Её окутывает неистовый жар. Она со всех ног бежит по Выручай-комнате, стремясь скрыться от смертоносных языков Адского пламени, с жадностью пожирающих скопившийся хлам.
Руку выше локтя сильно сжимают чьи-то пальцы, буквально толкая её вперёд.
— Гермиона, беги! — в ушах раздаётся до боли знакомый голос. — Беги, не останавливайся!
И она бежит, не в силах даже обернуться. Копоть и жар змеями проникают в лёгкие, препятствуя нормальному дыханию, глаза слезятся от жуткого жара. По лицу струится пот, одежда прилипает к телу, и до звона в ушах в венах вместе с кровью стучит мысль — им не выбраться!
Внезапно, преграждая путь, перед ней обваливается груда какой-то рухляди.
Ведь там дверь — путь к спасению…
— Беги! — вновь отдаляющимся эхом прогремел знакомый голос. Гермиона оглядывается, но с содроганием видит вдалеке только нарастающую волну огня.
Как? Ведь она ясно ощущала присутствие друзей рядом, топот нескольких пар ног позади и сильную хватку! Куда все делись?
— Ребята! — кричит она, но никто не отвечает. Пылающая волна огня приближается, припекает спину, окружает.
Всё. Она в западне, не выбраться…
Адское пламя взбрыкивает, формируясь во что-то громадное — змею! Гермиона на ходу резко рассекает воздух волшебной палочкой, атакуя
живое пламя, но заклинание не срабатывает. Огонь набирает силу и мощь, пожирая всё на своём пути. Она тормозит, едва не столкнувшись с возникшей из ниоткуда новой стеной огня, и оборачивается.
— Ребята, где вы? — пятясь, она заворожённо смотрит на раскрывающую пасть кобру. Змея зловеще нависает, трепеща массивным капюшоном, раздувает брюхо, накапливая огненный яд. И выпускает струю лавы, которая, словно живая, устремляется к Гермионе. Она отпрыгивает в сторону, кувыркается, перекатываясь кубарем по каменному горячему полу. Подскакивает с намерением подняться, но неловко ступает на ногу, подворачивая её. Коротко вскрикнув, она тяжело поднимается и что было сил несётся по возникшему горящему тоннелю, краем разума осознавая, что бежит в ловушку.
В ушах гремят собственные хриплые выдохи, ногу пронизывает острая боль, но Гермиона, хромая, прибавляет темп, поскольку рёв пламени приближается, замыкая её в смертоносное кольцо…
Её подгоняет и не позволяет сдаться сильнейшее чувство ответственности. Во что бы то ни стало обязана выбраться и выжить! Обязана, ради… ради
него! Обязана
его защитить и уберечь!
Внезапно кажется, что за ней кто-то наблюдает. Она резко тормозит и бегло оглядывает пылающее пространство.
—
Гермиона, — слух резанул родной голос. —
Я же говорил — беги!
Она оборачивается и обмирает. Перед ней, наполовину объятый пламенем, стоит Драко. Правая сторона тела обуглена, левая рука по плечо сгорела дотла, явив чернеющие кости. Он делает шаг к ней и в мгновение оказывается рядом.
Гермиона распахивает в страхе глаза.
На неё смотрят омертвевшие, некогда прекрасные серые глаза. В неверии и страхе забыв, как дышать, застыла на месте, с ужасом глядя на Драко. Он склонил голову к плечу и, подняв обугленную руку, привычным жестом проводит ею по её щеке. Гермиона вздрагивает от резкой обжигающей боли и жмурится.
—
Милая, милая малышка, — хриплым, многоголосым тембром воркует Драко, с каждым словом выдыхая дым. —
Глупая моя девочка, почему ты не послушала меня, почему? — почти нежно тянет он.
По лицу от уголков рта ползут огненные трещины, словно в теле разгорается и рвётся на волю пламя. Вслед за внутренним огнём разгорется и его гнев.
—
Упрямая, своенравная девчонка! Ты заставила меня страдать! Уничтожила меня! — угрожающе шипит он, больно обхватывает горелыми пальцами лицо и грубо подтаскивает ближе.
Мёртвые глаза преображаются, загоревшись ярче Адского огня. То, что некогда было
её Драко, прошипело:
—
Ты убила меня! Дементором высосала душу! — ядом выплёвывает каждое слово. —
Ты не нужна мне, и за это я заберу тебя с собой!
Гермиону окатывает ледяным холодом страха.
Нет! Нет-нет-нет!
— Драко, — она сглатывает тугой ком и хватается за обугленные кости, пытаясь высвободиться из
мёртвой хватки. Жуткое чувство потери пересиливает страх, за ней приходит высасывающая обречённость.
Ведь он прав, прав во всём. Она сделала это с ним… и
должна заплатить. Гермиона вглядывается в его лицо, не в силах вымолвить ни единого путного слова, лишь в голове стучит одна-единственная чёткая мысль: она обязана уберечь… частичку самого лучшего, что с ними обоими случалось. Любым способом.
—
Ты лишила меня возможности стать тем, кого ты заслуживаешь!
Слова режут сердце, горло сводит подступающими слезами. Гермиона едва может справиться с онемевшими связками и наконец выдавливает единственный факт дрожащим от слёз голосом:
— Драко, я должна спасти
его, прости меня, но я должна была!
—
Сожгла меня! И… — услышав сбивчивую мольбу, он запинается на полуслове, моргает. На пару секунд Гермиона ловит его настоящий, осознанный взгляд. По обгорелому телу проходит дрожь, он ослабляет хватку, а после и вовсе отпускает. Растерянно делает шаг назад, надтреснуто выдыхает: —
Беги.
— Идём со мной! — едва сдерживая рыдания, зовёт она, пытаясь ухватиться за родные плечи, но с каждым рывком к нему Гермиона отдаляется, словно пространство неумолимо растягивается.
Сжав до боли зубы в упрямом порыве: «
Я не намерена его отпускать, нет!» — не выдерживает, делает твёрдый шаг и касается обожжённого плеча; но в следующую секунду Драко оборачивается и с неистовой силой отбрасывает её назад. Гермиона задыхается криком и приземляется на кучу старых подушек и одеял.
—
Уходи, упрямая девчонка! Мне теперь не помочь, я сгоревший, никому не нужный труп! И навсегда останусь тлеть здесь, в этой комнате!
— Нет! Это всё неправда, — обхватывая себя руками, заходится в рыданиях Гермиона. — Ты не оставишь нас одних! Не имеешь права!
Стоило словам слететь с уст в отчаянной злобе, в ту же секунду пронизывающий вой пламени, треск хлама и перегретого камня мгновенно прекращается. Секунду назад Драко стоит к ней спиной, а в следующую уже метнулся к ней, оставляя за собой шлейф из густого пепла.
—
Это ты оставила меня! Лишила всего! — рычит он, ужасающе разгораясь неистовым огнём. —
Я же сказал — уходи!
Гермиона пятится, во все глаза наблюдая, как её любимый, раскинув руки, преобразуется в чистого вида Огонь.
И это пламя прогремело на всё тлеющее пространство гудящим криком:
—
Иначе он не отпустит тебя! Я больше не могу его контролировать! Беги… пока есть… время…
Гермиона раскрывает рот в беззвучном крике, не в силах выдавить из себя ни единого звука. По щекам градом струятся потоки слёз, оплакивая потерю её сердца.
Он погиб в Адовом пекле… Он сгорел, оберегая её.
Возникшая из небытия мысль проясняет разум. Гермиона вдыхает обжигающий воздух и смотрит в ту сторону, где стоит Драко.
В долю секунды на его месте возвышается столб пламени с искажённым подобием лица. Оно молниеносно подаётся вперёд и делает бросок к Гермионе. Она пригибается, заслоняя голову руками, и…
…резко раскрыла глаза.
Она подскочила на постели и слепо огляделась. Было безумно страшно увидеть огонь, а что ещё хуже — мёртвого Драко. Загнанно дыша, Гермиона сухо сглотнула и надрывно выдохнула. Спустя несколько секунд кошмар понемногу стал отпускать, позволяя вернуть сердцу привычный ритм. Гермиона зарыла пальцы в спутанные влажные волосы и устало уткнулась лбом в колени.
Ей это приснилось. Это всего лишь сон, до-жути-реалистичный-кошмар.
Горный ветер за окном, издавая потусторонние звуки, с особым усердием рвался в тёплую спальню. Наиболее сильный промозглый порыв ударил в окно, заставляя Гермиону вздрогнуть и опасливо посмотреть на неплотно задёрнутые шторы. Тихо простонав, она потёрла уставшие глаза, размазывая выступившие слёзы, и бухнулась обратно на подушки.
В затуманенном разуме было пусто; кошмар медленно затихал, освобождая тело от напряжения, но странное чувство не пропадало. Медленно моргая, она вяло рассматривала потолок и с усилием подгоняла заторможенные мысли. В последнее время Гермиона мало спала, вероятно это и стало причиной захватившего её этой ночью кошмара.
Перевернувшись, Гермиона привычно зарылась носом в подушку. Последнее, что она помнила со вчерашнего вечера, — это кабинет, куча прочитанного материала и целый ворох исписанного пергамента. Она заснула прямо за столом, к слову, не в первый раз. Порой, не дойдя до спальни, Гермиона отключалась прямо в гостиной, свернувшись калачиком в кресле, а после просыпалась с головной болью и ноющими мышцами.
Вот и вчера, когда она зачиталась количеством литературы о магических артефактах, её выключило прямо за книгами. Глупо удивляться подобным вертелям разума, ведь столько перелопатила материала о тёмной магии. Мозг был перегружен и «услужливо» подкидывал во снах подобные страшные ведения. Даже в Хогвартсе под гнётом сроков и ответственности за сдачу экзаменов она не доводила себя до подобного состояния. В любом случае, Грейнджер сейчас чувствовала бо́льшую ответственность. На кону развязка войны, и какая чаша весов перевесит — напрямую зависит от разгадки тайны крестражей.
В связи с этим Гермиона несколько раз перечитывала биографию основателей школы в надежде найти между строк подсказки, но это были всего лишь сухие факты из жизни древних волшебников. Даже старинный манускрипт о темномагических артефактах, который Кинси с трудом смог отыскать в библиотеке Мэнора, не давал точных разъяснений. Всё было описано очень туманно и неточно, словно эти предметы находились под запретом даже у сведущих в тёмной магии колдунов.
