Печать на теле, печать на душе

*** В библиотеке Часовой Башни было множество книг. Огромное множество, в котором можно было бы, пожалуй, утонуть с головой, задохнувшись попутно от пыли. И тем не менее, здесь практически ничего не было из того, что интересовало лорда Эль-Меллоя II. Среди кучи томов, старых и не очень, было на удивление мало какой-либо информации о метках. Были разные отрывочные данные, которые, к сожалению, совершенно не могли утолить любопытства профессора Кафедры Современной Магии. Перелистнув несколько страниц подряд, мужчина щурится, чуть издали рассматривая иллюстрацию, наглядно демонстрирующую, как могут Магические Цепи соединяться с кровеносными сосудами и нервными окончаниями в теле мага. Поджав губы, он решительно переворачивает лист бумаги, а через пару разворотов вообще захлопывает книгу. Это всё было не то. Совсем не то. Мрачно оглядев расползающихся после его лекции студентов, лорд сам спешит вверх по лестнице между рядами столов, чтобы зайти в перерыв в библиотеку и взять другую книгу для анализа. Просочившись сквозь стайку слушательниц и поймав на себе пару довольно странных девичьих взглядов, но постаравшись не придавать этому особого значения, Эль-Меллой выходит в коридор, намереваясь уже направиться в библиотеку. Внезапно его взгляд цепляется за один из оконных пролётов — тех, что были с низкими подоконниками, которые сделали под скамейки. Скрестив ноги и убрав их под деревянное сидение, сидела одна из его студенток — не просто слушательница его лекций, но и обучающаяся лично у него девушка. Когда-то только благодаря его согласию на вступительном экзамене её взяли в Башню. Честно признаваясь себе, лорд, всё же, ни разу не пожалел о том, что в тот раз сказал «да» на вопрос о приёме. Она действительно делала успехи, пусть и отчаянно порой спотыкаясь на том или ином этапе. Но больше всего профессора сейчас волновало другое — несчастный случай во время поездки в Йоркшир, благодаря которому он смог прикоснуться к чужой метке. И, честно говоря, после этого мужчина очень сильно заинтересовался феноменом меток. Сделав несмелый шаг, как будто его что-то сковало, Вейвер замер, отгороженный внезапно нахлынувшей волной студентов. А когда гомонящая молодёжь рассосалась, исчезнув в ближайшем лектории, профессор обнаруживает нарисовавшегося словно из ниоткуда Эскардоса. Он что-то радостно тараторит над ухом у девушки, которая благосклонно его слушает, с осоловелым видом дожёвывая свой бутерброд. Уговорив свой импровизированный обед, она встаёт, отвечая на одну из реплик Флатта. Лорд не мог расслышать, о чём они говорили, потому что в коридоре опять образовалась приличная куча студентов, медлительно мигрирующих из одного класса в другой. Наконец поборов странную робость, мужчина решительно пересекает коридор, подходя к подопечным. Оба его студента оборачиваются к нему и почти в унисон здороваются. Эль-Меллой оглядывает их, не решаясь обратиться к девушке. Впервые его как-то нервировало присутствие Флатта рядом с ней. Прочистив горло, лорд поворачивается к подопечной:  — Надеюсь, у тебя найдётся после занятий время. Мне бы хотелось, чтобы ты ещё поработала над контролем праны.  — О, специальная тренировка? — радостно восклицает Эскардос, аж подпрыгивая от энтузиазма. — Профессор, а можно мне тоже с вами? Мне тоже есть над чем работать! Ну, наверное… Вейвер закатывает глаза, с трудом сдерживая себя, чтобы не отвесить остолопу подзатыльник. У этого балбеса было поразительное отсутствие такта хоть в каком-либо виде. Вот и сейчас Флатт бессовестно портил задуманное. Лорд открывает уже было рот, нацелив указательный палец на парня, желая его отчитать за бесцеремонное влезание в чужой разговор, но девушка его прерывает, устало качнув головой:  — Профессор, не сегодня, ладно? Я очень извиняюсь, но у меня есть кое-какие дела, запланированные на вечер. Забыв, какими словами он собирался поносить непутёвого ученичка, лорд вздыхает:  — Ладно. Но всё же, я надеюсь, на неделе у тебя будет время. Ты сама должна понимать, что это в твоих же интересах.  — Да, профессор, — спокойно отвечает та, пару раз кивнув.  — А я сегодня свободен! — всё также радостно вставляет Флатт, восторженно таращась на своего учителя. — Мы можем тоже что-нибудь повторить с вами! Вельвет в это мгновение проклял всех известных ему богов и пообещал принести этого настырного мальчишку в жертву неизвестным. Прорычав «да, конечно», он жестом отсылает студентов на занятия. Эскардос тащит девушку за локоть, чуть ли не на весь коридор восклицая «Алекс, я тут на днях такую штуку нашёл.!». Что за штука, лорду было не интересно, а девушка спокойно слушала приятеля, позволяя себя волочить в класс. План договориться о приватной беседе с ученицей провалился почти полностью. *** Большой библиотечный зал всегда отапливался очень хорошо. Впрочем, Вейвер прекрасно понимал, что делается это исключительно для поддержания комфортных условий для книг, а не для студентов. Тем не менее, ученики здесь тоже грелись. Даже больше, чем читали или делали какую-либо работу. Но не только молодые люди находили здесь себе местечко потеплее. Жёлтые глаза внимательно взирают на лорда из-за ближайшей перегородки на рабочих столах. Спутать эти лампы с чем-то ещё было трудно — только одно существо в Башне обладало столь наглыми глазищами.  — О, и ты здесь, — бормочет Вейвер, подходя к столику, который оккупировала пушистая фамильяр. Звякнув бубенцом на ошейнике, кошка перебирается на его сторону столешницы, тихонько мурлыкая. Продолжая рассматривать разворот книги у себя под носом, мужчина, не раздумывая, опускает свободную руку с закладкой вниз, так что плетёная кисточка на конце закладки оказывается ровно напротив кошачьего носа. Довольно заурчав, Вайпер вытягивают лапу, чтобы ударить по кисточке, но в этот же момент профессор приподнимает закладку, и кошка промахивается. Не отвлекаясь от чтения, Эль-Меллой продолжает дразнить фамильяра, то практически подсовывая мягкую кисть гомункулу под морду, то задирая своеобразную игрушку так высоко, что Вайпер начинала капризно ворчать и толкать лапой его в бедро, ибо прыгать ей было лень. Присев на край стола, мужчина откладывает закладку, всё ещё в большей степени концентрируясь на статье в книге, чем на кошке рядом. Фамильяр миролюбиво бодает его в локоть головой и трётся, шебурша ушами по рукаву. Вейвер, уже порядком привыкший к подобному дружелюбию со стороны этого гомункула, опускает ладонь на кошачью макушку и лениво поглаживает. Из задумчивости мужчину выводит звук знакомого голоса. Он поднимает голову и встречается взглядом со своей ученицей, только что вынырнувшей из-за ближайшего стеллажа.  — Ага, вот ты где! — она победоносно тыкает указательным пальцем кошку в нос, на что Вайпер зевает, низко мяукнув. Забрав фамильяра на руки — а кошка и не против — девушка поворачивается к лорду. — Профессор, она опять к вам приставала?  — Не больше, чем обычно, — хмыкает мужчина, закрывая книгу. Внезапно он понимает, что это неплохой шанс поговорить со своей подопечной о том случае…  — Ах да, — студентка задумчиво прикрывает глаза, укладывая Вайпер на плечо. — Вы хотели договорится о тренировке вроде бы, да? Можно было бы и сегодня. Или завтра, если у вас есть время. Профессор отводит взгляд и поджимает губы. Подвигав челюстью и собираясь с мыслями, он всё же решается выложить ученицы всё как есть:  — На самом деле, я не совсем планировал проводить тренировку. Так я сказал, только потому что в тот раз рядом был Флатт.  — О чём же тогда речь? — девушка отвлекается от сюсюканья с кошкой, продолжая впрочем удерживать её на вытянутых руках над собой. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Эль-Меллой поясняет:  — Алекс, ты же помнишь, что тогда случилось в Йоркшире? Вейверу было несколько неловко обращаться к подопечной подобным образом — используя сокращение. С другой стороны, всё время называть её полным именем было несколько утомительно, порядком сухо и слишком официально, отчего она, кажется, напрягалась и замыкалась в себе. В конце концов, на такое несколько фамильярное обращение к себе она реагировала спокойно, в свою очередь придерживаясь максимальной вежливости. Его по имени или даже по фамилии она никогда не называла, хотя эта ведьма умудрилась узнать его настоящие имя и фамилию, которые теперь очень редко звучали в пределах Часовой Башни. Лорд был благодарен за подобную сознательность, хотя всё равно отчасти чувствовал себя уязвимым. Как будто Героический Дух, имя которого являлось ключевым в понимание того, каким Небесным Фантазмом пользуется Слуга. Алекс хмурится, подслеповато щурится на своего учителя и, надувшись, опускает голову, упираясь лбом в голову Вайпер.  — Ну. Помню, — недовольно отвечает она, покрепче сцепляя пальцы на спине любимицы. Казалось, что девушка пытается прикрыться кошкой от нападок наставника.  — Знаю, в тот раз я повёл себя некрасиво, вломившись в твоё сознание. Судя по всему, мне удалось как-то соединить наши Цепи, когда я схватил тебя за руку. Я сделал это не нарочно, но факт остаётся фактом — у меня получилось вступить в контакт с твоей меткой…  — И? — настороженно переспрашивает студентка, напряжённо глядя на него.  — Честно говоря, после того случая я заинтересовался метками. Мы знаем о них не так уж много, как нам кажется, а ведь мы сосуществуем с ними уже чуть ли не тысячелетиями. Алекс молчит, уставившись в загривок Вайпер и нервно накручивая прядь волос на палец.  — Я пытался проанализировать свою метку, но этого мало. Для сравнения нужна чужая. И… Я подумал… Ему тяжело было закончить предложение. Несмотря на то, что им удавалось построить диалог на отвлечённый от учёбы темы, мужчина понимал, что сейчас лез в личное. Даже интимное. Ни один маг никогда не подпустит другого к своей метке, Цепям и знаниям предков. Понимая теперь, что это очень плохая идея, Вейвер встаёт с края стола. Вздохнув, лорд качает головой:  — Ладно, я понимаю, что это нетактично с моей стороны, просить о таком. Думаю, нам стоит забыть об этом и не возвращаться к этой теме. Но тут девушка его прерывает, тяжело взглянув из-под стёкол очков:  — Это всё, конечно, очень занимательно, профессор. Вы получите материал для анализа и сравнения. А что насчёт меня? Какая мне выгода с этого будет? Ваша лекция о метках? Эль-Меллой замирает в полушаге от шкафа, на который хотел вернуть книгу. Опускает занесённую руку и внимательно смотрит на ученицу. Она права. Ей нет никакого смысла давать ему снова подключаться к своим Цепям, чтобы попытаться вступить в контакт с меткой. Поколебавшись, мужчина ставит том на полку, поправляет его относительно других книг и несколько более резко, чем хотелось бы, поворачивается к студентке:  — Я дам тебе возможность подсоединиться к моей метке. Заодно посмотрим, насколько наши впечатления от подобного эксперимента отличаются друг от друга. Алекс открывает было рот, но лорд поспешно добавляет:  — Я никому не скажу о том, что увижу. Это исследование — частное и вряд ли я буду придавать его огласке. Если же я решу его публиковать, то только с твоего разрешения и после твоей цензуры. Девушка всё ещё не уверена, согласна ли она с предложением наставника. Ей взгляд мечется от мужского лица к кошке и обратно.  — Не знаю, — тихо отвечает она, устало жмурясь. — Мне нужно подумать.  — Я приму любой ответ, — спокойно отвечает Вельвет, хотя сердце бешено колотится в груди, отдавая ноющей болью в рёбрах.  — Я скажу вам в следующий раз… — бормочет Алекс и, медленно развернувшись, бормоча под нос слова прощания, скрывается за шкафом. План по знакомству с чужой меткой балансировал на грани фиаско, но всё ещё держался на тоненькой ниточке надежды. *** Вейвер отчаянно пытается подавить зевок, но получается у него из рук вон плохо. Дождливая погода, укороченное время сна из-за долгой работы с бумагами, а потом нескольких часов задротства в приставку сказывались. Нет, он не валился с ног от усталости, мозг работал исправно, тем не менее, капризно фильтруя и пропуская неинтересную для себя информацию, чтобы сберечь энергию для более дельных занятий. Пропуская мимо ушей щебетание студенток, стайкой сбившихся недалеко и изредка поглядывавших на него, профессор Кафедры Современной Магии сосредоточено вспоминает, сохранил ли он вчера игру на нужной точке или же нет. Отхлебнув кофе из картонного стакана, профессор лениво оглядывает коридор и тут же краем глаза замечает, как группка студенток, только что стоявшая в стороне, направляется к нему, кокетливо перешёптываясь. Ему совсем не улыбалось быть припёртым к стенке этой кучкой малолетних хищниц, навостривших на него свои когти, поэтому срочно нужно было искать пути отступления. Причём максимально убедительные, чтобы девицы не рванули за ним следом. И тут кто-то очень выразительно тыкает его острым ногтем в локоть, от чего лорд подпрыгивает на месте, чуть не выплеснув на себя кофе. Алекс, подобравшаяся к нему с боку в тот момент, как он поглядывал на девушек, была вне поля его зрения.  — Лорд Эль-Меллой Второй, нам надо поговорить, — заявляет девушка, серьёзно глядя на него. Даже не сразу сообразив, о чём речь, мужчина интенсивно кивает головой, так что поднятые на макушку очки чуть не слетают.  — Да-да, точно, нам нужно поговорить. В моём кабинете. Да, — на одном дыхании выдаёт Вельвет, беря студентку под локоть и уводя её подальше от кучки хищниц. Недоумённо изогнув брови, девушка покорно следует за наставником. Только завернув за угол и дойдя до лестницы, они сбавляют шаг.  — Видно, я вовремя подошла. Вы от них чуть ли не бегом бежали, — фыркает ученица, высвободив локоть из профессорских пальцев. Поправив чуть нервно рукав свитера, она вновь вглядывается в лицо наставника. — Так что, профессор… Ваше предложение… Оно ещё в силе? Вейвер, только приложившийся к своему стакану, невольно вздрагивает и забывает отхлебнуть кофе.  — Да, — медленно отвечает мужчина, опуская руку. — Моё предложение всё ещё в силе. Девушка прикрывает глаза, устало вздыхая. Она едва заметно притрагивается к шее, обведя подушечками пальцев горло, скрытое шарфом.  — Значит, мы можем попробовать, — студентка складывает руки на груди, чуть дёрнув головой. — Я не знаю, что из этого вообще может получиться. И соглашаюсь я только потому что… — На мгновение она замолкает, набирая побольше воздуха в лёгкие. — Потому что вам я доверяю профессор. Я правда надеюсь, что не получу от вас удар в спину. Её взгляд нехорошо потяжелел за стёклами очков, отчего Эль-Меллой нервно сглатывает. И всё же заставляет себя ответить максимально спокойно:  — Если между нами не будет доверия, о каком сотрудничестве может идти речь, верно?  — Знаете, немногих волнует эмоциональное и психологическое состояние партнёров и их доверие. Лорд не находит, что на это ответить, и молчаливым жестом предлагает девушке пройти за ним в его кабинет. Пропустив её перед собой в кабинет, мужчина закрывает дверь на ключ и, немного помедлив, добавляет слабенький контур щита. Пойма на себе странный напряжённый взгляд Алекс, Вельвет передёргивает плечами:  — Ты в любом случае сможешь сломать этот барьер, если захочешь. Он слишком низкого уровня для тебя. А ключ он демонстративно кладёт на небольшой столик возле дивана, на котором изредка профессор спал, если нужно было оставаться в Башне (или просто хотелось спать и было время). Этим Вейвер словно говорил «Вот, пожалуйста, у тебя всегда есть возможность уйти».  — Ну и? — пройдя чуть глубже внутрь комнаты и остановившись возле одного из шкафов, вглядываясь в его деревянную дверцу, спрашивает ученица. — Как вы планируете всё это устроить? Надеюсь, мне не надо падать тут в обморок, чтобы этот ваш контакт можно было наладить?  — Нет, в обморок совершенно не нужно, — бормочет лорд, ставя недопитый кофе на стол и краем глаза следя за тем, как Алекс разглядывает шкаф. Складывалось впечатление, что она даже обнюхать его готова. «Чувствует катализатор?» — мысленно прикидывает мужчина, вытаскивая из манжет запонки и закатывая рукава рубашки по локоть. Немного подумав, он всё же снимает перчатки и нервно перебирает пальцами, не решаясь повернуться к студентке. Этот эксперимент слишком стремительно приобретал какие-то новые, не очень правильные с его точки зрения очертания. Его чересчур волнует то, что должно произойти. При желании он мог бы выбрать любую из учениц (или взять того же Флатта, на худой конец), чтобы попробовать соединиться с чужой меткой. Но нет, он остановил свой выбор именно на ней. Скрипнув зубами и стараясь отогнать кучу странные мыслей, Вейвер на выдохе оборачивается и всё ещё наблюдает Алекс, упорно всматривающуюся в дверцу шкафа.  — У вас там артефакт, — бормочет она. Даже не спрашивает, констатирует факт. Приблизившись к шкафу, мужчина открывает его дверцу, предварительно скользнув ладонью по поверхности, снимая защитное заклинание. Он никогда не делал этого раньше — не показывал кому-то из студентов своё сокровище. Чуть дрогнувшей рукой достаёт небольшую и простенькую шкатулку, которую передаёт девушке. Та с трепетом, очень бережно принимает вещь, словно берёт в руки что-то живое. Открывать не решается, и Вейвер сам подцепляет ногтем металлическую застёжку, откидывая крышку и придерживая её рукой.  — Катализатор, с помощью которого я когда-то призвал Райдера, — тихо поясняет он, давая девушке возможность как следует разглядеть кусок потрёпанной кроваво-красной плотной материи, всё ещё сохранившей на себе отдельные клочки побуревшего меха и тускло золотящееся шитьё в виде тонких язычков пламени. — Маленький кусок мантии Александра Македонского.  — На нём такой мощный отпечаток… Я даже не знаю, что это… — едва слышно отзывается ученица, растерянно хлопая глазами.  — Аура Героического Духа, — со вздохом поясняет лорд, закрывая шкатулку и убирая её обратно в шкаф. Закрыть дверцу, вернуть барьер на место. — Даже спустя столько времени она всё равно очень хорошо считывается. Вейвер затруднялся ответить самому себе, зачем он показал катализатор ученице, ведь мог бы просто ограничиться обычным словесным пояснением. Но потом он понял, что проще всё пояснить тем, что это своеобразная попытка наладить доверие — что-то вроде обмена личными ценностями. Ты даёшь свой секрет, а я тебе свой.  — Раньше я никому не показывал его, — задумчиво, словно себе, объясняет профессор, проведя ногтем по царапине на деревянной поверхности.  — И почему же я стала исключением? — недоверчиво фыркает Алекс, щурясь.  — Нам нужно доверие, если мы хотим работать сообща, — прикрыв глаза, повторяет Эль-Меллой, почти цитируя себя же. — Поэтому мне показалось логичным поделиться с тобой чем-то личным. В кабинете повисает неловкая тишина, которую не решается нарушить никто из этих двоих. Наконец Вельвет находит в себе силы и показывает на диван:  — Что ж, ладно, нам нет смысла затягивать всё это. Думаю, будет лучше, если ты ляжешь на диван и расслабишься.  — А вы? — она изгибает бровь, в голосе сквозит скепсис. — Что, тоже на диван? Неожиданно для себя, Эль-Меллой вспыхивает от такого предложения. Оборачивается к студентке, чуть не дёрнув при этом шею — так резко он это сделал, намереваясь высказать ей всё, что он думает, но та неожиданно фыркает и криво улыбается:  — Да ладно вам, я шучу. Так могла бы предположить, наверное, любая другая студентка. Мужчина опускает вскинутый было палец и, ворча себе под нос «Что за ужасная ведьма», двигает к дивану стул. Девушка аккуратно присаживается на край дивана, помедлив, снимает ботинки, закидывает ноги на подушки и укладывается. Поёрзав на месте, она наконец принимает наиболее удобное для себя положение. Вейвер же садится на стул и сдвигается ближе к голове подопечной.  — Можешь снять шарф и закатать рукав? — немного смущённо спрашивает профессор, пряча глаза. Алекс, не задавая лишних вопросов, исполняет просьбу. Тяжело вздохнув, лорд бережно берёт руку студентки в свои, проходясь большими пальцами с нажимом по запястью. Он видит бледно-голубые венки, проступающие под кожей, и медленно проявляющиеся линии Цепей. Оторвав одну руку от запястья, мужчина осторожно прикасается к шее девушке. Профессор бы многое отдал за то, чтобы метка его подопечной находилась в другом месте.  — Расслабься, — как можно мягче просит он, прижимая указательный и средний пальцы ко лбу студентки. — Лучше всего будет, если ты погрузишь себя в медитативный сон. Я помогу с этим. Напоследок зыркнув несколько подозрительно на учителя, она закрывает глаза. Через пару мгновений её дыхание выравнивается. Эль-Меллой вздыхает с некоторым облегчением и возвращает пальцы на шею девушки. Немного сосредоточенности… Он уже чувствует, как ноет собственная рука, соединяясь с чужими цепями… На её горле, словно ядовитый цветок, распускается метка. Последнее, что видит перед собой Вейвер, прежде чем ухнуть во тьму — сместившиеся в плетении рисунка глаза и уставившиеся прямо на него. *** В этот раз всё не так, как когда он вломился без приглашения, ненароком подсмотрев чужие воспоминания. Сейчас его как будто ждали. Вот только будет ли это радушный приём, или же его вышвырнут практически сразу, вырвав попутно из руки нервы и сосуды вместе с Цепями?.. Неловко шагнув вперёд, плохо ориентируюсь в этом мраке, Вейвер выставляет руки вперёд, чтобы ненароком ни на что не налететь. Продвигаться вперёд страшно, но ведь он же за этим сюда и пришёл — чтобы попытаться узнать, что же есть такое метка… Но куда-либо в темноте ему топать не пришлось: словно растревоженное его движением, что-то шевелится рядом, вокруг. В нос ударяет запах мясных туш и крови. Как и тогда, повсюду резко вспыхивают глаза разной формы и размера, различных оттенков, словно пульсирующих цветом. Мгновение — и они начали ползать по мясной поверхности, освещая собой пространство. А прямо перед ним… Проораться бы ему сейчас — от непонятного страха. Но голосовые связки отказываются слушаться, не издавая ни звука. Эль-Меллой хватается за горло, с ужасом осознавая, что в его собственную шею вцепился такой же глаз…  — Тихо. То, что сидит ровно напротив него — бесформенная, вибрирующая куча мяса и органов. Она шевелится, отдельные куски плоти как будто переползают с места на место, заново слипаясь с другими частями кучи.  — Будешь орать — сломаю твой позвоночник. Вейвер не в силах был что-то выдавить из себя, а коленки предательски тряслись. Он всё ещё хватается за горло, надеясь, что этот глаз исчезнет, отлипнет от его кожи… Куча издаёт некий чавкающий звук, и цветастые путы сползают с шеи, давая больший доступ к кислороду.  — Смешно, что ты опять здесь. Впрочем, в этот раз ты не свалился, как подбитый ворон с ёлки. Тебе же хуже. Если захочу, то отсюда ты не выйдешь. Ведь ты слабый, а Цепочки твои такие хрупкие… Как твой позвоночник. Раз — и нет их…  — Он не слабый! Тонкий голосок прерывает это утробное бульканье, удивительно меняющее тональность почти на каждом слове — едва заметно, но всё же. Как абсурдный оксюморон, который мог бы случится только в этом параноидально-шизофреническом месте, из-за глыбы мяса, выглядывает уже знакомая профессору девочка — маленькая копия его ученицы. С чистым, не тронутым гнилой социализацией лицом и яркими глазами.  — Он совсем не слабый, — настойчиво повторяет она, стукнув кулаком по чему-то, очень похожему на почку. — Он многое умеет.  — В своих мечтах. Давно не доводилось мне видеть настолько посредственного мага.  — Если ты не хочешь слушать, это не значит, что-то, что ты говоришь — правда, а всё остальное — ложь! — огрызается девочка, с какой-то неожиданной жестокостью, свойственной, пожалуй, всем детям, вырывая кусок кишки из кучи. Вейвер показалось, что его прямо сейчас вывернет наизнанку. Запах, звуки, визуальное сопровождение — даже в компьютерных играх это не выглядело настолько отвратительно. Куча, неуловимо изменившая форму на некое сидящее существо, даже не вздрогнула; словно ей не было больно из-за оторванного куска плоти.  — Тебя забавляет это недоразумение? — равнодушно булькает мясо, продолжая свою мутацию.  — Он… Интересный… — задумчиво бормочет девочка, поглаживая пульсирующее сердце и прислоняясь всем телом к туше. Эль-Меллой отводит взгляд, потому что девочка была нага.  — Достаточно годная игрушка?  — Эй! — восклицает возмущённо мужчина, сжав кулаки. — Я не игрушка! Если ты не знаешь, то я…  — Ты учишь это тело, известное дело, — хрипят ему в ответ. — Надеюсь, будет толк. Хотя уже сейчас чувствуется, что многое, что было заложено семенем когда-то давно, даёт свои всходы.  — Она не только тело! — зло возражает Вейвер, взмахнув рукой. — У неё есть имя! И чувства с эмоциями!  — Лишь приложение к сосуду…  — Ты ведёшь себя отвратительно в своём поразительном архаизме, — неожиданно изменившимся голосом выдаёт часть кучи, выделившаяся на фоне и формирующая теперь голову, напоминающую волчью. — Мы договаривались, что всё же это не просто сосуд. Такое суждение отрицательно сказывается на нервной системе и Цепях.  — Слишком мало опыта, чтобы судить о чём-то подобном, — вновь булькает туша, заглушая прорезавшийся голос. Лорд, растерянно взирающий на странную беседу, сглатывает. Девочка, которой надоело щупать плоть, легко перескакивая, дурашливо помахивая руками в воздухе, с выступа мяса на выступ, подскакивает к мужчине. Покружив вокруг него, она подныривает под его локоть и задорно хихикает. Вельвета всё равно не отпускает чувство странного сюрреализма и неестественности происходящего. Точнее, хуже — это всё было омерзительно естественно.  — Так и зачем ты вернулся? — бульканье принимает более человеческие черты. Но кто это говорит — мужчина или женщина — было всё равно непонятно: тембр, тональность, высота — всё менялось каждое мгновение. Зато теперь перед собой лорд видит крупное подобие волка из кусков плоти с несколькими глазами, курсирующими по всему телу и меняющими цвет.  — Я… — начинает Вейвер, но запинается. Прочистив горло, он куда решительнее продолжает. — Я здесь для того, чтобы попытаться понять суть меток. Тишину разрывает мерзкий булькающий хохот, гадко изменяющийся в тональности.  — Ты так смеёшься, а ведь он же первый такой, а? Не ровня тем, кто пытался украсть у тебя знания? — фыркает девочка, сжимая пальчиками руку профессора и выглядывая из-под неё. Надув губы, она недовольно смотрит на содрогающегося в последних приступах смеха волка.  — Те, кто пытались что-то украсть, умирали в страшных мучениях, — сопит плоть, и несколько глаз буравят Вейвера взглядом. — Значит, хочешь понять суть меток. И правда смешной. Но глупый. Что тебе даст это знание?  — Более качественный контроль над своими возможностями. Шанс помочь другим разобраться в себе и достичь синхронизации с Магическими Цепями, — чётко отвечает лорд, вновь стискивая кулаки.  — Альтруист?  — Нет, всего лишь учитель.  — Звучит очень похоже в любом случае. Они смотрят друг на друга — он и это непонятное, отвратительно существо, копирующее форму животного. Вельвет чувствует тепло маленького тельца, прижавшегося к нему. Лорд вздрагивает, немного нервно косясь на девочку, но та лишь мило хлопает глазами в ответ да улыбается. Глаза на морде волка вновь приходят в движение, ползая по всей поверхности.  — Думаешь, тебе чем-то поможет анализ меток? Интересно. Хочешь научить это тело ещё лучше взаимодействовать и понимать? Неплохо, но она и сама вроде справляется.  — Как будто лишняя помощь может помещать! — обиженно заявляет девочка, возвращаясь к мясному куску. — Я думаю, лорд может помочь.  — Цыц, мелкая. Опять этот голос. По телу Вейвера словно пропустили электрический ток. Он знал, чей это голос… Плоть волка вновь начала бурлить, меняясь. Тело удлинилось, меняя очертания на нечто человекоподобное, лапы стали руками и ногами… Мужчина жмурится, как только понимает, кого он сейчас увидит.  — Брысь, мелочь, это разговор для взрослых, — слышит профессор чуть насмешливую реплику, брошенную маленькой девочке.  — Нет, я не уйду! Ты вечно меня прогоняешь!  — Вон пошла, кому сказала, — рычит старшая, щёлкая пальцами. Раздаётся обиженный взвизг, а потом тишина, нарушаемая лишь мерным чавканьем сырого мяса под босыми ногами.  — Снова пришёл, значит. Намеренно. Любопытный слишком. Но это не порок, как говорится. Она кружит рядом, сокращая с каждым кругом дистанцию. В конце концов она останавливается вплотную с ним — Вейвер чувствует чужое дыхание на своей щеке.  — Мило. Боишься открыть глаза? Как будто сейчас ты можешь увидеть что-то страшное. Мужчина приоткрывает один глаз и с опаской смотрит на девушку перед собой. Опустив взгляд чуть ниже подбородка, он снова жмурится, закрывая лицо вдобавок ладонью.  — Ох, серьёзно? Это всего лишь женское тело. Впрочем, если тебе угодно… Старшая обходит его и встаёт за спиной.  — И что же ты хочешь услышать, дражайший лорд Эль-Меллой, второй этого титула? Или мне называть тебя Вейвер Вельвет? Он не отвечает, кусая губы. Мысли разбегаются, он не знает, что он мог бы спросить прямо сейчас.  — Что… Что ты такое? — с трудом выдавливает профессор, нервно пройдясь пальцами по своему предплечью, чувствуя, как его метка жжёт руку.  — Компиляция осколков душ, которые когда-либо носили эту метку, — получает он неожиданно честный и спокойный ответ. — Я есть сущность метки в симбиозе с её носителем. Ни больше, ни меньше. С каждым новым телом добавляется новая часть, новый элемент, встающий в общую схему механизма.  — Как много ты знаешь?  — Всё. С самого начала, что вкладывали в меня первые маги, с которыми я сосуществовала.  — Так ты «она» или «он»?  — У меня нет пола. Этот облик лишь чтобы не третировать твой мозг своим естественным видом. Я предпочитаю не использовать местоимения, так как не вижу в них смысла, но было бы странно, начни я сейчас говорить общими фразами. Впрочем, в этом теле, в этой форме, если быть более точным, я в большей степени веду себя как сосуд, имитируя её действия, мысли и чувства. Хотя, почему копируя… Острый ноготь, больший похожий на коготь, скользит под подбородком мужчины, оставляя тонкий след.  — Она — часть меня, а я — часть её. Мы едины, пока она дышит или же пока не решит, что наступило время для смены цикла.  — Цикла? — переспрашивает Вейвер, повернув голову в бок, встречаясь взглядом с глазами старшей.  — Смены сосуда, если угодно. Новое тело, новые знания, отработка старого и поддержание традиций. Без свежего сосуда существовать тяжело. А питаться начками Настройщиков — то ещё удовольствие.  — И чем же Настройщики тебя кормили? Она вздыхает и царапает когтем его щёку.  — Другими, слабыми, болеющими или только недавно умершими метками. Не целиком, конечно. По кусочкам. И улыбается, демонстрируя острые клыки. Лорд зеленеет и с трудом удерживается на ногах, отворачиваясь от девушки… Метки… Чёртового каннибала…  — Не принимай так близко к сердцу. Толку от этих меток уже никакого для мага, зато это помогает продержаться тем, кто ещё может принести пользу.  — Значит… Значит, вы живые? Не просто органы?  — Знаешь, это зависит от того, сколько метке лет, с кем она сосуществовала, сколько впитала знаний и сущности мага или магов. Вы же, маги, тоже ранжируетесь на более сообразительных и на менее, верно? Здесь та же история.  — Вы всё равно не можете существовать без мага… — тихо произносит Вейвер, рассматривая свою ладонь, то сжимая, то разжимая пальцы.  — Увы. Профессор не знает, что ответить на это. Он растерян, шокирован…  — Похоже, тебя это выбило из колеи… Но ты сам хотел узнать что-то о метках. Так пожинай теперь плоды. Впрочем, не здесь. Тебе уже пора, а мне нужно воспитывать эту мелочь. Она слишком доверчива.  — Постой! У меня есть ещё вопрос…  — Ну и что же ты хочешь спросить?  — Почему.? Почему всё вокруг такое…  — Отвратительное? Мерзкое? Кругом мясо, кишки и прочие ошмётки? А ты скажи мне, сколько лет формировалось это место. Мужчина снова оборачивается и с ужасом наблюдает, как глаза расползлись по меняющему форму лицу.  — Людям, магам — им всем — нет доверия. Прожить можно, лишь полагаясь на себя. А теперь — вон! Острые когти, впившиеся в плечи, причиняют боль, а ладони, сжавшие суставы, толкают его в непроглядную тьму… *** Голова, как будто налитая свинцом, неприятно тянет вниз. Ниже, ниже, ещё ниже. Вейвер приходит в себя, когда лбом касается ключиц лежащей с закрытыми глазами студентки. Мужчина не сразу осознаёт всю сложившуюся ситуацию и, лишь когда Алекс разлепляет веки, отстраняется, заливаясь краской. Лорд откидывается спиной на стул и тяжело выдыхает. Только сейчас он понимает, что по вискам течёт пот, рубашка прилипла к телу, а сердце истерически колотится.  — Вы выглядите так, будто бы стометровку пробежали, — сонливо бормочет девушка, потирая глаз. — Ну что? Узнали что-то интересное для себя?  — Вроде… того, — отдышавшись, отвечает профессор, оттянув галстук и поправив прядь длинных волос.  — И что же? Вельвет вкратце выкладывает ученице то, что он смог почерпнуть из диалога, опуская детали собственного впечатления от обстановки внутри метки. Параллельно Эль-Меллой находит тетрадь и спешно принимается записывать сказанное. Он возвращается на стул, продолжая строчить на коленке, чтобы ничего не забыть.  — Каннибализм в среде меток… Кто бы мог подумать, — подтянув колени к груди, ворчит девушка. — Жесть какая-то.  — Скажи… Может ты мне ответишь толково… Мужчина запинается, не зная, как продолжить.  — Что?  — Почему… Почему там столько внутренностей, плоти и вони? Она щурится и качает головой.  — А там должны быть цветочки и бабочки? Её не смущает то, как выглядит часть её внутреннего мира. Она словно знала об этом — ведь даже её не удивил разговор наставника с мутирующей меткой — создавалось впечатление, что она знала, как всё это будет, только о деталях разговора не догадывалась.  — Нет. Но… Вельвет не находит, что ответить. В какой-то момент ему захотелось схватить её за плечи, встряхнуть пару раз с воплем «Господи, за что ты себя так ненавидишь?». Конечно он этого не делает. А девушка спускает ноги с дивана, нащупывает свои ботинки, обувается и, подобрав сумку с ключом, идёт к двери. Убирает барьер и вставляет ключ в замочную скважину, поворачивает его и оставляет на месте. Прежде чем надавить на ручку, она завязывает шарф, поправляет очки и оглядывается на учителя:  — Это было довольно занимательно, профессор. Мне будет интересно послушать ваши выводы, когда вы переварите всю информацию и обработаете её. И да, не забудьте — вы обещали мне дать возможность заглянуть в вашу метку. А ещё мне хотелось бы, чтобы вы больше рассказали о вашем слуге с Войны за Грааль. Интересно будет узнать, каким был Король Македонии. Она покидает его кабинет, притворив за собой дверь. Вейвер вздыхает, закрывая глаза и пряча лицо в ладони. Правильным ли было то, что он решил копнуть глубже и сунуться в таинства мира меток? В любом случае, уже было поздно. Они уже ступили на эту дорожку, сворачивать с неё было некуда. Они — потому что Вейвер втянул в свою авантюру ещё и студентку и теперь нёс за это ответственность. Они уже ступили на эту дорожку, сворачивать с неё было некуда. Они — потому что Вейвер втянул в свою авантюру ещё и студентку и теперь нёс за это ответственность.