***
Гермиона уже собралась, одевшись в джинсы и тёплый, но лёгкий джемпер. Она не знала, какая за окном погода, поэтому подстраховалась на случай прохладного вечера. Ведь они наверняка отправятся гулять к подножию гор. Драко молча одевался в недрах гардеробной. Когда она зашла в комнату, он уже был занят сборами, поэтому ей ничего не оставалось, как прихватить нужную одежду. — Ты готова? — Драко обнаружил Гермиону у зеркала. Она задумчиво расчёсывала кудри, попутно, шепча косметические заклинания, плавно взмахивала над головой волшебной палочкой. Повинуясь магии, волосы едва укрощались, на миг ложась аккуратной блестящей волной, но после вновь кучерявились. — Да, вполне, — отозвалась она, напряжённо сжимая губы. — Сейчас, только… — её сосредоточенный вид и дюжинное старание позабавили Драко. Он подошёл ближе и, ухмыляясь, посмотрел на неё из отражения. — Да что ты будешь делать! — воскликнула она, нервно взмахивая руками, да так, что с конца палочки посыпались алые искры. — Эта пакля никак не хочет выпрямляться! Ненавижу свои волосы! — Воу, спокойно! — он перехватил её руку с палочкой, по сути заключая в медвежьи объятия. — Так вот почему у тебя всегда такие волосы… — Они пышные, как у папы, — обречённо выдохнула она. И протянула, слегка краснея: — Это единственное заклинание, которое мне не удаётся. — В клубе у тебя были… — начал было Драко, но Гермиона, набрав в лёгкие воздух, перебила: — Мне помогла Кэрри. Она уложила… их, — и дёрнула упругий локон. — Меня они не слушаются. Драко мягко рассмеялся и взмахнул своей волшебной палочкой. Волосы слегка дрогнули, как от дуновения ветра, и легли гладкими волнами, аккурат так же, как после применения зелья Простоблеск перед Святочным балом. — Ты… — захлебнулась Гермиона, осторожно касаясь собственных волос. — Как ты это сделал, объяснишь? — Если хорошо попросишь, — жарко прошептал он на ухо, не отводя лукавого взгляда от зеркала. Гермиона фыркнула, покачала головой и скинула с талии его руки. Драко хмыкнул, но отпустил и скрестил на груди руки. — Куда мы пойдём, может, я не по случаю одета? — оправляя рукава, спросила Гермиона. — Нет, уместно, — подмечая на ней удобную обувь и тёплый джемпер, кивнул он. — Если хочешь, можем пройтись по горным тропам до ледника. Правда, сейчас осень и водопадов уже нет, но вид шикарный. Или погулять по деревне, посидеть в пабе и послушать живую музыку, как тебе такое? — Весьма увлекательно, — Гермиона старательно тушила в груди волнение, украдкой поглядывая на их отражение. Она никогда не задумывалась, как они смотрятся вместе. Он — блондин, она — шатенка; аристократ и маглорождённая — разные люди не только внешне, но и внутренне. Совершенно разные миры… но так чертовски притягательные друг к другу. — Ладно, — улыбнулась она, развернулась и, встав на цыпочки, поцеловала его в щёку. — Я жду тебя внизу. Его руки метнулись вверх в желании обнять, но Гермиона юрко вывернулась и устремилась к двери, пряча довольную улыбку. Она хотела прикасаться к нему, вопреки стеснению, которое, к слову, угасало с каждой минутой его близости. Драко не ожидал такой подачи и на секунду стушевался. Она сама его поцеловала? — Грейнджер, — произнёс он вдогонку. — Сегодня прохладно, прихвати куртку.***
Город встретил тишиной и умиротворением. В это время года в Швейцарии мёртвый сезон, поэтому в городке без лишней кутерьмы копошились лишь его жители. Никакой суеты и галдежа приезжих. Спускаясь по широкой улице, Гермиона откровенно наслаждалась видом: зелёные луга и обширные леса, горы за дымкой тумана и облаков у самых вершин. Аккуратные домики с яркими цветами петуний на балконах и чистейший горный воздух. Всё это наполняло жизнью и энергией. Вид, который Гермиона наблюдала из окна, не шёл ни в какое сравнение с тем, в какую красоту она буквально окунулась, выйдя в город. Драко молча шёл рядом, засунув руки в карманы кожаной куртки. Его лицо было задумчивым и отрешённым, словно окружающая красота была ему не интересна. Гермиону не покидало чувство, что его всё же что-то беспокоит, как бы он ни цеплялся за невозмутимость. Спустившись в столовую полтора часа назад, Гермиона на всякий случай, украдкой пролистала местную газету, но в ней не оказалось ничего особенного. Значит, здесь что-то другое. Но что именно? Из вереницы мыслей её вывело тихое: — Нравится? Драко всю дорогу от дома искоса наблюдал за Гермионой. То, с каким интересом она рассматривала пейзажи, какими эмоциями полнились карие глаза… В них было столько неподдельного детского восторга и искренности! Ему не хватало именно этого. Алекс был прав — вышколенная аристократка не смогла бы выдавить и унцию подобных эмоций. — Да, очень, — обернувшись, Гермиона искренне ему улыбнулась. Драко вернул улыбку и с прищуром посмотрел на Гермиону. Его взгляд горел довольством и ликованием. Казалось бы, угрюмость, что недавно