Гермиона вздохнула и повернула голову, не потрудившись убрать с лица спутанные волосы.
Оказалось, Драко приказал домовику слушаться и появляться по любому её зову. Вероятно, он вернулся совсем поздно и перенёс её в спальню.
Догадка вызвала приятный трепет в груди и лёгкую улыбку, но она слетела с лица, стоило вспомнить недавний сон. Молодой человек так походил на Драко. Обгоревший, обезображенный и… мёртвый.
«
Нет, это всего лишь сон. Всего лишь сон, — с силой жмуря глаза, упрямо твердила мысленную мантру она. —
Приснится же такое!»
Гермиона подмяла под себя подушку и обеспокоенно посмотрела на часть его кровати. Соседняя подушка была нетронута, а на прикроватной тумбочке всё так же лежали, оставленные неделей ранее платиновая цепочка и свёрнутый змейкой галстук. Самого Малфоя в спальне не было, как и звука льющейся воды в душе. Прислушавшись, Гермиона также не расслышала посторонних звуков с первого этажа дома. Что, если с ним что-то произошло?
«
Нет, с Драко всё хорошо, это всего лишь сон! — остановила себя она. —
Не стоит поддаваться страху и надумывать лишнего!»
Гермиона с силой провела ладонями по щекам, прогоняя вновь подступающую тревогу. Её место заняла докучливая грусть.
Снова одна.
Драко вновь где-то пропадал, его по нескольку дней не было в шале. Он уходил и приходил, когда Гермиона спала. Казалось бы, чем дольше они не виделись, тем чувства должны были черстветь и исчезать, но не в её случае. Гермиона с каждым днём всё больше скучала по нему, а редкие часы, которые они проводили вместе, были радостными и долгожданными.
По крайней мере, для неё.
Приводя себя в порядок, Гермиона по обыкновению начала планировать очередной день. Она вновь засядет в кабинете мистера Фрейзера и углубится в изучение магических талмудов. Жаль, что в Хогвартс нельзя вернуться, она бы с удовольствием посетила любимые Древние руны, Заклинания и Трансфигурацию, а после ужина в светлом и гостеприимном Большом зале расположилась отдыхать в мягкое бордовое кресло в гостиной факультета.
Но этому не суждено сбыться.
Слепо рассматривая себя в зеркале, Гермиона с усилием отогнала грустные мысли. Что толку в воспоминаниях, всё равно в Хогвартс ей путь заказан. Теперь под любой личиной.
Посвежевшей и полностью проснувшейся Гермиона бодро раздвинула шторы. Уже была середина ноября, и с каждым днём становилось всё холоднее.
От утреннего мороза зелёные луга приобрели изумрудный цвет, а далёкие леса окрасились в благородные оттенки поздней осени, которая постепенно сдавала позиции, уступая бразды правления зиме. Сегодняшнее утро не стало исключением, поскольку с тяжёлого серого неба лениво ниспадали снежинки.
Было красиво, но ожидаемой радости это не приносило. Глубоко вздохнув, Гермиона направилась на первый этаж.
Стоило ей открыть дверь и сделать несколько шагов к лестнице, как её охватил замечательный аромат горячей выпечки и свежесваренного кофе. На лице, наконец, сама собой расцвела лёгкая довольная улыбка.
«
Снова Кинси решил меня побаловать английским завтраком?»
Инициативу домовик проявлял крайне редко, а уж ваять ей завтрак — за два месяца такое было единожды. В основном Гермиона готовила себе сама из тех продуктов, что приносил домовик, а в город без Драко она не выходила.
Те разы, когда они гуляли по городку, посещали местные достопримечательности и засиживались допоздна в том самом ресторанчике, можно было пересчитать по пальцам, но оттого они становились особо значимыми.
С каждым шагом настроение поднималось, ароматы окутывали и согревали, вытесняя отголоски кошмара и волнения. Спустившись в столовую, Гермиона, на ходу оправляя слишком большой ворот футболки, прошлёпала в кухню со словами:
— Доброе утро, Кинси, снова решил меня побаловать вкусным завтраком?
Вопреки ожиданию, в ответ раздался не писклявый голосок домовика, а приятный знакомый голос:
— Доброе, Грейнджер.
Гермиона вздёрнула голову и резко остановилась на полпути. У стола стоял Драко и держал в одной руке чашку с кофе, в другой — утреннюю газету. Волосы аккуратно уложены, верхние пуговицы отглаженной оксфордской рубашки расстёгнуты. Он смотрел на неё с лукавой улыбкой на устах.
На миг Гермионе померещился Драко из сна. Она буквально видела, как гладко выбритая щека безобразно искажается, кожа лопается, обнажая мышцы и обугленную плоть. Как на белоснежную ткань капают багровые капли…
— Гермиона? — она вздрогнула, когда его голос обеспокоенно прогремел по столовой. — Эй, что с тобой?
Драко услышал её шаги ещё на лестнице и, когда она зашла в столовую, поздоровался, но что-то было не так, поскольку, как только Гермиона его увидела, впала в ступор. На лице сначала отразилось удивление, но почти сразу его заменил шок. Драко уже пошёл к ней навстречу, но она попятилась и часто задышала, словно увидела на его месте нечто страшное.
Запнувшись о порог, она бы непременно упала и ударилась головой, не подскочи он к ней вовремя.
— Что такое? — Драко встряхнул её за плечи. Странное поведение сильно встревожило.
— А? — смаргивая морок, пискнула она. — Просто… ты… — нахмурив брови, Драко всматривался в испуганные карие глаза и ждал ответа. Гермиона задержала дыхание бегло оглядывая его лицо, словно желала увидеть кого-то другого. — Мне приснился кошмар, — дрогнувшим голосом поведала Гермиона и, скользнув руками по его талии, обняла и уткнулась носом в грудь. Вдыхая уже ставший родным аромат его парфюма, потихоньку начала успокаиваться.
«
Это всего лишь сон», — вновь убеждала она себя.
Драко кивнул и обнял в ответ. Он прекрасно знал, что это такое и как порой тяжело прийти в себя после подобного, тем более если морок был реалистичным. Судя по реакции — так и было.
Он обвил её руками и крепче прижал к себе.
— Пожалуйста, не спрашивай подробностей, — прогнусавила в сторону его плеча, — просто я зачиталась информацией о чёрной магии, и всё вылилось в ночную страшилку.
— Так много учиться — вредно, Грейнджер, — укоризненно протянул Драко. — Чтобы я больше не заставал тебя спящей за столом, поняла?
— Угу, — Гермиона невинно улыбнулась и едва слышно прошептала: — рада видеть тебя.
От последней фразы приятно дрогнуло в груди. Драко не ожидал признания, да ещё и такого. Он бегло осмотрел её лицо и, улыбнувшись краем губ, так же тихо ответил:
— Я тоже.
Улыбка ещё шире украсила её лицо, и она, встав на цыпочки, чмокнула его в щёку.
— Представляешь, Кинси с трудом откопал, казалось бы, подлинную биографию Годрика Гриффиндора, — звонко заговорила она, садясь за стол. Она была жутко голодна. — Но там ничего нового не оказалось, кроме той информации, что известна большинству волшебников. По крайней мере, то, что я успела прочитать перед тем, как заснула.
— А что ты в ней искала?
— Как же! Раз… Тот-Кого-Нельзя-Называть, создавая крестражи, придерживался магических реликвий волшебного мира и использовал в качестве вместилищ медальон Салазара Слизерина, чашу Пенелопы Пуффендуй и, очевидно, диадему Кандиды Когтевран, — щебетала Гермиона, принимаясь за овсяную кашу. — Следующим крестражем вполне мог быть и меч Гриффиндора, но после отмела эту догадку. Он в кабинете директора и всегда появляется сам. Я пыталась найти подтверждение, что у Гриффиндора могла быть ещё одна реликвия.
— Шляпа вроде, — подкинул идею Драко. — По крайней мере, так говорилось в Истории Хогвартса.
— Да! Я думала об этом, но она также на законном месте, ещё с первого нашего курса…
Драко с улыбкой наблюдал, как она уплетает завтрак. Он скучал, ведь виделись они очень редко. За два месяца всего раза четыре. Всему виной рейды, собрания и докучливые дела в Хогвартсе. Слава Мерлину, вчера не было ни того, ни другого; хотя и вернулся он из школы поздно, обнаружив в кабинете, на ворохе пергаментов и книг, мирно посапывающую Гермиону.
— Простые заклинания на них не подействуют, учитывая темномагическую основу проклятья. Нужно что-то поистине сильное, может быть, яд… — очищая апельсин от кожуры, она погрузилась в размышления, но пару секунд спустя резко вздохнула. — Точно, яд василиска! С помощью него можно убить тёмную магию! — донеслось до Драко, он моргнул и улыбнулся в ответ. — Что? Ты так смотришь на меня… что-то не так?
Он совсем перестал её слушать и, не сводя глаз, любовался. Она была такая домашняя, в этой широкой, спущенной на одно плечо футболке и маленьких джинсовых шортиках. Кудряшки лежали чуть спутанной волной на одно плечо, делая акцент на манящий изгиб плеча и маленькое розовое ушко с гвоздиком в виде сердечка.
Гермиона чуть опустила голову и быстро себя осмотрела, но не найдя причины его внимания вновь подняла глаза. Его взгляд…
Слегка прикусив язык, она оглядела его в ответ, подмечая открытую позу: корпус откинут на спинку стула, голова слегка склонена к плечу, ладони лежат на ногах выше разведённых колен. Взгляд задержался на дорогих брюках, отчего Гермиона нервно сглотнула и быстро поменяла траекторию взгляда. Но Драко заметил. Прищурившись, он тихо, но чётко произнёс:
— Иди сюда.
— Эм-м, — протянула Гермиона, чувствуя, как щёки заливает румянец. Она уже достаточно хорошо изучила его и могла с уверенностью сказать, что означает этот взгляд. Поёрзав на месте, она всё же встала и подошла к нему.
— Ближе, — мягко попросил он и, немного отодвинувшись на стуле назад, развёл колени ещё шире. Подхватил её ладонь и потянул на себя. Гермиона в нерешительности помялась на месте и вопросительно приподняла бровь.
«
Он что, хочет, чтобы я встала перед ним?»
— Ты хочешь… — озвучила она свои мысли, нежно обхватывая его ладонь.
— Да, подойди.
