаком с данной техникой. — Если… — мужчина стал тяжело дышать. — Если базука у вас… значит… — Да, — ответила я, понимая к чему он. — Ламбо тоже со мной. — Госпожа Серра, — начал мужчина официально, делая небольшую паузу, чтобы продолжить. — Если всё так, как я думаю… могу ли надеяться, что вы с Ламбо… друзья? Посмотрела на мальчика. Тот всё прекрасно слышал и теперь смущённо отводил взгляд, явно не ожидавший ничего серьёзного. — Да, — ответила я. — Можете. Я и Бовино Ламбо — друзья. Щёки мальчика тут же вспыхнули алым, а в зелёных глазах засверкали звёзды счастья. Даже учитывая то, что сейчас передо мной сознание ровесника, он был явно счастлив такое услышать. Что ж… а как иначе объяснить то, что я тратила свой свободный вечер, на помощь такому оболтусу? Только так, не иначе. Однако больше всего меня удивила реакция Босса семьи Бовино. — Я… хлюп… незамедлительно распоряжусь, чтобы вам доставили… хнык… всё необходимое. Госпожа Серра… хнык… можете не волноваться, — мне кажется или мужик плачет? Теперь понятно в кого Ламбо такой плакса. — Эм… хорошо, — ответила я, чувствуя некую неловкость, так как буквально ощущала поток слёз и соплей. Что ж поделать? Итальянцы эмоциональный народ. Мне ли это не знать? Как только телефонный разговор завершился, буквально через пять минут в дверь дома постучались. Я ожидала чего угодно, но не то, что на пороге возникнет два деревянных ящика с выжженной эмблемой семьи Бовино на древесине. Такой оперативности можно только позавидовать. Самое интересное, что посыльный исчез. Ящики были тяжёлыми, так что перетаскивали их мы с Ламбо вдвоём. И то не сразу. Постоянно приходилось делать передышку, так как я волновалась за спину. — Что же там? — любопытствовала я, доставая из ящика инструментов молоток и отвертку. Несколько скрипучих русских ругательств спустя, нам открылось нечто дивное. — Оливковое масло, спагетти, томатная паста, бутылка вина, кофейные зёрна, какао-бобы… хм. Вполне неплохо и мило, да. Вот только… где схема базуки?! Я, вроде, её просила! — Думаю, вот, — Ламбо указал на небольшой клочок бумаги сложенный несколько раз и засунутый в самый угол ящика. Всё выглядело так, словно эту схему, в принципе, подложили случайно. Ну, или уронили, пока упаковывали провиант в армию. Также на дне первого ящика имелось небольшое письмо: «Уважаемая Госпожа Серра Дарья, Семья Бовино безумно счастлива знать, что Вы признали нас и приняли как своих Друзей. С этого момента можете полностью полагаться на нас и при необходимости всегда обращаться за помощью. Уверяю Вас, мы располагаем не только такими новшествами, как базукой десятилетия, но также другими не менее дивными вещами, которые можно спокойно использовать как в виде оружия, так и в исследовательских целях. Если у Вас возникнет желание ознакомиться со всем ассортиментом, только скажите, и мы вышлем Вам полный и подробный список наших разработок. Также с удовольствием хотелось бы познакомиться лично, так что, хоть и понимаем, что Вы довольно занятой человек, будем с нетерпением ожидать Вас в наших краях, в качестве дорогого гостя.

Отныне верный Ваш Друг Босс семьи Бовино Торо.