тяготила, отступила. Слетели все сдержанные маски, и он на несколько секунд показал себя настоящего. — Здесь так красиво! — Действительно, — кивнул он, проходя мимо десятиэтажного пансиона. — Насколько я помню, раньше здесь не было так много домов и отелей. — Ты был здесь не один раз? — заинтересованно спросила она и, осмелев, ровняя с ним шаг, подхватила за локоть. Возникло желание получше узнать этого неоднозначного человека, ведь каждый раз Гермиона видела его с какой-то другой стороны и открывала всё больше незаметных ранее граней. Её жест побудил уголок губ довольно приподняться. Гермиона впервые так себя вела, и это до жути нравилось. Наконец его девочка начинала чувствовать себя рядом с ним ещё более свободно. Раскрепощается и проявляет собственную инициативу всё ярче. Порой, общаясь, он удивлялся тому, куда подевалась привычная манера общения, поскольку в дружбе с Поттером и Уизли Гермиона всегда была ведущей. Ставила на место рыжего и вправляла мозги Поттеру. Почему же на него, Драко, в последнее время не распространялся её генеральский характер? — Да, с самого детства, но чем старше мы становились, всё реже гуляли в самом городе. Сначала проводили время гоняясь на мётлах в горах, где не было маглов, а после с помощью домашних эльфов сбегали в Берн и посещали ночные клубы. — А где были родители? — Мы приезжали сюда с матерью Алекса. Грейс, строгая, но справедливая женщина, понимала в то время, что сидеть в четырёх стенах мы не станем. И чтобы сберечь дом в целости и сохранности, ей пришлось дать добро на подобные шалости. — Были прецеденты? — насмешливо спросила Гермиона и игриво заглянула ему в лицо. — Да, — хохотнул Драко, перехватил ладонь и переплёл с ней пальцы. — Как раз после того случая Алекса привлекла наука зельеварения… Малфой пустился в воспоминания, как двенадцатилетка Алекс чуть не пустил дом на воздух. Драко, жестикулируя, в красках рассказывал, как два неуёмных парня решили от скуки поэкспериментировать с имеющимися на полках ингредиентами отца Ала. Как Триспи — эльф семьи, приставленный к ним нянькой, — заливался слезами, умоляя не трогать немногочисленные склянки господина Гаррета. Но Алекс не послушал и разом смешал несколько бутыльков. — Происходило всё в подвале, рядом с винным погребом. Знатный взрыв тогда вышел! Грейс больше нас испугалась. Гермиона не смогла сдержать смех, представляя тот разгром, что учинили ребята, пусть и звучало всё довольно ужасно — ведь мальчики могли покалечиться, если не погибнуть! Грейнджер подавила желание пожурить Драко за бывалые проделки, поскольку её занудство было неуместным. Рассказывая, Малфой следил за её реакцией, улавливая незначительные изменения. Гермиона поначалу прятала улыбку и отводила глаза, когда ловила его взгляд. Но чем больше он описывал курьёзных ситуаций, тем больше она переставала себя сдерживать и заливисто смеялась, касалась его плеч и груди. Краем глаза замечал, как она задерживает пылающий взгляд на его губах и слегка покусывает свои. Химия между ними была очевидна. «Что ж, можешь себя поздравить, Драко, ты почти добился своего», — удовлетворённо думал он, проходя мимо знакомого паба. — Ты голодна, зайдём? — поведя подбородком в сторону входа в кафе, спросил он. Гермиона с интересом оглянулась на вывеску. Прислушавшись к себе, кивнула. Прогулка на горном воздухе разыграла лёгкий аппетит. Не позволяя себе подумать, она скользнула ладошкой по кожаному рукаву куртки и взяла Драко за руку, повела его в незнакомый ресторанчик.***
Заведение отдалённо походило на «Дырявый котёл», но было светлее и уютнее. Интерьер ресторанчика был выполнен в обыденном швейцарском стиле: большое панорамное окно, гранитный пол, высокий потолок с выступающими балками, много природного материала и текстиля. Бо́льшая часть столиков располагалась в середине помещения. Напротив же окна и у стен были выстроены альковы. На небольшой сцене в другой части ресторана музыканты исполняли ненавязчивую музыку, а посетители, которых было очень мало, неспешно переговаривались, поглощали местную кухню. Войдя в заведение, Драко повёл её к одному из таких укромных уголков у окна. За ним простирался невероятный вид на подножие горы Эйгер. Подведя к небольшому столику, Драко жестом пригласил присесть на диван, а сам, сняв куртку и повесив её на тремпель в виде ветви дерева, сел на стул напротив. То, с какой уверенностью Малфой ориентировался в помещении, явно говорило, что он посещал его раньше. — Предлагаю заказать что-то из местной кухни, — подал голос Драко, изучая принесённое официантом меню. — Вероятно, ты с ней не знакома? — Не доводилось, — ответила Гермиона, вчитываясь в названия блюд на немецком языке. — Но, как я понимаю, швейцарская кухня — это совокупность французской, немецкой и итальянской. — Всё верно. Позволишь сделать за тебя выбор? — Я согласна, — на этой фразе Драко