«
Хм, что он задумал?»
Смущение снова дало о себе знать, но лишь мимолётной щекоткой. В груди затрепетало предвкушение. Сделав шаг, она смело развернулась к нему лицом и упёрлась бёдрами в стол.
Драко обхватил её бёдра и рывком притянул к себе, подался вперёд и медленно потёрся носом о скрытый тканью живот. Его ладони заскользили по ногам, огладили ягодицы, легли на поясницу и направились к лопаткам. Он нежно поглаживал тело, пуская жгучие мурашки под кожей.
— Драко? — робко позвала Гермиона, проводя в ответ по плечам и шее.
— Тш-ш, — прошептал он и, запустив руки под футболку, стал медленно поднимать хлопок к груди.
— Что-то случилось? — с трудом унимая дрожь в коленках, тихим голосом спросила она. Его касания были невероятны! Драко умело прикасался, словно знал, где будет наиболее приятно. С момента в душе между ними было всего пару раз за эти два месяца, и… Гермиона не отказалась бы и от следующего. Пусть даже прямо здесь, на его коленях.
Мысль ударила горячим молотом в низ живота, и она в порыве удовольствия закрыла глаза и медленно выдохнула.
Его ладони были горячими и мягкими, губы и язык прохладными, а дыхание тёплым. Вкупе с тяжестью желания происходящее прогнало все ненужные мысли.
Гермиона начинала подрагивать и часто дышать от приятных ощущений, но изо всех сил сдерживалась, наблюдая сквозь туман удовольствия невероятную картину. Драко в одночасье скинул все маски и предстал таким, какой он есть, — уставшим, нуждающимся в ласке юношей.
Он склонился к оголившейся коже и припал губами к участку над углублением пупка. Лаская нежную кожу, упивался спокойствием момента, прихватывал её, слегка касался языком, наслаждался дрожью хрупкого, любимого тела.
Он соскучился. Гермиона не выходила из головы всё время, даже на собраниях. Но он заталкивал образ глубоко в сознание, чтобы никто не смог прознать о его личном. Личном Рае.
Гермиона непроизвольно втянула живот и охнула, запустила пальцы в мягкие волосы и притянула ближе. Он нежно ласкал ладонями бёдра и захватывал губами кожу, даря невероятный трепет. Ей хотелось большего. Прямо сейчас…
— Как ты хорошо пахнешь!
Её запах дурманил. Гермиона вновь пахла спелым персиком, и это с каждым вдохом дёргало чеку контроля. Он не заметил, как стал более грубо целовать, касаться её тела, разжигая пожар желания не только в себе, но и в ней. Тело больше ему не подчинялось.
Он задрал выше мешающуюся тряпку и обхватил крепче её тело. Покрывая кусающими поцелуями талию, ладонью неспешно поглаживал внутреннюю часть бёдер и медленно водил пальцами меж её ног. В награду Гермиона хрипло и тихо простонала что-то бессвязное, с силой сминая на его затылке волосы. Лёгкая боль вырвала из груди рык и заставила притянуть и усадить её к себе на колени.
Нужно больше тела, больше её.
Этого было недостаточно! Одежда сильно мешала, Драко вмиг сдёрнул ненужную ткань и, отбросив в сторону, припал к скрытой лифчиком груди.
— Я… — выдохнул он. — Я соскучился.
— Я тоже, — на выдохе шепнула Гермиона. Невероятно приятно чувствовать его язык на коже и напрягшийся член так близко… Запрокинув голову и выгнув спину, Гермиона бесстыдно подалась бёдрами вперёд, потом ещё раз… — Скучала по тебе…
Драко поднял тёмный взгляд, бегло оглядел розовеющие щёки и, проводя большим пальцем по скуле, притянул, жарко целуя в сладкие губы. Одним движением расстегнул застёжку меж лопаток, высвобождая небольшую упругую грудь. Гермиона выдохнула, когда напрягшиеся до боли соски наконец получили свободу. Драко обхватил нежную плоть ладонями и попеременно по каждому провёл всей поверхностью языка. Гермиона, сжимая губы, издала обещающий стон. Она так, с оттяжкой, тёрлась о член, так выгибалась, что Малфой перестал соображать. Он приподнялся и, смахивая приборы со стола, усадил её перед собой. Грохот бьющихся о дубовый пол тарелок, звон стекла и фарфора ничуть не отвлекли их. Весь мир останавливался, когда эти двое были так близко друг к другу.
— Прямо здесь? — пискнула она, шустро расстёгивая пуговки на его рубашке.
— Всё равно, — он намотал на кулак кудри и оттянул голову, поцелуем всасывая нежную кожу на шее, намеренно оставил свой след. Уже не было смысла сдерживаться или контролировать этот нарастающий эквивалент в их телах. — Будь мы при толпе, я всё равно сделал бы это. Без разницы где… — рывком стаскивая с неё шорты, рыкнул он. Рубашка обвисла на локтях, мешая движениям, и он быстро освободился от неё. — Хочу в тебя, Грейнджер. Мне это нужно… прямо сейчас!
Его тон пронизывал до самых костей, сносил к дементорам стеснение и робость. От них не осталось и следа. Это позволяло просто отдаться ощущениям, которые всё полнились внутри. Хотелось освободиться от давления, выпустить на волю желание и, наконец, расслабиться.
Гермиона опустилась и уперлась пятками в край стола, полностью открывшись перед Драко.
— Умница…
Он закусил губу, разглядывая хрупкое тело. Её грудь призывно поднялась; язык засаднило в желании вновь вылизать горошинки сосков, кусать их и сосать, доводить скромницу до исступления, раскрепостить настолько, чтобы она начала молить о большем и сама подвела его к краю…
Ночами, когда он оставался в Мэноре, его одолевали грёзы, от которых возбуждение и фантазии об абсолютно нагой, стоящей перед ним на коленях Гермионы сносили к дракклам крышу. Воспоминания о её стонах и сладкой мольбе вынуждали снова и снова удовлетворять себя.
Сейчас, разгорячённая, она лежала перед ним. Подрагивающие коленки выдавали желание потереться бёдрами друг о друга и дать необходимую возбуждённому телу разрядку.
Драко обвёл ладонью её бедро и опустил пальцы к краю тесьмы трусиков. Почувствовав горячее пятнышко желания, он подцепил край и провокационно, слегка потянул вверх, стимулируя и без того возбуждённую плоть. Мимолётное касание и натяжение ткани в чувствительном месте прострелило её до жгучих спазмов, и она не выдержала:
— Ну же, Малфой!
Его губы дрогнули в фирменной ухмылке. «
Да! Вот так».
— Что? — насколько мог невинно протянул он, постепенно увеличивая нажим на влажную ткань. Он ждал от неё прямой просьбы, ведь все прошлые разы она сильно смущалась и не могла достойно расслабиться.
— Не мучай меня! — плаксиво попросила она. — Мне нужно, я так соскучилась по тебе…
Судороги желания безжалостно простреливали тело, грудь налилась и потяжелела, прося ласки. Гермиона, совершенно не задумываясь, потянулась к возвышению груди. Она обхватила ладонью округлость и слегка погладила меж пальцев упругий сосок.
— Не прекращай, малышка, — хрипло подбодрил Драко, жадно следя за тонкими пальчиками, так нежно порхающими по бархатной коже. А если бы она касалась так своей киски? — будь смелее.
Гермиона прикрыла глаза и, повинуясь просьбе, совершенно развратно потягивая за твёрдый сосок, неосознанно прорычала что-то неразборчивое.
Драко ухмыльнулся и спросил:
— Пока меня не было, ты удовлетворяла себя? — водя по внутренней части бедра большим пальцем, протянул Драко. Он не сводил пристальный взгляд с её лица, наблюдая ещё более покрасневшее личико. Да, он попал в точку! — Как ты это делала?
Вопрос ввёл Гермиону в замешательство, и она резко раскрыла глаза.
— Я…
— Я хочу видеть, — словно услышав её мысли, твёрдо потребовал Драко. — Покажи мне.
— Как ты понял, что…
— Ты слишком громко думаешь, — хмыкнул он, обдав горячим дыханием низ живота, вновь сел на стул между её ног. — Давай детка, покажи, как ты себя ласкаешь.
Гермиона прикусила изнутри щёку и, собираясь с мыслями, на несколько секунд вновь зажмурила глаза, но они разлетелись по черепной коробке стаей испуганных пикси. Он мягко поглаживал коленки и пристально смотрел на неё. Ждал.
— Но… это личное, — пискнула было она, но дрогнувшая бровь Малфоя пресекла все попытки к возражению.
Гермиона видела на лице Драко выражение чистого желания. Его явное влечение придало смелости, и она, вновь прикрыв ресницы, дала направление ладони к самому чувствительному сейчас месту.
Гермиона не смогла бы посмотреть на Драко, когда прикоснулась кончиками пальцев к влажной ткани трусиков. Осознав, насколько была мокрой, она зарделась ещё сильнее. Настолько, что смущение ударило жаром в голову, но остановить себя уже не могла. Она провела кончиками пальцев по набухшему под хлопком бугорку раз, другой, погружаясь в волны удовольствия.
Присутствие Драко уже не смущало, более того — она словно осталась наедине с собой. Сглотнув, медленно отогнула ткань в сторону и закружила по слегка липкому клитору. Спина выгнулась, голова запрокинулась, а из уст вырвался протяжный, хриплый выдох. Гермиона начала разгоняться. Лаская себя, как и в тот, единственный раз, вместо пальцев она представляла упругий, прохладный язык Драко. Погружала кончик своего — совсем немного — и вспоминала его пальцы в себе. То, как он слегка подрагивал ими, поглаживал стеночки, задевал неведомые нервы, подводил к краю.
Ритм толчков собственных пальцев участился, вырывая из груди частые вздохи… Внезапно к влажной фаланге прикоснулся его язык. Это заставило Гермиону слегка вздрогнуть и распахнуть глаза. Она с головой погрузилась в фантазии и совершенно забыла о присутствии Драко.
Он же с интересом рассматривал, как её пальчики сначала робко, с дрожью касались ткани, а после и поблёскивающей плоти. Вид раскрывшейся киски невероятно возбуждал. Член сильнее сдавил спазм желания, но Малфой держал себя в руках, не прикасался ни к Гермионе, ни к себе, только капелька пота, скатившаяся по виску на шею, и потемневшая радужка глаз выдавали его напряжение.