P.S.: Если Ламбо будет доставлять проблем, прошу, не стесняйтесь и сообщите мне лично. С ним у нас будет свой разговор.» — Чёртов старик, — фыркнул Ламбо, также прочитав письмо. — Кем он там себя возомнил? — но тут же остыл и тяжело выдохнул. — Эх… в любом случае, теперь у тебя есть те, кто поможет в некоторых вопросах. Особенно тех, что касаются оружия. Думаю, ты сама решишь, как распорядиться этими возможностями. — Ты так говоришь, будто тебя это не касается, Ламбо, — бросила я, складывая письмо. — В конце концов, ты и сам из семьи Бовино! — Но меня это вполне устраивает, — мальчик довольно улыбнулся. — А что в другом ящике? Даже представить не могу, что бросил старик. — Хм… — раздражение быстро сменилось любопытством, и я вновь взялась за молоток. Во втором ящике полезных вещей было больше. А именно: шоколад в виде цельных кирпичиков, запасные части для базуки десятилетия и… деньги. Довольно большая сумма денег. Причём в двух видах валют, в иенах и в евро. — Э-э-эм… Это ещё что такое? Взятка за молчание? — спросила я, держа пачки с деньгами. — Об этом мы точно не договаривались. Шоколад, так и быть, возьму, но деньги… Ламбо, мне это не нравится. — Да, — устало произнёс парень в теле мальчика. — Старик порой не знает меры. Но раз такое дело, — посмотрел на меня. — Может, сходим в магазин? — я уже собиралась возмутиться, но мальчик поднял перед лицом пустой прозрачный пакетик. — Виноград кончился, а я есть хочу. — Эх… ладно, — отложила молоток в сторону. Как не посмотри, а Ламбо, пока живёт со мной, моя ответственность. — Собирайся. Прогуляемся до ночного универмага. Хоть парень и пытался скрыть свои эмоции, под маской безразличия и сонливости, мимолётную счастливую улыбку и румянец на щеках я всё же уловить успела. Ему же сейчас столько же как и мне, верно? Однако моё присутствие делает его всё равно счастливым. Наверное… не уверена. Но, как бы то ни было, он перестал плакать, а это уже чего-то да стоит. В отличие от дневных магазинчиков и кафе, которые находятся практически на каждом углу, ночных универмагов в Намимори всего несколько штук. И то, как правило, находятся у чёрта на куличках. Добираться до них приходится пешком, и зачастую это занимает от тридцати минут и больше. В зависимости от того, с какой скоростью ты передвигаешься. С Ламбо мы как-то не спешили. Весенняя ночь пахла сырой землей и только-только появившейся травой. В марте снега уже нигде не было. Всё шло к ранней и тёплой весне. Эх, вот только меня это не радовало. — Тебе не холодно? — спросила я, после нескольких минут молчания. — Мне-то нормально, но ты всё же в теле пятилетнего ребёнка. — Спасибо, Советник, всё хорошо, — отозвался Ламбо. — Хоть я сейчас и ребёнок, но позаботиться о себе могу. — Ага, как же, — усмехнулась я. — И именно по этой причине ты теперь ночуешь у меня. Кстати, ты ведь спишь ночью, верно? Надо что-то с этим придумать. — Это тоже не обязательно, — вздохнул парень. — Если надо, могу не спать. — Ой, да ладно, — отмахнулась я, удивляясь тому, как парень изменится с возрастом. Прям само очарование. — Всё равно я буду заниматься базукой и изучать схему. — Хм? Думаешь, сможешь починить за одну ночь? — Я вообще стараюсь по этому поводу не думать, — обречённо вскинула подбородок, посмотрев на ночное небо. — Но что-то делать нужно. Ну, а если подумать, кто ещё с этим справится? Реборн? Да ему на Ламбо, как зайцу, стоп-сигнал. Тсуна? Такеши? Эти парни в самом конце списка. Хотение может и имеется, но вот возможности на нуле. Хаято? Да, с ним можно было бы посидеть-покумекать, но этот парень предпочитает работать в одиночку и, учитывая вспыльчивость Гокудеры, от него будет больше проблем, нежели пользы. В итоге, всё только испортится, и парень пойдёт в какой-нибудь японский храм, молить духов вернуть всё, как было. Всегда ему удивлялась. Как такой умный и