поднял взгляд от страниц и пристально, исподлобья на неё посмотрел. Для него простая фраза имела другой смысл. Гермиона поёрзала на месте и снова устремила взгляд в меню, не в силах выдержать столь пристальное внимание. — Вот и чу́дно, — странным тоном ответил Драко. — Junge! К ним подошёл тот же официант по имени Фед. — Bringen Sie Rösti mit Käse Appenzell Ausserrhoden und Lachs, — размеренно заговорил Драко, водя взглядом по прайсу. Вглядываясь невидящими глазами в картинку аппетитного на вид десерта, Гермиона прислушивалась к уверенному голосу, удивляясь лёгкому произношению довольно сложного с точки зрения лингвистики языка. «Не удивительно», — подумала она, переводя внимание на окно. — Гермиона, — позвал он, — будешь вино или что-то иное? Она вздёрнула брови, встречая спокойный взгляд Драко. Весьма неожиданно было услышать на публике своё имя из его уст, ведь он произносил его в самых редких случаях. — Тёмный виноградный сок, если есть. — Alplermagronen und Traubensaft, — озвучил Драко и, ещё раз быстро пролистав страницы, ухмыльнулся, смотря на что-то в меню. — Und noch, bitte ein Glas Nobile di Montepulciano. — Etwas anderes? — забирая меню, уточнил официант. — Грейнджер, ты будешь десерт? Гермиона всё это время не сводила с Драко удивлённый взгляд. Кто бы мог подумать, Драко Малфой знает немецкий? «Интересно…» — Не знаю. — Bisher alles, — бросил он и отпустил официанта. Откинулся на спинку стула. — Что? — Ты знаешь немецкий?! — обескураженно прошептала Гермиона. — Не так, как французский, конечно, но… — протянул он, забавляясь её реакцией. — Позёр! — насмешливо качнула она головой. — Немного? Так уверенно и без акцента орудуя языком… Осознав, как двусмысленно это прозвучало, Гермиона зарделась и прочистила горло. Драко же не смог сдержать смех. Он хмыкнул, а потом вовсе мягко рассмеялся. — О да, языком я владею в совершенстве, не так ли? — Ма… — начала было она, но осеклась, лишь покачала головой и с улыбкой прошептала: — Пошляк. Расстилая салфетку на коленях, она быстро подняла взгляд и замерла. У Малфоя был до крайности довольный вид. Он сидел напротив, с вздёрнутыми к локтям рукавами кашемирового джемпера и покачивал в руке только что початый бокал вина. Она невольно пробежала взглядом по небрежно уложенным волосам, правильным чертам лица; дёрнувшееся над воротом адамово яблоко заставило неосознанно сглотнуть и задержать взор на чувственной ухмылке. Он медленно облизнулся и мягко, играючи закусил губу. «Годрик, что вообще происходит?!» — низ живота схватил знакомый горячий спазм, сознанием вмиг завладело внезапное, неистовое желание перегнуться через стол и впиться в эротичные, пропитанные вином губы. Грейнджер вздрогнула, словно ужаленная, и разорвала зрительный контакт. Драко с удовлетворением заметил розовеющие щёки и блестящие глаза. Ёрзание и едва уловимое передёргивание плеч явственно показывало — ему удалось зацепить её внимание. Гермиона была настолько мила, что он не смог сдержаться: — Не нужно стесняться своих желаний, хочешь поцеловать — поцелуй, хочешь что-то сказать — говори. Всё просто, — обыденным тоном произнёс Драко. Гермиона резко вздёрнула подбородок и пристально посмотрела ему в лицо. — Как бы ты ни старалась скрыть, у тебя плохо выходит, Гермиона. Так может, не стоит пытаться? Гермиона сжала губы и вздохнула, стараясь смотреть куда угодно, только не на Малфоя. «Ну да, какой проницательный», — сглотнула она. — Ты похожа на испуганного оленёнка, — тихо продолжил он, медленно взбалтывая вино в бокале. — И даже не представляешь, как меня удручает неуместная в нашем случае застенчивость, поскольку я не вижу в ней смысла. Теперь. Слова Драко всколыхнули уже привычный в его присутствии внутренний протест, и Гермиона смело посмотрела ему прямо в глаза. «Ведь негодник именно этого и добивается, знает, на что нажать и с какой силой!» — Да, и что? — с вызовом проговорила она. — Зачем ты это делаешь? — Что именно? — склоняя голову набок, заинтересованно, вопросом на вопрос ответил он. Вот! Вот это ему и было нужно! Малышка начинает злиться, отодвигая робость на второй план, становясь такой смелой и дерзкой! «Ну же, детка». — Раз от разу всё сильнее смущаешь меня и… — нервно заправляя прядь волос за ухо, она с трудом смогла подавить волнение. — Правда? До сих пор? — с деланной досадой нахмурился он, протянул руку и слегка коснулся тыльной стороны её ладони. — Прекрати, Гермиона, не стоит. Я считал, после того, что произошло, ты будешь более раскованной. И… ведь так и происходит, ты перестаёшь испытывать смущение передо мной, верно? Сделай приятное нам обоим, отпусти себя. Гермиона резко выдохнула и метнула взгляд на соприкосновение их рук. В том, с какой нежностью он поглаживал хрупкие суставы, было что-то интимное и заботливое, это выветрило любой протест, оставляя после себя лишь лёгкость. Тембр голоса вкупе