To Death

— Гарри Поттер мертв! — Не-е-ет! Не-е-ет!!! — он услышал отчаянный крик Джинни. Не сейчас. Не рвите его сердце, он должен выстоять. До конца. Чей-то стон, чей-то всхлип — Гарри уже не различал голосов. Это было не важно. Волдеморт толкал свою пафосную речь, а Мальчик-который-снова-выжил очень быстро думал. И когда Невилл с криком «Ничего еще не кончено!» достал меч, Гарри Поттер выпал из ручищ Хагрида на землю, молясь, чтобы ему удалось выхватить палочку быстро. Все получилось. Счастливое удивление прокатилось по сердцам защитников Хогвартса, даря новые силы. Битва вспыхнула вновь — последняя битва! Выжившие схватились за волшебные палочки с энергией, которой не было и в самом начале битвы. Тогда было иначе — надвигалось страшное, неведомое нечто, которое должно было поглотить их. Сейчас же — всё иначе. Гарри Поттер жив, и, быть может, и вовсе непобедим. В бой! Почти все пожиратели предпочли дезертировать немедленно. Крики безумной Белатриссы их не остановили, бросившийся в атаку Крауч-младший — не вдохновил. Армия Темного Лорда дезертировала, справедливо предполагая его гибель — человек, которого не берет даже худшее из непростительных заклятий, не может не победить. Черные вихри взвивались в небо, но Волдеморту было не до них. С яростным отчаянием он посылал одно за другим страшные проклятия в своего единственного достойного противника. Малфои замешкались, борясь со страхом — они и так совершили уже слишком много. Это оказалось достаточно. Белатрисса схватила племянника и темными клубами ворвалась в Хогвартс, руша остатки витражей. — Сражайся, Драко! Сражайся, как никогда в жизни! — крикнула она, бросившись на Джинни. Но в планы Драко сражение не входило. Говоря по правде, вся эта история с Темным Лордом — тоже. Одно дело — кичиться чистотой крови и эфемерной силой, давно стертой с лица земли годовалым ребенком. И совсем другое — убивать. Совсем другое — видеть смерть, чинить смерть, отражать смерть! Это не то, чего хотел маленький гордый зазнайка. Это не то, чего хотел сильный юноша из хороший семьи. Это не то!.. Но выбирать не приходилось. Белла кричала: «Сражайся!» — но сражаться ему было не с кем. Он не был им врагом в том смысле, в котором это понимали все вокруг. Драко уже собирался трансгрессировать прочь из замка, забрать родителей и вернуться домой, когда Белатрисса удачным заклинанием едва не убила Джинни. Испуганное лицо девочки застыло под смех тётки. Затем дочь дома Блэков, внезапно обмякнув, опустилась на пол. Битва продолжалась. Драко забыл о своем желании трансгрессировать — он почувствовал себя учеником Хогвартса. Впервые за последние три года. Он еще не знал, что ему делать, но бежать почему-то казалось неправильным. Знать бы, где родители! Юноша бросился прочь из зала — туда, где рушились камни под ударами Нагайны. Он никогда не объяснит себе свой поступок. Но он ненавидел эту змею еще с того жуткого ужина у них дома, когда самый верный приспешник Волдеморта съела его преподавателя. Чужих убивать проще. Где-то здесь Гарри сражался с Темным Лордом, но этого почти никто не видел — крики и грохот заклятий заглушали удары Нагайны, промахивающейся мимо Рона и Гермионы. Они бежали вниз по ступенькам, держась за руки, словно это могло их спасти. Так, казалось, была надежда. Пусть погибнуть — но вместе. Вместе до последнего луча света. Скользкие от пота и крови ладони сжимались так сильно, точно от одного этого зависела их жизнь. Драко в считанные секунды оказался на лестнице, и причина промахов змеи стала ясна — Гермионе удалось ослепить её. Увы! Лишь на время — глаза гадины из белого снова стали желтыми и она приготовилась к очередном прыжку. Гермиона снова бросила заклятие ослепления — безрезультатно, Нагайна увернулась. — Сектумсемпра! — ударил Рон. Змея дернулась в сторону. Выигранных секунд оказалось достаточно, чтобы спрятаться за несколько заваленных колонн. Если бы это могло помочь! Гермиона с отчаянием сжала пальцы Рона. Им не устоять, змея быстрее и, как крестраж, совершенно неуязвима. — Трансгрессируйте! Трансгрессируйте! — они услышали крик в тот самый момент, когда над их головами показались огромные ядовитые зубы. Не успев подумать, что в Хогвартсе нельзя трансгрессировать, да и защита, скорее всего, была разбита во время штурма, Гермиона крепче схватила Рона и исчезла в пыли. Нагайна влетела в каменный пол. Лицо Драко тронула легкая улыбка. Может, так и надо было? С самого начала? Ему не хотелось об этом думать. Драко Малфой не может ошибаться, он не может ни о чем жалеть. Отец прав: важнее всего — это их семья. Волдеморт обязательно должен был вернуться. А, значит, Малфои все сделали правильно. Тогда. Черные вихри ворвались в зал, круша все на своем пути. Барти Крауч бешеными глазами окинул руины. — Чего стоишь, сопляк? Лорд повержен! — крикнул он Драко, подхватил Нагайну, и тяжелые вихри вырвались прочь из Хогвартса. Рон и Гермиона упали на острые камни во дворе школы. Застонав, девушка перевернулась на бок — как раз в тот момент, когда в абсолютной, невесть как образовавшейся тишине Лорд Волдеморт рассыпался пеплом. В жизни светлая и добрая Гермиона не радовалась, когда видела чью-то гибель, но сейчас сладость мести, победы и свободы сводили легкие ликованием. — Победа! Рон, мы победили! Рон не ответил. Гермиона нетерпеливо повернулась — вокруг рыжих волос растеклась лужа крови.