просвещённый человек, как Гокудера Хаято, способен верить в подобную ересь? Кто есть ещё в списке? Женский коллектив? Бьянки? Ох, с ней Ламбо обсуждать даже опасно. Она вечно словно полубезумная гонится за взрослым парнем, называя его Ромео, так как они похожи внешностью. Киоко и Хару? Они, конечно, милые и добрые, но сомневаюсь, что в технике шарят. В принципе, как я поняла, они вообще ничего не знают из того, что творится в их круге общения. Ни о мафии, ни о семье Вонгола, вообще ничего. И почему я только попала в ряды «счастливчиков»? Была бы как они, ничего незнающая, улыбалась и обращалась к каждому парню, добавляя приставку «кун» и «сан». Э-э-эх, эта жизнь меня убьёт. Одно радует, наличие Ламбо рядом и его слова, означают то, что до двадцати я всё же доживу. Но это не точно. Мы старались идти по освещенным центральным улицам. Однако на одном из перекрёстков заметили небольшое скопление людей. Издалека они выглядели вполне угрожающе. Высокое телосложение, все в чёрном, и голоса такие, словно с тобой демоны из глубин Ада пытаются связаться. Но я смогла разглядеть у некоторых «батоны» на голове и сразу признала своих сотрудников из Дисциплинарного Комитета. Элвисы патрулируют территорию. Также среди них я заметила фигуру поменьше и без батона на голове. Хибари тоже тут? Если честно, сталкиваться с ним совершенно не хотелось. Поэтому я просто взяла Ламбо за руку и молча повернула в противоположную от толпы сторону. Лучше пройти ещё один квартал, нежели сталкиваться и «любезничать» с тем, кого и так стало слишком много в последнее время. Мы, по сути, даже не разговариваем, но всё равно, после того, как он чётко дал мне понять, что со следующего учебного года наши пути расходятся, я испытываю непреодолимое желание двинуть ему по физиономии. Только воспоминания о том событии, заставляют мою кровь бежать по венам быстрее. Словно я не то, что травоядное, а какой-то мусор. Он демонстративно хотел показать, что бывает с теми, кто проигрывает. Хотя нет, не показать, а вдолбить. Чтобы это было выжжено у меня на корке головного мозга. Так унизительно… Одно сдерживает меня. Парень всё же помог. Вроде как. Правда, сошёлся на том, что ему было просто интересно, получится у него или нет. Уверенности в том, что он что-то делает правильно — не было. Так что это было естественное любопытство, а мне тупо повезло, что всё не стало ещё хуже. Всё бы ничего, я и Ламбо шли спокойно, думая каждый о своём. Однако, похоже, Кёя заметил нас, так как возникло острое чувство того, что тебя преследуют. На тебя смотрят. Буквально прожигают спину взглядом. Но в то же время отсутствовало ощущение опасности. Наоборот, некое внутреннее облегчение, что без сомнения дало мне понять о личности преследователя. И что мне с этим делать? На кой-чёрт ему взбрело идти за нами? Ну, увидел он меня и что дальше? Стоп, его заинтересовала не я, а тот, кто со мной. Ламбо? Да, скорей всего, он. В темноте не понятно, что это за ребёнок, а особый интерес перед Реборном он даже не скрывает. — Кажется, за нами кто-то идёт, — негромко произнёс Ламбо, переходя на итальянский язык. — Да, — мягко ответила я. — При этом даже знаю кто. — Вот как? — Ламбо посмотрел удивлённо на меня, а потом повернул голову назад. Я последовала его примеру, но Хибари успел скрыться в тенях зданий. Улица казалась пустынной. — Он не желает, чтобы мы его обнаружили. — Тогда сделаем вид, что так оно и есть, — театрально улыбнулась мальчику, словно мы говорили о совершенно левых вещах. Ламбо ответил также улыбкой, после чего мы продолжили свой путь к универмагу. Ночью универмаги всегда пусты и безлюдны. Даже продавцы в основном сидят всего около одной кассы. Сама так часто посещаю магазины, так как в остальное время я либо сплю, либо пашу, как лошадь. Но сегодня был особый день. В принципе, еда у меня была, но вот Ламбо же