с нежным прикосновением странно действовал на неё, распаляя всколыхнувшее желание. Встретившись с серыми глазами, в ответ погладила его ладонь. В этот момент Фед принёс заказ. Гермиона молниеносно высвободила ладонь и с любопытством переключилась на дегустацию новой для неё кухни. Перед ней поставили странное на вид и содержание блюдо. Попробовав, она поняла, что это обычный обжаренный с сыром тёртый картофель и тонко нарезанная, уложенная в форме розочки сёмга. Блюдо оказалось невероятно вкусным! Драко так же медленно поглощал свой заказ, которым оказалась обычная паста. Заметив её интерес, Малфой промокнул губы салфеткой и совершенно неожиданно спросил: — Хочешь? — Гермиона в который раз за этот день удивилась происходящему. Серьёзно? — Давай, это довольно вкусно и необычно. Традиционная швейцарская кухня очень отличается от английской, и будет преступлением, если ты не попробуешь. Брови дрогнули, когда она проследила, как Драко нанизывает несколько трубочек пасты на вилку и протягивает ей. — Давай, открой ротик, — на его губах играла плутовская улыбка, когда Гермиона, словно в трансе, не отводя взгляд, послушно приоткрыла губы. — Умница. Гермиона моргнула, выходя из странного марева, и только тогда почувствовала вкус блюда. Это была простая паста с сыром, беконом и… картофелем? «Да ладно! Швейцарцы добавляют его во всю еду?» Видимо, изумление отразилось на её лице, поскольку Драко разулыбался и, кивнув, ответил на невысказанный вопрос: — Я тоже удивился, когда впервые отведал их кухню. Везде бульба. — М-м-м, очень вкусно, — похвалила Гермиона, вновь принимаясь за свою еду. — Хочешь? — Я ел, — отпивая глоток вина, кивнул он, — но из твоих рук не откажусь. Вечер тёк размеренно и весело. За окном уже смеркалось, и в помещении зажглись лампы и гирлянды, придавая царившей атмосфере дополнительный уют и мягкость. Они делились мнением о еде и напитках, разговаривали о музыке и книгах. Драко рассказал ещё несколько курьёзных случаев из проведённого здесь в детстве времени. — Ты умеешь кататься на лыжах?! — искренне удивилась Гермиона. — И когда только успел?! Ведь сама Гермиона едва могла этим похвастаться, так как последний раз, когда она развлекалась таким способом, было на рождественских каникулах, когда ей было всего одиннадцать. — Это нам в наказание придумала Грейс, — улыбаясь ответил он. — Мне тогда было уже пятнадцать, а Алексу семнадцать. В тот день мы вернулись из клуба слегка навеселе… — И как только вас охрана пропускала? — Я, конечно, не стану распространяться, что выгляжу немного старше своих лет, — состроил гримасу Драко, — но, откровенно говоря, нас спасал банальный Конфундус. Гермиона рассмеялась, прикрыв ладонью рот. Следить за поистине добродушной мимикой Малфоя было слегка странно. Не улавливать на себе острые, холодные взгляды, пренебрежение и недовольство тем, что она дышит с ним одним воздухом, — вообще нонсенс. — Потанцуем? — Гермиона оглядела ресторанчик, улавливая новую мелодию. — Теперь мы здесь одни, даже официантов пока нет, пойдём. Он встал и протянул ей ладонь, желая отвлечь от разговоров. Воспоминания беззаботного прошлого причиняли ему боль. Она приняла приглашение и пошла следом за Драко к небольшой танцплощадке. Свет был чуть приглушён, под потолком мерцали огоньки гирлянд, создавая романтическую обстановку. Драко развернулся и уверенно притянул её к себе, обхватывая за талию, и повёл в танце, сжимая в ладони её пальцы. Гермиона сначала стушевалась, поскольку последним, с кем она танцевала в паре, был Виктор. В силу своей неуклюжести движения болгарского ловца были порывисты и немного грубоваты. Драко же вёл плавно, аккуратно, но властно, что не осталось незамеченным. Он тесно прижимал её к себе, абсолютно игнорируя все правила приличия в танце. Гермиона чувствовала его тело при каждом движении; то, как он вёл её, касался, поглаживал ладонь и спину… Тёплое дыхание на щеке и шее разливалось горячими волнами под кожей, будоража нервные окончания. Всё это постепенно пробуждало желание почувствовать его ещё ближе. — Я видел, как ты двигалась тогда в клубе, — прошептал он, слегка касаясь губами ушка, — брала уроки танцев? Гермиона часто заморгала, выныривая из приятной неги, в которую вновь постепенно погружалась. «И так будет всегда, когда он так близко?» — Эм… да, в детстве. До Хогвартса я ходила в балетную школу, — скомкано ответила она, вдыхая чарующий аромат его парфюма. — Умница, — тягуче похвалил он, проводя кончиками пальцев по позвоночнику к пояснице, — у тебя весьма неплохо получается, я заметил это ещё на Святочном балу. С дрожью выдохнув, Гермиона с трудом подавила стон. То, как он прикасался, с какой интонацией говорил… разжигало внутри пожар. Она не стала поддаваться смущению и провела в ответ ладонью по плечу к шее, слегка царапнув её ногтями над краем ворота. Данный жест заставил его