Assassin's Creed: Preference

Альтаир ибн Ла-Ахад:       Довольно долгое время после того, как Альтаир убил Рашида и забрал у него артефакт, единственным детищем ассасина стало Братство. Оно и только оно занимало всё его время и думы, пока ты с пониманием относилась к этому и всегда была готова поддержать своего мужчину в его начинаниях. И дела двигались размеренно, но рутина неизбежно начинала вам обоим претить и именно тогда ты узнала, что носишь под сердцем новую жизнь, вашего с Альтаиром ребёнка.       Ты не могла ждать ни минуты, сдерживая в себе все переполняющие грудь чувства, так что сразу же от врачевателя направилась в крепость. По пути все ассасины улыбались тебе, хоть и были удивлены твоим нахождением здесь, но ты почти не обращала ни на кого внимание, поднимая по лестнице вверх, пролетая мимо книжных полок словно окрылённая. Альтаир удивлённо поднял от свитков на столе глаза, переводя взгляд отливающих золотом глаз на твою запыхавшуюся фигуру.       - [Т|И], что ты делаешь здесь? – спросил он, поднимаясь из-за стола и приближаясь к тебе, совершенно бездумно протягивая руки в ответ на твои потянувшиеся к нему ладони. Он взволнованно осматривал твоё лицо, потому что твои пальцы в его руках мелко подрагивали и в его темноволосую голову закрадывались только плохие предположения. – Что-то случилось? – серьёзно спросил Альтаир, нахмуриваясь и принимая привычный грозный вид.       - Да! – порывисто произнесла ты, а губы непроизвольно растянулись в широчайшую улыбку. – Да, случилось! – Альтаир был немного обескуражен и не понимал, чему ты радуешься, а ты всё никак не могла восстановить дыхание и собраться с мыслями. Тебе потребовалось несколько мгновений, чтобы подобрать слова. – У нас будет ребёнок.       Твои слова были твёрдыми, а улыбка стала нежной. Ты прижала одну из широких шершавых ладоней к своему ещё плоскому животу, накрывая руку ассасина своей. Он непонимающе взглянул на это, медленно поднимая глаза к твоему лицу и, стоило только его взгляду пересечься с твоим, как он всё понял. И улыбнулся в ответ. Малик Аль-Саиф:       У вас так долго не получалось, что ты поняла это совсем не сразу, а потом ещё долго не могла поверить в своё счастье. Неожиданно, эта долгожданная новость вдруг не на шутку взволновала тебя, но, стоило только тебе переступить порог вашего с Маликом дома, ты преисполнилась уверенностью и… покоем. У вас наконец-то получилось!       - Где ты была так долго? – раньше, чем мрачный как туча Малик вышел тебе навстречу, послышался его недовольный голос из глубины дома. В своей чёрной робе Наставника и с сутуленными плечами он напоминал шагающую по земле неупокоенную душу, бесшумно плывущую над полом, а тёмные глаза исподлобья смотрели на тебя с осуждением. Ты не стала заходить к нему в Бюро днём и предупреждать о походе к врачевателю, потому что не была до конца уверена в своём предположении, но, когда всё подтвердилось, ты долго не могла прийти в себя, а врачу не позволяла совесть отпустить тебя одну, да ещё и в твоём положении.       - Я… - начала ты, собираясь рассказать всё как есть, но облегчение так сильно давило на грудь, что ты не смогла вымолвить из себя ни звука более.       О, Аллах, как же ты была счастлива в этот момент!       - Я задал тебе вопрос! – неожиданно громко воскликнул Малик, даже не замечая за собой, как повысил голос. Его нервы были на пределе из-за ваших остающихся безрезультатными попыток, и ты совсем на него не злилась из-за этого, но всё равно отступила назад, совершенно непроизвольно накрывая ещё плоский живот ладонью в защитном жесте. Это заставило Наставника застыть на месте, удивлённо смотря на тебя, пока в его голове мысли лихорадочно двигались в сторону осознания. В его глазах вскоре промелькнуло понимание и когда во взгляде появился очевидный вопрос, ты стремительно шагнула вперёд, крепко обнимая отца твоего будущего ребёнка. На одну короткую секунду он не отвечал на объятия, но потом крепко прижал тебя к своей надёжной груди единственной, но очень сильной рукой, тяжело дыша в самое ухо.       