не будет питаться одним шоколадом, верно? Хотя если учитывать мнение Ламбо с пятилетним сознанием, то он, скорей всего, перейдёт на мою сторону. Тсуна как-то рассказывал, что он даже зубы не чистит. Мы взяли тележку на колёсиках. Не потому, что у нас большой список покупок, а потому что Ламбо неожиданно вспомнил, как это весело и предложил мне покататься вдоль рядов, пока никто не видит. Сначала эта идея показалась мне глупой, но потом… один раз живём! — Так кто это? — спросил меня Ламбо, всё ещё продолжая говорить на итальянском языке. — Лица я не видел. — Жаворонок, — пояснила я, на что тот понимающе ухмыльнулся. — На какой стадии ваши отношения? — одна из моих бровей удивленно поползла верх. — Не пойми меня неправильно, но когда молодой парень следует за девушкой… Нутром чувствую, что тут не обошлось без романтики. — Твоё «нутро» ошибается, Ламбо, — фыркнула я. — Единственная стадия наших отношений ограничилась на том, что мы позволяем друг другу мирно существовать. Он не лезет в мои дела, я в его. Идиллия! — Однако в универмаг он всё же заглянул, — усмехнулся мальчик, смотря своими зелёными глазами в ту сторону, где по нашим ощущениям находился Хибари. И в самом деле. Что опять за игра в «кошки-мышки»? Его это забавляет? Может, пытается узнать больше о своём потенциальном противнике? Или все его действия основаны на чисто охотничьем инстинкте? Ох, я не понимаю его. Он же школьник, верно? Обычный школьник, как и все. Разве у него не должно быть дома, родителей, обычных подростковых хлопот? Зачем он занимается этим? Почему стремится всё контролировать? Даже то, что, по сути, ему не понятно. Это уже какая-то патология. Хотя опять же, возможно, его интересую не я, а Ламбо. Да уж… дети вокруг меня собираются отнюдь не от мира сего. Однако все эти мысли тут же отступили на второй план, так как я увидела то, ради чего стоит жить — шоколадную пасту Nutella. Даже не задумываясь, закинула в тележку сразу несколько банок. — Ну и ну, — вздохнул Ламбо. — Советник, твоя любовь к шоколаду иногда доходит до безумия. — В чём дело? Мы и тебе сейчас винограда возьмём, — отстранённо пожала плечами. — Да нет, я не об этом. Просто, — парень в теле мальчика приподнял на меня один сонный глаз. — Эх… Ты довольно умная девушка, но о себе совершенно не заботишься. К тому же эта черта не изменится и за десяток лет. Но раз мы оказались в таком положении, то почему бы не использовать его? — Ламбо выпрыгнул из тележки и стал толкать её в сторону овощного отдела. — О чём ты, Ламбо? — последовала за подростком. — Думаю, пока ты будешь занята ремонтом базуки, я позаимствую у тебя кухню, — бросил через плечо Ламбо. — В принципе, все ингредиенты у нас уже есть, так что осталось взять совсем немного. — Ингредиенты для чего? И что ты хочешь взять? — ох, предчувствую, что руки у меня растянутся как у бабуина. И сама идея, что маленькая версия Ламбо будет у меня хозяйничать — безумно пугает. — Ламбо, может не надо? Ну, её, эту готовку. Давай лучше полуфабрикатов купим, если ты так голоден. А мне и шоколад пойдёт. Да и вообще, разве ты умеешь готовить? — Конечно, — послышалась лёгкая усмешка. — Прекрасным леди больше нравятся мужчины, которые разбираются как в еде, так и в моде. Так что в этих вопросах мне нет равных. — М-да… похоже Тсуна вырастил Дон Жуана итальянской версии, — обречённо вдохнула. — Ладно, делай, как знаешь. Так что ты готовить-то собрался? — Спагетти под томатно-чесночным соусом, — я вспомнила все недавние подарки, что сейчас дожидаются своего часа у меня дома. В принципе, и сама могла догадаться. — Единственного, чего не достаёт, это хорошего куска мяса. Хм-м-м… посмотрим, — мы как раз остановились перед открытым холодильником, на полках которого лежали различные куски мяса всех видов. От цыплёнка, до крокодила, хотя сомневаюсь, что это именно то, о чём все