хмыкнуть и обеими руками обхватить талию, ещё плотнее прижимая к себе. Гермиона, давя улыбку, уткнулась носом в его плечо, явственно чувствуя усилившийся жар его тела — итог своей смелости. Было до одури приятно осознавать, что совсем недавно обижавший её мальчишка теперь так сильно интересуется ею. «Вот же вредная девчонка!» — ловя лукавый взгляд, подумал Драко, с трудом сдерживая себя, но решил не играть на собственных нервах, поскольку желание вновь напомнило о себе лёгким спазмом. Насилу дождавшись окончание танца, Драко, не отпуская руки, повёл её к столику. Когда Гермиона села на диван, он занял соседнее место, подчиняясь желанию быть как можно ближе. — Будешь ещё что-нибудь? — перекидывая руку на спинку дивана, спросил Драко. Одна его ладонь медленно поглаживала её коленку, а пальцы другой поигрывали с тугой кудряшкой. Гермиона покачала головой и приподняла подбородок. Их губы оказались очень близко… Его дыхание коснулось щеки, и она, поддаваясь внутреннему порыву, поцеловала Драко. Он с готовностью ответил, обхватил ладонью затылок и углубил поцелуй, препятствуя любому проявлению протеста. Их альков был самым дальним, лампа освещала только столик, и это был несомненный плюс, поскольку рука Драко медленно огладила бедро, затем талию и живот, даря невероятное, пьянящее чувство эйфории и недозволенности — ведь они в общественном месте! — Что ты… — сипло спросила она сквозь поцелуй. — Тш-ш, — горячо прошептал он, проводя костяшками по щеке, — никто не заметит. — Гермиона выдохнула и плотнее зажмурилась, когда наглые пальцы огладили скулу, линию челюсти, шею и, словно невзначай, коснулись груди, вновь легли на колено и скользнули на внутреннюю часть бедра. — Нам обоим это нравится, — чётко, словно убеждая, проговорил он, смотря ей в глаза. Ей хотелось того же, но знание, что к ним в любую минуту мог подойти официант, остужало пыл. — Драко… — кусая губы, выдохнула Гермиона, чувствуя на шее его язык. Он сходил с ума. Желание и похоть вновь одолевали, как бы он ни старался отогнать навязчивую идею. И ведь всё она — нежная, хрупкая девочка… его девочка. «Драккл тебя дери, тормози!» — твердил он себе, рвано выдыхая носом воздух. Желание жгло нутро, но лишь забота о её здоровье останавливала у края обрыва. Грёбаная слизеринская, пропитанная цинизмом натура выла кровью в ушах, приказывала сделать так, как хочется, но… он с трудом остановился. Драко разомкнул поцелуй, помог встать Гермионе, выудил из внутреннего кармана бумажник и оставил несколько крупных купюр швейцарских франков, подхватил маленькую ладошку Гермионы и повёл её на улицу.***
Белая гостиная Малфой-мэнора была освещена полыхающим камином и магическими светильниками, которые придавали помещению интимность. На белоснежном замшевом диванчике, развязно поджав под себя одну ногу, а другой слегка покачивая, сидела Клер и лениво читала письмо от матери. Уголки её губ подрагивали, голубые глаза бегали по строчкам, выуживая всё больше приятных новостей из послания родительницы. Рядом в кресле довольно обеспокоенно сидел сводный братец и противно щёлкал костяшками пальцев. ― Что на этот раз? ― протянул он нахальным голосом. — Ничего интересного, — вставая и подходя к камину, ответила она. Ещё раз взглянула на последние строчки и бросила пергамент в камин. В письме от любимой мамочки было изложено окончательное решение о заключении брачных уз. Клер была не то что не против, но и очень даже за, поскольку, увидев молодого человека в клубе, она сразу поняла, что хочет именно его. Сложив на груди руки, Эдер наблюдала, как огонь поглощает тонкий, надушенный пергамент, и кривила губы в довольной улыбке, вспоминая первое впечатление. Он был словно отражением её самой: светловолосый, сероглазый, высокий и грациозный. С безупречными манерами и статью, достойной наследного принца, коим по сути и являлся. Только вот сама Клер была аристократкой лишь наполовину, да и вела она себя далеко не так, как подобает настоящей леди. Её отец Фредерик Эдер, англичанин с немецкими корнями, был бизнесменом и выходцем из семьи купцов; а мать происходила из знатного рода Де Валуа. Обедневший и ныне затухший род французских аристократов, хоть и дальняя родня королей. Во время первой магической войны, дабы уберечься, Фредерик увёз семью из Англии на Елисейские поля, но продолжал вести дела в родной стране. Из одной такой поездки он не вернулся. О пропаже учтиво сообщил давний партнёр по бизнесу — Люциус Малфой. Клер с матерью до сих пор не знали, что произошло с главой семьи, но, по словам Люциуса, в смерти любимого отца был повинен Орден Феникса. Шло время, война была окончена, но Женевьева долго приходила в себя после смерти первого мужа. Финансовые запасы истощались с каждым годом, поскольку женщине знатных кровей не пристало утруждать себя таким варварским делом, как работа. Тем более француженка