Видеть, как она себя ласкает, — высшая степень похвалы. Ведь раскрепощение некогда застенчивой отличницы — его заслуга. Что-то подсказывало, в следующий раз она будет ещё более раскованной.
И вот его смелая девочка погружает пальчик в себя, удовлетворённо выдыхает, разводит колени шире и чуть подаётся бёдрами вперёд. Несколько осторожных, нежных толчков… всё глубже и глубже…
Он не выдержал стороннего наблюдения за столь сладкой сценой, когда покрытый смазкой пальчик уже в который раз выглянул из тёплого, узкого лона. Её заведённый вид распалял, и, склонившись, Драко лизнул покрытую влагой фалангу.
Гермиона на мгновение замерла. Разлепив глаза и посмотрев вниз, встретилась с пристальным, потемневшим на несколько тонов взглядом.
«
…так близко…»
Едва вынырнув из невероятной неги, она почувствовала лёгкий холодок дыхания на влажной коже, а затем вновь его язык. Она привстала на локте и совершенно бесстыдно наблюдала, как чувственные губы размыкаются, захватывают нижние губки и слегка оттягивают их.
Острые ощущения вырвали резкий выдох, порочный взгляд гипнотизировал, не отпускал внимание, добавлял смелости. И она продолжила. Поглаживала себя, погружала палец глубже, а затем и вовсе, добавив второй, начала откровенно трахать себя. Кусала губы, шипела. Бёдра не слушались и не желали смирно лежать на лакированном красном дереве, елозили в такт кисти и твёрдому языку.
— Чё-о-о-орт! — проскулила она в голос, когда струна где-то внутри до крайности, добела натянулась. — Я сейчас… сейчас!
А Драко смотрел, слегка касаясь языком её чуть припухших и покрасневших нижних губ, исподлобья любовался своей девочкой, красивее которой он ещё в жизни не видел.
Гермиона откинулась назад, протяжно замычала и немного сомкнула дрожащие колени, получая нужную разрядку.
Драко мимолётно поцеловал влажное от её соков бедро и привстал. Ослабив ремень и расстегнув брюки, он высвободил жаждущий внимания член, сжал у основания и направил в раскрасневшуюся плоть. Он удовлетворённо выдохнул, одним медленным и осторожным толчком погрузился в подрагивающую плоть. Она так восхитительно сдавливала стеночками, что Драко едва себя сдерживал.
Гермиона выгнулась ещё сильнее от приятной наполненности, опёрлась ладонями о стол позади и крепче обхватила его корпус ногами. Его ладонь ласково грела живот, а большой палец нежно поглаживал лобок, задевая до боли разгорячённый клитор.
Но было мало.
Гермиона поднялась и, обняв его за плечи, требовательно впилась в приоткрытые губы. Драко мгновенно запустил пальцы в спутанные кудри и углубил поцелуй, немного увеличивая ритм толчков. Смена положения сразу отдалась острым наслаждением внизу живота, и Гермиона протяжно проскулила в жёсткие губы.
— Да! — вырвалось у неё, едва закончился поцелуй. — Ещё!
В ответ он лишь неразборчиво прорычал, оттянул её голову за волосы и опёрся ладонью о столешницу, увеличивая частоту фрикций.
Теперь Гермиона скулила, сжимая его плечи, выгибалась от напора толчков, не в состоянии выдавить что-либо вразумительное. Малфой уткнулся в изгиб плеча и шумно выдохнул, продолжая вторгаться в любимую девочку.
Как же он соскучился! Как не хватало её аромата, ощущения её присутствия, её…
— Мне нужна только ты, — дрожащим шёпотом произнёс он, — слышишь, малышка? Только ты…
«
…ялюблютебя».
В ушах шумело, кровь бешено неслась по телу, в висках отдавалось безумное биение сердца… а Драко что-то жарко шептал, покусывая её плечи и шею. С каждым движением языка и бёдер всё сильнее толкал её к краю.
В какой-то момент Драко подхватил её и перенёс на диван. Усадив на кожаный подлокотник, опрокинул спиной на подушки, тем самым выгибая её для себя под нужным углом.
Брюки и боксеры окончательно сползли на пол, и он скинул ненужные тряпки.
Хрупкое тело выгнулось дугой, позволяя восхищаться стройностью изгибов. Грудь с острыми в возбуждении сосками подрагивала от каждого толчка, стоны и вздохи ласкали слух…
Гермиона была невероятно гибкой… красивой. Драко, не отрываясь, сквозь влажную нависшую чёлку любовался ею.
Расслабленное тельце стало соскальзывать с подлокотника, норовя улизнуть. Драко закинул её ноги к себе на плечи и подтащил ближе. Откидывая с глаз чёлку, наклонился и прикусил напряжённый сосок. Гермиона ожидаемо взвизгнула и, вздрогнув всем телом, тихо кончила.
— Да, детка! — рыкнул он, чувствуя напряжение тела и пульсацию плоти вокруг себя. Краем уха слыша скрип кожаной обивки под её ладонями, сделал ещё пару толчков и, загнанно дыша, едва успев выйти, кончил Гермионе на живот.
Пару минут в гостиной раздавались их синхронные тяжёлые выдохи.
Он с трудом привёл в норму дыхание, нежно погладил её бёдра и опёрся ладонью о покатую спинку дивана. За ним завозилась и Гермиона, вяло откинула с лица прилипшие волнистые пряди и приоткрыла подёрнутые дымкой удовольствия глаза.
— Привет, — хрипло выдала она.
— Привет, — нависая и облизывая губы, выдохнул Драко. Он наслаждался приятной негой удовлетворения и прекрасным видом своей девочки.
— Эм-м… — протянула Гермиона, почувствовав холодок на коже. Слегка сведя на переносице брови, провела пальцами по животу к груди и с любопытством осмотрела едва заметные липкие капли.
— Подожди, я сейчас уберу, — отозвался Драко и нагнулся за палочкой к валяющимся в ногах брюкам. Пока он копался в ворохе одежды, Гермионе в затуманенный мозг пришла дерзкая мысль…
Поддавшись любопытству она лизнула кончики пальцев.
Он оказался солоноватым и… терпким на вкус. Довольно необычно, но приятно. Столь смелый, по её меркам, поступок не вызвал и намёка на стыд. Наоборот — расслабил и предал уверенности. А это означало только одно: теперь Гермиона была готова к более смелым поступкам.
— Драккл её дери! — бурчал Драко, пытаясь устоять на подрагивающих ногах. Ему лишь со второй попытки удалось выцарапать палочку из зачарованного кармана брюк. — Вот она, — собравшись с мыслями и тщательно контролируя потоки энергии, произнёс: — Экскуро.
Гермиона резко выдохнула, когда почувствовала, как словно жёсткая губка скользнула по коже живота, талии и пальцам, собирая растёкшееся семя.
— Спасибо, — поднимаясь, поблагодарила она.
Драко кивнул и, чтобы не смущать, быстро натянул мятые брюки, бухнулся рядом на подушки. Она пододвинулась и прикрыла рукой грудь, но в остальном не выказывала смущения и смело поглядывала на него, поправляя сбившиеся на затылке волосы.
— Прекрасно выглядишь, — самодовольно протянул Драко и зачесал привычным движением чёлку.
— Спасибо, ты тоже неплох, — закатила в ответ глаза Гермиона и, не сдержавшись, прыснула. Комплимент вызвал смешное выражение на холёном лице.
— Я неплох? Я?! — пододвигаясь вплотную, наигранно возмущённо выпалил он. — Да я сам секс, Грейнджер!
— Никто не спорит, — со смехом пихнув свободным локтем в бок, она постаралась выбраться из-под его напора. — Ты сам секс, Малфой, сам секс…
— Имя, Грейнджер, — требовательно прошептал Драко в район шеи, одним рывком усаживая её к себе на колени, — иначе я отшлёпаю тебя.
— Не-а, — запротестовала она и заёрзала, пытаясь встать на ноги.
— Ах так! — наигранно грозным тоном протянул он. — Ну, ты сама напросилась!
Драко поднялся и перекинул её на плечо.
— Малфо-о-ой! — взвизгнула Гермиона. — Что ты делаешь?! Сейчас же опусти меня! — но Драко в ответ лишь смачно шлёпнул ладонью по голой ягодице, вырывая новый, уже более громкий визг. — Что ты творишь, больно же!
— О чём я попросил, Гермиона? — не унимался он, неспешно поднимаясь по лестнице в спальню.
— Отпусти! — почти прорычала она, усиленно работая коленями и упираясь ладонями в спину, пыталась соскочить с плеча. — Отпусти сейчас же!
— Тише ты, мы же на лестнице, дурочка! — прикрикнул он, в несколько шагов преодолевая оба лестничных пролёта. В своих силах он был уверен, но от брыкающейся девчонки можно ожидать всего.
Зайдя в спальню, он спустил присмиревшую Гермиону на постель. Пискнув, она немного отползла к подушкам, абсолютно позабыв о своей наготе.
— Что ты собрался делать? — нотки опасения в голосе заставили его брови чуть сойтись в переносице.
«
Боится?»
Уголок губ дрогнул в фирменной самодовольной ухмылке. Драко, бегло осмотрев притягательный силуэт, с кошачьей грацией медленно взобрался на постель и, нависая, уместился меж разведённых коленок.
Разве Гермиона не осознаёт, насколько потрясно сейчас выглядит?
— Хорошо-хорошо, — зачастила она, неловко отползая от Драко. — Драко, Д-ра-ко, — по слогам прошептала Гермиона, раскусив игру. — Доволен?
Перенеся тяжесть тела на колени, он нежно провёл ладонями по стройным ногам и слегка потянул, разводя их шире.
«
Доволен ли? Хм…»
Будет, когда она станет выкрикивать его имя.
Драко припал к ключице, стал спускаться ниже, осыпая поцелуями верх груди, и едва двигать бёдрами, легко касаясь тканью брюк низа её живота. От пары подобных движений Гермиона, шипя и выгибаясь, прошептала:
— Драко… ах… ведь мы только что…
— Ты не хочешь? — с иронией спросил он, проводя кончиками пальцев по вновь повлажневшей плоти. — Хочешь…
В ответ Гермиона замычала и выгнулась, подставляя под язык нежную грудь.
Драко чуть приподнялся и, расстегнув ширинку, провёл ладонью по стволу, пробуждая новую волну возбуждения.