У вас получилось. Эцио Аудиторе да Фиренце:       Так получилось, что, когда ты узнала о своём положении, Эцио был далеко, занимаясь последними делами для братства в качестве Наставника и готовясь передать все дела следующему, более молодому поколению. Он собрался отходит от дел Братства и, как он выразился, «полностью заняться тобой», но всё никак не возвращался, и ты решила немного его подогнать, тем более был повод. Ты, правда, сомневалась, что твоё письмо дойдёт до Эцио до того, как он вернётся домой, но всё же отправила его.       И Эцио очутился на пороге вашего дома уже неделей спустя: запыхавшийся, заросший бородой и сединой в висках, но в глазах его пылал настоящий юношеский восторг, всегда горевший где-то на глубине глубоких тёмных глаз.       - Tesoro! – воскликнул он высоким голосом, практически врываясь в дом и на ходу скидывая с головы капюшон, твёрдым шагом направляясь прямо к удивлённой тебе. – У тебя совсем нет совести! Sono già troppo vecchio per questo!       Ты засмеялась его словам, откладывая на столик неподалёку книгу, которую собиралась почитать на веранде вашей небольшой, но уютной виллы, напоминающей Эцио его юность. Ты не совсем знала, чего ожидать от ассасина после своей небольшой проделки, но точно не упрёка или злости, даже намёка на которые не было ни в лице, ни в голосе мужчины. Он остановился, только оказавшись в притык к тебе, обхватывая твоё лицо ладонями и заглядывая прямо в глаза.       - Это правда? – на его губах, пересечённых шрамом, растянулась улыбка. Эцио уже знал ответ, но всё равно спросил, прислоняясь своим лбом к твоему.       - Разумеется, - ответила ты, улыбаясь в ответ, так что Эцио не смог сдержаться от желания эту улыбку поцеловать. Юсуф Тазим:       Ты была немного не уверенна в своём решении, но всё же толкнула одну из дверей в убежище, окунаясь в запах жжённого пороха. В этой комнате некоторые братья проводили даже больше времени, чем в оружейной, экспериментируя с разными начинками для бомб. Мама предупреждала тебя, что мужчины всегда остаются мальчишками, и только убедилась в правдивости этих слов, когда повстречала Юсуфа, никогда не сидящего на месте спокойно или без дела. Бывало, что ассасин с головой погружался в свои эксперименты и пропадал в этой комнате по нескольку дней к ряду, как и сейчас.       Твоё появление прервало оживлённую дискуссию склонившихся над столом ассасинов, которые сразу же замолчали, всё же продолжая недовольно смотреть друг на друга, почти что стреляя друг в друга молниями из глаз, но давая своему наставнику возможность поговорить с тобой.       - Любовь моя, что-то случилось? – с широкой улыбкой спросил Юсуф, оказываясь рядом и в противовес беззаботному выражению, очень заботливо сжимая твои руки в своих широких ладонях, прижимая их к своей груди.       - Нет, всё хорошо. – Ты успокаивающе улыбнулась, поглаживая его пальцы, перепачканные чем-то сухим и, скорее всего, взрывоопасным. – Мне просто нужно сказать тебе кое-что, что не может ждать. – Ты сделала глубокий вдох, прежде чем окончательно собраться с силами под прожигающим взглядом голубых глаз. – У нас будет ребёнок.       Какое-то время ничего не происходило, пока на лице Юсуфа медленно менялись разные эмоции, но затем ассасин разразился громким смехом, подхватывая тебя и прижимая к себе, так, чтобы прижаться щекой к твоему ещё плоскому животу, кружась по комнате в радостном порыве. Ты упёрлась руками в его плечи, чтобы не упасть, хоть и знала, что Юсуф ни за что тебя не уронит, а со всех сторон на вас обрушились громогласные поздравления от забывших об разногласиях ассасинов, заставляя тебя чувствовать себя на седьмом небе от счастья. Коннор/Радунхагейду:       Коннор (настоящее имя которого ты до сих пор не можешь выговорить с первого раза) каждый день умудрялся удивить тебя, рассказывая что-то про традиции своего народа или в быту совершенно естественно вытворяя довольно странные на твой взгляд вещи. Но ничего из этого так и не смогло стать сильнее твоих к ассасину чувств. Именно поэтому сейчас Доктор Уайт улыбался тебе, сообщая радостную новость.       