больше любила тратить деньги, чем их зарабатывать. В одной из поездок в Штаты красивая женщина на одном из светских раутов совершенно случайно повстречала молодого, сильного и красивого вдовца и, Бог мой, ещё и конгрессмена — влиятельного, сильного мужчину. Вот это была удача! У избранника мадам Эдер имелся сын, чуть старше её дочери. Только вот странным был этот мальчишка. Настроение его виляло из стороны в сторону. Он то злился, то улыбался и льстил, то был не в меру жесток — налицо биполярное расстройство и психоз, но эти факты ничуть не остановили Женевьеву. Она не переживала за Клер, так как знала: дочь – полная её копия во всём. От внешности до характера, и дочурка не даст себя в обиду. Хотя… и обижать её никто не собирался. Пасынок влюбился, как только увидел шестнадцатилетнее белокурое создание. Минуло несколько лет после желанной свадьбы и переезда в США, как на её имя пришло письмо из Англии от — кто бы мог подумать — Люциуса Малфоя. В послании он поднял вопрос о заключённой некогда сделке с покойным мужем — свадьбе их отпрысков. Женевьев была не против такой выгодной партии для дочери. Ещё бы, малышка Клер войдёт в древнейшую семью аристократов! Осталось уладить некоторые формальности касаемо суммы за исполнение сделки и организовать бракосочетание. Маман не знала, чем занимаются дочь и её пасынок. Новоявленной жене сенатора было недосуг, Женевьев Эдер-Гордон сопровождала и украшала статусного мужа. Во время постоянных разъездов и светских мероприятий подростки были предоставлены сами себе. Этим и воспользовалась Клер, познакомившись с владельцем закрытого клуба в магической части Нью-Йорка. Мистер Н был очень занятым человеком и виделся с милашкой очень редко. Однако Эдер услышала на одной из вечеринок в разговоре с представителем МАКУСА упоминание ненавистного Ордена Феникса. План мести сложился сам собой, тем более мистер Н обмолвился о необходимости поиска доверенного лица для поддержания связей между континентами. Тогда-то Клер и предложила свою кандидатуру. Всё так быстро закрутилось, и вот она уже на острове и видит воочию своего будущего мужа. Пройдясь с Драко в тот вечер по набережной, Клер поначалу сомневалась в преданности его взглядов, да и вообще, во всей этой авантюре с посыльными, но стоило ей увидеть Кайла с кудрявой, несуразной деревенщиной, как все сомнения прошли. А после и вовсе мнение о Драко вконец изменилось, когда он без лишних сантиментов и сомнений передал заветный конверт, да ещё и выказал ответную страсть. Если бы не её необдуманный поступок… Клер совершила ошибку, угадав в тот момент его желание, и дала то, что он хотел, тем самым разрушила их контакт; но вопрос о свадьбе был решён задолго до их встречи, и, собственно, до вступления в брак самой Женевьевы Эдер за конгрессмена МАКУСА Джона Гордона, несносный и двинутый на всю голову сыночек которого долгим взглядом сверлил тонкий стан миловидной Эдер, поэтому Клер была твёрдо уверена в получении такого лакомого трофея, как Драко Малфой. — По твоему лицу не скажешь, — более раздражённо продолжил он, ероша тёмные волосы. — Это связано с белёсым? Клер обернулась и пренебрежительно закатила глаза. Импульсивность и горячность братца всегда нравились ей, и даже его безумие не вызывало опасений. Но стоило коснуться темы Драко, его психоз обострялся. Всё равно ничего не изменишь — Клер Эдер станет законной женой Драко Малфоя. Хочет он этого или нет. — Если и так, то что? Гордон сжал челюсти и с силой моргнул. Нерв под глазом дрогнул, вынуждая мышцы сократиться. Эдер проследила за угловатыми движениями его тела. Он нервно заломил руку за голову, неосознанно подёргал на макушке волосы. Правая нога пришла в движение, выстукивая неслышную дробь о мягкий ковёр. Пальцы левой стали судорожно сжиматься и разжиматься, а на лице заходили желваки. — Я убью его, — нарочито легко проговорил Кайл, нервно хмыкнул и резко взмахнул рукой. — Подвешу за яйца, если он к тебе прикоснётся. Эдер едва смогла сдержать неуместный хохот, лишь хмыкнула и с той же интонацией ответила: — На него возложены большие надежды, котик, так что поумерь свой норов. Вновь присев на канапе, Клер раскрыла недочитанный Ведьмополитен, пролистала несколько глянцевых страниц и с раздражением откинула в сторону. — Безвкусица! Все эти модели вышли из моды ещё в прошлом веке! — наморщила нос и раздражённо посмотрела на сводного братца. — Может, хватит уже! — не выдержала она. Гордон снова начал трещать костяшками. — Выместишь гнев на очередном пленном, — лениво осматривая идеальный маникюр, протянула она. — Но после меня. Гордон перевёл тёмные глаза на своего ангела и прыснул со смеху. Клер глумливо улыбнулась и, не сдержавшись, захихикала. Беллатриса подготовила для тренировок хороший материал. Клер с нетерпением ждала сегодняшнего собрания и ночи в подземельях. Узнав, что белокурая красотка