— Сейчас ты будешь звать меня по имени,
Гермиона, — властный голос чётко звучал в ушах, уже наполовину напряжённый член медленно, по всей длине, ласкал лоно, и ответ сам по себе вылетел из её уст:
— Да.
— Умница, — нежно прихватывая мочку губами, прошептал он и на выдохе заполнил собой.
— Да… — запрокидывая голову и обвивая его талию ногами, сминая шелковистые светлые волосы в кулак, выкрикнула Гермиона.
— Произнеси.
Повторять дважды не требовалось. Его имя, такое необычное, сильное, красивое, срывалось с губ сладким криком, и вместе с ним в глубины мозга впечатывалась незыблемая для подсознания истина:
Она Только Его.
Драко рычал в изгиб её плеча, сжимал нежные бёдра, покусывал и облизывал шею, вторгаясь в узкое лоно, заставляя кричать своё имя…
…будучи твёрдо уверенным — теперь Гермиона Грейнджер полностью принадлежит
только ему.
***
Гермиона просыпалась медленно. Затуманенное сознание по крупицам собиралось воедино, тело налилось лёгкой тяжестью и приятно ныло. Смешно, но только сейчас она пожалела, что за исключением нескольких лет увлечений танцами в детстве не занималась спортом.
Повернувшись к Драко, она невольно начала его разглядывать. Такой славный, с растрёпанными светлыми волосами. Теперь он лежал на спине, давая возможность увидеть его таким, какой он есть.
Чувственные, приоткрытые губы манили прикоснуться, ресницы, которым позавидовала бы любая красавица, подрагивали, а самое главное — выражение лица. Умиротворённое, по-детски милое, расслабленное. Такого Драко она никогда не видела, даже когда он улыбался, смеялся и, казалось, полностью был поглощён весельем. Всё равно что-то проскакивало во взгляде, мимике, но всегда на секунды. Вероятно, Драко никогда не мог полностью отвлечься от одолевших его проблем.
В немногочисленных разговорах между ними проскальзывали быстрые упоминания обстановки в Мэноре и в магическом мире в целом. Гермиона знала, по какой причине он спрятал её здесь, какой это риск — скрывать «Нежелательное лицо номер два». Да, она видела газеты, была в курсе всех событий Войны и молча переживала за друзей.
Единожды как-то вскользь он рассказал, что Гарри и Рона так и не нашли. Ни мёртвыми, ни живыми — что не страшило и не успокаивало, а только расстраивало.
Она ещё немного полежала и попыталась подняться, но обвившие её тело руки не позволили сдвинуться с места.
— Драко? — Гермиона не хотела его будить — только чтобы он ослабил объятия.
— М-м?
Он проснулся ещё до того, как Гермиона более активно начала возиться в его руках. Драко чувствовал её взгляд и едва сдерживал себя, чтобы резко не раскрыть глаза и не выдохнуть: «Бу!» Вот смеху и визгу-то было бы!
— Что, малышка? — провёл ладонью по узкой спине, почувствовал прохладную кожу. Возникло желание укрыть её одеялом. Грудь щекотали вьющиеся волосы, а плеча едва касались тонкие пальчики.
— Я разбудила тебя? — касания резко прекратились, отчего Драко напряг руку, заключая её в ещё более крепкие объятия.
— Нет.
— Лгунишка, — шёпот прозвучал совсем близко. Он приоткрыл глаза и встретился с карими. Гермиона положила ладонь на его грудь и уперлась в тыльную её сторону подбородком. — Ты спал как младенец. Я не хотела будить, просто решила проверить…
— Куда-то собралась? — закидывая свободную руку за голову, спросил он.
— Ну, вообще-то уже обед, — поднимаясь на колени, она сгребла край покрывала и прикрыла грудь.
— Спешишь? — насмешливо спросил Драко, игриво оглядывая миниатюрную фигурку. Он медленно потянул за край плотной ткани и обнажил высокую грудь. — Я хочу провести с тобой в постели как можно больше времени, — он протянул руку и мягко обхватил нежную округлость ладонью. Гермиона резко выдохнула от соприкосновения тёплой кожи.
— Драко! — ловя ускользающий край, воскликнула она.
— А ты против? — он рывком подался вперёд и подмял её под себя. — Если так, то я мигом заставлю тебя передумать.
— Правда, и как же ты это сделаешь? — она едва сдержала смех, когда Малфой припал губами к ключице, безжалостно щекоча шею всклокоченными волосами. В ответ Драко лишь что-то неразборчиво промурчал, крепче обвивая её тело руками.
— Знаю я один интересный способ… — промурлыкал он между поцелуями.
— Драко, подожди. М-м-м… Драко, — уже с придыханием промычала она, быстро погружаясь в волны удовольствия. Он так умело доставлял наслаждение, словно долгое время практиковался в искусстве ублажения женщин. И у неё спонтанно вырвался совершенно неуместный сейчас вопрос: — Откуда ты всё это знаешь?
— М-м? — он вобрал в рот нежный сосок.
— Тогда, про боль, и вообще, весь… ах, — сквозь вздохи продолжала она, — секс… Словно ты был этому научен.
Потому что восемнадцатилетний парень без намеренного обучения и практики априори не может настолько совершенно владеть подобными навыками.
Драко на мгновение замер, но в следующую секунду продолжил спускаться ниже, более жёстко целуя под грудью. Его напряжённые пальцы, приподнятые плечи под её ладонями, сосредоточенность — фактическое доказательство верности её домыслов. Гермиона, вырванная из крышесносных ощущений непрошеными догадками, воспринимала все ласки как фон — очень отвлекали мысли и чёртово любопытство.
Малфой понял, к чему она клонит, и уже не получал прежнего удовольствия от близости. Он чувствовал, как её поведение изменилось, тело слегка напряглось, дыхание выравнивалось, ладошки уже не гладили спину. Он чётко ощущал напряжённый взгляд на своей макушке. Гермиона ждала ответа.
Он прервал свои ласки, уткнулся лбом в ложбинку груди и шумно втянул носом воздух.
— Что ты хочешь знать? — жёстче, чем хотел, отозвался Драко и поднял голову, посмотрел на неё холодеющим взглядом.
«
Вот что за драккл, а? Ведь всё хорошо было!»
Но Гермиона не собиралась сдаваться. В голове быстро складывались возможные факты: его грёбаная уверенность в собственном превосходстве, отсутствие какого-либо стеснения и способность привлечь одним только взглядом внимание абсолютно любой девчонки — даже, мать его, несмотря на все издёвки в прошлом, её саму — так может только хорошо обученный ловелас.
Конечно, всё перечисленное можно с лёгкостью выработать, живя в кругу таких же, как он сам, но познания женской чувственности и искусства прикосновений, да, драккл возьми, хоть той же анатомии… Гермиона была уверена: всё это можно достигнуть только практикой, ибо его ровесники, по словам Менди Броклхерст, не имели и унции такой сноровки и знаний в подобном деле.
Пусть она сама являлась дремучим дилетантом во всём этом, но была уверена — это та же наука, и только практика поможет постигнуть всю прелесть и очарование этих знаний.
Внезапно в мчащиеся мысли влетела догадка. Сжимаясь под колючим взглядом, дрогнувшим голосом Гермиона озвучила её:
— Это как-то связано с тем борделем?
Казалось, сказанное никак не отразилось на настроении Драко, но это было лишь первым впечатлением. Лицо слегка побледнело, подбородок заострился, на скулах дрогнули желваки, а глаза превратились в серые льдинки.
Гермиона немного отклонилась назад под напором пристального взгляда и поднялась на локтях. Она играла с огнём и понимала это, но отступать была не намерена. Поздно, поскольку если сейчас отступит, то попросту изведёт себя навязчивыми домыслами.
Встреча с Беллатрисой Лестрейндж в Лютном переулке на время забылась и только сейчас всплыла вновь. Упомянутый тогда бордель возымел прямо противоположную и странную для Гермионы реакцию у Драко. Малфой занервничал и выказал некую брезгливость и волнение, а Белла наоборот обрадовалась, как ребёнок, долгожданному подарку от Драко…
«
Ох, Мерлин… Да это же…»
Воспоминание того дня яркими пятнами всплывали перед внутренним взором: вот они идут по замызганному проулку, он резко останавливается, накладывает чары и быстро шепчет, чтобы она вела себя тихо, и… из-за поворота выплывает Лестрейндж.
Пребывая в остром волнении, Гермиона плохо запомнила ту встречу, но какие-то моменты всё же засели в памяти. Она отчётливо помнила, как ведьма кружила вокруг по струнке выпрямившегося Драко, как норовила к нему прикоснуться, всё сужая и сужая окружность обхода, а потом и вовсе поцеловала в щёку.
И… как обрадовалась, когда Драко добровольно отдал ей волос… свою сущность.
«
В этом борделе промышляют Оборотным зельем?!»
Все размышления заняли не больше нескольких секунд, неподдельно отражаясь на её лице. Драко дёрнулся, на миг прикрыл глаза, медленно отстранился и сел на край кровати.
— Драко?
«
Солги-солги-солги! — заходился воем внутренний голос. —
Незачем ей об этом знать!»
Но он молчал. В голове внезапно стало пусто, и он знал: если соврёт, такая же пустота наступит и в душе.
Молчание затягивалось. Тишина давила всё сильнее, напряжение густело в воздухе…
— Не стоит начинать эту тему, — наконец отозвался Драко. Его голос был острым и холодным, как нож. — Ни к чему хорошему подобный разговор не приведёт.
— Почему? Это же просто пояснение. Что это может изменить? — уже смелее, садясь в постели, мягко начала она. Ответа не последовало. Он всё так же напряжённо сидел к ней спиной и смотрел под ноги. — Расскажи, — вновь попыталась она, — чего ты боишься?
Да, боялся. Боялся убить её чувства, ведь, узнай она, до мозга костей правильная девочка, — всё, не захочет иметь с ним ничего общего. Будет презирать ещё больше прежнего.
Мысль колола язык, но Драко не мог позволить столь постыдной слабости выйти наружу. Более того, была ещё одна проблема, которая висела над ним дамокловым мечом, и он пока не имел понятия, как решить её и остаться с Гермионой.