Ты немного растерялась от неожиданно обрушившегося на тебя известия, но всё же заглянула, как и планировала с самого начала, за свежими овощами, где задержалась у Пруденс, убаюкивающую у себя на руках их с Уорреном сына. И пока ты представляла себя со свёртком в руках в ближайшем будущем, Диана, помогающая Доктору Уайту, успела рассказать о твоём положении буквально каждому жителю Дэвенпорта. И мимо Коннора, чистящего лошадей в конюшне рядом с Поместьем в компании болтливого Норриса, разумеется, эта новость тоже не пролетела стороной.       По дороге домой тебе каким-то чудом удалось не повстречать никого из соседей, поэтому серьёзный Коннор, стремительно зашагавший к тебе армейским шагом, немного тебя обескуражил.       - В чём дело? – спросила ты, удивлённо хлопая глазами на широко улыбающегося Норриса, а затем переводя взгляд на серьёзного Коннора, который забрал у тебя из рук совсем не тяжёлую корзинку и отставил её в сторону.       - Тебе следовало сразу же сказать мне, - спокойным тоном заявил ассасин, окончательно запутывая тебя. Ты собиралась спросить у него об этом, но растеряла все слова, когда ассасин опустился перед тобой на колени прямо на землю, обнимая тебя руками и прижимаясь к твоему животу щекой. Ты неловко улыбнулась совершенно счастливому Норрису, всё ещё наблюдающему за вами, пока Коннор бурчал что-то на своём родном языке. Уже позже ты узнаешь, что он приветствовал вашего будущего ребёнка в этом мире и желал ему родиться здоровым и счастливым. Эдвард Кенуэй:       У вас с Дженнифер сложились довольно напряжённые отношения, хоть девочка всегда была удивительно консервативна, а Эдвард от тебя без ума. Но ты уже довольно давно стала Кенуэй, молода и здорова, так что беременность была неизбежна, учитывая напор и темперамент Эдварда во всём, за что бы он не брался.       Ты думала рассказать сначала мужу, а уже потом падчерице, или вовсе переложить всё это со своих плеч на бывшего пирата, но поджимать хвост – не в твоих правилах, поэтому однажды за ужином, дождавшись, когда Эдвард привычно разрядит обстановку какой-нибудь забавной историей, растормошив удивительно серьёзную Дженнифер на задорный смех, как на духу выдала о своём положении. В столовой дома, который Эдвард купил на заработанные (не самым честным путём) деньги, на несколько мгновений воцарилась почти что гробовая тишина, а потом… Дженнифер бросила на стол салфетку со своих колен и поспешила удалиться из комнаты.       - Мне следовало преподнести это деликатнее? – спросила ты, не обращаясь к кому-то конкретному, хоть в комнате остались только вы с Эдвардом. В ответ мужчина только неоднозначно промычал и поднялся на ноги.       - Лично я никогда не отличался особыми манерами, - задумчиво проговорил Эдвард, одним движением разворачивая стул вместе с тобой от стола к себе, опираясь руками на подлокотники и наклоняясь вперёд, так, что ваши лица оказались друг напротив друга. Его проницательные светлые глаза смотрели в твои с задорным огоньком искренней улыбки. – Так… у нас будет ребёнок?       - Надеюсь только, что у него не будет отцовского ветра в голове. Шэй Патрик Кормак:       Шэй всю свою жизнь положил на поиски артефактов для Ордена, на служение цели, достойной любых средств, и, порой, совершенно забывался в этой суете, охватывающей его с головой. Ты всегда была для него по счастливой случайности найденным оазисом в пустыне, куда он возвращался с жаждой ласки и любви. Ты понимала всё это, поэтому всегда гладила его по голове, когда Шэй лежал у тебя на коленях, массировала плечи, когда он слишком долго сидел над бумагами и картами, и согревала в своих объятиях после длинных плаваний по холодным и далёким морям. И вот однажды ты узнала, что у тебя есть для Шэя один особенный артефакт, прямо у тебя под сердцем.       Ты заглянула к Шэю в кабинет, когда уже стемнело и вам нужно было отправляться в постель. Тамплиер перебирал бумаги с подсказками к поиску шкатулки в тусклом рыжем свете керосиновой лампы, от которого у него наверняка будут болеть глаза.       - Шэй, - тихо позвала ты, приближаясь к нему и переставляя лампу с края стола ближе к центру. Бывший ассасин поднял на тебя глаза с улыбкой, откладывая бумаги и откидываясь на спинку кресла. Он потёр пальцами переносицу, а ты отметила в своей голове, что была права, - нам уже пора спать. – Не давая мужчине возможность возразить, ты собрала всю свою уверенность в кулак и спокойным тоном добавила: - Нам троим.       - Троим? – переспросил Шэй, нахмуривая брови и смотря на тебя с непониманием, на что ты только уверено улыбнулась, стараясь сохранять невозмутимость.       - Ну, да, - отозвалась ты, - тебе, мне и нашему ребёнку. – Ты накрыла свой живот ладонью, не отрывая от лица Шэя взгляд, ожидая его реакции. Сначала он удивлённо взглянул на твой жест, а затем посмотрел в твои глаза в ответ, с улыбкой протягивая к тебе руки, чтобы усадить тебя на свои колени и крепко поцеловать. Арно Виктор Дориан:       В последнее время вы с Арно всё чаще ссорились и всё меньше времени виделись. Ты боялась, что его любовь к тебе угасла, а затем узнала, что беременна, когда ассасин два дня к ряду не появлялся дома, отмахиваясь важными делами. И ты… запаниковала. Не знала что делать, хоть ассасин впервые ушёл так надолго. Поэтому раньше, чем он вернулся, уехала в родительский дом, не оставив даже записки с сообщением о том, где тебя можно найти. Это было глупо, но матушка всё равно позволила тебе поплакать у неё на коленях, как ты делала ещё будучи маленькой.       Ты пробыла у родителей целую неделю, каждый день просыпаясь и засыпая с мыслью, что поступила глупо и необдуманно. И вот, когда ты окончательно приняла решение, что тебе следует вернуться и поговорить с Арно обо всём честно, как взрослые люди и должны поступать, он сам появился на пороге: взволнованный и растрёпанный, будто бы без устали носился по всей Франции в поисках тебя всю эту неделю.       - [Т|И]! – воскликнул он, едва встретившись с тобой глазами. Дверь ему открыл твой отец, так что Арно весьма небрежно обогнул его стороной, чтобы приблизиться к тебе и лучше видеть твоё лицо. – Ты можешь представить себе, какие мысли были у меня в голове, когда я вернулся домой и не обнаружил ни тебя, ни письма?! Объясни мне, в чём дело?!       - Я беременна! – воскликнула в ответ ты, перерывая тем самым Арно на полуслове. Из-за одной из дверей на шум пришла мама, чтобы посмотреть в чём дело, но услышав твои слова они с отцом замерли и удивлённо переглянулись. Ты не говорила им.       - Это… это не мой ребёнок? – широко распахнув глаза, спросил Арно, отступая от тебя на шаг.       - Что ты такое говоришь?! – сразу же встрепенулась ты, оскорблённая подобным предположением. – За кого ты меня принимаешь?!       - Тогда почему ты убежала, ничего не сказав?!       Вы начали кричать друг на друга, не обращая внимание ни на неожиданных слушателей в виде твоих родителей, ни переживая, что соседи услышат и начнут распускать слухи. Вы просто кричали и кричали до тех пор, пока слова не кончились и единственное, что вам осталось, это крепко обняться. Джейкоб Фрай:       - Не могу поверить: у нас будет ребёнок! Я скоро стану отцом! – Джейкоб не переставал восхищаться этой новости, как щенок новой игрушке, вот уже третий день к ряду. И теперь постоянно и при первой же возможности, как и сейчас, усаживал тебя на диван в вашей скромной лондонской квартирке, чтобы прижаться ухом к твоему ещё совершенно плоскому животу, где медленно рос и креп ваш ребёнок.       - Не так уж и скоро, я бы сказала… - пробурчала ты, перебирая жёсткие тёмные волосы у него на затылке и по-доброму посмеиваясь, хоть Джейкоб и уже начинал надоедать своей навязчивостью. Он уже постоянно спрашивал можно ли тебе то или другое, можно ли ему то или другое, можно ли вам двоим делать те или другие вещи вместе, и так почти до бесконечности.       - А вдруг их будет двое?! Мальчик и девочка, точь-в-точь как мы с Иви! – Глубокие карие глаза с зелёными прожилками сияли ярче чем две звезды, когда он поднял на тебя взгляд снизу-вверх.       - Да, будет здорово, - отозвалась ты с улыбкой, а когда он вернулся щекой к твоему животу, закатила глаза и прошептала только для себя: - хоть и проблематично…       - Мы должны написать об этом Иви! Она имеет право знать, что станет тётей. – Его голос притих, когда речь зашла о его сестре, потому что с тех пор, как она уехала в Индию с Генри, общение близнецов начало постепенно сходить на нет, ограничиваясь лишь длинными, но редкими письмами. Раньше они никогда не расставались так на долго, и Джейкоб сильно скучал, хоть чаще всего не признавался в этом и отмахивался от тебя. На эти слова Джейкоба ты ничего не ответила, задумчиво замерев на месте и печально уставившись перед собой пустым задумчивым взглядом. Вы с Иви тоже вели личную переписку, так сказать, между собой, девочками, именно поэтому ты знала, что они с Генри мечтают о ребёнке. Но, в отличии от вас с Джейкобом, совершенно этого не планировавших, им ничего не удаётся, сколько бы они не пробовали. Байек из Сивы:       Это был дар самого Амона, не иначе, но едва ли Байек мечтательно провёл своими длинными шершавыми пальцами по твоему животу, говоря, что однажды там вырастет ваше дитя, как через буквально два дня ты узнала, что беременна. Рабия сказала, что это хороший знак, что быть этому ребёнку наделённым интуицией и умом, превосходящими прочие. Ты же была больше уверена в том, что этот ребёнок будет ещё проворнее, чем его отец.       Байек и Хепзефа отдыхали после очередной тренировки, когда ты нашла их на окраине Сивы. Они громко говорили между собой, шутя и смеясь, когда прямо над их головами красавица Сену спикировала к тебе на руку, заставляя мужчин замолчать и обернуться. Орлица буквально на секунду приземлилась к тебе на плечо, почти обнимая голову крыльями, а затем упорхнула обратно в чистое египетское небо.       - Любовь моя! – махнул тебе рукой Байек, улыбаясь пухлыми губами. – Что привело тебя сюда?       - Я хотела взглянуть, подходящее ли здесь место для тренировок кого-то кроме вас двоих, - отозвалась ты, ловко запрыгивая на нагретым солнцем камень, о который мужчины опирались спинами и поджала под себя ноги. Байек поднялся, оказываясь на одном уровне с твоим лицом, хоть из-за своего роста он обычно выше тебя на целую голову, и наклонился к твоему лицу.       - Неужели моя судьба вознамерилась научиться, как она выразилась, «махать мечом как глупый верблюд»? – Байек усмехнулся, протягивая к тебе руки, которые ты сжала своими пальцами, но вместо того, чтобы позволить мужчине обхватить своё лицо, ты опустила ваши руки вниз, чтобы прижать его ладони к своему животу.       - Нет, - улыбнулась ты растерянности в налитых золотом глазах, - тот, кого ты, я надеюсь, захочешь тренировать, ещё не родился. Но вскоре появится. Пока Байек пытался понять твой намёк, Хепзефа успел подняться на ноги, поздравить тебя и от души хлопнуть друга по плечу, чтобы тот пришёл в себя. И он отмер, со смехом в груди подхватывая тебя на руки и благодарно целуя в губы.