вскоре должна войти в их семью, Лестрейндж сначала была не в восторге, выказав негодование привычным для неё способом: разгромила бальную залу Мэнора, но после успокоилась и, обойдя Эдер по эллипсу, словно коллекционер на аукционе, вынесла вердикт о согласии с её кандидатурой. Днями Лестрейндж более тесно приобщала ученицу к делам Пожирателей, ночами удовлетворяла свои потребности в покоях. Клер не была против таких утех, ибо была раскрепощена и падка на эксперименты. Улыбка Кайла слетела с лица, и он уже без тени веселья прошипел: ― Я серьёзно, Клер. Гордона раздражали эти письма. После каждого их прочтения Клер, мечтательно улыбаясь, закусывала губу и витала глубоко в мыслях. Кайл знал этот жест — предвкушение. Эдер чего-то ждала и радовалась этому. Очевидно, всё это связано с семейкой Малфоев. Это злило вдвойне. Нет, он это так не оставит! Клер принадлежит ему и только ему! Ведь ангелок была единственным существом, которому не наплевать на ущербного парня. Отец никогда не проявлял достаточного внимания к старшему сыну. Особенно это обострилось после смерти Бриджит ― матери и жены. А уж после гибели младшего братишки Питера вовсе охладел и вычеркнул наследника из своей жизни. По сути, его спасла Клер и не дала сделать последний шаг к полному безумию. Когда Клер рассказала о намерении вступить в ряды Пожирателей смерти, Кайл поддержал её и выказал желание пойти вместе с ней. Мотивация такого шага была проста: вступая в ряды могущественных людей, можно получить не только неплохие отступные, но и уважение. Денег папаши ему было мало, поэтому он с удовольствием и предвкушением острых ощущений и куража познакомился с таинственным мистером Н и вступил в тайное общество. Ввиду неуравновешенного нрава и отсутствия рационального страха ему подкидывали разные грязные делишки. А он был только рад. Кайлу надоело шляться по барам и притонам, хотелось драйва и опасности, что с лихвой давали вылазки и рейды уже здесь, на Британских островах. Однажды на его имя пришло письмо от некоего Гаррета Фрейзера с предложением поработать подставным лицом. Конечно же Гордон не смог отказать, тем более плата была более чем привлекательна. Встречу с влиятельным бизнесменом, оказалось, устроил Люциус Малфой. Мистер Фрейзер являлся его хорошим и давним другом, как, к слову, и отец Клер. Он заказал устроить слежку, а после и вовсе втереться в доверие, что Кайл и сделал. Гибкий эмоциональный план позволял Гордону нацепить любую личину и не быть пойманным на лжи, ибо он сам верил в то, что изображал. Это было удобно, поскольку Алекс, единственный сын заказчика, довольно быстро принял его за своего кузена, которым наёмник с успехом притворялся. Однако Гаррет не выказал желания каких-либо решительных действий насчёт сына и его девчонки. Папаше Алекса не нужно было ничего, кроме общих сведений о парочке, кои Кайл регулярно поставлял. И вот, карты легли в удачную комбинацию, и место встречи посыльного и проживание заказанной парочки был один и тот же остров Мауи. Это с успехом позволило Клер присоединиться к веселью. Но то, что произошло после, взорвало повреждённый разум парня идеей фикс. Тогда, сидя рядом, Клер шепнула ему, что это тот самый связной. Увидев в голубых глазах знакомую искру желания, Кайл заревновал. «Что в Малфое-младшем такого, что он смог завлечь мою Клер?» — подумал тогда он. Поэтому как только понял, что новенькая и этот белёсый знакомы, в мозгу возник план. Тем более кудрявая робкая девчонка завлекла его с первого взгляда. Он любил нежных бабочек. Обожал поджигать им крылья. Игра обещала быть довольно интересной. «Раз Снежок смеет брать мои игрушки, почему я не могу позабавиться с его грязной куклой?» И какая разница, что Гордон поначалу не заметил никаких чувств между ними. Ему просто было нужно поставить Драко на место, ибо никто не имеет права присваивать себе то, что принадлежит Кайлу Джону Гордону! Он за секунды возненавидел Малфоев, а в особенности Драко, поскольку его ангел заинтересовался более богатым, статным и привлекательным парнем. Он желал его растоптать, размазать, уничтожить. Но по-своему. Кайл хотел, чтобы мажор горел в собственных мыслях, убивался, морально уничтожался, как делал это он сам. В тот же вечер Клер рассказала ему, кем является Гермиона на самом деле. Подружка знаменитого Гарри Поттера. По сути, это имя ничего им бы и не сказало, не будь они под крылом самого могущественного тёмного мага всех времён, которому было необходимо устранить последнее препятствие к всевластию. Клер отправилась лично доставлять письмо, а Кайл через метку сообщил, что разыскиваемая Гермиона Грейнджер находится на острове. В ответ ему пришёл приказ Лорда выследить и привести девку на собрание после захвата Архипелага. «Ха! Глупая девчонка!» Как же удачно сложилось, что нелепая простачка сама попросила его об услуге побыть её фиктивным