Ему же всегда было плевать на чувства других. Обида, боль и неверие вызвали смех и чувство превосходства. Но что же изменилось?! Она изменила его, и теперь Драко всё сильнее ощущал, как циничная натура потихоньку умирает, находясь рядом с Гермионой. Приятное чувство нежности и заботы заполняло каждый раз, когда она просто дарила ему свою улыбку.
Но упорное нежелание раскрывать карты заставило циничную натуру рьяно сопротивляться новым, незнакомым ощущениям. И в этот раз вновь взяла верх.
В ответ он ухмыльнулся и не глядя, холодно отрезал:
— Нет.
Гермиона приоткрыла в негодовании рот, но так ничего и не сказала. Малфой поднялся и, не потрудившись даже прикрыться, абсолютно голый пошёл в ванную.
Нахмурившись, она сползла на подушки и уставилась невидящим взглядом в потолок. Что в этом такого, если он когда-то и пользовался услугами шлюх в целях приобрести опыт и практику? Ведь в этом нет ничего плохого! Да, это противно и противоестественно для неё. В таком возрасте, но… не конец же света.
Гермиона прикрыла глаза и тяжело выдохнула, усмиряя непонятное напряжение в груди. Что за детская обида? Почему её так задевает его скрытность, ведь Малфой не обязан рассказывать ей всё. Они же не… А кто они друг другу? Любовники?
«
Да, верно, любовники».
Кусая губы, она подводила закономерный итог, кивнув, откинула покрывало и так же голышом направилась к нему.
Толкнув дверь, она робко заглянула в комнату.
Склонив голову и опираясь ладонями о раковину, перед зеркалом стоял Драко. По лицу и шее на грудь стекали капельки воды, волосы были слегка влажными и всё ещё растрёпанными. Он выглядел напряжённым и… растерянным?
«
Почему такая реакция? Неужели это настолько постыдное и… личное?»
Гермиона тихо зашла в комнату и в намерении поддержать и успокоить со спины обняла его. Он не вздрогнул, лишь сильнее сжал раковину.
— Можешь не отвечать на мой вопрос, — шёпотом начала она, упёршись лбом меж лопаток. — Я всё поняла и не вижу в этом ничего плохого. Это всего лишь прошлое.
Драко медленно посмотрел в зеркало. В отражении он увидел лишь себя и её тонкие руки на торсе. Гермиона выводила ладонями узоры на его груди, пуская прикосновениями и тёплым дыханием мурашки по коже.
«
Глупая, это не прошлое, а настоящее», — грустно подумал он, но уголки губ всё же дрогнули. Гермиона такая маленькая и хрупкая, что едва дотягивает кудрявой макушкой до его плеча.
Он уже намеревался обернуться и, обняв, рассказать, как внезапно в недрах дома раздался хлопок. От неожиданности Гермиона вздрогнула и сильнее прильнула грудью к его спине. Драко выпрямился и, обернувшись, обнял её, устремив на дверь в спальню нахмуренный взгляд.
В голове мигом стали складываться факты: его палочка в столовой, её — наверняка среди вещей в шкафу; вторгнуться в шале никто не мог, если, конечно, не знает его точного местоположения. Значит, это может быть только эльф-домовик.
— Не переживай, это наверняка Кинси…
— Есть кто дома? — раздался едва слышный голос.
— Алекс и Кэрри? — удивилась Гермиона. — Ты знал, что они придут?
— Нет, — Драко мотнул головой и закутал её в полотенце. — Одевайся, а я их встречу, — привычным жестом проведя костяшками по щеке, быстро поцеловал в лоб и вышел из ванной.
***
— Э-э… Драко, привет! — поприветствовал сбегающего по лестнице парня Алекс. — Всё в порядке? — Он стоял у дивана и лукаво косился на кучку мятой одежды. — Милая, мы, кажется, помешали…
Выйдя из ванной комнаты, Драко быстро оделся и выскочил вниз. Спускаясь, он запоздало вспомнил, в каком состоянии они оставили первый этаж.
— Не говори глупостей, Алекс, — бодро ответил Драко, хлопая друга по плечу, — рад вас видеть.
— Точно? — прищурился Фрейзер и скривил губы в хитрой улыбке. — А то столовая на ладан дышит.
— Алекс, прекрати, — Кэрри строго шикнула на него и потянулась к Драко за объятиями. — Привет, а где Гермиона?
— Я здесь! — та сбежала по ступенькам и, отдуваясь от лезущих в лицо волос, резко затормозила рядом. — Привет, ребята! — она перевела сбитое дыхание, нервно подбирая оправдание всему этому бардаку. — Эм-м… мы тут… — захлестнул стыд, словно перед ними не друзья, а родители.
— Да успокойся ты, — прыснув, прервала её Кэрри, — что, думаешь, у нас дом всегда был в целости?
Гермиона неопределённо передёрнула плечами и, кротко улыбнувшись, искоса взглянула на Драко. Малфой же спокойно стоял рядом, засунув руки в карманы домашних брюк. Выглядел он превосходно, что нельзя было сказать о ней самой. Судорожно носясь по спальне в поисках подходящей одежды, Грейнджер накручивала себя мыслями, что вместе с ребятами мог прийти ещё кто-то. К примеру, родители Алекса. Под гнётом волнения она торопливо оделась, умылась и, даже не взглянув на себя в зеркало, выбежала вслед за Драко.
«
Ну и видок у меня, — поджимая губы, подумала она, оправляя волосы у лица. Карие глаза слегка расширились в смущении, когда подушечки пальцев зацепили влажные у корней волосы. —
Чёрт возьми, стыд-то какой!»
— Мы вас навестить пришли, — с виноватыми нотками в голосе начал Алекс. — Простите, что без предупреждения, мы думали, Гермиона сейчас одна…
— Всё хорошо. Присядем? — засуетилась Грейнджер, давя нарастающее смущение. Она пристально посмотрела на Драко, делая взглядом знак, чтобы он скорее убрал всё безобразие с пола.
Хмыкнув и обменявшись странными взглядами с Алексом, он подобрал валяющуюся на диване волшебную палочку и, пока друзья рассаживались в гостиной, парой взмахов восстановил побитую посуду.
***
Неловкость испарилась сама собой, стоило Кэрри завести рассказ о делах на острове.
Оказалось, со времени нападения Пожирателей власти МАКУСА навели на Мауи более или менее сносный порядок. Подчистили и изменили память не-магам и восстановили бо́льшую часть разрушенных огнём зданий. Вот только природу было не восстановить, поэтому по всему миру раструбили о землетрясении и извержении вулкана Халеакала.
Гермиона поначалу неуютно чувствовала себя под красноречивыми взглядами Кэрри. Драко, словно почувствовал её смущённое состояние, придвинулся ближе и, перекинув руку через её плечо, притянул в объятия.
Мерное дыхание и лёгкая вибрация голоса Драко или смех вселяли умиротворение и покой. Гермиона определённо начинала что-то испытывать к Драко. И это явно не дружеские чувства.
«
Ну да, конечно! — мысленно закатывая глаза и пренебрежительно цокая, прогнусавил внутренний голос. —
Как скучать и беспокоиться и, более того, спать с ним, так это да — дружба. Всенепременно!»
«
Мы всего лишь любовники», — мысленно огрызнулась она в ответ.
Гермиона прикусила щёку и украдкой посмотрела на Драко. Она буквально лежала в его объятиях, и его подбородок почти упирался ей в макушку, что позволило украдкой разглядывать точёный, сдержанный профиль, правильные черты скул и подбородка… как при разговоре смыкались и размыкались чувственные губы, пробуждая жгучее желание поцеловать.
— Что?
Гермиона моргнула и приоткрыла губы, понимая, что дотошно и неприлично пристально на него таращится, не замечая, как Драко опустил взгляд, ловя её за откровенным подглядыванием.
— Эм-м, ничего, — шёпотом ответила и, приложив усилие, отвела взгляд от светящихся спокойствием и… ещё чем-то неуловимым глаз.
Драко было всё равно, что о них подумают друзья. Да даже если бы сюда ввалился Люциус, он бы не дёрнулся, а она нервничала, словно ребёнок, пойманный на неудавшемся баловстве. Глупая.
Когда за разговором скрытые подшучивания ребят сошли на нет, он надеялся, что и Гермиона успокоится, но его девочка всё ещё оставалась напряжённой. И он просто пододвинулся и обнял её.
Честно говоря, подобный вид выражения чувств для Драко был в новинку. Всегда вышколенный и приученный Люциусом держать эмоции и чувства под тщательным контролем, Малфой не позволял себе подобного ни с одной девчонкой.
Видимо, пока по уши не влюбился.
Алекс поднял тему восстановления клуба, когда Гермиона закопошилась в его руках. Он всё так же продолжил разговор, зная, что она разглядывает его. Желание взглянуть в ответ было сильным, но Драко смог устоять и продолжил общение, периодически пуская шутки и отвечая на вопросы Кэрри о жизни здесь и дела в Англии.
Очередная щекотка тёплого дыхания на шее вконец разрушила терпение, и Драко опустил взгляд.
Её личико излучало привычное любопытство с примесью удивления и нежности.
— Что? — шепнул он, бегло оглядывая розовеющие щёки. Её глаза слегка расширились, губы поджались, выражая смятение — она не ожидала его внимания.
— Эм-м, ничего, — промямлила она и, неловко опустив в смущении взгляд, отвернулась к ребятам.
Драко не мог не заметить заинтересованного и в то же время довольного взгляда Кэрри, вопросительно приподнятых бровей вещающего о планах восстановить теплицы Алекса. Было плевать на чьё бы то ни было мнение. Гермиона — его.
«
Моё личное, — подумал он, неосознанно сжимая объятия, и, уткнувшись носом в волосы, поцеловал её в макушку. —
Только моё».
***
За разговорами вечер наступил быстро, и ребята засобирались домой.
Отставив чашку чая на столик, Кэрри многозначительно посмотрела на Гермиону, выказывая желание поговорить наедине.
Весь вечер Грейнджер замечала на себе любопытные взгляды подруги и буквально видела, как той не терпится выспросить обо всех событиях, произошедших с их последней встречи.
Во время одной из прогулок, стоя на смотровой площадке Пфингштегг, Гермиона спросила о ребятах, и Драко рассказал, как побывал на острове в тот день, когда она полезла на восьмой этаж школы и столкнулась с компанией слизеринцев во главе с Амикусом Кэрроу.
Не желая вспоминать события той ночи, Гермиона подняла тему о родителях. Он рассказал, что теперь Джейн и Венделл Уилкинс скрылись на просторах Австралии. И их никто не найдёт.