подумали. Я так вообще проверять сей факт на достоверность не намеренна. — О! Вот! Вполне подойдёт… — маленькие ручки уже потянулись к куску, который приглянулся Ламбо, но не тут-то было. Его резко перехватили прямо у самого носа. Хибари Кёя наконец-то решил показаться. — Хибари-сан?! — сделала искренне удивлённое лицо, после чего мило улыбнулась. — Не ожидала вас увидеть здесь, — если не считать того факта, что ты чёртов сталкер. — Тоже проголодались? — указываю взглядом на мясо. — Пф! Проголодался он. Ага, как же, — недовольно бросил Ламбо, продолжая говорить на итальянском. Но потом просто взял соседний кусок мяса, понимая, что лучше не злить его. Однако тот факт, что Хибари не понимает итальянского, всё же привело парня к ярости. — Oh, mio Dio! Che mostruosa aura?! Похоже, Ламбо напугала чудовищная аура, которую излучал Хибари, так как тут же попятился назад, рефлекторно хватаясь за мою ногу и прячась. Я ауру Кёи не видела, но слышала, что она больше похожа на огромный фиолетово-чёрный сгусток, окружающий парня. И чем Кёя злее, тем чёрнее сгусток. И даже притом, что Ламбо успел повидать многое из будущего, это зрелище ему явно не по нраву. Вон, как лоб вспотел. — И что же делает школьница в столь поздний час? — холодно спросил Хибари, заглядывая в нашу тележку. — Хм, не кажется ли тебе, травоядное, что этого чересчур много для простого ночного перекуса? Опаньки! Да Кёя точно не в духе. И причина тому не я или Ламбо, а что-то другое. Проблемы в городе? Или в школе? Ну, то, что под конец года все словно с ума сходили, это ладно. Экзамены, контрольные, вечные тесты, кипа документов, заявок… и так до бесконечности. Парню хотелось разрядиться. Подраться с кем-нибудь. Причём неважно с кем. От того и увязался, так как рассчитывал встретить Реборна. Но увы и ах, перед ним оказался обычный пятилетний мальчик. Разочарование отчётливо читалось в его серых глазах. — Ну, я же не одна. У меня гости, Хибари-сан, — чтобы успокоить Ламбо, потрепала его волосы на макушке. Так я обычно делаю Фууте, и он всегда успокаивался. Вот и сейчас Ламбо тут же пришёл в норму и опомнился. Однако лицо Кёи немного помрачнело. Не могу понять о чём он думает, но вот он смотрит на мою ладонь, которой я трепала волосы мальчика, и в его глазах словно что-то проскальзывает. Какое-то воспоминание, после которого он испытывает одновременно и покой, и ярость. Ясно одно — пора валить. — Ну, всего доброго, Хибари-сан. Взяла одной рукой ладонь Ламбо, а второй тележку, покатив её в сторону кассы. — Травоядное, — обернулась. — Не передумала на счёт конкурса с веерами? — Хибари-сан, я может, и выгляжу лениво и неопрятно, да и вообще не внушаю доверия, но слова на ветер не бросаю. Если что-то обещала, то держу обещание до конца, — при каждом произнесённом слове смотрела парню в глаза. — Вау, — на лице мелькнула азартная улыбка. Он воспринял мои слова как вызов. — Это будет интересно. Обязательно посмотрю на это «шоу». — Надеюсь, вы останетесь довольны, — мы говорили, не повышая тона в голосе, но на самом деле это было сражение. Сражение того, за кем останется последнее слово. Я не стала дожидаться его позволения, а вновь направилась к кассе. — Как и я, — всё-таки бросил он в спину и напоследок швырнул отобранный у Ламбо кусок свинины прямо нам в корзину с едой. От такого неожиданного ядра, банки с шоколадной пастой громко звякнули, но остались целыми. Я принципиально не обратила на это внимание. — Боже-боже, — вздохнул Ламбо, немного оборачиваясь. — Вот смотрю я на это и совершенно не понимаю, как вы, в итоге, найдёте общий язык? То, что происходит сейчас, больше похоже на танец со Смертью. Причём тот, кто собьётся с ритма — мертвец. — Думаю, для меня это ещё большая загадка, — провела устало ладонью по волосам. — Ладно, идём готовить спагетти и разбираться, что всё же произошло с тобой.