парнем, тем самым непозволительно близко подпустив к себе. Кайл не погнушался вывести из задания личную выгоду ― как следует надругаться и сломить малолетку. Но все усилия её завалить не увенчались даже малым успехом, поэтому Гордон пошёл ва-банк — использовал выкраденное зелье Фрейзера с добавлением отравы, что наверняка должно было убить её, подчистив таким образом хвосты. Но стоило ему выказать интерес к девчонке, как он уловил в Малфое тот фрагмент мозаики, которого не доставало для полного удовлетворения выигрышем. Чувства. Они отражались в каждом жесте Малфоя. На пляже, в клубе, а после самый крышесносный выброс ненависти и горечи — в доме Фрейзера. Малфой был готов убить его. Кайл хорошо знал отражение таких эмоций, ибо часто встречал их в людях по отношению к себе. В ту ночь выигрыш был так близок. Кайл чувствовал его на кончиках пальцев, сдвигая трусики Грейнджер, но насладиться победой помешал Фрейзер. Однако Кайл всё равно получил малую дозу удовольствия, когда видел в глазах Драко боль. Ту боль, когда осознаёшь, что близкому человеку причинили непоправимый вред. Он наслаждался эмоциями и правильно разыгранной партией. Пусть мажорчик прочувствует всю его горечь потери интереса родного человека. Пусть и в совершенно другой плоскости. Затем поступило предложение Люциуса, кстати, с подачи самого Гордона в ночь нападения на остров. Кайлу стоило лишь недвусмысленно намекнуть главе древней английской семьи, что между его сыночком и грязнокровкой завязалось определённое общение. Тогда-то Люциус и нанял его выкрасть девчонку за весьма кругленькую сумму. От столь перспективного дела Кайл не смог отказаться, поскольку тем самым отомстит белёсому снобу за столь сильный к себе интерес его половинки. Что-то явно происходило, так как Клер ещё задолго до той встречи с Драко получила несколько писем от матери, а сам Кайл, будучи пасынком Женевьевы и имея непосредственную связь с аристократом, приносил подобные Люциусу. Как бы ни хотел, но прочесть послания молодой человек не мог — те были защищены магией крови. Эдер-младшая отвечала молчанием на его вопросы об этом, но, бывало, без зазрения совести делилась фантазиями насчёт Драко. Он устраивал сцены. Не мог сдержать ревность и крушил всё на своём пути, а довольная Клер с маниакальным удовольствием наслаждалась реакцией парня и после по-своему жарко успокаивала его буйный нрав. Да, Гордон договорился с Клер, что она не будет против, если он проигнорирует её планы раздвинуть ноги перед мальчишкой, а он, Кайл, в свою очередь, позабавится с грязнокровкой. ― Спокойно, милый, ― подходя ближе, мягко прошелестела она. Клер обошла кресло, на котором, опустив голову, сидел Кайл, наклонилась, огладив грудь обтянутой чёрной рубашкой, и прильнула к его уху. ― Не переживай, я всегда буду твоей. Кайл резко поднял голову, уловив знакомые, но совершенно чужие нотки в её голосе. Губы расползлись в кривой улыбке. Клер знала, как успокоить его нервы. Его ангелок! ― Ты снова играешь, милая, ― утвердительно прошептал он, обернулся на голос и буквально врезался взглядом в карие глаза. Над ним нависала уже не блондинка, а шатенка, непокорные кудри которой щекотали шею. ― Тебе же этого хочется, не так ли? ― Да, ангел, этого, ― быстро проговорил он, сминая её губы жёстким поцелуем. Клер простонала нечто неразборчивое и с немалым жаром ответила. Разомкнув поцелуй, она обошла кресло и развязно уселась к нему на колени. ― Только вот сейчас не время и не место для утех, Кайл, ― с придыханием промурлыкала она, ощущая на шее твёрдые губы и прохладный язык. ― Скоро собрание… ах… Кайл… ты слышишь меня… ― Угу, ― просипел он, обхватывая ладонями грудь и маниакально вылизывая через тонкий пуловер. ― Ты ведь знаешь, что в любое время я могу заполучить его волос и порезвиться с тобой в его облике, не так ли? ― Да, несомненно, ― улыбнулась Клер, ― а я буду в её облике… ― М-м-м… как заманчиво! ― Да, Кайл, но я не хочу замены, хочу его настоящего. Стоило ей сказать это, как Гордон резко остановился и грубо её оттолкнул, заставляя свалиться на ковёр. Концентрация на даре метаморфа спала, и Клер мгновенно приняла свой настоящий облик. ― Что такое? ― возмутилась Эдер. ― Тебе же нравится! ― Может, я тоже хочу её настоящую, а не… подделку! ― Гордон вскочил, нервно прошёлся несколько раз вдоль дивана напротив сидевшей на ковре Клер. Что-то бормотал под нос и рьяно ерошил волосы, а потом, словно очнувшись, подскочил к ней и с совершенно другим выражением лица обеспокоенно спросил: ― Ты ушиблась? Прости, мой ангел, я не хотел, прости. ― Всё в порядке, Кайл, всё хорошо, не переживай. Клер обняла парня за плечи и прижала к себе. Её пухлых губ коснулась лёгкая улыбка. Он мелко дрожал и бормотал несуразицу в район сгиба её плеча: «…не отдам тебя… моя… хочу её, как тебя… уничтожу…» — У меня есть идея, как дать тебе то, что ты хочешь.