Тогда Гермиона лишь кивнула. Красоты деревни превратились для неё в сплошное серое пятно, но, собрав волю в кулак, она убедила себя, что это не худший исход и всё, что она планировала, исполнилось.
И вот теперь, выходя из гостиной с Кэрри под руку, Гермиона подбирала верные слова благодарности.
— Спасибо вам огромное, — не сдержавшись, выпалила Гермиона и заключила Кэрри в объятия. — Я не знаю, как вас отблагодарить! Если бы не вы, случись что с родителями… я бы, наверное, умерла.
— Тише, тише, всё хорошо, они в безопасности, — обнимая в ответ, шептала Кэрри. — Не за что благодарить. На нашем месте так поступил бы каждый близкий человек. Ведь ты стала нам родной, — отстранилась и погладила напряжённые в переизбытке эмоций плечи, — я и Алекс считаем тебя почти сестрой.
— Спасибо, — кивнула и отпустила подругу. Нервно заламывая на груди руки, безуспешно пыталась усмирить всклокоченные нервы. Чтобы отвлечься от мыслей, Гермиона решила сменить тему: — Ну, как вы?
Кэрри улыбнулась и гордо приподняла подол вязаного джемпера, показывая округлившийся животик.
— Растём! Уже пять месяцев. — Гермиона тепло улыбнулась счастливой подруге. — Хочешь потрогать?
— Хм-м… конечно, — она нерешительно протянула ладонь и коснулась упругого, словно шарик, живота.
— Мальчика ждём!
— Решили, как назовёте?
— Эрик, — с любовью в голосе прошептала Кэрри. — Станешь крёстной? — вопрос стал неожиданностью. — Я понимаю, что рано, но всё же…
Выражение крайнего удивления на лице Гермионы поумерил пыл энергичной американки, и та, выдохнув, прошептала:
— Не переживай, мы же не торопимся, я просто ставлю в известность. — Получив от Грейнджер согласный кивок, продолжила: — А теперь милая, рассказывай, что между вами, — усаживаясь за стол, протянула она. — Я хочу знать все грязные подробности.
Поначалу Гермиона не поняла, что от неё хочет Паркер, поскольку резкая смена темы немного обескуражила, но, моргнув, зарделась как маков цвет.
— И нечего смущаться, подруга, — подмигнула она. — Вижу, мои прогнозы были верны и вы вместе.
Гермиона вздохнула и присела напротив.
— Да, вроде бы вместе, — тихо проговорила она, сцепляя перед собой пальцы в замок.
— Ты не рада? — чуть нахмурившись, в тон Гермионе проговорила Кэрри. — Он обижает тебя?
— Нет, что ты, Драко очень хороший. Нежный и… славный. Я даже не думала, что Драко Малфой может быть таким. Ты была права — у него словно несколько разных масок, которые он меняет в зависимости от обстоятельств. Но…
— Но? — весь вид подруги выражал заинтересованность и искреннее желание разобраться в имеющейся проблеме.
— Но он что-то скрывает. Даже как-то странно, Кэр, — приподняв склонённую голову, Гермиона встретила сосредоточенный взгляд серо-зелёных глаз. — Малфой производит впечатление слишком уверенного в себе парня, у которого напрочь отсутствуют совесть и принципы.
— Скрывает? Что ты имеешь в виду? У него есть ещё кто-то?
Вопрос подруги показался Гермионе донельзя глупым. Хотя… кто его знает, может, за стенами этого уютного дома у него есть любимая, а с ней он просто так, для развлечения…
«
Нет, это всё чёртов бред! — мысленно выкрикнула Грейнджер, со злостью подмечая в груди неприятное колючее чувство. —
Я ревную Драко Малфоя? Это что-то новенькое…»
— Нет, я не думаю, что это так, — неуверенно и как-то нервно теребя хвостик заплетённой косы, проговорила Кэрри. — Он не такой. Да если и было так, Алекс бы знал. Не переживай.
Покусав губы, Гермиона нерешительно поёрзала на стуле и в упор посмотрела в растерянное лицо подруги. Может, Кэрри знает больше об этом борделе? А если она спросит и подставит Алекса?
«
Вот же зараза!»
— Тебе что-то известно о неком борделе? — с каменным лицом выпалила Гермиона. Кэрри дёрнулась и выпрямила спину. Удивительно, насколько Грейнджер могла быть хладнокровна, когда необходимо получить то, что ей нужно.
— Д-да, — пряча глаза, дрогнувшим голосом ответила она, — известно.
— Расскажешь? Драко не хочет об этом говорить.
— Зачем тебе? — Кэрри соскочила со стула и принялась медленно расхаживать по пространству кухни. Её движения, посадка головы и заломленные на груди руки выражали сильную нервозность. — Если он не стремится рассказать, то, вероятно, на это есть причины.
Кэрри была абсолютно права, и Гермиона понимала: если начнёт выспрашивать, потворствуя, иной раз, пагубному любопытству, то испортит с ней отношения.
— Да, наверное, — Гермиона опустила голову и поджала губы. Портить отношения не хотелось, но и любопытство глодало изнутри. Желание знать всё на свете подталкивало к глупому поступку во что бы то ни стало узнать правду, какая бы она ни была. Совершенно не задумываясь, какие чувства может вызвать в ней это знание. А разум вопил, приказывал запихнуть подальше любопытство и оставить всё как есть. И Гермиона не знала, в какую сторону податься.
— Тогда не надо упорствовать. Если опираться на моё восприятие Драко, он расскажет сам, когда будет нужно.
Гермиона кивнула и закусила изнутри щёку, сдерживая в узде пытливого зверька под названием любопытство.
— Вот и хорошо, — выдохнула Кэрри. Гермиона проследила за подругой и слегка сощурила глаза. Сложно было не заметить, с каким облегчением она приняла её капитуляцию в этом вопросе. Кэрри явно что-то об этом известно. И Грейнджер рискнула.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, она спросила:
— Ты что-то знаешь? — Гермиона старалась задать вопрос как можно более миролюбивым тоном, ведь натура всезнайки клокотала, когда от неё что-либо настолько явно скрывали.
— Гермиона, не нужно… — грустно начала Кэрри, но Грейнджер прервала её, быстро, в два шага к ней подлетев.
— Пожалуйста, Кэр, я не люблю недомолвки и просто сожру себя, если не узнаю, в чём причина странного поведения Драко, — подхватывая её ладони, протараторила Грейнджер. — Это останется между нами, он не узнает, обещаю, — уже шептала она, ухватываясь за взгляд Кэрри. — О факте борделя я догадалась сама и здесь, если что-то всплывёт, могу опереться на свою догадливость.
— У вас был разговор… — протянула Кэрри.
— Да, но он не стал мне рассказывать. Попросил не спрашивать и вновь закрылся. Я переживаю.
Кэрри пристально всматривалась в растерянное лицо Гермионы, словно складывая для себя два и два, принимая какое-то решение…
— Ты любишь его.
Гермиона испуганно вскинула взгляд, моргнула, а затем её глаза забегали по паркету.
— Я не знаю, — прошелестела в ответ, — но очевидно, что он мне не чужой, раз я волнуюсь.
— Верно, — Кэрри с грустью вздохнула и плюхнулась обратно на стул.
«
Они оба будут отрицать, что более чем небезразличны друг другу?! — растерянно размышляла она. Примерив ситуацию на себя, Кэрри понимала смятение Гермионы, но на чём оно основано? Ей противно, или… —
Нет, но это же полнейшая глупость! Не настолько же Гермиона чопорная ханжа?! Или проблема в том самом?»
— Какие были догадки?
Гермиона с готовностью выложила все свои предположения, подчеркнув, что абсолютно не видит в этом ничего плохого. Кэрри выслушала и, кивнув, тихо сказала:
— Хорошо, я расскажу, только сохрани это в тайне, — Грейнджер приосанилась и кивнула. — И делаю я это только ради твоего спокойствия.
***
— Я вижу, всё налаживается? — с доброй усмешкой спросил Алекс, следуя взглядом за девчонками. — Ты с успехом расположил Мелкую к себе.
— Да, — ероша на затылке волосы, довольно протянул Драко. Наступил один из редких моментов, когда он чувствовал себя особенно спокойно. А это в последнее время происходило очень редко. Почти никогда. — У нас всё хорошо.
Как странно и непривычно не только думать, но и произносить вслух местоимение «нас», ведь всю жизнь он признавал лишь личное, эгоистичное — «я». И ничто другое.
Алекс с прищуром смотрел на Драко и откровенно не узнавал его, поскольку таким Малфоя не знал даже он. Да и сам Драко, вероятно, впервые себя таким ощущал — счастливым.
— Ты признался ей?
Малфой резко метнул взгляд, улыбка слетела с лица. Очевидно, друг оказался намного прозорливей и всё понял.
Нет, он не признался. К собственному стыду, только где-то глубоко в душе мог согласиться, что попросту боится подпускать её настолько близко. Ведь вдолбленное Люциусом понятие: «
Любовь — удел слабаков» до сей поры жгло нутро.
— Нет.
— А она? Ты чувствуешь от неё подобную отдачу?
— Не знаю, — сказал Малфой, но, с секунду подумав, исправился: — но она скучает по мне.
— Хм… очень хороший знак, дружище! — ободряюще воскликнул Алекс. — Вы часто ругаетесь?
Драко скептически покосился на друга. Град вопросов походил на анализ. Ал решил записаться в целители ума?
— Может, мне на кушетку улечься? — вздёргивая брови, поддел Малфой. — Хотя нет, я уже, — он растянулся на диване.
— Ты о чём? — лицо Алекса вытянулось в непонимании, но в следующую минуту он расправил плечи и с восклицанием: «Ах ты!» — кинул в хохочущего Драко диванную подушку.
— Да ладно-ладно, — продолжил он, ловя на лету импровизированный снаряд, и закинул его себе за голову, — почти не ругаемся, что весьма странно. В Хогвартсе не могли пройти мимо друг друга, чтобы не задеть, а здесь всё так… гладко.
— Хм-м… — Фрейзер задумчиво почесал подбородок и хотел сказать что-то ещё, но был прерван довольно громким хлопком.
— Хозяин Драко, мистер Александр, — кланяясь, поприветствовал молодых людей Гетур.
— Что-то с Нарциссой? — вставая, требовательным и взволнованным тоном спросил Драко. Мать редко отправляла к нему Гетура, а кроме неё старый домовик никому не подчинялся. Единственным исключением был Драко, и то только по приказу самой Нарциссы.
— С госпожой всё хорошо. Леди Нарцисса попросила сообщить господину Драко, что мистер Северус Снейп желает видеть юного Лорда. Уже которая сова с просьбой посетить кабинет профессора вернула не вскрытый конверт, — отрапортовал домовик.
Драко вмиг расслабился и кивнул. Всё верно. Он давненько не навещал крёстного, всё как-то не складывалось.
— Я понял. Можешь сообщить, что я скоро прибуду в школу, — домовик низко поклонился и исчез по щелчку узловатых пальцев.
— Прямо сейчас? — в пример Драко Алекс также поднялся с кресла. — Эта встреча может быть чем-то чревата?
Зная истинное положение дел, Фрейзер нехило переживал за друга.
— Не знаю, всё может быть.
— Будь осторожен и… удачи.
Драко кивнул и уже направился к лестнице, но, помедлив, пошёл к кухне. Алекс молча последовал за ним.
Когда ребята открыли дверь, Кэрри и Гермиона вполголоса, но бурно что-то обсуждали. От Драко не укрылись тревожная поза Гермионы, её хмурое личико и расстроенное выражение лица Кэрри.
— Секретничаете, девчонки? — Алекс нарочито весело выглянул из-за плеча Драко, чувствуя напряжённую атмосферу в комнате.
— Уже нет, Ал, — натянуто улыбнувшись, ответила Гермиона.
— Да, милый, нам пора, — подала голос Кэрри.
Драко прищурился, наблюдая игру в гляделки.
Выдержав требовательный взгляд, Гермиона коротко качнула головой в согласном жесте. Видимо, этого для Кэрри было достаточно, поскольку она, не сказав ни слова, заключила Грейнджер в объятия и после позвала эльфийку.
Попрощавшись с Драко, ребята исчезли в вихре эльфийской трансгрессии, а Гермиона стояла на том же месте и над чем-то напряжённо размышляла. Должно быть, разговор был не из приятных.
— Эй, что стряслось? — проводя ладонями по её плечам, прошептал он.
Гермиона молча, без эмоций смотрела в спокойные глаза, в сотый раз прокручивая в голове мысль о его «тайне».
— Всё хорошо, — она выдавила подобие улыбки и на выдохе проговорила: — Ребята ждут мальчика, ты знал?
«
Чёрт, что я несу? Можно подумать, ему есть до этого дело!»
— Что ж, рад за них, — он пожал плечами, продолжая вглядываться в её лицо. — Мне нужно отлучиться на пару часов…
— Снова? Снова пропадёшь на несколько дней?
— Постараюсь побыстрее, — ухмыльнулся он и, поцеловав в щёку, направился к лестнице.
Пребывая в размышлениях, Гермиона не заметила, как быстро пролетело время.
— Точно всё хорошо? — спускаясь по лестнице полностью одетым, Драко застал Гермиону на диване. Что-то явно было не так. Он решил выяснить причины странного поведения по возвращении.
— Да.
— Не скучай и не засиживайся за книгами, всезнайка, — легонько щёлкнув по кончику её носа, проговорил он. Получив в ответ ожидаемую смущённую улыбку, Драко вышел на улицу и исчез в сиянии голубого света.
***
Когда ушёл Драко, на часах было едва семь вечера, поэтому, перекусив, Гермиона направилась прямиком в кабинет отца Алекса и вновь засела за книги. Пробежав по уже прочтённым страницам биографии основателей, Гермиона полностью уверилась, что здесь разгадок она не найдёт, и переключилась на другие материалы.
Перекладывая стопки книг и вороша кипы бумаг, она раз за разом прокручивала в голове уже местами заученный материал о возможных способах уничтожения крестражей, но ничего путного не находила. Всё упоминалось туманно и неточно. Да и логично домыслить у неё сейчас не получалось. Мысли втайне от хозяйки то и дело плавно стекались к недавнему разговору с Кэрри.
С размаху бухнувшись в глубокое хозяйское кресло, Гермиона отложила на стол очередной потрёпанный фолиант и скрыла лицо в ладонях.
После короткого разговора Грейнджер была в смешанных чувствах и в первые минуты после хотела высказать Малфою всё, что думает, но едва сдержалась.
Кэрри поведала ей правду, которая оказалась полной ерундой, не стоящей её, Гермионы, нервов.
Ну, ей так поначалу показалось.
Исключением был один факт. Он-то и подъедал доверие.
Бордель оказался не чем иным, как теневым бизнесом семьи Малфоев. Как только мальчики вступили в период полового созревания, их отцы последовали негласной традиции чистокровных. Ведь не только Драко посещал притон с тринадцати лет, но и Алекс!
Сначала Гермиона не могла поверить, что Люциус Малфой посмел привести в подобное заведение сына — ребёнка! — для столь скабрезных уроков. Но Кэрри объяснила, что у аристократов подобная практика в порядке вещей и обусловлено всё средневековыми традициями. Проще говоря, в кругу высшего света мужчина должен быть намного опытней женщины, учитывая, что женятся аристократы очень рано.
Это-то ещё больше взбрыкнуло волнение Грейнджер — у Драко могла быть невеста.
На озвученный вопрос, имеется ли у Малфоя невеста, Кэрри ответила отрицанием. И оно с виду было вполне искренним.
По словам Кэрри, у Алекса была навязанная родителями пассия, и именно по этой причине он сбежал из дому и осел с ней на магловском острове.
Когда в кухню зашли ребята, Кэрри, всерьёз обеспокоившись реакцией Гермионы на возможную другую девушку в жизни Драко, тараторила доводы против, приводя в пример его заботу, внимание, интерес и тревогу о ней.
Грейнджер пыталась усмирить сначала возмущение, потом негодование, одновременно желая разобраться и понять — почему же её это так задевает?!
Но, будучи рационально мыслящей, Гермиона не стала вдаваться в бессмысленные думы, накручивать себя и, тем более, не разобравшись устраивать скандал.
Рядом раздался лёгкий хлопок, выводя её из размышлений.
— Юной мисс пора ужинать, — учтиво пропищал Кинси, ставя поднос с едой на заваленный бесполезной писаниной край стола.
— Спасибо, — кисло поблагодарила она, потирая уставшие глаза.
— Кинси рад угодить юной мисс, — щёлкая узловатыми пальцами, домовик разжёг в небольшом камине огонь.
— Что-нибудь известно о Драко? — как бы обидно и… больно ни было, Гермиона волновалась о нём.
— Нет, мисс, Кинси господина сегодня ещё не видел, — и под предлогом большого количества дел исчез с тихим хлопком.
Она не знала, сколько времени пустым взглядом рассматривала поднос с ужином, остро понимая, что аппетита как не было, так и нет. Грустные глаза обежали уютный полумрак комнаты и задержались на горящем камине. Не к месту вспомнился сон с Адским пламенем.
— Адское пламя… — прошептала она. — Оно же несокрушимое, пожирающее всё на своём пути…
Неожиданная догадка вмиг прояснила разум и буквально ужалила своей уместностью.
Подскочив с кресла, Гермиона заметалась по кабинету, вспоминая всё, что знала о действии и свойствах этого заклинания. Подойдя к стеллажу с книгами, она оглядела цепким взглядом стройные ряды с литературой. Найдя пару нужных книг, выхватила их с полки и пролистала.
Всё верно, Адское пламя способно поглотить всё. Обрадовавшись найденной отгадке и подвижке в деле, Грейнджер отыскала чистый пергамент и скрупулёзно законспектировала всё, что было нужно.
Но была проблема: Пламя не поддаётся контролю. Вряд ли кто-то — да и она сама — осмелится применить его. И решила придержать подобную идею про запас.
Бесцельно бродя по кабинету и разглядывая переплёты книг, которые, казалось бы, уже выучила, её взгляд зацепился за яркую обложку незнакомой книги. Нахмурившись, Гермиона подцепила ярко-зелёный корешок и вытащила её из-под груды бумаг.
Это оказалась биография Альбуса Дамблдора, опубликованная Ритой Скитер.
Как издание, причём наверняка опошленное и приукрашенное не с лучшей стороны всеми известной писакой, оказалось среди её записей?
«
Может, Малфой принёс, оставил здесь и забыл об этом сообщить?» — размышляла Гермиона. Вполне возможно, ведь сегодня она несколько раз перекладывала бумаги и могла попросту завалить ими книгу.
Предвкушая очередное писательское представление, Грейнджер подхватила биографию и пошла в гостиную на диван.
***
Из сна её выдернул довольно громкий грохот где-то за стенами дома. Гермиона подскочила на диване, выронив на четверть прочитанную биографию директора. Писанина Скитер хорошо убаюкивала, и Грейнджер не заметила, как заснула.
Нахмурившись, она недолго посидела на диване, думая, что ей это просто приснилось, поднялась и подбежала к двери. Слегка отдёрнув шторку у входа, выглянула на улицу. У дверей никого не было, лишь глубокая ночь и красиво поблескивающие на горизонте — словно рассыпанные по тёмному бархату блёстки — огоньки городка. Открыть дверь и выйти на улицу Гермиона не рискнула, поэтому поднялась в спальню и легла в постель. Шли минуты, тишина заполняла разум и уволакивала в сон, вот только червячок беспокойства никак не давал полностью отдаться в объятия Морфея.
Проворочавшись ещё десять минут, Гермиона всё же встала, прихватив волшебную палочку, спустилась к двери и медленно выглянула на улицу. Пейзаж был тот же, ничего не изменилось, как и на прилегающей территории никого не было. Повиснув на дверном косяке, Гермиона оглядела мансарду и, пожав плечами, зябко потопталась на месте. Уверившись, что ей это точно приснилось, Гермиона уже хотела вернуться обратно в дом, но краем глаза заметила на полу чернеющую, подползающую к ней… лужу?
— Что… — выдохнула она. Присев и протянув руку, осторожно коснулась кончиками пальцев странной жидкости. Субстанция была вязкой и… тёплой. Кровь! — О Мерлин!
Подскочив, Гермиона дрожащей рукой взмахнула палочкой, невербально вызывая Люмос. Заклинание вспыхнуло, озаряя лежавшего ничком человека.
— Нет! Нет-нет-нет, только не ты!
